Текст книги "Очевидная ложь (ЛП)"
Автор книги: Никки Эш
Соавторы: Кристи Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
– Это не навсегда, – объяснил Арис. – Она здесь до тех пор, пока мой брат полностью не потеряет голову, а я не переведу на себя весь бизнес. Прошел всего месяц, а Костас уже катится по нисходящей спирали.
– Тогда что ты собираешься с ней делать?
– Я пока не решил.
– Почему бы тебе просто не убить ее? – заскулила Селена. Когда Арис ничего не ответил, она продолжила: – Арис... она же... она же тебе не нравится, верно?
– Нет, ничуть, но я не намерен ее убивать. Тогда я буду таким же чудовищем, как брат и отец. К тому же, она беременна. Либо от меня, либо от брата.
«О Боже! Арис знал! Знал, что я носила ребенка».
– Она... что? – воскликнула Селена.
– Ты настолько тупа, черт тебя подрал? – разозлился Арис. – Разве не видела, что ее рвет почти каждый день с тех пор, как мы привезли ее сюда?
– И это может быть от тебя? – голос Селены звучал так, будто она плакала.
– Да, а теперь перестань задавать гребаные вопросы. Мне нужно сходить проверить ее. Когда вернусь, ты должна лежать на кровати с раздвинутыми ногами и закрытым ртом.
Шаги по деревянному полу заставили меня попятиться к себе в комнату. Я едва успела сесть на кровать, когда ко мне вошел Арис.
– Ты все слышала? – от неожиданности мои глаза расширились. – Отлично, тогда нет нужды повторять. Ты беременна. Ты это знаешь, и я тоже. Вопрос в том, чей это ребенок?
Мне нужно было сделать выбор... прямо здесь и сейчас. Если сказать Арису, что это его ребенок, он мог забрать у меня малыша сразу после рождения. Если сказать, что отец – Костас, то ненависть к брату может заставить его причинить малышу боль.
«В любом случае, я, вероятно, проиграю...»
– Он твой, – выдохнула я.
– Чушь собачья.
– Называй, как хочешь, – пожала я плечами.
– Если узнаю, что ты лжешь, заставлю жестоко заплатить, – пообещал он.
– Мне будет хуже, чем сейчас? – с вызовом бросила я. – Как долго ты собираешься продолжать в том же духе, Арис? Ты же знаешь, я все слышала... убивать меня тебе не хочется, так что же ты будешь делать? Держать взаперти вечно? – я усмехнулась. – Костас не любит меня. Наш брак был вынужденным, – но даже произнося эти слова, я отказывалась в них верить.
Арис мрачно улыбнулся.
– Если так считаешь, то ты либо глупа, либо слепа. До твоего появления я не думал, что брат способен полюбить кого-то, кроме нашей матери, но ошибался. Поэтому я забрал у него тебя.
– Ты украл меня, решив, что он влюбился? – я никак не понимала его мотивов. Должно было быть что-то еще.
– Я забрал тебя, потому что мой брат уничтожает все, к чему прикасается. И я не позволю ему разрушить твою жизнь, как он довел до самоубийства мать.
– Арис... – начала я, но даже не знала, что на это сказать. Я его ненавидела. Он ведь меня изнасиловал. Причинил боль. Похитил. Но все же сердце сжималось от горя мужчины, потерявшего свою мать. Арис скорбел и был сломлен. Он плохо соображал сейчас. Я могла лишь надеяться, что Арис рано или поздно одумается и отпустит меня. И хотелось бы верить, что это произойдет до рождения ребенка.
С тех пор прошел год. Арис стал монстром, когда меня похитил, а теперь, похоже, жил ради того, чтобы уничтожить Костаса. Он питался этой ненавистью. И никогда не отпустит меня. Значит, мне нужно было бежать, другого выбора нет.
Крошечное тельце Зои вытянулось, и я поняла, что она уже просыпалась. Зои подняла над головой сжатые в кулачки руки, откатилась в сторону, а потом распахнула свои прекрасные голубые глаза и подарила мне самую радостную улыбку.
– Мама вытащит нас отсюда, cara mia.
Покормив ее и искупав, я оделась в удобную одежду. У меня не было теннисных туфель, потому пришлось довольствоваться имеющимися шлепанцами. Завязав волосы в хвост, я достала из-под кровати сумку.
Выйдя на цыпочках из комнаты, я заметила Селену, смотревшую телевизор на диване. Мне следовало быть осторожной. Этот ублюдок, Арис, дал ей пистолет. Если я все сделаю правильно, оружие может стать для меня ценным приобретением. В противном случае, она меня убьет.
Заметив пистолет на столике рядом с Селеной, я положила сумку на стойку рядом с дверью, ведущей к гаражу, а потом усадила Зои на высокий стул.
– Будь хорошей девочкой, – прошептала я, положив перед ней на поднос немного хлопьев.
– Эй, Селена? – позвала я.
– Что?
– Арис должен отправить тебе фотографии различных тайленолов для Зои, когда заедет в аптеку по пути домой. Он тебе еще не писал?
– Нет.
Хорошо, значит, Арис еще на работе, а у меня есть время.
Схватив сковороду из-под раковины – да, предсказуемо, как черт знает что – я на цыпочках подошла к Селене. Я не была уверена, что удар действительно ее вырубит, но мой план заключался в том, чтобы вывести Селену из игры хотя бы на время и схватить пистолет. Как только я заполучу его, то смогу сбежать, а она меня не остановит.
Я заметила телефон у нее на коленях. Хорошо бы забрать и его, но пистолет важнее. Замахнувшись, я со всего размаху ударила ее сковородой по голове.
– Ааа! – воскликнула она, падая с дивана на пол. Даже не взглянув на нее, я схватила пистолет со стола и бросилась обратно в столовую, забрала дочь и сумку, а потом кинулась прочь. Быстро набрав код на замке, я испытала облегчение, когда он сработал. Оказавшись в гараже, я зажала ключ в руке и надавила на кнопку, чтобы открыть дверь машины. Внедорожник мигнул, и я быстро усадила Зои на сидение рядом с водительским. Ужасно, что у меня не было для нее автокресла, но тут я была бессильна. Гаражная дверь отъехала со щелчком. Мы свободны.
ГЛАВА 7
Костас
– Бэзил?
Адриан кивнул на мой вопрос, выезжая на подъездную дорожку отцовского поместья. Припарковавшись, он смерил меня тяжелым взглядом.
– Бэзил будет верен до самого конца.
Одно время я сомневался в его преданности. Когда Бэзил выполнил приказ моего брата. Но посмотрев ему тогда в глаза, я понял, что он просто делал свою работу. Ради меня. Тогда все было похоже на предательство, но Бэзил лишь выполнял мое поручение, отданное задолго до этого.
«Держи поближе своих врагов».
А поскольку я всегда считал Ариса врагом, в жилах которого текла моя кровь, то два моих самых близких человека, Адриан и Бэзил, не спускали с него глаз.
– Значит, есть новости от Бэзила? – спросил я, выбираясь из внедорожника Адриана.
Он последовал за мной и хмыкнул.
– Все как обычно. Он уезжает в отель и возвращается. Дома у него весь день тишина. Иногда его шлюха уходит в магазин за продуктами и прочим дерьмом.
– Гэлани? Найлз? Кто-нибудь, кроме той стервы входил или выходил из дома?
– Нет, только она.
Мне это не понравилось. Как-то слишком просто.
– Позвони Бэзилу и попроси выяснить что-нибудь у персонала отеля. Я хочу, чтобы это было сделано тихо и незаметно. Пусть разберется с этим лично.
– Я напишу ему и отправлю в отель, – заверил меня Адриан. – Уверен, что мы можем вот так без предупреждения заявляться к твоему отцу? Вдруг мы прервем его сон?
Я фыркнул, сдержав смешок. Адриан, будучи одним из моих лучших людей, всегда был мне скорее братом, каким никогда бы не смог стать Арис. А еще был единственным ублюдком, которому я бы позволил отпускать ехидные комментарии в адрес отца.
– Нужно держать старика в напряжении, – отозвался я с ухмылкой.
Мы вошли в огромное поместье и стали разыскивать Эцио. Отношения с отцом так и остались напряженными. Он считал, что дела нужно вести иначе, но я делал все так, как хотел, а он не мог ничего с этим поделать. Однако Эцио по-прежнему оставался моим отцом, потому я не проявлял к нему неуважения, просто игнорировал. Я следил за тем, чтобы о нем заботились, и навещал время от времени, как и полагалось хорошему сыну.
Когда я уловил стоны, слышимые даже в коридоре, то бросил на Адриана смущенный взгляд и тихо пошел на звук. На секунду замерев у двери отца, я все же распахнул дверь. И от открывшегося мне зрелища к горлу подступила желчь.
Какая-то молодая белокурая сучка скакала верхом на моем отце в постели моих родителей. Он не мог ходить, но довольно цепкой хваткой впивался в ее ягодицы, призывая девушку скакать быстрее. Простонав, она снова качнула бедрами. Взор заволокла красная пелена. Мама умерла всего год назад, а отец уже трахал шлюх в их постели.
– Отец, – громко окликнул я, – что это такое, черт возьми?
Блондинка вскрикнула от удивления и соскользнула с бедер отца. Большая грудь подпрыгивала, пока девушка искала платье, сброшенное на пол. Я стоял на месте, смотря на отца, выглядящего сейчас, как самый настоящий старик с наполовину опавшим членом.
– Деньги на обычном месте, Лисса, – пробормотал он, не сводя с меня глаз и набрасывая на себя одеяло. – Какого черта ты заявился без предупреждения?
Деньги?
Отца трахала какая-то проститутка?
Когда блондинка подошла ко мне, я перегородил дверной проем. Она бросила взгляд на отца, как бы спрашивая, что ей делать.
– Нанял шлюху, отец? Ты серьезно? – впрочем, это лучше, чем если бы он стал встречаться с кем-то так скоро после кончины матери. Тот факт, что это просто секс, немного смягчил удар. Однако ситуация все еще раздражала. У меня было такое чувство, будто мы только вчера похоронили мать.
– Лисса не просто шлюха, – вспылил отец. – Она – мой друг. Мы уже давно знакомы.
«Жми на чертовы тормоза».
– Что?
– Что я пропустил? – спросил Арис позади меня, наконец, почтив нас своим присутствием. – О, мерзко. Неужели я чувствую запах чьей-то киски в папиной комнате?
Лицо отца пылало от ярости, когда Арис протиснулся мимо меня и вошел в спальню. Брат покачал головой.
– Какого хрена вы двое тут делаете? – рявкнул отец.
– Костас сказал, что нам нужно с тобой встретиться, – отозвался Арис, пристально посмотрев на Лиссу. – А ты кто такая?
– Шлюха отца, – прошипел я.
– Еще одна? – спросил брат.
Я резко мотнул головой, посмотрев на него.
– Что значит «еще одна»?
Арис насмешливо уставился на меня.
– Почему ты ведешь себя так, будто это первая шлюха, о которой ты узнал?
Снова посмотрев на отца, я сжал кулаки.
– Значит, mamá умирает, а ты тут трахаешь столько шлюх, сколько сможешь? Я не думал, что у тебя вообще хоть что-то там работает.
Арис фыркнул.
– С маминой смерти? Да где ты был всю нашу жизнь, чувак?
Всю нашу жизнь?
Да он издевался надо мной.
Может, мать и изменила отцу, но он оставался ей верен. Из-за него я так одержим преданностью. Он вбивал мне это в голову с тех пор, как я себя помнил.
– Лисса уже много лет на меня работает, Костас. Не будь идиотом, – отец хмуро смотрел на меня.
Идиотом?
Не быть чертовым идиотом?
Девушка, о которой шла речь, пожала плечами, будто не видела ничего особенного в том, чтобы трахать мужчину в три раза старше себя, когда тот даже не мог самостоятельно сходить в туалет.
– А как же mamá? – прошипел я.
Черты отца смягчились.
– Костас, я знаю, что тебе тяжело с тех пор, как тебя бросила жена...
– Она не бросала меня, мать твою, – прорычал я, заставив девушку подпрыгнуть.
Похоже, Арис был рад наблюдать, как я терял голову из-за неосторожности отца. Однако улыбка исчезла с его лица, когда зазвонил телефон. Пытаясь вытащить смартфон из кармана, Арис что-то выронил, и коробочка отскочила от пола. Обезболивающее. Для детей. Я растерянно смотрел на него, пока брат поднимал таблетки и засовывал обратно в карман. Он ответил на звонок с такой ненавистью, что я снова задался вопросом, нравилась ли ему хоть немного та женщина, с которой он спал. Его глупая шлюха что-то провизжала на другом конце провода. Арис побледнел, а затем чистейшая ярость исказила его черты, превратив из прекрасного принца Димитриу в настоящего дракона. На долю секунды он встретил мой взгляд, пылавшая в его глазах ненависть могла бы убить меня на месте, обладай он такой силой.
– У Селены проблема, – прорычал он, проталкиваясь к выходу и даже толкнув меня плечом, когда проходил мимо.
Лисса восприняла его уход, как сигнал к бегству. Однако когда она пыталась пройти через дверной проем, я схватил ее за предплечье. Лисса испуганно глянула на меня.
– Ты трахалась с ним, когда он был женат на моей матери? – потребовал я ледяным тоном.
Она бросила взгляд на Эцио, но он не спешил приходить ей на выручку. Однако я итак увидел ответ в ее глазах. «Да».
– Лисса – настоящая тигрица в постели, сынок. Только не говори, что ты никого не трахал с тех пор, как Талия сбежала.
– Она. Не. Сбегала. Ее похитили.
– Учитывая всех этих хорошеньких служанок, разгуливающих в округе, ты будешь утверждать, что тебе ни разу даже не отсосали?
– Я, черт тебя задери, женат, отец!
Он фыркнул.
– Брак – это ширма для окружающих. Иллюзия счастья. Все вокруг трахаются с другими. Даже я.
А как же верность собственной жене? Он вбил в меня преданность с тех пор, как я стал достаточно взрослым, чтобы понять значение этого слова. А теперь говорил, что все было гребаной ложью.
– Адриан, – рявкнул я.
Его тяжелые шаги эхом отдались в коридоре.
– Сэр?
– Отвези Лиссу домой. Длинной дорогой.
Он не стал спорить с моими приказами. Адриан был хорошим работником. Без промедления сделал бы все необходимое. И сегодня же он устранит этот грязный маленький секрет.
Я отпустил ее, и Лиссу тут же схватил Адриан. Как только они ушли, мой взгляд упал на пачку банкнот на комоде – деньги, к которым она больше не прикоснется.
– Ты лгал мне, – бросил я ему с горечью. – Всю свою жизнь я думал, что ты предан моей матери.
– Не будь дебилом, – рявкнул он. – Ты знаешь, что твоя мать спала с Найлзом, мать его, Николаидесом.
Раньше я не понимал. Как мама вообще могла изменить отцу. Но теперь засомневался в своих мыслях. Могла ли она знать о шлюхах отца? Хотела ли причинить Эцио боль, какую он доставлял ей?
– Через сколько после свадьбы ты переспал с кем-то еще, кроме матери? – спросил я, мой тон был смертельно ледяным.
Отец сердито глянул на меня, а на его скулах заходили желваки. Я посмотрел на подушку рядом с ним. Мамину подушку. Чья наволочка была испачкана помадой Лиссы. Фотография мамы стояла на ночном столике, повернутая к кровати, будто даже после смерти она была наказана лицезреть измены отца.
– Не твое дело, – ответил Эцио, прерывая мои мысли.
Переведя взгляд на отца, я размял шею.
– Теперь мое.
Его ноздри раздулись от моих слов. Отец тоже уловил двойной смысл.
– Я все еще главный, – вскипел он. – Ты мой сын, но не должен забывать, кто построил эту империю с нуля.
Отец буквально посерел, мышечный тонус был уже не тем. Эцио превратился в разлагающийся мешок с костями. Удивительно, что его член все еще работал, учитывая, как давно он парализован. Отец стал жалким подобием человека, лежа в постели и будучи не в силах сделать ни черта, кроме как выслушивать, что я ему говорил.
– Ты уже не главный, – холодно ответил я. – Я теперь разгребаю твое дерьмо с тех пор, как в прошлом году произошел тот несчастный случай.
– Несчастный случай? Твоя мать пыталась убить меня, а ты называешь это несчастным случаем?
– Ты ее спровоцировал, – рявкнул я.
– Ты сошел с ума, мальчик.
Я снова размял шею, а потом снял пиджак и повесил на спинку инвалидного кресла. Эцио следил за моими движениями. Когда я расстегнул манжеты на рубашке, он прищурился.
– Собираешься избить старика? Да что ты за сын такой? – несмотря на ярость, сквозившую в словах, в его глазах мелькнул страх.
Я медленно закатал рукав до локтя. Мышцы на предплечьях напряглись, а вены буквально пульсировали от желания причинить боль.
– Ты же мой отец, – прошипел я. – Я никогда тебя не ударю.
Он немного расслабился, но продолжил наблюдать за моими действиями. Я тем временем не спеша закатал и второй рукав.
– Это моя империя, Костас. Я сделал имя семье Димитриу. Ты не можешь забыть об этом, – произнес он с фальшивой бравадой.
– А что случится после твоей смерти? – спросил я, уже зная ответ. – Правильно, все перейдет ко мне.
– К обоим моим сыновьям, – солгал он.
Теперь, когда алкоголь уже не играл в крови, я нашел утром время, чтобы проанализировать каждую грань своей жизни. По словам нашего семейного адвоката, я все еще числился единственным наследником всех отелей, состояния Димитриу... всего на свете.
– Раньше я считал, что в основе нашей семьи лежит верность, – я неодобрительно цокнул. – Но я ошибался. Это ложь. Ложь вплетена в каждый аспект нашей жизни, как чертовы змеи в саду, – я улыбнулся. – Пришло время отрезать голову самой большой гадюке в гнезде.
– Ты не посмеешь подойти ко мне с ножом, словно я одна из твоих жертв в подвале, – прорычал он. – Я хорошо тебя знаю, Костас. Если ты забыл, я твой отец. Мы совершенно одинаковые.
– Ты прав, – признал я. – Я не стану пускать тебе кровь, – я посмотрел на фотографию матери. – Но в одном ты ошибаешься. Я не похож на тебя. Может, ты и погубил маму, но над собой я насмехаться не дам, – я указал отцу на фото и зловеще улыбнулся. – Ты не смогла кое-что закончить, mamá. Я слышал твои предсмертные желания четко и ясно. И я не подведу тебя.
– Что за...
Отец замолк, когда я перегнулся через него и схватил мамину подушку, испачканную губной помадой другой женщины, а потом опустил ему на лицо. Все его попытки оттащить подушку, а потом и добраться до меня оказались тщетны. Я был чудовищем. Адский огнедышащий зверь. А он – лишь жалкая змея в траве, ожидавшая, когда ее растопчут. Я так и не отвел взгляда от фотографии матери, пока душил отца ее подушкой. Он должен был умереть еще тогда, когда она в него выстрелила. И мой долг – положить конец существованию этого вероломного ублюдка. Отец боролся дольше, чем я ожидал, учитывая его ослабленное состояние. Я мысленно отдал ему должное. Одно время я считал его самым могущественным человеком в мире. Я смотрел на него снизу-вверх, черт побери. И восхищался тем, как он ухаживал за мамой и любил ее.
Ложь.
Все было ложью.
Может, мое сердце и оказалось разбито, когда mamá покончила с собой, но она раскрыла мне глаза. Потянула на себя завесу обмана, накинутую на голову отцом. Заставила понять, что в жизни есть нечто большее, чем деньги и хаос.
Любовь.
Она хотела, чтобы я понял: любовь важнее так называемой верности.
В это было трудно поверить, учитывая, что mamá обманула моего отца, но теперь, узнав, что он был корнем всех бед, я, наконец, понял ее послание.
Любовь важнее всего.
В любви рождается верность, прощение и надежда.
Все остальное – чушь собачья.
Я не знал, как долго прижимал подушку к лицу отца, но когда он некоторое время не подавал признаков жизни, то поднял ее и аккуратно положил на место. Его глаза остекленели, но были по-прежнему открыты. Я провел пальцами по векам отца, чтобы закрыть их. Проверив его пульс, я удостоверился, что Эцио действительно мертв.
Я даже ничего не почувствовал.
Никакого триумфа или сожаления.
Ничего, черт возьми.
Опустив рукава, я снова надел пиджак, после чего забрал фотографию матери и спустился вниз. Пока ждал возвращения Адриана, который должен был меня забрать, я заварил себе кофе и сел на барный стул в кухне. Я вспомнил те времена, когда мама, несмотря на то, что у нас работала кухарка, крутилась здесь, стараясь дать нам хоть какое-то подобие нормальной жизни. Она напевала и пачкала мой нос в муке, когда мы вместе с ней пекли что-то, пока отец уезжал по делам. Я любил такие простые моменты. Когда забывал, что мне суждено стать боссом мафии, и становился обычным маленьким мальчиком. Вспомнил, как мечтал о гонках по Монте-Карло и серфинге с акулами. Я был невинным ребенком, а отец растоптал эту чистоту, как бы мама не старалась прижимать меня к своей груди и сохранить ее.
Теперь я отнюдь не невинен.
Но это не означало, что я не мог стать таким, каким меня хотела видеть мать.
Мне никогда не стать хорошим, это точно. Но я раскрою сердце для любви, как она и хотела. Стану Талии лучшим мужем. И совсем скоро, наконец, отыщу ее.
– Добрый вечер, – поздоровалась Тэмми, медсестра отца. – Как там Эцио?
Я стиснул зубы, думая о матери. О том, как был опустошен, когда она спустила курок, разнеся себе череп. К тому времени, как я поднял взгляд на Тэмми, в моих глазах светилось настоящее волнение.
– Он последовал вслед за mamá во сне, – выдохнул я.
– О, дорогой, – воскликнула она. – Он умер?
Я кивнул, и женщина обняла меня. Честно говоря, очень приятно, когда тебя обнимают по-матерински. Положив подбородок на ее седую голову, я тяжело вздохнул.
– Ты же знаешь отца. Он такой гордый. Когда придет время, отец хотел, чтобы все прошло тихо. Кремация. Никакой службы.
Тэмми отстранилась и нахмурилась, обхватив мои щеки.
– Я буду благоразумна, милый. Мы справимся с этим вместе. Просто скажи, что мне сделать.
– Позволь мне самому рассказать брату, – пробормотал я. – Рассказать всем.
– Делай то, что должно, дорогой. Я поднимусь наверх и подготовлю Эцио.
– Спасибо, Тэмми. Не волнуйся о зарплате за этот месяц. Я скажу Арису заплатить тебе в полном размере и выписать премию за все, что ты для нас сделала.
Она улыбнулась.
– Димитриу – хорошие люди. Я горжусь, что работала на вашу семью.
Мы плохие, но мне не хотелось портить момент правдой.
Я отпустил ее кивком головы. Сам же продолжил потягивать кофе, пока не увидел за окном Адриана. Нужно было позвонить Франко, чтобы он разобрался с телом отца, и снова связаться с семейным адвокатом, Томасом, чтобы сообщить об официальной смене власти. Следующим, кто должен узнать о смерти Эцио, был Арис. И это нужно сообщить лично. Никто бы не захотел получить такие новости по телефону.
Сейчас я бы предпочел вернуться в офис, чтобы разобраться с другими делами, а вечером заскочить к брату, чтобы сообщить новость за ужином. Убить двух зайцев одним выстрелом. Пришло время узнать, какую ложь мне скармливал Арис. Зная брата, лжи между нами повисло предостаточно. Просто до сих пор мне было все равно.
А сейчас?
Да, очень даже волновало.
Я собирался разобраться со всеми скрытыми истинами.
И как только все карты упадут на стол, я заставлю заплатить тех, кто играл против меня.
Кровью. Потом. Слезами. Конечностями.
Они. Все. Заплатят.
Все до единого.
ГЛАВА 8
Талия
Я ехала по подъездной дорожке, извилистой тропой, ведущей к главным воротам. Затаив дыхание, я молилась, чтобы дверь открывалась изнутри. В течение года я планировала побег, как только могла, но была не в силах просчитать все так далеко. Как только ворота стали отъезжать в сторону, я заметила черный внедорожник, подъезжавший сзади. Какого черта? Быть не может, чтобы Селена догнала меня так быстро. Однако бросив взгляд в зеркало заднего вида, я заметила за рулем мужчину.
Не дожидаясь полного раскрытия ворот, я нажала на газ, отказываясь сдаваться этому парню, кем бы он ни был. «Боже! Как я его не заметила?» Должно быть, Арис нанял человека охранять дом, но тот никогда не показывался мне на глаза. Я ведь столько раз проверяла.
Зои сидела на пассажирском сидение и что-то бормотала, пока я ехала по извилистой дороге. Я понятия не имела, где и куда ехала, но хотела добраться до города, чтобы попросить у кого-нибудь помощи.
Я снова посмотрела в зеркало, заметив, что внедорожник меня догонял. Если не наберу скорость немедленно, то ни за что не выберусь с этих холмов. Я глянула на свою дочь, и она мне улыбнулась. Мне нужно было защитить ее. Добраться до безопасного места.
Держа руль одной рукой, другой я схватила ремень безопасности и перекинула его Зои через колени. Не идеально, но это лучшее, что мне под силу в столь дерьмовой ситуации. Сильнее надавив на газ, я ускорилась, но когда снова оглянулась, внедорожник уже был почти у самого нашего багажника.
«Мне не уйти от него».
Вся моя работа, все эти планы… только для того, чтобы я упустила столь важную деталь. Я ударила кулаком по рулю. Я была так чертовски близка. Арис больше никогда не даст мне такой свободы действий. У меня был только один шанс, и я все испортила.
Внедорожник врезался в мой задний бампер, и машина вильнула.
«Нет!»
Я быстро взглянула на Зои, убедившись, что с ней все в порядке, прежде чем снова уставилась на дорогу.
Я должна это сделать. Должна уйти от него.
Он посигналил, желая, чтобы я съехала на обочину. Как только я завернула на очередном повороте, внедорожник снова врезался в меня. Зои толкнуло вперед, и я вытянула руку, чтобы удержать ее. Я не могла ехать дальше. Кем бы ни был тот парень, он не остановится, пока я не съеду на обочину, а мне нельзя рисковать тем, что преследователь столкнет меня с дороги. Я не могла подвергать опасности жизнь дочери.
Слезы поражения жгли глаза, а сердце бешено колотилось.
Я не хотела сдаваться. Была не готова к этому.
Снова посмотрев на свою малышку, я задержала взгляд на центральной консоли, куда положила пистолет, и подумала о Костасе. Он бы не колебался. Если бы муж был сейчас на моем месте, то пристрелил бы засранца. Либо я и Зои, либо он. И я выбирала первый вариант.
«Я смогу».
«Я Талия Димитриу, жена чертова босса мафии».
Быстро съехав на обочину, я вышла из машины, не желая пускать мужчину к своей дочери. Сняв пистолет с предохранителя, я стала ждать, когда водитель выйдет из внедорожника. И когда тот, наконец, вышел, я на мгновение замерла. Эстеван Гэлани. Тот самый человек, которому мой муж выстрелил в член. Ну, конечно, Арис нанял врага Костаса охранять его дом. Эти два таракана стоили друг друга. «Однако одного из них я вот-вот уничтожу. А Костасу придется разбираться с Арисом».
Направив пистолет прямо на него, я нажала на курок.
Бам!
Выстрел отдался глухим эхом, отчего у меня заложило уши, а Зои закричала. Эстеван отшатнулся, но не упал. Чертов таракан. По его плечу стало расползаться багровое пятно.
– Ах ты, сука! – воскликнул он, вытаскивая свой пистолет.
Прежде чем Эстеван успел ранить кого-то из нас, я выстрелила снова и снова. Пока он не упал на землю. Я же шокировано смотрела на пулевые раны, усеивающие его грудь.
«Я выстрелила в него».
«Черт, я и правда выстрелила».
Мои руки дрожали, а тело онемело. Я только что убила человека. «Того, кто иначе убил бы меня», – напомнила я себе. Развернувшись, я хотела побежать к машине, но натолкнулась на стену. Нет, не стену...
– Это было ни капли не умно, – произнес Арис.
Я подняла пистолет, чтобы выстрелить еще раз, но Арис выбил его у меня из рук.
– Вытащи свою дочь из машины, – рявкнул он, – и перенеси в мою.
Я посмотрела по сторонам, соображая, был ли другой способ бежать. По обеим сторонам от дороги шел лес, и мне было никак не скрыться вместе с Зои, Арис бы тут же меня догнал.
– Даже не думай об этом, – прорычал он, будто угадав мои мысли. – Тащи свою чертову задницу в машину.
Мы уже прошли несколько футов, когда я услышала стон. Этот придурок все еще был жив. «Серьезно, черт возьми?»
Бросив на меня свирепый взгляд, Арис подошел к нему. Он прицелился и выстрелил из того же пистолета, что и я, попав ему в лоб. Мозги Гэлани буквально размазало по дороге, и я тут же рассталась с содержимым желудка.
Когда я вытащила Зои из машины и прижала к груди, все вокруг было словно в тумане. Я чувствовала, как по щекам текли слезы, но воспринимала их как-то отстраненно. Сев на переднее сидение «Porsche» Ариса, я вдохнула аромат волос моей милой малышки.
«Пожалуйста, не причиняй нам боли».
«Пожалуйста, не причиняй».
Зои прекратила плакать, как только я ее успокоила, и даже принялась что-то лепетать Арису, когда тот забрался на водительское кресло. Он даже что-то ответил ей, прежде чем завел двигатель и повез нас обратно в том направлении, откуда мы бежали. Когда мы вернулись в дом, то застали Селену на диване с прижатым к голове пакетом со льдом.
– Ты, чертова сука! – прошипела она.
– Довольно! – прогремел голос Ариса. – Мне нужно убрать тот беспорядок, который ты устроила, – сказал он мне. – И поскольку ты больше не можешь вести себя с Селеной прилично, а я не могу позволить тебе еще раз попытаться бежать, то с этого момента можешь считать себя пленницей.
– О, только с этого? – фыркнула я. – Я была чертовой пленницей весь прошлый год.
Арис злобно ухмыльнулся.
– Нет, Талия, ты была моей гостьей. Теперь же узнаешь, каково быть пленницей, – он затолкал меня в мою комнату, и я положила Зои в кроватку, чтобы все высказать ему. Однако когда я обернулась, дверь захлопнулась перед носом, а потом щелкнул замок, запирая меня внутри. «Ублюдок!» Я побежала в ванную, чтобы проверить, не запер ли он дверь, ведущую из нее, но как только провернула ручку, замок щелкнул. Арис запер меня. Чертов урод! Обессилено вздохнув, я соскользнула вниз и прижалась головой к дереву. Все верно. Это был мой единственный шанс. И я его упустила. Теперь условия станут еще хуже, чем раньше.
Зои залепетала, и я поднялась, чтобы подойти к ней. Вытащив ее из кроватки, я понесла дочь в свою постель, положила рядом с собой, крепко обняла и стала гладить по мягким черным волосам, пока Зои не заснула. Только тогда я позволила и себе провалиться в сон.
Тук. Тук. Тук.
Я распахнула глаза.
Тук. Тук. Тук.
Кто-то стучал в дверь? Никто и никогда не стучал раньше. Осторожно встав с кровати, чтобы не разбудить Зои, я подошла к окну, посмотреть, в чем дело.
«Maserati GranTurismo».
Угольно-серого цвета.
Чернильно-черные шины.
Этого не могло быть... Я знала только одного человека, у которого была такая машина...
«Костас».
«Он здесь. Он спасет нас».
Надежда снова озарила мое сердце. Словно луч света, осветивший мой темный мир. Я, наконец, вновь прозрела. Душа словно воспарила. Ее манил яркий свет.
Я даже не пыталась открыть окно, поскольку уже знала, что оно забито гвоздями, но словно завороженная следила за машиной, отказываясь смотреть куда-либо еще. В доме было тихо. Должно быть, Селена вышла к Костасу на улицу. Знал ли он, что я здесь? Затаив дыхание, я прислушивалась к каждому шороху, пока не уловила, как захлопнулась дверь.
Костас вошел? Я никак не могла решиться, оставить ли окно, чтобы постучать в дверь, или же остаться, чтобы хотя бы мельком увидеть мужа. Однако прежде, чем успела принять какое-либо решение, я увидела Костаса. Он возвращался к машине, по обыкновению одетый в костюм. Сильный, властный и такой красивый. Я так скучала по нему, что становилось больно. В надежде, что он меня услышит, я ударила ладонями по стеклу.
– Костас! – прокричала я, впрочем, понимая бесполезность попыток.
Его рука застыла на ручке, и он обернулся. Неужели Костас что-то услышал?
– Костас! – снова закричала я, колотя ладонями по стеклу с такой силой, что стало больно. – Костас! Я здесь!
Он окинул взглядом местность, а потом открыл дверь, забрался в машину и уехал. Также стремительно, как и появился, мой луч света исчез. Оставив меня спотыкаться в темноте и одиночестве.
Пока я смотрела, как фары моего мужа становились все дальше и дальше, а потом, наконец, исчезли, по щекам струились слезы.
