Текст книги "Очевидная ложь (ЛП)"
Автор книги: Никки Эш
Соавторы: Кристи Уэбстер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
– Что? – подсказал Костас.
– Забудь. Просто сегодня ей семь месяцев, вот и все.
– Талия, – он взял Зои со столика и повернулся ко мне. – Что бы ни происходило, пока мы были врозь, я хочу это знать. Меня убивает, что я все пропустил. Твоя беременность, рождение Зои, первые шесть месяцев ее жизни...
Он был прав. Я не могла стереть тот факт, что Арис держал нас в плену. И прекращение традиции, только потому что я начала ее пока мы были у Ариса, дает ему власть, которой он не заслуживал.
– Когда Зои исполнился месяц, я завела одну традицию. Пекла кексы, а после ужина зажигала на одном из них свечу и загадывала желание. Потом мы с Зои фотографировались. Я просила Ариса напечатать фотографию и убирала ее в альбом.
Костас мягко улыбнулся.
– И что ты загадывала?
– Чтобы ты нашел нас, – я глубоко вздохнула, не желая сейчас плакать. Утром у меня начались месячные, так что я знала причину своей эмоциональности. «Мы дома, в безопасности, нет повода лить слезы».
Костас подошел ко мне и убрал непослушную прядь волос с моего лица.
– Похоже, в этом месяце тебе придется загадать другое желание, – склонившись, он поцеловал меня. Сладко и быстро, но в животе все равно запорхали бабочки.
– А альбом с фотографиями все еще у тебя? – спросил муж.
– Да, я забрала его, когда мы убегали.
– Ты должна показать его мне, – попросил Костас.
Когда он отступил, я заметила, что на нем костюм.
– Ты уходишь?
– Мне нужно уладить кое-какие дела в офисе. И заняться родительским домом.
– Его удастся спасти?
– Нет, но он был застрахован. Сегодня я встречаюсь с агентом, чтобы все обсудить, – он поцеловал Зои, а затем передал ее мне. – Вернусь к ужину. Оставь мне кекс, – Костас игриво улыбнулся, и я рассмеялась над тем, каким сексуальным выглядел мой муж в таком настроении.
Проводив Костаса, я пошла на кухню, чтобы приготовить кексы. Когда я поставила их в духовку, вошла мама с чашкой кофе в руках.
– Ты хорошо спала? – спросила я, беря свою чашку и садясь за стол напротив нее. Зои сидела рядом на своем высоком кресле, играя с новой миской, и ела хлопья.
– Спала я отлично, – улыбнулась она. – Та кровать такая удобная. Я скажу Стэфано, чтобы купил нам такую же, – она посмотрела в сторону духовки. – Уже что-то печешь так рано?
– Это кексы по случаю семи месяцев Зои. Я делаю их каждый месяц, чтобы отпраздновать.
Мама расплылась в широкой улыбке.
– Вроде твоих именинных блинчиков?
– Даа, – я рассмеялась, вспомнив, как в детстве настаивала, чтобы мама пекла блины каждый день. Не желая заниматься этим постоянно, она сказала, что для них нужен особый повод. Потому каждый раз, прося их, я придумывала отговорку, вроде «сегодня мне уже два месяца как двенадцать». Мама могла бы игнорировать меня, но никогда этого не делала.
– Как там Костас? – спросила она. Я ненавидела тот факт, что меня не было с ними целый год, но радовалась, что из этой ситуации вышло хоть что-то стоящее. Между Костасом и моей мамой завязалась своего рода дружба. И не только. Еще мой муж подружился с Фениксом. Ну, может, это еще и нельзя было назвать дружбой, но они достигли определенного взаимопонимания. Костас даже дал ему работу и собственное жилье в гостинице.
– Он хорошо держится. Но нервничает. Арис все еще скрывается, и вместо того, чтобы залечь на дно, он повсюду сеет разрушения, чтобы доставить Костасу неприятности.
– Он сделал еще что-то после поджога дома их родителей?
– Они думают, что прошлой ночью Арис пытался поджечь отель. Какие-то провода оборвались, но Костас был готов к этому, и все быстро устранили, потому ущерба так и не вышло. Но, конечно же, никто не видел, кто все это сделал. Теперь Костас думает, что у них крыса.
Мама поморщилась от отвращения.
– Надеюсь, его скоро поймают.
– Я тоже, но пока, думаю, можно с уверенностью сказать, что Костас будет на грани до того самого момента. Мне лишь хочется хоть как-то ему помочь.
Мама глотнула кофе, поставила чашку на стол и улыбнулась.
– Что если мне забрать Зои в домик у бассейна сегодня вечером, а ты смогла бы сделать романтический ужин? Проведете время только вдвоем.
Сперва я воспротивилась этой мысли, не желая выпускать Зои из виду, но затем сделала глубокий вдох, напомнив себе, что домик мамы всего в нескольких ярдах, и к тому же она уже вырастила меня. Мама отлично справится с Зои.
– Еще могу попросить Феникса приехать, – добавила она, увидев мои сомнения. – Я проведу время с сыном и внучкой, а ты сможешь спокойно поужинать со своим мужем.
Послышалось пиликанье таймера, и я пошла вынимать приготовленные кексы.
– Так что думаешь? – подсказала она.
– Думаю, было бы здорово, – я открыла холодильник и осмотрела его содержимое, решив, что у меня было все, чтобы приготовить любимое блюдо Костаса: курицу под соусом «пармезан».
– Но не на всю ночь, – произнесла я. – Как только мы поужинаем, я приду за Зои.
Мама рассмеялась и покачала головой.
– Так трудно поверить, что моя малышка выросла, – она поднялась и подошла ко мне, заключая в утешающие объятия. – Ты повзрослела, став очень красивой женщиной, Талия, – сказала мама. – Любящей матерью и преданной женой. Я так тобой горжусь.
– Спасибо, мам, – эти слова много для меня значили, поскольку моя мать была мне еще и лучшей подругой, и я всегда хотела быть похожа на нее.
Прибравшись на кухне, мы переоделись в купальники и пошли к бассейну. День выдался солнечным, на небе не было ни облачка.
Пока мама занимала Зои, я проплыла несколько кругов, а потом покатала дочь на ее маленькой надувной лодке с зонтиком сверху, обеспечивающим ей тень. Зои хихикала и плескалась в воде. Мы выходили из бассейна, лишь чтобы перекусить и выпить сок.
Когда пришло время обеда, я передала Зои маме, чтобы сходить и приготовить ей что-нибудь.
– Помочь с чем-то? – раздался мужской голос. Наклонившись, чтобы взять полотенце, я оглянулась через плечо, заметив Фаулера, стоявшего прямо позади и разглядывающего мою задницу.
После исчезновения Бэзила, Костас с Адрианом стали чаще бывать вне дома, оставляя Фаулера и его команду присматривать за нами. Сперва, ловя его взгляды на себе, я думала, что мне мерещилось, но чем чаще он это делал, тем ярче я сознавала, что Фаулер – гребаный извращенец. И идиот. Ведь как только я скажу об этом Костасу, муж убьет его. Мне вдруг сделалось дурно.
Я выпрямилась и повернулась к нему.
– Нет, я справлюсь.
– Уверена? – Фаулер шагнул ближе, и волоски у меня на затылке будто встали дыбом.
– Ну, если ты действительно хочешь помочь, можешь начать присматривать за моей семьей, а не за мной.
Я знала, что он понял мой намек, потому что ухмыльнулся. Так вкрадчиво, что по спине побежали мурашки. Я огляделась, надеясь увидеть еще кого-нибудь из людей Костаса, но не нашла их. Я знала, что они повсюду, но только один обычно оставался с нами в доме или на заднем дворе.
– Прости, я люблю флиртовать, это у меня от природы. Ничего больше, – он пожал плечами, даже не потрудившись выглядеть виноватым за то, что разглядывал меня. – Трудно сосредоточиться на чем-то другом, когда ты так одета, – Фаулер озорно улыбнулся и указал на мой купальник. На мне было раздельное бикини. Ну, может, и не достаточно закрытое, но я в своем собственном доме. Да даже если и не дома, я могла носить все что угодно, но люди Костаса не должны на меня пялиться.
Как раз когда я собиралась выложить этому мудаку все, что о нем думала, то услышала, как меня окликнул муж.
Вовремя.
– Moró mou, – произнес Костас, притягивая меня к себе. Он поцеловал меня в висок, а потом обратился к Фаулеру: – Как тут дела?
Фаулер перевел взгляд с меня на Костаса, и я могла поклясться, что видела едва заметную ухмылку в уголках его губ. Этот парень действительно хотел умереть?
– Все просто отлично, – ответил он.
– Костас, могу я поговорить с тобой минуту, – спросила я.
– Конечно, – он снова повернулся ко мне.
Когда Фаулер так и не сдвинулся с места, я добавила:
– Наедине.
Костас нахмурился.
– В чем дело, Талия? Если есть какая-то проблема, Фаулер тоже должен знать. Что-то случилось?
– Нет, ничего такого, – я снова посмотрела на Фаулера, который стоял рядом, скрестив руки на груди и блуждая взглядом по моему телу. Этот парень серьезно? – Ладно, по правде, кое-что случилось, – я многозначительно посмотрела на Фаулера. – Он постоянно меня разглядывает, отчего мне не по себе.
Костас стал еще более хмурым.
– Это правда? – спросил он Фаулера. – Ты пялишься на мою жену?
– Сэр, все не совсем так, – пробормотал тот. Он выпрямился и, наконец, перестал на меня смотреть.
– Либо пялился, либо нет. Все просто.
– Она одета в откровенное бикини, сэр, я не мог этого не заметить, хотя и не думал вас обижать.
Я усмехнулась, услышав, как он преуменьшил свои действия, хотя едва ли не стал ко мне приставать.
– Где Грэг? – спросил его Костас.
– В комнате охраны, – ответил Фаулер.
– А Кип?
– Дежурит у фасада.
Костас подошел к нему и, поскольку был на добрых полфута выше него, посмотрел на Фаулера сверху-вниз.
– Мне плевать, даже если моя жена будет голой, ты все равно не посмотришь на нее никак иначе, кроме как ради проверки ее безопасности. Ты понял меня? – его голос спокоен, но судя по тому, как на его скулах ходили желваки, он был раздражен.
«Отлично! Поделом этому идиоту».
– Да, сэр, – отрапортовал Фаулер, как и положено солдату.
– Смени на посту Кипа и отправь его сюда.
«Что? Это все? Он просто перевел его на другую точку?»
Когда Фаулер ушел, Костас снова повернулся ко мне.
– Талия, это твой единственный купальник?
«О, нет, он же не собирался сказать то, о чем я подумала».
– Нет, но...
– Иди и переоденься во что-нибудь более приличное, пожалуйста.
Я бросила взгляд на маму, лежавшую в шезлонге с Зои в руках. Судя по ее выражению лица, она слышала все, о чем мы говорили.
– Я не собираюсь переодеваться, – ответила я мужу, вызывающе скрестив руки на груди. – Это мой дом, и я буду носить здесь все, что захочу.
Костас удивленно приподнял брови.
– Талия, это было не предложение. Иди и переоденься, черт возьми. Я не хочу, чтобы ты скакала тут в таком виде и показывала моим людям то, что принадлежит мне.
«Принадлежит ему? Словно я чертова собственность!»
– Ты шовинистская свинья, и если сейчас же не уйдешь, я столкну твою задницу в бассейн, – я обошла Костаса и подошла к маме, поднимая на руки Зои, чтобы пойти в дом и уложить ее.
– Талия, – прорычал муж, но я его проигнорировала, поскольку иначе мы бы сцепились. А я решила списать его глупые замечания на стресс из-за Ариса.
– Увидимся вечером! – бросила я ему.
– Вот так, да? – крикнул он мне вслед. Когда я продолжила идти к дому, он добавил: – Чертовски мило, Талия. Я так рад, что вырвался домой, чтобы пообедать с семьей.
Слишком разозленная, я боялась сказать в ответ что-то такое, о чем потом пожалею, потому промолчала. И будучи умным человеком, Костас не пошел за мной.
Пока я укладывала Зои, то думала обо всем, что он сказал. Хотя Костас и был неправ, но сделал одно достойное внимания замечание, попросив выглядеть перед его людьми соответствующе моему положению. Не желая ссориться с мужем из-за чего-то столь тривиального, я спустилась вниз, чтобы найти Костаса и извиниться, но он уже ушел. Просто отлично. Теперь мне нужно убедиться, что ужин будет идеальным, ведь насколько я знала своего мужа, вечером он вернется очень раздраженным.
*****
Курица под соусом «пармезан» готова.
Спагетти тоже.
Салаты закончены.
Вино на столе.
«О, хлеб!»
Вспомнив, что положила его в духовку, я побежала назад, чтобы достать его. Поскольку Зои была с мамой, а я готовила ужин для Костаса, кексы пришлось убрать и заморозить. Мы сможем загадать желание завтра. Один вечер ничего не изменит. Кроме того, предвидя ворчливое настроение Костаса, я решила накормить мужа его любимой едой. Поскольку у меня началась менструация, заняться сексом у нас не выйдет, но если он будет очень зол, я смогу сделать ему минет. Это всегда его успокаивало.
Я услышала, как открылась, а потом хлопнула входная дверь, затем голос Костаса прогремел по коридору.
Отлично. Как я и предполагала... муж в бешенстве.
– Мне плевать, что он сказал, – рявкнул кому-то Костас, очевидно, разговаривая по телефону. – Хватит с меня перемывания этого дерьма. Мне нужны ответы!
Войдя в столовую с корзинкой хлеба, я увидела, что Костас уже был там. Он продолжать кричать на кого-то, а потом, словно в замедленной съемке, я увидела, как его кулак с грохотом опустился на поверхность стола. Бокалы с вином упали и разбились вдребезги, брызги от соуса залили скатерть, а салаты поднялись в воздух.
Я смотрела на уничтоженный ужин, мой взгляд привлек красный соус, медленно капавшись со стены. Вся еда, на приготовление которой я потратила несколько часов, полностью испорчена.
Костас встретил мой взгляд, а потом осмотрелся, будто только сейчас поняв, что наделал.
– Талия, – выдохнул он.
– Мама решила для нас присмотреть за Зои... Я приготовила ужин, – слова давались с трудом. – И он пропал, – мне не было нужды трогать щеки, чтобы почувствовать слезы. Я знала, что это всего лишь еда, но так старалась, готовя ее, лишь бы сделать Костасу приятное, а он все испортил.
– Дерьмо, – Костас в отчаянии провел руками по лицу. Он всегда был расстроен. Вечно злился. Когда муж нашел нас, я думала, что мы, наконец, сможем начать нашу счастливую семейную жизнь, но вместо этого мы будто существовали на стоп-кадре из-за Ариса. Костас изо всех сил старался не показывать нам с Зои эту свою сторону, но я видела, как ярость внутри него все росла и росла, пока не достигла точки кипения.
– Я не хотел, – произнес он, шагнув ко мне, его глаза блестели от раскаяния. – Это просто... у меня выдался очень плохой день.
ГЛАВА 23
Костас
Талия убежала, и я почувствовал себя чертовым животным. Я снова провел ладонью по лицу и горько рассмеялся. Арис с самого начала заразил наши отношения с Талией. Он словно укус гребаного зомби, который со временем поражал и меня.
Мне хотелось отколоть его.
Отсечь, как зараженную конечность, без которой будет лучше.
Мы с братом воевали, и все это чертовски кроваво.
Но победу одержу я.
И она должна включать счастье моей жены. Поскольку когда мы счастливы, Арис проигрывал. Проигрывал в игре, где ему не досталась девушка. Даже когда он украл Талию, она не стала принадлежать ему. И никогда не будет.
Может, я и был зол на своего брата, но позволить ему прокрасться к нам поздним вечером и испортить ужин – это слишком. Арис не заслуживал этой маленькой победы. А моя жена достойна куда лучшего, чем все это.
Тяжело вздохнув, я принялся убирать беспорядок. Конечно, у нас для этого была прислуга, но ужин мне следовало убрать самому. Чтобы понюхать божественно пахнувший соус, который я уже не смогу попробовать. И чертыхаться из-за дорогой бутылки вина, которую мы не выпили. Я должен был сам встретиться лицом к лицу с тем, что уничтожил. И убрать это.
А потом нужно было разыскать Талию.
«Я поцелую ее, и все станет лучше».
Приведя столовую в надлежащий вид, я принес бутылку водки из кабинета и поставил на стойку. Потом достал салями, несколько видов сыров, крекеры и виноград. Выложив все на огромную тарелку, я нашел в холодильнике банку с оставшейся глазурью. Засунув в нее ложку, я положил банку в центр тарелки, с которой собирался просить прощения. Засунув водку подмышку, я поднял тарелку. Талию я нашел далеко не сразу, поскольку ее не оказалось в нашей спальне. В конце концов, я обнаружил жену в комнате с домашним кинотеатром. Она сидела в темноте и плакала. «Черт возьми».
Я включил свет, отчего она закрыла лицо руками. Поставив тарелку и спиртное на стол рядом с вазой, наполненной свежими герберами, я взял пульт дистанционного управления и включил гигантский восьмидесяти пяти дюймовый экран. Потребовалось некоторое время блуждания по «Netflix», но я нашел версию Ромео и Джульетты, с которой смог бы справиться. С Леонардо ДиКаприо и Клэр Дэйнс. Сняв обувь, я сел рядом с Талией.
– Я знаю, что ты не хочешь снова слышать мои извинения, – мягко произнес я, сжав рукой ее бедро. – Поэтому повторяться не буду. Ты все равно их не примешь.
– Да пошел ты! – прошипела Талия, а потом всхлипнула и вскочила, отправив чертову вазу лететь через всю комнату. Ее гормоны когда-нибудь сведут меня в могилу.
– Я имел в виду, – прорычал я, смотря на очередную разбитую вазу, – что ты больше любишь, когда я действую, а не болтаю понапрасну. Потому принес тебе тарелку с закусками.
– Ты не можешь думать, что купишь меня за эту тарелку с сыром, – резко проговорила она. – Только не после того, как размазал по полу весь мой ужин, Костас Димитриу.
Я фыркнул, не ожидав такого обращения, из-за чего Талия снова зашипела.
– Ты даже не взглянула.
Она чуть раздвинула пальцы, все еще прикрывавшие ее лицо.
– Это шоколадная глазурь?
«Я умен, черт возьми».
– Готов поспорить, если в нее окунуть виноград, будет очень вкусно, – предположил я, протягивая руку, чтобы сорвать виноградину с лозы и окунуть ее с тягучую сладость. – Мне первому попробовать?
Талия приоткрыла губы, словно капризный малыш, который, наконец, сдался и согласился принять лекарство. Я сделал вид, что подношу виноград к ее губам, но в последнее мгновение убрал руку. Талия ахнула от удивления, но не успела оттолкнуть меня, прежде чем я нежно прикусил ее за нижнюю губу.
– Я люблю тебя, – пробормотал я, все же кладя ей в рот виноград в шоколаде.
– Ммм, – простонала она, прикрыв глаза. – А я все еще тебя ненавижу, но уже чуть меньше.
– Тогда мне лучше продолжать тебя кормить.
– Именно.
– Я поставил твой любимый фильм, – произнес я.
Талия рассмеялась, но как-то зло, отчего член мгновенно затвердел.
– Терпеть не могу эту версию.
– Но ты же знаешь там все слова, – заспорил я. – Твои глаза так блестят, когда ты смотришь.
– Он никуда не годится, – проворчала она.
– Я тебе покажу. Что значит, не годится?
– О Боже, – она боролась с улыбкой, пока я накладывал салями и сыр на крекеры. – Это ты никуда не годный. Все это просто смешно. Двадцать минут назад ты был в ярости и разбросал всю мою еду по кухне. А теперь ты смеешь упрекать меня наставительным тоном и ставишь банальный девчачий фильм? Поэтому я тебя ненавижу.
– Ты меня любишь, – объяснил я ей, запихнув Талии в рот весь крекер, чтобы она на время замолчала и дала мне сказать. – Ты любишь меня, потому что без тебя меня не существует.
Она нахмурилась, принявшись с такой скоростью жевать крекер, как совсем не полагалось леди, а мне захотелось слизать каждую крошку, упавшую ей на бедра.
– Ты заставляешь меня хотеть стать лучше, чем я когда-либо мог быть. До тебя мне никогда подобного не хотелось. Теперь сидящий перед тобой злодей думает, что сможет стать твоим героем, – я прижался к ее лбу своим. – Я хочу быть с тобой предельно честным. Да, сперва я буду придурком. Ты станешь ненавидеть меня по крайней мере раз в неделю. Но я буду чертовски сильно стараться, Талия. Ради тебя. Ради Зои. Ради нашей семьи.
Она сглотнула и поджала губы.
– Ты говоришь так, будто я совсем тебя не ценю. А это не так, даже когда ты ведешь себя, как придурок.
– Стоит мне увидеть твое прекрасное лицо, как я забываю обо всех ужасах, которые творил. Все, что имеет значение – ты и наша дочь. Черт, я наслаждаюсь твоим присутствием, независимо от того, сияешь ли ты мне своей улыбкой или же сжигаешь изнутри гневным взглядом. Мне все равно, лишь бы ты была рядом. Хочу проживать с тобой все счастливые, яростные и обжигающе ужасные моменты. Ты, Талия. Вот чего я хочу.
– Я тоже этого хочу, Костас. И мне так обидно, что он встал на пути нашего счастья.
Я поднял ее подбородок и нежно поцеловал в губы.
– Я буду стараться еще сильнее. Оставлять все напряжение за дверью. Принося его в дом, я даю брату одерживать победы. А будь я проклят, если позволю победить этому проныре.
– Мы победим, – уверенно произнесла Талия. – Ты и я, Кос. Мы ведь команда. Темный король и его очаровательная королева, – она рассмеялась, и этот звук показался мне музыкой.
– Прими мои извинения, – потребовал я, покусывая ее нижнюю губу. – Сейчас же, женщина.
– Ты просто чертов хрен, – со вздохом сказала она. – Но мой хрен.
Я схватил ее за руку и провел по своему члену.
– Твой хрен прямо здесь.
– Он наказан, – чопорно отозвалась Талия. – Продолжай. Корми меня дальше. Я наслаждаюсь твоим унижением, – она склонилась над столом, чтобы достать водку и устроила мне соблазнительное шоу, пока откручивала крышку, а потом пристроила губы – созданные сосать мой член – к горлышку.
Не сводя с нее взгляда, чтобы не пропустить ни единое движение ее горла, пока Талия глотала обжигающий алкоголь, я принялся накладывать на еще один крекер сыр и мясо. Фильм играл где-то на заднем плане, а саундтрек очень помогал в миссии по соблазнению моей жены. Когда мы с ней опустошили бутылку и съели все с тарелки, я придвинулся, чтобы согреть свою ее. Гнев Талии рассеялся, она то и дело посмеивалась.
– Что смешного? – пробормотал я, скользя поцелуями по ее шее. – «Ромео и Джульетта», вообще-то, трагедия.
– Не в этой версии, – фыркнула она.
– Муж старается быть романтичным, и вот его награда, – я прикусил ее теплую плоть. – Может, мне стоит прекратить милые ухаживания и просто грубо взять тебя, – когда я провел ладонью вверх по нежному бедру, приподнимая платье, Талия резко выдохнула и схватила меня за запястье.
– У меня месячные, помнишь?
– И что?
– Костас!
– Думаешь, я боюсь крови?
– Не будь таким грубым.
– Нет ничего грубого в том, чтобы трахать тебя в месячные.
Она изумленно посмотрела на меня, когда я задрал ей платье.
– Ложись на спину, – приказал я.
– Костас...
Я залез к ней под платье и вцепился в трусики, став стягивать их вниз по бедрам. Талия судорожно вздохнула. Откинув ткань, я поцеловал ее обнаженное бедро.
– Костас, – простонала она. – У меня тампон. Это странно.
Не обращая внимания на ее неуверенные просьбы, я провел языком по внутренней стороне ее бедра. Она застонала, когда я стал посасывать кожу. Схватив ее за колени, я развел их в стороны и увидел нитку тампона, но оставил ее в покое, сосредоточившись на клиторе.
– Мне нравится, как ты пахнешь, – я лизнул ее клитор, с наслаждением почувствовав, как она вздрогнула. – И на вкус ты тоже прекрасна. Как думаешь, я мог быть вампиром в другой жизни?
– Не надо, – выдохнула она. – Пожалуйста.
Может, и не сегодня.
Всегда есть следующий месяц.
– А здесь можно? – спросил я, дразня языком клитор.
– Д-да. Тут можно. М-м-м.
Улыбнувшись прямо возле киски Талии, я стал истязать комок ее нервов, пока она не стала извиваться на диване. Я прислушивался к звукам дыхания жены и обратил внимание, что она приподнимала бедра каждый раз, когда приближалась к оргазму. Поняв, что она вот-вот подойдет к краю, я с силой всосал ее клитор. Талия закричала от удовольствия, достигая, наконец, разрядки. Я прижался губами к ее совершенной киске и взялся за шнурок тампона.
– Что ты делаешь? – прошипела Талия, тяжело дыша.
– Это, – я осторожно потянул, пока тело не выпустило окровавленный тампон. Посмотрев на жену горящим взглядом, я откинул эту штуку на пустую тарелку из-под сыра и дернул пояс штанов. Влагалище было раскрыто для меня и так манило.
Немного крови точно меня не пугало, черт возьми.
Я гребаный злодей.
Наше племя кровь только заводила.
Расстегнув брюки, я вытащил ноющий член. Стащив штаны вниз по бедрам и рванув пуговицы на рубашке, я стал приближаться к Талии, решив, что хватит медлить. Мне нужно войти в нее, пока она не передумала.
– Видишь эту киску? – спросил я, дразня ее головкой члена.
Нахмурившись, она кивнула.
– Она моя, – рыкнул я, толкнувшись бедрами.
Мой член скользнул в ее теплое тело, и я застонал. Талия приоткрыла губы, ее взгляд смягчился. Мне хотелось полностью поглотить ее, черт побери. Она вскрикнула, когда я накинулся на ее губы. Я целовал Талию глубоко и настойчиво, заставляя прочувствовать мои извинения и мою надежду на то, каким я хотел для нее стать. Талия также страстно отвечала мне.
Жена встречала мой огонь бензином.
Она дразнила и взывала к зверю внутри меня.
Вместо того, чтобы бояться мужчины, которым я мог быть, Талия позволяла мне властвовать над ее ртом и долбить влагалище членом. Она стонала и молила об этом. Ей все чертовски нравилось.
Звуки нашего соития были более громкими, чем обычно, и от этого мой член стал каменно твердым. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не кончить, даже не попытавшись подвести Талию к еще одному оргазму. К счастью, моя девочка была возбуждена и пьяна, потому, когда я сжал ее клитор, она содрогнулась и выкрикнула мое имя. Я толкнулся в нее еще пару раз, а потом мои яйца сжались, отчаянно нуждаясь в освобождении. Застонав, я пролил свое семя в ее окровавленное лоно. Что за чертовщина? Прекрасный беспорядок.
Чмокнув жену в губы, я медленно вышел из нее, наслаждаясь видом крови на члене. Если бы я уже не кончил, то обязательно обернул бы руку вокруг своего ствола и использовал кровь в качестве смазки, доводя себя до оргазма. Талия сводила меня с ума, черт бы ее побрал.
– Поверить не могу, что я тебе это позволила, – пожаловалась она, но ее голос был счастливым.
– Поверь. Потому что через пять минут я перегруппируюсь и снова повторю это в душе.
*****
– Он взорвался прошлой ночью.
«Ты издеваешься что ли?»
– Самолеты просто так не взрываются, – прорычал я Адриану. – Чертов Арис. Что говорит служба безопасности аэропорта?
– Они ведут расследование и просматривают видеозаписи, чтобы понять, что произошло.
– Мы уже знаем, что случилось. Арис хотел насолить мне.
Адриан тяжело вздохнул.
– Я займусь этим делом. Но хорошая новость в том, что у меня есть зацепка.
– О?
– Уэсли сказал, что в машине, на которой уехал Бэзил, было меньше четверти бака бензина.
Я откинулся на спинку своего офисного стула.
– И?
– Мы проверили все заправочные станции. Он там не появлялся.
– Значит, Бэзил где-то близко. И Арис тоже.
– В радиусе пятидесяти миль могут быть укрытия? – спросил он. – Я мог бы начать проверять их.
Мы владели почти всем, что стоило внимания в этом радиусе. Я подумал о нескольких мотелях, не принадлежавшим нам. Одна дыра славилась тем, что в ней останавливались ублюдки с сомнительной репутацией. Со стороны Ариса было бы глупостью пойти туда, особенно с ценником в пятьдесят миллионов за его голову, но это не означало, что он не попытался бы.
– Давай проверим, – сказал я.
Быстро поцеловав дремавших Талию и Зои, я взял ключи. По дороге к машине я увидел, как Феникс яростно спорил о чем-то с Фаулером, но не стал вмешиваться. Феникс взял на себя командование этими людьми, так что если Фаулер со своими чертовыми блуждающими глазами нуждался в выволочке, то кто я такой, чтобы подходить и мешать.
Мы с Адрианом забрались в мой «Maserati» и помчались через весь город к тому дерьмовому мотелю. Спустя пятнадцать минут мы уже подъезжали к зданию. У дороги был припаркован автомобиль, накрытый синим брезентом.
– Машина Бэзила, – рыкнул Адриан, выпрыгивая из салона прежде, чем я даже припарковался.
Мы не планировали ехать сюда, просто следовали внезапно вспыхнувшей мысли. Большинство зацепок были бессмысленны. Удивительно, как столь незначительная смогла привести нас прямо к Арису.
– Я сам до него доберусь, – прошипел Адриан, обернувшись через плечо. – Позволь мне. Хочу спросить у него лицом к лицу, почему он отвернулся от своего лучшего друга.
Я следовал за ним по тротуару. Мы крались, прислушиваясь к каждой двери. Ничего интересного, пока я не услышал его. Стон. Подняв ногу, я с силой пнул дверь. Адриан пронесся мимо меня с поднятым пистолетом. Когда он вдруг остановился, я врезался ему в спину.
– Что за... – у меня отвисла челюсть, и я так и не закончил фразу.
– Нет, – прошептал Адриан. – Нет.
Бэзил был в одних трусах и всхлипнул при звуке наших голосов. Арис, этот больной ублюдок, сотворил с нашим другом нечто ужасное. Другом, которого мы ошибочно приняли за крысу, ведь на самом деле он стал жертвой. Бэзил лежал на кровати, порезанный от горла до паха. Тело было разорвано на части, обнажая органы. Я подошел ближе и заметил, что он был напичкан льдом. Вокруг так много льда.
– Он здесь, – прошипел я.
– Н-нет, – прохрипел Бэзил. – Ушел.
Адриан стряхнул оцепенение и сел на кровать рядом с Бэзилом. Я обошел кровать, заходя с другой стороны. Когда Адриан взял его за руку и издал какой-то сдавленный звук, я осмотрел торс Бэзила. Его внутренности были едва ли не вырваны и свисали по бокам, истекая липкой кровью. Должно быть, ему мучительно больно.
– Нужно вызвать скорую, – пробормотал я, не в силах оторвать взгляд от ужасного зрелища.
Адриан резко вскинул голову, посмотрев на меня.
– Это дерьмо уже не поправить, босс, – его щеки были мокрыми от слез. – Я думал, он – крыса.
Я опустился рядом с Бэзилом и хмуро глянул на него.
– Мы так не думали, – стал объяснять я. – Мы просто решили, что ты выслеживал одну из них. И оказались правы. Куда направился Арис? Скажи нам хоть что-то, и я избавлю тебя от страданий.
Бэзил поморщился.
– О-он хотел в-вернуться в о-отель...
– Зачем? – рыкнул я. – Мы же окружили его людьми.
– Инфо... инфо... – он застонал.
– Информация?
– Дааа, – выдохнул Бэзил.
Арис ничто без своих чисел, и потому хотел их вернуть. Это имело гребаный смысл. Но только через мой труп.
– Ты хорошо служил мне, – проговорил я Бэзилу. – Попрощайся с Адрианом.
Адриан издал звук раненого животного. Склонившись, он прижался ко лбу Бэзила своим.
– Я люблю тебя, брат, – произнес он. Тяжело вздохнув, Адриан вышел, оставив меня с Бэзилом наедине.
– Спасибо, – пробормотал я, вытаскивая глок. – Обещание есть обещание.
Приставив дуло к его виску, я смотрел в темные глаза Бэзила, чтобы он не был один в последние мгновения жизни, а потом нажал на курок.
Арис за это заплатит.
Его время подходит к концу.
ГЛАВА 24
Талия
– Как ты? – спросила я Костаса. Он стоял перед зеркалом, пытаясь завязать галстук, и выглядел так, будто находился за миллион миль отсюда. Вернувшись домой вчера вечером, он рассказал о произошедшем. Его личный самолет разнесло на куски, а Бэзила они нашли в низкосортном мотеле, одинокого и умирающего.
Я не слишком хорошо его знала, но судя по всему, Костас, Адриан и Бэзил были очень близки. Трое мужчин стали друзьями, насколько это вообще возможно в этом мире. От того, как муж смотрел на меня печальным отстраненным взглядом, мне хотелось прижать его к себе.
Костас никогда бы этого не сказал, но я думала, что муж винил себя в смерти Бэзила. Решил, что если бы он присмотрелся внимательнее, то, возможно, нашел бы его вовремя. Мой бедный муж перенес столько потерь в своей жизни, что я даже не знала, как он заставлял себя вставать по утрам с постели. Если бы меня сбивали с ног столько же раз, сколько и его, вряд ли я бы вообще поднялась.
