Текст книги "Г.Р.О.М. 4 (СИ)"

Автор книги: Никита Киров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Глава 14

Как говорится – надеемся на лучшее, но готовимся к худшему. Надо будет работать с тем, что есть. А пока нужно не отвратить от себя важного союзника, который часто нам подыгрывал. А то дальше будет сложнее.

Зная характер Некрасова, линию поведения я выработал быстро.

– Ты будто на нас все свои косяки свесить решил, – сразу перешёл я в наступление. – С какого перепуга, Николай Иваныч, наезжаешь, что за обвинения? Начальство душит, и ты решил на нас всё скинуть?

– А кто ещё это сделал? – набычился Некрасов. – Я вот давно заметил…

– Знаешь, что? – я посмотрел на него. – Раз так всё обернулось – а давай делу ход. Всё как положено – допросы проводи, дело пусть в прокуратуре заведут, вызывают повестками. Прессуй, выбивай показания.

От неожиданности он выпучил глаза, а я продолжал:

– Вот только сам знаешь, что время потратишь впустую, ёпрст. Пока Монгол с Дядей Ваней друг другу в глотку вцепились, ты непонятно на кого лезешь. И упустишь такой шанс, второго не будет. Кто тебе тогда информацию всю давать будет?

– А у тебя не только информация, видать, – не уступал полковник. – И активно действовать начал.

– А что ещё ты против нас выдумал? Ничего у тебя нет и быть не может, знаю я тебя и твои методы, прямые, как палка. Любишь просто наехать, чтобы люди сами себя сдали. Да же, Глебка? – я подмигнул ему. – У тебя методы, полковник Некрасов, не меняются.

– Ты-то откуда все рабочие методы знаешь, выпускник юрфака? – спросил он, чуть не скрипя зубами.

– А я по сторонам смотреть умею, и в этом городе все расклады против братвы изучаю. А расклад сейчас такой – этот статус-кво, что установился в последние годы, никому невыгоден. И однажды это всё сильно стрельнёт. Но война им ещё больше невыгодна, поэтому они балансируют, убирают друг друга, наезжают, кусают, чтобы любыми способами всё в свою пользу обернуть. Вот и тут смотри, кому выгодно.

– А я ему про это и говорил, – поддержал Глеб, сидя впереди.

– Тебя-то кто спрашивал? – огрызнулся Некрасов, посмотрев на него. – Сиди и молчи в тряпочку, перебежчик! К частникам тебя потянуло…

– Да он за последний месяц работы сделал больше, чем весь твой отдел, – вступился я за парня. – И ты это знаешь. Но у вас ему развернуться негде, со своими бумажками и справками сидите, обложились ими со всех сторон. Ещё и зарплату не платите. Где ему ещё работать?

– Будто это я придумал, – он покачал головой. – И будто я эту получку плачу. Ну так кто тогда стрелял, Коршунов?

– Так давай думать сообща, – сказал я спокойнее. – Без наездов.

Ну, с Некрасовым всегда так и надо. Если не осадишь, будет наглеть, причём всегда. Но у него такая манера общения, которую нужно знать и про которую не нужно забывать.

– Давай думать, – повторил я и переглянулся с Глебом. – Три мокрухи за один вечер. А сколько исполнителей надо на такое, чтобы в один день провернуть? И не в один день даже, а в одно время.

– Минимум трое, – подтвердил Глеб.

Он пока ещё не понял, куда я хочу вывести, но ясно, что будет поддакивать. Сибиряк ведь прекрасно знает, кто убил одного из этих троих, а именно Сыча. Но остальные двое не наши. И не могли быть наши по причине, которую я как раз собирался озвучить.

– А по факту нужно больше людей, – сказал я. – То есть кто-то должен следить за целями, – я загнул один палец, – вести их, а потом эвакуировать киллеров. То есть нужна команда минимум в десяток человек, причём всю операцию нужно спланировать заранее, наудачу они не делаются, потому что братки врагам не говорят, где ездят и что делают. А где я тебе возьму десятерых, Коля? С ЧОПа Чернова, где одни менты работают? Да они бы уже всё передали коллегам. Это ещё если не брать в расчёт – зачем мне это?

– Ну, допустим, – Некрасов кивнул, достал сигареты, протянул мне пачку.

Я помотал головой, отказываясь от курева. В машине нагрело, сильно пахло кожей от сидений, табаком и чьим-то одеколоном. Вроде «Шипр», кто-то будто вылил на себя половину склянки прямо здесь.

– Дальше, – я взял фотки. – Сыч – подручный Монгола, цель серьёзная, Монгол ему верит, без него ослабнет. Мороз – киллер атамановских, но про него мало кто знает, его не светят без нужды. И ты ещё его найди, этого киллера. Это же не бригадир, ему дань с точек собирать не надо и перед бойцами показываться тоже не нужно. Он может где угодно в городе находиться, а выдернуть его с отдыха только Атаман и несколько самых крутых бугров могут.

– Ну, Мороз с девками зависал в основном, – нехотя подтвердил полковник. – Мордой вышел, они вокруг него так и крутились. Вечно по клубам и кабакам. Могли проследить или выманить.

– А это, – я показал на Быка, – вообще не имею понятия, кто такой.

Ну, это я сказал, чтобы уж не казаться излишне осведомлённым, а то знать вообще всю братву в лицо, включая рядовых – как-то подозрительно. Ладно ключевые участники банды, с моими возможностями я бы мог про них знать многое, а тут просто рядовой боец, боевик, солдат или как их ещё иногда называли – «боинг».

– Но явно какая-то мелочь. Так что… я думаю, надо выяснять, кому могли насолить два бандита из разных группировок. А ты разве не слышал, что Дядя Ваня и Монгол повздорили?

– От тебя и слышу, – Некрасов вспомнил про сигарету и закурил. – И чё там случилось?

– Из-за бабок, из-за чего ещё? Монгол – авторитетный вор, но Дядя Ваня хитрее и умнее, и в области у него знакомых много. Победит как пить дать, перехитрит старого ворюгу. Но жестокий он уж сильно, ему это аукнется. Если слух пойдёт, что это по его указке задушили Гиви Кварельского, это его позиции здорово пошатнёт.

– Ну, такое я слышал, – сказал Некрасов, глянув в сторону Глеба. – Но это непроверенные данные.

– Можешь напрямик взять Симона Горгадзе, это торпеда Дяди Вани, он и был исполнителем. Если прижать как надо – запоёт.

– И как надо? – спросил полковник.

– Мне тебя учить? Горгадзе сам должен понимать, что с ним блатные сделают, если речь зайдёт о том, кто старого Гиви прикончил. Но тут ты сам знаешь, что делать. А там уже понятно будет, с чем работать – сто пудов.

Да, можно зацепить Дядю Ваню и через РУБОП, потому что у этого ведомства большие возможности стравить двух авторитетов между собой ещё сильнее. А я много чего помню про Дядю Ваню, из того, что можно сливать в эту сторону, всякие тёмные делишки, о которых можно постепенно рассказывать.

Ну а Некрасов мне поверил, убрал фотки, уже готов работать совместно и дальше. Снова друзья, которые работают на грани закона. С пониманием, что иначе с бандитами драться сложно, потому что у них ограничений нет вообще никаких.

И то, что они между собой грызутся – всем только на руку.

– Только в этих стреляли? – спросил я, немного подумав. – Какой-то профи был, раз три выстрела – три трупа.

Я схитрил, потому что одного-то хлопнул Костя Левитан, но зато у двоих других – попадания прямо в лоб. Почерк схожий.

– Профи, да не профи, – сказал Некрасов и посмотрел на Глеба.

– Был ещё один, – отозвался тот, положив руки на руль. – Витька Калач, из центровых. В подъезде в него стреляли. У него башка крепкая, пуля ему по черепушке чиркнула, кожу разорвала, а сам выжил, с сотрясом. А стрелок свалил.

– Калач же не беспредельщик и не киллер, – я задумался. – Тоже из ваших, Глеб?

– Из кого это из ваших? – Некрасов нахмурился и подозрительно посмотрел на Сибиряка.

– В Грозном с нами был, – пробурчал Глеб.

Этот Калач, что называется – правильный пацан, в моих списках не значился, так как особо ничего такого не совершил. Обычный участник братвы, который как мой брат, пришёл в банду сразу, как вернулся из армии.

И никакой связи на первый взгляд между всеми жертвами нет, они все из разных ОПГ. Значит, надо найти её между Морозом, Быком и Калачом.

– Ну что, Николай Иваныч? – я протянул руку. – Так и будешь дуться?

– Мне-то чё дуться? – промычал Некрасов, пожимая руку. Сомнения, судя по всему, у него развеялись.

– Тогда завязывай угрозы кидать, как нас всех закроешь, – я усмехнулся. – Кто работать будет?

Дело серьёзное. Но хоть он пришёл к нам, обсудил, сомнения ушли. Кто-то другой мог бы попытаться подтянуть. Не смог бы, конечно, прямых доказательств нет, но… есть риск, что как только братва узнает, что у ментов есть подозреваемый, то начнут действовать. Они-то развития событий ждать не будут, и доказательства им не нужны.

Потихоньку надо организовывать всё самим. Ну и сейчас мы будем меньше стрелять, пусть бандиты сами делают нашу работу. Ну а мне надо бы поговорить с Калачом, узнать у него, что это было. Причём узнать нужно из первых рук, пока он жив.

Ну и прикидывать будем, кто всё-таки организовал эти несколько покушений, чтобы понять, как нам с этим работать.

* * *

Это летнее кафе возникло здесь стихийно. Недалеко от Старого рынка кто-то поставил палатку и загнал внутрь жёлтую бочку на колёсах, полную пива. Правда, написано на ней было совсем другое – «Квас». Вокруг палатки владелец расставил пластиковые столики с зонтиками, вот и стал народ здесь собираться. Ну и магнитофон не забыли, без музыки сейчас никуда. Правда, у хозяина будто была только одна кассета, и слушать в сотый раз песню про Любочку надоело.

Жарко, июль на дворе, желающих выпить было много. Мы тоже собрались там. Глеб заказал аж несколько пластиковых стаканов, полных пенящегося пива, и принёс их в несколько приёмов.

– Да сколько в тебя влазит? – спросил Ярик. – Пьёшь и пьёшь.

– Я ещё в милиции работаю, мне можно, – отозвался Глеб. – И сегодня на смене. Последние дни расслабона, потом же не дадите.

– И правильно, – брат посмотрел на него через прозрачный стакан и отхлебнул. – Обопьёшься, потом чуть что случится, а тебя под рукой не будет – будешь искать, где отлить.

– За собой смотри, Коршун, – Глеб сощурил глаза. – До сих пор помню, как обожрался просроченной тушёнки в Грозном, и тебя там пронесло. Чехи палят со всех сторон, а ты спрятался за углом и сидишь там, выглядываешь, на корточках, с бумажкой в руках, глаза навыпучку!

– Иди ты, – возмутился Ярик, – не было такого!

– Левитан где? – спросил я, сев так, чтобы оказаться в тени от зонта. – Разговор с ним есть.

– Да ещё будет. А ты чё-то одет не так, как обычно, Лёха, – Глеб оглянул меня. – Как учитель.

– В натуре, – Ярик закивал.

На мне был старый пиджак, который я одолжил у дяди Юры, а под ним серая мятая рубашка. Ну а ещё я надел очки без диоптрий, купил оправу на рынке. Единственное, что выбивалось из облика – швейцарские часы, к которым я так привык, что забыл их снять.

Жарко в таком маскараде, но он нужен. А то не всё же притворяться бандитом, иногда нужно и с другой стороны зайти.

– Маскировка для одного дела, – начал было объяснять я. – Нам будет нужно… вот гады! – я посмотрел в сторону дороги.

– Ща накажем, – Ярик поставил на место пластиковый стакан и поднялся.

– Просто ксиву достану, съедут, – Глеб полез в карман.

Какой-то накачанный парняга с жёлтой цепурой на бычьей шее тащил в машину проходившую мимо рыжую девушку в лёгком белом платье, выхватив её из толпы подруг. Тащил грубо, у неё сумка аж упала на землю.

Но ничего делать нам не пришлось, не успели. Спешащий к нам Костя Левитан опрокинул гада мимоходом, одним приёмом, причём так, чтобы случайно не прибить. Бык собрался было «быковать», но заметив красную корочку у Глеба, тут же не думая рванул в машину, а водитель дал по газам. А девушка осталась в недоумении, даже толком не понимая, что только что случилось. Ну а Левитан подал ей сумку и быстро подошёл к нам.

– Ну ты прям как Зорро, – Глеб пожал Косте руку. – Навтыкал мимоходом, он даже ничего не понял. Но свалил.

– Так и надо с такими гадами, – Левитан сел за стол и помахал свёрнутой газеткой на вспотевшее лицо. – П-пиво опять пьёшь?

– По такой погодке в самый раз.

– А ты слышал, – Костя показал на бочку и едко усмехнулся, – к-как недавно в одной т-такой бочке бомжа дохлого выловили? Д-думали, чё пиво течь перестало, а внутрь поглядели – это из-за т-трупака. А раз за городом п-перевернулась такая бочка, а изнутри как полезли…

– Скажешь тоже, – Глеб поморщился. – Эти байки старше тебя! Мне их ещё батя рассказывал, когда я клянчил, чтобы он кваса мне купил. Все эти байки сразу вспоминал, и про труп, и про опарыши. Так что не сработает.

– Пока давай без своего пива, Сибиряк, – сказал я. – Обсудим, что у нас тут стряслось. Но пока… кто это такой был? – я посмотрел на брата. – Кто на девушку кидался? Мне нужно знать.

– Из центровых он, – тут же ответил Ярик. – Погоняло не помню. Контролёром раньше был на «Птичке».

– Понял. Учту, а то они злопамятные бывают.

– Съехал он уже, – брат махнул рукой. – Да и Левитан ему показал.

– Всё равно, учтём. А то стрельнёт ещё, придурок. Ладно, давайте к работе.

Слово взял Глеб, рассказал о вчерашней стрельбе. Я озвучил опасения, чем это нам может грозить, и как с этим бороться. План уже накидали, что и как делать.

Сначала надо собрать информацию. Я расспрашивал всё об этом Калаче, а заодно прикидывал, как использовать всё то, что мне рассказывают. Ну и вырабатывал линию поведения.

– Калач так-то пацан правильный, – Ярик задумался. – Не беспредельничает, его братва уважает, в Чечне с нами был, в другой роте только.

– Когда в учебке были, он автомат брал и всё говорил: «Калач», а не «Калаш», – Глеб усмехнулся. – Вот погоняло и прилипло, до сих пор так называют.

– Понял. А за нами следит кое-кто, – объявил я и усмехнулся.

– Кто? – Ярик тут же начал озираться.

– Вон, с той стороны, – я кивнул в сторону палатки. – Та рыжая, которую Костю спас. С подругами что-то обсуждает, да на него так и глядит, глаз не отрывает.

– Ну, ты попал, брат, – Ярик положил руку Косте на плечо, а после поправил воротник рубашки. – Придётся идти знакомиться. Ну так-то прикид у тебя козырный, выглядишь чётко, все бабы твои будут, Костян.

– Да ладно, – Левитан отмахнулся и постучал по тёмным очкам, которые носил в последнее время. – К-кому я такой нужен?

– Да не гони, братан, – добавил Глеб. – Подойти, а Коршун вот пусть с тобой идёт и представит. Он тот ещё сводник.

– Ты вот, это напяль, понтовые – Ярик начал снимать часы с руки. – Свои отдаю. Видал? Ролексы! Почти как у Лёхи, только круче!

– Ты где бы их взял, настоящие ролексы? – спросил я, окинув взглядом жёлтые часы.

– На рынке купил за стольник, – брат засмеялся. – Пацаны вообще не прочухали, что подделка. В натуре, хорошо смотрятся. Главное – следить, чтобы золотая краска не слезла, я вот подкрашивал уже в этом месте.

– Мои лучше возьми, – я снял «патеки» с руки. – А то они мне всю маскировку портят. Верни только потом. И иди уже, время не тяни, другой шанс нескоро выпадет.

– Да вы чё, п-пацаны? – Левитан вдруг понял, что мы не шутим. – Она на мою рожу п-посмотрит, а чё-нибудь скажу ещё не то…

– Да не парься, с кем-нибудь тебя всё равно зазнакомим, раз уж дело пошло, – Ярик потащил его со стула. – Шеф тебе задание дал, иди выполняй. Да иди, отвечаю – не бросим, прикроем.

Потащили они его знакомиться. Но и пусть, не помешает расслабиться и отдохнуть. Может, в отпуск его отправим ненадолго, как всё устаканится, а то у ментов реабилитация есть, а у нас никакой.

Ну а я проверил пейджер, махнул им всем рукой на прощание и отправился выполнять свой план дальше. С этим лично я сам справлюсь лучше всех.

Поэтому и нужна маскировка. Сначала я зашёл на рынок, к своему знакомому Абрамычу, чтобы опять сделал мне подходящую ксиву. Но тут нужна не столько сама ксива, сколько мой старый опыт. Столько раз уже это делал.

После этого приехал в городскую больницу, где лежал раненый Калач. Привычным движением показал ксиву сторожу, не открывая, а тот махнул рукой, мол, проходи, даже ничего не заподозрив. А после я поднялся на второй этаж, спросил у медсестёр, где лежит нужный мне человек, и сразу пошёл в палату.

Нужно узнать у этого Калача все детали. Можно представиться бандитом, но можно подойти иначе, напрямую, и при этом схитрить. А для этого нужно притвориться тем, кем я однажды был.

Белобрысый парень с перевязанным лбом лежал в одиночной палате. На тумбочке рядом с ним стояла бутылка лимонада и книжка в мягкой обложке, на обложке которой огромными буквами было написано «Слепой на зоне». Любит читать криминальные боевики, значит.

– Чё такое? – спросил парень, глядя на меня.

– Следователь прокуратуры Степанов, – «представился» я, выдумав фамилию на ходу. – Вопросы к тебе есть по поводу стрельбы.

Глава 15

Вот учил меня Юдин – не сиди на пятой точке, ходи повсюду, следователя, как и опера, ноги кормят. В кабинете ничего не видно, а то, что к тебе притащили кого-то для допроса, ничего толком не проясняет, ведь всей картины не видишь. Вот я и ходил.

Конечно, это была не работа опера-тяжа. Мне не приходилось, как им, лезть по всяким мрачным квартирам, опасаясь пули, и бегать по городу, стаптывая ноги и протирая ляжки до крови, не нужно было ходить по колено в ледяной воде, разыскивая очередной трупак или того, кто его убил.

Но ходил там, где мог. Вот и говорили в прокуратуре, а потом и в Следственном комитете, что следователь Коршунов совсем неугомонный. И это было рискованно, меня как-то били ножом и даже стреляли пару раз. Зато опыта набрался, как с разными людьми говорить, и понимание пришло, как они себя ведут в разных ситуациях.

И этот опыт позволяет нас сейчас держаться на плаву, причём в таком деле, в котором всю группу должны были размотать за три дня. Не бандиты, так менты.

Вот и вижу, что не зря решил притвориться следователем. Калача я знавал в первую жизнь. Ментам и следаку он своих не выдаст – не по понятиям. Но если дело связано с чем-то личным, то и другому бандиту он ничего не скажет, постесняется, постыдится или будет опасаться, что это сыграет ему боком.

Тут следаку будет рассказать проще, то есть мне, пока действует маскировка. Конечно, потом прокуратура будет охреневать, что это за следак допросы проводит, но нужное я узнать успею. Да и не будет он про меня говорить, тут подсуечусь.

– И что нужно, начальник? – Калач усмехнулся. – Ко мне один из ваших приходил, и чё, не хватило? Ещё допросы?

Белобрысый парень в тельняшке полез в тумбочку, наверняка за сигаретами. Голова перевязана. Видно, как после ранения у него пострадала координация, он никак не мог открыть ящик. Пуля прошла вскользь по голове, повезло ему, но даже так – это всё равно серьёзная травма.

– Так что, думаю, – я подтащил табуретку ближе и сел. – Думаю, придут тебя добивать сегодня или завтра?

– А кто меня добивать-то будет?

– Это ты мне скажи, – я взял книгу про Слепого. – И что, читать любишь, значит?

– Мамка принесла, – Калач изучал меня внимательным взглядом. Хотя слабость в глазах видна. – Прикинь, начальник, читаю иногда. Деревянко, Леонова, Корецкого. Сейчас только нет, не могу, в глазах двоится, башка гудит, и буквы в слова не складываются.

– Леонов и Корецкий про ментов пишут, – я развернул книгу и глянул, что там написано. – У Деревянко про бандосов, маньяков и частную охрану, но там мистики бывает много. А эта вообще про чекиста, – я зачитал аннотацию: – В новом боевике Андрея Воронина перед ФСБ вновь встаёт проблема, которую может решить только Слепой. Он вступает в смертельную схватку с преступниками, и выхода нет… странное чтиво для бандита.

– А у нас в стране разве не действует презумпция невиновности? – Калач усмехнулся. – Чё ты меня бандитом называешь? Так и адвоката могу позвать, гражданин начальник.

– Деньги лишние завелись? – я положил книгу на место. – Хочется тебе тратиться. Или думаешь, пахан твой раскошелится? Не, Витька Калач, у тебя не настолько сильная бригада, чтобы хватило денег на того же Шелестова. А для чего это тебе адвокат-то вдруг понадобился? Совесть нечистая?

– Сплю как младенец, начальник, – он засмеялся.

Я посмотрел на него. Бандит бандитом, морда наглая, дерзкая, а котелок-то у него варит. И парни говорили, что кого-кого, а его глупым не назвать. Значит, будем брать его за ум.

– Ну, тебе бы стоило спать с приоткрытым глазом, – сказал я. – Замочили Сыча, прикончили Быка и приговорили Мороза. Слыхал про таких?

– Может и слыхал.

– Вот и прикинь. Не знаю насчёт Быка, но вот Мороз и Сыч явно не лохи какие-то, но их взяли. Это у тебя голова чугунная, – я постучал костяшками по тумбочке, и Калач засмеялся. – вот и повезло. Но раз взялись один раз… могут и доделать дело.

– Да в натуре, начальник, откуда я знаю, чё за блудняк творится? – Калач развёл руками. – Иду себе, никого не трогаю, тут в подъезде хрясь и… очнулся здесь. Башка гудит, как с похмела, только ничё не помогает.

– Один был? – спросил я.

– Ну, один.

– Врёшь, – я пристально посмотрел на него.

– Зови адвоката, – Калач насупился. – Без него ничего не скажу.

– Адвокаты защищают от многого, – я посмотрел на него, – но не от пуль. А охраны тебе не полагается, мы не в американском боевике. К тебе Чак Норрис или Стивен Сигал не придут, чтобы руки всем киллерам ломать. Да и между нами говоря – будь это фильм, ты бы от них первым огрёб.

– В натуре, – он усмехнулся, но взгляд стал невесёлый. – Но ты-то чем, следак, поможешь? Пообещаешь в камеру отдельную засадить, типа чтобы никто не достал? Или как менты из РУБОП приходили, чтобы я всех наших заложил? Да хрена с два!

Уже близко. Начинаем его стращать. Я наклонился ближе.

– Я знаю, кто положил Мороза и Сыча, – тихо сказал я. – Все убитые – из разных группировок. Значит, это не разборки между братвой.

– И кто? – спросил он.

– Ну догадайся. Не слушаешь, что в городе происходит? Кто Магу разнёс? Кто китайцев пострелял? Вот и делай выводы, кто мог стрелять.

– Да ну, – он махнул рукой. – Небылицы. Сочиняют пацаны по пьяной лавочке про ментов, что всех без суда мочат.

– Как хочешь, – я поднялся с табуретки и подошёл к окну.

Так, вижу милицейскую машину, пора закругляться. Вдруг сюда идут? Но нет, уехали дальше.

– Да никакой «Белой стрелы» здесь нет! – в его голосе послышалась неуверенность. – Придумали это, не бывает такого. Вообще её не существует.

Уже поднапугался. Слухи про мифическую «Белую стрелу», группировку ментов, которые мочат бандитов без закона, в городе ходят. Обсуждают, что они якобы в Бекетовске, работают в своей манере, и братва, почуяв, что всех могут призвать к ответу, тревожится.

Пусть тревожатся, а Калач говорить будет, до нужной кондиции я его довёл. А я всего лишь вспомнил разговор с парнями, которые обсуждали эти слухи.

Но в любом случае, найти, кто пострелял бандитов из разных группировок, нам тоже нужно. Не потому, что мы хотим как-то отомстить, нам-то смысл, мы сами их сколько наколотили. Просто нам нужно знать, насколько сильна угроза нам.

И пора додавить братка неожиданными новостями.

– Я не из прокуратуры, – я вернулся на место. – И про меня помалкивай. Частный детектив, дело веду. Поэтому молчком, в твоих же интересах. Или… всё, никто на них уже не выйдет.

– Вот я и думаю – молодой ты для следака, – Калач посмотрел на меня исплобья. – Хотя как они балакаешь, вообще не отличишь.

– Так что это в твоих интересах – всё сказать мне. Потому что менты и следаки своих выдавать не будут, сам понимаешь.

– Эх… Ну а чё говорить? – он напрягся и чуть приподнялся на локтях, – Замутил я с тёлкой, пошёл к ней, а в падике кто-то как выскочил! И всё, ничё не помню больше. Ни рожи не видел, ничего.

– С кем замутил?

– Я не помню, соска какая-то, – Калач задумался. – Блондиночка такая, жопастая, в джинсовке, сиськи – во! – он показал руками, растопырив пальцы. – В кабаке ко мне подошла сама, прикинь. Ну а я чё, рыжий, что ли? Вот и пошёл к ней.

– Вчера вечером?

– Но-о, – протянул он кивая. – Там у «Дома книги» кабак, я там постоянно бухаю, а её раньше не видел.

– Понял, учту. Ладно, Калач, выздоравливай. Но если что вспомнишь – подскажешь.

– В прокуратуру звонить? – он усмехнулся.

– Я тебе сам позвоню, – «обрадовал» его я. – И ещё одну вещь скажи… кто-то из ваших центровых катается на восьмёрке, грязно-белого цвета, битая. За рулём бычара, в кепке-бейсболке, с цепурой, девок на улице в тачку к себе тащит, – я описал водителя машины, которого сегодня опрокинул Костя Левитан.

– Ну, откуда я знаю, кто это?

– Знаешь. Так вот, передай, что косяк за ним. Будет отсвечивать – найду, хуже будет.

Оставив его в недоумении, я пошёл на выход. В коридоре пересёкся со следователем прокуратуры Антиповым, которого сопровождал малознакомый мне опер из УГРО Атамановского РОВД. Они направлялись в палату, но меня они лично ещё не знали, вот и прошли мимо. А Калач им не скажет, подумает, что они все заодно.

А вот двоих человек на втором этаже я знал. Полковник Иванов, одетый как при всём параде, в пиджак с галстуком, ещё и кристально трезвый, и его сын, высокий подросток в спортивном костюме, сидели у приоткрытой двери без всякой таблички. У парня вид страдальческий, будто болит зуб, он держался за ухо.

– Ого, какие люди! – сказал я, останавливаясь напротив них.

– Не то слово, – Иванов заметил меня и пихнул сына, чтобы поздоровался, и сам протянул руку. – И ты здесь?

– Работа, развиваем частную детективную линию. А у тебя здесь тоже работа, товарищ полковник?

– Нет, договориться приехал, – он махнул рукой и поморщился. – У пацана ухо стреляло всю ночь. Вчера ездили они на рыбалку с друзьями, ухо продуло. А в детской клиничке лор уволился, в госпитале нашем – в загуле, как всегда. Вот здесь договорился, в отделении прямо, сюда приехал, всё бросил. А куда деваться? Ухо – оно как зуб болеть может. Кто кроме бати-то выручит, а? – Иванов пихнул сына локтём и растрепал ему причёску.

– Да ты всех врачей знаешь, я смотрю, Валентин Сергеич, – я усмехнулся. – Если что – к тебе буду обращаться, если что-то заболит. Договоришься.

– Пей поменьше, Алексей Матвеич, и ничего болеть не будет.

– А я вообще почти не пью. Покурим? – я показал на выход.

Раз уж полковник здесь, надо бы это использовать, может, чего подскажет дельного. Он-то особо не жалел, что прибили продажного майора Вербицкого, но кто-то из следователей ФСБ явно должен искать хвосты, и я не хотел упускать это из виду.

Пусть в смерти оборотня в погонах обвиняют то людей Маги, то Монгола, но лучше перестраховаться.

– Сиди здесь, – сказал Иванов сыну. – Если что, заходи сам, когда позовут.

Иванов поднялся, вышел вслед за мной, достал сигареты ещё на лестнице. Поднимавшийся навстречу доктор неодобрительно на него посмотрел, но ничего не сказал.

– Не слышно про остатки банды брата Джабраилова? – спросил я. – Не всех же вы повязали.

– Не всех, – он поморщился и посмотрел в окно. – А что, есть какие-то зацепки?

– Сказал бы сразу. Их так-то лихо разнесли, всю ОПГ засадили и боевикам кровь пустили. Когда такое было, Валентин Сергеич?

– Туда им и дорога, – Иванов отмахнулся. – Жалеть не будем. Может, ещё и воров вернём на зону, а то загулялись на воле. Наглеть начали.

– Монгола так и прессуете? – спросил я. – Из-за майора Вербицкого?

– Мне-то до этого дела нет, ментам всё передаём, Некрасову. Да и сам же знаешь, что Монгол – вор в законе, всё равно ничего нам не скажет. Я уезжал, он как раз у следователя сидел, пальцы гнул, какой он вор авторитетный.

Да, ворам запрещено как-то взаимодействовать с представителями власти. По факту, от этого запрета почти ничего не осталось. Кроме того, что за сотрудничество с милицией вора могут прикопать, но это касается любых бандитом.

– Кстати, если что, – вдруг вспомнил полковник, – мы ждём следователей из Центра, по Вербицкому будут копать. Могут твоего брата вытянуть на допрос, ведь те два опера сказали, что ему ствол подкидывали по указке Вербицкого. Ну и тебя заодно могут вызвать, будут спрашивать, раз майор в вашу сторону рыл. Такой порядок.

– В курсе. Но мы найдём что сказать.

Очень много он мне сообщил. И про Монгола полезно. Пусть вор молчит, нам-то важно, как это выставить. Так что немного обсудив дела с Ивановым, я вернулся в машину, подумал и подъехал к ближайшему таксофону.

Оттуда набрал Некрасова, он ответил сразу.

– Иваныч, слушай, идейка есть, – сказал я. – Монгол сейчас на допросе в ФСБ. Глядишь, что-нибудь и расскажет.

– Ты не хуже меня знаешь, Коршунов, – медленно произнёс полковник усталым голосом, – что воры старой закалки чекистам и ментам ничего не передают… напрямую, по крайней мере.

– И не надо. Смотри, что передам я. У Дяди Вани на острове есть конторка одна. В ней фуры с рефрижераторами. Один коммерс из соседней области привозит в них мясо и масло, но иногда водку нелегально и дурь бывает. Название точно не помню, там что-то вроде «Главмясо» или что-то в таком духе, ещё советское осталось. Вытряси у прокурора санкцию, мол, поступила информация из надёжного источника, и проверь эти фуры, найди подарки.

– Если и найду, – сказал Некрасов, немного подумав, – то к Дяде Ване это не привяжешь. Он формально там никак не связан.

– А тебе и не надо привязывать. Это Дядя Ваня сам всё привяжет. Сложит два и два, поймёт, почему его грузы потрошат сразу после того, как Монгол в управу ФСБ сходил. И затаит злобу на пахана.

– О как, – он оживился. – Хитёр ты, Лёха. А ты откуда знаешь?

– Оперативная информация. Коля, давай уже к делу, пока возможности есть, – начал я его торопить. – Потом уже не будет такого шанса.

– Прокурор санкцию не даст.

– Делюсь козырем. Тимофей Палыч за бутылку коньяка на всё готов, он тебе не только санкцию даст, он тебя братом назовёт и уважать будет, пока всё не выпьет. Но коньяк нужен хороший. Отправь Глеба купить, он знает, какой купить, с ним сочтусь потом, верну. Решишь один вопрос, а парни твои палок нарубят.

– Ладно, займёмся, – отозвался Некрасов уже бодрым голосом.

– Я же говорю – с нами дружить надо, мы ещё и воров закроем вместе с Магой за компанию.

А некоторых и не только закроем.

После этого отправился к Седову, дал поручение разобраться, с какой девушкой встречался Калач. Она может или помнить, кто напал, или быть причастной к этому. Правда, примет он много не назвал, но завсегдатаи кабака и персонал могут подсказать, с кем ушёл браток.

Вопрос надо было решать, но тут зацепок не нашлось. Даже сам съездил на место происшествия, опросил соседей. Тишина и покой, никто ничего не слышал. Но попыток не бросал, тут даже наоборот, понял, что кто-то неплохо так шифруется.

Остаток вечера я слушал новости и планировал, что дальше. Изрисовал изнанку целого листа обоев, собирая схему и вспоминая, что мне известно. Надо будет обсудить с парнями детали и спланировать следующую операцию уже к будним дням.

Следующий день – выходной, я пригласил к себе Юльку для важного и ответственного дела, сам же за ней и заехал. На улице было прохладно, капал лёгкий дождик, который немного намочил ей волосы, собранные в хвост.