Текст книги "Г.Р.О.М. 4 (СИ)"

Автор книги: Никита Киров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Эта схема-то не такая, которую можно проворачивать часто, и детектив явно нужен для чего-то ещё. Но каждый жирный клиент даст много денег. Ведь братва не отказывается ни от каких способов заработка, нос не воротят, зарабатывают любыми способами, даже если они не особо выгодные. Как в старом анекдоте: пять старушек – уже рубль.

Короче, пора поговорить с ним жёстче, а потом – использовать в какой-нибудь схеме.

Я взял телефон, сделал вызов Ярику и сбросил – условный знак, чтобы он зашёл, а после отложил мобилу и посмотрел на Лукина.

– Вот только я хотел уяснить кое-что ещё для себя, – сказал я уже жёстче. – У меня юридическое образование. Да и довелось поработать в некоторых местах. И закон о частной охранной и детективной деятельности я знаю…

– Я не понимаю, к чему это… – начал было он.

– Так вот. Там явно записано, что запрещено фальсифицировать материалы и вводить в заблуждение клиента. А ещё скрывать от правоохранительных органов факты о готовящихся или совершённых преступлениях. Но ты нарушил всё, что можно.

Дверь открылась, Ярик осторожно отодвинул секретаршу, которая до последнего не хотела впускать посторонних к шефу, и вошёл, а следом за ним Строгов.

И тут-то Лукин всё понял. Сначала он бросился было к окну, но оно обычное, не пластиковое, раму хрен откроешь, а разбивать его он побоялся. Да и я уже был рядом. Вот и пришлось Лукину вернуться на своё место.

Валера остался в прихожей, чтобы никого не пускать и следить за охранником, ещё к нам подошёл Глеб, и мы все остались для разговора.

– Это какой-то произвол, – Лукин хотел сказать это нагло, но не вышло, голос сорвался, стал писклявым.

– Ты назначил цели, чтобы их убили, – сказал я твёрдым голосом. – Специально, с умыслом, знал, к чему идёт.

– Какие цели? Я просто передал ему фамилии, как договорились…

– Слушай сюда, – я наклонился к нему. – Ты встрял капитально. Мало того что передал фамилии и имена людей, кто якобы виноват в убийстве, так ещё и не тех.

– Да я просто собрал имена тех, кто… – Лукин от негодования и страха даже ничего сказать не мог.

– Меня замочить хотел? – Ярик вышел вперёд по моему сигналу. – Ну ты встрял, батя. Знаешь же меня?

– Всё писалось на диктофон, – добавил я, хотя знал, что ничего не писалось. – Так что ты попал. Пойдёшь на срок, и за это, и за то, что подставил покойного Строгова. Что напрягся? Он же к тебе приходил, а ты всё передал братве. И в итоге парня порешили. Так что ты соучастник – сто пудов.

Здесь так и вышло. Лукин устало опустился в кресло, ну а мы не отставали. И пришлось ему говорить.

Да, он занимался не только тем, что было на вывеске. У него были знакомые из областной администрации, и они же направляли к нему разных людей по всяким щекотливым вопросам, спорам, проверкам. За это он с ними делился прибылью, но основа деятельности – продавать эти данные атамановской братве, особенно по жирным контрактам от приезжих бизнесменов. Атаман понимал ценность информации и платил за неё щедро.

И про младшего брата Строгова он передал, но божился, что не знал о последствиях. Тут он врал, это ясно, ведь когда пришёл старший брат Строгов, Лукин сел на измену и испугался.

Александр Строгов не говорил, что будет мстить, просто хотел найти имена, не говоря, для чего, но Лукин сделал правильные выводы. То ли в людях разбирался, то ли пробил про Строгова через знакомых, тут он не рассказал.

Вот только вместо того, чтобы работать, он побежал к своей крыше. Обычно, Лукин работал с Графом, одним из бригадиров Атамана, но учитывая, что младшим Строговым занимался сам пахан, то и к нему привели Лукина. В деле что-то было нечисто, раз Атаман переполошился.

Но в итоге Атаман решил просто – потребовал передать Строгову фамилии из того списка.

– Какого списка? – удивился Ярик.

И тут мы вспомнили о газете. Пришлось расспросить ещё.

Оказывается, Атаман тоже умеет в хитрые многоходовочки, причём умеет планировать их заранее, на будущее. Если бы не бухал, добился бы серьёзных успехов.

У него было несколько недругов, как сказал Лукин, про которых Атаман опасался, что в будущем они могут навредить. Вот и заранее готовился, раскидывал крючки, которые могут повлиять когда-нибудь потом.

Ну а ещё весной журналисты писали статью об убийстве младшего брата Строгова, и об этом стало известно Лукину, потому что к нему приходили узнать детали.

Он передал это своей крыше, и Атаман велел вмешаться своим. В итоге, самого Атамана и участвовавшего в покушении Графа из статьи убрали, но поместили других, разных бандитов, в основном мелких. Опасались, что наезд на журналистов заметит РУБОП и заинтересуется этим, поэтому решили дать добро на публикацию, но с изменениями. Вроде как не при делах.

Атаман специально велел оставить там нескольких людей из своей банды, чтобы ему не предъявили другие паханы, мол чего это ты остальных подставляешь, когда сам пацана угробил. А так сделали вид, что типа журналисты затупили, совсем не секут в теме, и милиция по итогу эту статью отрабатывать не стала – мол, не соответствует истине, бандитов указали наугад.

Среди атамановских указаны были Наум, которого прикончили мы сами, киллер Мороз, убитый Строговым, и мой брат, которого Строгов достать не смог.

Остальные были из других бригад. Суть манёвра понятна, но, кажется, Атаман приказал вставить именно этих людей не просто так, а с умыслом.

Да, я в курсе, что Наума он опасался. Атаман – человек хитрый, смотрит далеко, и понимал, что не менее хитрый Наум может ему подгадить в будущем. Возможно, опасался, что ему как-то навредит Ярик, который мог стать бригадиром после Наума, ну а Мороз… Мороз наверняка слишком много знал и стал опасным для остальных. Может, прибил кого-то и стал вести себя нагло, а Атаман иногда серьёзно параноит, особенно когда пьёт.

В любом случае, статья ни к чему не привела. Скорее всего Атаман как и я, забрасывает много крючков, но вытаскивает не всё. Не пригодилось, он и не стал работать с этим дальше или запланировал что-нибудь на потом. А список остался.

И вдруг к нему приходит Лукин, говорит о том, что явился брат, который хочет мстить, и который явно сможет это провернуть, судя по подготовке, Атаман этим воспользовался.

Он знает, что за ним в последнее время пристально смотрят РУБОП и ФСБ, и не стал рисковать, отдавая приказ о ликвидации приезжего. Зачем, когда можно использовать его в своих целях? И раз Наум мёртв, а мой брат не в банде…

Сам-то Лукин об этом знать не мог, само собой, это я додумывал. Мой брат не в банде, но они и сами не могут его достать, опасно, но до сих пор опасаются его.

Возможно, решили, что пора избавиться от него чужими руками. И от Мороза заодно, раз представилась такая оказия. Выходит, что главная цель – Мороз, а от брата на всякий случай? Тогда кого же киллер грохнул, раз пахан решил избавиться, причём замыслил это давно? Надо бы выяснить, да только мёртвого не спросишь.

Но это одно, другое дело важнее – Атаман, поняв, что попытка не удалась, может её повторить. Не факт, но лучше приготовиться к худшему варианту. Ведь он, когда не бухает, может что-нибудь провернуть.

– Пиши, – Глеб пододвинул к Лукину лист бумаги. – Пиши, что обязуешься сотрудничать.

На его руках есть чужая кровь, сомнений, как с ним поступить, у нас не будет, минимум на зону он себе заработал. Но прямо сейчас избавиться от Лукина не выйдет – нас здесь видели, да и это мелкая сошка, чтобы так из-за неё рисковать. Поэтому нужно сделать так, чтобы он не говорил. Я бы выдал его Некрасову прямо сегодня, но дело в том, что он сразу сдаст Строгова, а это мне нежелательно.

Так что пусть Лукин молчит и трясётся. А показания – нам-то в суд не идти. И хорошо, что я оставил Строгова под рукой. Сейчас дело может до такого, что может понадобиться любая помощь, особенно умелого стрелка.

На этом с Лукиным закончили, но про него не забыли. Запугали милицией достаточно, чтобы он не побежал жаловаться Атаману, а заодно припугнули, что блатные и центровые узнают, с чьей подачи убиты Сыч и устроили покушение на Калача.

Нет, конечно братки об этом узнают, потому что Атамана надо будет ронять всем миром. Но узнают в нужный час, ну а то, что Лукин отдал в жертву моего родного брата, я не забыл.

Впрочем, я давно не порю горячку, и дважды уничтоженный Басмач это подтвердит. Всё в своё время…

После встречи я всучил Строгова в руки Кости Левитана и Абхаза, чтобы никуда его от себя не отпускали, а сам собирал данные. А сейчас было что собирать.

Изучал как ведут себя проявлявшие осторожность Монгол и Дядя Ваня, и что смотрящий Тунгус заинтересован в том, чтобы их помирить. Проверял, как отсвечивают китайцы и что творится на овощебазе. И не забыл про ещё один вопрос.

Ведь выжившая группа боевиков Джабраилова из моего поля зрения никуда не делась. Я про них не забыл, вот и в курсе, что-то они крутятся в окрестностях СИЗО, их видел кто-то из стукачей Седова. Ну и к ним присоединились несколько бойцов самого Маги.

Что они хотят? Напасть на СИЗО, чтобы вытащить Магу? Это ничего не даст, их покрошат сразу, да и нереально это. А вот устроить налёт на автозак хоть и сложнее, но возможно – у боевиков есть полезный опыт таких партизанских, террористических и диверсионных налётов, они приобрели во время войны с нами.

Короче, для чего это? Хотят украсть Магу, чтобы увезти в Чечню. Его брат мог отдать такую команду, да, раз уж не удалось подкупить и запугать причастных.

В любом случае, это нежелательно, особенно когда мы банду Джабраилова размотали, нечего ему там делать у себя дома. И с боевиками надо заканчивать. Стоит их заманить куда-нибудь, чтобы избавиться с пользой. Например, сказать, что Магу перевозят тайно на гражданской машине, а в ней будет какая-нибудь братва. И пошло-поехало…

Но это ещё надо продумать, тут другая закавыка – через Костю их направить не выйдет, в этот раз уже не клюнут, поняли, что это была подстава. Единственное, что может тут помочь – чтобы с ними связался сам брат Маги, полевой командир Ахмед Джабраилов, а вот тут потребуется помочь чекистов, они могут что-нибудь придумать на этот счёт или задействовать свои связи или агентов. Вот и хочу поговорить с Ивановым. Он пробивной, сможет провернуть и пнуть коллег, особенно учитывая из какого он города, с кем работал и кто теперь новый директор спецслужбы…

Ещё мы подумали с Яриком и решили заминировать «Мерседес» Дяди Вани. Взорвать вряд ли выйдет, но найденная бомба матёрого урку напугает, он сразу сделает выводы, кто её заложил. Главное – всё должно выглядеть чисто, но знакомые сапёры у брата есть, главное – подобраться…

Но из размышлений меня вывел звонок Юли, что случилась новая беда. Надо заниматься, ведь этот человек всё-таки мой старый друг, за которым я приглядывал. И беда хоть и бытовуха, но неприятная.

– Ну что стряслось? – спросил я, заходя в квартиру Димки. – И чего мне сразу не позвонил?

Вид у него так себе, будто его кто-то прожевал и выплюнул. Руки тряслись, лоб вспотел, глаза бегают. Явно не знает, что делать.

– Да некогда всё, – он отмахнулся. – Как навалилось… ух блин, ё-моё, пф-ф! – Димка выдохнул и вытер лоб.

– Вот всегда сам, Димон, а ведь тебе помочь могут. Так что у тебя стряслось?

– Да Олежа, братец мой придурочный, с велика утром навернулся. Тф-кх, – Димка что-то пробормотал, я не разобрал. – Футболку порвал, фингал под глазом, сопатку разбил. В таком виде пошёл домой, а тут навстречу эта мегера! Ух, как же она меня калит, – он сжал кулак. – Придушил бы!

– Какая мегера?

– Да та бабка, из опеки! – воскликнул он. – В милицию нажаловалась, что я бухаю, детей бью, их срочно забирать надо. И забрали обоих, Олега с Веркой! Давно меня, гадина такая, не любит, ух-х! И чё делать? Кричит, что я из-за пособий их опекать стал. Так вы их не платите же! – куда-то крикнул Димка. – Полгода уже как. И чё? В детдом их теперь? Да ни в жизнь!

Он прошёл на кухню, открыл холодильник, затем заглянул в шкаф, отодвинул банки с крупой, после полез в шкаф под окном, но того, что искал, явно не нашёл.

– Что ищешь?

– Да выпить хотел, – проговорил он в нос. – Вроде пузырь был.

– Ты завязывай и не кипишуй, – успокоил его я. – Есть там у меня человек один, подтяну, вернут, да ещё и извинятся.

– А с ментами чего?

– Я их всех знаю, братка, – я махнул рукой, а потом хлопнул Димку по плечу. – Девушку тебе найти надо, а то один так свихнёшься. Суетишься много, а надо спокойно.

– А, – он покачал головой и сел за стол.

– Не раскисай, пообещал же, что помогу. Значит – выручу, – я пихнул его на прощание и пошёл на выход.

Что-то подумалось в подъезде, что на этом неприятности не закончились, ведь в последнее время всё шло слишком гладко.

Так и вышло. На мобилу позвонил неопознанный номер, я ответил.

– Это Денис, – услышал я в трубке печального Хирурга. – Новости не смотрел?

– Нет, забегался по делам. Что такое?

– Да отца взорвали, – голос его дрогнул. – Прямо в машине.

– Что? Что с ним? Жив? – тут же спросил я.

– Жив.

– Ëпрст! Когда это случилось?

– Ночью, в Швейцарию уже отправили на самолёте… Но тут такое началось.

Да я уже и сам понимал, что именно началось. Сейчас в Москве все как шакалы накинутся отбирать всё, что накопил Александров-старший. И не успеет он вернуться, как его обдерут до нитки. И даже его влиятельный знакомый не успеет отреагировать.

А затем, когда известие дойдёт до нашей братвы, они захотят все активы, что есть у Александрова в области. И ради такого они могут даже примириться на время. Свой шанс они точно не упустят.

Ещё и банк подтянется, где работал Веселовский, пока не поздно. Кто-то грабит в Москве, а кто-то на местах. В итоге разнесут всё. Что-то поменялось в мире от наших действий, и кто-то из врагов Александрова решил играть жёстче. А это значит, что этот враг чего-то боится, вот и рискнул.

Но и мы тоже не упустим шанс им подгадить. Пока все радостно побегут отрывать куски от империи Александрова, нужно их спровоцировать, чтобы они радостно резали друг друга, а не нас.

Ещё одна схема, которую я начал накидывать в голове. Придётся ускоряться во многих вопросах. Но сначала нужно разобраться, ведь вряд ли всё записано на самого Александрова.

Знаю я этих олигархов, всё наверняка записано на какие-то левые фирмочки на Кипре, и часть из них наверняка на Денисе, где у него контрольные пакеты акций. Поэтому его точно попытаются взять, чтобы он передал всё им.

Но это не просто сын клиента, которого мы должны защищать по договору. Он же Хирург, один из нас, лучший снайпер в команде. Так что бой дадим здесь, на наших условиях.

– Собирай надёжную охрану и прилетай к нам, – сказал я. – Там далеко, и мы ничего сделать не сможем. Зато в области отобьём хотя бы то, что есть здесь. А дальше – посмотрим.

Глава 22

Полковники Иванов и Некрасов обычно старались не пересекаться, с их тяжёлым характером и упрямством им сложно найти общий язык. Чуть что, так сразу лаялись.

И тем не менее, у них всё равно было какое-то уважение друг к другу: и к профессиональным навыкам, и к тому, что оба не давали спуску тем, против кого работали, и что не прогибались ни перед бандитами, ни перед руководством.

И всё же мне нужны они оба, потому что в этой ситуации придётся приоткрывать карты, а поодиночке они смогут сделать меньше, чем вместе.

Встретились мы с ними в гараже-ракушке Некрасова, где у того стояла побитая жизнью «пятёрка» бежевого цвета. На ней он ездил по своим личным делам, но куда чаще приходилось кататься по работе, потому что служебная тачка, закреплённая за его отделом, вечно была в ремонте. На что-то посерьёзнее полковник РУБОП так и не скопил.

Гараж открыт нараспашку, у машины поднят капот, Некрасов, стоя рядом с ней, вытирал грязные руки полотенцем. Чуть поодаль стоял Иванов в костюмчике и задумчиво смотрел в сторону пятиэтажки, наверняка гадая, для чего я позвал их двоих.

– Если не вырубят эту хрень – я спецназ вызову, чтобы всех там повязали, – со злостью сказал чекист.

– Армию уж сразу, – отозвался Некрасов. – С танками. С самого утра врубили. Раньше какие-то маты-перематы слушали, так хоть смешно было, а тут…

Из гаражей с обратной стороны доносилась песня, из-за которой два полковника переполошились:

– Какао-какао – о-о-о…

– Да пусть развлекаются, – подал голос сопровождающий меня Глеб.

– О, перебежчик, – Некрасов его заметил, подошёл и шутливо пихнул в живот. – Никак первый день на воле.

– Да ну тебя, Иваныч, – отозвался Сибиряк, пихнув бывшего шефа в ответ.

– Моих коллег не трогай, – вступился я в их лёгкую перебранку. – Ты бы в двадцать три года из органов уволился – таким злым бы не был. Ты же как почтальон Печкин в мультике, только тому велосипеда хватило, чтобы подобреть, а тебе неизвестно чего надо.

– Хех, – Иванов услышал перепалку и хмыкнул.

– А ты чё ржёшь? – Некрасов нахмурился. – Расслабишься, так Коршунов твоих к себе переманивать начнёт.

– Можешь брать, – Иванов пожал плечами. – Мне тут предложение поступило, глядишь – перееду осенью. Кого надо, того заберу, остальных бери.

– Тебе-то чего, ты варяг, – отозвался Некрасов. – Приехал-уехал, поминай, как звали.

Что-то меняется в этой жизни, но иногда в деталях, которые предусмотреть было невозможно. Вот Иванова забирают на повышение раньше, чем в той жизни, на несколько лет.

Возможно, потому что он не спивается, как тогда, а работает и работает эффективно. Ну а новому директору ФСБ нужны свои люди, тем более он не работал в структуре после развала КГБ и собирает команду почти с нуля. Вот знакомые и земляки пойдут наверх в первую очередь.

А Иванову всего-то надо было найти виноватого в гибели старшего сына и не забыть про младшего, чтобы не опуститься. В любом случае, пока он здесь, надо заручиться его поддержкой и не стесняться напоминать о себе, когда он уедет на повышение. Александрова он знает лично и знает хорошо, поэтому поможет.

Кстати, сейчас и Некрасов в лучшем положении, чем был в первую мою жизнь. У его отдела хорошие показатели, он сам эффективно работает, и главное – не потерял двух сотрудников, что тогда сильно его подкосило. Глеб Сибиряков в итоге остался жив, ну а тот парень, которого полковник всё хотел внедрить в братву, прокололся ещё при попытке втереться ко мне в доверие, и Некрасов передумал насчёт него. В итоге тот парнишка остался жив, а внедрили в банду кого-то другого, поопытнее.

Правда, неизвестно, в какую банду, но тут полковник подскажет, если будет необходимость.

Песня про какао закончилась, кто-то поменял кассету, теперь слышно матерную арию Кащея Бессмертного в исполнении группы «Сектор Газа».

– Да помощь тут твоя нужна, Иваныч, – обратился я к Некрасову.

– Ну, рассказывай, давай посмотрим.

И он удивился, ведь рассказал я ему о проблемах Димки с опекой.

– А я при чём? – полковник нахмурил лоб.

– У тебя жена – инспектор по делам несовершеннолетних, ты их там всех знаешь, да и с участковым нашим на рыбалку ездишь. Доведи до всех, что парень нормальный, ради своих опекаемых в лепёшку расшибается, зарабатывает. Брату с сестрой лучше у него жить, чем в детдоме, просто его невзлюбили там, ищут, как подгадить. А то пока эта проблема висит, я другим не могу заняться.

– И ради этого ты всех собирал? – усмехнулся Иванов.

– Я так-то тебя сначала хотел подтянуть, – я повернулся к нему, – чтобы ты договорился, да Глеб подсказал, к кому надо. Ну а для меня неважных проблем нет. Есть приоритет, что срочно, а что не очень. Это – срочно.

– Ладно, – Некрасов поморщился. – Проверю, что и как. Что ещё? Я же тоже в курсе, что Александрова подорвали. Из-за этого же сбор?

– Да вот уже начинается всякое, сейчас вся местная братва против нас полезет. И это хороший шанс обломать им крылья. Блатные между собой сцепились, Тунгус их мирит и может замирить, а это нежелательно. Пусть лучше они воюют между собой. Что вы знаете об их общаке? У кого он?

Я решил говорить откровеннее, чем раньше, и хитрить меньше. Сейчас уже ставки выше, и надо разбираться со многими проблемами. И тут надо, чтобы и полковники действовали сообща, так эффект будет сильнее.

– У Тунгуса, само собой, – отозвался Некрасов после недолгого раздумья. – Часть наликом, что-то на счетах, что-то в недвижке или ценных бумагах. Воры же щас прошаренные, разбираются во всём этом. А бухгалтерия у них покруче, чем в банках – всё учитывают. Ты и сам знаешь, воровать нельзя – убьют на месте.

– А где конкретно всё лежит?

– Ну, это не так-то просто, всё шито-крыто, даже своим не говорят. Хотя намётки есть, конечно, но так просто не сунешься.

– И ты что-то придумал на этот счёт, Алексей? – Иванов внимательно смотрел на меня.

– Тому, кто держит общак, доверяют, что он в него не полезет. Но если кто-то выяснить, что Тунгус или кто-то из блатных запустил в общак руку для своего обогащения – все их мирные соглашения пойдут коту под хвост. Так друг с другом сцепятся.

Времена-то поменялись, но суть прежняя. Общак – это касса, которую собирают воры с почти всей организованной преступности региона, чтобы подкупать чиновников и ментов, ну и обеспечивать своих людей на зоне. Немалые суммы, хотя и не такие астрономические, как привыкли писать в криминальных хрониках и показывать в кино, особенно в регионах.

А как их подставить… да вот скоро же август, если они вкинутся не туда, или вообще продадут баксы, чтобы скупить рубли – влетят конкретно. Надо бы только их всех под это дело подвести. Да и не только блатных, можно и ещё кого-нибудь подцепить.

– Тут подумаю, – сказал я и тут же поведал Иванову про свои мысли, что боевики Джабраилова трутся в районе изолятора и как это можно использовать.

Тот удивился сильнее, но не спорил, слушал. Ничего не сказал, но мысль я ему явно посеял. Но без милиции такое провернуть будет сложнее – у ФСБ в области мало людей.

А врагов и бандитов много. Блатные, братва, китайцы и прочие, кто сейчас накинется на имущество Александрова, заодно попытавшись раздавить и нас. И надо встречать их всех.

– Песню недавно слышал новую, – медленно проговорил Иванов, когда я закончил. – Что-то там про изменчивый мир, который надо прогнуть. Наш случай, да?

– Почти.

– Но всё равно, – Некрасов захлопнул капот своей машины и начал закрывать дверь гаража на старый советский замок. – Ну вот, закроем этих бандитов, или они сами друг друга перебьют… а вот что дальше? На их место придёт другой, вот как азеры на овощебазе прописываются. На место одного всегда другой приходит. Я-то понимаю, Сергеич понимает, а вот ты, Лёха, понимаешь? – он посмотрел на меня. – Как бы для чего ты это всё делаешь, мне почти понятно, но… как бы потом не плюнуть на всё это, решив, что бесполезно. А оно так и подумается однажды, по себе знаю.

– А вот ты мне на вопрос ответь, – я посмотрел на него. – Когда солдат на войну идёт, от него требуется в одиночку всех врагов убить и страну самому освободить?

– Ну нет, само собой.

– Вот именно. Требуется, чтобы они все делали и что нужно и как нужно, чтобы каждый от самого верха до самого низа вкладывался. Вот когда все будут заодно, вот тогда и будет победа. А вот у нас сейчас совместно ничего не делается, только поодиночке кто-то прорывается, насколько это возможно.

– Угу, – Некрасов достал сломанную сигарету и выругался. Закурил половинку.

– Вот и вы подключились, – продолжал я, – и мы уже не в одиночку стоим и справляемся с теми, кто раньше нас мог между делом раздавить, даже не заметив. И дальше будем на своём стоять. А там глядишь, кто-то ещё подключится, встрянет.

– И кто?

– Много кто может, мало кому это нравится и устраивает. Просто никто не знает, с чего начать и что делать. А если дорогу проложить, может и сдвинуться что-нибудь. Ну и чтобы никто не мешал, как все эти Дяди Вани, Атаманы и прочие.

Песня стихла, похоже, погас свет, потому что перестала светиться вывеска магазина с хлебом в соседнем доме. А я говорил дальше:

– Всех не перебьёшь, да и никогда это не было нужно, только самых наглых, кто поверил, что с него никогда не потребуют ответа за совершённое. Но если продолжать, то глядишь, и мент какой-нибудь будет не просто палки рубить, какие полегче, а своё дело сделает как нужно, и гада опасного поймает. Следак не протупит, доказуху железную найдёт. Или судья приговор будет выносить не за джип в подарок или из-за угроз. А там и дальше пойдёт. Прохожий помощь вызовет, а не мимо пройдёт, или показания нужные даст. Потому что много кого это всё не устраивает, но ничего сделать у человека не выходит. И вот чтобы система работала, товарищи полковники, кто-то должен начать. Мы и начали, может, и не только мы. А когда система с кем-то не справляется, то тут другой подход нужен, неофициальный, проверенный.

– Ну и ты задвинул, Алексей Матвеич, – протянул Иванов, взгляд оставался серьёзным.

– Вы же оба ходите на работу и делаете её, результатов прямо сейчас не ждёте. Но каждый отдельный успех, который получается – это уже хорошо. И если в регионе чего-нибудь добьёмся, можно будет дальше двигаться, единомышленников искать и работать.

Оставив их размышлять, я распрощался и вернулся в машину.

– А ты чего задумался? – я пихнул севшего на переднее сиденье Глеба.

– Да чего-то загрузил ты всех, – отозвался он, держа во рту незажжённую сигарету. – Тоже чёт мысли пошли.

– Поехали на обед. На сытый желудок думать проще.

* * *

Несмотря на общую нервозность и подступающую со всех сторон опасность, я старался не напрягать всех. Постоянное напряжение ни к чему хорошему не приведёт, лучше делать как раньше: какой-то успех – уже повод порадоваться. Вот и ведём себя так, что нет ничего такого, с чем бы мы не справились. И это тоже переварим.

А то если будут постоянные напряги, то кукуха поедет, как у Карпова в сериале. Хотя, конечно, все на пределе, и думки идут нехорошие, но поводов унывать пока нет.

Команда собралась в качалке. Прибывший утром Денис Александров сидел в стороне, мрачный, почти чёрный от навалившихся проблем. Мы с ним поговорили сразу, он всё рассказал, что вспомнил, и ждал, что будет дальше.

С ним прилетели люди из службы безопасности его отца, но охрану к Денису приставили нашу, бывших ментов из первого состава фирмы Чернова. А то этих ещё не знаем, вдруг будут сливать про него всё конкурентам.

Да и Костя будет крутиться рядом на всякий случай, ну и заодно появился шанс проявить себя Строгову. И сам под присмотром, и я заодно придумаю, как лучше его применить.

– И как вы это едите? – непонимающе спросил он и показал хрустящее китайское печенье, пачка которых лежала рядом с Алибеком.

– А что такое? – Абхаз встрепенулся.

– Так химия же одна! Травят народ.

Строгов взял одну печенюшку, с хрустом отломил кусочек и поджёг зажигалкой. И она легко загорелась, край потемнел, будто это кусок пластмассы…

Костя сидел с книгой в простой чёрной обложке. «Последний дон» Марио Пьюзо, ему она нравилась больше «Крёстного отца», хотя в случае с фильмами было наоборот. Фильм-то про крёстного отца показывали по ящику на днях, правда, в этот раз я смотрел только финал, где всех недругов быстренько мочат.

Валера держал боксёрскую лапу левой рукой, стоя в углу, а Ярик по ней долбил кулаками, шумно пыхтя. Звуки ударов эхом отражались от стен.

И все поглядывали на меня, с беспокойством, но надеждой, ведь раньше всегда удавалось выпутаться.

Я поманил в подсобку Дениса и Ярика, чтобы обсудить дела.

– Рассказывай, – я посмотрел на брата, который снимал тренировочные перчатки. – Блатные звонили?

– Угу, – он почесал нос и вытер вспотевший после тренировки лоб. – Тебя ждём. Звонил Дядя Ваня, а сразу после Монгол. Видать, не в курсах, что мы с каждым в тайне от другого договаривались.

– Хорошо. Но кусок урвать всё равно хотят.

– Ещё бы. Но это ладно, там просто, побазарить хотят в ближайшие дни, пока без наездов общаются. Тут проблема посерьёзнее. Гоша Чёрный стрелку забивает нам.

– Атаман послал, – я кивнул.

– Я вывезу, братан, – с напором сказал Ярик. – Накидаю ему, отъедет, ещё проставится.

– А если стрелять будет?

– В меня не будет, отвечаю. Мало ли чё Атаман говорил, у Гоши свой чердак на плечах. Он в голову не только ест.

– Всё равно, – я задумался. – Чернов в курсе проблем и что будут наезды, готов отбиваться, и людей он нанял достаточно. Дуй к нему… сначала себя в порядок приведи, пусть даст людей для стрелы. Тех, кого ты тогда рекомендовал, из своих сослуживцев, точно бери. И бывших ментов.

– Помню.

– Ментов в фирме там много, братки стрелять по ментам не захотят, проблем не оберёшься. Если что – СОБР позовём, но лучше сделать так, чтобы стрелка прошла мирно. Чтобы Гоша, раз он твой кент, на нашей стороне бы остался, если у них в банде между буграми тёрки начнутся.

– А какие тёрки?

– Ещё придумаем. И до Атамана в итоге доберёмся, – я потёр подбородок. – Ладно. С Гошей ты сам поболтай, с блатными вместе побазарим, а мы тут с Денчиком пока поговорим, – я посмотрел на парня. – Ну что там, Хирург, звонили тебе?

То, что он вернулся в Бекетовск, здорово испортило планы недругам его отца, как я и думал. Всё имущество Александрова-старшего было раздроблено по мелким фирмам, и от львиной доли из них имущество было записано на разных лиц.

Полностью всю картину знал только сам Александров, даже его замам было известно не всё, но в Швейцарии достать его сложно, а сын улетел на другой конец страны. Так что заговорщикам придётся ехать сюда, чтобы решать вопросы, потому что поручить такую задачу некому.

Кто-то будет угрожать, а кто-то предлагать защиту, чтобы урвать себе побольше. Главное я понимал и доводил это до парня – в таком деле лучше полагаться на тех, кого знаешь сам, а не на друзей отца, многие из которых сами были бы рады урвать кусок получше. А кто-то и участвовал в покушении.

– Не только звонил, – проговорил Денис после пары секунд раздумий. – Прилетел один, встречи хочет. Старый друг отца, Геннадий Борисыч Мельников.

– Хороший друг?

– В соседних дворах жили, в армии вместе служили. Отец ему верил. Богатый дядька. Но потом они перестали общаться, и я сначала понять не мог, из-за чего, а папа не говорил. Может, про него и хотел сказать? – он пожал плечами. – Я тут вообще не интересовался, чем Мельников занят.

– А мы сами посмотрим, кто такой, – сказал я. – Что говорит?

– Что прилетел и хочет встретиться, – Денис выдохнул. – Но я пока не соглашался. Тебя жду.

– Понял. Нам сейчас неизвестно, что ему на самом деле нужно. А то на словах он друг, а на деле – сам понимаешь.

– Я и понимаю, кто он…

Голос парня стал злее, он даже сжал кулак на своей левой покалеченной руке без большого пальца.

– … он мне визитку сунул в Москве ещё, в больнице. Смотри, кем он работает. Если бы не эта надпись, я бы купился, поверил. А он, видать, не знал, что здесь происходило. Вот, утром забыл показать.