Текст книги "И Золушки здесь не тихие (СИ)"

Автор книги: Ника Мор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4. Фира

– Одевайтесь. Жду вас внизу. Да, завтрак тоже на вас. Раз служанка пропала.

Что? Какой завтрак? Так я же… А как это? Ё-моё….

Я развернулась к Дилану. Он сидел, прижавшись и наматывал прядку моих волос на пальчик.

– Да, вот такие пироги, с котятами. Солнце мое, ты завтрак готовить умеешь? – Заглянула в лицо малышу. Совсем с ума сошла, ребенка про готовку спрашиваю.

– Ладно, давай решать вопросы по мере их поступления. Сейчас умываться и одеваться.

Нужно сказать, что малыш оделся сам и даже быстрее меня. Мы пошли на кухню. Я потерянно озиралась.

– Дилан, как ты относишься к бутербродам? – мальчик пожал плечами. – Значит, вопрос решен, альтернатива небольшая – бутерброды или бутерброды.

Кое как найдя ледник, в нем сыр, масло и колбасу мы нарезали бутерброды. Травы для заварки искали еще минут тридцать. Я уже решила сдаться и нести просто горячую воду, но на глаза попал холщовый мешочек, в котором была заварка.

Поставив все на поднос, мы занесли творение своих рук в столовую и расставили.

Герцог невозмутимо смотрел на наши приготовления.

– А что случилось с ножами на кухне?

– В смысле? Что с ними? – оглянулась на мужчину.

– Ну, вы по какой-то причине решили ими не пользоваться. Боюсь предположить, чем вы нарезали продукты. С таким то размахом. Я даже последствия открывания рта на такую ширину бутерброда затрудняюсь спрогнозировать. Давайте уберем что-то с бутерброда. Или хлеб, или колбасу. Вместе их все равно не откусить.

Я покраснела.

– Знаете что, не нравится, сами себе готовьте.

– Готовьте? Что здесь приготовлено? К тому же я достаточно обеспечен, чтобы мне готовили слуги.

– Я вам не слуга!

– А кто?

– Я, я, я ГУВЕРНАНТКА! Вот кто я!

– А где МОЯ служанка? Вы остались в доме на неделю! Кто вам дало право ее выгонять?

– Я не выгоняла, она в окно выпала!

– Сама?

– Нет, я толкнула! И правильно сделала, и сделала бы это еще раз!

– Вы? Да вы бы и сдвинуть Фиру не смогли!

– Я – нет, а воздушная волна – да!

– А вот отсюда поподробнее! Кто вы леди? От кого вы бежите? – герцог схватил меня за запястье и дернул на себя. Я, злая и растрепанная сопела ему в лицо, он, хмурый и злой, пыхтел в ответ.

И тут я поняла. Я как дура попалась. Практически выдала себя. Не быть мне шпионом. Не мое это.

– Можно мне попить? – мы одновременно развернули голову. Дилан сидел и кушал колбасу. Да, прав герцог. Или хлеб, или колбасу. Вместе никак.

– Конечно, минуту. Мужчина сам налил малышу попить.

– Нила. Я понимаю, что вы мне не доверяете. Но судя по тому, что я видел утром, Дилан вам не безразличен. Давайте вы расскажете то, что считаете нужным. И про события в этом доме, и про ваши проблемы. Я отвечу на ваши вопросы. Любые тайны вызывают недоверие. Мне бы не хотелось, чтобы между нами стояли недомолвки.

– Хорошо. Но только после того, как вы поклянетесь не причинять мне зла.

– Да, согласен. Сейчас предлагаю позавтракать. Потом я решу вопрос со служанкой.

Позавтракав, мы отправились в сад. Дилан играл, а мы сидели в беседке, наблюдая за ним.

– Что случилось с его мамой? – я смотрела на малыша и не верила, что жизнь могла быть с ним так жестока.

– Сифа была моей сестрой. У нас с ней разница в возрасте была около года. Родители наши были пожилыми людьми, когда встретились. Поэтому к моменту нашего совершеннолетия были уже очень пожилыми. Ушли они тихо, от старости, практически друг за другом. Мы остались одни. Закончили академию. – герцог замолчал и задумался.

– В академии я был одним из лучших адептов. Поэтому мне открывались грандиозные карьерные перспективы. Я окунулся в омут служебных забот. Поднимался все выше и выше. Я оставил сестру одну. Практически бросил в нашем имении. В один из дней мне пришло письмо от управляющего. Сифа пропала. Я бросился на ее поиски, но не нашел ее. Расспрашивал, с кем она общалась, куда ходила. Но все ниточки обрывались. – Мужчина замолчал.

– И? И что? Дилан же здесь. – Я развернулась и посмотрела на герцога. Он тоже смотрел на мальчика, но взгляд его был затуманен. Как будто он мысленно находился далеко отсюда.

– Через шесть лет, когда я уже смирился с потерей, ко мне пришло письмо. От моей сестры. К тому времени она уже была мертва. Она написала, что у нее растет сын. Над ней надругались. Кто и когда не написала. Но зная мое стремление сделать карьеру, она решила исчезнуть, чтобы не портить мне биографию. Глупая, глупая маленькая девчонка. – Эрик закрыл глаза рукой, погружаясь в воспоминания все глубже и глубже.

– Я сорвался к ней. Но приехал уже к могиле. Она работала простой сельской учительницей. У нее просто не было денег на хорошего врача. Она умерла от банальной простуды, просто запустив ее. Дилана я забирал уже из приюта.

– Вы ненавидите его?

– Кого?

– Дилана.

Герцог надолго замолчал, всматриваясь в мальчика.

– И да, и нет. Из-за него я потерял сестру. Он причина ее страданий. И в то же время, он не виноват, что его родили. И он так на нее похож.

– И на вас.

– На меня?

– Да, у него такие же красивые глаза как у вас. Когда он счастлив они синие как летнее небо, когда грустит, становят грозовыми тучами. – Герцог убрал руку и посмотрел на меня и улыбнулся.

– Не замечал. Так что случилось, пока меня не было? – Эрик резко сменил тему разговора. Видимо понял, что я сейчас начну пускать слюни по поводу его глаза. А кто я такая? Деревенская девка, не ровня ему. Психанула. Надо же, цаца какая, не подхожу я ему, значит.

– Фира унижала и била Дилана. Называла его исчадием Ада. Берегла вашу бесценную, чистую душу. – Я встала и пошла на выход из беседки.

– Да ну?

– Баранки гну. – Мы люди не гордые, собирается держать дистанцию, так я не против, я ему сейчас кратер между нами образую.

– Стой, мы не договорили. – Герцог схватил меня за руку.

– Вы бы, господин, ручоночки свои при себе держали! А то ведь в моем болотце как, потрогал – женись! – Мужчина резко одернул руки.

– Прости, не понимаю, я тебя обидел чем-то? – Я застопорилась. А действительно, что это я психую? Нравится он мне что ли? Скосила глаза. Хорош, чертяка…. Дала себе мысленно леща и села обратно.

– Ну? – расправила платье.

– Хочется тебе в ответ сказать "Баранки гну", но держусь. – И лыбится сидит. Закатила глаза.

– Так кто ты, откуда и что занесло тебя в наши края? Я же верно понимаю, ты прячешься от кого-то?

– Вы обещали клятву.

– А, да. – Эрик закрыл глаза, посидел немного, открыл их. – Все.

– Да что все то??? Я откуда знаю, что вы там себе в голове бубнили? Какие гарантии?

– Так у тебя и выбора особого нет. Только верить мне. Идти тебе все равно некуда. Иначе еще при первой клятве сбежала бы. Рассказывай. Поверь мне, станет легче. – Я отвернулась и стала смотреть в сад.

– Нечего особо рассказывать. Мачеха решила выдать меня насильно замуж. "Жених" пытался сломить волю, чтобы добровольно под венец пошла. Голодом морил, запирал. В последний раз хлыстом избил. Думала не выживу. – Сзади повеяло холодом. Я обернулась. За герцогом клубился черный туман. Он казался живым, его потоки перекатывались друг через друга, как тела огромных змей. Я сглотнула.

– У вас. У вас. У вас там…, – Повертела в воздухе рукой.

Герцог обернулся, прикрыл глаза, и тьма втянулась в него.

– Имя свое ты, конечно, не скажешь?

– Нет.

– Почему?

– Не хочу вас расстраивать, но я вам не верю. А сейчас еще и боюсь.

– Логично. Тогда я пошел искать нам новую служанку. Прошу вас, больше не готовьте. – Я показала язык спине мужчины.

Глава 5. Новый маг

Герцог, как и обещал, нашел новую служанку – Груню. Но образ этой дородной, улыбчивой, доброй женщины не вязался с ее статусом. Скорее она воспринималась, как дальняя родственница, которая искренне слушала, давала советы, переживала и, конечно, неустанно обнимала Дилана. Он перестал бояться и уже сам постоянно прижимался или ко мне, или к ней. Эрика он пока, все же, обходил стороной.

Мы с герцогом начали притираться друг к другу, он ходил на службу, я занималась с ребенком. Ну, как можно заниматься с пятилетним малышом? Только играть и обучаться во время игры. В один из дней я пришла из магазина и застала Дилана на кресле в гостиной. Было видно, что малыш недавно плакал. Носик опух и покраснел, глазки блестели. Рядом, на стуле сидела Груня и горестно вздыхала. В руках у нее был сладкий пирог и чай. Видимо, пыталась утешить мальчика.

– Так, а кто это у нас здесь сырость разводит? Меня же всего час не было. Что такого непоправимого могло случиться? Рассказывай, поправим. – я присела перед Диланом. Он всхлипнул и отвернулся личиком в спинку кресла. Худенькие плечики стали вздрагивать от сдерживаемых рыданий.

– Что произошло? – я развернулась к Груне.

– Герцог. Ругал его. Переживает. – Женщина тяжело вздохнула и погладила мальчика по голове.

– Герцог значит. – Встала, поправила платье и направилась в кабинет к мужчине. Стучать не стала. Просто не успела. Стукнула в дверь, она открылась, ударилась об стену в кабинете и снова закрылась. Я и так-то была на взводе, а здесь еще и дверь! В общем, об меня можно спички зажигать. Пар из ушей точно шел.

Собралась, скрипнула зубами, нежно, насколько это было возможно в моем состоянии, открыла дверь. Дверная ручка жалобно скрипнула.

– Эффектное появление. Сидел и терялся в догадках, вы просто дверью постучать в стену пришли или с визитом? – и сидит такой расслабленный, не знает болезный, что я его сейчас душить буду.

– К вам, уважаемый, можно приходить только для того, чтобы снять душевную боль. А душевная боль у меня дама привередливая, она только на членовредительстве останавливается. Выбирайте.

– Что выбирать?

– Орган, который вам меньше всего дорог!

– А если мне все дороги?

– Зато мне не все дороги! Поэтому давайте я и выберу, нерешительный наш. Начнем с языка. – Эрик вскочил со стула и встал за него, увеличив между нами расстояние.

– Нила, прежде, чем мы выясним, насколько мне дорог язык, вы как-то поясните ваше поведение?

– А сами? Давайте, напрягите мозг! Для чего-то ведь он вам дан! – герцог задумался.

– Могу предположить. Из-за Дилана? Мы сегодня с ним говорили о его успехах. Я его экзаменовал. К сожалению, багаж его знаний весьма скуден. О чем я ему и сообщил.

– Вы его что делали? Да вы в своем уме? Кто экзаменует пятилетнего ребенка? Еще раз, хоть словом, хоть делом обидите малыша, я вам глаза выцарапаю. Думаете, чем будете вину заглаживать. Сейчас маленький мальчик сидит, плачет и думает, что он никчемный. Потому, что у его дяди не хватило мозгов понять, что перед ним маленький ребенок!

– Что, действительно плачет? Я не хотел его обижать. Думал, это подстегнет его интерес к наукам. – Эрик выглядел потерянным.

– Думал он. Спрашивать не хочу, чем вы думаете. За мной. Пойдете вину заглаживать. – Развернулась, и не глядя на герцога, пошла в гостиную.

Зайдя в гостиную, мы застали Дилана в той же позе. Плечики уже не вздрагивали. Но он так и не повернулся, сидел, повернувшись к спинке кресла, водя пальчиком по узору на нем. Маленький, одинокий, отгородившийся от всего мира и его несправедливостей в углу кресла.

Герцог нахмурился, подошел к креслу и присел рядом.

– Дилан? – Малыш, услышав его сразу напрягся и вжался в спинку.

Эрик посмотрел на меня. Я на него. Уперла руки в бока. Показала подбородком на ребенка.

– Дилан, я не хотел тебя обидеть.

– Вы меня сейчас обратно в приют сдадите? – Шепотом спросил мальчик.

– Почему? Почему я должен тебя сдать в приют?

– Я глупый. Ничего не знаю. Вам стыдно за меня. Я все понимаю. Я просто хочу знать, что будет дальше. Когда меня повезут в приют. И хочу успеть попрощаться с Нилой и Грушей. И, если вы позволите, взять некоторые игрушки. И оловянного солдатика. Мне его мама дарила.

Груня закрыла рот рукой, чтобы не всхлипывать, по ее щекам текли слезы. Герцог был мрачен. Он посмотрел на меня беспомощно.

Я присела рядом с герцогом.

– Дилан, посмотри на меня. Пожалуйста, посмотри. – Малыш осторожно повернулся. Я улыбнулась.

– Скажи, когда-то Эрик был добр с тобой?

– Да. Когда забрал из приюта. Мы там плохо кушали. Он повел меня в харчевню и разрешил заказать все, что захочу. И даже сладкое. И когда привез мне игрушки, улыбался и даже играл.

– Вот. Видишь. Скажи, разве тогда ты знал больше, чем сейчас? – Малыш задумался.

– Нет. Тогда я знал меньше. – Дилан повернулся еще немного к нам, заинтересовавшись разговором.

– Значит, Эрик любил тебя и без знаний?

– Наверное. Но ведь сейчас я не знаю того, о чем он спрашивает. Значит я плохой. Мальчик снова повернулся к спинке.

– Ммммм. Эрик, посмотри, у Дилана, кажется появилась третья нога и рука. – я развернулась к герцогу.

Дилан стал озираться и ощупывать себя.

– Нет у меня лишних рук и ног.

Я посмотрела на него, нахмурилась и снова обратилась к герцогу. – Может нос лишний есть? Или глаз? Или ухо?

Дилан всего себя перещупал.

– Нила, у меня все хорошо, нет ничего лишнего. – Он повернулся ко мне и смотрел на меня.

– Значит, ты никак не изменился?

– Нет.

– Почему ты тогда считаешь, что сейчас ты стал другим? Стал плохим. В тебе ничего не изменилось. То, что ты чего-то не знаешь, не делает тебя глупым или никчемным. Это говорит только о том, что ты можешь еще очень многое узнать. Перед тобой откроется мир знаний, огромный и волшебный.

Малыш повернулся к нам.

– Правда?

– Конечно, Эрик подтвердит. – Я толкнула мужчину в бок. Он ойкнул.

– Конечно. Хочешь, сходим в мою лабораторию, я тебе покажу различные ингредиенты. Змею заспиртованную.

Я мысленно застонала. Зачем, зачем ребенку в лабораторию некроманта? Надеюсь, что там хоть трупов нет. Пусть все остановится на змее.

– Хочу. – Дилан засветился.

Герцог взял на руки Дилана и они пошли в лабораторию.

– Ой, Нила. У меня ж сердце разрывалось, когда он просто к спиночке отвернулся. От еды отказался. Как будто прощался, сидел. А когда заговорил, думала, вообще душу праотцам отдам. На мелкие клочки ее своими словами разрывал. Вы уж не бросайте его. Видно же, намучился пацан. Отогреть его надо. А герцог, что с него взять. Солдафон. – Груня вытирала слезы с лица полотенцем, которое было заткнуто за пояс ее передника.

– Не брошу, Грунь, не брошу.

Через пятнадцать минут в гостиную вошел мужчина сверкая как медный таз.

– Все, мы помирились. – В эту же секунду со стороны лаборатории раздался взрыв. Мы ринулись к Дилану. Герцог возглавлял наш забег, Груня замыкала.

Вбежав в лабораторию, увидели, что Дилан стоит на стуле рядом со столом, держа в руке колбу. На столе дымится разбитая реторта. Лицо все в копоти, видно только белки глаз, волосы стоят дыбом.

– Вы что, оставили ребенка одного в лаборатории? – Я повернулась к герцогу. Мужчина понимая, что все, сейчас точно придется выбирать лишний орган, развернулся к Дилану.

– Ты молодец, что такой любознательный.

Я наступила герцогу на ногу и зашипела не хуже змеи. – Не та, не та ситуация! Развернулась к мальчику.

– Солнышко, я тебя очень прошу, больше не бери ничего у дяди в кабинете без разрешения. Иначе Эрик тебя поставит в угол.

– Зачем? – спросил этот самоубийца, убила бы герцога. Но боюсь нанести непоправимую эмоциональную травму неокрепшему детскому организму.

– Зачем надо. За шалости наказывают. – Эрик выдернул ногу из-под моей туфли. – Вы, Нила, какая-то непоследовательная. С вами очень сложно общаться.

– А с вами нет?

– Пока никто не жаловался. – Эрик подошел к столу, осмотрел ингредиенты. – Так. Здесь нет ничего, что могло при взаимодействии взорваться. Дамы и молодой человек. Поздравляю. На следующей недели мы едем в столицу регистрировать нового мага. У Дилана был спонтанный выброс магии.

И этот нехороший человек ушел. Оставив нам чумазого, но счастливого ребенка, которого еще нужно было отмыть.

Глава 6. Поездка

Всю неделю мы ждали поездки. Я и отчаянно хотела поехать, все же в столице я не была долго, сначала училась в академии, потом заточение у дяди, и до дрожи в коленках боялась встретить кого-то знакомого, кто может поведать мачехе или дяде где и с кем я была в столице.

К понедельнику желание поехать победило страх с большим отрывом. Решила ехать в плаще и не снимать капюшон. Договорились выдвинуться в понедельник. Герцог просто спасовал от моего напора и энтузиазма, поэтому был согласен на все, лишь бы я не отсвечивала слегка придурковатой улыбкой от внезапно упавшего на нас счастья.

В понедельник я вскочила с первыми петухами. Одела Дилана. Подняла Груню. Кормить особо никого не надо было. Дилан одевался, не просыпаясь. Я быстро одела на него все, что нужно и переместила на диванчик у входа.

Груня сказала, что не голодна и взяла нам всем завтрак в корзину. Я не могла есть от волнения, а малыш и не знал, что пропустил возможность позавтракать.

Время тянулось бесконечно. Мы собрались небольшим туристическим отрядом у дверей. Я, нервно топчущая прихожую, Груня, дремавшая в кресле и Дилан, пока в бессознательном состоянии на диванчике. К восьми вниз спустился герцог.

– Вы что, еще не одеты? – Я подлетела к мужчине и осмотрела его. Герцог дернулся от меня. Потом, видимо, взял себя в руки. Оглядел себя.

– Да почему не одет? Я что, голый по вашему? На мне отличный домашний костюм.

– В смысле "Вы что, еще не одеты для поездки?" – Герцог заглянул мне за спину.

– Боюсь спросить, к которому часу вы всех собрали. Груня, приготовьте мне завтрак. – И пошел в сторону столовой!

– Какой завтрак? Мы в одежде, вспрели уже все, а он чаи гонять собрался! – возмущению моему не было предела.

– Я буду завтракать. Вы, как хотите. Почему ребенок спит у дверей?

– Он не спит! Он ждет вас!

– С закрытыми глазами?

– Да. Ему так удобнее! – герцог демонстративно выдвинул стул, сел и сложил руки на груди.

– Нила. Я здесь хозяин. Я собираюсь завтракать. – Я несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Развернулась. Подошла к Груне, которая попыталась слиться с рисунком стен и не моргала, пока мы выясняли, кто круче, забрала у нее корзинку. Достала бутылку с чаем. Налила в кружку, подвинула герцогу. Достала вареное яйцо. Громко стуча им по столу, почистила, положила на блюдце перед мужчиной.

– Приятного аппетита. – Сижу, смотрю, пальцами по столу тарабаню.

– А вы так и будете смотреть?

– Буду. Хочу, чтобы этот завтрак оставил у вас неизгладимое впечатление.

– Так уже. Неизгладимее некуда.

Несмотря на все мое невыносимое поведение, Эрик спокойно позавтракал. Поблагодарил Груню и ушел переодеваться. Мне хотелось что-то сломать.

Спустившийся герцог светился элегантностью, утонченностью. На нем были серые брюки, синий камзол под цвет глаз. Гладко зачесанные волосы, аромат туалетной воды. И я. Злая, потная, с растрепанными волосами. И настроением придушить его.

– Ну, вот, восемь сорок. Можем отправляться. – и этот эталон мужской харизмы легко подхватил спящего ребенка и вышел за дверь. Скрипнула зубами.

Пока ехали в экипаже до столицы, не смотрела на Эрика. Обиделась. Даже не знаю на что. По сути он был прав. Зачем я собрала всех у дверей? Только потому, что мне не терпелось поехать? Так это только мое желание. От осознания своей неправоты мне становилось еще хуже. Но как только мы заехали в город, плохое настроение улетучилось. Я вспоминала, какой помнила столицу. Замечая новые дома и сооружения, спрашивала о них. Эрик отвечал на мои вопросы. И постепенно неловкость от утреннего происшествия ушла.

Приехав, мы зашли в маг контроль, зарегистрировали проснувшегося Дилана, потом пошли покушать в харчевню. Груня долго отказывалась, ссылаясь на то, что ей там не место и вообще, она взяла с собой много еды и может покушать где-то недалеко. Но мужчина настоял на общем приеме пищи. Причем, нужно отдать ему должное, не стеснялся ни меня, ни Груни.

Я заказала рыбу и овощи, Груня гуляш, Эрик жаренный стейк с овощами, а малышу мы выбрали суп пюре с сухариками.

– Нила, мы сейчас должны зайти к моему другу. Но Дилану лучше не присутствовать при разговоре. Они с Груней останутся на улице, подождут нас на скамейке. Вы же будете мне нужны.

– Хорошо. – После приема пищи я была довольна жизнью и, наверное, пообещала бы герцогу и звезду с неба, не то, что помощь в деле.

Счастливым сусликом я поскакала за ним в неприметное серое здание. Дилан и Груня остались нас ждать у входа.

Эрик прошел в кабинет, через какое-то время позвал и меня. Поскольку я была полна новыми впечатлениями, сыта – (читай довольна), без задней мысли внеслась в кабинет. Дверь захлопнулась.

– Вот, Омаль, девушка о которой я тебе рассказывал. – Я прямо всеми позвонками прочувствовала, как к моим нижним девяносто несутся неприятности. Сглотнула. Повернулась.

– Твою ж…. – напротив меня стоял один из самых влиятельных, страшных и загадочных мужчин нашего государства. Это из сплетен. В моем случае подтвердился только один эпитет – страшных. Глава тайной канцелярии.

Высокий подтянутый блондин с глазами, из которых на тебя смотрит тьма. Радужки его глаз были черными и сливались со зрачками. Зрелище не для слабонервных. Хотелось поискать стул, приковать себя к нему и признаться в чем-то страшном. Что у них там не раскрыто? Тащите все! Меня даже пытать не придется.

– Странно, не замечаешь? Обычно посетители уже начинают плакать и рыдать. Все же, твоя репутация бежит впереди тебя. – Эрик внимательно меня рассматривал.

Дорогой мой работодатель! Да я бы с удовольствием! Щас от паралича избавлюсь, напрягусь, чтобы от страха не описаться и в бой! Истерика уже практически приняла меня в свои теплые объятья.

И тут, эта гроза ночных девичьих кошмаров, сделал шаг в мою сторону. Я сдвинулась в сторону герцога. А нет, смотри-ка ты, паралич отключается при угрозе состыковки меня и Омаля.

Как ни странно, это не остановило главу тайной канцелярии. Он сделал еще один шаг ко мне. Я от него. Он ко мне, я от него. Так бы шагали и шагали. Но комната резко кончилась. Я уперлась в герцога. На лбу выступила испарина, ситуация патовая…. Омаль шагнул ко мне. Я обняла герцога. Герцог забрыкался. Но меня голыми руками не возьмешь, потерпит, не маленький. Глава канцелярии сделал очередной шаг, я вдавилась в стену. Что было с Эриком, не знаю, но краем сознания отметила, что между мной и стеной что-то трепыхается.

– Омаль, прекрати пугать девушку, она от страха мне сейчас все ребра переломает. – Омаль отошел.

– Друг мой, ты так никогда не женишься. Нельзя девушек до икоты пугать. – Герцог растирал ребра после нашей попытки пробить стену. Ну ладно, моей, моей попытки пробить стену герцогом.

Глава тайной канцелярии сел за стол, не отрывая от меня глаз. Блин, ну нет, надо все же в чем-то признаться. Что у меня там было? Шалости в детстве? Пьянки и проделки в академии? С чего начать? Ладно, начну колоться с детства, пусть сам выбирает, что важно.

– Я…

– Не нужно. Про описанные штанишки и стыренные пирожки я уже наслушался.

Фух… Прямо отлегло. Утерев пот со лба, я дошла до кресла и рухнула в него.

– Легче? – Глава канцелярии смотрел на меня.

– А то.

– Тогда перейдем к делу. Эрик мне рассказал, что вы от кого-то бежали. О договорном браке и о вашем похищении. Давайте начнем, например, с вашего имени. Поскольку по своим каналам я проверил. Никто не подавал прошение о поиске молодой девушки.

Сижу, смотрю на него и думаю, он, правда, решил, что я наивная горная коза? Мне вот зачем услуга от него? Зачем мне быть в должниках у главы тайной канцелярии? В благородство человека, на котором держится шпионаж и внутри страны, и за ее пределы, простите, тоже не верится.

Сижу, молчу. Соображаю, что ответить, чтобы сразу в казематы не загреметь.

Омаль вздохнул. Посмотрел на герцога. Посмотрел на меня.

– Согласен. Образована, не глупа, решительна. Будем искать. Приеду к тебе в гости в ближайшее время. А сейчас мне пора. Что ж, до встречи, прекрасная незнакомка. – И улыбнулся.

Даже если бы рядом разверзся вулкан, я бы не была так поражена. Ни в одной газете, ни на одном изображении, нигде я не видела, чтобы он улыбался. У меня вообще было четкое убеждение, что он родился с этим выражением лица. И именно в этот момент мне сало еще страшнее. Я побледнела.

– Так, Омаль, притормози с обаянием, Нила сейчас сознание потеряет! Я как ее без чувств из здания эвакуировать буду? Тебе мало сплетен, которые ходят вокруг тебя и твоей организации?

– Все, все, не смущаю даму. – поднял вверх руки, а сам сидит и уголками губ вздрагивает, держится, чтобы засмеяться. Вот паразит! Напугал девушку до коликов и веселится.

Встала, поправила платье, прическу. – Не провожайте, – кивнула и вышла за дверь.

Я девушка честная. Что мне там какой-то глава тайной канцелярии? Вышла и хлопнула дверью.

Выйдя на улицу увидела Груню и Дилана. Они самозабвенно обдирали клумбу у дома. Ну и правильно. Зачем главе тайной канцелярии цветы на клумбе? Пойду тоже повыдергиваю!