Текст книги "И Золушки здесь не тихие (СИ)"
Автор книги: Ника Мор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)
И Золушки здесь не тихие
Мор Ника
Глава 1. Побег
И Золушки здесь не тихие.
Я ехала в телеге, под дождем, прижимая к себе нехитрые пожитки. Как? Как я могла докатиться до такой жизни? Еду неизвестно куда, неизвестно к кому. И все из-за моей мачехи.
Я – урожденная герцогиня Милания Борлеа. Дома просто Мила. Отец воспитывал меня один. Мама умерла от банальной простуды, когда мне было лет десять. Просто не придала значения заболеванию и фатально его запустила. Папа во мне души не чаял. Поскольку внешне я была продолжением мамы…
И жить бы нам, да поживать, но, беда пришла, откуда не ждали. Я поступила в магическую академию и, после трех лет обучения там узнала, что в мое отсутствие отец женился на молоденькой магичке. Желая ему добра, я искренне за него порадовалась. Все же у меня были планы в дальнейшем создать и свою семью. Не хотелось, чтобы в старости отец остался один.
Потом началась цепь трагических событий, которые и привели меня в то место, где я сейчас находилась.
Мой отец через год после свадьбы погибает на охоте. Как, при каких обстоятельствах – не знаю. На похороны я не успела. Меня просто не стали ждать. Цветы возлагала уже на могильный холм.
Потом в жизни мачехи появился один из наших дальних родственников, давно отлученный от дома – дядя Адам. Почему-то, об этом я узнала гораздо позже, от нашей старой экономки. Но именно этот человек перевернул все в моей жизни с ног на голову.
Как оказалось, он был влюблен в мою маму. Но она отказала ему, предпочтя моего отца. Влюбленный юноша не услышал отказа и преследовал мою маму, проявляя знаки внимания и ухаживая, даже после замужества. Отец, понимая тщетность слов, просто отказал ему от дома. Уходя, юноша бросил фразу: "Так, или иначе, ты все равно будешь моей". Что заставило его так зациклиться на моей маме – непонятно.
Но, мама умерла. И на одном из приемов он увидел меня. Его идея фикс приобрела новую цель. Как я потом узнала, знакомство отца с магичкой было подстроено дядей. И, как погиб мой отец, остается открытым вопросом.
Поскольку на момент смерти отца я еще училась в академии, моим опекуном была назначена мачеха. Именно она могла решать мою дальнейшую судьбу. Каждый раз, приезжая домой, я заставала нашего родственника. И, скажу я вам, это не самое приятное зрелище. Пожилой, страдающий ожирением мужчина, постоянно потеющий, с запахом лука изо рта, маленькими, глубоко посажеными глазками, редкими волосами и плохими зубами – не красавец. Но, это по мне. Он же себя считал неотразимым. Почему – мне не понять.
Самое страшное случилось к моменту окончания академии. Я закончила факультет зельеваров. У меня были небольшие способности к лечебной и воздушной магии. И там, и там по чуть-чуть. Но для моей специализации это не трагедия. Так вот. Оказывается, за день до окончания академии, моя мачеха, как мой опекун, заключила брачный контракт между мной и моим неуважаемым родственником. Когда я возмутилась, она пожала плечами и сообщила мне, что уже получила за меня приличные деньги. И отдавать их не собирается.
После этого меня перевезли к дяде. Он сообщил мне, что я должна "привыкнуть" к нему. Я практически стала пленницей. За любое неповиновение дяде меня наказывали, запирая в карцере без еды, воды и туалета.
Я сбегала несколько раз. За мной, каждый раз отправляли охотников за преступниками. Меня находили и снова запирали. Наказания становились все длинней. В последний раз дядя был зол сильнее всего. Он выхватил хлыст из рук охотника и с остервенением бил меня, пока вся одежда на мне ни превратилась в отдельные лоскутки, пропитанные кровью. Первый удар хлыста пришелся на лицо. Я просто не успела закрыться. Не верила, что мужчина может ударить женщину. А зря.
Чтобы увеличить мои страдания, весь следующий день на меня лили воду с солью. Просто приходили каждый час с ведром и выплескивали на раны. Открытые раны жгло ужасно. К ночи я потеряла сознание от боли.
Утром проснулась в комнате, на кровати от того, что кто-то мазал меня мазью. Рядом сидела пожилая служанка, смазывала шрамы и тихо плакала.
– Где я? – Пошевелиться не было сил.
– Так, почитай, там же. У дяди вашего. – Служанка рукавом вытерла слезы.
– Зачем он вас так? Пошто такую красоту калечит?
Я лежала и не могла понять, отчего он не оставил меня подыхать в карцере.
– Почему я здесь?
– Так, дядя ваш, письмо какое-то получил. Едет к нему в гости кто-то из друзей вашего отца. Вот он и решил, подлечит вас, покажет, а потом… потом снова…, – на спину мне упали две горячие слезинки, я вздрогнула.
– Когда приедет?
– Через четыре дня. К этому времени все заживет.
Я задумалась. Значит четыре дня. У меня есть целых четыре дня. Нужно вытащить из тайника деньги, которые у меня остались после академии, последние, кстати. Достать мужскую одежду. И через пару дней пойти пешком через перевал. Никаких лошадей, карет, порталов.
Лучше умру, но больше не попадусь.
Два дня меня мазали. Я подсказала служанке, какие зелья нужно приготовить и мази сделать. Влила в них силы. Через два дня я была еще слаба, но полна решимости.
После полуночи я вылезла из окна первого этажа и пошла в сторону гор. Там меня искать точно не будут. Даже здоровый мужчина не всегда выживает в горах.
Неделю я пробиралась через перевал. Спала, вырывая норы в снегу. Передвигалась только днем, ела только сухари, которые насушила еще в неплохие времена заточения.
Через неделю вышла на небольшое поселение и стала спрашивать про работу в удаленных городках. Все же у меня ни документов, ни денег. И, думаю, охотники не станут приглядываться к девушке, работающей на тяжелой работе. Искала службу подавальщицей, прачкой. Тяжелую работу я перенесу. Мне бы хоть небольшой перерыв от моего тюремщика. А там, я сяду и что-то придумаю.
Работы, как назло, не было. Я сидела на станции, откуда отправлялись обозы, и услышала крик дамы, которая только что откуда-то прибыла.
– Ты представляешь? Представляешь? Он сказал, что я плохая гувернантка! Я? Я плохая? Да я была его последней надеждой! Больше никто не пойдет! Не хочет меня, пусть со своим подкидышем сам возится. Мало того, что некромант, так еще и с гонором! Он мне в ножки кланяться должен, что я вообще к ним пришла! – Дама распалялась и краснела все сильнее и сильнее.
– Кто это? – Спросила я пожилого мужчины сидящего на телеге.
– Сплетница местная. А говорит она про мэра Тазальма. Небольшого городка. В трех днях езды отсюда. Недавно его назначили. С пацаненком маленьким приехал. Няню искал. Она и побежала устраиваться. Но сейчас все, раз он ее отшил, – грязью его обольет, небылиц наплетет – век не отмоешься. Жалко мужика. Не сыскать ему у нас няню.
Я подобралась, как гончая учуявшая добычу.
– А меня к нему свезете? Может меня возьмет?
– Ох… Не знаю, девка. Боюсь грех на душу брать. Я же вижу, что ты и так настрадалась. Маленькая, худенькая. Шея вон как у пичужки, в вороте рубахи как щепочка телипается. А голову наклонишь и шрамы свежие на спине видно. Отправлю тебя к нему. А ежели на верную смерть отправлю? Тебя перед этим накормить, да обогреть бы надо. И взгляд у тебя затравленный. Ежесекундно оглядываешься, прислушиваешься, вздрагиваешь от каждого шороха. У меня дочь, почитай, твоего возраста. Но смотрю на тебя и думаю, не дай бог ей так настрадаться.
Я смотрела на него и понимала, что он меня искренне, по-отечески жалеет. Желает добра.
– Мне больше некуда идти. Да и спрятаться, дяденька, мне нужно. Очень нужно.
– Ну, ежели только спрятаться. Маг он, говорят, сильный. Был какой-то большой шишкой в столице. Почему сюда приехал – не скажу. Но, ежели работать будешь хорошо и доверие его заслужишь, то может и заступится он за тебя. Спасет от лихих людей. До города этого я тебя довезу. Бесплатно довезу. И в дороге кормить буду. Не спорь. Такая пичуга меня не объест. А там, там уж ты сама.
И вот мы подъезжаем к небольшому городку, где я надеюсь найти службу, и если очень повезет, разрубить узел неприятностей свалившихся на меня.
Глава 2. Первые дни на службе
Доехав до города, возница показал мне дом, в который искали гувернантку.
– Ты, девонька, ежели у тебя ничего не получится, сыщи меня на постоялом дворе. Мы с ребятами покумекаем, что еще сделать можно. Авось, вместе и придумаем, как твою незадачу решить. – Возница смотрел на меня и тепло улыбался.
– Спасибо, дяденька. За все спасибо. За то, что помогли добраться, что накормили, словом обогрели. – У меня в глазах стояли слезы. Как мало, оказывается, нужно нам в жизни, чтобы почувствовать себя человеком.
Я подошла к двери нужного дома и позвонила в колокольчик. Мне открыла дверь крупная женщина с оспинами на лице.
– Нищим не подаем. Ишь, расплодились, попрошайки. – Она замахнулась на меня полотенцем, которое держала в руке. Я попятилась и по инерции схватилась за веревку от колокольчика, чтобы не упасть. Он зазвонил, я, испугавшись, отпустила веревку, стала снова падать, снова схватила веревку… В общем, в доме от моих действий поднялась жуткая какофония.
– Что здесь происходит? – в проеме появился подтянутый, стройный мужчина лет тридцати. Черные волосы, бледная кожа и яркие, синие глаза. Ничего себе…..
Это что же, хозяин дома? Так. Мила, ты здесь чтобы получить работу! Любоваться потом будешь.
– Что здесь происходит? – Мужчина сдвинул брови.
– Да, вот. Попрошайки одолели. Хотела полотенцем отходить, да с крыльца спустить. От них же только и жди беды! То там сопрут, то здесь утащат.
– Идите, Фира. – Дама недовольно поджала губы, но ушла.
Я стояла, замерев и разглядывая его.
– Вы как то обозначьте, когда удовлетворите свое любопытство и сможете озвучить просьбу. Я верно понимаю, вы пришли милостыню просить?
Что? Это он сейчас обо мне? С чего он решил, что я попрошайка? А… Да, точно. Та неприятная дама. Я чувствовала, как горят румянцем мои щеки от стыда. Вот, что теперь делать? Все, что бы я ни сказала будет жалким лепетом и попыткой оправдаться. Подняла голову и посмотрела в его невозможные глаза.
– Вы искали гувернантку. Я готова.
– К чему? – Бровь мужчины поползла вверх. Пока только одна.
– Воспитывать и учить.
– Кого? – О! вторая вверх пошла.
– Мальчика.
– Какого? – Потенциальный работодатель завис, глядя на меня.
Так. Я что дверь перепутала? Слегка отклонилась назад, чтобы поискать рядом другие двери. Других дверей нет. Промахнуться я не могла.
– Ну, вашего мальчика. У вас же есть мальчик? Маленький. – Мужчина сглотнул, вытер пот со лба.
– Так бы и сказали.
– Я так и говорю. Не про вас же речь. – Я посмотрела на мужчину с укором.
– Ну, при условии, что мальчика вы еще не видели, варианты могли быть разные.
Не поняла. Это что, он думает, я к нему гувернанткой набиваюсь? Да, беда с головой у мужика. Может, не зря отсюда мамзели бегут, теряя тапки?
– Проходите. Давайте. – Он протянул ко мне руку. Я сиганула вбок и врезалась в колонну у входа.
– Вы что такая нервная? Как вас к ребенку допускать? Вы же его заикой сделаете. – мужчина снова хмурился.
. -А вы резкие движений не делайте. Меня, может, в детстве молния ударила. Я сейчас боюсь резких движений.
– Каких резких движений? Я у вас письма рекомендательные попросил. Между прочим, комната мальчика на втором этаже. Мне что, вас каждый раз внизу ловить, когда вы от резкого движения в окна скакать начнете?
– Я буду сдерживаться.
– Письма где?
– Какие письма?
– Рекомендательные.
– Нет писем. Вы у меня первый. В смысле, не вы. Ваш мальчик. – Мужчина взъерошил волосы на голове.
– Документы.
– Нет документов.
– Что, тоже потому, что я у вас первый? – Я покраснела.
– Нет, меня в дороге ограбили. Деньги, документы, одежду – все забрали. – Хозяин дома на минуту прикрыл глаза рукой.
– Как вы узнали, что я ищу гувернантку?
– Слышала, как ваша предыдущая гувернантка обещала лечь костьми, чтобы вы больше никогда и никого не нашли.
– Да, она это может. – Он посмотрел в окно и задумался.
– А образование у вас есть?
Я открыла рот, чтобы сказать про академию и закрыла его. Нельзя, нельзя говорить про академию, с простой девки какой спрос? Если хозяина дома про кого и спросят, то про деревенскую девку он и не вспомнит.
– Есть, меня тятя учил. – Мужчина застонал, снова закрыл лицо рукой и сел в кресло. Думал. Снова думал. Я уже устала стоять, поэтому переминалась с ноги на ногу.
– Я приму вас на испытательный срок. На месяц. Завтра мне нужно будет уехать в столицу на две недели. Примите ванну, переоденьтесь в выданную одежду. Жду вас на ужин через час. Представлю мальчику. – И он встал и вышел.
Я стояла, не двигаясь, боялась поверить своему счастью. Меня берут!!!!! Ну и что, что с испытательным сроком! Я же буду стараться, да я уже заранее люблю этого мальчугана!
– Чего встала столбом, иди давай, комнату твою покажу. – Та же женщина, с оспинами на лице, толкнула меня в спину, обошла и продолжая бубнить что-то стала подниматься по лестнице.
Я помылась, уложила волосы, одела унылое платье гувернантки. Но даже оно показалось мне чудесным. Чистая, сухая одежда, кровать, горячий ужин, что еще нужно для счастья?
Ровно через час я спустилась вниз, в столовую. Хозяин встал, помог мне сесть. За столом, кроме него, сидел мальчик лет пяти. Он был похож на маленького ангелочка. Белые волнистые волосы до плеч, тонкие черты лица и такие же пронзительные, голубые глаза, как у хозяина дома.
– Дилан, это твоя новая гувернантка, миссис….
– Мис, мис Нила. – Я решила заменить одну букву в имени. Чтобы все таки откликаться, когда меня будут звать.
Я подала руку мальчику. Он посмотрел на меня, на мужчину. Потом нерешительно протянул свою руку. Но до моей не донес. Боясь прикоснуться ко мне, что ли. Я улыбнулась, присела перед ним на корточки, аккуратно взяла его руку. – Мне очень приятно с тобой познакомиться.
Малыш робко улыбнулся и у него на щечках появились ямочки. Боже, какой очаровательный мальчик. Когда-нибудь такой малыш будет и у меня.
– Что ж, мисс, Нила. Меня зовут герцог Эрик Дезолье. Дома можете обращаться ко мне по имени. При посторонних – герцог.
– Слушаюсь, мой господин! – Поднесла руку к голове, отдавая честь.
– Перестаньте паясничать! – Малыш засмеялся, и лицо герцога изменилось, черты лица смягчились, он смотрел на мальчика, улыбаясь, с любовью и какой-то затаенной грустью…
Глава 3. Дилан
После ужина герцог пригласил меня в кабинет. Мы заключили договор на месяц.
– Мис Нила. Я уезжаю на неделю по делам. Дилан останется на вас. Согласитесь, я ничего о вас не знаю. Рисковать жизнью и здоровьем мальчика мне бы не хотелось. Поэтому, помимо бумажного договора я хотел бы заключить и магический.
Я сглотнула.
– Какого рода договор?
– Что вы не причините вреда Дилану и будете его защищать даже ценой своей жизни.
– Вы хотите заключить договор на крови? Это же запрещено! – Я не понимала, как человек, облеченный властью, мэр, может предлагать мне такую сделку.
– Так где, вы говорите, учились? Почему вы врете? После ванны стало видно ваши руки, кожу, волосы. Вы никогда не работали физически. Ваша кожа никогда не обветривалась и не сгорала. Но шрам на лице. Шрамы, которые было видно на шее. От кого вы бежите? Кто эти люди? Я не хочу, чтобы Дилан попал в неприятности из-за вас. Тем более, когда меня не будет рядом.
Я потупила голову. Вот и закончилась моя сказка. Но снова идти куда-то, просто нет сил. Кажется, из меня выпустили воздух. Было желание сеть прямо здесь и смотреть в одну точку. Ни о чем не думая, не переживая.
– Хорошо. Я дам клятву на крови.
Я приготовилась протянуть руку, зажмурить глаза, мужественно выдержать укол кинжала в палец. Но маг тихо произнес заклинание, и у меня из носа потекла кровь. Вот тебе и кинжал. Похоже он сам по себе грозное оружие.
– Клятва принята. – Герцог, не торопясь, встал с кресла.
– Какая клятва? А текст? – я вытирала кровь, которая так и не останавливалась.
– Зачем вам текст? Смысл я вам и так озвучил.
– В смысле зачем? Может, вы туда добавили пляски под бубен в полночь! Или, может, решили все кровь из меня выкачать носовым кровотечением. – я стояла и сверкала глазами как дикая кошка, при этом некрасиво размазывая кровь по лицу.
Герцог закатил глаза. Подошел. Приложил ладонь к моему носу. В следующий миг кровь остановилась. Он достал свой платок. Одной рукой взял мой подбородок, второй вытер платком кровь. После этого всунул мне грязный платок в руку. Развернулся и пошел к дверям. Открыл ее мне и показал на выход.
– Ээээ.
– Не нужно. Не благодарите.
Я на автомате вышла за дверь. Потом очнулась, чтобы спросить про клятву, развернулась и в этот момент дверь перед моим носом захлопнулась… Вот гад. Хотела постучать. Но передумала. Решила, носа на сегодня хватит.
Утром герцог уехал. Я пошла искать своего малыша. Нашла его в комнате. Он сидел в углу и тихо перебирал игрушки.
– Дилан, привет! Хочу у тебя узнать, что ты уже умеешь делать? Что ты проходил. – Мальчик сдвинулся в угол и стал затравлено на меня смотреть. Да что такое? Чем я его так напугала?
– Мммм. Какая у тебя лошадка! Какие у нее мышцы! Наверняка очень быстрая! Генерала, не иначе. Так, сейчас мы найдем в игрушках достойного для нее генерала.
Мне в ладошку ткнулась игрушка маленького, затертого оловянного солдатика. Было видно, что малыш не выпускает его из рук. Возможно, он чем-то дорог малышу.
– Ой! Какой отважный воин! Где ты его нашел? Это, это же не просто генерал! Это генералиссимус
Малыш улыбнулся и зарделся. Я улыбнулась ему в ответ.
– Дилан, я так хочу почитать сказку! Прямо сил нет. Ты не знаешь, где здесь могут быть сказки? У вас такой большой дом! Я боюсь в нем заблудится. Помоги мне найти их.
Дилан показа мне где книжки. Его принадлежности для учебы. Игрушки. До вечера мы играли. Во время игры еще и занимались. Но малыш так ни разу и не подошел ко мне близко. Странно. Мне казалось, что дети более контактны. Для них нет границ личного пространства. И если человек нравится, они показывают это тактильно. Прикасаются, обнимают.
Вечером я уложила малыша спать и пошла к себе. Решила взять из библиотеки книгу и почитать перед сном.
Когда я уже планировала лечь, в комнате раздался плач. Я замерла. Что это? Я же одна в комнате. Да здесь и спрятаться негде.
– Кто здесь? – я приподняла настольную лампу, чтобы осветить большую часть комнаты. В ней никого не было.
Я вышла в коридор с лампой в руку. Прошла по коридору, туда и обратно. Никого. Дошла до комнаты Дилана. Она была заперта. Зачем? А если пожар? Развернулась и вздрогнула от испуга. За мной стояла служанка с оспинами на лице – Фира.
– Фира, вы меня напугали. Вы так тихо ходите!
– Зато вы громко. Зачем ночью по дому шляетесь? – Свет от лампы падал на её лицо обезображенное болезнью и оно приобретало какие-то зловещие черты.
– Мне показалось, что кто-то плачет. Я вышла посмотреть.
– Кажется – креститесь. Понаберут убогих, а ты потом майся. – Она развернулась и пошла в сторону лестницы.
Я приложила ухо к двери Дилана. За дверью было тихо. Нужно поговорить с герцогом. Нельзя запирать дверь на ключ. Это не безопасно.
Следующие пять дней прошли так же. Кажется, Дилан стал привыкать ко мне. Он иногда, робко прикасался к краю моего платья. Единственное, что меня мучило – плач по ночам. Вечером я решила пожелать ему доброй ночи.
Подходя к детской, я услышала тихий плач и бубнеж Фиры. Ускорила шаг.
– Отродье. Зачем ты сдался господину? Подобрал тебя, выкидыша. Такой же непутевый, как твоя мать. Надо было бросить тебя гнить в той помойке, где тебя мать нагуляла. Нищеты безродной нам не хватало. – Я стояла в дверях и видела, как эта здоровая тетка трясет ребенка, словно пытаясь вытряхнуть его из одежды.
– Только попробуй господину пожаловаться, подсыплю тебе отраву, поносом, как в прошлый раз, не отделаешься.
– ВОН! – Служанка медленно ко мне поворачивалась, в ее руках висел маленький, заплаканный, перепуганный мальчик.
– Что?
– ВОН! Пошла вон отсюда! Вон из дома! Не прикасайся к ребенку! – Дилан забился в ее руках, выкрутился, подбежал ко мне и закрыл собой от Фиры.
Маленький, храбрый мужчина! Еще минуту назад он и не пытался сопротивляться, принимая со смирением свое наказание. И вдруг собрал всю свою волю, вырвался и ринулся на мою защиту.
Фира оскалила зубы в гримасе безумия и посмотрела на меня.
– Он – плод греха, грязь, нечистоты бездны. Его нужно уничтожить, чтобы он не запачкал господина, не заразил его душу скверной! – Служанка шагнула в нашу сторону. Я призвала воздушную стихию, создала волну и оттолкнула Фиру к окну. Не ожидая нападения, она выпала из него, выдавив раму. Внизу раздался звон.
– А мы двери запираем? – Я не двигалась, прислушиваясь к звукам в саду.
– Запираем. До утра она не сможет зайти. – Я посмотрела на мальчика, присела, подхватила его на руки и понесла к себе в комнату.
– Знаешь что, Дилан! Ночь мы будем спать у меня. Не знаю как ты, а я жутко испугалась! И одной мне будет очень страшно. – Мы дошли до моей спальни. Я закрыла дверь и подперла ее стулом.
Мы с малышом умылись. Я одела на него свою рубашку, сама одела ночную рубашку и мы легли обнявшись. Дилана била сильная дрожь.
– Давно она так?
– Как только меня привезли.
– Почему не сказал герцогу?
– Я его почти не знаю. Мама умерла три месяца назад. Тогда приехал Эрик и забрал меня.
– Он твой папа?
– Нет, он мамин брат.
– Ничего, ничего. Пока я жива, тебя никто не обидит. Обещаю. – Вот только, сколько я буду жива, я пока и сама не знала. Но до последнего вздоха буду оберегать малыша, который, не раздумывая, бросился на мою защиту.
– Странно. Сегодня не слышно плач. Ты не знаешь, кто мог плакать? – Я посмотрела на малыша.
– Это я плакал. Фира била меня перед сном розгами. Чтобы выбить греховные мысли. И запирала. Чтобы никто не увидел кровь.
Я вспомнила хлыст дяди Адама, прижала к груди ребенка и по моим щекам потекли слезы. Как? Как можно обижать его? Как нужно издеваться над ребенком, чтобы он с таким спокойствием говорил про пытки?
– Не плачь. Я больше не боюсь. – Малыш прижался ко мне и засопел во сне.
Утром мы проснулись от того, что дверь в комнату выбили. Мы сидели в кровати и обнимали друг друга.
Поправляя манжеты рубашки в комнату вошел герцог.
– Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит? Почему в комнате у Дилана выбито окно? Где служанка? Почему мальчик спит в вашей кровати?
Я, ни слова не говоря, развернулась к тумбочке, взяла лампу и прицельно метнула ее герцогу в голову.
Увернулся… Посмотрел на осколки. Я взяла кувшин, вылила на пол воду, прицелилась и снова кинула в мужчину. Увернулся. Взяла стакан. Кинуть не успела. Герцог подошел и забрал стакан оттеснив нас с Диланом от стола.
– Да что происходит?
– У нас с вами, герцог, будет длинный разговор!