Текст книги "Ты пахнешь корицей (СИ)"
Автор книги: Ника Драйв
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Мое тело, казалось, наполняли пузырьки шампанского, я был опьянен правдой, которую мог открыто высказывать, но мысли, к несчастью, путались, и я успел пробормотать, что жене не дело работать, что дочери не надо кусать отца, а сыну кусаться вообще очень нехорошо, потом я хотел вернуться к гадкому начальству и обличить его, как следует, но меня свалила с ног волна отката.
Будто камень упал на меня, я неловко упал со скамеечки и вытянулся на ковре.
– Что ж, вы – счастливчик, друг мой, – помог мне встать семейный юрист, – я присутствовал на множестве подобных допросов, и потом допрашиваемым было нестерпимо стыдно, вы же… – он неожиданно весело рассмеялся, усаживая меня на диван, – вы непогрешимы, друг мой. Почти, – он громко хихикнул.
Родник протянул мне ладонь:
– Давай, Артём, начнем всё с начала, я не так плох, как кажусь тебе.
– Тебя любят мои дети, поэтому я согласился на то, чтобы ты стал светлым крестным моего сына, – пожал я его узкую, но сильную ладонь. – Славка, приношу свои извинения, что подслушал вашу с Лизой беседу, и мои дочь и сын без ума от тебя, так что не обижайтесь, парни. Я рад, что вы гостите у нас в доме. В самой глубине души, но рад.
– Подслушивать плохо, – буркнул мстительно Славка, всё-таки пожимая мою руку. – Но я так и не понял, кто убил мага-инженера?
– Придется начинать новое расследование, – сокрушенно покачал головой лейтенант Вишневский. – С инквизитором вышла осечка.
– Пока я здесь, могу помочь, только потом напишите запрос задним числом, – серьезно посмотрел на полицейских Родник.
– Тогда с нашими инквизиторами вместе, – пробормотал я, меня тянуло в сон.
Я мечтал об одном: забыться и уснуть.
– Сегодня же поедем на склад и в квартиру убитого инженера, – согласился лейтенант Вишневский.
– И меня возьмите, хочу как-то переменить плохое отношение ко мне хозяина дома на хорошее, – вздохнул Славка.
Потом я провалился во тьму и очнулся в кабинете на диване, с Асенькой под боком.
– Ты против, чтобы жена работала, – поцеловала хитрая Аська меня в нос.
– Против, – честно кивнул я. – Я хочу, чтобы ты сидела дома и пекла пироги. С малиной, с капустой, с мясом и луком, – загибал я пальцы с самым серьезным видом.
А Асенька смотрела на меня со страхом.
– Действие заклинания не прошло, – пробормотала она под нос.
Но я прижал её к себе и поцеловал.
– Притворяешься? Всё прошло, но ты высказываешь мне свои истинные мысли? Поговорим о моей работе послезавтра, нехороший Эль Канте дал нам выходной, – хихикнула Аська, обнимая меня. – И завтра заклинание правды развеется окончательно. Сегодня есть какие-то замечания ко мне?
– Нет, – покривил я душой, – даже не знаю, когда еще я почувствую себя свободным человеком, не будучи солдатом глиняной армии безумного властелина, – пробурчал я.
– Что? – изумилась Аська, но я поцеловал её в губы, отвлекая от ненужных вопросов.
А потом я забыл о том, что хотел отвлечь жену от глупостей, которые вырвались у меня сами собой, Ася никогда не будет только хозяйкой дома, её готовили стать альфой стаи белых волков.
Мысли вылетели из головы, в глазах потемнело от ясного и яркого желания. Нежность заполняла меня, разливаясь теплотой по телу и скребясь мурашками по спине. Нежность отразилась светом в ставших серебристыми просиявших глазах Аси.
– Нет, – шептала она, просовывая пальцы под пояс моих штанов, – нет, нет, нет.
– Что? – прервал я сладостный поцелуй.
– Нет никого дороже тебя – в этом правда, а всё остальное совсем неважно, – она махнула рукой и обвилась вокруг меня.
– Наша правда в любви и нежности, – шептал я, целуя, лаская, прижимая к себе мою любимую, мою единственную.
Я больше не был глиняным солдатом, я ожил от её взгляда, от её поцелуя, как в доброй сказке, с которой нашу непростую жизнь лучше и не сравнивать.
И до меня дошла короткая, но обрадовавшая меня мысль: Ася не бросит меня из-за пустяков, которые я могу сказать или сделать, потому что Ася – часть меня самого. Лучшая часть. Мое сердце, неслышно привычно бьющееся в груди, согревающее нас обоих.
ГЛАВА 21 Исчезновения и находки
Я проснулся в самом скверном настроении. Последствия наложенного на меня вчера заклинание правды сегодня давили тяжестью на виски, отдавались в затылке глухой болью, растягивали и выкручивали болезненными спазмами все мышцы.
Ася целовала меня, щекотала, касалась прохладными пальцами моей головы, и боль растворилась в утренней нежности моей любимой.
– Мне надо на работу, – выдохнул я, не глядя на Асю.
– Я с тобой, – с готовностью ответила моя жена.
– Ты оставайся, – предложил я.
– Нет, – качнула Ася головой и поцеловала меня.
Из-за этого её поцелуя мы чуть не опоздали к завтраку. Я не удержался, от продолжения вчерашних ласк и нежностей.
Говорят, что любовь не бывает вечной, в этот миг я верил, что бывает.
За завтраком боль вернулась. Я надеялся, что гости уехали, но Славка, надутый и красный, и Родник, расслабленный и ухмыляющийся, уже сидели за столом, когда мы с Асей только вошли в столовую.
Няни притащили Никиту, радостно улыбнувшегося всем и сразу. Нет, не в меня пошел сыночек. В кого тогда? И Ася, и её отец были не особенно улыбчивы. Никита – продолжение моих родителей, наверное, ведь именно они освещали мою жизнь такими вот радостными улыбками.
Славка шипел и бубнил что-то Лизе, вошедшей в столовую вместе с Викой.
Лиза молчала, дергалась и со странной беззащитностью смотрела на ворчуна-Славку. Она осталась завтракать, но ничего не съела, только прикусывала белыми острыми зубами салфетку время от времени. Наверное, представляла, что это ухо или нос занудного Славки.
Сложно было сказать, догадался ли ворчливый маг о её кровожадных мыслях, но, резко побледнев, он выскочил из-за стола, пробормотал скороговоркой что-то вроде «до встречи», погладил пушистую голову Никиты, пожал ладошку Вики и сбежал. Хлопнула дверца автомобиля. Славка умчался прочь.
– Не надо бы его отпускать такого расстроенного, – пробормотала Ася, глянув на Лизу.
Та побледнела и, пробормотав едва слышно невнятные извинения, убежала из столовой.
Да, они похожи даже в таких мелочах! У Родника шансов нет.
– Бедные влюбленные, – хихикнул бесчувственный Родник, – и при этом я завидую Славке, – честно признался он сразу же.
– Что удалось узнать вчера? – не удержалась Ася.
Чашка с кофе дрогнула в моей руке.
– Маг-инженер не успел и слова сказать, как его убили, – взглянув на меня, ответил Родник, – зато я нашел все характеристики мага, убившего инженера.
– И они удивительным образом совпадают с моими? – выглотнул я всё кофе с молоком из чашки.
– Да, – Родник смотрел на меня исподлобья, – но, поскольку все стрелки указывают на тебя, инквизитор, ты этого не делал. Я в этом совершенно уверен. А полицейские обдумывают информацию. Я тоже поеду, – сказал он и кивнул нам, – если что, звоните, приеду, помогу.
Ася ласково поблагодарила видящего мага. Я сухо кивнул ему.
Выбрался из дома после объятий и поцелуев, Никитка ласково потерся щекой о мой нос, сказал:
– Па?
Вика пощелкала зубами, но так и не решилась укусить, зато пожала мою руку крепко, как научил её Родник.
На крылечко вышли все наши няни, они провожали нас грустными взглядами.
– Они что думают, что я не вернусь сегодня? – буркнул я.
– Нет, нет, – сжала мою ладонь Ася, – просто у них есть время, и они решили нас проводить. Сядешь за руль?
Я качнул головой и забрался на сидение рядом с водительским. На стоянке нам встретились все четверо моих инквизиторов.
Мои подчиненные таращились на нас как-то скверно.
– Я никого не убивал! – рявкнул я. – И если вы мне не верите, то я могу попытаться оправдать ваши опасения.
Парни резво убежали, и когда я вошел, они уже прилежно занимались своими делами, стараясь не смотреть в мою сторону и бормоча под нос: «А говорили, что нашего начальника не будет, что ему дали выходной».
Я пропустил их ворчание мимо ушей. Еще чего выходной. Если лениться, так и до участи потерянной души дойдешь с легкостью.
А я вызвал свидетелей по делу о пропавшей магической энергии, потому что оказалось, что меня не сняли с расследования, несмотря на все подозрения.
Но явившиеся маги: управляющий и начальник охраны, два белесых выцветших сероглазых немца, ничего толком не могли рассказать, вызывая мою досаду и огорчение. К обеду я знал обо всём этом не больше, чем утром.
Когда Ася принесла мне поесть, оба мага с радостью сбежали из моего кабинета, очень вежливо попрощавшись и нарушив традиции своего народа, заключавшиеся в том, что передвигаться в любых случаях жизни следует только со скоростью полудохлых улиток.
Я вертел в руках вилку, крошил на тарелке сырники, принесенные Асей из дома, заботливые няни собрали нам огромный кулек еды, и молчал.
– Я в тупике, Ася, – сказал я, наконец, нежно поцеловав жену в пушистый локон на виске.
– Мы обдумаем все версии, – улыбнулась мне Асенька и забрала тарелку с недоеденными сырниками. – И придумаем что-нибудь. Верь в лучшее, Тём.
Я смотрел в окно, ни о чем не думая, считая птиц, кружащихся над домами, когда в дверь неуверенно постучали, прерывая мою медитацию, точнее сказать, оцепенение, в которое я впал от отчаяния.
– Мы идем туда и опросим всех, связанных со складом магической энергии, – вступил в кабинет на мое «войдите» Виктор Гарди. – Мы распутаем это дело!
За его спиной мялись остальные, переглядываясь и помалкивая. Я смотрел на них и удивлялся, только что мне казалось, что они не доверяют мне, сторонятся из-за непрямого обвинения в убийстве. А они собираются помочь, оставив на время отчеты и дела. Может, Ася их вдохновила?
– Инквизиторы не занимаются такими делами, они не следователи, не полицейские, – тихо, но четко ответил я.
– А мы пойдем и распутаем это всё, – веско проговорил Арсений Петровский, повторяя слова Виктора.
– Слава! Подожди! Слава у Артёма совещание! Минуту, одну минута! – Асю внес на руках в кабинет раскрасневшийся расстроенный Славка, поставил передо мной.
Он не заметил моих парней, сделал несколько кругов по небольшому пространству кабинета, как дикий зверь в клетке, чуть не наступил на сбившихся к стене сотрудников, скользнувших быстро прочь в дверную щель, после моего короткого кивка. Пнул изо всех сил мой стол. Я тупо осмотрел вмятину в правой тумбе, спросил:
– Ты вернулся, Славка? Что стряслось?
Он молчал в ответ. Может, не хотел говорить при Асе?
– Ася, принеси ему чего-нибудь поесть, – попросил я жену.
Она взглянула на меня, намекая: «Не нажимай на него, дождись, пока всё сам расскажет».
Думаю, именно это она хотела мне сказать, ускользая за дверь со звериной грацией. Чаще всего я не помнил, что Ася – белая волчица, но иногда словно прозревал и видел силу и красоту зверя в её тонком гибком теле.
Я повернулся с вопросом на лице к Славке, как только мы остались одни.
– Лиза пропала, – Славка пнул мой стол с другой стороны.
– Ты сядь и расскажи, – вздохнул я, оглядывая вторую жутковатую вмятину в левой тумбе стола.
Если выживу и останусь работать в ИнКе, придется новый стол купить.
– Нечего рассказывать, – Славка сел на стул. – Я не уезжал, колесил по городу, чтобы успокоиться. А потом приехал к вам домой, а Лизы нет там.
Он застыл, словно увидел что-то мне неведомое.
– Поешь, Слава, – впорхнувшая в кабинет Ася поставила перед ним поднос.
Синяя чашка с молоком, хрустальное блюдечко с земляничным вареньем, плетенная из прутьев корзинка с розовыми булочками.
Эх, няни, эх волшебницы… чего только не положили в кулечек с едой.
Ася подмигнула мне ободряюще и вышла, притворив тихонько дверь.
Славка покивал, не заметив, что Ася уже ушла, выпил залпом молоко, запихнул в рот булочку целиком.
– Может, Лиза уехала за покупками, или она отправилась к подругам в гости? – предположил я, изображая полное спокойствие, при том, что в душе ревела буря и сверкала молния.
– Её нет нигде, – проглотив булку, ответил Славка, – я накрыл поиском весь город. Ничего. Весь город!
Он судорожно зачерпнул варенья, раз, другой и вмиг опустошил блюдечко, даже не замечая, что ест.
– Я боялся, – продолжал Славка без моего вопроса, – что с ней случилось что-то плохое после нашей размолвки. Она плакала, выглядела такой несчастной…
– Но пользоваться заклинанием поиска можно только по специальному разрешению, – тихо произнес я, ломая карандаш за карандашом, чтобы хоть немного успокоиться.
Славка меня не слышал, он запихнул в рот еще одну булочку. Закашлялся, подавившись, покраснел.
– Попей, Слава, – Ася внесла стеклянный кувшинчик с молоком, налила вторую чашку.
– Неважно, – Славка пил вторую чашку медленнее, – теперь ничего не имеет значения.
Его лицо стало бледнее. Дыхание выровнялось.
– Слава, неужели, у тебя нет никаких идей, где искать Лизу? – на этот раз Ася задержалась в кабинете.
Она села рядом со Славкой и уставилась на меня.
– Когда со мной случилось несчастье, Лиза ушла к сильному магу, советнику Миринга, – Славка взял кувшин с молоком и выпил всё до капли в несколько глотков. – А теперь её нигде нет.
– Ты не можешь простить её предательства? Из-за этого вы и ссорились? – озарило меня.
Ася покачала головой, сделав гримаску «сейчас же перестань!»
– Я? Я простил сразу, – Славка опустил голову ниже плеч, уронив кувшин на пол, – только увидев её, я понял, что люблю еще сильнее, что готов на всё, чтобы она взглянула на меня благосклонно, но…
Мы все трое смотрели, как стеклянный кувшин ударился о тонкий коврик, подскочил, и, упав на неприкрытый ковром пол, разбился вдребезги, словно предсказыая чем закончится история Славки и Лизы.
– Но Лиза должна была помучиться, почувствовать, каково это, потерять родного человека, когда он жив, – выдавил Славка.
Он опустился на колени и, забыв про самые простые заклинания, руками начал собирать с пола осколки стекла, острые щерившиеся обломками, похожими на клыки злобного зверя.
– Лиза примкнула к нашей стае недавно, но наши волчицы её найдут, – отбирая осколки у Славки, сказала Ася.
Он ухитрился не порезаться. Наверное, потому что ему было всё равно держать в руках битое стекло или мягкую ткань салфетки, которую сунула ему в ладони Ася.
– Точно найдут? – тихо спросил он, заглядывая в лицо Аси.
– Постараются, – обняла Ася дрожащего Славку.
Теперь он казался маленьким мальчиком, испугавшимся темноты в своей душе, а не блистательным столичным магом, привыкшим покорять любые вершины и препятствия.
– Поехали домой, – не дождавшись этих слов от жены, сказал я, прошептав на ухо Асе, – Славке надо выпить, успокоиться, согреться, он вот, вот сломается.
– Вижу, – кивнула она, заворковав над магом, как над несмышленым малышом, – идем, надо ехать домой, из дома я отправлю кого-нибудь из наших волчиц на поиски, они найдут её. Не сомневайся, найдут.
Он не слышал её. Вообще таким расстроенным я его никогда не видел. Даже во времена нашего непростого знакомства Славку держала ненависть, а теперь ничего не осталось.
Он, кажется, не видел нас, но слепо тащился следом. Я забыл о времени, о работе, я видел в отчаянии мага свое отчаяние, когда думал, что моя единственная выйдет замуж за другого. Но Ася любила меня. Про Лизу я ничего не знал. Вдруг волчица и, правда, вознамерилась соединить свою жизнь с магом, только потому, что он занял высокое положение в столице? Если так, то будут ли они счаcтливы?
Мы доехали до дома, молча, вёл я.
Свой автомобиль Славка оставил, машинально заплатив за сутки стоянки. Это было совсем плохо. Мы с Асей переглянулись, Ася поморщилась, Славка не заметил этого. Он и по сторонам не смотрел.
Няни встречали нас всем скопом на уютном крылечке, Ася пихнула нас со Славкой в дом, сама осталась на нижней ступеньке, проговорив звонко коротко что-то нашим няням, она подхватила улыбающегося Никитку и жмущуюся к ней Вику на руки и скользнула следом за нами в столовую.
– Присмотрите за детьми, – Ася посадила мне в руки Никиту, Славка получил Вику, мягко защебетавшую с ним.
Сейчас Вика казалась старше нас обоих, она рассказывала Славке какую-то легенду про белых волков, он кивал. Его взгляд становился осмысленнее, но из принесенного Асей стеклянного штофа, Славка налил полстакана наливки-вишневки и выпил, точно это была вода. Вика перебралась под бок ко мне и замолчала.
Ася, переодевшаяся в серое домашнее платье, накрывала на стол, целуя детей, лаская взглядом меня и мягко заговаривая с замкнувшимся, будто одеревеневшим магом.
Славка едва кивал ей.
Ася налила ему ещё полстакана крепкой наливки, заставила съесть горячую котлету, детей она обнимала и не отпускала от себя, кивнула мне, чтобы я занимал гостя. Я и пытался, но Славка был глух, нем и находился сейчас в совершенно другом месте. Его глаза нас не видели, его щеки то бледнели, то краснели. Как ни странно маг среагировал на звонок в дверь: вскочил и затрепыхался, как рыбка на крючке.
Открывать отправился я, чувствуя, как маг наступает мне на пятки и шепчет, что это вернулась Лиза.
Ага, замечтался парень.
Это была не Лиза, а мои молчаливые и очень кислые сотрудники.
На мой ласковый взгляд в их сторону и вопрос: «Что? Всё очень плохо?» – ответил только Виктор Гарди, он задержался передо мной, пока другие прошмыгивали тенями в столовую, и сказал:
– Еще хуже, чем можно было представить.
– Проходите, побеседуем, – буркнул я им уже вслед.
Потому что все наглецы уже просочились мимо меня. Ася налила им янтарной куриной лапши, принесла блюдо горячих котлет, словно знали няньки, что будут гости, наварили еды на отряд магов.
Парни ели молча, поглядывали на притихшего Славку, улыбающегося им Никиту и хмурившуюся Вику.
– Вкусно, – бормотали они, улыбаясь Асе, – как же вкусно.
Она же опять вцепилась в детей.
– Ася, – я тронул её за плечо, наклоняясь к самому уху, – я защищу маленьких волков. Ничего не бойся.
– Я всё время думаю, – Аська говорила одними губами, – вдруг бы Лиза увела их с собой. Они бы пошли с ней, – глаза Аськи на миг стали такими, как у Славки, страшными, невидящими.
– Никто и никогда не обидит моих детей, – истово произнес я, позабыв, что мы не одни.
Парни перестали есть и уставились на меня и Асю.
– Идите в кабинет, переговорите там, – попросила меня Ася, вцепившись в Вику и Никиту.
Кабинет мне сейчас был противен из-за вчерашнего унижения, я отвел парней в гостиную.
– Почему так быстро вернулись? Нашли ниточку? – начал я.
– Ну, – докладывать поручили, видимо, Виктору, – перебили наших свидетелей, начальника охраны склада, управляющего. Только из ИнКа они вышли, тут их и убили парой заклинаний наповал.
– И кто же виноват? – я сел на диван, потому что ноги подогнулись.
– Уличные грабители, – тихо ответил Арсений. – Дело в полицию магическую и человеческую отправлять надо. ИнК тут не при чем.
– Я напишу докладную, – кивнул я.
Парни быстро виновато распрощались со мной и исчезли. Я отправил документ начальству на почту и замер, понимая, что Эль Канте начнет трезвонить, как только прочитает. Не позвонил. Я бросил телефон на столе в гостиной и побежал в столовую.
Ася кормила Никиту, Вика пыталась разговорить мертво молчавшего Славку.
Вернулась первая наша няня. Светловосая стройная немолодая, но очень уютная. Злата, кажется.
– Её нашли, – мягко проговорила Злата, скосив темные глаза в сторону замершего Славки.
– Живую? – тихо прошетпал он.
– С ней всё хорошо, – удивленно посмотрела на мага Злата, – а под поиск она попасть не могла, потому что обратилась.
Славка выдохнул и выпил еще бокал вишневой наливки.
– Но теперь загвоздка, она не может обратиться в человека, не выходит у неё, – выдавила Злата, опять взглянув на Славку с опасением.
– Как это? – удивился Славка.
– Мы приведем её в гостиную к тебе, маг, может, тебе удастся помочь ей, но всем лучше уйти, – мягко ответила Злата.
– Я справлюсь, – обрадовался глупый Славка.
– Если что, я тоже, – кивнула Ася, – детей лучше увести.
– А может, стоит им и тебе обратиться? – вырвалось у меня против воли. – Увидев своих, Лиза успокоится.
Ася помедлила немного и кивнула, опустила Никитку на ковер, рядом устроила Вику и зашептала древние слова оборота волков, скоро по ковру бегали два волчонка и, нежно надежно оберегая их, ходила за ними белая волчица.
Какие же они были красивые!
Все трое!
Славка оглянулся на меня, я забрался в одно из кресел и улыбался, когда Никитка, не особенно уверенно стоявший на ногах, подбежал ко мне на слабых лапках и доверчиво ткнулся носом в мою ладонь. Мне хотелось заласкать сыночка, но я только погладил головенку с острыми ушками, прошептав:
– Ты самый лучший, самый красивый волчонок под луной, мой родненький, мой сынишка!
Волчонок блеснул глазами и поскакал к сестре и матери.
В это время от дверей раздалось глухое рычание. Черная огромная волчица скалила белые зубы. И я подумал, что мы приняли легкомысленное решение, вдруг она попытается разорвать моих детей? Тогда я порву её голыми руками.
Я напрягся, готовя боевые заклинания.
Славка встал в пяти шагах от зверя на колени и начал говорить. Я знал, что волки понимают человеческую речь, но воспринимают мир совершенно иначе. Ася наговаривала в диктофон, привязанный к шее, что ощущает в обличье волчицы, это было потрясающе. Мир, сплетенный из запахов и звуков, неслышных для человеческого носа и уха. И я в её глазах был всего лишь голокожий жалкий человек, которому сломать хребет было легче легкого, но сделать это было невозможно, ведь я был одновременно вожаком её стаи.
– Лиза, я люблю тебя, – повторял тихо, тихо, как-то покаянно и горько Славка, – люблю, люблю, люблю, Лиза.
Он медленно встал с колен и делал к ней шаг за шагом с каждым шелестящим, неполненным искренней нежностью «люблю».
Волчица показывала после каждого движения зубы, но рычала всё тише, и тише, и когда Славка обнял её, доверчиво вжавшись лицом в шерсть на загривке, она легла, признавая его вожаком своей стаи.
Это было… я отвернулся к окну, никто не должен видеть моих слез. Ведь я вожак стаи белых волков.
Мне не положено плакать.
– Прости меня, родненькая, Лиза, прости, – шептал Славка, поднимая на руки голую девушку, прикрытую только волной длинных темных локонов.
Она шептала ему что-то неслышное для нас и шмыгала носом. Славка унес её к себе.
А мы еще поползали немного по пушистому ковру, дети легонько покусывали меня, играя и ласкаясь, но я знал, что на месте их укусов будут синяки, и всё равно, мне было очень хорошо. Ася лизала меня в нос и в щеки. Потом Никитка лег ко мне на руки, доверяясь голокожему вожаку, сладко зевнул и закрыл глаза, под бок приткнулись Ася и Вика, а я, превратившись в небольшую уютную подушку для моих волков, слушал их сонное сопение. Они обратились в людей все трое, видимо, сладко заснув.
Я отнес посапывающих малышей в кроватки, а спящую жену оставил ненадолго на ковре, вернулся и начал целовать в губы. Она проснулась сразу же. Потянулась ко мне всем телом. На меня пахнуло медом, апельсином и мятой. Прижалась, поцеловала. Я ответил, стараясь передать всю мою нежность скольжением языка, сминанием губ и прикосновениями дрожащих пальцев.
Мы целовались до охватившей нас дрожи, до сладких волн, накрывающих от поцелуев и объятий.
Потом, воровато оглядываясь на дверь, начали торопливо срывать одежду друг с друга. Ася почему-то чаще всего после обращения была в платье, хотя частенько порванном по швам. И сейчас её платье было разодрано в лохмотья. Под моими пальцами лопнул еще один шов, и трусики я дернул неудачно, превратив их в два шелковых лоскутка, но терпеть не было сил. Я быстро уложил жену на бок и скользнул в её разгоряченное тело, мы задвигались вместе, стараясь быстрее прорваться к наслаждению и оседлать его мощную волну. Вышло через несколько судорожных вздохов сквозь зубы: сначала ослепительный взрыв разрядки, потом несколько коротких волн оргазма наполнили наши тела покоем и томной негой. Хотелось нежить Асю, ласкать, целовать и держать на руках, покачивая. Её глаза сияли, она смотрела на меня с нежностью и любовью, и я не ощущал себя больше неудачником, вляпавшимся в очередное погибельное расследование, я был сильным и любимым магом. Сейчас мне казалось, что я способен горы своротить, чтобы бросить весь мир к ногам моей любимой.
Словно в ответ на мои бесстрашные и полные гордыни идеи где-то на крыльце раздался грохот, какие-то странные удары, крики.
– Нам надо одеться! – гибкой молнией вскочила на ноги Ася.
– Одеться… – выдохнул я, шаря в поисках штанов и майки по ковру, не в силах отвести взгляд от полуголой жены.
– Быстрее! – Ася сунул мне в руки джинсы.
Я успел влезть в них, Ася оправила рваное вдрызг платье, когда толпа полицейских, отодвигая с дороги наших нянек, с шумом и топотом ввалилась в нашу гостиную.
– Громов Артём Александрович? – мрачного усатого полицейского, похожего на моржа, я не знал.
– Я, – сел я на ковре, встать не было сил.
– Вы арестованы по подозрению в тройном убийстве, – магические наручники замкнулись на моих руках, после того, как меня рывком подняли на ноги.
Ася успела набросить на меня черную форменную майку.
– Я никого не убивал, – спокойно сказал я, повторяясь.
– Мы всё выясним, – пообещали полицейские, волоком утаскивая меня к машине.
Ася бежала за автомобилем до выезда на дорогу, потом, опомнившись, повернула к дому.
Меня посадили не в камеру предварительного заключения, полицейские привезли меня в самую настоящую тюрьму. Видимо, меня посчитали опасным, потому что заперли в крошечной одиночке. Я сел на пол, потому что койки тут не было, и обхватил руками колени. Кто-то взялся за меня по-настоящему.
Знать бы, кто это?
