Текст книги "Фиктивная жена миллионера (СИ)"

Автор книги: Ника Черника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Девушка протягивает мне папку, беру ее с некоторым удивлением, а когда открываю, вижу отчеты по рекламным кампаниям. Невольно усмехаюсь. Ну надо же, он вспомнил о моей курсовой и собрал отчет… А еще как бы поставил таким образом в известность, что я буду писать работу по его фирме. Даже не знаю, мне надо обрадоваться или вспылить? Положительного ответа я ему вообще-то не давала.

Но документы смотрю, как минимум, это просто интересно. И даже выпиваю зеленый чай. Влад появляется минут через двадцать из кабинета, с ним двое мужчин. Я сразу поднимаюсь, как и секретарь Ксения, которая все это время бросала на меня любопытствующие взгляды.

– Ладно, тогда договорились, Владислав Юрич, – мужчина жмет Ярову руку, тот кивает с улыбкой. Потом переводит взгляд на меня.

– Привет, Ариш, – подходит и, пока я не ответила, наклоняется и целует.

Я предсказуемо теряюсь, хотя Яров не увлекается, это просто короткий поцелуй в губы. И все равно, на то мгновенье, что меня окутывает его запахом и ощущением близости, я немного выпадаю из реальности. А потом, когда он отстраняется, ловлю взгляд секретаря.

Ксения старательно кусает губы, чтобы скрыть улыбку, а глаза удивленные, как будто Яров поцеловал парня, ни больше, ни меньше. Мужчины тактично отвернулись. Я следую их примеру. Жду, пока Влад попрощается, потом он говорит секретарю:

– Ксюш, я на обед, думаю, за час обернусь, если что-то будет гореть, звони на мобильный.

– Хорошо, Владислав Юрич, – она все еще смотрит на нас удивленным взглядом, а я думаю, что к возвращению Влада о нашем романе будет знать весь офис. Никакая социальная сеть не сравнится с женским желанием сплетничать – вот уж истина, не требующая доказательств.

– Я возьму? – спрашиваю Влада, указывая на папку, он только кивает. Уже в коридоре говорю: – Ты поразил секретаря до глубины души. У тебя… Был с ней роман?

Влад кидает на меня быстрый взгляд:

– Я не смешиваю личное и рабочее. Ксюша – отличный специалист, и я предпочитаю иметь ее только в этом качестве.

– Смешно, – делаю рожицу, Яров только посмеивается.

Кафе, в которое мы идем, находится рядом с офисом, удобно, не надо толкаться в пробках, и заведение вроде нормальное. Усаживаемся друг напротив друга, делаем заказ, как только официант отходит, Яров улыбается кому-то за моей спиной.

Поворачиваюсь и вижу того самого Тимура, что присутствовал при нашем с Яровым первом разговоре. Сейчас мужчина в компании женщины около тридцати, красивая женственная брюнетка. Смотрю на Влада, и от меня не ускользает, как он окидывает спутницу Тимура вполне себе мужским взглядом.

Встает, пожимает Тимуру руку. Мужчины синхронно кивают: Тимур – мне, Влад – женщине.

– Рад видеть, присоединитесь?

– Нет, – улыбается Тимур, – мы вырвались ненадолго, сын гуляет с мелкой. Так что извини, предпочитаем компанию друг друга.

– Понимаю, – хмыкает Влад, – не смею задерживать.

– Бывай. И кстати, – он понижает голос, – влюбленные сидят обычно рядом и не всегда ведут себя хорошо.

Он кидает на меня взгляд и, хлопнув Ярова по плечу, уходит к своему столику. А я только вздергиваю брови, отчего-то улыбаясь и качая головой. Влад щурится.

– Он тебе нравится? – спрашивает вдруг.

Я на секунду теряюсь, потому что мысленно успеваю ответить: да. Но несмотря на то, что он красивый мужчина, Тимур нравится мне иначе. Я рядом с ним не чувствую такой неловкости, наверное, потому что он проявляет доброжелательность по отношению ко мне, хотя и непонятно, с чего. А еще он в курсе происходящего, и с ним поэтому проще. Не надо каждую секунду думать о том, что сказать и сделать.

На вопрос я все-таки пожимаю плечами, замечая в ответ:

– Ты насчет женщины можешь не отвечать. То, что она тебе нравится, заметил даже официант.

Яров пялится на меня добрых секунд десять, а потом пересаживается на мой диванчик. Поворачиваю к нему лицо, он смотрит на меня. Опускает взгляд на губы, потом ниже, на грудь, и медленно возвращается обратно. И честно сказать, внутри у меня начинаются какие-то химические реакции, потому что взгляд Влада такой… Он склоняется вдруг ближе, оказываясь в считанных сантиметрах от моего лица, и тихо спрашивает:

– Так я на нее смотрел?

В уголках его губ зреет улыбка, а я вспыхиваю, сжимая зубы. И следом ладони в кулаки, потому что хочется влепить ему пощечину. Почему он все время это делает? Почему сравнивает меня с другими, демонстрируя, что я ему не интересна, что уступаю всем этим красавицам.

Я не уступаю! Я просто другая, и знаю себе цену. А если он этого не видит, это его проблемы. И уж точно не повод оскорблять меня. В висках начинает стучать, и злость внутри толкает меня на необдуманные поступки. Я подаюсь вперед и говорю Владу на ухо, касаясь его губами:

– Как бы ни смотрел, ничего тебе не перепадет. Ни от одной. Еще как минимум два года.

Отстраняюсь и с улыбкой отворачиваюсь, беру телефон, чтобы занять себя, потому что внутри все еще неспокойно, то ли от близости, то ли от смелости своей, не знаю. А может, от взгляда, которым одаривает меня Влад.

Вижу краем глаза, что он качает головой, делаю вид, что у меня в телефоне что-то очень интересное. И словно специально он оживает, показывая сообщение от Макса. Открываю и вижу фото парня с синей краской в руках.

“Ну что, я готов, дело за тобой” – прилетает сообщение, я посмеиваюсь с удивлением, не думала, что он все-таки решится.

“Что от меня требуется?” – пишу быстро.

“Выбери день, когда сможешь”

“Завтра?”

“Договорились, тогда после пар махнем ко мне”

Я зависаю над экраном, во рту резко пересыхает. Я поеду домой к Максиму? А нормально ли это? И вообще… Блин, а где бы я его еще красила, так подумать-то? И почему я раньше это не прикинула? Теперь уже вроде и не откажешься

“Хорошо”, – пишу быстро и откладываю телефон. Нам успевают за это время принести часть заказа.

– К среде успеешь собраться? – задает вопрос Влад, а я думаю, что как-то резко стала востребована окружающими.

– Давай только вечером, хорошо? – спрашиваю его. Влад кивает.

– Я закажу машину на восемь, пойдет?

– Вполне.

Мы молча едим, а я думаю о том, что даже сидение рядом не делает нас похожими на возлюбленных. Между нами стена, и как ни притворяйся, ее не пробить. Поворачиваю голову и вижу Тимура с его женой. Они сидят спиной к нам, Тимур обнимает ее за плечи и что-то шепчет на ухо. Вот кто точно не прикидывается, и чью любовь сразу видно. Здорово, конечно, что тут скажешь.

Запихиваю салат в рот и медленно жую, глядя перед собой. Тишина такая давящая, что кусок в горло не лезет. Любовь так любовь.

– До среды тогда я дома, ладно? – спрашиваю Влада, когда заканчивается наш обед, он только молча кивает.

Прощаемся мы у офиса, я получаю короткий поцелуй в губы, Яров уходит, а я еду домой собирать вещи. Занимаюсь этим до конца дня, периодически залипая на чем-нибудь, вспоминая события, размышляя. Папа пару раз заходит, а в третий присаживается на край кровати, осматривая пространство. Складывает руки в замок, грустно усмехается:

– Не так я представлял твой уход из отчего дома. Думал, выучишься, будешь работать, встретишь парня...

– Пап, все нормально, – улыбаюсь я. – На самом деле, это интересный опыт. Буду жить в центре города в шикарной квартире, можно сказать, с соседом. Когда еще такое попробую.

– Да уж, – снова вздыхает он. Долго молчит, а потом говорит: – Спасибо тебе, Арин. Для меня твой поступок много значит. Я знаю, что был не идеальным отцом…

– Пап…

– Дай договорю. Мне приходилось много работать, и няня проводила с тобой больше времени, чем я… Но я делал все, что мог, чтобы ты была обеспечена. И сейчас… Сейчас мне стыдно, потому что я тебя подвел.

– Пап, – я обнимаю его, – проблемы бывают у всех. И нам повезло, что появился такой способ их решить.

Он поворачивает ко мне голову и вдруг спрашивает:

– Влад тебе нравится?

Я теряюсь. Выдавливаю улыбку, пересаживаюсь на пол, начиная складывать вещи в коробку, толком не понимая, нужны они мне или нет на новом месте.

– Он… Нормальный.

– Нормальный?

– Да. Мужчина как мужчина.

Папа еще молчит, а потом уходит, оставляя меня один на один со своими мыслями. Я ведь сказала правду, так? В целом, он действительно нормальный. А тот вечер… Был просто ошибкой. Он ничего не значит. По крайней мере, я твердо могу сказать, что мысль обо мне и Владе совершенно безумна. Невозможна. Да я этого и не хочу совсем.

Я долго смотрю в стену, пытаясь собрать разрозненные мысли. Но получается так себе, и на душе поселяется странное смятение, причины которого я и сама не могу себе толком объяснить.

Глава 17

У Макса во вторник на пару меньше, и я убеждаю его не ждать меня в институте, обещая доехать сама. Понимаю, что будет крайне неловко у него, но не к себе же его звать? У меня там сборы, все заставлено коробками, и это породит еще большую неловкость. Да и слухи могут пойти, все-таки меня многие знают в лицо, а тут какой-то парень… Короче, это все мне точно ни к чему.

Максим живет в центре, так что я добираюсь быстро, он встречает меня у метро.

– Ты с родителями живешь? – спрашиваю, пока мы идем дворами.

– Да. Обещали на окончание института квартиру подарить. Ну если буду нормально учиться. Мотивируют типа, – он усмехается, я понимающе улыбаюсь.

– Чем они занимаются?

– Отец чиновник, у матери сеть салонов красоты по городу. Честно сказать, мы с ними не так часто видимся.

– В смысле?

Макс пожимает плечами, сворачивая за дом.

– Отец работает с утра до ночи, мать днем в салоне, а после у нее всякие подруги, тусовки, и все в этом духе. Она, знаешь ли, восполняет пробелы молодости. Родила в восемнадцать, и пока отец не начал нормально зарабатывать, приходилось мной заниматься. Потом уже появилась возможность спихнуть нянькам.

– Зачем ты так? – мне становится неловко, а еще жаль Максима. – Они тебя наверняка очень любят. Просто не умеют выражать чувства. Мне кажется, поколение наших родителей все такое. Их тоже растили так, считая, что эмоции – это лишние сюсюканья, а разговаривать с ребенком и вовсе ни к чему. Типа они так выросли, и мы вырастем.

– Наверное, – Максим открывает ключом железную дверь в подъезд. – Но от этого осознания не сильно легче. Здрасьте, теть Люб, – кидает женщине-консьержу, она улыбается, кивая на мое приветствие.

Квартира у Макса огромная, с современной меблировкой, все явно дорогое, выглядит красиво.

Максим включает телефон и начинает записывать видео, а я поспешно говорю:

– Только меня не снимай, ладно? – натягиваю улыбку, хотя вижу, какой взгляд кидает Макс.

Да, выходит так: я общаюсь с парнем, но не хочу этого светить. А он соглашается на мои условия, потому что записывает только себя.

– Ваши предположения, что я сделаю с волосами? Отвечайте в окошко, а мы пока приступим к делу, – заканчивает Макс и выкладывает видео в сториз.

– Никто не догадается, – уверенно говорю ему.

– Посмотрим. Как твоя страничка?

Мы проходим в ванную, Максим усаживается перед большим зеркалом на стул, а я беру одноразовые перчатки. Что мне будет нужно, я написала заранее, и он все купил.

– Нормально. Понемногу набираю подписчиков. Надо, наверное, ей более плотно заняться.

Я аккуратно окрашиваю челку в синий, заворачиваю в фольгу, чтобы не пачкать остальные волосы и кожу.

– Выпьешь что-нибудь? – спрашивает Максим, когда процесс заканчивается.

– Только не алкоголь.

– Мохито хочешь? Ром добавлять не буду, так и быть.

– Давай.

Мы проходим в просторную кухню, Макс с улыбкой говорит:

– Мохито от бармена с волосами из фольги, спорим, такого у тебя еще не было?

Я смеюсь, качая головой. Мы болтаем о разном, пока пьем коктейли в кухне.

– Погоди, сейчас, – замечаю у него на лбу пятна синей краски и приношу из ванной на ватке детский крем. – Дай сотру, а то будет синяя кожа.

Аккуратно протираю у корней волос, а потом опускаю взгляд на глаза Максима. А смотрит он так… Что у меня не остается сомнений в его намерениях. И я вдруг осознаю: если я захочу, если буду вести себя правильно, я смогу сделать так, что мы с Максимом будем встречаться тайно. От этой мысли становится противно, в первую очередь от самой себя, потому что это нехорошо по отношению к Лебедеву, он такого точно не заслужил.

И все равно я не отстраняюсь, когда он наклоняется ближе. Разве не имею я права быть счастливой? Встречаться с парнем? Иметь рядом человека, с которым мне хорошо? Имею, еще как имею, и это даже в договоре прописано, между прочим.

Сама тянусь в ответ, но тут приходит очередной инсайт: я осознаю, что не хочу. Не хочу целоваться с ним. Да, мне с Максом легко, приятно общаться, но…

Я отскакиваю в сторону под его удивленным взглядом. Смотрю на парня и просто не знаю, что сказать. Как так вышло, что я пропустила момент, когда моя симпатия к парню переросла в дружбу? Неужели мне просто было нужно узнать его лучше, чтобы понять, что моя влюбленность на самом деле была выдумкой? И при всех хороших качествах Максима я… не хочу быть с ним.

– Прости, – выпаливаю я, делая шаг назад. – Прости, но… между нами не может быть ничего, кроме дружбы.

Взгляд Макса тяжелеет, я делаю еще шаг назад.

– Потому что ты любишь этого своего? – усмехается он. Я качаю головой.

– Нет, это не из-за Влада… Просто… Я не могу. Извини. Мне лучше уйти.

Развернувшись, быстро прохожу в прихожую, начинаю обуваться, на появление Максима быстро говорю:

– Смоешь теплой водой через десять минут, и все, больше ничего не надо. Я пойду, пока.

Открываю щеколду и, не глядя больше на парня, сбегаю, тихо прикрыв дверь. Быстро спускаюсь по лестнице, киваю консьержу, выйдя на улицу, спешно покидаю двор, и только возле метро немного отпускает.

Стою, глубоко дыша и чувствуя себя совершенно несчастной. Почему, ну почему так? Я сохла по Максиму целый год, а потеряла увлеченность им, даже не заметив. Это все произошло так спокойно, так незаметно... Что само осознание прибило меня напрочь. И я идиотски сбежала. Но наверное, так все-таки лучше, потому что Максим определенно хочет чего-то большего. А я не могу ему это дать. Не могу и… не хочу.

Дома как в прострации собираю остаток вещей. Вечером в среду приезжает машина с грузчиками, пока они носят вещи, мы с папой сидим в кухне, то и дело глядя друг на друга. Как ни крути, а мы разъезжаемся. На большой срок.

И как там будет дальше – неясно, вполне возможно, мы уже и не съедемся снова, как знать. Мне становится остро жаль оставлять папу одного, хочется, чтобы ему было к кому возвращаться, с кем поговорить, чтобы был человек, который нальет чаю и которому хотелось бы налить чаю самому.

– Пап, а ты не думал сойтись с кем-то? – спрашиваю вдруг. – Ну после мамы…

Он как будто сереет лицом, погружается в себя. Я не помню маму, все, что мне от нее осталось – это фотографии, но и на них для меня малознакомый по факту человек. А для папы она была вся жизнь, без преувеличений.

– Не могу представить никого, – качает он головой. – Ее никто не заменит, а пока я не встречал женщины, с которой мне хотелось бы провести жизнь. Наверное, это старомодно, но… Лучше уж тогда одному, чем с кем попало.

Я киваю, отводя взгляд. Наверное, у меня это от него: такое понимание отношений. Вера в то, что в моей жизни появится человек, с которым захочется прожить всю жизнь, невзирая на невзгоды.

Обнимаю папу, и остаток времени мы так и сидим, только когда грузчик выходит с последними сумками говорит, что они готовы, поспешно встаем и идем вместе вниз.

– Я буду приезжать, пап, часто, – говорю ему.

– Не переживай, Арин, у меня все хорошо, – он мягко улыбается. – Живи не в ущерб себе ради меня, у тебя наверняка будет сейчас много дел. Просто звони.

– Хорошо, люблю тебя, пап.

Я еще раз обнимаю его, а потом сажусь в такси, за которым пристраивается грузовичок с вещами.

Дальше все происходит в обратном направлении: грузчики носят коробки в мою комнату, я сижу в кухне. Одна. Влад написал, что задержится. То и дело кидаю взгляд на часы и почему-то думаю, что он мог уехать к Лизе. Почему нет? У него ведь потребности… И вообще, разве может человек постоянно работать до десяти вечера? Ни за что не поверю. Скорее всего, он и впрямь ездит к ней, просто молчит об этом.

Я не замечаю, как умудряюсь накрутить себя в этом направлении. Влад приезжает в половину одиннадцатого, я выхожу в прихожую, мы встречаемся взглядами, а потом у меня вырывается. Честно: против воли.

– К Лизе ездил?

Влад на мгновенье замирает, потом продолжает разуваться. Идет мимо меня в гостиную, кидая:

– Тебя это не касается, Арин.

Я закрываю глаза и сцепляю зубы. Самое дурацкое, что меня это действительно не касается. И на такие вопросы я не имею права. Корить себя после сделанного, конечно, бессмысленно, но я все равно тут же начинаю заниматься самопоеданием.

Зачем я его спросила? Зачем вообще думаю об этом? Влад мне никто, фиктивный муж, и наши функции относительно друг друга прописаны в договоре. Да я это все знаю. Я это себе повторяла и повторяла, пока ждала его прихода. И все равно вопрос сорвался с губ сам по себе.

– Но нет, я к ней не ездил, – слышу его голос, оборачиваюсь, ловлю очередной взгляд Влада, а потом он скрывается в коридоре, ведущем в комнаты.

Я выдыхаю, чуть выждав, иду следом, прячусь в своей комнате. Лягу спать, и все. Главное, не думать ни о чем. Завтра можно разминуться с утра. Чем меньше мы будем видеться с Владом, тем лучше.

Только вот мои планы, как обычно, ломаются, потому что через десять минут в комнату, стукнув, заглядывает Влад:

– Выйди, Арин, поговорить надо.

Он удаляется, а я поднимаюсь и пару секунд топчусь на месте. Не уверена, что готова к разговорам, но что делать?

Влад в кухне за столом, я прохожу, присаживаюсь напротив него. Он успел принять душ и переодеться, и сейчас ест.

– Первое, – начинает говорить, отодвигая пустую тарелку, и я напрягаюсь внутренне, не зная, чего ожидать. – Может, обратила внимание, я врезал в твою комнату замок. Домработница будет приходить в первой половине дня во вторник и пятницу. Я сказал ей, что комнату закрываем на ремонт, поэтому обязательно проверяй, чтобы была заперта. Вот ключ, – он кладет его передо мной. – Второе: нужно будет создать видимость присутствия тебя в моей комнате. Одежда в шкафу, косметика, книги, мелочь всякая. Подумай сама, сможешь купить? Выбирай под себя, все это будет твоим, естественно.

– Хорошо, – киваю я. Влад кладет на стол кредитную карту и двигает в мою сторону.

– Пин-код год твоего рождения, – говорит мне. – На этой карте достаточно средств, так что можешь ни в чем себе не отказывать. Это будет твоя карта, я буду ежемесячно ее пополнять.

Поднимаю на него глаза и растерянно говорю:

– Это ни к чему…

– Арин, для всех ты моя девушка. Я обеспеченный человек, и могу себе позволить, чтобы моя женщина тратила столько денег, сколько захочет. Мне не нужны ситуации, когда тебе нужно будет что-то купить, а ты не сможешь. Договорились?

Я киваю, чувствуя, что на щеках проступает румянец. Опускаю голову, разглядываю карту, просто чтобы не смотреть на Влада. Сейчас я вдруг как никогда чувствую себя содержанкой. И плевать, что плачу не телом, а только статусом.

– Завтра по возможности займись вопросом вещей, чтобы в пятницу у домработницы не возникло вопросов.

Я только снова молча киваю.

– Что ж, – кивает он в ответ. – С этим разобрались. Теперь еще кое-что.

Он замолкает, я бросаю на него взгляд, но тут же снова опускаю глаза.

– Мы с тобой обо всем договорились и подписали договор, – начинает он. – У каждого из нас есть право на любовника,и давай договоримся, чтобы избежать ненужных разговоров: мы не будем обсуждать кто, когда и с кем… – Влад не договаривает, потому что я снова поднимаю глаза, и мы встречаемся взглядами.

– Я тебя поняла, – произношу ровно, беру ключ и кредитку. – Это все?

Влад молчит пару секунд, потом говорит:

– Арин, нам нужно перешагнуть через то, что случилось.

– Ничего не случилось.

Он морщится.

– Ты поняла, что я имел в виду. Если это будет волочиться за нами дальше, то нам обоим будет очень трудно даже просто общаться, не то что играть на публику.

– Общаться нам не обязательно, – я поднимаюсь и, задвинув стул, иду к себе в комнату, когда мне в спину прилетает:

– Арин…

Я останавливаюсь, поворачиваюсь не сразу, Влад успевает дойти до меня. Смотрим друг на друга, потом он говорит:

– Может, чаю выпьем?

Я вздергиваю в удивлении брови.

– Я не хочу.

– А если захотеть?

Гениальный диалог.

– Поздно уже.

– Полчаса роли не сыграют.

Пауза, мы продолжаем друг на друга смотреть, я неуверенно пожимаю плечами, не зная, как реагировать на происходящее.

– Хорошо, давай.

Мы возвращаемся на кухню, Влад моет посуду, я щелкаю кнопкой чайника, достаю чашки. Он закипает быстро, был уже горячим.

– Тебе какой? – спрашиваю, не глядя на мужчину.

– Зеленый.

Наливаю нам обоим зеленый чай, мысленно думая об абсурдности происходящего. Зачем он вообще предложил? Почему я согласилась? Теперь придется пить чай и думать, чем заполнять паузы, потому что очевидно: нам не о чем говорить с ним.

– Давай в гостиной, – Влад проходит к дивану и садится на него, вытягивая ноги и закидывая руки за голову. Я аккуратно несу чашки, ставлю на низкий столик.

– Задолбался на этой неделе… – Влад потирает лицо.

– Работа? – спрашиваю, присаживаясь на край дивана поодаль.

– Да. Осень в принципе такое время, когда работы резко прибавляется, мы еще ввязались в один проект дополнительно. Но вроде должно стать легче. Мне кажется, я уже живу в офисе. Давно такого не было.

– Зачем тебе это? – он кидает взгляд, я добавляю. – Я имею в виду политику.

Влад делает глоток чая, откидывается на спинку дивана.

– Интересно. Новый опыт, хорошие перспективы. Надо же куда-то двигаться.

– Хочешь покорить весь мир?

Он смеется, я все-таки улыбаюсь тоже, пряча лицо за чашкой.

– Так далеко я не заглядывал. Но как знать, как знать.

Качаю головой, сделав глоток, ставлю чашку на столик.

– Никогда бы не подумала, что стану женой политика. То есть – добавляю быстро, – я понимаю, что это не на самом деле, но по факту…

– А ты думала, как будет?

Пожимаю плечами, не поднимая взгляда от чашки.

– Всерьез не думала как-то. Хотелось просто встретить своего человека, хотя какой он этот свой… Тоже не думала. Казалось, увижу его и пойму сразу, что вот оно…

Я замолкаю, думая о Максиме. Я ведь, и правда, целый год думала, что вот оно – это Лебедев. Как идиотка, терялась, краснела, чуть ли не заикалась в наши редкие встречи, что-то там себе представляла…

А по факту оказалось, что нет ничего. Что при всем том, что Максим оказался классным парнем, как я и представляла, я не испытала к нему тех чувств, которые ждала и которые успела напридумывать. Перевожу взгляд на Влада, а он спрашивает:

– Не увидела пока?

Глава 18

Растерянно скольжу взглядом по его лицу, а потом отворачиваюсь, кидая короткое:

– Нет.

– Отец как? Расстроился? – переводит Влад тему.

– Немного, – грустно улыбаюсь. – Но это, наверное, неизбежно было бы в любом случае. Для него я всегда маленькая девочка, которой рано уходить из дома… Ты когда перестал жить с родителями?

– На пятом курсе, – Влад делает еще один глоток чая. – Когда начал встречаться с Машей. Но потом я еще возвращался к ним.

– Почему?

– Прогорел один проект, денег не было особенно, я решил, чем платить за квартиру, лучше эту сумму вкладывать в рекламу, – Влад усмехается, качая головой. – Мне кажется, я был рад куда меньше жизни в отчем доме, чем та же мама. Слава богу, потом дела пошли в гору, хотя какое-то время я жил практически на одной вере в то, что поймаю золотую рыбку в мутной воде.

– И она выполнит все твои желания? – усмехаюсь я.

– Ой, у меня не так много желаний. К тому же если она все выполнит, чем буду заниматься я?

Я смеюсь, качая головой.

– Человеку только кажется, что исполнение желаний сделает его счастливым, – продолжает Влад, – на самом деле это не так. Человек может быть счастливым, невзирая на исходные данные вокруг себя. Тогда он движется к своим целям не как к счастливому будущему, а следует из точки А в точку Б. Морально это воспринимается гораздо проще. И реализуется соответственно тоже. И вообще, это вот, мол, дайте мне только возможность исполнить мои желания… Что бы ты сделала, если бы у тебя было одно любое желание, даже фантастическое? Только потратить его надо для себя, а не на мир во всем мире. Что бы ты загадала?

Я некоторое время размышляю, потом тихо говорю:

– Наверное, сделала бы так, чтобы мама была жива.

Повисает пауза, а я на секунду думаю, что зря сказала об этом. Необременительная беседа сразу становится тяжелой, и не факт, что Владу это нужно. Вот вообще не факт.

– Скучаешь по ней? – спрашивает он, я пожимаю плечами, кидая на него взгляд.

– Мне было два года, когда она умерла. Скучаю ли я по маме? Да, наверное. Но мне трудно скучать по человеку, которого я совершенно не помню. Для меня это только фотографии, от которых странно и немного больно. – Я смотрю перед собой, глотая ком в горле. – Папа любит ее иначе. Так, что жить с кем-то ещё не может. А я… Я нет. И даже не могу разделить с ним эту боль. Вот такая я… – отворачиваюсь, шмыгая носом и вытирая выступившие слезы.

Ну вот, я не собиралась плакать, совсем. Влад подсаживается ко мне ближе и в следующий момент прижимает к себе, так что я утыкаюсь лицом ему в грудь.

– Прости, – шепчу я.

– Глупости не говори, Арин, – его голос звучит тихо, успокаивающе, руки гладят спину.

Становится спокойно и хорошо. Настолько, что хочется прижаться ещё сильнее, но я чётко осознаю, что это неправильно.

– Загрузила тебя, – я отстраняюсь, стирая слезы, смотрю на Влада, он улыбается уголками губ.

– Все нормально. Правда.

Киваю в ответ, он отсаживается на свое место, я хватаюсь за чашку с чаем, чувствуя неловкость. Хочется перевести тему, чтобы ушло напряжение, и я перебираю в голове мысли, думая о чем можно еще поговорить.

– А вообще, я бы еще загадала не бояться, – говорю в итоге.

– Не бояться чего? – спрашивает Влад.

– Всего. Не знаю, я как будто не верю в свои силы, в то, что у меня получится. И поэтому не двигаюсь вперед, понимаешь? Вроде как все и так хорошо.

– Потому что понятно.

– Да. А там впереди неизвестность, я боюсь, что если не получится, то я вовсе перестану заниматься тем, что нравится.

– Это не твой случай, Арин. У тебя хорошие фотографии, ты сама хочешь этим заниматься всерьез?

– Да, думаю, да.

– Тогда найди курсы, которые помогут тебе сделать шаг на ступень выше, я не знаю, что там нужно для успешности, это уж ты сама выбери. Я оплачу их, и включим в ближайшее время рекламу на твой аккаунт. Это минимальное и самое простое, что приходит мне в голову. Если ты знаешь, что еще может помочь – делай.

Я смотрю на него, потом произношу:

– Ты не обязан платить за меня.

– Я делаю это не из обязанности. Я так хочу. И могу себе это позволить.

Мы еще несколько секунд смотрим друг на друга, потом Влад достает телефон и наводит на меня.

– Ну что, блогер Арина Миронова, что вы можете сказать своему миллиону подписчиков?

Я смеюсь.

– Миллиону? Шутишь?

– Я никогда не шучу. Давайте, Арина Романовна, не скромничайте. Вы же блогер, – на его лице широкая улыбка, я качаю головой.

– Перестань, Влад.

Он приближает и удаляет телефон, я прикрываю лицо рукой.

– Ладно, если ничего не скажете, Арина Романовна, я выложу сейчас это в сториз с вашей отметкой, чтобы вам потом было стыдно.

– Не смей!

Влад грузит страничку, а я тянусь, чтобы выхватить у него телефон, он ловко отводит руку в сторону, продолжая.

– Влад, ты этого не сделаешь!

– Я? – кидает насмешливый взгляд.

– Влад!

Я делаю выпад, но он прячет телефон за спину.

– Отдай, – говорю, и только в следующий момент осознаю, что мое колено стоит на диване между ног мужчины, а я сама возвышаюсь над ним как-то слишком близко.

Ловлю взгляд Влада, он щурится, разглядывая меня, а потом говорит:

– Убеди меня отдать тебе телефон.

Мы продолжаем смотреть друг на друга, и я снова чувствую, как мое тело наполняется тяжестью. Кажется, я никогда не приму этого: что стоит только пересечь зону личного пространства, как внутри меня словно щелкает выключатель. По телу расползается приятная дрожь, низ живота наполняется теплом, а в груди тяжелеет.

– Давай, Арина, – голос Влада как будто становится ниже, – двадцать секунд, и я нажму кнопку отправить.

Я смотрю на него, и не знаю, что испытываю в этот момент. Мое тело реагирует на близость так остро, что начинает ломать внутренние барьеры, наверное, потому я делаю то, что делаю.

Наклоняюсь, кладу руку ему на шею сзади и шепчу на ухо, касаясь губами кожи:

– Отдай мне телефон, Влад.

Я не отстраняюсь, напряженно дышу, втягивая носом запах туалетной воды, перемешанный с личным запахом Влада, пальцы как-то сами собой зарываются в его волосы.

Я боюсь отстраниться, боюсь посмотреть на лицо Влада, потому что этот порыв вдруг оказался слишком личным, и то, что сейчас происходит, меньше всего похоже на шутку.

Я знаю, мне нужно просто встать, улыбнуться, и мы замнем ситуацию, сделаем вид, что не было вот этого томительного напряжения между нами, которое разгоняет по венам кровь.

Сердце стучит так громко, что, кажется, Влад должен слышать, – до того мы сейчас близко. Я призываю себя отстраниться и в этот момент краем глаза вижу, как Влад тянет к моему бедру свободную руку, и замираю в ожидании.

Не двигаюсь, даже, кажется, дышать перестала. Ладонь замирает, не коснувшись меня, сжимается в кулак, а потом снова опускается на диван.

– Хорошо, убедила, – слышу низкий голос Влада около своего уха, его дыхание щекочет кожу.

Я отстраняюсь, ловлю его взгляд, Влад протягивает мне телефон. Принимаю его и аккуратно отползаю в сторону, не сводя с мужчины глаз. Наконец, опускаю их в телефон.

– Тут блок стоит, – произношу, чувствуя, как реальность понемногу снова входит в привычное понимание. А вместе с этим приходит осознание случившегося, и щеки начинают гореть от стыда.

Влад забирает телефон, снимает блок и протягивает мне обратно. Я открываю и выпаливаю:

– Ты выложил!

Влад все-таки улыбается, хотя в глазах все та же серьезность. Забирает у меня телефон, вставая.

– Будем исполнять твое желание по преодолению страха.

– Это нечестно, Влад.

– Спокойной ночи, Арина.

Он уходит, я еще некоторое время сижу, блуждая взглядом по комнате. Внутри странно. Снова странно, как было дома, когда я собирала вещи. И снова я не знаю, что с этим делать.

Уснуть удается с трудом, я долго кручусь на кровати, смотрю в темный потолок. Думаю о нашем с Владом разговоре. Удивительно, как так вышло, что я шла в комнату, решая свести наше общение к минимуму, а в итоге наговорила столько личного, и…