Текст книги "Фиктивная жена миллионера (СИ)"
Автор книги: Ника Черника
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Что? – выдавливаю я улыбку.
– Тебе не нравится Лиза.
Я фыркаю, качая головой.
– Как она может мне нравиться или нет, я ее в глаза не видела.
– Тогда почему такая агрессия? Осуждаешь за то, что она спит со мной из-за денег?
Я резко поднимаюсь с места.
– Мне все равно кто и из-за чего с тобой спит, понятно? Это твоя жизнь, и меня она не касается. Можешь себе хоть с десяток Лиз завести, лишь бы о них никто не знал.
Я иду в сторону коридора, когда слышу слова Влада:
– О ней никто и не знает. А вот твой парнишка постит твои фотки в интернете. Не очень осмотрительно, Арин, как считаешь?
Ну ничего себе. Он сам заметил, что та сториз от Макса, или маркетолог подсказал, интересно?
Я оборачиваюсь.
– Между мной и Максимом ничего нет. Мы просто общаемся. Или мне теперь нельзя выпить кофе ни с одним существом мужского пола?
Яров разворачивается на стуле, смотрит на меня.
– Я видел, как ты на него смотрела, если парень будет настойчив, то секс – только вопрос времени. Поэтому лучше не свети того, с кем собралась спать. Большего я не прошу.
Смотрю пару секунд тяжелым взглядом, потом ухожу к себе. Даже комментировать это не хочу. Он всерьез считает, я начала встречаться с Максимом, чтобы предложить ему стать моим любовником в будущем? У него хоть какие-то моральные границы существуют?
Яров заходит через десять минут в джинсах и футболке, я пытаюсь читать книгу, но мысли то и дело уползают в сторону. Слежу, как он проходит в комнату и усаживается на край кровати.
– Ладно, Арин, давай не будем сеять вражду. И постараемся меньше судить друг друга. Это значительно упростит жизнь нам обоим. Ну что, мир?
Он протягивает руку, я смотрю на нее пару секунд, потом кладу свою ладонь в его. Влад легонько сжимает и отпускает.
– Ты надолго? – спрашиваю примирительно. Он прав, уверена, у нас и так найдутся поводы для ругани, не стоит выискивать их специально.
– Надеюсь обернуться часа за два, как пробки будут.
– Хорошо.
Я провожаю Влада, возвращаюсь в гостиную и надумываю что-нибудь приготовить. Все равно делать особенно нечего. Готовлю рис с курицей, а потом решаю принять ванную. Честно сказать, давно на нее засматриваюсь: она такая большая, и просто создана для того, чтобы в ней лежать с удовольствием. И пена имеется, вряд ли Влад ее покупал, наверное, домработница.
При Ярове я как-то смущалась зависать там на долгое время, а без него можно насладиться по полной.
Я успеваю набрать полную ванную с большим слоем пены, когда вдруг раздается стук в дверь.
– Да? – спрашиваю растерянно.
– Задвинь занавеску, – слышу приглушенный голос Влада, звукоизоляция тут на высоте.
– Зачем?
– Задвинь. Задвинула?
– Ну… Да, – отвечаю, не двинувшись с места и пытаясь понять, что вообще происходит.
И тут поворачивается замок, я распахиваю глаза, а когда приоткрывается дверь, зачем-то прикрываю грудь, хотя под таким слоем пены ее все равно не видно.
– Ты что, совсем с ума сошел?
– Я же сказал, закрой занавеску.
– И что? Она же полупрозрачная!
– Да я даже не зашел, мне в щель видны только твои коленки, торчащие из пены.
Потрясающе.
– Выйди из ванной, – цежу, призывая себя к терпению.
– Только скажу, зачем пришел. Ты там вся в слое двухметровой пены?
Я краснею и чувствую себя ребенком.
– А что такого?
– Ничего, я тогда зайду?
– Нет!
Яров с улыбкой входит, я подаюсь вперед, но тут же оседаю обратно.
– Интересное времяпрепровождение, – замечает, оглядев ванную.
– Говори, что хотел, – цежу, не глядя на него.
– Твой отец сегодня устраивает благотворительный ужин от своего фонда. Приглашение мне прислал, но секретарь благополучно отсеяла его, потому что я обычно такие мероприятия не посещаю. Сейчас увидел его и подумал, нам с тобой туда надо.
– Зачем?
– Там будет пресса, много известных людей, жертвующий в фонд. Ты его дочь, я почти сын, так что наше появление не вызовет удивления, зато получим отличный пиар наших отношений.
– О боже мой, – я тру виски, – и это не могло подождать, пока я помоюсь?
– Нет, потому что вечер начинается в четыре, а тебе еще нужно купить платье, сделать прическу и макияж.
– Это обязательно? Мы можем заехать домой, я надену что-то из своего.
– Ты была на таких вечерах?
– Нет, – качаю головой.
– Тогда доверься тому, что я говорю. Как водичка, тепленькая?
Яров опускает руку в воду, а я тут же шикаю, оглядывая ванную. Кажется, за пеной моего тела не видно, но все равно я чувствую себя крайне неуютно.
– Убери руку. И не забывай, что не имеешь права по договору касаться меня без моего согласия, – напоминаю на всякий случай.
– Я помню, как и ты меня.
– Я бы и так не стала, – фыркаю на это. – Я согласилась стать фиктивной женой, только чтобы помочь отцу, если ты до сих пор не понял. Такие мужчины, как ты, меня не интересуют.
– Такие, это какие?
– Бабники и эгоисты.
– Не чета примерным девочкам, – хмыкает Яров. – Ладно, я не могу тебя касаться, но ты-то себя можешь.
Смотрю в удивлении, а потом доходит. Краснею до кончиков волос.
– Ты нормальный вообще? – цежу сквозь зубы.
Яров чуть подается вперед, опираясь руками на бортики ванной и тихо говорит:
– Если включить кран посильнее и раздвинуть ноги, то оргазм наступит очень быстро. Ты даже не успеешь начать думать о том, что ты хорошая девочка, которая не мастурбирует, потому что это аморально.
Усмехнувшись, он поднимается и идет на выход:
– Только сильно не увлекайся, нам еще в магазин.
Он уходит, даже обратно поворачивает замок, закрывая меня, я лежу с пунцовыми щеками, часто дыша. Нет, что бы там Яров ни говорил, он неисправим. Невозможно с ним находиться в мире, просто невозможно! Потому что мы с разных планет, он считает нормальным вломиться ко мне в ванную, говорить такое…
Я открываю заглушку, чтобы вода начала спускаться, поднявшись, закрываю занавеску и включаю воду. Смотрю на струю, подставляя под нее подушечки пальцев. Вода бьет сильно. Разве может это быть приятно? Нет, не может, определенно нет. Глупость какая-то. Как вообще кому-то могло в голову такое прийти? Извращение чистой воды.
Я морщусь из-за пришедшего в голову оборота, прикладывая руку к лицу. Так, все, надо перестать думать об этом. Просто помыться и вылезти.
Когда появляюсь в гостиной с уже подсушенными феном волосами, Яров сидит при полном параде, то есть в брюках и рубашке, пиджак перекинут через подлокотник дивана. А я в шортах и широкой футболке.
– Мы так спешим? – удивляюсь я.
– Ну домой вряд ли уже попадем, потому я решил собраться сразу. Давай одевайся, и погнали. Поедим где-нибудь в городе.
Я быстро натягиваю джинсы и рубашку, беру рюкзак, Яров, увидев меня, усмехается.
– Отличная мы с тобой пара, да? – замечает вдруг, а я думаю, что мы выглядим примерно так же, как в первое свидание в кафе-мороженом. Только тогда Влад одним взглядом показал мне разницу между нами, а теперь еще и словами озвучил. Что ж, я не претендую, в конце концов, он – это мои обстоятельства, а я – его осознанный выбор.
– Отличная, – растягиваю губы в улыбке, следуя в прихожую. – Привыкай.
Он только усмехается, появляясь следом за мной.
Влад везет меня в дорогой бутик, чему я не очень рада, уверена, что буду чувствовать себя неловко. На входе нас встречает девушка лет тридцати, затянутая в блузку и узкую юбку. Улыбка не сходит с ее губ.
– Добрый день, – Яров берет все на себя. – Нужно подобрать платье для девушки. Не пафосное, стильное, не слишком откровенное, но чтобы подчеркивало ее красоту и молодость.
Я перевожу на Ярова изумленный взгляд. Ничего себе, какие он словечки знает. А потом думаю: сколько он баб переводил по магазинам вот так? Наслушался поди уж, хоть самому магазин открывай.
– Хорошо, подберем, – девушка окидывает меня быстрым взглядом и жестом приглашает пройти за ней. – Идемте, покажу вам несколько моделей.
Яров усаживается на диван, бросая меня одну. Хорошо ему.
– Туфли понадобятся? – интересуется девушка-консультант.
– Эм… Думаю, да. Только не очень высокий каблук, пожалуйста.
– Конечно.
В итоге мы отправляемся в примерочную с четырьмя платьями, а выбор останавливаю на черном с застежкой на шее, Половина спины открыта, но это не выглядит пошло, скорее, эстетично. Платье приталенное, чуть выше колена – идеально. К Владу я выхожу в нем и туфлях, он поднимает глаза от телефона и встает.
– Отлично, – улыбается консультанту, бросив на меня взгляд. – Девушка пойдет в этом. Идемте на кассу.
Они уходят, а я чувствую себя… странно. Когда смотрела в зеркало, то нравилась себе, но взгляд Влада, беглый и оценивающий, скорее, уместность платья на мне, немного обескураживает и возвращает чувство неловкости.
– Я попросил знакомую, так что сейчас зайдем в салон, нас ждут.
– Хорошо, – коротко отвечаю я. Салон оказывается неподалеку, и нас встречает, как выяснилось, сама хозяйка.
– Какая милая девочка, – улыбается мне. Даме на вид лет тридцать пять, немного в теле, но ровно настолько, чтобы нравиться мужчинам и не казаться толстой. Я рядом с ней выгляжу угловатым подростком. – Это же не твоя тайная дочь, Влад?
Я краснею, стискивая зубы. Не знаю, почему мне кажется это оскорбительным. Влад только вздергивает брови, кидая на меня быстрый взгляд.
– Нет, – отвечает даме, – девочка идет на благотворительный ужин, поможешь?
– Не вопрос, Элина ждет ее, а мы пока можем выпить кофе в моем кабинете, давно не видела тебя.
Выпить кофе? Она всерьез это сейчас? Что за дешевые подкаты? Гладит его плечо, смотрит так… Только дурак не поймет, зачем она приглашает его в кабинет. Надеюсь, Владу хватит ума не спать с ней?
Этим вопросом я мучаюсь следующий час, пока мне делают макияж и прическу. Пытаюсь переключиться на что-то другое, и не могу, в голове то и дело вспыхивают картинки, как они в кабинете на столе… И когда Влад наконец возвращается, я поднимаюсь с кресла, мельком взглянув на результат работы, и быстро подхожу к нему.
Осматриваю цепким взглядом, пытаясь понять: было или нет. Только вот я совсем не мастер в этом вопросе. А потом замечаю: на рубашке расстегнуты две пуговицы, а я уверена, что была растегнута только одна. Сама не знаю, почему, обратила на это внимание дома.
Я сжимаю зубы и, буркнув спасибо, быстро иду на выход. В глазах начинает противно щипать, этого не хватало еще. Ну почему, почему он считает, что со мной можно вот так? Привести куда-то как девушку и пойти переспать с другой? Ненавижу его, просто ненавижу.
Влад догоняет меня, хватает за руку.
– Что такое еще? – спрашивает, когда я безрезультатно пытаюсь вырваться из захвата.
– Ничего, – выдаю ему. – Обязательно было с ней спать, да? Обязательно?!
– Откуда ты… – начинает он недоуменно, а меня снова захватывает злость, я выдергиваю руку и иду в машину, бросив:
– Урод ты, Яров.
Глава 11
Машина пикает – выключается сигнализация, как только я к ней подхожу. Сажусь в салон, пристегиваюсь и смотрю в окно, слыша, как Яров усаживается на водительское сиденье.
Сжимаю зубы так сильно, что челюсти становится больно. Обида щекочет ноздри, щиплет глаза. Вот он кем меня считает – созданием низшего сорта, человеком, которого можно использовать, не особенно заботясь о том, чтобы уважать. Захотел переспать с другой – переспал и заодно посмеялся над дурочкой девочкой, которая считает, что это ее мужчина.
Мы стоим на парковке, не выезжаем, я не поворачиваюсь, пусть стоит, сколько хочет. Я сказала то, что думаю, и забирать свои слова обратно не собираюсь.
– Я не спал с ней, – говорит Влад, я только сжимаю зубы.
– Не надо оправдываться, – произношу все же. – Это твое дело. Учти, если правда вскроется, я не буду тебя защищать.
– Услышь, что я сказал. Я с ней не спал. По-твоему, я совсем идиот? Прийти со своей девушкой в салон и пойти трахаться с другой?
– Я не твоя девушка.
Яров тихо материться, а потом подаётся корпусом ко мне, поворачивает к себе и произносит:
– Прекрати этот детский сад. Во-первых, для всех ты моя девушка. Во-вторых, я умею контролировать себя, мне не шестнадцать лет, чтобы бросаться на каждую, которая раздвигает передо мной ноги.
– А пуговицы расстегнул, потому что в кабинете душно стало? – язвлю я, тяжело дыша. Он вздергивает брови, на мгновенье опускает взгляд на рубашку, потом возвращает мне, качая головой.
– Тяжело придется твоему избраннику, с таким-то дозором, – усмехается, возвращаясь на свое место и заводя машину.
– У меня будет нормальный парень, которого не надо подозревать в измене, потому что он на нее будет не способен.
– В таком случае ты рискуешь остаться старой девой, – усмехается Яров, – пока будешь ждать своего идеального и не существующего принца.
Он выезжает на дорогу, я молчу, снова глядя в окно. Как теперь пережить этот ужин? Там будут люди, они будут смотреть и шептаться. Папа будет…
– Она хотела перепихнуться и стала расстёгивать мою рубашку, – произносит Влад, – я ей отказал, и на этом все закончилось.
Бросаю на него взгляд, он отвечает своим, тормозя на светофоре.
– Я не пытаюсь оправдаться, просто на вечере мне нужна нормальная девушка, а не вот это унылое существо. И давай проясним один момент, чтобы в будущем не возникало недопониманий. Наши отношения уже подлежат огласке, а потому я не планирую иметь необдуманных связей с женщинами. Как я тебе и говорил, у каждого есть право на любовника, в котором он уверен. Но не более того, иначе весь наш план развалится очень быстро. И я это осознаю, на тот случай, если ты считаешь, что при виде каждой второй женщины я готов бежать с ней трахаться. Я понятно объяснил?
– Понятно, – выдаю, глядя перед собой. Помедлив, добавляю: – Извини.
– Проехали.
До ресторана, где проходит вечер, мы едем в полном молчании, я пытаюсь усмирить очередной раздрай в мыслях. И чего я на него набросилась? Подумаешь, какая-то баба что-то бы обо мне подумала, да и плевать на нее. Даже если бы Влад с ней переспал.
Это его трудности, как выбираться из подобных проблем, если что. И он выбирается, так-то. Все понимает, и отказался от секса. Отказался, а я повела себя, как неадекватная.
Выдыхаю, прикрывая глаза. Так, нужно собраться. Мне нужно улыбаться, радоваться и изображать влюбленную. Вот на этом и сосредоточусь, а не на том, что случилось. Проехали, как сказал Влад.
Количество людей в первое мгновенье вгоняет меня в ступор, я топчусь на месте, не зная, что делать, Влад берет меня за руку, и сейчас я ему даже благодарна за это.
– Не тушуйся, – говорит тихо.
Я киваю, иду с ним рядом, осматриваясь. Я не интересовалась делами отца вот так детально, и даже не думала, что он устраивает подобные, как по мне, масштабные мероприятия. В этот момент я им горжусь: он большой молодец, что не взирая на проблемы в бизнесе, не бросает фонд и продолжает помогать болеющим людям.
Отмечаю краем глаза, что на нас обращают внимание, и уверена: в этот раз мне не кажется. Сложно не верить своим глазам, когда половина людей застывает, разглядывая нашу пару. И следом нас начинают фотографировать. Яров идет спокойным уверенным шагом, я стараюсь держаться так же.
Вижу отца, он не удивлен, значит, Влад успел ему сообщить, что мы будем. Выходит к нам с улыбкой на лице, хотя в глубине глаз я вижу беспокойство, направленное в мою сторону. Улыбаюсь ему ободряюще, чтобы он понял: у меня все в порядке. Мужчины пожимают руки, я папу приобнимаю.
– Ты молодец, пап, – говорю быстро, – отличное мероприятие.
Улыбка озаряет его лицо, очерчивая морщины у глаз, я почему-то думаю, что за последние пару лет он заметно постарел, и от этой мысли становится немного больно где-то далеко внутри.
– Хорошо, что пришли, – говорит папа, и добавляет тише уже Владу: – Ты уж не давай ее в обиду.
– Конечно, – спокойно отвечает Яров.
Когда мы отходим в сторону, я спрашиваю:
– А кто меня может обидеть?
Влад неопределенно качает головой.
– Для многих ты будешь казаться не подходящей мне парой. Социальный статус, разница в возрасте – это будут обсуждать.
– И все тычки мне, – усмехаюсь на это.
– Ну мне, наверное, тоже прилетит. Припишут кризис среднего возраста, или скажут, что встает уже только на молоденьких.
Я хмыкаю.
– А как же любовь?
– В этом обществе такого понятия не существует, Арин. Потому и будем целиться в наш дорогой электорат, задолбавшийся от рутины и жаждущий сказки.
– Играешь на низких энергиях? – улыбаюсь язвительно.
– Разве это низкая? Бог, как говорят некоторые знатоки, есть любовь. Так что чувство высокое, выше некуда.
– Влад, привет!
Мы оборачиваемся одновременно. К нам подходит мужчина около сорока, на его локте блондинка лет тридцати с небольшим в светло-голубом платье. Рассматривает меня с высокомерием, и я тут же внутренне собираюсь.
Нас представляют друг другу, мужчины перекидываются несколькими фразами, и когда я решаю, что обойдется, дамочка выдает:
– Неожиданно увидеть тебя в такой компании, Влад.
– В компании красивой девушки? – уточняет Яров невинно, хотя конечно, прекрасно все понимает.
– Красивой… Молодой… Из другого круга. Простите, милая, – она улыбается мне так фальшиво, чтобы я сразу поняла: ей вовсе не жаль оттого, что она это сказала. Ответить Влад не успевает, потому что отвечаю я:
– Я не обижаюсь, – натягиваю широкую улыбку, – глупо обижаться на человека, когда он специально хочет тебя обидеть, так ведь?
Она меняется в лице, на мгновенье теряется, потом начинает злиться. Я перевожу взгляд на Влада и вижу в его глазах удивление.
– Я пока посмотрю картины, – говорю Ярову и, потянувшись, целую в щеку, а потом неспешно иду в сторону небольшой выставки, устроенной в углу зала.
Яров присоединяется ко мне через пять минут. Встает рядом и замечает, разглядывая картину:
– А ты молодец. Умеешь постоять за себя.
– Ну ты же говорил, что у меня есть зубы, – я поворачиваю к нему голову. – Не люблю, когда оскорбляют. Тем более незаслуженно.
Он несколько секунд рассматривает меня, потом снова отворачивается к картинам.
– Придется вложиться в фонд твоего отца, – замечает мне.
– Почему придется?
– Ну зачем-то же я сюда пришел.
– В такое дело стоит вкладываться. Разве нет?
– Конечно. Часть моей прибыли всегда расходится по фондам. Слишком много людей болеет, к сожалению, всем не поможешь. Ну ладно, не будем о грустном. Пойдем еще поболтаемся тут полчаса, и можно валить. Шампанского хочешь?
– Нет.
– Точно, забыл, станешь неадекватной и начнешь танцевать на столе.
– Очень смешно.
Мы уходим через сорок пять минут, на улице приятная теплая погода, и я вдруг предлагаю:
– Может, пройдемся немного, набережная недалеко.
Влад только пожимает плечами.
– Почему бы и нет.
Вскоре мы идем рядом неспешным шагом, пока мимо нас снуют люди и едут машины.
– Любишь Москву? – спрашиваю Влада. Он думает, потом отвечает.
– Не знаю. Привык к ней, она, как компьютерная игрушка, втягиваешься в ее ритм и уже не можешь остановиться. Постоянно надо куда-то бежать, что-то делать, двигаться. И постоянно прокачивать скилы, наращивать темп. Не развиваешься – убит. Остановился – убит. Не вник в новое правило – убит.
Влад смотрит куда-то вперед, неспешно шагает, сунув руки в карманы, а я слушаю его и снова удивляюсь. В этом человеке удивительно гармонично сочетается беспардонность и глубина мысли, жесткость и вот такое мягкое спокойствие.
– Но ведь нельзя же до конца жизни бежать, – говорю несмело. Яров усмехается.
– Нельзя. Проблема в том, что для многих это и становится смыслом жизни.
– И для тебя?
Влад еще какое-то время молчит, потом встает передо мной, разглядывает.
– Жалеешь, что согласилась на это все? – задает вопрос, я тушуюсь на мгновенье.
Ищу внутри себя ответ и не нахожу однозначного. Нет, я не могу сказать, что мне нравится происходящее, оно слишком новое, слишком странное, и я все время нахожусь в напряженном ожидании следующего момента. И в то же время я словно шагнула на другую ступень, изменила свою жизнь, и теперь наблюдаю, как это изменение отражается на мне. И в этот самом факте изменения есть хорошее. По крайней мере, мне так видится.
– Не знаю, – отвечаю честно. – Это все… очень странно.
– Привыкнешь.
– Наверное. Просто тяжело, знаешь, следить за каждым своим шагом, думая, как это может сыграть в нашей ситуации. Начинаешь загонять себя в рамки, не понимая, что стоит делать, а что нет.
Яров смотрит на меня, а я теряюсь, до того у него сейчас внимательный взгляд. А потом он спрашивает:
– Высоты боишься?
– Что? – хмурюсь в удивлении. – Высоты? Нет. А что?
Яров вдруг подхватывает меня и ставит на каменное ограждение набережной.
– Ты с ума сошел? – выдаю на выдохе, хватаясь за него.
– Я тебя страхую, пошли.
Он держит мою руку, я смотрю в изумлении.
– Ты серьезно? – спрашиваю по-дурацки.
– Похоже, что я шучу?
Еще смотрю, а потом медленно выпрямляясь, сжимая руку Ярова.
– А если я упаду?
– Я тебя вытащу. Я отлично плаваю, а вода теплая.
– Ты ненормальный.
Делаю несколько неуверенных шагов вперед, то и дело косясь в сторону воды.
– Зачем это? – спрашиваю Влада.
– Чтобы ты поняла, что нет никаких границ поведения, кроме тех, что ты сама себе выстраиваешь. И что будучи женой политика, ты можешь себе позволить гулять по ограждению набережной.
– А если меня в полицию заберут?
– Значит, тебя заберут в полицию. Но ты все равно можешь ходить по ограждению.
Я смеюсь, хотя и немного нервно. Сердце в груди то и дело замирает, а мозг где-то на другом уровне лихорадочно умоляет слезть с ограждения, но я упорно продолжаю идти вперед, сжимая руку Влада.
– И все равно границы есть, – говорю, не глядя на Влада. – Нельзя творить все, что захочется. От этого может быть плохо другим.
– Естественно. Я не говорю, что границ не должно быть совсем. Я говорю, что границы чертит сам человек. Только проблема в том, что чаще всего он чертит их исходя не из того, чтобы не сделать зла себе и другим, а исходя из того, что о нем подумают другие. А это уже ни хрена не границы, Арин, это нелюбовь к себе.
Я останавливаюсь, смотрю на Влада, стоя вот так, много выше, часто дышу, не чувствуя прохлады вечера, которая прихватывает руки и спину. Это все очень странно. Странно и непонятно. Что вообще происходит со мной сейчас? С моей жизнью, с моими мыслями, чувствами? Я как будто парю в невесомости, и все привычное, понятное ощущается совершенно по-новому. Ярче, сильнее, острее.
– Слезай, ты озябла, пойдем в машину, – говорит Влад, протягивая мне руки. Я хватаюсь за его плечи, и он опускает меня на землю. Его ладони ложатся на мою голую спину, я прижимаюсь к его теплому телу, продолжая сжимать плечи, внутри снова сковывает дрожью.
Влад скользит взглядом по моему лицу, шее, опускает его ниже и снова возвращает моим глазам, а я чувствую предательски бегающие по телу мурашки. И в голове проскальзывает дурацкая до невозможности мысль: он меня не поцелует, потому что на нас никто не смотрит. Никто из тех, кто мог бы быть полезен.
Эта мысль отрезвляет, я отклоняюсь в его объятьях, Влад отпускает меня, скользя пальцами по голой коже. Я втягиваю воздух в легкие, обхватывая себя за плечи.
– Идем, машина недалеко, – он как в прошлый раз, прижимает меня к себе, кладя руку на плечи, но я чувствую, что Влад напряжен. Он погружается в свои мысли, хмурится, и я не решаюсь спросить, почему.
В машине я суетливо перебираю в голове темы для разговора, чтобы вернуть ту легкость, что была между нами совсем недавно. Мне словно физически тяжело переносить возникшую отчужденность.
– Спасибо за прогулку. И за интересный опыт, – выдаю в итоге. Влад усмехается, не поворачивая головы.
– Не за что. Тебя ждет еще много инсайтов по жизни.
Я немного молчу, потом спрашиваю:
– Как ты добился успеха?
Влад бросает быстрый взгляд.
– Тебе интересно, или пытаешься заполнить паузы?
– Интересно.
Он снова усмехается.
– Я много работал. Много не в том только плане, что пропадал с утра до ночи. Хотя это тоже было. И есть. Много в том плане, что хватался за каждую возможность, которая, как я считал, могла мне помочь. Иногда это было легко, когда знакомишься с нужным человеком, например, и он в тебя вкладывается. Иногда тяжело, когда вбухиваешь куда-то бабки, а они сгорают, и приходится начинать сначала. Нет формулы успеха, мол, будешь делать так, и все получится. Нужно просто делать. Именно потому, что есть пример: те, у кого получилось. А больше ничего нет. Только верить и делать.
Он снова усмехается, кидая на меня взгляд.
– Не каждый так может. Ты добился очень многого, тем более для своего возраста. И идешь дальше. Это же круто.
– Круто, – хмыкает Влад. – Главное только не забыть в нужный момент выключить игру.
Я улыбаюсь, качаю головой.
– Я думаю, все будет хорошо.
– Ты меня в супергерои записала? – он кидает на меня взгляд и улыбается. – Если что, мне нравится железный человек.
– О, я даже не сомневалась, – смеюсь на это. – Наглый, самоуверенный бабник Тони Старк, кто же еще мог тебе понравиться.
– Ну не так уж он и плох. Влюбился же в итоге в единственную и неповторимую.
Мы переглядываемся, я отворачиваюсь с улыбкой.
– Влюбился. Но на то это и сказка, да? Точно не про тебя.
Влад только качает головой, посмеиваясь, и ничего не говорит на это.
– Чаю хочешь? Или поесть? – спрашивает Влад, когда мы заходим в квартиру.
– Нет, спасибо, переоденусь.
– Я тоже.
Мы вместе идем в коридор, Влад тормозит возле своей двери, я зачем-то тоже останавливаюсь. Выдавливаю неловкую улыбку.
– Хотела сказать спасибо, вечер вышел хорошим.
– Пожалуйста, – Влад улыбается краем губ, но глаза серьёзные.
– И извини за случившееся в салоне.
– Я же сказал, проехали, Арин.
Киваю, почему-то не ухожу. И Влад тоже стоит, разглядывает меня. Пауза неприлично затягивается.
– Надеюсь, я соответствовала тебе, – указываю на свое платье.
– Ты выглядишь отлично.
– Правда? В магазине ты ничего не сказал, я немного переживала по этому поводу.
Я не знаю, зачем это говорю, зачем вообще говорю что-либо, вместо того, чтобы уйти. Влад окидывает меня взглядом сверху вниз, и внутри начинает привычно подрагивать.
– Боялся, мой взгляд покажется слишком откровенным, – Влад немного склоняет голову набок, продолжая смотреть внимательно. Я теряюсь, хлопаю глазами, нерешительно улыбаясь.
– Ты все-таки неисправим.
– Ну почему же, лет через тридцать, когда у меня все откажет…
Я смеюсь, качая головой, легонько бью его кулаком в плечо, он отвечает улыбкой. Странно, я не замечаю, как за время этого короткого разговора мы оказываемся ближе друг к другу, практически на расстоянии двадцати сантиметров.
– У тебя красивая улыбка, – замечает Влад, я молчу, теряясь, чувствуя тягучее напряжение в теле.
– У тебя тоже.
-У нас обмен комплиментами? – усмехается Яров, я неловко улыбаюсь, хотя последние пять минут я в принципе все делаю неловко.
– Нет, улыбка, правда, красивая. Особенно когда улыбаешься несильно, уголками губ.
Я импульсивно касаюсь его губ, но не убираю руку, потому что Влад смотрит таким взглядом, от которого сердце начинает стучать быстрее. Едва касаясь, провожу подушечками по щетине, а потом словно прихожу в себя, понимая, что творю. Но не успеваю отстраниться, Влад резким движением притягивает меня к себе и начинает целовать.
Глава 12
Я распахиваю губы навстречу, цепляясь за плечи Ярова, стыдно, но в моем сознании даже не мелькает мысль остановиться. Наоборот, наконец-то это томительное ожидание, царившее на протяжении нашего разговора, кончается. И кончается именно таким образом. Я чувствую скользящие по моему телу руки, уверенные, требовательные, изучающие. В висках стучит, а низ живота просто устраивает салют, не иначе, возбуждение такое сильное, что мне хочется сжать ноги, чтобы ослабить его хоть немного. Потому что оно становится невыносимым.
Я не осознаю, когда Яров открывает дверь в свою комнату, и мы оказываемся внутри, как, целуя, он подталкивает меня к кровати, и только когда ноги упираются в нее, немного прихожу в себя. Ровно на мгновенье – через которое оказываюсь на покрывале, а Влад на мне. Отстраняется, и я жадно разглядываю его лицо, тяжело дыша.
Поразительно, но один факт осознания, что он лежит на мне, вот так приподнявшись на локтях, посылает по телу новый разряд. А потом он целует меня, спускается ниже, к шее, я не замечаю, как застежка на моем платье оказывается расстегнутой, и Влад опускает верх, освобождая мою грудь. Стыд бьет в виски, заставляя желание притупиться, позволяя здравому смыслу подать голос. Но я не успеваю прислушаться, потому что в следующее мгновенье губы Влада начинают ласкать мою грудь. И я откидываюсь назад, выгибаясь со стоном ему навстречу.
Так бывает? Так бывает? Чтобы просто переставать осознавать себя, свое тело, становиться сгустком тягучего возбуждения, реагирующего на прикосновение, поцелуй, даже дыхание на коже?
Влад вдруг садится на колени и берется за мои трусики. Я приподнимаюсь на локтях, чувствуя ползущий по телу страх.
– Влад... – начинаю говорить, но он заставляет меня замолчать, наклонившись и поцеловав. – Мы не должны, – шепчу ему в губы, чувствуя, что он не слушает меня.
– Почему? Мы оба этого хотим, – его горячий шепот заставляет тяжело выдохнуть, но следом Влад начинает тянуть трусики вниз, и я снова говорю:
– Влад, Влад… Не надо, – и сама понимаю, как жалко и неправдоподобно звучат мои слова. И все-таки страх вырывается наружу. И следом я почти выкрикиваю: – Я девственница!
Влад замирает надо мной, прямо-таки каменеет, не иначе. Становится так тихо, что мое громкое дыхание заполняет собой все пространство. Влад несколько секунд смотрит в никуда, а потом убирает от меня руки так резко, словно я сообщила ему, что у меня проказа или чума, не знаю.
Я суетливо опускаю одной рукой подол, а второй держу платье на груди, сажусь, не сводя с мужчины взгляда. Наконец он отмирает, осматривает меня и протяжно выдыхает, трет пальцами виски.
Я облизываю пересохшие губы, не зная, что сказать. Влад только качает головой в полном обладании, а я начинаю чувствовать себя ужасно глупо и унизительно. Вскакиваю и убегаю в свою комнату. Дрожащей рукой не с первого раза поворачиваю замок.
Картинка перед глазами дрожит, смазывается, я смаргиваю набежавшие слезы. Утыкаюсь лбом в дверь, чувствуя, что не удержу рыданий. Я не знаю, отчего мне сейчас больно: оттого, что я чуть не переспала с Владом, или оттого, что он так отреагировал на мое признание.
Влад
Арина убежала минут десять назад, а я все еще сижу на смятой кровати, чувствуя себя полным идиотом. Даже не знаю, почему: что довел ситуацию до подобного, что так отреагировал на ее слова, или что не догадался раньше? Не зря же она так всего смущалась и краснела. Наверное, я слишком испорчен, но и впрямь считал, что в этот возрасте невинными остаются только страшные зануды. Страшным не занудам хватает смелости напиться и лишиться девственности с каким-нибудь придурком.
