Текст книги "Stronghold"

Автор книги: Ник Демин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 8.

Следующее утро было радостным и солнечным. Жена ушла на работу. Лениво брехали собаки. Вкусно тянуло едой из столовой. На улице раздавались отрывистые команды. Первый день весны! Здорово! Сейчас бы поваляться в кровати до обеда, а потом встать, пойти почесывая брюхо на кухню. Заварить кофейку. Выдуть сиротскую кружку чая без уважения и завалится на диван, включив телек. Мечта. По телеку бы балаболил ведущий, все равно какой, а я бы сидел себе и дремал, под пустое журчание новостей. Но… Дела!

Заставив себя встать, я умылся, почистил зубы и поплелся в столовую. Пустые столы, убранный хлеб. Я подошел к раздаче и сунул голову в окошко.

– Привет, Наташ! Покорми меня!

– Привет, Дэн! Опять мотались по магазинам? – накладывая картошку, поинтересовалась она.

– Ага! – буркнул я через зевоту.

– А ребята притащили автобус с рабочими и фургон оружия. Угрюмый радостный бегает. Солдат новых себе делает.

– Ага. – снова зевнул я.

Забрав поднос со стойки, я отошел и уселся в угол. Наташа вышла из кухни и поставила мне на стол хлеб и перец с солью. Чувствовалось, что она хочет поговорить, но не судьба. Едва она уселась за стол, как в столовую ввалилась шумная толпа. Человек восемь мужиков, которые вели себя довольно таки развязно. Потребовав еды, они уселись за стол. Я раскрыв рот смотрел на такое зрелище. Наташа НОСИЛА им на стол. Составив все на стол, она, поджав губы, ушла на кухню. Компания вела себя громко и шумно. Громкий смех, обсуждение, чавканье, отрыжка – вот, далеко неполный комплект того, что они вытворяли. Но дальше стало интереснее. В столовую зашла Алина. Нежным, приятным голосом попросив у Наташи салат и чай, она пошла мимо их стола, намереваясь присоединиться ко мне. Один из сидевших, молодой парень лет двадцатипяти, когда она проходила мимо, встал и загородил ей путь:

– Погоди, красавица! Что ж ты такая неласковая?! Ты глянь какие к вам орлы присоединились! А ты мимо ходишь!

Алина молча сделал шаг в сторону, пытаясь обойти, его. Он опять заступил дорогу.

– Что ж ты молчишь, красивая?! А?

Он заглянул ей в глаза. В голосе явно начинало проскальзывать раздражение.

– А может ты глухонемая? Так это ж и лучше! Никому ничего не расскажешь? Правильно я говорю мужик? – словно только заметив меня сказал он мне.

Я ничего не сказал, трусовато опустив глаза в тарелку. Это подстегнуло его.

– Слышь, ты, краля е*ная! Ты чё от нас морду воротишь! В кои веки к вам настоящие мужики пришли, а не уроды типа этого, – мотнул он головой в мою сторону. – Мы тут воевали, а не по закоулкам ховались, так что ты морду не вороти.

С этими словами он попытался схватить её за руку. А вот это было ошибкой. После изнасилования Алина очень нервно относилась к любому физическому контакту. Выплеснув ему в глаза горячий чай, от чего он бросил её руку и схватился за лицо, завыв дурным голосом, она хлопнула фарфоровой тарелкой о край стола так, чтобы в руке осталась острая половинка. Я ещё не видел чтобы она так быстро двигалась. Такое ощущение, что этого придурка порезали на ленточки. Он был залит кровью и визжал как свинья. У мужиков за столом изо рта выпадала еда, вместе с языками. Алина, сделав шаг назад, удовлетворенно рассматривала получившуюся композицию. Насмотревшись, она развернулась, опять взяла салат, чай и, пройдя мимо их столика, уселась за соседний с моим.

Мужики вышли из ступора. Глухо ворча они стали приподниматься, но тут в действии вступила Наташа. Выйдя в зал, она наставила на них мой Моссберг:

– Сели и заткнулись!!!! – заорала она.

Тут в зал вбежали Санька с Угрюмым, Пашей и двумя незнакомыми мужиками. Из кухни влетели двоюродные братья Ивана с Сайгой наизготовку. Парень орал не переставая. В столовую вбежали Лена, Людмила и моя жена.

– Так девочки, – скомандовала она. – Забираем пациента. Визжащего увели в больничку.

– Что здесь происходит, – строго спросил Саня.

– Да вот! Из-за этих свиней, – сказала Наташа. Она вкратце рассказала произошедшую историю. Мужики, прибежавшие с Саней, недоверчиво посматривали на ней и на своих.

Это провокация! – сердито заявил один из них. – Мы вам не верим! – Вы специально натравили эту сучку на нас.

Сидевшие мужики за столом одобрительно загалдели. Из хора нестройных голосов вылетали отдельные фразы: «Да ничего мы не делали…», «Пошутил он просто, а эта тварь как…» и т.д. и т.п. Угрюмый морщился, ему было явно неприятно происходящее здесь. Саня прервал разговор, обращаясь к седому мужику, который, вроде бы, был командиром этой шпаны:

– Да. Я забыл Вас предупредить, чтобы Ваши люди были очень аккуратны. Видите ли, некоторые из нас могут быть особенно опасны.

Саня выделил эти слова интонацией. Я думаю, что мужик правильно их понял. Мол у нас бывают особо опасные, а остальные просто опасные. По крайней мере он кивнул и, парой слов заткнул им всем пасти.

Алина продолжала кушать. Её не трогали, а остальное её не касается. Мужики, недовольно ворча, расселись обратно.

– Да. Чуть не забыл! – повернувшись сказал Саня. – Просьба. Из столовой не выходить. И ушел, забрав с собой свое сопровождение. Я доел и прошел мимо Алины:

– Замени кого-нибудь из братьев. В случае ненужных проблем – устрани.

Алина кивнула и пошла к братьям – о чем то договариваться. Я прошел мимо чужаков, стараясь не задеть их. Получил от них порцию презрительно-сосредоточенных взглядов и поднялся в больничку.

В больнице обрабатывали чудика. Он всхлипывал и что-то бессвязно пытался рассказать.

– Ну что? – тихо спросил я у жены.

– Да ничего особенного, – так же тихо ответила жена, – куча мелких порезов. – Вроде взрослый мужик, а перепуган как ребенок. Девочки с ним чуть ли не сюсюкают.

– Угрозы для жизни нет?

– Нет, конечно. Алиночка его чуть-чуть поучила уму. Заживет до свадьбы… если конечно за такого идиота кто-нибудь согласится выйти.

Я вышел из больнички и отправился к Сане. Дверь была прикрыта. Я тихонечко прошел к высоким договаривающим сторонам. При моем появлении командир чужого отряда недовольно покосился.

– С вашим человеком все в порядке. Скоро будет как новенький.

– Спасибо. – сказал Угрюмый, – вы свободны, – и сделал жест рукой.

Мне это очень не понравилось, но не устраивать же склоки на виду у чужих. Я повернулся к Сане и спросил:

– Если я Вам не нужен могу ли устроить себе небольшой выходной? Сане улыбнулся мне уголками глаз и сказал:

– Конечно, конечно. На сегодня я Вас отпускаю.

Уже уходя я услышал вопрос седого6 «– А это кто у вас?». И чуть пренебрежительный ответ Угрюмого: «– Это муж нашей докторши…». Меня это чуть-чуть задело.

* * *

Пройдя в комнату я переоделся, взял Бизона, нож, ПМ. Это был обычный комплект одежды. Точно так же как раньше я не выходил без паспорта и водительских прав, так же я не выходил теперь без оружия. Натянув на голову шапочку, я заглянул к Майклу, попросил его забрать Алину, а сам, подогнав тойоту, аккуратно загрузил туда святошу. Святоша пытался мычать, но скажите пожалуйста, кого интересует мнение мебели. Подошли Алина и Майкл. Алина упреждая мой вопрос сказала:

– Я там Саньку оставила. Он там типа маме по кухне помогает.

Семеныч, немного суетливо собирал нас в дорогу. Он прятал глаза и вел себя немного неестественно.

– Что случилось, семеныч? – спросил я его.

То сначала отвел глаз, но потом видимо пересилив себя, твердо посмотрел мне в глаза.

– Да все думал кто у вас этими делами занимается? Я улыбнулся уголком рта:

– Ну что увидел?

– Увидел, – снова отвел глаза Семеныч. – Не по мне это. Я всю жизнь по другому ведомству проходил, хотя и понимаю, что это тоже нужно… Он окончательно смешавшись замолчал.

– Семеныч, – дружески положив ему руку на плечо начал я, – ты главное поосторожнее будь в разговорах. Ты пойми, молодежь мы специально в такие дела не вмешиваем. Вот и ты… не вмешивайся. И тогда все нормально у всех будет.

Говорил я вроде бы спокойно, ни на чем не акцентируя внимание, а Семеныч вдруг побелел и сказал немного суетливо:

– Да я понимаю… И подписку в свое время давал… так что не сомневайтесь…

Все таки он чего то напугался. Хлопнув еще раз его по плечу я сел в машину. Мишка залез сзади. Алина прыгнула за руль и мы поехали.

* * *

– Куда едем? – спросил Майкл. – Туда же? Алину слегка передернуло.

– Ага. – равнодушно подтвердил я. – Только сначала заедем в магазин. Лифчиками затаримся. Тут Алина улыбнулась.

В принципе дорога была знакомой в пяти минутах езды от границ нашего сектора, но как показал вчерашний день, даже на своей территории нужно быть очень аккуратным и осторожным. Мы где-то в течении часа наблюдали за территорией в бинокли, тщательно обшаривая глазами все проемы и окна. Вроде никто незнакомый не сидел в засаде. Заваленный пустыми коробками торчал нос у пулеметного джипа между горой мусора и глухой стеной. Наконец, негромко посвистывая на дорогу выполз Майкл и отправился к джипу. Дойдя до него он скрылся за горой коробок и потерялся. Через минут пять послышался звук мотора и джип, пятясь, начал выбираться из мусора.

– Окей. – выдохнула Алина напряженно наблюдая в бинокль. – Никого вроде бы нет. Я в это время шарился в прицел СВД, взятой из вчерашней партии.

– Я тоже ничего не вижу. Миша не торопясь довел джип до угла и скрылся за поворотом. Алина привстала:

– Я к нему…

И убежала. А я остался рассматривать окрестности. Наконец, выждав час, я подал по рации сигнал.

– Все тихо. Подъезжайте.

Через некоторое время к магазинчику женского белья подъехало два наших джипа. Майкл и Алина зашли внутрь магазина. Не было их довольно долго. Я уже стал волноваться. Наконец они вышли оба, таща какой то ящик. Бросив его в кузов Алина выпрямилась и подала мне условный знак. Все чисто, значит можно подходить и мне.

Отдав СВД Алине, я с Майклом таскал тяжелые ящики. Поместилось все. Мы разобрались по машинам и потихоньку двинулись на Голдобский тракт. В этой стороне не было ничего крупного, что могло бы заинтересовать народ. В свое время мы там нашли небольшую ремонтную мастерскую, прямо на трассе. Леса там не было и дорогу переметало, но не наваливало на ней сугробы. Поэтому мы решили рискнуть и попробовать проехать на джипах, не пуская впереди снегоуборочник.

Доехав до свертки с трассы мы остановились вывалившись из машин мы внимательно осмотрели окрестности. Судя по нетронутому снегу, здесь уже давно никого не было. Единственное, что завалило двери и ворота.

После часа упорных трудов мы откопали одни ворота с внутренней стороны от дороги и загнали грузовой джип с пулеметом вовнутрь. Перегрузили ящики с оружием в помещение, часть оружия заныкали в старом джипе. Основную часть спрятали внутри помещения. На подъемнике висела старая пятерка. Мы аккуратно открыли дверцы и засунули туда все крупные ящики. Мелочевку рассовали по разным углам и шкафчикам. Алина озвучила общую мысль, витавшую в воздухе:

– Нужен схрон.

– Да схрон был действительно нужен. Причем нужен достаточно быстро. Причем схронов должно быть несколько. Ну ладно. С оружием разобрались, теперь надо бы по быстрому разобраться со святошей и домой.

Вытащив святошу из машины, мы привалили его к верстаку. Только сейчас я разглядел его. Выше среднего роста (т.е. выше меня), блондинистый тип арийской наружности, заткнутый кляпом рот, связанные руки и ноги, бешенство в серых глазах и мятая сутана со звездочками там, где должны быть погоны.

– Ну что ж, –вздохнул я, – вытаскивайте ему кляп.

Святоша отплевался и откашлялся, но ничего говорить не стал. Не стал проклинать, не стал угрожать, не стал плакать и молить о помиловании. Взгляд бешеных серых глаз перебегал с одного лица на другое.

– Ну что? Будем молчать?

– А о чем мне с вами говорить? – на удивление миролюбиво откликнулся пленник.

– Ну как сказать. – я был в некотором затруднении, – у нас есть несколько вопросов…

– Так задавайте. А я посмотрю, стоит ли на них отвечать.

– Вы не боитесь смерти?

– Я не боюсь и пыток. Тем более муки здесь ничто по сравнению с муками ада в загробной жизни.

– Вы верите в загробную жизнь?

– А Вы нет? В таком случае мне жалко Вас. Вы обречены навеки гореть в геене огненной.

– Все таки может быть Вы ответите хотя бы на парочку безопасных вопросов? Ваше звание, подразделение и как Вас зовут?

– Вряд ли это Вам поможет. Я, с Вашего позволения, или без оного, откажусь отвечать.

– Упертые тоже ломаются. И если Вы сейчас расскажете все без пыток, то мы сможем Вас отпустить. Если же мы будем вынуждены к ним прибегнуть, то сами понимаете – отпустить мы Вас уже не сможем.

– Не смешите меня. Вы в любом случае меня не отпустите. Лучше я умру с Именем Господа Нашего на устах.

– Вы знаете, мой коллега уже приготовил веревку, чтобы вздернуть Вас на дыбу. Это очень неприятно. Знаете, что происходит с обвиняемым на дыбе? Длинной веревкой обвиняемому связывают за спиной руки. Свободный конец веревки переброшен через лапу подъемника, поднятую вверх до упора.

– Мы тянем за веревку вниз. Ваши связанные руки поднимаются все выше и выше, причиняя страшную боль в плечевых суставах. Вот Ваши вывернутые руки уже над головой, и Вас вздергивают вверх, под самый потолок… Но это не все. Вас тут же быстро опускают вниз. Когда Вы падаете Ваши руки, опускаясь по инерции, вызывают в суставах новую волну нестерпимой боли. Если же к Вашим ногам привязать к примеру вот эту станину, то помимо вывиха суставов Вас ожидает ещё и разрыв связок. Подумайте хорошо! Стоят ли те никчемные тайны Вашей жизни. Вы же должны понимать. Святоша молчал, только крупные капельки пота выступили на его лице.

– Вы поймите, какой резон мне Вас убивать. Ваш рассказ послужит залогом наших взаимовыгодных отношений. Поверьте я не хочу чтобы предавали! Я хочу искренности. Я хочу понять – не можем ли мы сосуществовать вместе, объединившись от других крупных банд.

– Зачем же дело стало! Отпустите меня и я обеспечу Вам встречу со Святыми Отцами и, может быть, с самим Воплощением Бога на нашей земле.

– Я не могу! – с сожалением развел я руками. Мне нужны ответы хотя бы на несколько вопросов, чтобы я мог Вам доверять. – искренность так и перла из меня.

– Боле того, скажу что и Вы бы поступили бы точно также, если бы мы поменялись местами. Его подбородок вздернулся вверх:

– Я бы никогда не запятнал себя служением в инквизиции! И я бы не оказался на Вашем месте! А теперь можете приступать к пыткам! Я больше ничего не скажу!

И он попытался гордо вскинуть голову. У него получилось. А вот плевал он в меня зря. Алина вступилась за меня и врезала ему по морде. Сапогом. Женским.

Сплюнув тягучую красную слюну на пол, этот урод усмехнулся краешком разбитого рта:

– Как быстро у Вас кончилась вежливость. Уже не обращая на него внимания я выпрямился и сказал Алине: Солнышко, принеси, пожалуйста, мой пакет из машины.

Та, сделав удивленно бровки домиком, притаранила пакет. Я вытащил упаковку ампул и одноразовый шприц.

– Вы знаете, что это такое? Вижу, что нет. Это 0, 05 % раствор скополамина в ампулах по 1 мл. Вы наверняка слышали о пентотале натрия, так вот, скажу честно… его у меня нет и где достать его не знаю. Но! Я поднял палец вверх.

– Одной из самых первых сывороток правды являлся как раз раствор скополамина. Как и все сыворотки срабатывает не всегда и доказательства полученные под его действием нельзя использовать в суде, но нам ведь в суд не обращаться. – подмигнул я ему.

– Есть еще Суд Божий! – прохрипел он с ненавистью.

– Вот там Вам и предоставят адвоката и вынесут нам общественное порицание. Кстати, хочу предупредить! Я знаю, что скополамин использовался как сыворотка правды, но я не знаю дозировку. Поэтому, я думаю, мы определим дозу совместно! – дружески я обратился к нему.

С этими словами я заклеил ему рот пластырем, вовремя поданным Майклом, отобрал в шприц четыре ампулы и всадил ему в бицепс. После ввода дозы он обмяк, посерел и начал странно дышать. Хотя, может быть, все это мне кажется.

– Надо сделать перерыв. – неуверенно сказал я. – Я не знаю когда он заработает, но лучше подождать какое-то время.

Достав бутерброды, взятые с собой в дорогу запасливой Алиной, мы принялись пить чай. Автоматы лежали у нас под рукой. Сидели мы так, чтобы каждый держал взглядом один из возможных выходов из помещения. Доев и спрятав мусор в пакет, чтобы увезти с собой, мы обратили внимание на нашего подопечного.

– Ну-с! Займемся! – бодренько сказал я и выдернул кляп из пасти потенциального покойника.

– Ваше звание?

– Истинно Верующий.

– Должность?

– Старший над общиной послушников Георгия Победоносца.

Ага, значит по крайней мере он не молчит, а отвечает. Правду или нет я не знаю, но можно попробовать проверить.

– Звания в вашем секторе? Он ответил правильно.

– Кто главный у вас.

– И опять сработало.

– Ну что ж! – повернулся я к остальным, – кажется, сработало. – какие вопросы будем задавать?

* * *

Допрос продолжался около семи часов. В течении этого времени мы ещё несколько раз вкалывали ему скополамин, чередуя с морфием. Может быть это ошибка, но мы только учились. Основная трудность была в том, чтобы заставить его отвечать именно на те вопросы, ответы на которые нам хотелось услышать. Причем надо было очень точно выдерживать направление допроса, иначе ассоциативное мышление уводило нас в такие дебри, из которых нам приходилось его вытаскивать. Когда вопросов не осталось, а те, что были, пошли по третьему кругу, мы прекратили допрос. Выйдя на свежий воздух я спросил:

– Ну что? Вроде бы он все рассказал? Алина пожала плечами:

– Спрашивать все равно больше не о чем, а то с какими фантазиями он онанировал в детстве – мне не интересно.

– Неправильно все это, – высказался Майкл. – Я еще раз говорю, что понимаю необходимость, но мне это не нравится.

– Мне тоже не нравится. Может нам завести палача, которому это будет нравится? Он будет пытать, а мы допрашивать? Только где же возьмешь такого типа с патологическими наклонностями к садизму?

– Да я понимаю! Только как бы нам самим в таких шизиков не превратится!

Мы вернулись обратно. Вкололи ему весь морфин, который был у нас, надеясь, что этого хватит для передоза; погрузили в машину и уехали, предварительно поставив под снег растяжку с Ф-1.

Из ценного, помимо устройства Ордена (именно как об Ордене говорил пленный); нас интересовали: точки, где работают их могильщики; где они достали такой чудный грузовичок с оружием, какие районы они контролируют; посты; как живут обычные люди; их цели; как смотрит руководство Ордена на налаживание взаимоотношений с другими секторами. Что знал – пленный рассказал все.

Выбросили тело на заправке, где разбирались с Максом, и поехали домой через нашу старую базу. Загнали в гараж джип без пулемета (пулемет заховали в доме вместе с РПГ), поставили растяжку с РГД-5 в дверях и уехали.

До дому добрались нормально, единственное, что нас удивило – это то, что ворота оказались закрыты. На воротах несли дежурство двое человек. Очень долго они выясняли, кто приехал, зачем приехал, почему приехал, пока, не выдержав, Алина не двинула джип прямо на ворота, благо не сильно и ворота устояли. После этого прибежал Угрюмый и покрыл нас таким матом, что даже у меня уши в трубочку сворачивались. Минут пятнадцать мы переругивались, пытаясь, кто из нас виноватее. Как водится, каждый остался при своем мнении, но вовнутрь нас пропустили. Оставив Алину парковать машину, мы с Майклом пошли на ежевечернюю летучку. Столовая, где проходили наши посиделки, встретила нас негромким гудением. Все наши собрались за столом и что-то негромко обсуждали. Заметив нас, Паша привстал, достал два стакана и разлил Хенеси по стаканам.

– Что обсуждаем? – шепотом спросил я у него, присаживаясь на табуретку.

– А! – коротко махнул он рукой. – Пришли какие-то члены с бугра и теперь хотят к нам присоседиться.

– И что?

– Они хотят на равных условиях. Что типа того, что: входить в совет; сообща решать проблемы; все вокруг колхозное, все вокруг мое.

– Да? А откуда они взялись вообще? Притом, что если это то хамьё, которое сидело в столовке сегодня, то мне они очень не понравились.

– Наталье они тоже не понравились.

– Что вы там в углу шепчетесь? – прервал нас Саня. – Вкратце для опоздавших. К нам сегодня пришла делегация из Рабочего микрорайона, десять человек. Вооружение: два Калашникова, четыре Сайги, шесть ПМ, два охотничьих ружья. Они держали небольшую территорию у себя в микрорайоне, но к ним стали проявлять интерес люди Шерхана, настойчиво советуя присоединяться к ним. Там у них четыре семьи, восемь человек холостяков и десять женщин. Живут они в доме, где Госстрах находился. Заняли один подъезд. В двух этажах склады. Там продукты питания и хозтовары (рядом магазин хозтоваров как раз находится). Просятся к нам, но как то нагловато. Что мы им скажем?

– Я считаю, что надо их принимать. – тяжело сказал Угрюмый. – Всяко разно мы принимаем десять стволов. В случае нападения сейчас мы можем выставить двадцать человек, причем никто из них не имеет военного образования.

– Ну и что? Эти тоже не военные, – смачно хрустя корочкой хлеба, возразил Андреич.

– Но они там у себя повоевали! – вскинулся Угрюмый.

– Это они тебе сказали? – так же хрустел он.

– Они слишком много хотят. – устало заметил Серега.

– Ну и что! – он почти кричал. Нас слишком мало! Если на нас нападут – мы не выдержим! У нас нет постоянного отряда! Мы не можем провести не одной операции!

– Ну это вряд ли. – спокойно заметил Майкл. Угрюмый посмотрел на него налитыми глазами и внезапно успокоился:

– Повезло. – сказал он садясь. – Причем мы не знаем как вам все это досталось.

Все ошеломлено замерли. Угрюмый явно перегнул палку и сам это почувствовал:

– Нет! – поднял он руку в останавливающем жесте. – Я несколько не умоляю заслуг разведки, только разведка не может решать все проблемы защиты…

– Я поддерживаю Угрюмого! – перебил я его. Теперь настала очередь Угрюмого недоуменно посматривать на меня.

– Я тоже, – задумчиво сказал Саня. – Я предлагаю принять их, но на общих основаниях, как свободных поселенцев. Предлагаю Угрюмому поручить из всех наших людей создать подразделения, которые будут нести службу, но разделить их. Одно из подразделений нужно набрать из молодежи: из Ивановых братьев. Вот вам готовый спецназ. Вооружить их из наших закромов, поселить здесь и дрессировать их так, чтобы была нормальная штурмовая группа. А из новичков создать подразделения, которые определенное время будут отдавать службе. Причем из родственников тех, кто служит у нас, нужно формировать внутреннее охранение территории и селить их поблизости от базы. Это будет первое кольцо. А из внешников – могильщиков и селить их дальше – это будет второе кольцо.

– А пригнанные рабочие? – перебил Серега. – С ними что будем делать?

– То же, что собирались. Займем их на внутренних работах. Будем считать их гастербайтерами, приехавшими на заработки. Если человек достоин, освободим его, а если нет… пусть живет на всем готовом и работает.

– Кто за них будет отвечать? – перебил Угрюмый. Судя по всему его устроила первая часть Санькиной речи.

– Птицын. Он их привел – он и отвечает. Саня повернулся ко мне:

– Опросишь их. Распределишь по работам. Кого к кому. Селить в общем секторе.

– Сергей, с выданными тебе людьми займешься стройкой. Кого тебе нужно? Серега пожал плечами:

– Человека два каменщиков и разнорабочих сколько можно.

– Ты набросал приблизительный проект переделки?

– Да! Если народу хватит, то через две недели мы подготовим задние и начнем работать по внешнему периметру.

– Хорошо, – подитожил Саня.

– Паша, сколько тебе надо народа, чтобы подготовить технику? Паша флегматично пожал плечами:

– Нуу человека два – три. Потом, если народ появится, то больше. Андреич, не дожидаясь вопроса, сказал:

– Мне надо троих рабочих и пять могильщиков. Надо установить прожектора. Освещение внутри. Потом линии не вечные, надо заранее подготовится к отключениям. Необходимо привезти дизель. Обеспечить его топливом. Потом, на машинах тоже ездить надо. В общем работа есть – народ нужен.

– Вместо могильщиков возьмешь людей из внутреннего кольца. – перебил его Саня.

– Майкл, – обратился он к Мишке. – Возьмешь людей и повесишь камеры с автономным питанием на стратегических направлениях так, чтобы не одна сволочь к нам незаметно не подобралась.

– Где ж я их возьму? Задумчиво начал чесать затылок Майкл.

– А вы себя с Птицыным сами обеспечьте! – ехидно улыбнулся Саня.

– А мне, что делать? – спросил я.

– А ничего. Вернее то же самое, что до сих пор делал. Угрюмый ехидно поджал губы:

– Есть, спать и с умным видом уезжать со своей метелкой «по делам». Ты расшириться не хочешь?

– А я расширяюсь. – чуть агрессивно начал я. – Слушай, Угрюмый, я на эту должность не напрашивался, так что если ты хочешь. То можешь сам заняться разведкой.

– Ну и займусь! – вскочил Угрюмый.

– Хватит, горячие финские парни. – поморщился Серега. – В конце концов мы все делаем одно дело. – У Пти хорошо получается одно, у тебя, Угрюмый, другое. – Ну и занимайтесь каждый своим делом.

– Ну, что, порешали? – поднялся Санька. – Теперь по домам. Все рассмеялись. Дом был один и мы в нем жили.