Текст книги "Тайны Ирема"

Автор книги: Ник Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Конан и Култар уселись за стол, на котором уже стояли кувшины с вином, кружки и два блюда с поджаренными кусками ароматно дымящегося мяса. Кружки и кувшины у всех были самыми обычными – глиняными, блюда – тоже. Вообще, посуда гномов не свидетельствовала о какой-то сказочной роскоши, которая, согласно легендам, окружает гномов. Заиграли волынки и флейты. Пир начался. Никто не произносил тостов, никто не уговаривал пить до дна, как это часто бывает у людей во время застолий. Все ели и пили, большей частью молча, лишь иногда тихо переговариваясь. О людях словно забыли.

– Демоны их забери, – прошептал Култар, – так хочется попробовать вина! Интересно же – какое вино пьют гномы!

– Рискни, – усмехнулся Конан, – попробуй. Потом не проснешься.

– То-то и оно, – вздохнул южанин, – ну, хоть мяса поесть!..

Он впился зубами в поджаристый до хрустящей корочки, ароматный кусок.

– Странный вкус… Конан, попробуй!

– Нет, спасибо, я не голоден, – хохотнул киммериец, оглядывая жующих гномов за соседними столами.

Все ели и пили всласть. Постепенно вино оказало свое действие. Начались споры, кто-то заливисто смеялся, другие вполголоса напевали песню, показавшуюся Конану до боли знакомой.

– Кром! Да ее же любил петь Хепат. Я даже помню слова! Как там?.. – и он запел вместе с гномами.

Култар ловил удивленные взгляды Воомина, слушал одобрительные возгласы гномов, сидящих за соседними столиками. Теперь пели все. Даже сам Култар поймал себя на том, что тянет незнакомые слова, будто когда-то слышал эту песню. А, может, и слышал? Уж очень знакомая мелодия!

Вскоре пьяные гномы смотрели более дружелюбно. А через несколько минут после окончания песни молодой гном, сидевший по другую руку царя, вскочил с места и выбил кувшин с вином у повара, подающего на стол, за которым сидели Конан и Култар. Прокричав на чудном языке гномов несколько резких слов, он взял кувшин со своего стола и поставил перед Конаном.

– Он не позволяет отравить нас, – зашептал Култар.

Конан встал, демонстративно налил из кувшина в кружку, поклонился молодому гному и выпил единым духом. Зал одобрительно зашумел. Где-то в углу опять затянули песню. Воомин, сверкая глазками, так же поклонился молодому гному и сел, угрюмо глядя в стол.

– Не иначе, это сын царя, – опять зашептал Култар, – он не позволяет отравить нас.

– Да, его вино можно пить, – согласился Конан, – и я скажу, очень неплохое вино. Все-таки гномы ведут какую-то торговлю, иначе, откуда у них вино?

– Может, оттуда же, откуда мясо? – изрек Култар и сам удивился своей фразе. Он также успел попробовать крепкое вино из кувшина царского сына.

– Они, конечно, могут собирать в горах дикий виноград, – задумчиво протянул Конан, – но из него вино не будет таким ароматным.

– Я пил вино из дикого винограда – никакого вкуса, кислятина! – Култар нетвердой рукой налил в кружки.

– Ты поосторожней, – нахмурился Конан, – царское вино не отравлено, но крепость хорошая. Развезет, меч поднять не сможешь.

– Кто? Я – не смогу?!

И прежде чем, Конан успел что-то сказать, южанин вскочил, молниеносным движением выхватил меч и, выскочив на открытое место перед троном, стал выделывать такие трюки, что гномы повскакивали с мест, стараясь не упустить ни одной детали выступления пьяного гостя. Култар буквально окутался облаком из сверкающей стали, успевал перебрасывать меч из руки в руку, подпрыгивал, кувыркался, вертелся юлой, не переставая работать мечом так, как если бы он сражался с десятком противников. Даже Конан не смог бы повторить многое из того, что выделывал его друг. Култар, несомненно, был выдающимся фехтовальщиком, учившимся у великих мастеров юга. В конце он вложил меч в ножны и пошел молотить по воздуху руками и ногами в таком темпе, что невозможно было уследить за его движениями. То и дело его сапоги мелькали гораздо выше его собственной головы, словно он пинал невидимого великана, а руки рубили распрямленной ладонью, как саблей, по горлу воображаемого противника.

Окончив стихийное выступление, южанин поклонился царю и его сыну и, слегка пошатываясь, направился к своему столу. Зал взорвался криками. Пьяные гномы бурно выражали свое восхищение этим человеком, таким ловким, что справиться с ним не смогли бы и несколько десятков подземных воинов. Конан не знал, что и сказать. С одной стороны – глупо и опасно было выхватывать оружие – гномы могли принять это за покушение на царя и броситься в атаку. С другой – раз уж они не бросились – было совсем неплохо показать им возможности непрошенных гостей, чтобы не возникало соблазна перерубить им ноги и поджарить в очаге.

– Глупо, гм, но неплохо, – пробормотал он, глядя на сияющего Култара, принимающего поздравления восхищенных гномов.

Сын царя, стройный, как мальчик, гном с чистым, нежным лицом и только что выросшей бородкой, торжественно подошел и протянул южанину свой кинжал, сверкающий, как волшебный жезл мага, переливами драгоценных камней.

Култар с поклоном принял драгоценный подарок. Гномы зашумели так, словно на зал обрушился ураган. Они кричали, свистели, улюлюкали, иные лезли обниматься, но доставали только до пояса, ввиду чего Култару пришлось брать их подмышки, по очереди поднимать и целоваться как с самыми близкими друзьями.

Конан усмехнулся. Гномы вовсе не были угрюмыми, вечно недовольными существами, какими их рисует молва. Конечно, следовало учесть, что они разогреты крепким вином и блестящим выступлением пришельца. И все же… Все же – гномы веселые существа. Конан налил из кувшина. Вино, подаренное царем, кончилось. Но уже другой кувшин стоял на столе. Киммериец налил из него. Затем принесли еще несколько кувшинов и свежие порции мяса. Люди и гномы пили, целовались и пели песни…

4

Потолок из неровного, плохо обработанного камня, несомненно, опускался – очень медленно, но неотвратимо, как прилив на море.

Море! Конан закрыл глаза и увидел себя на палубе корабля под сверкающими лучами солнца. Вокруг – лазурное ласковое море, спокойное и безмятежное, как улыбка матери. Матросы драили медные части оснастки. Другие ставили паруса в ожидании бриза. Простор, свобода, безнаказанность удачливого пирата…

Пещера была невелика – шагов пять на пять. Стены ровные, хотя и обработаны из рук вон плохо. Предназначена, конечно же, для казни приговоренных к смерти. В этом можно было не сомневаться, глядя на бурый налет на полу и костяное крошево под руками. Свет проникал через множество маленьких, с два кулака, окошек. В большинстве из них, правда, виднелись любопытные глаза и бороды гномов, но некоторые были свободны и давали достаточно света, чтобы убедиться – через несколько минут непрошенным гостям предстоит оказаться раздавленными.

– Говорил, не надо было пить вино гномов, – сказал Конан очнувшемуся Култару.

Тот ошарашено вертел головой, постепенно осознавая происшедшее. Да, гномы на поверку оказались точно такими, как о них рассказывали легенды – злобными и коварными. Вчерашняя пьянка с объятиями – не в счет.

– Как же они?.. Как они могут? Вчера обнимали, а сегодня?..

– Ну, во-первых, те, кто обнимал, могли в этом и не участвовать, а, во вторых…

– Конан! Он опускается! Смотри! – перебил Култар.

– Я знаю, – сердито сказал киммериец и показал на одно из окошек – смотри, наш друг Воомин. Это, конечно же, он устроил.

– Странно… – простонал Култар, – они даже оружие не отобрали…

– Если бы отобрали – всем было бы ясно, что мы пленники, – наставительно сказал Конан, рассматривая потолок и что-то решая про себя, – а так: понесли, дескать, спать, выпивших гостей. Значит, не все гномы участвовали в этом деле.

– Воомин, собака! Получи подарок! – заорал Култар и, выхватив подаренный сыном царя кинжал, метнул его в окошко, где виднелись злобные глазки начальника охраны.

Предсмертный крик боли, ненависти и страха огласил пещеры. Изукрашенный драгоценными камнями кинжал вошел глубоко в глаз злобного гнома. За стеной загомонили. Тут же послышались другие крики и лязг оружия. Похоже, началась битва.

– Кажется, нам пришли на помощь! Остается немного придержать этот потолок, пока наши друзья не отключат механизм! – Конан встал и, подставив плечи, уперся руками в корявый камень, опускающейся с неотвратимостью судьбы. Култар поспешил встать рядом, но его плечи не доставали до потолка, а руки были слишком слабы, чтобы сдержать многотонный камень. Тем не менее, он изо всех сил уперся в него ладонями. Движение потолка замедлилось, затем остановилось.

Конан хрипел от напряжения. Казалось, мышцы вот-вот порвутся, кости раскрошатся, а стучащая в висках кровь, брызнет фонтаном на бурые камни. Но киммериец знал: если не продержаться – смерть! Смерть перед самым избавлением – за стеной кипела битва.

– Я так понимаю, – прохрипел Култар, – сын царя пришел нам на помощь.

Конан не ответил, Пот струился по его телу, будто сверху кто-то вылил несколько ведер воды, в ушах шумело. Как во сне он увидел, мелькнувшее в окошке юное лицо, услышал крик команды и почувствовал, что потолок больше не давит неимоверной тяжестью на плечи. С трудом подняв голову, он увидел, как отдаляется тяжелый камень.

Затем открылась дверца, о которой пленники и не подозревали – двери гномов невозможно заметить, пока они не начнут открываться – и, подхватив падающего от усталости Култара, киммериец выполз из клетки. Перед ним качалось в тумане лицо царского сына. С трудом распрямившись, он помог подняться Култару – не пристало воинам падать, показывая слабость перед лицом спасителя.

– Меня зовут Буумин, я сын царя, – неуверенно выговаривая малознакомые слова, сказал молодой гном, – мой отец умер, и я прошу вас помочь мне завоевать трон, который принадлежит мне по праву.

Култар вытащил подаренный ему кинжал из глазницы мертвого начальника охраны:

– Я думал, что он – здесь самый главный злодей!

– О, нет, – горько усмехнулся молодой царь, – за ним стоят родовитые гномы, которые давно хотят захватить власть.

– Мы поможем тебе, царь, – просто сказал Конан, положив на плечо юноши огромную ладонь, – ты займешь трон, клянусь Кромом!

– И тогда половина сокровищ царства Стооомина будут вашими, пришельцы! Так я награжу вас за помощь! – пылко воскликнул сын царя, сверкнув глазами.

– Ну что ж, – усмехнулся Конан, – от такой награды мы не откажемся.

Отряд гномов, во главе с молодым царем, продвигался тайными лазами к некой пещере, где собрались сторонники законной власти. Люди, большую часть времени вынуждены были пробираться ползком и в темноте. Гномы редко зажигали факелы – не то, опасаясь привлечь внимание, не то, просто нуждаясь в них: известно, что гномы в темноте видят гораздо лучше людей.

Бесконечными переходами отряд добрался, наконец, до просторной пещеры, освещаемой множеством факелов. В центре собрались сторонники Буумина – несколько отрядов вооруженных гномов.

Молодой царь подошел к своим подданным, встал на камень и стал произносить речь, то и дело, указывая на Конана и Култара. Очевидно, он воодушевлял сторонников на подвиги, добавляя, что люди-гиганты с ними.

Друзья в ожидании дальнейших событий присели на камни. Пещера, где собрались сторонники молодого царя, была самой обычной – не обработанной и находившейся, судя по отсутствию окон, глубоко в недрах горы.

– Немного же у него друзей, – вздохнул Култар, глядя на кучку гномов, обступивших своего царя, – едва ли наберется четверть от тех, что были в тронном зале.

– Меня не это беспокоит, – покачал головой Конан, – уж слишком щедрую награду он посулил. Поневоле думаешь, что обманет… Ну, какой царь отдаст половину своих родовых сокровищ?!

– Ну… если мы поможем завоевать трон…

– Достаточно было посулить по горшку драгоценных камней – это была бы в высшей степени щедрая награда! А когда говорят – отдам-де половину… Много обещает тот, кто не собирается выполнять свои обещания.

– А демоны их разберут, этих гномов! – с досадой сплюнул Култар.

– Вот именно, – кивнул Конан.

– Интересно, что он там говорит? – южанин посмотрел на гномов, будто ожидая, что они вот-вот заговорят на языке людей.

– Ясно, что… Воодушевляет на подвиги… Может, и им тоже обещает половину сокровищ.

Скоро речь царя закончилась, и Буумин подошел к людям.

– Завтра мы выступаем в поход. Нанесем внезапный удар…

Его слова были прерваны неожиданным шумом. Из дальнего тоннеля вышли несколько гномов, размахивая привязанной к кинжалу белой тряпкой.

– Парламентеры! – воскликнул Култар, непонятно чему обрадовавшись.

– Оказывается и у гномов принято вести переговоры под белым флагом, – усмехнулся Конан. Интересно, это у людей они позаимствовали такую манеру, или же, наоборот – люди у них?

Парламентеры, четыре пожилых гнома с пышными седыми бородами и с одинаковыми длинными, крючковатыми носами, из чего можно было заключить, что они родственники, важно вышли на средину пещеры.

Буумин, став вдруг необычайно надменным, неторопливо пошел к ним вальяжным шагом. Разговор шел на языке гномов, и людям оставалось только гадать, о чем же шла речь. Конану казалось, что старейшины-родственники, предлагали молодому царю сдаться, а за это обещали сохранить жизнь. Во всяком случае, сам бы он поступил именно так.

– Эй, люди, – внезапно закричал один из гномов, – люди! Вас обманули! Буумин сам убил своего отца и хочет захватить власть!

Гномы, по знаку молодого царя, бросились на кричащего, но три его родственника мужественно отбивали атаку, давая возможность старшему обратиться к неожиданным союзникам своего врага.

– Это Буумин заволок вас в пещеру с опускающимся потолком! Начальник стражи Воомин хотел вас освободить, но вы его убили не разобравшись! Буумин же собирался изобразить так, будто он – ваш избавитель. Затащил в ловушку, чтобы выглядеть благородным избавителем. И вино на пиру, которое он вылил, не было отравлено! Он все подстроил! Он… – топор раскроил голову почтенного гнома, и он упал на камни, рядом с телами своих братьев.

– Не верьте ему! Он врет! Это известный краснобай и врун! – кричал Буумин, пиная окровавленное тело убитого.

– О, Кром! Помоги разобраться! – воскликнул Конан, с отвращением глядя на беснующегося царя. Нет, еще не царя – всего лишь, претендента на трон!

– Да как же тут разберешься?! Даже языка не знаем! – с досадой бросил Култар.

– Да. Поговорить бы с кем из простых… Но как поговоришь? Если бы пожить тут, узнать язык… А так!..

– Я думаю, у нас должна быть своя цель, – зашептал Култар, – узнать, где у них тут сокровищница, захватить ее и выбраться на поверхность. А кто тут будет царем… Мне на это начихать!

Конан задумался. Действительно, что они тут делают – под горой среди непонятных, коварных гномов? Ладно – попали случайно. Но теперь-то?.. Похоже, самое разумное – бросить все и выбираться. Сокровищ, конечно, не найти, если сами гномы не отдадут. А сами – не отдадут, это точно. Царек этот, молодой – врет безбожно. Отдаст половину! Нашел простачков! Хочет нашими мечами разбить своих противников, а потом, скорее всего, так же опоит вином с сонным зельем и – в ту же пещеру с опускающимся потолком. Вот будет им, бородатым, потеха. Наверное, еще и спорить будут, сколько мы потолок продержим… Да, но я же дал клятву…

– Я дал клятву… опрометчиво, конечно, но… – пробормотал он, нахмурившись.

– Ты не дал клятву, – заверил его Култар, – ты просто сказал, не подумав, сказал привычно… Клянутся не так – все должно выглядеть торжественно!..

– Да, но все же… Получится, что мы его обманем.

– Не грешно обмануть того, кто собирается обмануть тебя, – продолжал убеждать друга южанин, – это будет не обман, а военная хитрость.

– Ладно, – Конан отбросил сомнения, – попробуем выбраться.

– А сокровища? – удивился Култар.

– А-а, – протянул Конан, усмехаясь, – сокровища… Ну, иди, поищи! Или спроси у царя – он тебе точно расскажет!

Южанин почесал голову.

– Да… конечно. Тут уж или драться, в надежде, что он все же хоть как-то наградит, или…

– Да никак он не наградит. Легенды говорят правду – гномы злобны, коварны и скупы до предела. Нужно пытаться найти выход на поверхность.

– А вот… твой оруженосец, Хепат – он же не таким был?

– Потому он и пришел к людям. Да люди-то… тоже, не мед.

Подошел молодой царь, важно выступая впереди охраны, состоящей из нескольких гномов самого мрачного вида.

– Мы выступаем немедленно. Приготовьте свои мечи. Вам предстоит жестокая битва!

Конана покоробили слова заносчивого гнома. И когда это он успел стать таким высокомерным? На пиру держался скромно… Уже почувствовал себя всесильным царем?

– Ну, что же, – сдерживая себя, проговорил киммериец, – начинайте биться, если потребуется, мы поддержим. А мечи наши всегда готовы.

Царек заметно смутился. Переступая с ноги на ногу, он растерянно смотрел на грозного гиганта, так рассерженного его необдуманными словами.

– Я хотел сказать… Я надеялся, что вы поможете… – забормотал гном, растерянно оглядываясь по сторонам.

– Мы поможем, но основную работу должны сделать вы сами, – сказал Култар, глядя на царя с недобрым прищуром.

– Но нас слишком мало…

– А как же ты решил стать царем? Используя наши мечи? Думал, мы расчистим для тебя дорогу к трону?! – Конан присел перед Буумином, пристально вглядываясь в его бегающие глазки.

– Ну… да. Я же пообещал вам половину сокровищ царства Стоомина!

– Так вот, что я скажу, – процедил Конан, – плата вперед! Веди нас в сокровищницу и отсчитай ровно половину всего, что там есть. Тогда – и только тогда – мы посадим тебя на трон, коварный гном!

– Я… я… думал… – глазки сына царя, вообразившего себя уже полновластным хозяином царства Стоомина, выписывали восьмерки, под взглядом холодных синих глаз киммерийца.

– Мы знаем, что ты думал, – высунулся Култар из-за плеча друга, – ты думал нас обмануть! Никто не отдаст половину сокровищ за несложную для нас работу! Ты попросту хотел нас надуть!

Гном подавленно молчал. Его охрана, угрожающе схватившись за топоры, молча приблизилась. Друзья отреагировали мгновенно. Их мечи, грозно поблескивая в мечущемся свете факелов, вмиг нацелились на бороды мрачных гномов. Конан к тому же успел приставить кинжал к горлу царя.

– Ты сейчас, один, поведешь нас в сокровищницу. Мы не любим обманщиков.

– Один я не могу, – забормотал гном, – кто-то должен нести факелы… Кроме того, сокровищницу охраняют чудовища… Если они нападут… Они хорошо знали только моего отца – он их приручил. Да и то, однажды они чуть не напали на него… Нужна охрана…

– Мы и будем охрана, – усмехнулся Конан, – а факелы понесешь ты сам. Немножко поработай, великий царь!

Буумин, злобно сверкнул глазками, затем потупился и кивнул:

– Пусть будет так.

Затем, на языке гномов, обратился ко всем собравшимся в пещере. Что он говорил, для людей осталось тайной, но судя по ненависти, загоравшейся в глазах мрачных подземных жителей, что-то не очень лестное.

Окончив недолгую речь, царек взял несколько факелов и, гордо выпрямившись, направился к одному из проходов, черневших в дальнем конце пещеры.

5

Вновь низкие переходы, лестницы, норы и лазы неизвестно в какие глубины. Култар на всякий случай привязал гномьего царька к себе тонкой, прочной веревкой, предварительно забрав у того кинжал, чтобы он не мог эту веревку перерезать и скрыться в лабиринте тоннелей. Буумин оскорбился, но Култар заверил гнома, что отдаст кинжал, как только получит обещанную половину сокровищ. Царек нехотя кивнул, с укором взглянув на Конана, молчаливо одобрившего унизительную процедуру привязывания царя к поясу непрошенного гостя.

Через длительный промежуток времени гном вошел, а люди вползли на четвереньках в обширную пещеру, сверкающую самоцветами, вкрапленными в стены.

– Вот наша сокровищница! – гордо сказал Буумин, царственным жестом указывая на стены.

Люди ошеломленно смотрели на драгоценности, которые нужно было еще добыть.

– Это ваша сокровищница? – недоверчиво спросил Култар.

– Да, – гном гордо выпрямился, – когда у нас возникает нужда, мы идем сюда и добываем столько, сколько нужно!

– Как же ты собирался отдать нам половину? – Конан не считаясь с тем, что имеет дело с царем, поднял его за шиворот, чтобы посмотреть в глаза.

– Отпусти, – гном заерзал, засучил ногами, – я собирался просто дать вам возможность поработать в наших копях.

– В копях работают каторжники! – прорычал Конан, не опуская гнома.

– Нет, нет, у нас нет каторжников, мы все работаем…

– Врет, – сказал Култар, поигрывая царским кинжалом, – где-то у них обязательно есть сундуки, набитые уже добытыми камням!

– Клянусь духом своего отца, это наша единственная сокровищница – пещера явственно затряслась, посыпались камешки. Гном испуганно посмотрел наверх. Конан опустил его на землю и погрозил пальцем, как маленькому мальчику:

– Вот видишь! Дух твоего отца недоволен! Ты врешь!

Гном подавленно молчал. Култар подошел к стене и выковырнул небольшой изумруд.

– Не так уж это и сложно, – он засмеялся, глядя на зеленый прозрачный камень, – если твое царское величество поможет, мы скоро наколупаем себе полные карманы!

– Я помогу, – согласился гном.

Он пошел вдоль стены, ведя на веревочке Култара, как мальчик-пастушок огромного быка. Остановился, нагнулся, нажал на какой-то камень, сунул руку в открывшуюся яму и достал инструменты – молотки, зубила, кайло и небольшой, под стать росту гномов, лом. Конан одобрительно крякнул.

– Это другое дело. Давай, покажи нам, как правильно добывать камни.

Буумин приставил зубило к стене, встал так, чтобы камешки не попадали в глаза, и стал долбить, как дятел – быстро и равномерно. Было видно, что такая работа для него привычна.

– Мы с отцом сами добывали сокровища, – пояснил он, не прекращая работы, – никого не посвящали в тайну пещеры.

«Только демоны смогут его понять, этого царька, – подумал Конан. – Может, и действительно нет никаких сундуков? Если они не показывали никому, где находится эта пещера, возможно, запасов камней действительно нет».

И все же, не верилось. Чтобы гномы, да не насобирали полные сундуки драгоценных камней?!

«Хотя, – рассуждал киммериец, стараясь держать зубило под нужным углом, – что мы знаем о гномах? Только то, что говорят легенды. Да еще слухи, сказки…»

Камешки, при каждом ударе молотка по зубилу, летели прямо в глаза. Конан присмотрелся, как работает гном. Да, нужно бить не так сильно. Буумин стучал, как по стеклу, легко, играючи. Изумруды, рубины и топазы так и сыпались из-под его зубила. Конан постарался подражать гному, и дело понемногу наладилось. Когда догорели три факела, Буумин сказал:

– Пора прекращать работу. Остался только один факел. Если мы не хотим заблудиться в темноте, нужно собираться в обратный путь.

– Хорошо, – Конан подошел к плоскому камню и высыпал, как на бочку, несколько горстей изумрудов и рубинов.

– А вы что добыли?

Кучка Култара была примерно такой же. Гном сморщился, как от зубной боли, и стал высыпать камни, причем выглядел таким несчастным, что Конан с трудом удерживался от смеха. Выходило, что Буумин добыл камней в несколько раз больше, чем Конан и Култар вместе взятые. Южанин, на всякий случай проверил царские карманы – нашлись еще несколько горстей.

– Ну, что же, – Конан поскреб подбородок, – замок на это, конечно, не купить, но погулять можно славно! Придется тебе, – он глянул на Култара, – пожить еще в доме оракула. Хотя, на свою долю, ты можешь, вместо его домика, построить хороший дом, большой. Завести гарем и жить, пока не кончаться камни.

– Да, я уж постараюсь экономить, – сдавленным голосом сказал южанин и Конан посмотрел на него с сомнением.

– Я не буду швырять камни трактирщикам! А вино стану пить самое дешевое!

Киммериец расхохотался. Гном плаксивым голосом пропищал:

– А мне? А моя доля? Как же…

– Какая твоя доля?! – возмутился Култар.

– Ты же обещал нам половину всех сокровищ, – усмехнулся Конан, – мы не добыли и тысячной части! Как-нибудь вернемся и еще поковыряем тут – пока не выдолбим ровно половину!

Буумин с неподдельным ужасом посмотрел в серьезные глаза Конана, синие, как вода в глубоком, горном озере, затем, что-то сообразив, кивнул:

– Всегда буду рад таким гостям. Но не забудьте, что вы обещали разбить моих врагов!

– После того, как добудем половину сокровищ! Пока же… – развел руками Култар.

– Мы поможем тебе царь, – сказал Конан, – если ты докажешь нам, что не убил своего отца, как о том говорили парламентеры!

– Которых ты, против всех правил, тоже убил! – добавил южанин.

– И, кроме того, – продолжил Конан, – ты опоил нас сонным зельем и бросил в пещеру с опускающимся потолком!

– Но я же вас вытащил! Я хотел…

– Что ты хотел, о том успели рассказать парламентеры! – сурово прервал Конан.

Он и не надеялся, что царек так легко признается в своем коварстве. Но у Буумина вид уплывающих из-под носа сокровищ помутили разум. Он растерял всю свою хитрость и сидел потерянный и жалкий, неотрывно глядя на груду сверкающих камней.

– И еще, – сказал Култар, – ты говорил, что сокровищницу охраняют чудовища! Где они? Это тоже обман?

– Чудовища могут пожаловать в любой момент, – злорадно произнес гном, – я надеюсь, что меня они все-таки помнят, а вот вам придется туго!

– Ничего, справимся, – усмехнулся Конан.

– А что за чудовища? Как они выглядят? – Култар все же решил узнать, с кем, возможно, придется иметь дело.

– Они выглядят каждый раз по-новому, – гном огляделся и в его глазках, казалось, мелькнул настоящий страх, – я ни разу не видел двух одинаковых.

– Но чем они опасны? У них когти, клыки, чем они вооружены? – допытывался южанин.

– И когти, и клыки, – гном теперь выглядел по-настоящему испуганным, вероятно вспомнил чудовищ, – и еще – щупальца! Когти, клыки и щупальца, как у спрутов, которые водятся у нас в озерах, там, внизу, – он показал тоненьким пальцем себе под ноги.

Култар посмотрел на камни, на которых стоял Буумин, представил бездонное подземное озеро, населенное ужасными спрутами и поежился.

– Да нечего тут труса праздновать! – рявкнул Конан.

Он аккуратно разделил сверкающие камешки на две равные части и, откинувшись, посмотрел, ровно ли вышло. Затем ссыпал одну из них себе в карман, на вторую кивнул Култару. Южанин поспешил наполнить потайной карман, спрятавшийся где-то в недрах его одежды.

– Пора, – Конан глянул на факел, – нужно успеть выйти к освещенным пещерам.

Вновь шли, ползли, пробирались извивающимися, подобно змее, переходами, узкими тайными норами, относительно просторными коридорами.

– Ты ведешь нас новой дорогой, – угрожающе заметил киммериец, – уверен, что она приведет к выходу из пещер?

– Значит, вы решили не помогать мне? – пропищал царь.

В голосе его слышалось отчаяние.

– Я не уверен в твоей честности, – мрачно ответил Конан, – точнее, уверен в нечестности. А с теми, кто со мной не честен, у меня разговор короткий.

– Скажи спасибо, – добавил Култар, – что жив остался. Такому коварному гному… Куда ты, демоны тебя забери?! Стой!!

Гном затушил факел и, оставив друзей в полной темноте, нырнул в какую-то боковую нору.

– Проклятье, – прорычал Конан, – ты, что забыл его привязать?! Это может стоить нам жизни!

– Забыл, – простонал Култар, – о боги, я забыл! Блеск сокровищ затмил мне разум! Теперь мы погибнем!

Почему-то он вспомнил, как мальчишкой пробирался ночью по развалинам заброшенного монастыря. Безлунная ночь навалилась, как черный змей, давила, душила в мертвенных объятиях, тяжелыми кандалами сковывала руки и ноги. Он тогда долго блуждал, натыкаясь на стены, плача и проклиная хмарь, которая, как назло, закрыла звезды. Он так и не выбрался из развалин, присел у стенки и всю ночь, подвывая от страха, просидел, сжимая в окоченевшей от напряжения руке кинжал, найденный им когда-то на месте давнишней битвы. Этот кинжал он, уже выросший и ставший неплохим воином, долго хранил как память о той страшной ночи. Кинжал стал символом победы над собой, над своими страхами. Кто знает, не сжимай в ту ночь его рука найденный клинок, может, он сошел бы с ума от ужаса и остаток безумной жизни бродил бы по развалинам. А после смерти стал бы стенающим, подвывающим от вечного страха, призраком.

Да, оружие всегда помогает мужчинам сохранить мужество, не поддаться страху. Оно придает уверенность, одним своим существованием. Стоит дрожащей руке взяться за рукоять меча или кинжала – как противная дрожь уходит, мышцы наливаются силой, а в сердце загорается огонек, ведущий к победе, подобно маяку, в непогоду указывающему путь заблудившемуся кораблю. Мужчина без оружия жалок и гол. Он, как маленький львенок, потерявший львицу, в панике бросается в разные стороны в поисках мамы, не находя ее и жалобно мяукая. Но стоит руке почувствовать тяжесть оружия, как львенок становиться львом – сильным отважным и готовым к любым неожиданностям. Воистину, великая сила сокрыта в блаженной тяжести меча, в холодной стали клинка кинжала, или в прекрасном, как движения танцующей женщины, изгибе сабли!

Култар до боли сжал рукоять меча и страхи отступили. У него есть огниво, а одежда всегда может на какое-то время заменить факел. Они будут жечь одежду – не постоянно, только, когда нужно будет сориентироваться, по какому тоннелю ползти – и выйдут к освещенным пещерам. Обязательно выйдут! Пусть даже сожгут всю одежду и останутся голыми!

Конан уже раздувал высеченную искру, туго намотав на кинжал платок. Пламя – маленькое, коптящее, грозящие вот-вот потухнуть, как божественный свет Митры, осветило уставшие лица друзей.

– Он нырнул туда, – киммериец кивнул на черневшую дыру в стене, – стоит ли нам ползти за ним, или лучше пробираться в том направлении, куда шли?

– Наверное, он нырнул в настоящий лабиринт, где можно легко от нас скрыться, – предположил Култар.

– Пожалуй… Пойдем в прежнем направлении. Искать сейчас гнома дело безнадежное.

Конан пошел по тоннелю. В том коридоре они могли шагать, не сгибаясь, а значит, он обязательно куда-нибудь выведет, как большая, наезженная дорога приводит путника в город или селение.

С неудовольствием, Конан вспомнил, что как раз такая дорога еще недавно и привела их в тупик. И если бы не помощь Дриана… Хотя, помощь эта также обернулась не слишком приятным приключением.

И все же, двигаться по широкому, высокому тоннелю, было надежнее, недели ползать по низким норам, ведущим невесть в какие гномьи лабиринты.

– Факел пока потушим, пойдем на ощупь, вдоль стены. Как только рука провалится в пустоту – раздуем огонь и осмотримся. Это будет, или нора, или перекресток. Посмотрим, куда идти и опять пойдем в темноте, – Конан был спокоен и деловит, будто ходить под землей на ощупь, было для него самым привычным делом.

Почувствовав уверенность друга, Култар также успокоился и даже пошутил: