Текст книги "Третье Желание (СИ)"
Автор книги: Нигина Хусаинова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Эпилог
Валефор держал на руках Монику и чувствовал, как из нее уходит жизнь. Со своей стороны, он мог сделать только одно. Доставить ее в больницу. Немедленно. Ему было наплевать на многочисленных свидетелей в больнице, которые видели его внезапное появление. Валефор положил Монику на кровать и потребовал от медсестры принести все необходимое для промывания желудка.
Все медицинские мероприятия, Валефор проводил так, словно всю жизнь являлся врачом. Впервые в жизни, его магия была бессильна. Моника находилась без сознания, но дышала. Что не могло не радовать. Он каждую минуту припадал к груди Пэриш, прислушиваясь к биению ее сердца.
– Мони, очнись… Всемогущий джинн умоляет тебя…
Моника открыла глаза, смутно понимая, где находится. Рядом сидел Валефор, положа голову на кровать и держа ее за руку. Даже, несмотря на то, что он бессмертный джинн, выглядел мужчина весьма потрепанным. Моника хотела ласково погладить его по щеке кончиками пальцев. Но вспомнила, что это именно Валефор прислал ей бутылку с вином. После чего ей и стало плохо. Она резко одернула руку и попыталась тихонько встать. Правильно говорят: «Люди не меняются, а джинны тем более!». Валефор хотел ее убить и это факт. Если хорошенько подумать, то ему это даже выгодно. Если она умрет, то желания должен загадывать тот, у кого сосуд. Пэриш осторожно попятилась к двери.
– Мони? – Валефор недоуменно уставился на Пэриш. – В чем дело? Почему у тебя такое лицо? Как ты себя чувствуешь? – завалил он ее вопросами и сделал шаг вперед.
– Не подходи!
Моника выставила руку в останавливающем жесте. Ей больно было признавать, но она потерпела очередное предательство.
«Ну, ничего, – думала Моника, – переживу. Не впервой!».
– Эй, – окончательно растерялся джинн, – в чем дело?!
– Ты хотел меня отравить! Вот в чем дело!
Выкрикнула Пэриш и резко рванула дверь. Но выбежать не успела. Валефор стальной хваткой притянул ее к себе. Моника попыталась вырваться, но это было равносильно тому, как если бы она пыталась сдвинуть статую свободы.
– Пусти! – потребовала Пэриш. – Ненавижу! Всех вас ненавижу!
Она бесконечно сыпала обвинениями и стучала своими маленькими кулачками по плечам Валефора. В конце концов, джинн не выдержал и прервал поток оскорблений поцелуем.
***
Она пыталась бежать, хотя и знала: бежать некуда. Ее везде найдут. Но все же Моника это сделала. Но Валефор, наплевав на все оскорбления и угрозы, поцеловал ее. Как и в первый раз, Пэриш почувствовала приятную усталость. Джинн целовал Монику с такой нежностью, что если бы не его руки, то она оказалась бы лужицей по пол, словно подтаявшее мороженое.
Валефор слегка отстранился и внимательно посмотрел на нее. В бездонных глазах отражалась вселенская грусть, и Монике стало не по себе.
– Как ты могла подумать, что я способен тебя убить? И если уж решила, что я все-таки способен, то почему бы мне это не сделать более приятным способом. Ты же помнишь, что если я переусердствую, то для тебя это будет смертельно. То вино отправил не я…
Моника оглядела пейзаж вокруг: разбросанные столики-тележки. На полу валялись разнообразные лекарства, системы капельниц, шприцы. А двери палаты наглухо закрыты.
– Они хотели помешать мне, спасти тебя, – пояснил хаос Валефор.
А ведь и правда, задумалась Пэриш. Если предположить, что вино все-таки прислал Валефор, то зачем ему это? Да еще и от своего имени. Кроме того, он прав, джинн мог убить ее и более приятным для него способом.
– Я думаю, это Джастин, – после долгой паузы ответила Моника. – Хотел завершить начатое и у него это почти получилось…
Валефор прижал ее к себе, гладя по волосам и успокаивая, словно ребенка. Он и правда испугался, что потеряет ее.
– Прошу, Моника, загадай желание. Стань бессмертной. А что касается Джастина, то он сейчас получает заслуженное наказание.
Стать бессмертной? Это значит жить вечно. А хочет ли она этого? Этот вопрос крутился в подсознании уже давно. Какая-то часть Моники не желала жить вечность, тем более, что эта вечность туманна. Другая же часть очень хотела разделить вечную жизнь с Валефором.
– Не хочешь? – разбитый и несчастный тон джинна нарушил ход ее мыслей, – собственно я так и думал, – продолжил он. – Не хочу тебя заставлять, но и не желаю твоей смерти…
– Я хочу, – тихо ответила Пэриш, – просто пока не готова. Я ведь могу загадать его позже?
– Можешь, конечно, но что если тебе снова будет грозить смертельная опасность, а меня не будет рядом?
Моника обняла Валефора за талию, прижимаясь щекой к мощной груди. Она чувствовала себя защищенной в его объятиях. И готова была стоять так вечность. Именно это чувство защищенности и заботы и стало для нее толчком.
– Знаешь, я готова стоять так с тобой вечность. И согласна стать бессмертной. Только, – она замялась.
– Только?
– Это больно?
Валефор заливисто рассмеялся.
– Это даже приятно...
И действительно. Моника ожидала какой-нибудь древний ритуал, плясание с бубном вокруг костра или что-то в этом духе. Но все оказалось довольно банально.
Валефор протянул ей маленький флакончик причудливой формы. Внутри пузырька плескалась светло-голубоватая жидкость. На ее недоуменный взгляд джинн с лукавой усмешкой ответил:
– Эликсир бессмертия. Все людишки его ищут.
– Граф Сен-Жермен? – удивилась Пэриш.
– Пф! – недовольно фыркнул Валефор. – У графа был фальсификат. А это настоящий эликсир бессмертия. И именно бессмертия, а не молодости. Эликсира молодости не существует.
– В чем разница? Если я это выпью, то буду молода и бессмертна. – Возразила Моника.
– Нет, Мони. Дело в том, что многие люди считают: если ты стар и выпьешь его, то помолодеешь. Но это далеко не так. Если старик выпьет данный напиток, то он не помолодеет, а просто будет жить вечность, но так и останется стариком.
– Правда? Если я его сейчас выпью, то типа навсегда останусь в том возрасте, в котором нахожусь?
Валефор кивнул.
– Да.
Моника залпом осушила маленький флакончик. Жидкость имела сладковатый вкус с нотками каких-то цветов и специй. И поначалу с ней ничего не происходило, и Пэриш решила, что джинн просто пошутил. Но не успела она закончить эту мысль, как по всему телу пополз жар. Моника пребывала в легкой эйфории, словно выпила немного вина. Ее ноги слегка подкашивались и если бы не Валефор, крепко держащий в своих объятиях, то лежать бы Пэриш на полу. Вселенная вертелась вокруг, и даже стало немного подташнивать. Все кончилось также резко, как и началось.
– И это все? – удивилась Моника.
– А ты чего ждала? Древнего ритуала и жертвоприношений? – усмехнулся Валефор.
– То есть я теперь бессмертна? – спросила она, игнорируя его подколки.
Он притянул ее к себе еще ближе и тихо шепнул у самого уха.
– Бессмертна и моя...
А ведь и правда его. Только сейчас, Моника ощутила легкий вес оков на шее и запястьях.
– Ты ведь обещал, что без цепей! – возмутилась Пэриш.
Щелчок. И металлический ошейник исчез, а вот оковы на левом запястье остались.
– А это? – позвякивая цепью, она потрясла кистью.
– А это, увы, не в моих силах. Эта цепь связывает нас. И именно благодаря ей, я чувствую тебя на расстоянии...
***
Две недели спустя...
Хоть Валефор и отговаривал ее от этого, но Моника все равно решила навестить Джастина в тюрьме. Просто чтобы посмотреть ему в глаза. Встреча естественно ничем хорошим не закончилась и Пэриш, наконец, поняла: мужчина, которого она когда-то любила, как человек потерян. В нем алчности и жестокости было больше, чем в существах, с которыми ее еще недавно столкнула жизнь. Помимо Валефора, Моника познакомилась и с другими джиннами. Как он и говорил, эти существа довольно жестоки именно к людям. Но Джастин переплюнул их всех. Даже сидя в тюрьме, он вел себя так, как будто восседал на троне, а Моника являлась его слугой.
Замок Валефора с появлением Моники преобразился. Благодаря их таинственной связи, Пэриш теперь владела огромной силой, и эта сила принадлежала Валефору. Каким-то непонятным для нее способом, способности джинна передавались ей.
Обеденный зал Моника дополнила занавесками цвета сирени и белоснежной скатертью на длинном дубовом столе. Теперь, уже их общая спальня также подверглась изменам. Пэриш сменила мрачные тона на более яркие. И вместо черного пледа, кровать покрывало стеганое одеяло лимонного цвета. Стены в серых тонах, заменили белые обои с рисунком ветки сакуры. У темной мебели, Моника просто поменяла цвет, а кроваво– красный ковер почти не изменился, просто стал менее красным.
Она стояла в центре комнаты и осматривала свою работу. Дизайнер из нее оказался так себе. Но главная цель была достигнута: мрачные тона исчезли. Единственное, что Моника не стала менять, это занавески и канделябры. Уж очень нравилось ей освещение, которое дарили отблески от «рожков», сделанных из обсидиана.
– Миленько, – Валефор обнял ее сзади за талию. – Мне нравится...
– А мне что-то не очень. Может поменять?
– Нет, не нужно. Как ты себя чувствуешь? Встреча с Джастином прошла не лучшим образом...
Моника промолчала. А что она могла сказать. Пэриш до последнего надеялась, что человека можно изменить, но видимо, Пирсон не тот случай.
– Хорошо. С тобой я чувствую себя хорошо. И это самое главное.
– Правильно, – одобрил Валефор, – все плохое позади. Теперь все будет только хорошее.
