Текст книги "Времена испытаний"
Автор книги: Неонилла Самухина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Мужчина должен быть терпеливым, – ответил Богдан с серьезным видом. Бабушка это часто повторяет, когда мы просим есть. Теперь у нас будет много мяса, правда, Камрин? Бабушка будет довольна.
– Теперь, брат, вы никогда не будете голодать – я этого не позволю. Но и ты тоже должен мне помогать. И еще ты должен молиться. Ты должен каждый день молиться за себя, за родных, за свою землю, за людей, даже тех, которых не знаешь.
– Но чего ж за них молиться, если я их не знаю? Они же нам не помогают!
– Надо молиться для блага всех!
Поздним вечером женщина пробиралась по заснеженным тропам к пещере. Запах жареного мяса донесся до нее раньше, чем она, уставшая и измученная, вошла в пещеру и опустилась на скамейку, не без удовольствия наблюдая за Богданом.
– Меня угостите, молодцы? С утра во рту ни крошки не было. Аж уже голова кружится.
Недолго думая, Камрин передал гостье лучший кусок жареного мяса.
– Богато живете, – проговорила она, указывая на уже растянутую для просушки шкуру оленя.
– Мы думали, что сегодня не придешь. Говорила утром, а сейчас уже темно.
– Вы же не знаете, что я вам скажу. Я купила дом, рядом с участком хозяина. Он сам привез меня туда, на своей упряжке и сказал, что все бумаги готовы, потом принесет сам. Что делают деньги с человеком!.. Другой раз я бы в жизни не сидела с ним, да, видимо, украшения были очень ценные.
– Это большая радость, матушка, сейчас нальем горячего молока и отметим. – И Камрин хотел дотянуться рукой до чугунка с молоком, но женщина остановила его.
– Нет, для такого случая у меня есть другое питье, в этот раз-то можно! – Она достала из-за пазухи бутыль с мутной самогонкой. – Ну, как!? За счастье старушки выпьешь немножко? Ой, только не смотри на меня так. Я знаю, о чем ты подумал; мол, советует мне подальше держаться от выпивки, а сама пьет. Я тоже не любительница, но иногда это помогает забыть голод, холод и прочие невзгоды. А сегодня – на счастье. Спасибо тебе за дары, Господи! – и, осенив себя крестным знамением, она залпом опрокинула стопку и шумно выдохнула, переводя дух.
Камрин слабо улыбнулся.
– Ладно, – продолжала старушка, – собирайся, сынок, теперь один не останешься. У нас есть дом, будешь жить с нами. По правде говоря, это твой дом. Поживешь среди людей, немножко забудешься, а тут будешь мучиться от тоски.
– Ты права, здесь только часть моего прошлого и будущего. Хотя я знаю, что скоро ее не будет, а может, уже и нет, но я боюсь признаться себе в этом. Без нее будущего у меня тоже нет. Пойдемте.
– Сначала собери вещи, не пропадать же добру, а утром чуть свет пойдем.
Новый дом для Камрина оказался ничуть не хуже первого. Он располагалась в стороне от основного поселка, на опушке леса, в окружении высоких елей и кедрачей. Здесь, как и в глуши, лишь трели синиц, да стук дятла иногда нарушал тишину, а ядреный звенящий воздух был чист и прозрачен.
19
Корабль Ангелы мчался к планете Аури – на землю, где она мечтала жить со своим любимым.
– Может, это и есть вечная жизнь, умирать на земле мужа, значит быть рядом… – думала она.
Последний раз, выйдя на связь со своей планетой, она оставила сообщение для Тагнера о том, что направляется на Аури, и была уверена, что он его получит. Она знала точно: хотя Тагнера и отдали под трибунал, жизни его никто не лишит, ведь фериняне никогда не убивают своих. Тагнер рано или поздно будет прощен, хотя и лишится своей профессии навсегда, как бы ни было ему тяжело.
Сообщение Ангелы гласило:
«Мой верный друг Тагнер, ты достойный сын своего народа, я благодарю тебя за все, что ты для меня сделал. Я всегда была верной и любящей дочерью своей планеты, и я это докажу! От меня требовали бросить любимого во благо Родины – я так и поступаю. Но я должна спасти Аури и, возможно, и другие планеты. Кто знает, как и куда может распространиться этот проклятый вирус. Там остались тысячи трупов – именно они сейчас являются главным источником заразы, и пока мало кто это понимает. Единственное спасение – сжечь остров дотла. Сами жители Аури, даже если бы понимали суть дела, не смогу выполнить такую задачу – им просто не хватит технического потенциала, да и не решатся тамошние власти уничтожить такие месторождения золота и драгоценных камней, какие есть там. Рано или поздно кто-то полезет на остров – и Аназийская чума распространится на всю планету, а, возможно, и выйдет за ее пределы.
Я поступаю так, потому что люблю вас всех. Я заражена и все тщательно взвесила – другого выхода нет. Выздоровление Камрина – чудо, которое может не повториться. Не хочу снова рисковать жизнью любимого и всеми вами, поэтому запрограммировала корабль на самоуничтожение. Все во власти Божьей.
Передай отцу – каждый из нас по-своему был прав, теперь я это понимаю. Поэтому я и решилась на такой шаг, не предавая мой народ, спасая любимого, а может быть, и весь мир. Передай ему, я его очень люблю и горжусь своим отцом и его решениями.
Покидая вас, прошу выполнить мою последнюю просьбу – надеюсь, отец не откажет мне: дайте обещание, если возможно, вернуть Камрина на его планету – Аури, а также спасти девушку из народа христосцев – Афру.
На прощание хочу еще раз сказать вам: я всех вас люблю, мои фериняне. Именно ваша любовь дает мне силу решиться. Время залечит все раны. Прощайте!»
Связь оборвалась – Ангела просто отключила ее. На экране монитора, перед которым сидел Фенерон, проявилась рябь обычных эфирных помех. И поскольку до Аури был не один световой год, все понимали, что Ангела передала это сообщение буквально за несколько секунд до своей гибели. Значит, несмотря на пакетную передачу сигнала через гиперпространство, к моменту получения сообщения ее корабль давно превратился в ослепительную вспышку, сжигающую поверхность острова христосцев на далекой планете.
Фенерон послал за Тагнером, а когда тот прибыл, все ему рассказал. Сейчас он сидел, вжавшись в кресло, моментально постаревший на годы, убитый и потерянный. Тагнер был не в состоянии утешить отца Ангелы – он сам беззвучно плакал, закрыв лицо ладонями, и слезы сочились сквозь его плотно сомкнутые пальцы – мужские горькие слезы боли и безысходного горя.
Фенерон вдруг вскочил, его безжизненное, казалось лицо, исказилось яростью, Как озлобленный зверь в клетке он стал ходить взад и вперед по кабинету.
– Это невозможно! – вскричал он. – Ангела не могла поступить так безответственно, она не должна убивать себя ради кого-то. Как она могла оставить своего старика с одиночеством и болью?! Это он во всем виноват, ее возлюбленный Камрин. Лучше бы он умер! Я никогда не прощу ему смерть моей дочери, я найду его и уничтожу!
На его крик сбежались люди – таким Фенерона еще никто никогда не видел. Тагнер, по-прежнему стоял, не отрывая руки от лица.
– Тагнер, возьми себя в руки! – проговорил один из офицеров, погладив его по плечу, стараясь успокоить. – Смерть Ангелы для нас всех беда…
Тагнер, с трудом подняв голову, расширенными глазами посмотрел на офицера.
– Беда, говоришь?! Да лучше бы умер я! Я жил в разлуке с ней, но знал, что она жива, где бы она ни была, с кем бы ни была. Знал, что она смеялась или плакала, но теперь ее нет! О чем вы говорите, друг мой? Ее нет, и этим все сказано.
Он встал и подошел к Фенерону.
– Говорите это невозможно, почему же, мой адмирал? Разве не вы сами ее изгнали? Именно ваше решение стало для нее приговором! Что же ей осталось делать, кроме как принести себя в жертву и, спасая нас всех, получить ваше прощение? Она всем нам доказала, что никогда не была предателем. Вы сами беспощадно бросили Ангелу в объятия этого аурянина! Было бы разумнее оставить его здесь, и тогда она осталась бы жива. Я смирился бы с ее любовью к Камрину, а теперь, клянусь, я найду его, и было бы лучше, чтобы он оказался мертв. Но если жив, я сам оторву ему голову. Один раз я уже чуть не сделал это, во второй ему никто не поможет. Так что, Фенерон, вам придется еще раз вынести свой приговор. А я отказываюсь от родины, от своей планеты Ферины – я буду мотаться по космосу до тех пор, пока моя душа не найдет покой…
Адмирал гневно взглянул на Тагнера и, казалось, к нему вернулось прежнее самообладание.
– Замолчи, мальчишка! – прорычал он. – Не успел молоко с губ утереть, а учишь других! Да, Ангелы нет, – это удар не только для меня, но для всех нас. Я тоже испытал такую же любовь, как и ты, – к ее матери. Но эта любовь была безответна, потому что она была женой брата. А ты, как ты выпустил ее из своих рук?! Она все время была с тобой, она была свободна. Ты не только не годишься быть офицером корабля, но и мужем быть не достоин. Она погибла из-за твоего слабого характера. Мне дорог каждый феринянин, каждое деревце здесь, каждый камень. Да, я – отец, потерявший дочь, у меня на душе смертельная рана, но я даже дочери не позволил нарушать покой нашей планеты, закон наших предков!
В этот момент по двусторонней связи в их пререкания вмешался сам Президент планеты – его кабинет был подключен к кабинету адмирала почти сразу же, как только начало поступать сообщение от Ангелы.
– Все прекратите истерику! – громко приказал он и махну рукой на экране. – Когда мне доложили о том, что происходит, я сначала не поверил. Как отца, мне жаль Фенерона, но как представитель закона нашей планеты он прав, и я им горжусь. Иначе фериняне не могут поступать. А насчет юного офицера… Я думал, ты сгоряча отказываешься от своей планеты, Тагнер. Принять такой отказ было бы очень суровым наказанием по отношению к тебе. Пойми, Тагнер, смерть Ангелы – достойное решение для офицера. Ее имя будет записано золотыми буквами на обелиске Славы и навсегда останется в памяти всех феринян. Но каждый выбирает свою судьбу, и ее последняя просьба будет исполнена. И этот будет твой путь, твой крест, Тагнер, поскольку ты – достойный сын своего народа. С тебя снимаются все имеющиеся обвинения, ты восстановлен в звании. Отправляйся в космос, на Землю, на Аури – куда требуется. Тобой управляет любовь, но не забывай, что и Ангелой тоже управляла она. Ты должен поступать обдуманно, но выполнить желание Ангелы, а желанием ее было спасти богоизбранный народ христоцев. Мы не вмешиваемся в дела других планет, но мы должны помогать при этом нести свет Святой Веры во Вселенной. Найди этих обоих молодых людей – Афру и Камрина и сделай так, чтобы они продолжили нить праведной жизни на Аури. А когда все сделаешь – возвращайся домой. Здесь всегда будут помнить о вас обоих и ждать тебя. Вы можете отправляться, как только все будет готово. Вы свободны, офицер Тагнер!
Слезы Тагнера давно высохли. Он высоко поднял голову и сказал, словно выдохнул:
– Благодарю вас, мой Президент! Вы меня вразумили, вы напомнили мне про долг перед памятью Ангелы.
20
Вся эскадрилья по стойке «смирно» стояла на площади у Вечного огня, отдавая последнюю память. Был поднят феринянский флаг, произнесены речи. В конце траурного митинга Фенерон сказал последние слова:
– Прощай, ласточка моя. Пусть душа твоя найдет покой там, не найдя его здесь.
Президент обнял Фенерона, выражая свое соболезнование, и попрощавшись со всеми, они удалились.
На борту корабля все напоминало Тагнеру о присутствии Ангелы – большой букет желтых роз стоял перед электронным изображением любимой.
Тагнер не мог, не попрощавшись со всеми, просто закрыть люк и исчезнуть. Ведь это была его родина, здесь оставались родные, друзья, которых он долго не увидит, а возможно, и никогда. Тагнер глазами поискал Фенерона и, заметив его одобрительный взгляд, кивнул головой в знак прощания, и, поцеловав родную землю, по которой ходил, ступил на корабль. Его взгляд вновь столкнулся с портретом Ангелы:
– Ничего, моя любовь, – прошептали губы, – главное, мы опять вместе. Все образуется, поверь, я все сделаю, как ты хочешь. Все будет миром, обещаю, – с этими словами он опустил люк.
Машина загудела и поднялась. Затем, сделав круг над космодромом, корабль исчез из виду.
Подлетая к Аури, Тангер получил сообщение от феринянских зондов, круживших над планетой, о начале там необычной сейсмической активности. Камеры зондов передавали всполохи вулканов, сотрясавшие планету, в атмосферу взлетали тучи пепла и пыли. Похоже, на Аури начиналась предсказанная глобальная катастрофа, и хотя учетные Ферины предполагали такое развитие событий, но рассчитывали, что это случится много позже.
Высаживаться было опасно, но Тагнер должен был осмотреть остров христосцев, вернее – то, что от него осталось, а затем попытаться найти Афру.
Посадив корабль на острове христосцев, Тагнер, хотя и был разумом готов к тому, что там увидит, но все равно остолбенел. Его окружал выжженный дотла земля, на которой совсем недавно кипела благодатная жизнь здешнего народа. Стояла мертвая тишина, если не считать гула далеких вулканов. Почва и тут заметно вздрагивала.
Тагнер вспомнил шумевшие здесь леса и прохладные реки с чистой водой – все это исчезло без следа, испарилось, обратилось в пепел. Оказалось, что видеть такое очень тяжело – Тагнер вдруг осознал, что этот остров стал и ему очень дорог.
Он глубоко вздохнул и тихо произнес:
– Кажется, я понял, Ангела, ты привела меня сюда и, кажется, навечно.
Теперь вместо зеленой травы и деревьев всю землю покрывали уголья, пепел и оплавившаяся корка земли, неприятно хрустевшие под подошвами ботинок.
– Ангела, Ангела. Где же ты, любимая? И тут от тебя ничего не осталось, кроме твоего духа, – Тагнер опустился на колени, погладил обгоревшую землю, взял горстку пепла, пустил по ветру. – Я обойду весь остров. Не может быть, чтобы от тебя ничего не осталось.
Но поиски ничего не дали – взрыв был настолько силен, что корабль разметало в пыль. Вернувшись в кабину своего корабля, Тагнер задал анализаторам программу поиска материала корабельной обшивки. В конце концов, ему повезло – датчики указали на точку среди пожарища, где, просеяв пепел, астронавт нашел маленький осколок от металлической обшивки, на котором даже виднелась часть гравировки феринянского флага. Это было все, что осталось у него от Ангелы.
Требовалось выполнять намеченный план далее.
В компьютере корабля имелось изображение Афры, поскольку аппаратура зафиксировала его еще при первых встречах с христосцами на той самой заветной поляне, от которой теперь не осталось и следа.
Дав задание бортовому компьютеру на сканирование поверхности планеты, поиск девушки по заданному изображению и на одновременное фиксирование всего происходящего, Тагнер поднял корабль на высоту двух километров и направил его к той местности, куда по имевшимся сведениям были эвакуированы остатки народа христосцев. Местами машина прорывалась сквозь густые облака дыма и вулканического пепла. Землетрясения сдвигали горные гряды, рушились города, на берега океанов наползали гигантские цунами, смывая все на своем пути. Из-за многочисленных и сильных извержений Тагнеру пришлось подняться еще на пару километров.
Несколько дней корабль кружил над территорией, где, вероятно, находилась Афра. Всего в паре десятков километров рождался новый вулкан, вырастая не по дням, а по часам в огромную гору застывающей лавы. Из-за огненного дыхания недр невозможно было снизиться – на глазах у Тагнера планета разверзалась, горела жарким пламенем, и это пламя виделось даже в воде, превращая ее в облака кипящего пара.
Тагнер уже начал терять надежду – найти человека в этом огненном аду казало невозможно даже совершенной технике феринян. В конце концов, Афра могла уже десять раз погибнуть, как гибли на глазах Тагнера сотни тысяч жителей Аури.
Наконец, сенсоры корабля к великой радости феринянина зафиксировали искомый объект – Афра пока уцелела! Моментально снизившись до высоты в несколько метров, Тагнер устремил машину в указанном направлении и вскоре даже визуально увидел ту, кого он с таким трудом искал в этом аду.
Афра стояла на коленях и молилась среди разрушенного поселка, который уже с двух сторон охватывали потоки лавы.
Тагнер открыл люк и закричал через внешний мегафон корабля:
– Афра, быстрей на борт!
Так как девушка не сразу сообразила, откуда раздается голос, Тагнер посадил корабль и подбежал к ней:
– Не время молиться, кому говорю, дай руку!
Через несколько секунд они уже взлетали к облакам, недобрым облакам, стелившимся над Аури.
– Слава Богу, Афра, все уже позади. Если бы я не успел тебя спасти, то был бы виноват перед моей Ангелой, – и Тагнер, устало откинулся в кресле с чувством исполненного долга.
– Происходит какой-то ужас! – заговорила Афра, вытирая слезы. – Все началось так неожиданно. Этот огонь из-под земли, землетрясения, огненные реки. Дома рушились, гибли люди, все горело. Мы пытались укрыться лесу, но там начался пожар. Потом вдруг все задрожало, и я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Вернулись в поселок… моя подруга упала в огненную трещину, и я ничем не смогла помочь. У нас ту почти все погибли, я как-то чудом уцелела… Ах, Тагнер, что происходит? Это только здесь или везде так?
– Везде то же самое, увы. Я давно кружу над поверхностью, искал тебя. Почти нигде невозможно посадить корабль. Нам помогло чудо. Это страшное событие, Афра, страшное, но историческое. Мы с тобой стали свидетелями гибели планеты. Конечно, страшно об этом говорить, но, похоже, Аури отжила свое.
– Этого не может быть, Тагнер! Что ты такое говоришь?
– К сожалению, может. Увы, это циклы жизни планет – наверное, так Господу угодно. А тут так уж совпало – выпали эти испытания на ваше время.
Страх Афры перешел в панику:
– А как же Камрин?! Их там осталось несколько человек на острове. И там так же?
– Да нет, когда я там высаживался, там вулканы еще не появлялись, – сказал Тагнер, прикидывая, как начать рассказывать о судьбе Ангелы и Камрина.
– Тагнер, я умоляю тебя, помоги ему! – Афра упала перед феринянином на колени. – Вдруг он жив. Нельзя терять не минуты, но надо поискать людей и тут – может быть, кто-то выжил, и им тоже надо помочь, – тараторила она в слезах.
– Успокойся, Афра. Им теперь ничем не поможешь, да и корабль этого класса может взять ну еще 5–6 человек – как мы должны выбирать, кого спасать? А я прилетел конкретно за тобой – это просьба, своего рода завещание Ангелы… Мы сейчас вообще улетаем с Аури. Твоего Камрина на острове больше нет – мы держим курс на планету Земля. Возможно, ты слышала о такой? Мне с моей Ангелой довелось побывать на этой планете.
– Подожди, подожди, Тагнер, у меня сейчас остановится сердце, – Афра села в кресло, так как ноги ее больше не держали. – Что с Камрином? Ты сказал, что его больше нет на острове – где же он?! И при чем здесь планета Земля? А почему ты сказал – «завещание Ангелы»? Что с ней, что с Камрином? Я душой чувствую – что-то случилось. Он, что… мертв? – Она сама испугалась своих слов и прикрыла губы ладонью… – Скажи, скажи!
Тагнер вытер ей слезы и протянул стакан с водой и капсулу успокоительного:
– Выпей, тебе станет легче, – сказал он. – Я расскажу обо всем по порядку. Не смотри так на меня, Афра. С твоим Камрином все в порядке, он жив. Умер бы он, если бы не моя Ангела…
Услышав слово «жив», Афра облегченно вздохнула, но когда узнала от него, что произошло на самом деле, снова пришла в ужас.
– Да, да, Афра… Теперь она – моя, никто не может вырвать Ангелу из моего сердца… И когда мы найдем Камрина – а мы обязательно его найдем! – клянусь самому себе, я изобью его до полусмерти. Он ответит мне за Ангелу. Я не зря говорил тебе о планете Земля, мы держим курс именно туда. Надо сказать, что между вашими планетами есть большое сходство. Может, поэтому моя Ангела оставила его там. Цивилизация на этой планете пока находится на достаточно примитивном уровне, они даже и не поняли бы, что среди них появились чужеземцы – инопланетяне. Назад пути у Ангелы пока не было, на другой планете спрятаться сложнее, поэтому это было верное решение.
– Не может быть, невозможно! – повторяла Афра. – Ангела мертва?! Нет, нет! Господи, только не это, не могу больше слушать кошмары. Один Бог знает, что я любила Ангелу, хоть и считала соперницей, поверь мне, Тагнер.
– Я верю, верю тебе. Афра. Успокойся, слезами теперь ничему не поможешь, – Тагнер обнял девушку, дав ей возможность выплакаться.
– Боже мой, а как же Камрин? Он же без нее не сможет жить.
– Опять он! Разве не он виноват в случившемся? Выходит, и ты ничем не лучше, если защищаешь этого безмозглого кабана! В душе, наверное, сама радуешься, что нет моей Ангелы? Все ополчились на нее, вот ее и не стало!.. – подойдя к стене, он в ярости ударил в нее кулаком.
– Что ты говоришь, Тагнер? Сам знаешь, что это неправда! В тебе говорит обида, но я понимаю тебя лучше, чем кто-либо другой. Я тоже сошла бы с ума, если бы потеряла Камрина. Ты живешь надеждой исполнить ее последнюю просьбу, твоя душа успокоится, выполнив ее. И мне нелегко будет жить с надеждой на то, что он жив. Может быть, я никогда его не найду, но в моей памяти он всегда живой благодаря твоей Ангеле. Поэтому никто тебя не поймет лучше меня. Позволь обнять тебя, пожалеть твою душу и свою тоже.
– Прости, Афра. Я действительно схожу с ума, не понимаю, что говорю и делаю. Потерял покой и сон…
– Это и видно. Тебе надо поспать, отдохнуть. Ведь твой корабль может пока лететь самостоятельно, верно? Спи, а я буду рядом. Твоя сила и разум сейчас необходимы, как никогда, чтобы выполнить последнее желание Ангелы.
Тагнер устало кивнул:
– Да, корабль может лететь сам, и даже сядет на Землю сам – я задал ему программу полета. Так что и ты можешь отдыхать.
– Наверное, я сейчас не усну – я слишком возбуждена, взволнована и огорчена, – ответила Афра.
Подойдя к портрету Ангелы, он коснулась пальцами изображения.
– Какая она здесь счастливая, еще не знает горя. Ее глаза, как звезды горят. Ангела, Ангела, прости меня, сама не знаю за что. Прости хотя бы за то, что я жива, а тебя нет. Я любила тебя, как родную сестру.
– Она была самой яркой звездой. Я ее так и называл: звезда моя. Мы с ней часто были в полетах. Она была самая желанная звезда, которую я всегда хотел покорить…
Тагнер отправился спать, но настоял, чтобы и Афра тоже легла отдыхать. В конце концов, девушка согласилась, и, так как усталость взяла свое, через несколько минут она уже спала глубоким сном.
Утомленные и морально, и физически, они проспали разгон и гиперпереход, а когда проснулись, корабль уже подходил к Земле. Они успели позавтракать, когда корабль вдруг сильно тряхнуло, да так, что система гравитационного компенсирования не успела сработать, и люди упали на пол. К счастью, обошлось без серьезных ушибов, но тут заверещал сигнал тревоги.
– Что это? – встревожено спросила Афра, догадываясь, что возникла некая непредвиденная ситуация.
Тагнер встал, потирая локоть, и помог подняться Афре.
– Вот так неудача! – выругался он, посмотрев показания компьютера. – Нас зацепило метеоритом! Такое, хоть и редко, но бывает – и вблизи крупных планет чаще, чем в открытом космосе. К сожалению, не всегда срабатывает система обнаружения таких камешков. Корабль идет на посадку – ему требуется провести авторемонт, но это возможно только на поверхности Земли, а не в открытом космосе. Нам требуется садиться срочно, и, к сожалению, сядем мы, скорее всего, в стороне от нужного места.
– Мы не сможем найти Камрина? – почти с ужасом прошептала Афра.
– Нет-нет, – успокоил ее Тагнер, – на ремонт потребуется несколько часов, а после этого корабль будет готов перелететь туда, куда нам нужно, все нормально, Просто небольшая задержка.
Похожий на диск космолет, выполнил вираж в атмосфере и опустился в гористой местности среди разлапистых сосен.
– Ну, добро пожаловать на планету Земля, – с мрачной иронией молвил Тагнер. – Осмотримся? Все равно нам некоторое время придется тут торчать.
Афра с опаской выглянула в открытый люк – там моросил мелкий дождь, а в остальном природа вокруг была красива и спокойна. Девушка удивилась – она ожидала чего-то более зловещего.
– Что это за планета, Тагнер? – спросила она. – Каковы люди, что здесь живут?
– В общем-то, они мало отличаются от нас, но, как я уже говорил, их цивилизация находится на довольно низкой ступени развития. Нам надо вести себя аккуратно, чтобы не попасть в беду.
– Почему? Они такие злые?
В эту минуту Афра выглядела по-детски наивной, и Тагнер не мог удержаться от улыбки при взгляде на нее, решив подшутить.
– Они настоящие людоеды! – сказал он, насупив брови.
Афра ахнула, прижимая руки к груди:
– Да ты что? Неужели все?!
Тагнер усмехнулся:
– Я пошутил, не все, конечно. Только отдельные племена, которые совсем дикие, да и то не все и они. Но по отношению даже вполне, казалось бы, цивилизованных землян друг к другу их можно назвать и так. Они весьма жестоки, точнее – жизнь у них такая – так будет правильнее сказать. Но каждая раса сама делает свою жизнь. Ладно, давай выйдем, – сказал он, беря оружие.
21
Корабль не до конца убрал посадочные опоры – очевидно, так требовала ремонтная ситуация, и до земли оставалось более метра. Тагнер спрыгнул и, протянув руки Афре, подхватил ее.
– Теперь скажи: пришла с миром и уйду с миром! Эта клятва всех наших пилотов. Мы всегда клянемся не нарушать без необходимости жизнь иных планет и стараться свою не подвергать опасности.
Афра послушно повторила и осмотрелась вокруг.
– А здесь красиво, глубоко вдохнув, проговорила она. – И воздух чист, как у нас, не скажешь, что стою на другой планете. Если бы не дождик, то все вообще было бы хорошо. Тагнер, расскажи побольше о землянах – об их культуре, психологии.
– По-моему, они сами еще не знают своей психологии. Да разве мало я тебе уже о них рассказывал? – феринянин с иронией посмотрел на нее.
– Ну, на этот раз без шуток.
– Афра, дитя ты прекрасное. Как Камрин был слеп, если в своем саду не рассмотрел бутон такой розы! Не сорвал бы другой цветок, не ранил другое сердце. Ладно, говорить о землянах можно много – с точки зрения исследователя, ученого. А все, что надо знать пока тебе – они достаточно дикая цивилизация. Разделены на множество народов и племен на очень разных уровнях развития. Некоторые уже живут в больших городах в красивых домах, пользуются письменностью, развивают науку. Другие сущие дикари. Некоторые считают себя культурными – ну и в смысле культуры быта, они действительно культурнее дикарей, живущих на уровне каменного века, а по уровню нравственности не далеко от них ушли. Вроде бы и верят в единого Бога, но готовы растерзать ближнего своего при первой возможности. Жажда наживы и алчность – вот их путеводная звезда.
– Так как описываешь ты, это весьма похоже на мир, который существовал у нас на Аури вдали от нашего острова, – задумчиво сказала Афра.
– Так оно и есть, – кивнул Тагнер. – Только технически земляне пока еще отстают от того уровня лет этак на сто, не меньше. Для землян это целая эпоха – ведь живут они едва ли семьдесят-восемьдесят лет, да и то при такой жизни, какой живут они, старость подкрадывается к ним намного раньше.
– Но ведь и мы на Аури живем примерно столько же! – возразила Афра.
Тагнер поднял вверх указательный палец, словно вспомнил о чем-то.
– Кстати, о годах! – сказал он. – Когда-то и мы на Ферине жили столько же. Но наша наука научилась продлевать жизнь человека до трехсот-четырехсот лет. Ангела передала в своем последнем блоке информации, что провела с Камрином цикл продления жизни. Такой же аппарат есть на борту нашего корабля. Давай-ка пока идет ремонт, я проведу с тобой такой же цикл. – Он улыбнулся: – Ведь Камрин стал теперь долгожителем, значит, и тебя тоже надо стать такой же.
Они провели необходимые процедуры, и когда закончили, Афра спросила:
– А мы далеко от места, где приземлились Камрин с Ангелой?
– Да, далековато – между нами огромный океан. Мы в стране, называющейся Япония. В этой стране живет умный и довольно странный народ. Умный, потому что предпочитает все в истинном виде. Странный, потому что по манерам своим, по культуре сильно отличается от многих других народов. Эти люди крайне жестоки к женщинам, беднякам и чужеземцам, отличающимся от них внешне. Я уверен, что когда-нибудь и в этой стране все изменится и наступит равенство, не будет отличия по цвету кожи, вероисповеданию. Но пока реальность такова, какая есть, и нам придется это учитывать, если мы столкнемся с аборигенами. Но, надеюсь, мы здесь не задержимся – нам надо перелететь и поискать Камрина там, где он пока еще может находиться.
Последние слова Тагнер произнес с затаенной злостью, и это не ускользнуло от Афры.
– Может, уже хватит держать на него обиду? – сказала она. – Иногда я боюсь думать о вашей встрече. Если твоим разумом управляет злоба, ты можешь натворить, Бог знает что. Ничего хорошего от этого не будет.
– Ничего не будет, поверь. Мне тоже хочется найти его живым и здоровым. Просто у меня чешутся руки, – криво улыбаясь, ответил Тагнер.
22
Наконец, тучи рассеялись, и сквозь них и мокрую листву засверкало солнце. Воздух был живительно свеж и благоухал пряно и остро.
Афра восторгалась красотой этого мира, многозвучием птичьих голосов, зеленью листвы, буйством разнотравья и глубоко вдыхала живительные ароматы природы.
– Тагнер какая красота! Ведь все как у нас, правда?
– Правда. Но климат не такой, как у вас. Здесь уже осень, значит, скоро наступит зима. Лучше надень вот эти ботинки, а то простудишься, – и он помог девушке обуться.
– Я немного похожу по лесу, поищу ягоды, ладно. Попробую, где вкуснее, и тебя не забуду. Позволишь? – улыбнулась она.
– Вот, возьми малый контейнер для образцов, как раз, может и соберешь. Я проверил по компьютеру – корабль закончит исправлять повреждения еще примерно через час-полтора, а я пока проконтролирую работу автоматов. Ты только не уходи далеко, но знай, что на корабле есть система контроля биопараметров – я ее настроил на тебя. Так что я буду видеть на мониторе, где ты находишься и все ли с тобой в порядке. А тебе вот навигатор – он укажет направление на корабль, если ты отойдешь подальше и заблудишься. В любом случае, береги себя – ты сейчас – единственное мое утешение. И, кстати, надень маскировочный комбинезон – тебя не заметят, если что. Кроме того, вот – возьми этот парализатор, – он показал, как пользоваться этим оружием и навигатором.
– Ты думаешь, мне тут понадобится оружие? – спросила она.
– На всякий случай, – заверил ее Тагнер. – Мы в достаточно глухой местности, но вдруг встретится какой-нибудь зверь? Мало ли что.
Афра благодарно, улыбнулась Тагнеру и двинулась на поиски ягод.
Пока корабль завершал восстановление повреждений, Тагнер поглядывал на монитор и видел, как метка Афры перемещается по лесу. Девушка выполняла наставления Тангера и ходила примерно по кругу, не удаляясь более чем метров на сто – сто пятьдесят от места посадки.
