Текст книги "Не разделить огонь души (СИ)"

Автор книги: Нэм Иртэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Раэн без лишних слов открыл замок устройством, аналогичным тому, что было спрятано в браслете Миниры, и выпустил Шиассу. А затем указал путь в коридор, что располагался за вольером редуликов.

– Выход для транспортировки крупногабаритных экземпляров. Забирайтесь наверх сейчас, пока действует изоляция жилых помещений, – доктор без затруднений справился и с наружной дверью, но после того, как девушки забрались на Шиассу и та вышла из здания, снова закрыл замок, спрятав таким образом следы их бегства.

Холодный воздух обжег легкие, на страшнее было остаться там, где бродил в поисках своей новой игрушки белокрылый ахзашец, с прекрасным лицом и отвратительной сутью. Шиасса легко скользила по нетронутой поверхности снежного поля, оставляя характерные следы, но Раэн летел следом и старательно заметал их, выпустив откуда-то появившийся такой же пушистый как и крылья хвост.

– А вы как думали? В полете невозможно маневрировать без него, – даже улыбнулся он, заметив удивление нуррианок, и радуясь тому, что пока все идет по плану. – Обычно маскируем в крыльях, но такой есть у каждого ахзашца.

ГЛАВА 23

К удивлению не только помощника, но и самого Канстаэла, разрешение на посадку было получено сразу после направления запроса. Даже цель визита, предварительно озвученную как «личная встреча», не требовалось уточнять детально, как это бывало обычно. Единственное требование, поступившее от гвардейцев, контролирующих прибытие на Ахзаш всех и вся, заключалось в том, чтобы господин Ниом высадился один. Корабль, после того, как желающий погостить на планете покинет его, должен будет вылететь с Ахзаша, но сможет оставаться на орбите в течение суток, по прошествии которых разрешение на нахождение в указанной зоне истекает. Самому Ниому разрешалось воспользоваться собственным транспортом для перемещения по планете, что было большой уступкой со стороны крылатых.

– Это ловушка, – не сомневаясь ни минуты заявил Шанир, принимающий командование на время отсутствия Канстаэла.

– Знаю. Зачем-то им понадобился еще и я. Ненасытные твари! Но деньги ахзашцы ценят превыше всего, поэтому надеюсь выторговать свободу для Трианы и ее сестры, даже если придется обнулить счета.

– Ладно бы только это, – вздохнул помощник. – Они могут потребовать за освобождение нуррианок услугу, а ты, надеюсь, еще не совсем потерял голову, чтобы дать согласие.

– Значит, я стану первым оллундцем нарушившим свое слово. Мне придется согласиться на все, что они потребуют, но разбираться с этим я буду потом, когда Триана окажется в безопасности.

Ахзаш встретил командующего новой неожиданностью. Когда Канстаэл вылетел на шаттле с космодрома, чтобы без вреда для собственного здоровья добраться до относительно безопасного здания порта, сразу получил сообщение о том, что его встречают, и с указанием номера шлюза. Будучи уверенным в том, что сейчас увидит того, кто так бесцеремонно обошелся с ним, оллундец едва сдерживал свой огонь, рвущийся наружу испепеляющим пламенем гнева. Но в прозрачном посадочном блоке гостя ждала женщина, а совсем не тот ахзашец, которого Канстаэл считал виновным в случившемся.

– Я рада, что ты так быстро прилетел, – красноволосая уроженка ледяной планеты приблизилась, с интересом заглядывая в глаза оллундцу. – Сразу отвечу на главный вопрос: твоя жена у нас и пока с ней ничего не случилось. А все остальное зависит лишь от тебя и того, на что ты готов ради этой нуррианки.

Всегда холодная и сдержанная, на этот раз Антея не смогла сдержаться, в ее глазах вспыхнули искры, когда оллундец оказался рядом. Его огонь плескался в глазах, как лава в жерле настоящего вулкана, закипая и угрожая уничтожить все на своем пути, стоит ей вырваться. Но подобная сила не пугала, а, напротив, завораживала, пробуждая в ахзашке давно забытые чувства. Она даже на секунду подумала о том, что сделать этого краснокожего сына огненной планеты младшим мужем назло Наэлиену. Но едва представила себя в объятиях ужасного оллундца, увидела, как его пальцы скользят по белой ахзашской коже, Антея вздрогнула, испытав самое настоящее отвращение. «Нет, в моей жизни есть место только одному мужу!» – мысленно воскликнула женщина и продолжила разговор в прежнем деловом тоне.

После прохождения необходимых процедур и личного подтверждения встречающей стороны, что гость будет принят в их доме, шаттл Канстаэла вместе с ахзашкой отправился в полет к той, к которой так стремилось горячее оллундское сердце.

– И какова цель похищения моей жены? Захотелось больше денег? – даже на Ахзаше система управления шаттлом работала безотказно, повинуясь мысленным приказам Канстаэла, поэтому он мог спокойно разговаривать во время полета.

– Даже ахзашцам, что бы ты ни думал, оллундец, нужно и нечто иное, – Антея пребывала в хорошем настроении, предвкушая изменения в их давно прохладных отношениях с Наэлиеном. – Мой муж мечтает о тепле, которое могут дать только те, кто рожден на иных планетах, не поглощающих жизненную энергию как великий Ахзаш. Наэлиен присмотрел нуррианку еще на празднике, даже решил поступить в соответствии с законом людей и заплатить выкуп, но получил отказ. Догадываешься, как он разозлился?!

– Дело только в ущемленном самолюбии? – Канстаэл пытался получить максимум информации до того, как дело дойдет до торга. – Его устремления мне понятны, а какова твоя цель? Вряд ли ты решила просто заработать, продав столь ценный товар законному представителю. Слишком высок риск, учитывая личность покупателя. Мне известны порядки и нравы вашего народа, поэтому в ревность тоже не верится.

Антея встряхнула красными волосами, напомнившими Канстаэлу мертвое пламя и вызвавшими такое же отвращение к этой женщине, как и его внешний вид у нее до этого.

– Ты прав, ни то, ни другое. Я хочу быть со своим мужем, только и всего, чтобы дать ему то, что отбирает живое сердце планеты. И для этого мне нужен донор – тот, чья сила настолько горяча, что будет достаточной для двух ахзашцев. Я предлагаю тебе жизнь твоей жены в обмен на твой огонь, оллундец.

Некоторое время Канстаэл молчал, лишь корректируя направление полета шаттла, но потом хрипло произнес.

– Поскольку, лишившись огня полностью, я погибну и стану для тебя бесполезен, значит, ты предлагаешь мне согласиться фактически на рабство, подпитывая свою хозяйку по мере необходимости. И вы отпустите Триану?

– Нет, вы оба будете жить здесь, в своем доме. Ничего не изменится для вас – она останется только твоей женой, а ты ее единственным мужем. Никто не посмеет покуситься на нуррианку, ты жертвуешь лишь свободой и несколькими минутами неприятных ощущений, когда я буду забирать твое тепло.

– Лишь свободой… – словно эхо повторил Канстаэл. – И твой муж согласен на эту сделку?

– Думаю, я найду способ уговорить его, если заручусь твоей поддержкой. Пойми, все его игрушки живут слишком недолго, не потому, что он издевается или невнимателен, у каждой смерти была своя причина, но зачем ему постельные утехи, если можно получить очень долговременный источник без них? Знаешь, как я буду забирать твой огонь? Всего лишь поцелуй и капля крови, чтобы начать процесс, а дальше тепло само начнет перетекать ко мне. Никогда раньше мне не приходилось останавливаться до того, как я выпью всю жизнь, но с тобой все будет иначе.

Ахзашка говорила о том, что убивала, забирая энергию, совершенно буднично, не считая подобное преступлением. Все хотят жить и для этого нужно питаться, белокрылым именно таким образом, так чего переживать попусту? Вот только ее слова заставляли закипать и без того горячую кровь оллундца. И когда шаттл приблизился к владениям семьи Антеи, он уже знал, что сделает, добравшись до места. Из-за смерти двух ахзашцев война не начнется, его будут судить как обычного убийцу, всего лишь защищавшего свою семью.

– Я согласен на все условия, – Канстаэл заставил себя кивнуть и даже улыбнуться. – Но одно условие, сначала я должен увидеть Триану и убедиться в том, что с ней все в порядке.

Принимая условие оллундца, Антея и представить не могла, что происходит в их с Наэлиеном доме. Ахзащец пребывал в несвойственном ему бешенстве, пытаясь сообразить, что произошло. Клетки зверинца были открыты, но ни одно существо, не все из которых были безопасны, не выбрало легкую смерть на поверхности ледяной планеты. Все они разбрелись по дому, прячась в совершенно неожиданных местах. И только нуррианок не было видно, но все двери, ведущие наружу оставались запертыми, а значит, не могли сбежать, если им кто-то не помог…

– Молитесь свои богам, чтобы это сделали не вы. Найду и обе пожалеете о том, что не остались на Тариниусе!

Единственное свидетельство того, что в его доме был Триана, Наэлиен обнаружил в ванной – остриженным волосы цвета оллундского солнца. Ахзашец подхватил полотенце и спустился вниз, чтобы узнать у рабынь, кто приходил в дом. И в дверях встретился с Антеей, за которой шел, недобро сверкая огненным взглядом, оллундец.

– Надо же, сам командующий объединенной армии Союза почтил мой дом своим присутствием! И как тебе Ахзаш?

– Где она? – Канстаэл замер, остановившись посреди холла и лишь пламя, вырывающееся дальше, чем обычно, из его глаз, говорило об истинном состоянии оллундца.

– Хитрая женушка? Кажется, она провела не только тебя, но и меня тоже, так естественно притворяясь послушной влюбленной простушкой. Вот все, что осталось от этой бесполезной нуррианки! – Наэлиен бросил на пол полотенце, брызнувшее в стороны расплавленным золотом остриженных волос.

Воздушная волна отбросила Анатею в сторону, когда распахнулись кожистые крылья оллундца, а сам он в одно мгновение оказался рядом с ахзашцем, схватив того.

– Где она?! – практически зарычал Канстаэл, но его напор был встречен лишь холодным взглядом «ангела», кажется, вовсе не испытывающего страха.

– Не знаю! И отпусти меня, нам еще торговаться. Будет жаль, если вся эта затея окажется совершенно бесполезной. Где эти безмозглые бездельницы?! – выкрикнул Наэлиен, почувствовав, как железная хватка держащего его оллундца становится слабее. – Кто был здесь и куда могли деться нуррианки, я вас спрашиваю?!

Рабыни, до этого тихо стоявшие за дверями, но вышедшие в холл после крика хозяина, затряслись, словно два тонких деревца под порывами ураганного ветра. Они не знали ответа, но отвечать боялись, Наэлиен любил наказывать их за все, что вызывало его неудовольство.

Вытирая разбитую губу, поднялась с пола Анатея, соображая, что же могло произойти, пока она отлучалась в космопорт.

– Здесь был Раэн, я разрешила ему присмотреть за перевертышем. Его тоже нет?

Услышанное, как ни странно это показалось ахзашке, вызвало не гнев, а улыбку ее мужа. Ухмыляясь, тот обратился с Канстаэлу.

– Слышал? Тебе и мне она предпочла доктора. А я ломал голову, что за чушь он несет, явно стараясь держать меня подальше от малышки. Интересно, когда они успели спеться… Моя первая серьезная ошибка за долгие годы – танцуя с невинной красавицей на дикой планете, я поверил ее влюбленным глазам. А чем она взяла тебя, если даже знаменитый живой огонь Оллунда не увидел лживости нуррианской натуры? Ты знал, что мы договорились с ней встретиться на Тариниусе? Наверняка нет. И, думаю, даже сам предложил освободить проданную в рабство сестренку, стоило ласковой жене лишь упомянуть о ее страданиях, да?! – Наэлиен посмотрел на жену. – Ну, а ты зачем притащила этого урода? Хотела заработать или чтобы он убил меня?

Канстаэл не стал дожидаться ответа Анатеи, ему было безразлично то, как она будет все объяснять, в отличие от тех слов, которые произнес белокрылый. «Неужели, все правда? Ведь думал же о том, что кто-то сообщил ахзашцам о вылете на планету работорговцев… Нет, Триана не хотела обмануть, она не притворялась влюбленной и не желала становиться женой! Все произошло по воле случая и симбионтов, каким-то образом оказавшихся в ее теле. Надо найти ее, Ахзаш слишком опасен, а выяснить все можно будет потом. Я обещал, что отпущу ее, если она встретит кого-то другого, и сделаю это!»

Мысли о возможном предательстве или о том, что Триана любит кого-то другого, причиняли больше боли, чем холодный воздух, ворвавшийся в легкие оллундца. Канстаэл, прищурившись, посмотрел на белоснежные, сияющие под солнцем бесконечные просторы, окружающие поместье, и направился к своему шаттлу. Взлетел, не думая о том, где будет искать жену, но зная, что свое обещание вернуть ее на Оллунд выполнит вопреки всему, и пусть потом Триана оставит его, сам Канстаэл не может бросить ее погибать среди льда и холода.

Не зная того, что помощь уже близко, Триана с тревогой всматривалась в приближающиеся горы, уже нависающие над ними и скрывающие свои вершины в шапке густого тумана. Шиасса скользила уже медленнее, устав или все же замерзнув, хотя Раэн утверждал, что такого с редуликами не случается. Ахзашец, то улетающий вперед, то остающийся где-то позади, немного снизился, чтобы девушки могли его слышать.

– Нам необходимо добраться до входа в пещеру, что располагается у подножья, уже близко, не грустите, спасительницы богини, она не забудет вашей жертвы.

– О чем ты? – Триана нахмурилась, и без пояснений догадываясь, что веселится Раэн и пугает не просто так.

– Отблагодарит, я имел ввиду, за ваши страдания. Если, как говорят, божественный гнев ужасен, то и благодарность должна быть соответствующей, – улыбнулся белокрылый, снова взмывая вверх. – Поговорим в пещере, в полете это делать не слишком удобно.

– Как думаешь, мы вообще выберемся отсюда живыми? – Триана повернулась к сестре, сидящей рядом.

– Из этих гор или с Ахзаша? – ободряюще улыбнулась Минира. – После всего того, что произошло, просто не может случиться иначе. Для чего Первой богине было дарить нам мужей и счастье, если потом сразу отобрать и убить нас? Наверное, этот доктор прав, мы должны были оказаться здесь, но это не значит, что наша жизнь обязательно должна закончиться. Горло уже болит, давай не будем разговаривать, такой ветер…

Оставшуюся часть пути проделали молча и к моменту, когда достигли искомой пещеры, нуррианки продрогли уже до костей, несмотря на костюмы, выделенные им Раэном. Шиасса в нерешительности остановилась у темного хода, припорошенного снегом, ахзашца нигде не было видно, а проникать внутрь без местного жителя было бы рискованно. Лаз был довольно широким, тело редулика прошло бы без проблем, да и скрыться от ветра хотелось быстрее, поэтому Триана все же решилась и, посоветовавшись с Минирой, попросила свою подругу-паука попробовать подойти поближе.

Едва лапы Шиассы оказались внутри, раздался шум, нарастающий, словно свист приближающего с огромной скоростью предмета, и заставивший редулика испуганно шарахнуться обратно.

– Не бойтесь, это всего лишь я подал знак, где нас искать, – опустился рядом Раэн. – Готовы, смелые мои?! Прикажите своему транспорту идти внутрь, пока рано слезать. А я расскажу правду о том, как усыпили богиню, это должно помочь в ее пробуждении.

– Так ты врал… – произнесла, скорее, для себя и уже не удивляясь ничему, Триана.

– Не договаривал, предпочитаю не лгать понапрасну.

Правда, приправленная нужными словами или немного недосказанная, работает гораздо лучше, чем обычное вранье, а я не настолько глуп, чтобы попадаться. Богиня, отобрав бессмертие у своих братьев и сестер, лишила и себя подобной роскоши, но дело было не только в том, чтобы сблизить покровителей нашего мира с ахзашцами. Мудрая и вечная, она раньше не знала любви и, когда встретила того, кто оказался способен пробудить в ней это чувство, не смогла смириться со скорой смертью избранника. Мирами правят не боги, а чувства, вот что я думаю. Только тот, кому безразлично абсолютно все, может отречься и вершить судьбы, но я тоже не смог, поэтому прекрасно понимаю ее. Вот только тот ахзашец совсем не разделял божественной любви, хотя ему и льстило подобное отношение. И, получив предложение от соплеменников, решивших избавиться от богини, пока она не передумала оставлять им бессмертие, он согласился заманить ее в ловушку. Сердце несчастной было разбито, когда она столкнулась с предательством, эти горы поднялись на месте пленения богини, воздвигнутые ее гневом и болью. Но почему-то я уверен, что она по-прежнему жаждет любви…

ГЛАВА 24

Пещера ничем примечательным не отличалась, если не считать гнетущего чувства тоски, что пробуждалось в сердце каждого, оказавшегося в ней однажды, случайно или, как нуррианки, с определенной целью. Раэн давно понял, где именно располагается колыбель богини, долгие годы так тщательно забываемая своими же созданиями, и шел уверенно, опустившись на неровный каменистый пол.

– Я не удивлюсь, если тем ахзашцем был ты. Осознал и решил попросить прошения? – Триана поежилась, хотя пронизывающий ветер остался грустно завывать с той стороны входа.

Под сводами пещеры раздался смех Раэна, а его крылья взмахнули, подняв снежную пыль.

– Я живу не настолько давно! Ха-ха! Но то был мой предок, именно поэтому, в отличие от многих ахзашцев, я точно знаю, что правда в легенде о богине, а что – вымысел. А теперь к самому интересному, как пробудить ее, но это тайна, которую я открою только одной из вас, Триана. Я возьму тебя на руки, не позволив ступить на землю, чтобы сердце спящего божества не выпило твою жизнь, а редулик и вторая девушка вернутся ко входу. Скоро появятся гости и их, точнее – его, надо будет проводить сюда. Надеюсь, вы не расстроились, что позволил вам некоторое время побыть вместе, а не сразу заставил разделиться? Ха-ха!

– Я не уйду! – Минира точно знала, что оставлять сестру наедине с этим ахзашцем, страдающим навязчивыми идеями, нельзя.

– Вот как? – Раэн что-то сделал и Шиасса издала высокий протяжный звук, отдаленно напоминающий вой, подскочив на месте. – Вы думали, я не позабочусь о том, чтобы иметь возможность воздействовать хотя бы на редулика? Ей очень больно и, если не желаете продлить страдания этого… существа, оно же разумное и к вам хорошо вроде бы относится, лучше сделать так, как я сказал.

Выхода не было, это понимали обе сестры, ни капли не сомневаясь в том, что доктор способен издеваться над кем и сколько угодно, пока не получит желаемого.

– И кого ты ждешь? – Триана сжала запястье Миниры. – Я готова, надеюсь, не уронишь.

– Об этом я тебе расскажу, как только твоя сестра достигнет выхода, – поднялся в воздух Раэн. – Переместись немного ближе к краю сиденья, мне не удобно. Не бойся, не в моих интересах рисковать тобой, пока миссия не исполнена.

– Кто бы сомневался… – Триана почти соскользнула в объятия ахзашца.

Шиасса, гневно сверкая большими влажными глазами, развернулась и направилась в обратный путь, унося на своей спине оглядывающуюся Миниру.

– Твой муж скоро будет здесь, – произнес Раэн, перелетая в ту часть пещеры, откуда распространялся матовый свет, позволяющий хоть что-то видеть. – И когда вы соединитесь, огонь вашей любви должен послужить толчком к пробуждению богини. Только снова познав то чувство, к которому так стремилась и утратила, она очнется от дремы, что стала на время спасением.

– Канстаэл?! – на лице Трианы расцвела счастливая улыбка. – Зачем надо было делать тайну, это же именно то, чего я ждала?!

– Хм, не думаю… – загадочно произнес ахзашец и завис на небольшой высоте, всматриваясь в светлое пятно входа.

Ведомый ранее незнакомым ему чувством, причиняющим боль и именуемым сомнением, Канстаэл бездумно направил свой шаттл в белую пустыню. Пытаясь разобраться в себе и отношении к поступку Трианы, оллундец не мог поверить в ее предательство. Просто не хотел думать, что его жизнь, та самая – настоящая, обернулась обманом, подарив лишь несколько дней счастья и лишив желания возвращаться к прежней, пресной и одинокой. И едва он заметил, как яркий язык пламени лизнул вершину горы, на время очистившуюся от тумана, сразу понял, где искать жену. То был знак, оставленный Раэном, мелькнувший и почти сразу исчезнувший, поглощенный жадным нутром планеты.

Всего через несколько мгновений оллундский шаттл совершил посадку у входа в пещеру, где бродил редулик с нуррианкой на спине, от вида которых сердце Канстаэла забилось чаще. Оллундец открыл дверь и вылетел на морозный воздух под начавшийся снегопад, направляясь к девушке. Снежинки падали на горячее лицо командующего и сразу таяли, стекая вниз тонкими струйками, отчего казалось, что Канстаэл плачет.

Оллундец подлетел как можно ближе к Шиассе, на спине которой сидела нуррианка, виденная им лишь однажды, и коротко спросил, указав рукой на пещеру.

– Там? – дождался кивка девушки и продолжил. – Двигайтесь туда, куда укажет навигатор, это место посадки аварийного модуля. Ни в коем случае не сворачиваете с маршрута и постарайтесь не встречаться с местными. Редулики могут маскироваться, зарываясь в снег, пусть это неприятно и долго без воздуха ты вряд ли протянешь, но это единственная возможность улететь с Ахзаша. Нас подберет корабль, надо лишь покинуть планету и через космопорт это точно не удастся сделать. Если мы с Трианой не объявимся, стартуйте. Лучше направьте подмогу, когда окажетесь на флагмане, это не обсуждается. Все, команду модулю на снижение я дал.

Протянув Минире браслет с проецируемым перед ним изображением местности и мигающей зеленой точкой конечного пункта назначения, Канстаэл влетел в пещеру. Глаза оллундца прекрасно видели в темноте, мгновенно перестраиваясь после яркого блеска солнца на снегу Ахзаша, и то, что командующий разглядел, заставило его закипеть от гнева и беспокойства одновременно. В некотором отдалении парил над поверхностью типичный ахзашец, источающий яд красоты и шепчущий что-то Триане, держа ее в объятиях.

– Сейчас появится оллундец и тогда я отпущу тебя, – тихо произносил в это время на ухо нуррианке Раэн. – Под нами расположен колодец, через который можно добраться до богини. Он был закрыт, но я нашел и убрал защиту, ничто не должно помешать моему плану. Твой муж, конечно, бросится спасать любимую и вы оба упадете вниз. Жерло слишком узкое для того, чтобы можно было развернуть крылья, поэтому шанса на спасение нет. И уже внизу богиня напитается вашей любовью и огнем, но ты, возможно, даже выживешь, ведь настоящее пламя, горящее в мужском сердце, более привлекательно для нее.

– Нет! – крикнула Триана, увидев, что на этот раз ахзашец не солгал и к ним на самом деле летит Канстаэл. – Возвращайся! Оставь меня! Ты погибнешь здесь, улетай!

Но Раэн хищно оскалился, сместившись к самому центру ведущего на глубину колодца и обращаясь к Канстаэлу.

– Я тебя ждал и рад, что мои старания не пропали даром. Понравился знак? Ну же, вот твоя жена, забирай ее! Отпущу и она упадет, умерев по твоей вине, оллундец!

Ахзашец убрал руки с талии Трианы, но она продолжала цепляться за него, схватившись за шею белокрылого. Раэн поморщился и быстрым движением извлек скальпель, проведя им по боку нуррианки. Острая боль, непроизвольный крик и Триана уже чувствует, как падает вниз, прощаясь со своей любовью и жизнью. Ей показалось, что время стало бесконечным, позволяя снова пережить лучшие моменты, сделавшие ее по-настоящему счастливой. Она увидела первую встречу с огромным и страшным оллундцем на празднике, будто бы даже почувствовав, когда в момент соприкосновения их рук живой огонь решил перебежать к ней. Первый поцелуй, вызвавший в сердце смятение, волшебный полет по ночному Оллунду, давший начало любви, и конечно, их остров, оживший после ритуала соединения с огнем и теперь обреченный на гибель. Поэтому, когда горячие руки подхватили, а тепло настоящего живого пламени, знакомого каждой клеточке, передалось замерзшему телу, Триана подумала, что умирает счастливой, пусть это все и бред.

– Я люблю тебя. Прости.

– Рано прощаться, – неожиданно и заставив девушку распахнуть глаза, которые она зажмурила от страха, раздался голос не воображаемого, а самого настоящего Канстаэла. – Держись за меня и постарайся не шевелиться. Черные дыры! Кажется, крыло сломал.

– Но мы не падаем, – только после слов мужа Триана заметила, что они зависли в вертикальном тоннеле, хотя крылья Канстаэла были сложены.

– Острова тоже летают, ты же не искала у них крылья. Почему он тебя бросил и что задумал? На нас что-то должно упасть сверху или, напротив, внизу ждет толпа ахзашцев, жаждущих расправы над оллундцами? Мне нужно знать правду, чтобы решать, как выбираться, – глаза командующего вспыхнули, но не так как прежде, а пугая Триану зловещим незнакомым отблеском.

– На дне спит богиня. Раэн считает, что наш с тобой огонь способен ее разбудить. Только зачем это ему, я не знаю, – нуррианка почувствовала, как под одежду затекает кровь и ноет рана, которую не заметив, задел, прижимая к себе жену Канстаэл. – Мне больно. Бок.

– Ты зовешь его Раэном… Пахнет кровью. Он ответит мне!

Канстаэл почувствовал, как одна рука становится влажной от липкой крови, и убрал ее, перехватив Триану ниже раны. Слова жены о том, чтобы он не приближался и оставил ее, ранили больнее стали, но в тот момент, когда страдает любимая, оллундец не мог думать ни о чем другом, в том числе и о собственных обидах. Он склонился, осторожно прикоснувшись к, как теперь ему казалось, равнодушным губам, чтобы передать свое тепло, поддерживающее жизнь в детях огненной планеты вдали от Оллунда. Триана ответила, но как-то робко и что-то шепча о своей вине, потом замолкла, когда глаза ее засияли зеленым пламенем, а по телу прошла дрожь исцеления.

– Не вини себя, мы не властны над многими вещами. Теперь все будет хорошо. Так, как ты хотела, Триана.

Вокруг ничего не происходило, не раздавалось звуков сверху, будто бы ахзашец исчез, сделав свое дело, и Канстаэл решил попробовать выбраться. Он начал медленно подниматься, удивляя Триану тем, что делал это без помощи крыльев, и обещал после все объяснить. Но добраться до цели они не успели, когда снизу раздался гул. Звук постепенно нарастал, а свет, до этого рассеянный, стал ярким до рези в глазах. Скала, внутри которой располагался колодец, завибрировала, грозя похоронить под обломками горной породы незваных гостей. Поняв, что медлить нельзя, Канстаэл изо всех сил рванул вверх, забыв о сломанном крыле, которое попытался раскрыть, и не сомневаясь в том, что снаружи их ждет не самый ласковый прием.

Сжимая зубы и пересиливая боль, усилившуюся вслед за раздавшимся хрустом, оллундец вылетел из колодца на огромной скорости, едва успев затормозить перед тем, как состоялся почти неизбежный контакт со сводом пещеры. Резкий маневр и пришлось снижаться, болевой шок не позволял нормально управлять телом. Стараясь держать жену подальше от поверхности, сам Канстаэл был вынужден коснуться камней, разбросанных по пещере, ногами. А Триана увидела, как из колодца сразу за ними наружу выплыл силуэт и напоминал он умирающую науйнку. Такой же прозрачной и неживой выглядела Сарона, когда они встретились в больничном крыле на корабле ахзашцев.

– Твоя кровь… – раздался шепот теплого ветра, появившегося в пещере. – Они живы…

– Сработало! – Раэн, не обращая внимания на выбравшуюся из его ловушки пару, приблизился к силуэту.

– Ты?! – ветер начал превращаться в вихрь.

Ахзашец непонимающе посмотрел на богиню, которая, как он полагал, пробудилась странно быстро, но почти сразу лицо его просветлело от догадки.

– Он давно умер, я всего лишь похож на своего предка. Мой долг был разбудить тебя, чтобы свершилось возмездие за причиненное зло. Боги должны вернуться на Ахзаш и наказать свои создания, покусившиеся на тебя!

– Не тебе решш-а-ать, – прошелестел ветер, закручиваясь сильнее.

– Ну, если так, что каждый сам за себя, – Раэн даже успел улыбнуться, прежде чем довольно быстро вылететь из пещеры.

Вихрь прервал его полет, жадно поглотив добычу и сворачивая пушистые крылья, ставшие для ахзашца коконом. Белые перья одиноко кружились во внешнем контуре маленького смерча, прощаясь со своих хозяином, угодившим в ловушку, из которой невозможно выбраться, а сам Раэн явно проигрывал в неравной борьбе с воздушной стихией. Богиня же, начала менять облик, становясь более плотной, чем была сразу после появления, и, не удостоив взглядом возвращенного беглеца, она приблизилась к Канстаэлу с Трианой. Уже ставшая похожей на обычного человека, словно была нуррианкой или землянкой, очнувшаяся после многовекового сна богиня скользила над поверхностью, не касаясь ее и с любопытством рассматривая тех, кто на самом деле разбудил ее.

Синие бездонные глаза, изнутри наполненные светом тысяч озер и мудростью миллионов жизней, смотрели словно внутрь двух таких разных созданий, оказавшихся настоящими спасителями для нее, уже почти переставшей мыслить и не желающей возвращаться к боли реальности. Раэн был прав в одном – единственное, что способно вернуть богиню, это любовь. И рассматривая тот огонь, что горел в сердцах оллундца и нуррианки, Ахза снова начала верить в возможность счастья, а, значит, и жизни.

– Твоя кровь содержит примесь силы тех, кто оставил меня здесь. Та капля, что упала мне на лицо, причинила боль, обжигая, но тем самым заставила проснуться. Благодарю вас и обещаю, что однажды даже то, что невозможно, сбудется, если всей душой вы будете желать этого. А сейчас уходите, в этом доме надо прибраться, напрасно мои дети думали, что мать не знает о тех злодеяниях, что творились, пока я спала.

Канстаэл с удивлением заметил, что не ощущает потери сил, хотя всем было известно, что ни один оллундец не оставался жив, стило ему коснуться поверхности планеты. Сломанное крыло безжизненно висело, когда командующий, бережно прижимая к себе Триану, вышел из пещеры. Едва удалился на несколько метров, Канстаэл услышал грохот и, обернувшись, увидел, что выход завален огромными валунами. Судьба оставшегося внутри ахзашца не волновала его, и вскоре шаттл стартовал, чтобы направиться туда, где должен был еще находиться аварийный модуль.

Дальнейшие события происходили слишком быстро и Триане никак не удавалось поговорить с мужем. Сначала он пилотировал, покидая Ахзаш, затем, когда состыковались с кораблем, почти сразу покинул ее, отправившись исполнять свои служебные обязанности, а когда вернулся убедиться, что жена чувствует себя хорошо, ошарашил сообщением.

– Тебе надо отдохнуть, а долгие полеты изматывают, я отдал приказ усыпить вас с сестрой до нашего прибытия на Оллунд. Ты же сама выбрала такой вариант, когда улетала с Нурриана, я все знаю. У меня много дел и я просто не смогу уделять вам время.

Триана спорить не стала, чувствуя за собой вину. Именно из-за нее случилось то, что едва не стоило Канстаэлу жизни, и она не должна ему мешать все исправить, но отчего-то было очень горько. Сухой, почти официальный тон, ни тени улыбки и прежней нежности… Неужели, он так и не сможет простить ее?!