Текст книги "Шёпот теней (СИ)"

Автор книги: Нелли Видина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 7

Лизель резко обернулась к говорившей, взмыла к потолку, где я её и перехватила. Я притянула девочку к себе, выставив руку в театральном жесте. Для всех я делала вид, что впала в транс, на самом деле, я беседовала с мелюзгой. Быть для неё проявителем я перестала, так что клиентки ждали, а я вправляла ребёнку мозги:

– Ты же играть с ними хотела?

– Да.

– Им не нравится твоя игра, они обиделись.

Лизель надула губки.

– Я дам тебе вторую попытку, последнюю.

Девочка захлопала в ладоши, а я потянулась к миру духов, и вокруг меня тотчас появился серый пейзаж. Я огляделась. Моим клиенткам нужно кого-нибудь утончённого и желательно давно умершего. Например, дух человека, заставшего Первую мировую войну, обычно ценится клиентами выше, чем дух умершего десять лет назад. Правда, чем более древний дух, тем сложнее его отыскать.

Такое впечатление, что в мире духов я всегда оказываюсь в точке входа в него. Духи недавно умерших оттесняют вглубь тех, кто умер до них. В результате получается, что я ещё смогу поговорить с теми, кто скончался в начале ХХ века, но не смогу вызвать духа строителя Пирамид в Гизе. Однажды меня попросили, я честно объяснила, что не могу и осталась без гонорара.

Мне очень хочется знать, что происходит с древними духами. Просто отдаляются от входа настолько, что их не достать или исчезают навеки, как разлагается тело в могильной земле? Может быть, серость во круг и есть остатки тех самых духов?

Едва я потянулась вдаль, посылая духам призыв, передо мной появилась женщина лет сорока. Босая, одетая в латанную-перелатанную ночнушку с заплатами на подоле и плече, а на лице был явственный отпечаток тяжёлой жизни.

– Медиум? – спросила она с непонятной интонацией.

– Да.

– Настоящий…, – не то вопрос, не то издёвка.

– Да, – повторила я.

Она вздохнула, хотя духам воздух не нужен даже для того, чтобы говорить.

– Чего хочешь, медиум?

– Ищу того, кто согласится развлечь моих гостей на сеансе.

– У тебя нет постоянного духа призыва?

– Нет, – я удивилась, не знала, что такие бывают.

– Если ты не хочешь каждый раз искать, давай договоримся, что ты будешь звать меня. Посмотри, на что я годна, и решишь после сеанса.

Предложение было неожиданным, несколько странным и непонятным. Но, в общем и целом, мне идея нравилась, хотя что-то смущало. К сожалению, думать времени не было, я увлекла женщину в наш мир. По крайней мере она выглядит вменяемой. Я покосилась на клиенток и театрально воззвала:

– Я снова обращаюсь к тебе, хранитель завесы. Приведи ко мне духа, который будет говорить и отвечать мне!

Работать проявителем я не стала, этот фокус дамочки видели и не слишком оценили.

– Положите руки на указатель вместе со мной, – приказала я клиенткам. Тотчас ладони многоэтажным бутербродом легли на треугольную плашку.

– Здесь ли ты, дух? – спросила я, хотя и так прекрасно знала.

Указатель пришёл в движение, поочерёдно замирая перед буквами з,д,е,с. Показать ещё и на мягкий знак моя помощница поленилась.

– Как его зовут? – оживилась девушка.

Я чуть удивлённо приподняла брови. Суетится, будто с потенциальным кавалером знакомится. Указатель ожил, и женщина представилась:

– Валентина.

Интерес у девушки поугас, зато встрепенулась дородная дама.

– Я хочу её увидеть, пусть покажется.

Всё-таки работаю проявителем. Я позволила Валентине появиться за моей спиной. Она неподвижно замерла, и я вдруг почувствовала, что она пытается исчезнуть. Странно. Я дала ей это сделать. Валентина метнулась за спину к той самой даме, и я вновь сделала духа видимым. Дама взвизгнула, а потом вдруг выдала:

– Она ненастоящая.

Валентина положила ладони на плечи клиентки и вкрадчивым голосом спросила:

– Вы готовы поручиться жизнью?

– Настоящая, – пискнула дама и осела без чувств. Бывает.

– Кто вы? – вмешалась девушка. Состояние соседки её ни капли не взволновало.

Валентина прошла сквозь стол, и остановилась в центре столешницы.

– Я родилась в 1838 году в семье небогатого торговца. Поскольку я оказалась пятой дочерью, то шансов быть выданной замуж у меня не было, отец не смог бы обеспечить мне приданое. Вместо этого он дал мне образование в надежде, что я смогу пробиться в жизни своим умом, – Валентина сделала паузу и продолжила. – В раннем детстве у меня обнаружились психические способности. Рядом со мной раздавался стук, двигались предметы, слышались голоса. Однажды в наш город приехал медиум, говорил, что он ученик самой Маргарет Фокс. Он определил, что у меня тоже есть дар. Сначала вместе с ним, а потом и самостоятельно я проводила спиритические сеансы. Однажды утром, это был 1878 год, я проснулась и поняла, что дар покинул меня. Жизнь утекала медленнее. Через три года я умерла.

Я слушала Валентину, приоткрыв рот и совершенно забыв, что нужно держать лицо. Уже одно то, что она довольно старый дух, заинтересовало меня, но когда я услышала, что она моя коллега… Это невероятно. Наверное, я смотрела на неё влюблёнными глазами.

Я потеряла контроль над ситуацией, и этим воспользовалась Лизель, которая потянулась к Уидже и начала беспорядочно гонять указатель по доске. Плашка металась, нигде не задерживаясь, выписывая пируэты и пугая клиенток. Забавно, что рук никто в этот момент на плашке не держал. Движение вдруг замедлилось, и девочка вывела вполне отчётливую фразу: «Купите кукле белые цветы».

– Что меня ждёт в ближайшем будущем? – спросила клиентка справа.

Валентина окинула женщину внимательным взглядом и сообщила:

– Я вижу тебя и седого мужчину, но не старика. У него клетчатая рубашка, и вы стоите под раскидистым дубом. Кто он?

– Не знаю, – растерялась женщина.

– Знаете. Вспоминайте. Назовите мне его имя, тогда я смогу заглянуть дальше. Пока видения на счёт вас заблокированы этой картинкой, я ничего больше не увижу.

Я моргнула. Не поняла. Клиентка повелась на озвученную Валентиной чушь, но я-то отчётливо осознала, что мёртвая нагло врёт. Кажется, она не брезговала использовать в своей работе ложь, и неудивительно, что способности покинули её. Пока я обдумывала ситуацию, Валентина с удовольствием наврала с три короба всем желающим, Лизель наигралась с доской, а клиентки получили то, ради чего пришли, и начали терять интерес. Ну и хорошо, сеанс неожиданно утомил, и продолжать представление я бы не хотела. Хорошо, что пора закругляться. Я отправила духов обратно и снова театрально взвыла:

– Я благодарю тебя, хранитель завесы и возвращаю тебе тех, кто должен быть по ту сторону, – взвыла я так, что клиентки подпрыгнули – финальная точка .

Я устало откинулась на диване. Клиенток увёл Игнат, а я просто приходила в себя. Театр абсурда закрыл свои двери. Теперь нужно снять с себя костюм и убрать с глаз долой до следующей клоунады, вернуть на место Уиджу. Хотя нет, её стоит отложить, а то на волне интереса к спиритизму все раскупят. С чем мне тогда работать? Я дождалась, когда дамы уйдут, кое-как поднялась на ноги и занялась приведением себя в порядок.

– Ты в норме? – уточнил Игнат.

– Ага, – невнятно откликнулась я, пожелала Игнату всего хорошего и направилась в присмотренную недорогую гостиницу. Завтра разбираюсь с долгом ведьме, а сегодня перед сном нужно поговорить с Валентиной. То, что она моя коллега, безусловно, влечёт, но ведь Валя врёт, зараза.

О Вале я вспомнила, только забравшись в кровать с ногами. Я сунула подушку под спину, устроилась поудобней и потянулась к духу. Над полом разлилось лёгкое сияние, а через секунду передо мной зависло приведение. Валентина выглядела так, будто ждала. И почему-то, несмотря на затасканную ночнушку она мне показалась хищницей. Я передёрнула плечами.

– Твои предсказания были сплошной ложью, – упрекнула я.

– А тебе не всё равно? За слова духа ты не отвечаешь, ты просто мостик между двумя мирами. Что касается меня, то я всегда вру, – Валя очаровательно улыбнулась, – Знаешь, твоим сеансам не хватает драматизма. Я готова поработать в этом направлении профессионально.

– Почему профессионально? – не поняла я.

– О, свою карьеру в спиритизме я начала в 1854 году. К нам в город приехал медиум, и я согласилась поработать для него привидением по вызову. Ему как раз была нужна актриса на роль задушенной мужем женщины, поймавшей его на измене.

– Ты…

– Мы оба были шарлатаны. Я освоила азы профессии, и наши пути разошлись. Дальше я работала самостоятельно.

– Что потом?

– Мода на спиритизм стала потихоньку угасать, Церковь мою деятельность осуждала. У меня были небольшие накопления, скверная репутация и неустроенная жизнь. Временами я стала выпивать. После хорошего красного вина жизнь казалась вполне привлекательной. Сама не заметила, как пристрастилась. В итоге меня разоблачили, деньги утекали как вода сквозь пальцы. Вино заменила водка. Как ни странно, после всех моих прегрешений меня попытался спасти священник, пристроил в ночлежку для бездомных. Там я и умерла, очень быстро, кстати.

– Спиритизм не любит шуток, – сухо заметила я. Может быть, Валя и заслуживает сочувствия, но я ей его дать не могу.

Дух рассмеялся чистым звонким смехом:

– Хранитель завесы, тук-тук, отопри, духа мне приведи. Нет никакого хранителя. Чем твоя ложь лучше моей?

– Это декорация, как мой костюм. Есть разница. Я создаю антураж, атмосферу, а сам сеанс – правда от начала до конца, ты предлагаешь использовать лже-призраков и лже-полтергейстов.

– Уверяю тебя, это зрителей не интересует. Они пришли за спектаклем и знают, что на сцене никакая не Джульетта, а Лариса Пузечкина, и во флаконе не яд, а в лучшем случае вода, а то он и вовсе пуст. Когда меня разоблачили, две купчихи продолжали приходить, им нравилось, как я это разыгрываю. Ты скорее потеряешь клиентов, если докажешь, что здесь всё взаправду.

– Я поняла тебя. Я подумаю.

Дух самовольно исчез, а я чертыхнулась. Что-то в словах шарлатанки было правдивое. Однажды одна из клиенток, поняв, что всё происходящее реальность, а не спектакль, сбежала с воплем. Кажется, она кричала, что меня надо сжечь, как ведьму.

Я отчаянно не хотела продолжать сеансы на потеху публике, но мне нужны деньги. Я закрыла глаза и постаралась отрешиться от всего. Сейчас я ничего не изменю. Сон не шёл, я легла на спину и уставилась в потолок. Меня душило осознание того, насколько никчёмна и пуста моя жизнь. Определённо, мне нужно начать всё с чистого листа.

Утром я проснулась с головой болью. Вставать не хотелось, было тошно и отчаянно хотелось увидеть хоть какой-то смысл в том, чтобы вставать и идти дальше. Я повернулась на бок и провела пальцем по обоям, следуя за незатейливым цветочным узором. Снова перевернулась на спину. Пожалуй, даже не буду приводить себя в порядок. Я задолжала ведьме целый день, вот пусть она и развлекается.

Не вставая, потянулась к миру духов. Сначала я увидела только серые разводы и скользящие в отдалении тени. Рядом прозвучал сухой смешок. Я оглянулась. Седая ведьма в белом в горошек платье уже поджидала.

– Пора платить по долгам,– улыбнулась она.

– Конечно.

Очнулась в кровати. Только теперь я зритель в собственном теле. Ведьма потянулась, медленно встала у вдруг возмутилась:

– А ты не могла сходить в ванну до того, как меня звать?!

Впрочем утренними процедурами ведьма занялась с энтузиазмом, пожурила, что я не пользуюсь кремами и прочими женскими штучками, прошлась по моему гардеробу, которого нет, и мы отправились в кафе завтракать.

– Я собираюсь устроить праздник живота, – объявила она.

– А по пути давайте познакомимся? – предложила я. Как-то я упустила, что до сих пор не знаю имени духа, занявшего моё тело.

– Можешь звать меня тётушка Аза, последние годы меня звали именно так. Ведьма я довольно слабая. По глупости не развивала способности в молодости, а когда припёрло, оказалось, поздно спохватилась. Однако остаток жизни я зарабатывала на хлеб с маслом именно ведьмовским даром.

Мы вошли в небольшое уютное кафе. Посетителей почти не было: за одним столиком сидел грузный мужчина лет пятидесяти и обстоятельно жевал сандвич, в углу обнаружился худой очкастый парень, который нетерпеливо дул в чашку. Аза выбрала столик у окна и села лицом ко входу. Официантка принесла меню, пожелала доброго утра и предложила обратить внимание на блинчики с брусничным джемом, при заказе которых чай с мёдом давали в подарок.

Аза увлечённо читала меню, я скучала и старалась не слишком донимать ведьму своим плохим настроением. Дверь в кафе резко стукнулась о стену. Аза оторвалась от заманчивых картинок и вкусных описаний блюд.

В кафе вошли шестеро. Первое пришедшее на ум слово – банда.

– Оборотни, – поправила Аза, – причём все альфы. Нехорошо. Хотя, «банда» тоже подходит, больно рожи разбойничьи.

Первым двигался шкафообразный экземпляр с бычьей шеей, почти вплотную к нему прилипла габаритная женщина, которая не столько осматривалась, сколько принюхивалась, раздувая крылья носа. За ними шёл мужчина поспокойней. Среди всех он показался мне самым спокойным и умным. Замыкали шествие ещё трое мужчин, одного взгляда на которых хватало, чтобы понять, что физическая сила у них немереная.

– Быки? – предположила я.

– Понятия не имею, – откликнулась Аза, – Я не умею определять животную ипостась на глаз. Я даже редко замечаю, что кто-то является оборотнем, но от этих за версту несёт зверьём. Понимаешь, Марина, оборотни живут стаями, и не собираются компанией в пяток альф наедине. А для этих происходящее привычка и норма. Ты правильно сказала, банда. Учитывая последние события в городе…

– Какие события? – перебила я.

– На тебя покушались? Сани, кажется, – тотчас ответила Аза.

Оборотни шумно расселись, разрушая уютную атмосферу, громко затребовали подать им меню. Чуть побледневшая официантка засуетилась.

– На сеанс приходил вампир, – произнесла я мысленно.

– Вот-вот. Похоже на то, что в городе грядёт передел власти.

Аза задумалась, а я огляделась. Сейчас в кафе минимум шестёрка оборотней и одна одержимая. Мне стало любопытно, а есть ли среди нас кто-нибудь, не связанный со сверхъестественным? Вдруг мужчина колдун, а очкарик ясновидящий? Бедные люди даже не представляют, кто их окружает.

Глава 8

Сразу после завтрака, Аза расплатилась, оставив довольно щедрые чаевые, излишне щедрые на мой взгляд, грациозно поднялась из-за столика, у меня так никогда не получалось, в последний раз окинула оборотней неодобрительным взглядом и сухо заметила:

– Беги из Берга, пока можешь. Нутром чую, скоро здесь будет жарко. Медиум, поверь ведьме, я в таких делах за версту бурю чую.

Ответить было нечего. Я в разборках между сверхъестественными сообществами никогда не участвовала. Обычно моё появление сенсы города игнорировали, крайне редко бывало, что мне советовали убраться восвояси и никаких концертов не давать. Я слушалась, и всё обходилось. Везение закончилось в Берге.

Мы с Азой шли по улице. Куда мы идём, Аза не сказала. Наверное, мы просто гуляем. Вон как она пристально рассматривает дома, магазины, витрины, указатели. Хорошо, что Аза дух спокойный, к авантюрам особо не склонный. Прислушивающаяся к моим размышлениям Аза хмыкнула, и я поняла, что мы остановились перед почтовым отделением. Вот чёрт! Недооценила я её. Сразу стало не по себе.

– Не волнуйся, – откликнулась ведьма, почувствовав, как я напряглась, – Всего лишь отправлю одну писульку.

Утром очереди не было, и мы подошли сразу к окошку. Аза достала из моего кармана деньги, протянула смятые купюры миловидной, даже кукольной, сотруднице почты и попросила:

– Конверт, бумагу, ручку и марки.

– Кому писать будем? – мысленно спросила я.

К запискам с того света я относилась очень предвзято. Обычно люди крайне болезненно реагируют, получая подобное послание, некоторые даже идут в полицию и жалуются на жестокий розыгрыш.

– «Сизокрылым голубицам», это мои сёстры по ремеслу.

– Не слышала о таких.

– А ты о ведьмах-то слышала? Мы практикуем либо поодиночке, либо объединяемся в постоянные или не очень группы. Кстати, имей в виду, что некоторые группы весьма радикальны и религиозны, особенно ведьмы, которые верят, что за свой дар продали душу.

– А…

– Нет, если ведьма в это верит, это не значит, что её душа продана, как верно и обратное: если человек продал душу в шутку и не верит в то, что сделал, это не значит, что продажи не было.

Аза разместилась за столом, притянула к себе первый лист и начала аккуратно выводить схематичное изображение голубя. Отступив вниз почти на полстраницы, Аза принялась рисовать мелкие цветочки с листиками. Цветочки складывались в буквы, и получилась запись: «Дорогие сёстры-голубицы». Я хмыкнула. Слишком приторно на мой вкус. Аза, не обращая на меня внимания, приступила к основному тексту письма. Завитки кончились, на бумагу ложились ровные, идеально выведенные буквы, словно под копирку.

Я старалась не обращать внимание на текст, выходящий из-под ручки, всё же читать чужие письма нехорошо, но получалось плохо: Аза смотрела в лист, и видели мы одно и то же.

– Не мучайся, Марин, читай. Это простое завещание.

– Я думала вы давно умерли, – непроизвольно вырвалось у меня.

– Так и есть, но завещание касается только ритуальных предметов, их мы храним нетронутыми до тех пор, пока не разрушится связь предмета и использовавшей его ведьмы, если нет иных указаний. Не важно, что сейчас уже заправляют внучки и правнучки моих сестёр, указания будут выполнены.

– А…

Кулон – отнести к могиле и прикопать в ногах, нож для резки трав – отдать сестре, которая захочет его взять, коллекцию стеклянных флаконов – в собственность всей группы. Письмо оказалось перечнем имущества и сухими указаниями, что с ним сделать. Из интересного только приписка в самом конце. Аза призналась, что повздорила с одной из ведьм и в результате погибла, советовала сёстрам внимательнее относиться к собственной безопасности.

– С этим разобрались.

Аза встряхнула кистями рук, сбрасывая напряжение, отодвинула от себя первый лист и взялась за второй.

– А теперь напишем моей убийце, – сказала она, и в голосе звучало явное предвкушение.

– Аза?

– Не волнуйся, ты не пострадаешь.

Не то чтобы я не поверила, но напряглась. Аза между тем рассказывала:

– Я столкнулась с одной тварью, тоже ведьма, но она пошла по кривой дорожке. Она извратила свой дар настолько, что стала подобием вампира. Кровь, можно сказать, является физическим выражением жизненных сил человека. Эта тварь совершала убийство, купалась в крови своих жертв и забирала их силы себе. Полагаю, она до сих пор этим занимается, если её никто не остановил.

– Ты стала её жертвой?

– Да. Я не так стара, как кажется. Мне было шестьдесят семь. В момент я состарилась на пару десятков лет. Эта тварь питалась ещё и моей магией.

Аза писала странно. Вроде бы обращалась к лишившей её жизни женщине, но писала так, будто та уже мертва, а письмо предназначается для чужих глаз. «Расплата приходит всегда…. Я вернулась из-за черты, чтобы стребовать причитающееся». Всё-таки любит Аза пафосные выражения. Мне они казались пустыми и напыщенными, но ведь не моё это дело.

Закончив, Аза сложила оба листа пополам, убрала в конверты и приклеила марки. На конверте, предназначавшимся «Сизым голубицам», она вполне уверенно написала адрес, а вот со вторым письмом вышла заминка.

– Отправьте туда, не знаю куда, – хмыкнула я.

– Много ты понимаешь, – фыркнула Аза, и вместо адреса написала алфавит, цифры от нуля до девяти, полюбовалась своей работой, а затем началось колдовство. Аза сложила ладони домиком и выставила их над конвертом, сосредоточилась и начала тихо проговаривать слова заклинания. Я почти не слышала, что она говорит, только отдельные причитания:

– Лети-лети, голубок...

– Дорога дальняя, дорога верная….

– Не долетишь, так дойдёшь, не дойдёшь, так доплывёшь….

Аза зажмурилась. Я ничего не почувствовала. Не маг я, всего лишь медиум, оболочка для духов умерших.

– Не прибедняйся, – буркнула Аза и открыла глаза.

Теперь вместо алфавита, который, я уверена, никуда не исчез, а был по-прежнему на месте, я увидела адрес, правда, от восприятия он ускользал, и понять, куда пойдёт письмо не получалось, но я точно знала, что адрес у конверта появился.

– Обязательно дойдёт, – довольно пояснила Аза, встала и передала оба конверта служащей почты. Женщина едва взглянула, кивнула и почему-то предложила купить открытку. Когда Аза отказалась, служащая потеряла к нам интерес.

После почты Аза повернула в сторону гостиницы, где я сняла номер. Она бодро шагала по тротуару, насвистывала весёлый мотивчик и подмигнула какому-то пареньку лет пятнадцати, мальчишка смутился, покраснел и отвернулся. Аза захохотала. Кажется, мы идём развлекаться. Надеюсь, это будет не слишком разрушительно. Однако я ошиблась. Аза завернула в кафе, где мы завтракали и заказала обед. Хочет наесться на вечность вперёд?

Как оказалось, оборотни ещё не уходили, более того, к ним присоединились двое. Мужчина и женщина, оба в деловых костюмах что-то тихо обсуждали с вожаком, его подружкой и телохранителем. Трое оставшихся оборотней сидели немного обособленно, разговаривали о своём и громко смеялись.

– От этих двоих, – мысленно сказала мне Аза, – тянет смертью. Похоже, друзья твоей Сани. Ладно, не нашего ума дела. Нам с тобой надо плотно пообедать, потому что потом будет не до того, – и, не дожидаясь вопроса, Аза пояснила, – Буду проклинать убившую меня гадину на смерть.

Я меньше всего хотела, чтобы Аза проклинала, находясь в моём теле. В магии я слаба, но что-то мне подсказывает, что проклятье как бумеранг, ударит по жертве и прилетит ко мне.

– Нет так это, – проворчала ведьма, – Ты бы хоть элементарную теорию освоила, а не всякие страшилки слушала. Медиуму не к лицу.

– Теория?

– Почитай книжки, написанные непосредственно ведьмами, а не сенсами вообща. Опережая твой вопрос, отвечаю: такие книги есть. Одиночки нередко делятся знаниями, им-то тайные практики их группы охранять не к спеху.

Покончив с обедом, Аза расплатилась, встала, бросив встревоженный взгляд на оборотней, и вышла из кафе. Если она продолжит так тратить, я точно не смогу уехать из Берга, пока не дам все запланированные сеансы.

Улица Азу больше не интересовала, ведьма смотрела нам под ноги и целенаправленно шла в гостиницу. Я же всё больше беспокоилась, даже хотела отказаться от авантюры, но, увы, не имела права, слово уже дано. Чувствую себя пойманной в болото. Чёрт!

Мы вошли в номер, заперлись. Аза потянулась всем телом, предвкушающее улыбнулась, превращаясь в настоящую хищницу. Мне окончательно стало не по себе, а Аза, не обращая внимания на мою нервозность, села в центре комнаты прямо на пол, подобрав под себя ноги, закрыла глаза и начала раскачиваться из стороны в сторону. Чёрт! Почувствовать магию я не могла, нет у меня таких способностей, но что-то явно происходило. Наверное, мне достался слабый отголосок восприятия ведьмы.

Вокруг нас начало раскручиваться что-то чёрное, похожее на материализовавшийся голод. Смерч с каждой минутой становился всё ощутимей. Аза водила руками, как гончар, творящий из глины горшок или вазу. В отличии от гончара, ведьма взращивала ураган.

Смерч вился над головой, бушевал и рвался из рук Азы на волю. Я внезапно поняла, наверное, это была мысль ведьмы, что, если она не справится и смерч вырвется, то он снесёт и уничтожит всё вокруг. Я погибну, не успев даже пикнуть. Сопротивляться поздно. Я затаилась, стараясь не помешать ведьме.

Проклятие металось, как дикий зверь, запертый в клетку. Чёрный вихрь отказывался подчиняться, я услышала запоздалое ругательство и выдох:

– Переоценила я себя. Так живые проклинать могут, но не мёртвые.

Мне стало жутко. Аза подалась вперёд, преодолевая невероятное сопротивление, соединила мои ладони, и вихрь вдруг утих. Усмирённое проклятие теперь походило на остро заточенный меч, предназначенный лишь одному врагу.

Аза выкрикнула имя своей убийцы, раскинула руки в стороны, откинулась на спину, слегка стукнувшись затылком об пол. Проклятие удирало в окно, стекло задрожало, но выстояло. Тёмная сила просочилась на улицу, зависла на секунду тучей и истаялао.

– Вот, получилось, – пробормотала Аза вслух.

Некоторое время мы так и лежали на полу.

– Твой долг оплачен, – мысленно сказала мне Аза, и без предупреждения ушла.

Я осталась в одиночестве. Пошевелиться не было сил. С час я лежала, рассматривая трещинки на потолке, и постепенно уплыла в сон.

Пробуждение оказалось болезненным. Тело ломило, чувствовалась слабость. Я с трудом поднялась. Пошатнулась, ухватилась за стену и кое-как добралась до кровати. Села. В ушах противно зазвенело. Я покосилась на часы. Совсем скоро нужно в магазин. Спиритический сеанс… Как я буду проводить его в таком состоянии? Надеюсь, чай мне поможет, если, конечно, смогу до чая добраться.

Выждав ещё пару минут, я, шатаясь, вышла из номера. Нужно спуститься вниз, выйти из гостиницы, перейти улицу и за углом будет булочная. Когда мы с Азой проходили мимо, я разглядела за стеклом маленькие круглые столики. Стало быть, можно посидеть, съесть что-нибудь. Мысли в голове путались, время шло. Думаю, проклятье мне ещё аукнется, в чём бы Аза меня ни уверяла. Споткнувшись о бордюр, полетела на тротуар.

– Эй, девушка! – какой-то мужчина наклонился ко мне, подхватил под руки и легко поставил на ноги, но рук не убрал, продолжая вглядываться мне в лицо, – Девушка, вам бы отдохнуть.

Руки у меня подрагивали, лицо, небось, зелёное. Я отрицательно качнула головой.

– Мне бы чай выпить, – я махнула рукой в сторону булочной.

– Пожалуй, я вас провожу.

Странный мужчина. Он подхватил меня под локоть и потащил в булочную, распахнул для меня дверь, довёл до столика, усадил и сказал подождать, а сам отправился к кассе. Двух минут мне хватило, чтобы сообразить: забота неспроста. Понравиться я ему не могла, потому что выгляжу ужасно, получается, он знает, что я обладаю сверхъестественным талантом. Мужчина вернулся с подносом: две чашки чая и одно блюдце с большущим кремовым пирожным. Сгрузив поднос на стол, мужчина улыбнулся:

– Позволите удостовериться, что вам лучше? Не могу уйти, зная, что даме может потребоваться поддержка.

– Со мной всё будет в порядке.

Я отпила чай, мужчина последовал моему примеру. Повисла тишина.

Я всё ещё чувствовала слабость, а он не спешил заводить разговор. Чай кончился, и мужчина принёс вторую порцию. Я мельком оглядела навязавшегося кавалера: одет в костюм, коротко стрижен, чисто выбрит, на шее галстук, лицо невыразительное и неприметное.

– Позвольте представиться, – начал он, и я перебила:

– Зачем? Я весьма благодарна вам за участие, но сейчас вы пойдёте по своим делам, а я по своим. Не вижу смысла обременять друг друга бесполезной информацией.

Мужчина несколько растерялся, но ответил быстро.

– Мне кажется, я вас уже знаю. Вы Марина.

Угадала. Интерес не бескорыстный.

– Ваше имя меня по-прежнему не интересует, – сухо повторила я.

– Вы медиум, – продолжал он, словно не слыша, – Я хочу предложить вам работу.

Я чуть заинтересованно приподняла бровь:

– С этого следовало начинать.

– Нет, – улыбнулся он, – начинать следовало с чая. Что касается работы… Я предлагаю вам войти в группу магов-исследователей. Ваш дар медиума будет неоценим.

– Я не маг.

– Я понимаю. Я неверно выразился. В группе не только маги.

В Берге существует община сенсов, работающих со смертью. Именно эта группа контролирует город. Почему-то у меня нет сомнения, что мужчина как раз из их числа. Я покачала головой, сделала ещё один глоток и проглотила последний кусочек пирожного:

– простите, но нет. Не поймите неправильно, просто я конченная одиночка.

Мужчина скептично скривился на мою категоричность, но спорить не стал. Вежливо попрощался, и быстро вышел. Посмотрев в окно, я увидела, как он ловит такси.

Покончив с чаем, я вышла из булочной и направилась в магазин. Нужно собраться и отыграть сеанс, чтобы публика осталась довольна. Всю дорогу я спотыкалась и не отрывала взгляд от асфальта. Подняла голову, только когда подошла к магазину. Широченная, пожалуй, вульгарная вывеска, нелепые чёрные занавески в витрине. Я толкнула дверь и вошла. Игнат выглянул на звук колокольчика, весело поприветствовал меня, помахав рукой, и сообщил:

– Марин, там тебя клиент ждёт. Оплатил консультацию.

– Ладно, – буркнула я.

Подозрение было нехорошее, и оно подтвердилось. За столиком, развалившись, сидел тот самый мужчина. Он не смотрел на меня, а увлечённо перекидывал из руки в руку разноцветные бусы. Взгляд почему-то зацепился за жёлтую, словно солнце, бусину.