Текст книги "Клешни для 'именинников'"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 10

"ОХОТА"

До наступления темноты, пленники чувствовали себя относительно спокойно, если можно так назвать напряженное молчание, царившее в темном грате... Меяьский к этому времени влил в себя огромное количество спиртного, заметно уменьшив свои запасы виски и теперь был готов сразиться с кем угодно голыми руками. Где-то около полуночи, в ночной тишине послышался хруст камешков под чьей-то тяжелой ступней и мужчины вскочили на ноги. Охмелевший Штопор рванулся к выходу, словно бизон, забыв пистолет возле пустых бутылок, и Ларри с трудом удалось задержать его и втолковать в его одурманненную голову, что он ведет себя, как безумец. Стараясь держать Мельского позади себя и контролировать его поступки, Кристиан ползком подобрался к выходу и замер... Полная луна висела в небе последнюю ночь и в "густом" белом свете боксер увидел стоящих на краю расщелины роботов. Их было трое и если они проберутся к пещере, слово будет за последней молитвой. Поскучневшим взором боксер посмотрел на "винчестер"... – какое неэффективное оружие против лазерных пушек! Ларри легонько оттолкнул Мельского назад, когда он принялся дышать ему в затылок и продолжил наблюдение. Один из роботов повернул безликую голову к мостику-ловушке и уверенно двинулся навстречу своей погибели... Он ни на секунду не задержался перед камуфлированным строением – широко шагнул и наступил в самый центр "моста". Сердце Ларри радостно запрыгало, когда робот исчез в пропасти, словно сбитая мишень в тире. Двое его "собратьев" в течение минуты не двигались совсем, как-будто усваивая увиденное, а затем начали обстрел... Это было какое-то светопредставление! Ларри откатился в глубь подземного грота, инстинктивно прикрывая голову руками, доктор и девочка, казалось, приросли к стенам, а Штопор мгновенно протрезвел... Две огненные нити протянулись от пушек роботов к скалам, перемещаясь слева направо, как лучи прожекторов на концерте рок-группы, превращая гранитные глыбы в тучи разлетающихся обломков. Острые осколки со свистом и шипением залетали в пещеру и ранили спрятавшихся в ней людей. Мужчины прикрыли собой ребенка, и камни раздирали одежду на спине, оставляя бесчисленные синяки на теле. Некоторые, особо острые осколки впивались в плечи и раны кровоточили... Когда кончится этот ад, никто не знал, да и кончится ли? Убежище, защищающее бедняг от смертоносных лучей, стало казаться вдруг хрупким и ненадежным. Оно наполнилось удушающим жаром и стены его стали горячими. Дотронувшись случайно ладонью до стены, Ларри понял, что маленькая пещерка медленно превращается в камеру крематория и долго никто не протянет, однако попробовать бежать – это значит умертвить себя еще раньше... Грохот осыпающихся камней снаружи прекратился через пять минут, но за эти минуты каждый успел вспомнить всю свою жизнь... Возникшая тишина показалась угрожающей, но как ни прислушивались люди к этой тишине, считая ее обманом и отыскивая в ней хотя бы один посторонний звук, она действительно была настоящей и как будто мирной... Мельский никогда не думал, что сможет простоять не двигаясь тридцать минут, но после обстрела он убедился, что обладает и такой способностью. Да, прошло именно тридцать минут, прежде чем Штопор, да и все остальные позволили себе шевельнуться. Медленно он направился к выходу... Ему хотелось произвести как можно меньше шума, или лучше – не произвести его совсем, но усыпанный мелкими осколками пол не позволил сделать этого. При каждом звуке Мельский замирал на несколько секунд. До выхода он пробирался долго и утомительно, но вот добрался и выглянул... Как ни старался он чтолибо увидеть, ничего у него по получилось... Над остатками превратившихся в песок глыб, стояла завеса пыли и дыма, способная скрыть слона на расстоянии пяти шагов... Мельский вернулся в убежище и рассказал обо всем Ларри. Тот лишь кивнул головой. Он еще долго молчал, затем медленно, словно во сне, заговорил: – На берег прилетали военные вертолеты, значит, они не могли забрать трупы... За этим "грузом" прилетит специальная команда и полиция, поэтому предлагаю перебираться поближе к катеру, или лучше в сам катер. Мне почему-то кажется, что роботы не станут искать нас там... – Это же так далеко... Дойдем ли мы с Джулией? Она ведь не двухлетний ребенок и нести ее ночью по этим дебрям не легко... – Я все это понимаю, но здесь мы пропадем... Нам нужно идти сейчас же... Полиция может прилететь на остров и ночью – там ребята деятельные... Шериф Баум даст себе отрубить руку, лишь бы только отыскать повод для повышения. Со всех сторон, предложение оказывалось дельным и, как-только разошлась пыльная завеса, трое мужчин и девочка покинули пещеру и медленно, озираясь, принялись спускаться с каменистого холма, взяв направление к лесу. В летнее время жизнь в Оверселле не затихала до двух ночи, но даже столь поздний час еще не являлся границей веселья некоторых типов, обожающих посещать питейные заведения и глотать там виски, посматривая местным красоткам на центр тяжести...

23 ч 20 мин – это было еще не время затишья и репортер Кен Дестлер не только не собирался уходить из бара, но еще и не выпил половину своей вечерней нормы. Точно так же, как выпить, он любил сенсации, которые сами шли ему в руки, или, как он выражался, под перо... Именно поэтому он не гнушался пользоваться слухами, которые собирал в самых низкосортных заведениях Оверселла, перепроверяя их затем с помощью одному ему известных источников... Иногда ему везло и он откапывал сенсационный материал и тогда, в течении недели, он позволял себе ходить в заведения получше, где он в данный момент и находился... Опрокинув в рот очередную порцию скотча, он уставился своими огромными, как у совы, глазами на своего приятеля, который в этот вечер составил ему компанию. – Это точно? – спросил Кен. – Что? – встряхнув головой, переспросил его друг. По всей видимости он выпил столько, что виски уже заливало ушные раковины. – То, что ваши локаторы зафиксировали появление летающего объекта, терпеливо объяснил Дестлер. – Угу... Точно, – собутыльник репортера выпятил грудь – как-никак, в разговоре с ним, помощником заправщика вертолетов, применили слово "локатор", как будто он имел к ним самое прямое отношение.– Я заправлял вертолеты, которые летали на то место... – Какое место? – осторожно спросил Кен. – Ну, то, где села тарелочка, – заправщик усмехнулся. – Полковник так бежал к своему, вертолету, что я думал, он проскочит его насквозь... Сердце Кена замерло и ему показалось, что он отрезвел: – Ты хочешь сказать, тарелочка приземлилась где-то в наших краях? – Ага, если это можно так назвать... Собачий остров помнишь? Конечно Дестлер помнил, он сам писал тогда репортаж о крушении "Великолепного". – Нашли что-нибудь там? – Кен даже привстал со стула в ожидании ответа. – Нет, как будто... Вернее нашли, но не то, что искали... Теперь завтра туда летит полиция, ну и полковник еще раз слетает... Чутье репортера подсказывало ему, что на остров заглянуть стоит и он щедро взял приятелю двойную порцию выпивки. – Послушай, Макс... Ты можешь устроить мне встречу с полковником? Макс нахмурился и тупо посмотрел в.свой стакан: – Сам его лови... Он наверное еще на аэродроме... – А какой он из себя? – не унимался Кен, почуяв сенсацию, как кот чует мышь. – Маленький лысый крепыш... Совсем лысый, не спутаешь. Через двадцать минут Кен сверлил взглядом ворота пропускного пункта военно-спортивного аэродрома, облокотившись о дверцу своей малолитражки. Лысый полковник как будто ждал его, стоило репортеру выйти из машины и он появился в воротах, тут, как тут... Он уже протягивал руку к дверце своего "линкольна", когда рядом, словно тень возник Дестлер. – Я бы хотел с вами поговорить, – вежливо обратился он. – По какому поводу? Извините, я спешу и если сочту разговор не важным, вам придется поискать меня завтра... Кен нисколько не расстроился, так как Макс предупредил его, что полковник самонадеянный бесцеремонный тип и лучше сразу брать его за рога, без обиняков... – Я хочу полететь с вами на остров Псов, сэр, – прямо заявил репортер, но на лице летчика не дрогнул ни один мускул. – Если хотите полетать, наймите авиа-такси и летите хоть на Багамы... – Вы меня еще не дослушали... Вполне возможно, что в завтрашнем вылете я могу вам пригодиться... Вполне возможно, что у нас окажутся общие интересы... – Вот как? Вы уверены? А кто вы, собственно, такой? – Я репортер – Кен Дестлер, – в нос полковнику было любезно сунуто удостоверение и он презрительно фыркнул. – Что вы от меня хотите? – Я мог бы запечатлеть ваш контакт с инопланетянами на пленку, – немного шутливо, но смело заявил Кен и заметил, как лысый побагровел. – Как вы об этом узнали? – прорычал он. – Впрочем, мне плевать на это... Не отрывайте меня от дел мистер Дестлер. К сожалению для Кена, на этом разговор и закончился. Еще оставался второй вариант – шериф Баум, который, если верить Максу, тоже должен был заинтересоваться островом... Шериф оказался более прямолинейным и предложил репортеру исчезнуть с его глаз за пятнадцать секунд. Не соблазнила его и перспектива увидеть свое фото в газете. Он очень боялся, что под фото будет следующий заголовок: "Шериф города Оверселла ловит инопланетян". Кену запретили писать что-либо об этом деле раньше, чем Баум даст на то разрешение. Естественно пригрозили неприятностями...

Мельский был прав – идти по темному лесу, практически непроходимому, с девочкой на руках, было очень трудно и дело двигалось медленно. Ларри не был уверен, что они ушли от пещеры далеко, хотя по времени, он один смог бы уже пересечь остров два раза. У девочки начался жар и Штопор чувствовал это, когда нес ее на руках. Бережно передав Джулию Кристиану, он ушел немного вперед, "пропуская" впереди себя ствол "винчестера" и отодвигая им возникшие на пути ветви. Приятная тяжесть бутылки в кармане, воодушевляла Штопора и он почти не чувствовал усталости... Нет, иногда он, правда, уставал и тогда глоток-другой возвращал ему силы. Облизав губы, Мельский завернул на горлышко пробку и уже собирался сунуть чудодейственный напиток поближе к телу, когда услышал непонятный шум. Рука с бутылкой так и замерла в двух сантиметрах от кармана. Напрягать слух не было необходимости, дух был достаточно громким, кроме того, он приближался... Нечто, невидимое пока в густых зарослях, продиралось по лесу напролом, словно танк. Штопор почему-то подумал о роте солдат, которая спешила им на помощь и успел даже несколько успокоиться, но скоро его затуманенное алкоголем сознание нарисовало образ гигантского хищника с далекой планеты... Мельский рванулся назад и налетел на доктора: – Чтоб мне провалиться, док! – заорал Штопор, вздрогнув от звука своего голоса. – Это ящер! Он почуял нас! Ларри! Боксер отозвался откуда-то издалека: – Что вы ждете? – прокричал далекий голос. – Убегайте! Это ОНО! Отшвырнув бутылку, Мельский бросился в густые заросли и, раздирая в кровь лицо, полез по таким зарослям, в которых растерялся бы даже кролик. Ему казалось, что ломающая деревья махина где-то совсем рядом, у него за спиной и сейчас вонзит в него свои саблевидные зубы. Он несколько раз упал и в конце концов перестал подниматься на ноги, убегая от невидимого противника на четвереньках. Скоро он выдохся и обессилевший упал, уткнувшись лицом в сырые листья и обняв "винчестер", словно любимую женщину. Ему казалось, что в горло ему насыпали песка и он пожалел о выброшенной бутылке, но возвратиться за ней, его бы не заставило никакое золото мира. Штопор долго лежал в том положении, в каком его свалила усталость. И прислушивался к ударам своего сердца. За глоток воды, он согласился бы удавить собственными руками любую из тех собак, что кружили еще той, первой, ночью вокруг виллы. Теперь псы, воспоминания о которых вызывали два дня назад галлюцинации, ассоциировались с игрушечным плюшевым мишкой. После прошедших событий, это было неудивительно... Шум от передвижения громадного тяжелого животного удалился куда-то в сторону... Наверное туда, куда побежали доктор и Ларри с Джулией... Их было трое и идти по их следу было легче... Подумав об этом, Штопор почувствовал облегчение и в следующую секунду устыдился своего положения... Он один, сам себя спасает, да еще и радуется тому, что чудовище не пошло по его следу... Мельский вздохнул, встал на ноги и огляделся. Колючие ветви лезли в глаза, в каком-бы направлении он не смотрел. Ему оставалось удивляться, как он пролез через такие дебри в которых невозможно было шевельнутся. Да, страх обладает прекрасной толчковой силой! Прижимая к себе Джулию, Ларри бежал в обратном направлении, чувствуя, что теряет силы с каждым шагом. Доктор пыхтел и стонал где-то сзади, постоянно окликая боксера, боясь сбиться с пути и рассчитывать на его помощь мог только тот, кто принимал разыгравшиеся события за шутку. Ларри же не считал шуткой опасность, поэтому он бежал, бежал, бежал, заставляя свои ноги двигаться быстрее, чем они могли. Доктор тоже старался, но он все чаще и чаще считал себя уже мертвым и порывался остановиться. Останавливался даже, и слышал позади себя хриплое дыхание невиданного зверя. Наверное он был очень крупным, так как звук вырывающийся из его глотки напоминал шум кузнечных мехов... Естественно, он считал остановку величайшей своей глупостью и ощутив от страха второе дыхание, бежал дальше, продолжая звать, охрипшим уже голосом, Кристиана. Задыхаясь от бега, тот не всегда отзывался и Хоуз падал духом. Лес кончился и Ларри понял, что вышел немного левее того места, где была пещера. Времени на раздумья не было и он полез вверх, по исхоженным нагромождениям скалистых обломков. Один раз он споткнулся и упал, ударив девочку коленом о камень. Она смолчала, но лицо ее скривилось от причиненных страданий и у Кристиана сжалось сердце. В этот момент он решил сделать все невозможное, но спасти Джулию... Спасти и вернуть домой... К черту всех: доктора, Мельского, да и себя тоже... Он решил не думать о себе... Вырвать малышку из лап смерти – вот чему он отдаст всего себя... Решение придало сил и скоро боксер был на вершине скалистого хребта, возвышающегося над океаном... Он перестал отвечать на крики Хоуза, предоставив ему возможность позаботиться о себе самому.

Где-то внизу, в чаще леса, ломал ветви креодонт с планеты РС-55505в... Бели бы перед Мельским поставили зеркало, он поседел бы раньше положенного срока, увидев свое отражение. Его вид мог устрашить кого угодно. Окровавленный и взъерошенный, он был, к тому же еще и злым. Выбравшись из непроходимых зарослей, он просто шел по лесу и матерился, пока не увидел впереди себя голубоватый просвет... Впереди была поляна, или болото. Штопор сбавил шаг, так как в последнее время, стал опасаться открытых мест и, перестал извергать проклятия... Впереди действительно открылась поляна и сознание подсказывало Мельскому изменить маршрут и не выходить на нее, но запретный плод всегда был сладок и он, прежде, выглянул из-за дерева на залитое лунным светом пространство. В самом его центре чернело что-то большое и Штопор затаил дыхание. Черное пятно, напоминающее огромный куст не двигалось и Мельский уже хотел выйти на поляну, когда со стороны странного предмета донесся непонятный звук: нечто среднее между сопением и кашлем. Он быстро отступил назад ощутив, как похолодели ноги и скрылся в тени деревьев, но... было уже поздно. Пятно зашевелилось и пошло прямо к тому месту, где прятался Штопор. Он едва не лишился рассудка и все же, побежал не сразу – успел рассмотреть чудовище, глаза которого устрашающе блеснули красноватым огнем. За те несколько секунд, в течении которых Мельский пытался оторвать непослушные ноги от земли, ему удалось рассмотреть и многое другое: покрытое какимито язвами гладкое тело со сверкающими редкими чешуйками, рыжий пучок жесткой шерсти на загривке, пастообразные лапы с когтями четверть метра длиной и, главное, зубы... Это были не просто клыки, а грозная машина для разгрызания, что-то, способное перекусить дубовую доску. Мельский бежал так быстро, что наверняка побил бы мировой рекорд, зафиксируй кто-нибудь время, которое ушло на преодоление километрового отрезка по пересеченной местности. Даже замершая в камышах гладь озера не остановила Штопора. Подняв фонтан брызг, он оказался в теплой воде, воняющей тиной. Жесткие листья камышей резали его руки, но обращать на это внимание, Мельский уже не мог. Лишний порез на руке – фу ты, какая мелочь! Попасть в пасть креодонту – вот это казнь! Зубы хищника стояли перед глазами и казались Штопору самым ужасным из всего, что он видел в жизни, но стоило подумать о ластообразных конечностях и клыки его уже не волновали... Ласты! Наверняка эта тварь чувствует себя в воде намного удобнее, нежели на суше... От пришедшей в голову ужасной мысли. Штопор едва не утонул. Он перестал работать руками и огляделся... Везде только камыши и вода... Камыши и вода... К удивление его, озеро оказалось мелким. Мельскому начинало казаться, что с минуты на минуту мощные челюсти сомнутся на его ноге под водой и он даже не успеет бросить прощальный взгляд на звездное небо. Он утешал себя мыслью о том, что при такой маленькой глубине, креодонту к нему незаметно не подобраться, но легче почему-то не становилось. Черная вода вокруг внушала ему панический страх, который подтвердился, когда нога, вдруг, потеряла опору и ушла в неизвестную глубину. На секунду. Штопор скрылся в вонючей воде с головой, но быстро вынырнул и болтая ногами, отыскал маленький островок, на котором стоял. Итак, водоем все-таки, глубокий... Странно, но почему так тихо. Неужели чудовище уже под водой? Штопор боялся пошевелиться и стоял на подводном островке, с трудом удерживая равновесие... Со временем, вода перестала казаться теплой... Громоподобное рычание чудовища удалялось все дальше и дальше от того места, где прятались Ларри и Джулия... Кристиан отыскал укромное местечко среди гранитных валунов, откуда мог вести наблюдение за чернеющим у подножия холма лесом. Он видел креодонта и мысленно поблагодарил судьбу за то, что его не видела девочка... Грозного вида зверь, быстро потерял интерес к голым камням и снова удалился в заросли... В чем-то, все-таки, Магистр Раков просчитался: у креодонтов оказался не такой уж отменный нюх... Ларри вздохнул с облегчением и в приливе нежности погладил Джулию по светлым кудрям и прочел в ее глазах благодарность... Именно этот, детский взгляд, успокаивал как ничто другое и Кристиану захотелось поговорить с Джулией. – Ты часто говорила о своей маме... А отца у тебя развенет? Девочка молчала и Ларри вспомнил, что она не сможет ему ответить. Ему стало как-то неловко и он пробормотал что-то невразумительное... Сон овладел боксером внезапно и эффективно, глаза закрылись сами собой и последнее о чем он подумал, засыпая – это о докторе... Удалось ли ему бежать, или его уже проглотило чудовище? Еще он подумал о том, что не должен спать, но это было уже во сне... Голова Ларри безвольно откинулась на шершавый камень, но и такая жесткая "подушка" не перебила сон... Кену Дестлеру снился его любимый сон... Да, да, именно любимый сон... Один и тот же сюжет снился Кену в третий раз, правда, как обычно, с некоторыми изменениями: современный танк утюжил своими гусеницами виллу редактора отдела... Лязг гусениц все нарастал и нарастал, заполняя собой черепную коробку и, просыпаясь, Кен начинал подозревать, что это звук будильника... Он открыл глаза и понял, что не ошибся... После вчерашней попойки чувствовал он себя неважно, зато у него были деньги на то, чтобы уменьшить головную боль, а это единственное, что занимало его в данный момент... Когда Дестлер направился в ванную, чтобы для начала сунуть свою бедную черепушку под струю холодной воды, зазвонил телефон. Это Кена удивило... Он уже забыл, как звучит телефонный звонок, а утренний звонок вообще был первым в его жизни. Неуверенно, репортер поднял трубку, ожидая розыгрыша. – Это мистер Дестлер? – Угу, – промычал Кен, пытаясь сообразить, откуда идут посторонние шумы, из его головы, или из телефонной трубки. – Мне дали ваш телефон в редакции... Вы не передумали лететь со мной на остров? Говорите быстрее – если нет, то жду вас через двадцать минут у проходной аэродрома... Я подумал и решил, что вы можете мне пригодиться... – Спасибо. Я еду, – коротко ответил Кен и положил трубку. После этого, он наспех побрился и, не затрудняя себя приготовлением завтрака, поехал на аэродром голодным, не забыв зато приветливо махнуть своему отражению в зеркале. Через три четверги часа Кен уже садился в трясущийся вертолет, который должен был доставить специальную поисковую группу на остров Одичавших Псов...

Солнце едва только начинало выползать из-за горизонта, а к берегу страшного острова уже причалил полицейский катер. Первым на песок выпрыгнул шериф Баум. Он широко раскрыл рот и сладко зевнул, затем смешно попрыгал на месте, видимо, разминаясь и направился к катеру. Через полчаса, он вышел из машинного отделения с нездоровым оттенком кожи на лице, жадно хватая ртом воздух. – Уф-ф, – сказал он и махнул на дверь парням в резиновых халатах и перчатках. Те, как будто этого и ждали, подхватили полиэтиленовые мешки для трупов и дружно спустились вниз. Помощник шерифа, рыжий здоровяк, который по каким-то своим соображениям не стал спускаться в машинное отделение, помог своему шефу сойти с катера на песок. Баум долго сосредоточенно вытирал платком вспотевшую шею, затем оставил свое занятие и посмотрел на помощника таким взглядом, как будто впервые за сегодняшнее утро его увидел. Он махнул рукой на катер и лениво произнес: – Убийца должен быть на острове... – Почему вы так решили? – робко поинтересовался рыжий, но шеф лишь раздраженно отмахнулся, так как и сам не знал – почему... Было бы сказано. Внезапно шерифу пришла в голову идея и он потребовал, чтобы ему незамедлительно помогли взобраться на судно. Помощник с радостью исполнил просьбу: если у шефа что-то получалось, он был снисходителен и добр к своим подчиненным. Если же он бывал чем-то раздражен – хорошего от него не жди... На палубе работал тот самый эксперт, которого шериф не переносил, делая вид, что не замечает его взаимность. Тщедушный человечек с редкими волосами, чтото разыскивал в кабине, под штурвалом. – Эй, парень, – услышал он голос Баума у себя над головой. – Как насчет отпечатков на руле? Эксперт виновато посмотрел на шерифа и сказал ему, что до руля дело не дошло. – В лаборатории явно работают одни бездельники, – проворчал Баум. – Сними отпечатки и побыстрее... Эксперт пожал плечами и открыл свой чемоданчик. – Конечно же на руле будут отпечатки экипажа, – попытался предположить он и спиной почувствовал презрительный взгляд Баума. – Ошибаешься, дружок, – с притворным равнодушием в голосе произнес шериф. – Катер могли подогнать к берегу после убийства и самые свежие пальчики будут пальчиками преступника... Соображать надо! – весьма довольный собой добавил он и, насвистывая какую-то мелодию, покинул катер, распорядившись чтобы отпечатки, также были сняты с двигателей в машинном отделении. Ушедший в свои мысли, шериф бродил по пляжу около двадцати минут, рассеянно осматривая многочисленные следы в глубоком песке, пока его не позвал помощник. Эксперт разобрался с отпечатками и теперь хотел поговорить с Баумом. – Мистер Баум, – с воодушевлением начал он, – вы оказались правы. Отпечатки на руле принадлежат постороннему человеку... У меня есть на это счет одно предположение... Бровь шерифа подпрыгнула вверх: – Что? Ты может предположить кто этот посторонний человек? – Это только предположение, сэр... Более точный ответ я вам дам после увеличения отпечатков... – Тогда не тяни, парень, и излагай свою версию... Сейчас полезна любая информация, – Баум подбодрил эксперта хлопком своей широченной ладони по его плечу. – У меня с собой имеются отпечатки пальцев тех людей, которые пропали несколько дней назад, и которые по сей день не найдены... Вы можете взглянуть на снимки и сравнить их с пальчиками, взятыми на катере... – Постой, ты хочешь сказать, что... – Да, сэр, некоторые отпечатки кажутся мне поразительно похожими... Правда, эти два происшествия трудно сравнить между собой, поэтому я не хочу утверждать... – Ладно, ладно, парень... Чьи отпечатки, как ты думаешь, на руле? – Они похожи на отпечатки некоего Ларри Кристиана, боксера, исчезнувшего едва ли не на глазах его невесты. – Знаю, – отмахнулся шериф. – Это черт знает что, если конечно правда. Будем надеяться, что более тщательное исследование снимков покажет обратный результат... В любом другом случае дело окажется трудным и на меня начнут давить сверху, – последние слова Баум мурлыкал себе под нос и его никто не услышал. – Дайте мне несколько человек и я осмотрю остров, – вызвался помощник и шериф оценивающе на него посмотрел. – Не сейчас... Я же не могу тебе дать эксперта или фотографа... Как только будем в городе вышлю сюда людей, – Баум повернулся к лесу и как-то мрачно посмотрел на холмы. Он сразу понял, что лазание по острову ему удовольствия не доставит... Да, послать сюда помощника – это то, что надо...

События последней ночи разбросали несчастных пленников по всему острову. Каждый из них ничего не знал о судьбе другого и считал себя последним из оставшихся в живых, ожидая наступления утра, как избавления от ночного кошмара. Ларри проснулся задолго до наступления утра и тут же устыдился своей слабости: как можно было заснуть рядом с беспомощной девочкой, когда вся местность вокруг буквально пронизана опасностями? Открыв глаза, он увидел звездное небо и в душе его зародилась надежда, что спал он какие-то минуты. Он посмотрел на Джулию, которая также, как и он, не смогла побороть сон и сейчас спала, свернувшись калачиком, между двумя камнями. Кристиан облегченно вздохнул и выглянул из укрытия. Черная стена леса внизу и смутные очертания скал не предвещали, на первый взгляд, ничего плохого, но боксер еще долго напрягал сйух, зная, что сюрпризы на острове не кончаются. Нет, все было действительно спокойно. Беспокойство осталось лишь на душе. Мысль о друзьях и о том, что будет дальше, не давала покоя... Очень скоро звезды побледнели и Кристиану пришлось признать, что спал он достаточно долго для того, чтобы проспать свою жизнь и жизнь белокурой малышки. К счастью этого не случилось... Ларри обдумал свое положение и решил не покидать укрытия, пока оно остается незамеченным... Он был уверен, что полиция, отыскав трупы, в любом случае будет прочесывать лес... Даже если они не сделают этого пешком, на вертолете им это будет раз плюнуть... Несомненно, для очистки совести они должны так сделать. Не заметить двух человек среди голых камней невозможно, если только в вертолете не окажутся закрашенными окна. Доктор Хоуз так и не сомкнул глаз, да и не думал о сне... Ему пришлось хорошо поработать ногами. Он шел, бежал, полз несколько часов подряд и все время слышал позади себя чудовище. Оно шумело где-то далеко, но сколько бы Хоуэ не бежал, шум по-прежнему оставался сзади. Создавалось впечатление, что креодонт не отстает и упорно идет по следу... Так оно, скорее всего и было, поэтому доктор не давал себе на передышку ни минуты... Остановился он только с рассветом, когда случайно набрел на виллу и решил, что в доме будет безопаснее всего. О собаках он забыл и думать, хотя и слышал один раз жалобный трусливый вой этих животных. С появлением более сильного хищника, они не чувствовали себя больше хозяевами и наверняка где-то отсиживались, Освещенная серым светом рассвета, гостиная напомнила Хоузу о тех событиях, что уже довелось пережить и он в нерешительности остановился, прислушиваясь. Крепкий на вид засов доверия доктору не внушал и он, пересилив свои страхи, поднялся в спальню, чтобы в случае отступления воспользоваться лестницей приставленной к балкону. Мельский провел в воде около трех часов и скоро холод пересилил страх и он, плюнув на все, выбрался на берег. Пытаясь унять стук зубов, он не мог думать о том, что же ему делать дальше. План ближайших действий пришел внезапно: желание выпить было таким сильным, что ничего не оставалось, как искать оставленную виллу. Штопора трясло и из-за этого он не мог толком прислушаться к ночным звукам. После того, как он прошел вдоль кромки воды метров сто) ему удалось более-менее согреться и он вернулся к способности соображать. Мельский понял, что чудовище не догнало его только потому, что потеряло его след после того, как он вошел в воду. Из этого следовало, что озеро – его единственное спасение на случай вновь возникшей опасности. Эта мысль нашла подтверждение через каких-то четверть часа, когда креодонт вновь дал о себе знать. До этого все было совершенно тихо, но вдруг в чаще леса испуганно залаяли псы. Это было где-то совсем рядом и на мгновение Штопора парализовало от страха и неожиданности. Он не сразу прыгнул в воду и еще некоторое время в нерешительности смотрел в сторону, откуда доносился шум. Собак явно кто-то напугал, в этом не было никаких сомнений. Секундой позже, Штопор услышал треск сухих веток и к озеру выскочил черный пес... Поджав хвост, он метнулся к воде, но затем круто повернул и бросился в сторону противоположную той, откуда шел Мельский. Выбравшись на берег, Штопор отыскал "винчестер" и сейчас держал его в руках, но в этот момент о нем и не вспомнил. В просвете между ветвей, Мельский заметил два красных отблеска и понял, что это тот самый зверь, которого не дай бог увидеть еще раз. Штопор попятился к воде и, стараясь не создавать шума, опустился в вонючую жидкость. Поплыл к камышам, не уверенный в том, что чудовище не станет его преследовать. Он захлебывался, глотая противную тухлую воду, но не переставал работать руками, пока, вдруг, не обнаружил, что находится рядом с другим берегом. Он не мог точно сказать сколько ушло времени на то, чтобы достигнуть противоположного берега, но, возможно, что озеро в этом месте было уже. Не думая ни о чем, Мельский выбрался из воды и побежал в чащу. Бежал он долго, так как ему все время казалось, будто он слышит позади себя дыхание креодонта. Когда он остановился, оказалось, что это его собственное дыхание. В боку кололо так, словно там торчит шило, а легкие, казалось, разорвут грудь... Скоро Штопор отдышался и понял, что в лесу его положение ничем не лучше. Он решил залезть на дерево и там провести время до утра. Небо, которое можно было немного рассмотреть сквозь кроны деревьев начинало светлеть. Близился рассвет. Облюбовав самое большое дерево, росшее поблизости, Штопор взобрался на самую макушку, не выпуская из рук "винчестер". Он и сам удивлялся, как ему это удалось. Отдохнув, он принялся осматриваться, но так как было недостаточно светло, не увидел ничего кроме расстилающегося над озером тумана. В этой молочно-белой завесе было что-то пугающее. Казалось, стоит туману рассеяться и взору откроется скопище всей нечисти на земле, которая притаилась где-то на дне озера и ждет своего часа. Мельский не стал туда смотреть и его взгляд переместился в другом направлении. Что-то привлекло его внимание... Что-то, находящееся в полумили от дерева на котором он сидел. Трудно было сказать – что это, но какой-то предмет отчетливо выделялся на уровне макушек дальних деревьев. Мельский долго напрягал глаза и лишь когда стало еще немного светлее, понял, что это крыша брошенной виллы. Вот так удача! Вилла, а в ней выпивка! Это то, ради чего Штопор согласился бы еще раз встретиться с креодонтом, правда, чтобы он только был не очень близко. Сидеть на ветке, когда рядом более удобное убежище – это Мельский посчитал нецелесообразным... Спускался он, естественно, быстрее чем взбирался, так как бросил оружие вниз раньше себя... Через десять минут, он уже шел напролом, через заросли, в направлении двухэтажного строения. Чем ближе он подходил к вилле, тем явственнее слышал звуки, заставляющие его идти медленнее. Дом явно кто-то брал приступом и о том, кто это, можно было без труда догадаться. Штопор заставил себя подойти ближе и посмотреть. Скоро он достиг лужайки с полем для гольфа и взглянул на виллу. Сердце Мельского замерло... В стене, рядом с дверью, зияла огромная брешь и пыль от развалин еще клубилась над зданием. Стену только что проломили – это точно... Мельский не на шутку испугался... Животное не стало бы ломать стену, если бы не было причины проникнуть вовнутрь... Его мог привлечь только запах, а это значит, что до этого момента он. Штопор, был на острове не последним. Кто-то, может доктор, может Ларри, попытался найти убежище в доме, а креодонт пришел по следу. Мельский не видел никакой причины задерживаться возле лужайки, так как бедняге, который оказался в ловушке, все равно ничем не помочь, да и второе чудовище может оказаться поблизости. Штопор помнил, как Магистр говорил о двух зверях и это заставило его вернуться к озеру. Он решил заплыть как можно дальше, от берега, там взяться за камыши и держаться так, пока его не заметят с вертолета... Не успел Штопор сделать двух шагов, как рядом с ним зашевелились ветви. Рассвет уже брал свое, но в чаще пока царил полумрак и нервы Мельского не выдержали. Он выстрелил в сторону шума, хотя, может и не хотел этого делать, но палец лежал на курке и дрогнул. Вслед за выстрелом. Штопор услышал крик... Крик принадлежал человеку и он опешил... Очень медленно до него дошло, что он попал в такого же несчастного, как и он, но в кого? Забыв на время о креодонте, Мельский бросился сквозь кусты и увидел доктора, который с ужасом взирал на него. Секундой позже он заметил кровь. – Это ты, – простонал доктор. – О-о, как хорошо... "Что же здесь хорошего?", – подумал Штопор и присел возле Хоуза. Пуля попала доктору в ногу. Лишь зацепила, но кровь шла ручьем... – Разорви мою рубашку, – попросил Хоуз. – Я перевяжу сам... – Не здесь корешок... Потерпи до озера... Спасение только там, – Мельский помог доктору встать. – Прости меня... Ну ты сам знаешь, как.у нас здесь с нервишками... Хоуз прекрасно это понимал и лишь махнул рукой. Путь до озера показался ужасно долгим и трудным. Хорошо еще рана оказалась не слишком серьезной и Штопору не пришлось нести на себе толстяка. Правда, то, что он на него опирался всей своей тяжестью тоже затрудняло передвижение, но Мельский не расстаивался, так как увидев кровь, ожидал худшего. Так или иначе, но до воды добрались без помех и на берегу сделали кратковременную передышку для обработки раны. Здесь Штопор убедился, что чужие раны, доктор обрабатывает значительно увереннее, нежели свою... Мельский считал, что должно быть иначе. Когда солнце выкрасило горизонт в ярко красный цвет, мужчины вошли в воду и общими усилиями поплыли в гущу камышовых зарослей. Штопор постарался отплыть как можно дальше от берега и остановил свой выбор на плотной стене жестких стеблей, сквозь которую навряд ли пролетела бы муха. В этом месте озеро было мельче и Мельский с огромным облегчением освободился от тяжелой ноши, предоставив Хоузу возможность держаться за камыш. – А ты говоришь рана пустяковая, – усмехнулся Мельский. – Считай что на мне плыл... – Я совсем плавать не умею, – признался Хоуз. – А-а, тогда понятно почему ты был таким тяжелым... Ну, в общем, ты тут отдыхай, а я вернусь на берег за винтовкой. С ней мне спокойнее. Было видно, что доктору очень не хочется оставаться одному. – Ты подумай, так ли она тебе нужна? Мы имеем дело с сильным противником и твоя винтовка не поможет... Все равно нам не жить. – Сплюнь... – Да что там сплюнь! Эти ракообразные гады не оставят нас в покое. Они не улетят с острова, пока не убедятся, что с нами все кончено. Понимаешь! Штопор потер заросший подбородок, с трудом преодолевая желание пить мутную воду. – Зачем мы им мертвые? Какая им польза от нашей смерти? Лучше оставить нас и пусть мы превратимся в раков, как в той сказочке, что они нам придумали... А что? Водоем себе мы подобрали... – Нет, Пит... Они не допустят того, чтобы мы выбрались в город до начала эксперимента. – Ты веришь в этот дурацкий эксперимент? – перебил Мельский. – Дело не в том – верю я или нет... Даже, если их теория оправдается и все сработает как они задумали, есть один способ крупно навредить ходу эксперимента... Возможно, раки догадываются, что если люди запрутся, например, в подвалах, влияние звезд может оказаться неэффективным... Мы можем поставить на ноги власти и организовать общегородскую эвакуацию жителей в подземелья... – Нас примут за психов, вот и все... – В том-то вся и трудность, – горько усмехнулся Хоуз, – но ты пойди докажи это нашим врагам... Им не понять, что даже, если нам поверят власти, сами жители ничему не поверят. Попробуй заставить тысячи человек бросить свои дела и заниматься игрой в войну... – Это так, – согласился было Штопор, – но только винтовочку я все же заберу. Не привык я проигрывать, но если так суждено – главное красиво уйти! С этими словами Мельский покинул доктора, не подозревая, что никогда уже ему не побывать в его обществе. В душе лег какой-то неприятный осадок, и тогда Штопор не мог понять что это – предчувствие беды, или чувство вины перед Хоузом за свой случайный выстрел? Позже он понял, что это было скорее предчувствие... Штопор отыскал "винчестер" и вместе с ним снова вошел в воду. Он отплыл от берега довольно далеко и до того места, где прятался Хоуз было рукой подать, когда над ним пролегла какая-то тень. Нет, именно тенью это не могло быть, так как солнце только-только вставало, но Мельскому показалось, что стало темнее. Он посмотрел вверх и увидел над собой корпус громадной тарелки. Увиденное потрясло Штопора. Если бы над человеком, вдруг, завис десятиэтажный дом и он увидел бы его, случайно посмотрев вверх, он почувствовал бы то же самое, что и Мельский. Можно ли спрятаться от летающей тарелки и какую, в данный момент, цель она преследует – Штопор не знал. Он заметил, что корабль не стоит на месте, а медленно передвигается в ту сторону, где должен быть Хоуз. "Хватит ли у него сообразительности спрятаться?", – мелькнуло в голове Мельского и он решил немного опередить события. Выпустив из рук винтовку, он нырнул и сильными резкими взмахами рук, погнал свое тело вперед. Легкие распирало от желания вдохнуть воздуха, когда Штопор уперся в очередное скопище камышей. Медленно его голова появилась на поверхности и жесткий камышовый лист порезал Мельскому щеку. Он не обратил на это внимания, раздвинул сухие старые стебли и посмотрел на то место, где оставил доктора. Возможно это было не то место, так как Хоуза видно не было, но Штопор так не думал... Самые худшие его опасения подтвердились, когда он услышал вопль доктора совсем в другой стороне. Надрывая горло, Хоуз звал Мельского. – Пит... Пит! Скорее сюда! Вот они! Пит! – слышались истерические крики, говорящие о том, что нервы Хоуза окончательно сдали. Конечно же Штопор не двинулся с места... Не то чтобы он испугался, просто помочь доктору не смог бы даже взвод морских пехотинцев. Летающий объект замер и стал похож на воздушный шарик, удерживаемый с земли невидимой ниточкой. Трудно было поверить, что такая махина висит в воздухе, но факт оставался фактом и Мельский смотрел на нее как завороженный. Другое дело зависший на одном месте вертолет: в нем все-таки что-то крутится и он гудит, а тарелка висела тихо и ничто в ней не крутилось. Это могло поразить человека даже с самой богатой фантазией. Прошло две минуты, которые показались Штопору часом, а корабль не менял своего положения. Но вот, поднимая тучи брызг, из-за ближайшей стены камышей показался Хоуз. Плавать он, действительно, не умел и отчаянно барахтался в воде, с трудом удерживаясь на поверхности. Смотреть на это Мельский никак не мог, он отпустил камышовые стебли и уже хотел прийти доктору на помощь, когда ситуация круто изменилась... Штопору показалось, что тарелка немного снизилась, и в следующую секунду яркий ослепительный луч, метнулся от корабля к воде... С ужасом Мельский заметил, что он коснулся камышей в нескольких сантиметрах от доктора и те в одно мгновение превратились в пепел, вспыхнув словно вата. Луч прочертил на воде невидимый отрезок, пройдя сквозь доктора и Штопор услышал последний крик несчастного, который уже нельзя было назвать человеческим. Вода в том месте закипела и пар скрыл от глаз место трагедии, но Мельский успел увидеть брызнувший вверх фонтан крови и то, как голова Хоуза, перевернувшись в воздухе упала туда же, где скрылось его тело. Штопор зажмурил глаза и втянул голову в плечи, но мысль о том, что с ним может произойти то же самое, что и с доктором, заставила его действовать. Он поспешно выломал себе стебель камыша, оставаясь пока незамеченным с тарелки и, сунув его в рот, нырнул. Попробовал дышать через камышинку, зажав правой рукой нос, но это оказалось нелегко. Тело поднималось на поверхность и приходилось работать рукой, бросая при этом нос. Тогда Штопор попробовал поплотнее зажать губами трубочку и освободившейся рукой держаться за стебли, но и это оказалось нелегко, так как неловко повернув голову, он наглотался воды, которую засосал через камышину. Позже ему удалось приспособиться, но прежде приходилось трижды выныривать. Каждый раз при этом он видел сквозь стебли темное пятно космического корабля, которое, правда, сместилось немного в сторону. Ларри увидел тарелку сразу, как только она появилась из-за дальнего холма, и сразу же почувствовал опасность. Теперь оставаться среди камней становилось бессмысленным и равносильным смертному приговору. Кристиан подхватил Джулию на руки и открыто побежал к лесу, ни секунды не сомневаясь, что его видят с корабля. Сейчас все зависело от скорости его передвижения. Явится ли лес спасением от нависшей угрозы? Возможно и нет, но выбора никакого не было и Ларри бежал вниз, рискуя свернуть себе шею при падении... Да и не только себе. Достигнув леса, он потерял тарелку из виду.