Текст книги "Клешни для 'именинников'"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Начинало светать, когда псы прекратили кружить вокруг виллы. Пошел дождь и они, поодиночке, удалились в лес. Скоро, возле дома остался один пес. Грязный, обсыпанный землей с головы до ног, он продолжал рыть подвальную отдушину и уже был почти не виден на поверхности. В углу подвала посыпалась земля... Утро выдалось серым и унылым, таким же, как и картины на стенах гостиной. Семь человек спали как убитые и никто из них не проснулся даже тогда, когда в спальню вошел Лоуренс, хлопнув, при этом, дверью. Понимающе улыбнувшись, он не стал мешать измученным ночными происшествиями людям и, усевшись в кресло, закурил сигарету. С собой он принес бутылочку шотландского виски, которую хотел выпить с остальными. Теперь ему оставалось лишь с огорчением рассматривать этикетку. Разве он мог предполагать, что после всего, что произошло ночью, можно так долго спать? Скоро он не выдержал и отпил глоток. Снова опустился в кресло, придерживая больную руку. Первой проснулась Джулия... Она не могла понять, где находится и долго осматривала незнакомые стены, потом, видимо, вспомнила, так как на лице ее возникла горестная маска. "Бедная девочка", – подумал Лоуренс, и в груди у него что-то сжалось. Вслед за Джулией открыла глаза Верка, а затем, почти одновременно, проснулись мужчины. Дженнис пришлось будить. В помещении стоял неприятный селедочный запах который заставил всех морщить нос. – Непохоже, что у вас неприятности, джентльмены. Спите, словно в номере лучшей гостиницы, – пошутил Лоуренс, демонстрируя всем бутылку виски. – Я зря времени не терял и обыскал столовую. Вот это было там. Нам всем нужно выпить, чтобы почувствовать себя бодрее, а кроме того, есть отличный повод, – Том откупорил бутылку и протянул ее Дженнис, которая оказалась к нему ближе всех.– Выпейте, мисс, у меня сегодня день рождения.., – Лоуренс смущенно улыбнулся. Мисс Копленд взяла бутылку. – За вас, мистер Лоуренс! Чтобы именно вам удалось найти выход из нашего бедственного положения, ну а уж мы последуем за вами. Лица у всех просветлели. – Неплохой тост, крошка, – кивнул головой Штопор. Дженнис выпила, и лицо ее передернулось. Она задумчиво посмотрела на бутылку и передала ее Снегиревой. Та посмотрела внутрь емкости, словно ожидая увидеть там паука. – Через два дня у меня тоже день рождения. Не хотелось бы встретить его здесь... Я пью за удачу, – Вера сделала огромный глоток, на несколько секунд замерла и с шумом выдохнула воздух, – И у меня день рождения через два дня, – печально сказала Джулия, поджав под себя ноги, обхватив их руками и оперевшись о колени подбородком. Ее глаза были еще печальнее чем голос.– Мама всегда клала мне под подушку подарок, а вечером устраивался настоящий праздник. Ларри проводил взглядом бутылку, которая перешла в руки доктора и задумчиво произнес: – Странное совпадение. У вас троих день рождения в середине лета... У меня тоже, но только я его уже отметил на прошлой неделе. – Что тут странного? – заговорил Поленков. – у меня день рождения в начале июля, т. е. через шесть дней. – Уже пятеро родившихся в июне-июле, – нахмурившись, прокомментировал Ларри и, как обычно, потер подбородок. – Вам не кажется это странным? Впрочем нет, нелепица какая-то... Штопор прищурил свои голубые глаза: – А как вы отнесетесь к тому, что и я скоро именинник? Похоже, мы все июньские! – Я родился в июле, – отозвался доктор. – Пятнадцатого числа. – А я – шестнадцатого, – вмешалась Дженнис. – Вот видите! – не унимался Кристиан. – Все мы рождены чуть ли не в один день и все мы попали в одну беду. Нет ли здесь какой-то связи? – Не пытайтесь найти разгадку там, где ее не следует искать, сэр, – мягко сказал Лоуренс. – Нам нужно подумать, как выбираться отсюда, а не ломать голову над тем, почему мы родились летом, а не зимой. Извините, мистер Кристиан, но сейчас нам не до этого. – Да, да, я понимаю, – пробормотал Ларри, – но этот промежуток времени: конец июня-конец июля, мне что-то напоминает. Мельский сделал несколько глотков виски и, отдышавшись, изучил этикетку: – Клево! Где ты это нашел, корешок, напомни-ка мне? – В столовой. – Ага... Если нам придется заночевать здесь еще раз, я предлагаю переехать в столовую, – с этими словами, он с неохотой передал бутылку Поленкову, делая вид, что не замечает укоризненных взглядов, которые, как по команде впились в него с разных сторон. – Еще одна такая ночь, и я окажусь в сумасшедшем доме, – простонала мисс Копленд. – Неплохая идея! – воскликнул Штопор. – Я тоже не прочь бы там оказаться, если бы мне пришлось выбирать. Крупные капли дождя барабанили в окно. Послышались далекие раскаты грома. Небо потемнело, а вместе с ним и лес, который теперь выглядел не менее мрачным и страшным, чем прошедшей ночью. – Ну вот что, – снова взял инициативу в свои руки Ларри. – По тропинке, мы вернемся к океану, это прежде всего, – Кристиан посмотрел на равнодушного ко всему Штопора: – Пит, ты помнишь то место, где блестел бинокль? – Угу! – Так вот... Может, это и не бинокль был, но проверить то место стоит. Если мы ничего не отыщем, то тогда придется разойтись в разные стороны и осмотреть остров более тщательно. Если здесь есть кто-то, кроме нас, то должно быть и убежище. – Прежде всего нужно вернуться на катер, – заговорил, покрасневший от выпитого спиртного, доктор. – В каюте я видел аптечку – она нам пригодится: – Хоуз посмотрел на перевязанного Лоуренса и невнятно пробормотал. Почему я не догадался забрать ее сразу? – Девушки останутся здесь, – продолжал Ларри. Он отошел от окна и приблизился к стоящим у стены ружьям. – Нас четверо и оружие найдется для каждого – Четверо?! – воскликнул Лоуренс. – По-моему, вы ошибаетесь, мистер Кристиан. Нас пятеро. Ларри посмотрел на руку Тома, затем на доктора. – Я не уверен, что вы, как пациент мистера Хоуза, добьетесь у него разрешения идти с нами. – Да, да, – встрепенулся доктор, – я бы не советовал вам выходить. В случае чего, с такой раной, как у вас, вы не сумеете себя защитить. Да и потом, на улице идет дождь – вас снова начнет знобить. – А наши дамы будут нуждаться в вашей пушке и в человеке, который умеет ею пользоваться, – добавил Мельский, подсчитывая оставшиеся в обойме патроны. Лоуренс не стал возражать и остался в кресле, когда, распределив оружие, мужчины направились к двери. – Верочка, ты не могла бы прикрыть за нами входную дверцу? – более чем любезно поинтересовался Штопор. С нескрываемой неохотой Снегирева направилась следом за ним. Окоченевшего пса оттащили в одну из многочисленных комнат и там заперли. Пока Ларри и доктор липли к окнам прихожей, стараясь рассмотреть, нет ли у входа собак, Штопор спустился в подвал за выпивкой. Он отлично помнил, как ночью поедал содержимое боченка и теперь с интересом заглянул в него. Его вырвало прямо в бочку. Он не мог себе даже представить, как можно было есть такую дрянь. Мельского рвало до боли в желудке. Он обратил внимание на то, что селедки в емкости почти не осталось. Еще вчера вечером, он был наполнен до половины, теперь же рыбы не было, только противная жижа у самогодна, да бесчисленные головки и хвосты на земляном полу. – Нам повезло. Дождь разогнал этих тварей! – этими словами Ларри встретил выходящего из подвала Мельского. Тот выглядел не лучшим образом и пропустил сказанное мимо ушей. Мужчины вышли, и Вера с трудом задвинула тяжелый засов, оставшись один на один с угнетающей тишиной огромного здания. Она с тревогой посмотрела на дверь подвала, за которой притаилась темнота, и по спине у нее пробежал холодок. Снегирева не стала задерживаться и бегом побежала на второй этаж. Стук ее каблуков, эхом отдавался в пыльном, оплетенном паутиной, здании.

Глава 6

ВСТРЕЧА С ИНОПЛАНЕТЯНАМИ.

Первую половину пути до океана шли с величайшей осторожностью, поминутно останавливаясь и оглядываясь. Шуршание дождевых капель в листве держало нервы в постоянном напряжении, но постепенно это прошло и, попривыкнув, люди ускорили шаг. Никто не обмолвился ни словом. К океану вышли где-то через час. С приливом баркас вынесло на берег, и он застрял в песке. Это было очень кстати, так как лезть в воду доктору очень не хотелось. Впрочем, даже на берегу лезть на борт в одиночку Хоуз отказался. Довольно солидный набор медикаментов находился в целости и сохранности, а вот переговорное устройство отыскать не удалось. Ларри от досады готов был разнести все в клочья. – Переговорное устройство нужно было искать еще вчера, – сплюнул он, теперь это бесполезно. – Может, его и не было никогда, – попытался возразить Хоуз, укладывая содержимое аптечки в найденный здесь же саквояж. – А я как раз думаю иначе, рация была, но злоумышленники воспользовались нашей тупостью. – Да с чего ты взял? Рацию могли убрать еще до того, как нас поместили на катер... Не такие уж они дураки. – Не дураки? А оружие нам, тем не менее, оставили... Не-ет, дорогой доктор, это мы дураки! Мы! – Ларри пнул ногой валявшуюся рядом жестянку из-под пива и вышел из каюты. Хоуз пожал плечами, подхватил саквояж, засеменил следом. Когда Ларри вернулся к сидящим на песке Поленкову и Штопору, ему показалось, что последний чем-то удручен. – Знаешь, корешок, – заговорил Мельский, – зря мы сюда вышли все сразу. Мы сейчас как на ладони. И дураку будет понятно, зачем мы идем в ту сторону, где я видел бинокль. Кристиан сжал губы и посмотрел на океан: – Мы уже сделали достаточно ошибок, чтобы просто взять и застрелиться... Штопор внимательно посмотрел на боксера: – Ты не паникуй, корешок. Это нам ни к чему слышишь? – Да, слышу... Если за нами и сейчас следят, то дела плохи. Ничего не стоит нас пересчитать и понять, что на вилле остались одни девушки. – Ты считаешь, пока мы здесь, на виллу могут напасть? – Все может быть, Пит... Теперь поздно что-либо исправлять. Выкладываем карты на стол и открыто идем к тому месту, где ты видел бинокль. Мельский подхватил винтовку и первым пошел к лесу. Холм, на который нужно было взобраться, был довольно крут и на подъем ушло около сорока минут. Скоро Штопор остановился возле громадного сухого дерева и, тяжело дыша, сказал: – Это дерево я заметил снизу... Блеск был немного левее, где-то совсем рядом, – Мельский хлопнул рукой по гладкому стволу. – Я хорошо запомнил... Нам незачем подниматься дальше, искать нужно здесь. Ларри сильнее сжал свой винчестер. – Тогда не будем терять время, – заявил он и оглянулся на доктора и Поленкова, которые отстали и толькотолько показались из-за деревьев. Полноватый доктор преодолевал подъем, едва ли не на четвереньках. Приблизившись к боксеру, Поленков хотел что-то сказать, но отдышка помешала ему. Он словно рыба открывал и закрывал рот, затем оставил свою попытку и сел прямо на мокрые листья. – Можете подождать здесь... Мы сейчас вернемся, – проговорил Ларри и скрылся в оплетенных лианами кустах. Доктор опустился рядом с Юрием Михайловичем и сделал бесполезное движение рукой, вытирая лицо. Дождь лил как из ведра, и это не помогло: вода стекала с подбородка ровной непрерывной струйкой. Мельский и Ларри прошли десяток шагов, когда увидели то место, где запросто мог находиться наблюдатель, Они и не думали, что это окажется настолько близко, но другого подходящего места, откуда был бы виден берег и катер, поблизости не было. Деревья в этом месте росли реже, по густые заросли кустов могли бы скрыть и десять человек. Сомнений больше нс оставалось: именно здесь сидел человек с биноклем, если все было действительно так, как думал Штопор. – Ну и что же теперь? – растерянно спросил Кристиан, с надеждой поворачивая голову влезо-вправо, как будто еще надеясь увидеть того, в кого можно было бы разрядить свой винчестер. – Откуда мне знать? – Мельский посмотрел себе под ноги. – В следах я не разбираюсь, собачий нюх у меня отсутствует. Могу преложить вернуться на виллу и обследовать столовую. Ларри лишь отмахнулся и указал на измятые заросли: – Особого ума не надо, чтобы понять, что здесь действительно кто-то побывал. Значит, на острове мы не одни. – Слушай, – оживился Мельский, – давай поднимемся выше и там, с какого-нибудь дерева попробуем осмотреться. Может, что и высмотрим. Если нет, то прогуляемся по берегу вокруг всего острова – как знать, может, у этих мразей есть катер? Никакие другие идеи в голову не приходили, и боксер согласился. Вершина холма оказалась не так уж далеко. Десять минут – и мужчины стояли на каменистой, лишенной всякой растительности полянке. Отсюда был виден почти весь остров, который был нс таким большим, как его себе представил Мельский. Обширная равнина в центре была похожа на болото. Виллу и полянку перед ней было так же хорошо видно. Кроме того, мужчины увидели мутную полоску на горизонте, которая являлась Оверселлским побережьем. Мельский отвернулся первый и принялся ковырять носком ботинка мелкие камни. – Ничего кроме нашей виллы не видно. Есть ли смысл искать дальше? – Ты предлагаешь сидеть в доме, пока не кончатся консервы? Сделаем так, как решили, с этого места расходимся в разные стороны. – Ты думаешь, я смогу затем отыскать виллу? – усмехнулся Штопор. – Ее и не придется искать, – вполне серьезно заявил Ларри. – Любой из нас, куда бы он ни шел, все равно выйдет к океану. Затем ему останется лишь идти по берегу, пока он. не дойдет до катера. Там все и соберемся. К вилле пойдем вместе. План показался Мельскому не лишенным здравого смысла, и все же особого желания бродить по раскисшему от дождя острову не было. В то же время это, бесполезное на первый взгляд занятие, давало шанс что-нибудь обнаружить. То, что кто-то один обязательно нарвется на собак, было похоже на своеобразную лотерею. Штопор продолжал думать, что эти твари, подобно волкам, передвигаются стаями. Пораздумав еще с полминуты, он лениво спустился вниз по склону и посвистел доктору и Поленкову. Его не сразу поняли, появились, примерно, через четверть часа (слишком большой промежуток времени для двадцатиметрового отрезка пути). Ларри изложил им суть дела, и скоро каждый потерял из виду остальных, оставшись наедине с густым лесом и неизвестностью. Дождь почти перестал, но мрачное небо солнечных лучей не обещало. Повсюду, сколько хватало глаз, на небе замерли черные всклокоченные тучи. Поленков извлек из кармана пистолет и, стараясь держать палец подальше от спускового крючка, осмотрел его. Если бы Ларри не взвел ему оружие, Юрий Михайлович никогда бы не догадался, как это делается. Он огляделся вокруг, но не увидел ничего, кроме, обступающего со всех сторон, леса. Появилась мысль переждать пару часиков под одним из деревьев и двигать прямиком к океану. Однако другая мысль заставила его вздохнуть и продолжить спуск со склона. "Вдруг, именно в той стороне, которую он должен осмотреть, окажутся спасение? Каково будет смотреть в глаза друзьям?" – именно чувство ответственности, присущее Поленкову, одержало верх над чувством страха.., правда не настолько, чтобы идти не озираясь. Ларри спустился со склона довольно быстро и широким шагом пересек, появившуюся впереди болотистую прогалину. Все то, что он делал, было не труднее каждодневных тренировок и, если бы не дождь, он чувствовал бы себя совершенно бодрым. Одежда промокла насквозь и неприятно прилипла к телу. Слабый ветерок, иногда долетавший со стороны океана, заставлял зубы выбивать мелкую дробь. Преодолев открытое пространство, Кристиан углубился в лес и почувствовал, что ему стало немного теплее. Он сделал кратковременную остановку и обобрал с себя колючки, необдуманно подставив незащищенную спину для нападения любого, кто захотел бы это сделать. К счастью, на Ларри никто не напал, а сам он в который раз обругал себя за частые ошибки, каждая из которых могла бы стать роковой. Пообещав себе, что не допустит более ничего подобного, Кристиан двинулся дальше, углубляясь в чащу и все больше сомневаясь в том, что найдет людей, продолжая идти в выбранном им направлении. В который раз начался подъем, не слишком крутой, но продолжительный. Он привел Ларри на каменистую полянку. Деревья уступили место уродливым кустикам, а все вокруг нагоняло тоску. Казалось, что на полянке, если это можно так назвать, никогда не появлялось ни одно живое существо и боксер был первым. Так он и думал, пока не наткнулся на доказательства обратного. Под ногами звякнуло что-то металлическое и Кристиан поднял гильзу из тонкого металла. Судить о ее назначении было почти невозможно, ничего подобного Ларри не видел, поэтому бросил находку в сторону. В том месте, где он ее подобрал, темнело круглое пятно, похожее на остатки давнишнего костра. Через пару шагов, Ларри нашел точно такое же пятно и точно такую же гильзу, затем еще и еще. Его удивило и озадачило, что все эти следы отделяются друг от друга равными промежутками, а все вместе образуют окружность. Кристиан стоял как раз в центре этой окружности и пытался заставить свои мозги думать. Он ни к "ему так и не пришел, ему осталось только покину ь это странное место. Продираясь по густым лесным зарослям, Мельский покрыл довольно большое расстояние. Он не жалел сил и хотел только одного – встретить тех, кому он обязан своим пребыванием на острове и высказать им все, что он о них думает, выпустив пару зарядов из винтовки. Лес вдруг кончился, и перед Штопором раскинулась та самая камышовая равнина, которую он рассматривал с вершины холма. С легкой усмешкой Мельский посмотрел на оставшийся позади лес, затем на стену камышей впереди. "Хоть какое-то разнообразие, – мелькнуло в голове, – но прежде стоит передохнуть... Интересно – который час?" Тучи залепили солнце настолько плотно, что создавалась иллюзия вечера, и Штопор опасался встретить ночь среди леса. Он присел на обломок скалы, непонятно откуда здесь взявшийся, и достал из куртки бутылку, предусмотрительно захваченную в подвале. Он влил себе в горло больше половины бутылки, но лучше себя не почувствовал. Жидкость оставила кисловатый привкус во рту и ничего больше. Штопор с сожалением вспомнил о бутылке виски и встал с валуна. Медленно, с опаской, он приблизился к зарослям камыша, и под ногами захлюпала вода. Мельский остановился. Сухой прошлогодний камыш и поросли молодого, с коричневым утолщением на конце стебля, были настолько густыми, что через них не удавалось что-либо рассмотреть. Штопор, не спеша, побрел вдоль зарослей. Кое-где были видны обширные участки чистой воды, и это наталкивало на мысль о заросшем водоеме, о болоте... От этого было не легче: чтобы обойти камышовые заросли кругом, потребуется уйма времени и сил... Штопор это знал. Доктор Хоуз, как и его друзья, провел в лесу большую часть дня, но так и не смог к нему привыкнуть. Шея болела от бесконечных резких поворотов головы на малейший шорох, но реагировать иначе на появление кроликов он не мог. Порой он едва сдерживался, чтобы не разрядить в них обойму пистолета, и всякий раз леденел от ужаса, когда зверек перебегал ему дорогу. Путешествие по острову он твердо считал пустой затеей, но возвращаться смысла не было, так как он прошел большую часть пути и уже слышал шум океана где-то впереди. Лес поредел, и начался один из бесчисленных подъемов. Этот показался Хоузу самым крутым и трудным. Лес кончился совсем, а скоро и вся остальная растительность. Ноги доктора теперь скользили по глинистой почве, спотыкаясь о камни и переплетаясь друг с другом. Остановила доктора расщелина шириною в два метра, может немного больше. Сразу за ней начиналось нагромождение огромных гранитных скал, среди которых чернел вход в какую-то пещеру. Прикинув расстояние до противоположного края расщелины, Хоуз подумал, что пожалуй сможет ее перепрыгнуть. Зачем? Этот вопрос он себе не задал, отступил на пару шагов назад, сделал короткий разбег и прыгнул. Только оказавшись среди гранитных обломков и оглянувшись назад, доктор почувствовал страх. Он обошел пещеру и взобрался на ближайший валун... От вида открывшейся перед ним бездны Хоуз почувствовал холод в животе и онемение в ногах. Склон, на который он с таким трудом взобрался, резко обрывался и ровная, словно лист стекла стена, уходила в океан. Хоуз поспешил отступить т обрыва, едва не выпустив пистолет из ослабевшей руки. Оступившись, он упал и скатился к входу в пещеру, оставил за собой в мокрой глине блестящий след. Пистолет медленно сполз к его ногам несколькими секундами позже. Доктор поспешно схватил оружие и машинально направил его в сторону черной дыры, оставаясь в нелепой позе около минуты. За это время он успел подумать о том, что если покинуть виллу и перебраться в пещеру, можно будет, со скалы, подавать сигналы проходящим мимо судам... Но для этого сначала нужно ее обследовать. Хоуз неуверенно встал на ноги и вытер грязную щеку не менее грязной рукой, запачкав при этом лицо еще сильнее. Ноги почти не сгибались, когда доктор вошел в просторный темный грот. В этот момент любой звук вызвал бы у него сердечный приступ. Свет от входа проникал в пещеру, и для того, чтобы рассмотреть ее, фонарик не требовался. Хоуз сделал пять-шесть шагов и уперся в стену, дальше хода не было. Естественное укрытие оказалось не более восьми метров в длину и столько же в ширину. Под ногами шелестели мелкие сухие камешки. Все было спокойно. Когда Хоуз вышел из пещеры и понял, что назад ему придется возвращаться пройденным путем, сердце готово было остановиться совсем. Поленков споткнулся о выступающий корень неизвестного ему растения и, не удержав равновесия, рухнул в мокрые заросли лопухов. Закрыв руками глаза, старик ощутил, что катится куда-то вниз, наверняка в тот самый обрыв, что был справа от него и в который он так боялся оступиться. Мысленно он уже приготовился к бесчисленным переломам, но неожиданно для себя почувствовал, как его остановило нечто мягкое. Открыв глаза, он увидел, что лежит на куче свежевырытой земли, которая после дождя была похожа на варево из пшеничной крупы, а прямо перед ним чернеет дыра. Поленков попытался отыскать пистолет, но не нашел его. Лишившись оружия, он понял, что ему уже никогда не увидеть свой родной колхоз. Его опасения на этот счет подтвердились, когда метрах в ста от себя, среди редких кустов, он заметил собаку. Она неслась к нему огромными прыжками. Бежать было абсолютно некуда, разве что в темную дыру, зияющую за спиной. Выбор невелик, и Юрий Михайлович "нырнул" в узкий земляной проход. Впрочем, для его роста тоннель был вполне удобен, и ему даже не приходилось сгибаться. Задыхаясь от безумной гонки, Поленков бежал в полной темноте, ощупывая руками гладкие и твердые, словно спрессованные, стены, пока не ударился головой обо что-то железное... "Все кончено!" – с горечью подумал старик и прислонился спиной к стене, приготовившись отбиваться от клыков пса сколько хватит сил. Он ничего не понял, когда стена, вдруг, шевельнулась и принялась уходить куда-то вглубь. Юрий Михайлович взмахнул руками, в надежде за что-нибудь схватиться, но это оказалось бесполезным, спина совсем потеряла опору и старик упал навзничь. Чьи-то сильные руки схватили его за воротник и втащили в тускло освещенное помещение с потолком в виде полусферы. Не забывая о собаке, Поленков закрыл руками горло и зажмурил глаза, повернувшись при этом на живот. Он лежал так, не шевелясь, пытаясь понять, куда он все-таки попал... Ясно, что в какое-то помещение, но закрылась ли за ним дверь? Этот вопрос сейчас волновал его больше всего. Совсем рядом Юрий Михайлович услышал чьи-то неторопливые шаги. Он открыл глаза и приподнял голову. То, что переместилось в нескольких сантиметрах от его лица, никак нельзя было назвать ногами. Поленков снова перевернулся на спину и замер, пораженный увиденным... Что за маскарад? Какие-то шутники, облаченные черт знает во что, склонились над ним с интересом его рассматривая. Их было двое: костюм того, что справа не блистал своим остроумием. Какая-то черная блестящая маска на лице, наподобие той, что одевают фехтовальщики. Но в костюме второго чувствовалась безудержная фантазия. Такой сложной маски Юрию Михайловичу еще не приходилось видеть: выпуклые глаза, которые к тому же еще и шевелились, мелкие щупальца вокруг рта и сложный панцирь из какого-то любопытного материала. "Костюм рака"– догадался Поленков и попытался улыбнуться. Шутник в странном обличьи что-то просвистел своему товарищу и указал на старика уродливой конечностью, которая заканчивалась небольшой клешней. Эта жутковатая рука показалась слишком естественной, чтобы быть частью костюма, и страх, притаившийся гдето возле сердца, снова дал о себе знать. Человек в блестящем комбинезоне склонился над Поленковым, протянул к нему руки. Старик вздрогнул, когда холодные безжизненные конечности сжали его плечи. Он понял, что его сейчас грубо поставят на ноги, и попытался подняться сам... Это было воспринято как сопротивление) и руки сомкнулись на плечах словно тиски... Через секунду Юрий Михайлович стоял на ногах. – Кто вы? – робко спросил он, но остался без ответа. Похожий на рака незнакомец снова издал негромкий свист и направился к двери в соседнее помещение, которое открылось перед ним сразу, как он приблизился. Черная маска подтолкнул Поленкова и указал на ту же дверь. Неуверенным шагом старик вошел в отсек, наполненный мягким ненавязчивым светом и диковинной аппаратурой. Возникшая тут же мысль о летательном аппарате, показалась наиболее вероятной, но то, что находится под землей, запутывало Поленкова окончательно. Об инопланетянах Юрий Михайлович подумал в последнюю очередь. Сколько раз телевидение подбрасывало сообщения о контактах с ними и ни разу еще не смогло убедить его в достоверности фактов. Он и сейчас в это не верил, продолжая думать, что перед ним переодетые люди... А может, все-таки ОНИ? Ну что ж, в таком случае, встреча с ними – это шанс попасть в передачу "НЛО: необъявленный визит". В голове Поленкова царил невообразимый хаос, а люди в странных костюмах продолжали молча его рассматривать, и тогда он попытался возобновить разговор. Его вопрос: "Где я?", вновь был пропущен мимо ушей, и здесь старик растерялся... – Послушайте, скажите мне, куда я попал? – не узнав своего голоса, простонал Поленков. Он тщетно всматривался в неприятную физиономию с выпуклыми глазами, пытаясь увидеть в нем хоть какую-то реакцию... Ничего... Вращая глазами, существо осматривало старика, и у того начинало появляться чувство, какое возникает у жертвы под взглядом мучителя. Еще пять минут такого напряженного зловещего молчания, и Поленков бросился бы бежать. Куда-нибудь.., все равно... Но этого не случилось: странные шутники ожили, и Юрий Михайлович замер, словно капля воска, упавшая на лед, томимый любопытством и страхом одновременно. Ракообразный сделал неопределенный жест клешней, и стоящий словно статуя Комп, подошел к пульту. Нажал кнопку, в голове Поленкова появилось чтото постороннее, так ему показалось. На самом деле это его слух стал улавливать звуки, которые не улавливал до этого. Ощущение показалось таким, как в самолете, идущем на посадку. Вскоре, он услышал чей-то разговор, причем говорили внутри его черепной коробки. Для верности Юрий Михайлович кашлянул, и звук его голоса оказался настолько громким, что он невольно поморщился... Между тем, со стороны пучеглазого существа донесся негромкий свист, при этом глаза его остеклении, а щупальца возле рта зашевелились... В ту же секунду металлический неестественный голос в мозгах Поленкова произнес: – Появившись здесь, ты ускорил свой конец, землянин... Где-то в позвоночнике появилось неприятное ощущение. – Это мне?... Кто это говорит? – разволновался старик, озираясь по сторонам. – Посмотри прямо перед собой, землянин... Ты слышишь меня, представителя Великой Империи! Единственной и непобедимой Империи в созвездии Рака! Ты понимаешь меня, благодаря последней новинке в области техники синхронного ультразвукового перевода... Как слышишь меня, землянин? – Ничего... нормально.., – ошарашенно ответил старик, покрываясь потом, но что означают эти слова насчет моей смерти? Это шутка? – У нас не принято шутить... Может быть, благодаря этой черте, мы и достигли такого совершенства в галактике. – Но.., – Поленков замялся. Слишком все оказалось неожиданным... Он не знал, как себя нужно повести, ведь вполне возможно перед ним такие же, как и он люди, и они сейчас смеются над его страхами. А если это те, по чь^й милости он оказался на острове, то эти ребята не шутят. – Ты можешь гордиться, землянин. Ты и твои собратья являются первыми участниками грандиозного эксперимента во Вселенной. – К-какого э-эксперимента..? Вы кто? Эти... инопланетяне? Ракообразное существо долго молчало, грозно вращая глазами. – Инопланетянин – слишком обобщенное понятие, прозвучало в голове Юрия Михайловича, – в нашей галактике есть существа, уровень развития которых намного ниже, чем здесь... Повторяю – мы представители Великой Империи Созвездия Рака! Поленкову это ни о чем не говорило... Не то, чтобы он не знал созвездий, нет, просто он не знал каких-либо еще империй, кроме тех, что имели место на сине-зеленом шарике, именуемом Землей. – Причем здесь я? Причем здесь все мы? – Вы родились под нашим созвездием. Суть всего эксперимента тебе ни к чему, ты ничего не поймешь, землянин! Поленков вспомнил утренний разговор о днях рождения и начал понемногу верить странным существам. – Как? Я даже не могу знать, за что меня собираются умертвить? возмутился Юрий Михайлович. Выпуклые глаза рака замерли, потускнели, и он начал свистеть. Одновременно заработал "переводчик". – Это просто, землянин. О нас не должны знать твои друзья. Появившись здесь, ты ускорил свой конец, – повторило существо, и старик вновь почувствовал холодную волну, прокатившуюся по спине. – Но.., но нельзя ли без этого? – не надеясь на положительный результат, пролепетал он и отступил на пару шагов назад. Гладкая прохладная стена остановила его: – Какой смысл в вашем эксперименте, если вы будете так запросто избавляться от... от, – Поленков выдохнул, но так и не нашел нужного слова. – Для тебя это избавление, землянин. Других ждет более ужасная смерть, а если и не смерть, то более отвратительное существование на вашей бедной планете, чем сейчас. Через двадцать часов сюда прибудет сам Магистр Империи Рака, и тогда начнется Великий Эксперимент. Пока Джуннг произносил эту речь, старик лихорадочно соображал, что же ему предпринять, правда, далеко в своих решениях не продвинулся. Вероятно, сам факт того, что он сейчас умрет, казался ему нереальным и неправдоподобным, и он продолжал верить, что все это глупая и злая шутка. Воспоминания о бегущей на него собаке пугали его гораздо больше, чем два инопланетянина, которые снова уставились на него, как удавы на кролика. Да и как они смогут его убить? Никакого оружия какбудто не видно. Правда, черная маска ужасно силен, но... Тут мысли Поленкова зашли в тупик и он, в который раз уже, пожалел о потерянном пистолете, хотя и сомневался, что сумеет выстрелить в живое существо. Он не придумал ничего лучше, как тянуть время. В принципе, это ничего не давало, но разговоры о смерти казались Юрию Михайловичу диким занятием. – Значит, я выбываю из эксперимента? – спросил Поленков таким тоном, как-будто участие в нем было мечтой с детства. В ушах снова возник тихий, но неприятно давящий на перепонки звук. – Ты достаточно сделал для эксперимента, человек. После того, как ты умрешь, червь покинет твой организм, и мы получим полную картину реакции твоего организма на то, что происходило с тобой последние тридцать три часа... Старик непроизвольно посмотрел на свою правую ногу и его передернуло: – Вы хотите сказать, что та гадость, которая внедрилась в мою ногу обладает способностью... – Нет! – перебило существо. – Червь не обладает никакими способностями, кроме регенерации, но в него, также как и в тебя, вживлен целый исследовательский центр, который зафиксировал каждый сигнал твоего мозга на ту или иную опасность, и не только опасность. Это богатейший материал для изучения, – существо замолчало, и глаза его оживились. Оно сделало знак роботу, и тот вышел из состояния статуи. Он направился к Поленкову, того прошиб пот. Старик уже готов был выставить перед собой руки и даже приподнял их, но "маска" проскользнул мимо. Дверь перед ним открылась так бесшумно и стремительно, что Юрию Михайловичу показалось, будто тот прошел сквозь стену. Из оцепенения его вывел металлический голос внутри черепной коробки: – То, как ты сейчас отреагировал, тоже зафиксировано и будет изучено. – Вы хотите завоевать Землю? – хриплым голосом спросил старик, с опаской посмотрев на то место, где исчез Комп. – Нет, землянин. Ваша планета нам не нужна. Ее ресурсы не настолько богаты, чтобы придавать ей особое значение... Земля слишком далеко от нас и это создало бы определенные трудности в ее использовании. Поленков был ошарашен; – Так значит, изучение нашего поведения при помощи ваших червей проводится только из любопытства? – Не только наших червей, но и ВАШИХ собак... Старик сглотнул слюну, при этом создалось ощущение, будто проглотил цепочку бус. – Причем здесь собаки? Над ними тоже проводится эксперимент? – Они невольные участники... В области глаз у них вживлено видеоустройство, позволяющее наблюдать за вами здесь, у экрана. – Но это получится только в том случае, когда собака нападает... – Да, – коротко скрипнуло в голове. От непривычного звука голова Поленкова разболелась настолько, что он решился на отчаянный вопрос: – И как же вы собираетесь меня умертвлять? Ракообразное существо ответило на вопрос не задумываясь, словно зачитало отрывок из сценария, или, скорее, приговор: – Червь покинет твое бедро и продвинется дальше – до сердца. Скорее всего ты умрешь раньше, чем он достигнет его, от болевого шока, – Джуннг выдержал паузу. – Червь убьет тебя, землянин! От этих слов, Поленков почувствовал, как у него немеют ноги. Появилось ощущение, будто червь уже начал свой смертоносный путь. Дыхание с шумом вырывалось из приоткрытого рта, и следующий вопрос родился автоматически: – Кто может заставить его ползти к сердцу? Это невозможно! – Тот, кто заставил его проникнугь в вашу плоть до этого, – рак указал своей уродливой конечностью на бесшумно открывшуюся дверь. – Черви подчиняются ему... Он имеет над ними власть практически на любом расстоянии. У вас это называется гипнозом, но это нечто большее. Поленков обернулся и вздрогнул, после чего невольно задержал дыхание. То, что он увидел, было намного омерзительнее рака и к тому же начисто отрицало всякий грим или костюм. Шевелящаяся, поблескивающая, сжимающаяся, неестественной формы масса, вползла в отсек. Особой фантазии не нужно, чтобы представить себе червя. Существо остановилось в двух шагах от Юрия Михайловича, то вытягиваясь вверх на четверть метра, то сжимаясь и образуя при этом жесткие складки на коричневатом теле. Испытывая тошноту, Поленков снова попытался отступить и снова уперся в прохладную панель. Посторонний звук в голове, вдруг, исчез. Старик почувствовал облегчение, которое можно почувствовать, опустив в холодную воду обожженый палец. В тоже время, обрыв связи между ним и раком означал одно – разговоры уступили место действию. Ужасному действию. Джуннг издал несколько отрывистых свистов, которые можно было ассоциировать с подачей команды. Это Поленков понял и весь сжался, пытаясь напрячь мышцы и затруднить червю проход к сердцу. Червь, напротив старика, перестал сокращаться и замер. В следующую секунду в бедре Юрия Михайловича возникла боль, нарастающая с каждым мгновением. Поленков прижал свои ладони к стене так сильно, словно хотел впиться в нее пальцами. Сломалось одновременно несколько ногтей, но это был пустяк по сравнению с тем, что творилось у него внутри. С четверть минуты старику удавалось сдерживать крик, но затем все выплеснулось наружу, Червь медленно начал продвигаться. Минуя тазобедренные кости, он внедрился в поясницу, протыкая внутренние органы, подобно шилу. К этому времени Поленков уже корчился на полу, чувствуя, как ни с чем не сравнимая боль подбирается все ближе и ближе к ребрам. Вгоняя в живот включенную электродрель, наверняка почувствуете такую же. Мозг старика подсказывал, что избавиться от этого кошмара можно лишь покончив счеты с жизнью, и Юрий Михайлович пытался ускорить этот процесс, с силой ударяя головой о крепкую стену, по даже это не сразу помутило его сознание. Ему казалось, что голова буквально расплющена о панель, и мозги стекают по ней медленно, словно салат из зеленого горошка с майонезом, но тем не менее боль он ощущал только под ребрами. Червь пронзил печень и, изменив направление, пополз к сердцу. Для Поленкова было достаточно и этого. Боль в печени вызвала шок, его голова гулко стукнулась о гладкий пол. Выражение муки на лице сделало его похожим на глиняную маску.