Текст книги "Сага об Одде Стреле (ЛП)"

Автор книги: Автор Неизвестен

28. Одд отправляется получать дань

Одд и Харек часто беседовали. Одд спросил, не сватался ли кто-нибудь к дочери конунга.

– Это бесполезно, – сказал он. – Самые выдающиеся люди сватались к ней.

– Как он отвечает на такие предложения? – сказал Одд.

– Он ставит им условие, – сказал он.

– Позволь мне услышать это условие, – сказал Одд.

– Конунгу нужно получить дань со страны, которая называется Бьялька. Там правит конунг, которого зовут Альв по прозвищу Бьяльки. Он женат. Его жену зовут Гюдья[33]33
  Имя Гюдья (Gyðja) означает «жрица». Упоминаемая далее в тексте некая жрица (gyðja) и супруга конунга Альва (чьё имя, в свою очередь, совпадает с названием сверхестественного существа), видимо, является одним и тем же лицом.


[Закрыть]. Она, как и он, ревностная язычница. У них есть сын, которого зовут Видгрип. Они столь многознающи, что привязывают лошадей к звёздам. Там конунгу нужно потребовать дань, и это долго откладывалось. Конунг объявил, что отдаст свою дочь за того, кто получит дань с этих земель, но помехой было, что соискатели просили себе такое большое войско, что конунгу казалось, что он останется беззащитным перед воинами, которые могут вторгнуться в государство.

– Как мне кажется, – сказал Одд, – или дань никогда не затребуют, или для этого всё же хватит войска поменьше. Как ты считаешь, захочет ли конунг сделать мне такое же предложение, как остальным, если я смогу получить дань? – сказал Одд.

– Конунг – мудрый человек, – сказал Харек, – и я догадываюсь, что он поймёт всё значение вашей женитьбы.

Затем об этом деле объявили конунгу, и много или мало ли было разговоров, но в конце концов решено было так, что Одд отправится в поход, чтобы получить дань, и если он успешно завершит этот поход и дань привезёт, то женится на дочери конунга, и ему пообещали эту женщину при свидетельстве многих людей.

Вот Одд приготовился к походу, и собрали такое войско, какое он захотел, и когда он был готов, конунг проводил его в дорогу. Они должны были путешествовать сушей.

– Здесь та драгоценность, – сказал конунг, – что я хочу дать тебе.

– Что это? – спросил Одд.

– Это дева-воительница, которая долгое время сопровождала меня, – сказал конунг, – и защищала меня в каждой битве.

Одд улыбнулся и сказал:

– Такого ещё не бывало, чтобы женщины защищали меня грудью, однако я приму это, как и всё, что ты посчитаешь нужным предложить.

Тут конунг и Одд расстались. Одд двигался, пока не пришёл к большому болоту; он разбежался и перепрыгнул через него. Дева-воительница должна была прыгать следующей, но, когда к болоту приблизилась, испугалась.

Тогда Одд спросил:

– Почему ты не прыгнула за мной?

– Я была не готова, – сказала она.

– Хорошо, – сказал он, – будь готова теперь.

Она подобрала подол платья и подбежала к болоту во второй раз, и вышло всё как раньше, и также и в третий раз. Тогда Одд перепрыгнул назад, схватил её за руку, швырнул в болото и сказал:

– Отправляйся туда, да возьмут тебя тролли, – снова перепрыгнул через болото в третий раз и подождал своё войско. Всем им пришлось идти до конца канавы, такая она была широкая и труднопроходимая.

Одд шёл со своими людьми, а впереди себя послал разведчиков, и узнал, что Видгрип собрал большую рать, и она идёт им навстречу. Они встретились на каком-то поле, и было это под вечер.

Обе стороны разбили лагерь, и вечером Одд приметил, где Видгрип поставил свою палатку. Когда же люди легли отдыхать, и всё было тихо и спокойно, Одд встал и вышел. Он был снаряжён так: меч в руке и больше никакого оружия. Он не останавливался, пока не пришёл к палатке, в которой спал Видгрип, и очень долго стоял там, ожидая, пока кто-нибудь не выйдет из палатки. Случилось так, что наружу выбрался какой-то человек, а было очень темно.

Он заговорил и спросил:

– Зачем ты здесь слоняешься? – сказал он. – Или зайди в палатку, или уходи.

– Да, – сказал он, – со мной случилась неприятность. Я не нахожу своего места, где лёг вчера вечером.

– Ты знаешь, где оно было в палатке?

– Я точно знаю, что я должен был лечь в палатке Видгрипа, и между мной и ним был один человек, но теперь я никак не могу найти это место, и я стану всеобщим посмешищем, если не получу от тебя помощи.

– Ладно, – сказал тот, – я помогу тебя пройти к постели, в которой лежит Видгрип, – и так он сделал.

– Да, – сказал Одд, – теперь не шуми, и у меня всё получится, ибо я уже ясно вижу своё место.

Тот человек отошёл, а Одд оставался там, пока не посчитал, что он уснул. Тогда Одд проткнул палатку колышком в том месте, под которым лежал Видгрип. После этого он вышел наружу и зашёл за палатку туда, где торчал колышек. Он подскочил туда, вытащил Видгрипа через край палатки к палаточному бревну и отрубил ему голову на этом бревне. Приподняв ткань, он бросил тело обратно, а сам пошёл к своей палатке, лёг и вёл себя, словно ничего не делал.

29. О получении дани и женитьбе Одда

Утром, проснувшись, викинги обнаружили, что Видгрип убит и голова его отсутствует. Это им показалось столь великим знамением и чудом, что все удивились. Они посовещались и решили выбрать в предводители другого человека, назвали его именем Видгрипа и велели нести днём знамя перед ним. Теперь проснулся и вооружился Одд со своими людьми. Он велел приготовить флагшток и насадил на него сверху голову Видгрипа. Вот обе стороны построились. Одд вышел перед своим войском, у него было меньше людей. Одд взял слово, подозвал жителей той страны и спросил, узнают ли они голову, что несут перед ним. Люди опознали голову Видгрипа и очень удивились, как такое могло случиться. Теперь Одд предложил им выбрать одно из двух: или они бьются с ним, или переходят на его сторону. Но им показалось, что дела сложились так, что как бы они не старались, победу им не одержать, и они решили перейти на сторону Одда. Он принял их и со всеми этими людьми отправился на встречу с Альвом Бьяльки. У обеих сторон было большое войско, и всё же у Одда меньше, чем у Альва. Между ними сразу начался бой.

Наступление было столь яростным, что никогда ещё Одд не нёс таких больших потерь, потому что за короткое время он заметил сильную убыль в своём войске.

– К тому же, – сказал Одд, – я собирался проложить себе путь до самого стяга Альва, однако нигде его не вижу.

Тут заговорил местный житель, который прежде был с Видгрипом:

– Я не знаю, – сказал он, – что с тобой, раз ты его не видишь, ибо он идёт за своим стягом и никогда не разлучается с ним, и это подтверждается тем, что из каждого пальца он пускает стрелы, и каждая стрела в кого-то попадает.

– Я его совсем не вижу, – сказал Одд.

Тогда этот человек поднял свою руку над головой Одда и сказал:

– Смотри отсюда, из-под моей руки[34]34
  Подобный прием при необходимости увидеть сверхъестественное существо используется также в «Саге о Хрольве Жердинке».


[Закрыть].

И сразу Одд увидел Альва и то, что ему сказали в подтверждение.

– Подержи так некоторое время, – попросил Одд, и тот сделал так.

Теперь Одд обратился к стрелам «Дары Гусира», взял одну из них, положил на тетиву и выстрелил в Альва Бьяльки, но тот выставил ладонь, и стрела не пробила её.

– Теперь летите вы все, – сказал Одд, – даже если ни одна из вас не поможет.

Он расстрелял их все, но ни одна не поразила цель, и все «Дары Гусира» упали в траву.

– Не знаю, – сказал Одд, – сбылось ли сейчас то, что сказал старик Йольв, что «Дары Гусира» окажутся бессильны. Теперь испытаем каменные стрелы старика, – и взял он одну из них, положил на тетиву и выстрелил в Альва Бьяльки. Услышав свист стрелы, летящей в него, он снова выставил ладонь, но стрела пробила её насквозь и вышла через затылок. Одд взял другую, положил на тетиву и выстрелил в Альва. Тот выставил другую ладонь, думая сейчас лучше сберечь оставшийся глаз, но стрела угодила в него и опять вышла через затылок. Однако Альв пока не упал. Тогда Одд выстрелил третьей стрелой, она попала Альву в живот, и тот наконец рухнул. Вот каменные стрелы старика кончились, и, как он и предсказал, что Одд не суждено было ими больше стрелять, их не нашли.

После этого битва была недолгой, ибо теперь войско обратилось в бегство к городу. На городских воротах стояла жрица и стреляла из всех пальцев. Теперь битва прекратилась, и повсюду люди сдавались Одду. Возле города стояли капища и святилища, и Одд велел развести огонь и сжечь всё, что было поблизости, и тогда у жрицы вырвался стих:

 
Кто огонь высекает,
кто битву ведёт,
кто ярла силы
остриями кусает?
Святыни тлеют,
сгорают капища,
кто клинок окровавил
в войске Ингви?
 

Тут Одд сказал в ответ так:

 
Одд капище сжёг,
святыни разбил
и богов деревянных
твоих погубил;
они не делали
добра в мире,
они не сумели
спастись из пламени.
 

Тогда она сказала:

 
Веселит мой дух,
что тебя достанет
Фрейра гнев,
смесь горестная.
Да помогут асы
и асиньи все,
властители сильные,
жрице своей.
 

Тогда Одд сказал:

 
Меня не заботит,
что злобно ты,
грозишь мне, женщина,
гневом Фрейра.
Знаю, в огне
асы сгорят.
Да возьмут тебя тролли,
верю в бога единого.
 

Тогда она сказала:

 
Кто тебя воспитывал
в такой глупости,
что ты не желаешь
Одину жертвовать?
 

Тогда Одд ответил:

 
Воспитывал Ингьяльд
меня в моей юности,
что Эйкундом правил
и Ядара хутором.
 

Тогда она сказала:

 
Богатств, я думаю,
имею достаточно,
если б я, славная,
Альва встретила;
жертву дала б ему
и четыре двора;
он бы вас всех
в огонь втащил.
 

Тогда Одд сказал так:

 
Одд согнул вяз,
стрела слетела,
Труд Йольва пронзил
Альва насквозь;
жертву не предложишь,
чтобы Бьяльки принял,
каркают вороны
над костяком Бьяльки.
 

Тогда она сказала:

 
Кто дал силу прийти
с востока сюда тебе,
полному кошмара
и подобной кривды?
Ты, верно, повсюду
воевать хочешь,
раз Альву сумел
век сократить.
 

Тогда Одд сказал:

 
Моя сила в Йольва
труде и стрелах,
гнутом луке
и грубых дротах;
а пятое то —
знать тебе следует —
вовек не молил
я асов о милости.
 
 
Велел я Фрейра
вначале, и Одина,
ослепить обоих,
на костёр отправить.
Приходилось асам
мне уступать,
где бы ни вышло
нам встретится.
 

И ещё он сказал:

 
Гнал я асов пару —
у них сердце в пятки,
как от волка козы,
трусливые, кинулись.
Плохо лишь Одина
в друзьях иметь;
больше не будешь
бесу ты жертвовать.
 

Теперь Одд бросился на жрицу с дубиной из дуба. Она кинулась бежать в город вместе с людьми, её сопровождавшими. Одд преследовал бегущих, и они убили всех, кого смогли поймать, а жрица помчалась к главному храму, который стоял в городе, забежала внутрь и сказала так:

 
Да помогут асы
и асиньи все,
властители сильные,
жрице своей.
 

Одд подошёл к храму, но не захотел входить внутрь за ней. Он взобрался на храм и увидел через окно, где она лежит. Ему попался большой камень, он поднял его и бросил в окно. Тот угодил ведьме по хребту и поверг её у алтаря, там она и умерла. А Одд разграбил весь город. Он пришёл туда, где был Альв; тот был ещё жив. Тогда Одд стал колотить его дубиной, пока тот не умер. Теперь он наложил дань на всю страну и поставил правителя и управляющих. Как он сам говорит в стихах, это было в Антиохии, где он убил отца и сына.

И когда он был готов, то отправился прочь оттуда с большими богатствами и таким огромным количеством денег, что нельзя сосчитать, и о его путешествии не рассказывается, пока они не вернулись в Греческое государство. Тем временем в стране случилось так, что конунг Херрауд скончался, и его вынесли и насыпали над ним курган. Одд велел сразу, как только пришёл в страну, провести тризну, и когда она была готова, Харек обручил Одда со своей воспитанницей, Силькисив, и люди одновременно праздновали и свадьбу, и тризну по конунгу Херрауду. И на этом пиру Одд был провозглашён конунгом, и теперь правил он своим государством.

30. Битва Одда и Эгмунда

Семью зимами ранее случилось так, что конунг, который был на востоке в Хольмгарде, внезапно умер, а власть захватил незнакомец по имени Квилланус и стал там конунгом. У него была довольно странная привычка: он носил маску, и его никогда не видели с неприкрытым лицом. Это казалось людям удивительным. Никто не знал ни о его роде, ни о родине, как и о том, откуда он пришёл. Люди много это обсуждали. Случившееся стало широко известным, и достигло в Гриккланде ушей Одда, и ему показалось очень странным, что он никогда не слышал об этом человеке, хоть путешествовал повсюду. Одд встал тогда на доску настила[35]35
  Обычай вставать одной ногой на возвышение (бревно или балку настила), когда даёшь клятву, также неоднократно упоминается в сагах.


[Закрыть] и торжественно пообещал, что узнает, кто конунг в Гардах на востоке, и немного погодя он собрал войско и снарядился из дома. Он послал за Сирниром, своим побратимом, и встретился с ним на востоке у Виннланда; у того было тридцать кораблей, а у Одда – пятьдесят. Все они были хорошо снаряжены оружием и людьми. Теперь они направились на восток в Хольмгард.

Гардарики такая большая земля, что в ней тогда были государства многих конунгов. Одного конунга звали Марро. Он правил в Морамаре; это страна в Гардарики. Одного конунга звали Радстав. Он правил в Радстове. Одного конунга звали Эддваль. Он правил тем государством, которое называется Сурсдаль. Хольмгейром звали конунга, который правил Хольмгардом после Квиллануса. Одного конунга звали Пальтес. Он правил Пальтескьюборгом. Одного конунга звали Кэнмар. Он правил Кэнугардом, а первым там поселился Магок, сын Яфета сына Ноя[36]36
  В русском переводе Библии – Магог, сын Иафета (Яфета), сына Ноя.


[Закрыть]. Все эти конунги, которые были сейчас названы, платили дань конунгу Квилланусу[37]37
  Сага приводит фантастические имена правителей, связывая их с названиями вполне реальных и известных к тому моменту городов: Мурома, Ростова, Суздаля, Новгорода, Полоцка и Киева.


[Закрыть].

Прежде чем Одд пришёл в Хольмгард, Квилланус в течение трёх зим собирал войска. Люди считают, что он заранее знал о приходе туда Одда. С ним были все ранее названные конунги. Сварт сын Гейррид тоже был там. Его так называли с тех пор, как исчез Эгмунд Убийца Эйтьова. Там было также большое войско из Кирьяланда и Равесталанда, Реваланда, Вирланда, Эйстланда, Ливланда, Витланда, Курланда, Ланланда, Эрмланда и Пулиналанда. Это было такое великое войско, что нельзя исчислить сотнями. Люди очень удивлялись тому, что может собраться столь огромное воинство.

Когда же Одд пришёл в эту страну, то послал людей к конунгу Квилланусу и вызвал его на поединок, а Квилланус быстро собрался и отправился ему навстречу со своим войском. На лице у него была маска, как обычно. Встретившись, они приготовились к битве на копьях. У них были крепкие и длинные древки. Четыре сломали они древка, и три дня состязались они между собой, но это ничем не закончилось.

Тогда Квилланус сказал:

– Мне кажется, мы уже померились силами, и я считаю нас обоих равными.

– Мне кажется, можно так считать, – сказал Одд.

– Мне кажется, было бы разумным, если бы мы закончили, – сказал Квилланус, – и дальше не бились. Я хочу пригласить тебя домой на пир.

– Этому мешает одна вещь, – сказал Одд.

– Какая? – сказал Квилланус.

– То, – сказал Одд, – что я не знаю, кто ты такой, а я дал торжественное обещание узнать, кто в Хольмгарде конунг.

Тогда Квилланус снял с лица маску и сказал:

– Ты узнаёшь эту отвратительную голову?

Одд сразу узнал бонда Эгмунда Убийцу Эйтьова, потому что на нём были видны все отметины, оставленные, когда Одд оторвал ему бороду, лицо и кожу сзади до середины черепа. Всё это заросло костью, и там не было волос.

Тогда Одд сказал:

– Нет, Эгмунд, – сказал он, – я никогда с тобой не примирюсь. Ты причинил мне слишком много потерь, я вызываю тебя завтра на битву.

Эгмунд согласился, и на следующий день они начали битву. Она была неистовая и упорная, с той и с другой стороны погибло очень много людей. Сирнир, конечно же, как всегда, отважно наступал и убил многих людей, потому что Снидиль резал всё, что оказывалось на пути. Тогда Сварт сын Гейррид направился к нему, и случилась там жестокая схватка, а Снидиль перестал тогда разить, хотя Сварт был без защиты. У Сварта было вдосталь силы и злобы, а их поединок кончился тем, что Сирнир пал мёртвым от руки Сварта, покрыв себя славой.

Тем временем Одд убил всех конунгов, подчинённых Квилланусу, некоторых застрелил, некоторых зарубил. А когда он увидел гибель Сирнира, то очень огорчился, ведь всё закончилось как и раньше, и он вновь понёс утрату от Эгмунда и его людей. Тогда он положил стрелу на тетиву и выстрелил в Сварта, но тот выставил ладонь, и стрела не пробила её. Так же случилось со второй и третьей стрелой. Тут Одду пришло на ум, что он понёс большую потерю, утратив «Дары Гусира». Он покинул битву, пошёл в лес, выломал себе большую дубину и затем вернулся. И когда он встретил Сварта, начали они биться. Одд колотил его дубиной и не переставал, пока не сломал Сварту каждую кость, тут и пришла ему смерть.

Квилланус пока ещё не вступил в бой, потому что, как говорят люди, из каждого его пальца летела стрела и от каждой умирал человек, и с помощью своих людей он убил всех, кто был вместе с Оддом. У Квиллануса тоже погибло столько, что трудно сосчитать. Одд всё ещё стоял и очень смело защищался. Он не устал и не был ранен благодаря своей рубашке. Ночь разлучила их, потому что в темноте нельзя было биться. Квилланус вернулся в город со своими людьми, которые остались живы. Их было не больше шестидесяти человек, все они были усталые и раненые. С тех пор его прозвали Квилланус Меченый. Он правил Хольмгардом долгое время после этого.

Одд удалился прочь, в лес, и шёл, пока не пришёл в Галлию. Там правило двое конунгов, хотя там было двенадцать государств. Одного из них звали Хьёрольв, а другого – Хроар. Они были двоюродными братьями. Хроар убил отца Хьёрольва ради власти и стал править сам всем государством, кроме одного фюлька, где правил Хьёрольв. К его двору и пришёл Одд.

Конунг был молод и для забавы стрелял в мишень, и получалось у него плохо. Одд сказал, что они стреляют неловко.

– Думаешь, ты выстрелишь лучше? – сказал конунг.

– С радостью, – ответил Одд, стал стрелять и всё время попадал в цель. Конунг был в восторге от этого человека и очень высоко оценил Одда.

Конунг рассказал ему, как плохо поступил с ним конунг Хроар. Одду захотелось восстановить справедливость в этих государствах. Они отправили к конунгу двенадцать человек с письмами, и когда он прочитал послание, то ответил, что они не робки, раз требуют подобного, и нужно им дать такой отпор, чтобы другим неповадно было. Затем и те, и другие собрали войско, и у Одда не было и двенадцатой части людей Хроара. Тогда Одд попросил показать ему конунга Хроара. Потом он взял стрелу, выстрелил и попал ему в живот, и пал там конунг Хроар, и битвы не случилось. Хьёрольв предложил Одду государить, но тот недолго находился там и однажды ночью ускользнул прочь. Затем он обитал в лесах под открытым небом, пока не пришёл в своё государство. Зажил он тогда тихо.

Через некоторое время Квилланус послал Одду много подарков в золоте и серебре и много драгоценностей с речами о дружбе и предложением мира. Одд принял эти подарки, потому что благодаря своей мудрости понял, что Эгмунд Убийца Эйтьова, который тогда назывался Квилланусом, непобедим, ибо его можно было скорее назвать духом, а не человеком. И не сказывают, имели ли они позднее какие-либо дела друг с другом, и так они остались в расчёте.

31. Одд посещает родные места

Вот сидит Одд в своём государстве. Прожил он там долгую жизнь, и с женой у него родилось двое сыновей. Одного назвали Асмундом в честь побратима Одда, а другого – Херраудом в честь деда со стороны матери, и оба подавали надежды.

Как-то вечером, когда они легли в постель, Одд молвил:

– Я намерен совершить путешествие из страны.

– Куда ты собрался? – спросила Силькисив.

– На север на Хравнисту, – ответил он. – Также я хочу узнать, кто хранит остров, ибо он принадлежит мне и моим родичам.

– Мне кажется, – сказала она, – у тебя здесь достаточные владения, ведь тебе принадлежит полностью Гардарики и все другие земли и государства, какие ни пожелаешь, и мне казалось, что тебе не нужно желать большего и заботиться о маленьком островке, от которого никакой пользы.

– Да, – сказал он, – это так, остров мало стоит, однако я хочу решить, кто им должен владеть, и отговаривать меня бесполезно, ибо я решил ехать, и я буду отсутствовать недолго.

Затем он снарядил из страны два корабля по сорок человек на каждом, и нечего рассказывать о его путешествии, пока он не пришёл на север на Хравнисту в Норвегии. А люди, что жили там, радушно приняли Одда и устроили пир в его честь, и он полмесяца находился там на пиру. Они предложили ему принять остров со всеми владениями, что ему подчинялись. Он даровал им все эти владения и не захотел там оставаться. Потом он приготовился к путешествию и отправился в путь с хорошими подарками.

Вот Одд плыл с Хравнисты, пока они не подошли к Берурьодру, а люди считают, что он расположен в Ядаре. Тогда он приказал опустить парус. Одд и его люди сошли на берег и направились туда, где стоял хутор Ингьяльда, и были там в ту пору поросшие травой развалины.

Он осмотрелся и затем сказал:

– Стоило узнать, что весь этот хутор будет развален и совсем разорён, по сравнению с тем, что было здесь раньше.

Теперь он пошёл туда, где у них с Асмундом было стрельбище, и рассказал, какие радости были у них с побратимом. Он повёл своих людей и туда, где они купались, и показал им все приметные знаки.

Когда же они посмотрели это, он сказал:

– Теперь продолжим наш путь, больше тут смотреть на острове нечего, но увидеть такое стоило.

Вот они с Оддом пошли к морю, и везде, где раньше, когда Одд жил там, цвели цветы, теперь была голая земля.

Когда они спустились, Одд сказал:

– Теперь я считаю, что нет надежды на то, что сбудется предсказание, которое давно сделала мерзкая вёльва. Но что это там? – сказал Одд. – Что там лежит, не конский ли череп?

– Да, – сказали люди, – выгоревший на солнце и старый на вид, очень большой и весь снаружи серый.

– Как вы думаете, не череп ли это Факси?

Случилось так, что Одд ткнул в череп рукоятью своего копья. От этого череп немного наклонился, а из-под него к Одду скользнула гадюка. Змея ужалила его в ногу выше лодыжки так, что её сразу поразил яд, и вся нога распухла вместе с бедром. Одду стало до того плохо, что им пришлось вести его вниз, к морю. Придя туда, Одд уселся и сказал:

– Теперь разделим моё войско пополам, и рядом со мной сядут сорок человек, и я хочу сочинить песнь о моей жизни, а остальные сорок сделают для меня каменную гробницу и соберут туда дерево. И пусть там всё сожгут, когда я буду мёртв.