Текст книги "Сага об Одде Стреле (ЛП)"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
10. Викингский поход и зимовка в Швеции
После этого Одд спросил, где им можно надеяться на добычу. А Хьяльмар ответил:
– Я знаю, что на Сэлунде расположились пятеро берсерков, что более стойки, чем большинство других людей, о которых мы слышали, и один зовётся Бранд, второй Агнар, третий Асмунд, четвёртый Ингьяльд, пятый Альв. Они все братья, и у них есть шесть кораблей, и все большие. Но как бы ты хотел, Одд, распорядиться нашим походом?
– Я хочу направиться туда, – сказал Одд, – где эти берсерки.
Вот они пришли в Сэлунд на пятнадцати кораблях и узнали, что берсерки сошли на берег повидаться со своими наложницами. Тогда Одд один пошёл от берега им навстречу. И когда они встретились, началась битва, кончившаяся тем, что он убил их всех, а сам не был ранен.
А когда Одд сошёл на берег, Асмунд хватился его и сказал Хьяльмару:
– Да, – сказал он, – того, верно, не изменить, что Одд сошёл на берег. Но и мы пока не будем бездельничать.
Вот Хьяльмар направил шесть кораблей туда, где были викинги, и начался там бой. Одновременно стало так, что Одд спустился к берегу и Хьяльмар захватил корабли. Вот они рассказали друг другу новости, и тут они добыли себе как богатство, так и почёт.
Теперь Хьяльмар пригласил Одда и его людей к себе в Швецию, и Одд принял приглашение. Халейги[9]9
Халейги – жители области Халогаланд.
[Закрыть], Гудмунд и Сигурд, отправились со своим войском на север к Хравнисте, но договорились о встрече на востоке у Эльва. А когда они с Хьяльмаром пришли в Швецию, конунг Хлёдвер встретил их с распростёртыми объятиями, и они перезимовали там, и такая громкая слава пошла в тех краях об Одде, что конунгу показалось, что ни в чём нет ему равного. Одд недолго пробыл там, прежде чем конунг подарил ему пять хуторов.
У конунга была одна дочь, которую звали Ингибьёрг. Она была всех женщин красивее и лучшая во всяком умении, что могло бы украсить женщину.
Одд постоянно спрашивал Хьяльмара, почему тот не сватает Ингибьёрг:
– Ведь я вижу, что вы любите друг друга.
– Я сватал её, – сказал он, – но конунг не хочет отдавать свою дочь за того, кто не носит имя конунга.
– Тогда летом мы соберём войско, – сказал Одд, – и предложим конунгу на выбор: или биться с нами, или отдать тебе свою дочь.
– Не знаю я, – сказал Хьяльмар, – ведь я долго пробыл здесь с миром.
Они прожили там спокойно зиму. А весной направились в поход, как только были готовы.
11. Гибель Асмунда в Ирландии
Об их путешествии не рассказывается, пока они не встретились у Гаутэльва, и тогда они начали обсуждать, куда направиться летом. Одд сказал, что страстно желает направиться на запад через море. Теперь у них было двадцать кораблей, и Одд правил драккаром «Дар Хальвдана». Они пришли в Шотландию и делали там набеги, разоряли и жгли везде, где бы ни появились, и не останавливались, пока не наложили на страну дань. Оттуда они отправились к Оркнейским островам, завоевали их и остались там зимовать. А весной они поплыли в Ирландию и воевали там как на море, так и на суше. Куда бы Одд ни отправился, Асмунд сопровождал его. Дети, женщины и мужчины разбегались по лесам, пряча своё добро и прячась сами.
Однажды Одд и Асмунд стояли вдвоём на берегу. Одд был снаряжён так: на спине – колчан, а в руке – лук; они хотели поискать каких-нибудь людей, если те найдутся. Одд опомнился не раньше, чем пропела тетива, из леса вылетела стрела и останавилась, лишь попав в Асмунда, тот упал и вскоре умер. Это показалось Одду столь великим и злым событием, что никогда в своей жизни он не нёс такой потери.
Вот он поднялся по берегу, а Асмунд остался лежать, и Одд был в таком гневе, что вознамерился чинить ирландцам одно лишь зло, какое только придёт ему на ум. Он пришёл к какой-то поляне и увидел там великое множество людей, женщин и мужчин. Он увидел стоящего человека в рубахе из дорогой ткани, с луком в руке, а в землю возле него были воткнуты стрелы. Одду показалось, что он наверняка найдёт отмщение там, где этот человек. Потому он взял одну стрелу из «Даров Гусира», положил на тетиву и выстрелил в него. Она попала прямо в этого человека, и он тотчас упал мёртвым. Одд пускал стрелы одна за другой и убил там ещё троих. И вот люди побежали в лес. Но Одд был столь зол на ирландцев, что решил всячески вредить им, как только сможет. Он пошёл по какой-то широкой лесной дороге. Он вырывал с корнями каждый куст, который оказывался перед ним. Одд вырвал один куст, который сидел в земле не так плотно, как другие. Он увидел под ним дверь, выломал её и спустился под зёмлю. Там в землянке он нашёл четырёх женщин, и одна из них была очень красивой. Он сразу схватил её за руку и хотел вытащить из землянки.
Тогда она заговорила:
– Отпусти меня, Одд, – сказала она.
– Откуда, тролль возьми, ты знаешь, – сказал он, – что меня зовут Одд, а не иначе?
– Я узнала, кто ты такой, – сказала она, – как только ты вошёл сюда, как знаю и то, что вместе с тобой Хьяльмар, и я смогу сказать ему, что меня привели к кораблям силой.
– Тем не менее ты пойдёшь, – сказал Одд.
Тут в неё вцепились другие женщины, желая удержать, но она попросила их прекратить.
– Я откуплюсь от тебя, – сказала она, – чтобы ты отпустил меня с миром, ибо у меня нет недостатка в деньгах.
– Ни в коем случае я не хочу твоих денег, – сказал Одд, – ибо у меня нет недостатка ни в золоте, ни в серебре.
– Тогда я велю сделать тебе рубашку, – сказала она.
– У меня уже вдосталь рубах и сорочек, – сказал Одд.
– Такой, как я велю сделать, у тебя нет, – сказала она, – ибо она будет вышита золотом, а сшита из шёлка. Я наделю рубашку такими свойствами, что у тебя с такими ещё не было.
– Давай послушаем, – сказал Одд.
– Ты никогда в ней не замёрзнешь, ни в море, ни на суше. Тебя не утомит плавание, и тебе не повредит огонь, и не одолеет тебя голод, и не порежет тебя железо, и я сделаю её со всеми этими свойствами, за одним исключением.
– Что же это за исключение? – спросил Одд.
– Тебя будет разить железо, – сказала она, – если ты обратишься в бегство, пусть даже и будешь в этой рубашке.
– Я хотел бы чаще побеждать в боях, чем убегать, – сказал Одд. – Когда она будет готова?
– На второе лето, – сказала она, – ровно в этот же день, что сейчас, а солнце сейчас на юге. Тогда мы встретимся здесь на этой самой поляне.
– Как ты думаешь, – сказал Одд, – если ты не выполнишь этого, что мне сделать с вами, ирландцами, ведь я должен воздать злом за то, что они погубили Асмунда?
– Разве ты уже не отомстил за него, – сказала она, – когда убил моего отца и трёх моих братьев?
– Совсем мне не кажется он отомщённым, – сказал Одд.
Вот они заключили сделку, и на этом расстались.
Теперь Одд отправился туда, где лежал Асмунд, поднял его, положил себе на спину и так пошёл к морю. Тем временем Хьяльмар со всем своим войском высадился на берег, собираясь искать Одда. Они встретились недалеко от кораблей, Хьяльмар спросил о новостях, и Одд рассказал их ему.
– Ты как-нибудь отомстил за него? – спросил Хьяльмар.
Тогда Одд произнёс стих:
– Что теперь предпримем? – спросил Хьяльмар. – Ты, должно быть, хочешь разорить здесь всё и повсюду сеять зло.
– Отнюдь, – сказал Одд, – я хочу как можно скорей прочь отсюда.
Викинги очень удивились этому. Но Хьяльмар сказал, что будет так, как хочет Одд. Они возвели для Асмунда курган. Викинги были так недовольны решением Одда, что, избегая его взгляда, бросали ему упрёки в спину. Но он вёл себя, словно не замечая этого.
Теперь они плыли с востока, пока не пришли к острову Хлесей. Там расположился ярл, которого не называют по имени, у него было тридцать кораблей. Они тотчас пожелали биться, и сразу начался там трудный бой. Тут Одд опроверг обвинения в трусости, которые против него возвели викинги в Ирландии. В этой битве Одд и Хьяльмар одержали победу.
Оттуда они направились в Данию и узнали там новость, что было собрано войско, чтобы отомстить за пятерых берсерков, которых они убили, прежде чем отправиться на запад в Ирландию. Двое ярлов вели это войско, и их встреча закончилась тем, что оба они погибли, а на их страну была наложена дань.
12. Одд получает рубашку и женится на Эльвёр
Теперь они разделили своё войско, Гудмунд и Сигурд поплыли на север на Хравнисту, они мирно осели там и захотели оставить походы. Одд остался на зиму в Дании, а Хьяльмар со своим войском отправился в Швецию, условившись о встрече весной на востоке на Сканей, и вот и те, и другие перезимовали спокойно. Когда пришла весна, Хьяльмар и Торд Белый Штевень направились с востока в то время, когда было условлено. Когда они встретились, Хьяльмар спросил, куда Одд пожелает летом держать путь. А он ответил, что хочет в Ирландию.
– Прошлым летом ты не хотел воевать там, – сказал Хьяльмар.
– Как бы то ни было, – сказал он, – летом отправимся туда.
Вот они поплыли из страны, и дул им попутный ветер, пока они не пришли в Ирландию. Тогда Одд сказал:
– Теперь поставим здесь палатку, а я сойду на берег один.
– Я буду сопровождать тебя, – сказал Хьяльмар.
– Я хочу пойти один, – сказал Одд, – ибо договорился о встрече с одной женщиной здесь, в этом лесу.
Одд шёл, пока не оказался на той самой поляне, как они с Эльвёр договорились, но её там не было. Он сразу преисполнился великого гнева на ирландцев и собрался тотчас высадиться с людьми на берег и устроить такое всеобщее разорение, какое только сможет. Но пройдя немного, он услышал, что навстречу ему едут повозки.
Там они с Эльвёр встретились, и она поздоровалась с ним первой:
– Я хочу, чтобы ты не гневался на меня, хоть я и опоздала.
– Рубашка уже готова? – спросил Одд.
– Я не подвела, – сказала она. – Садись теперь рядом со мной, я хочу посмотреть, подойдёт ли она тебе.
Он так и сделал, взял её, развернул и потом надел, и она оказалась как раз ему в пору.
– Обладает ли рубашка всеми свойствами, – спросил Одд, – которые были определены?
– Так и есть, – ответила она.
– Каким образом, – спросил Одд, – ты одна сделала эту драгоценность?
Тогда она произнесла стих:
Сорочку просила из шёлка
сделать в шести местах:
этот рукав в Ирландии,
а тот у финнов на севере,
саксов девы соткали,
а гебридские спряли,
мотали невесты вальские,
сшила мать Отьодана.
Тогда у Одда вырвался стих:
Ни кольчуга
(ни синие кольца)
ледяная на мне
не лежали бы ранее,
когда бы из шёлка,
шитая золотом,
с боков спадала
сорочка прочная.
– Нравится ли тебе рубашка? – спросила она. А он ответил, что доволен.
– Теперь выбирай награду за пошив рубашки, – сказал Одд.
– Сюда совершают столько набегов, – ответила она, – с тех пор как мой отец погиб, что дело теперь обстоит так, что страна ускользает из моих рук. Поэтому я выбираю наградой, чтобы вы остались здесь на три зимы.
– Тогда мы договоримся о большем, – сказал Одд, – ты должна за это выйти за меня и стать моей женой.
– Кажется, страсть говорит в тебе, – сказала она, – выберем же это.
Тогда Одд оглянулся и увидел недалеко от себя небольшой отряд. Он спросил, не послали ли это войско за его головой.
– Никоим образом, – ответила она. – Эти люди примкнут к тебе на кораблях, и ты сейчас будешь путешествовать с большей славой, чем предыдущим летом.
Тогда он спустился к кораблям и эти люди вместе с ним, и они с Хьяльмаром встретились в своих палатках.
Тут Одд предложил Хьяльмару остаться там на три зимы, и он согласился. Теперь Одд женился на Эльвёр. Летом они садились на боевые корабли и убивали викингов, которые грабили в тех краях. Когда они провели там столько времени, сколько было установлено, то истребили всех викингов и вблизи, и вдали от Ирландии; некоторые были убиты, а некоторые бежали. После этого Одду стало так скучно жить там, что бесполезно было его удерживать.
У Эльвёр и Одда родилась девочка, и её звали Рагнхильд. Они завели речь о ней, Одд хотел взять её с собой, но Эльвёр не желала этого. Сталось так, что решить должен был Хьяльмар, и он захотел, чтобы девушка росла у своей матери.
Когда они были готовы, то направились прочь и пришли в Англию. Они прослышали, что там находится викинг, которого звали Сколли, и у него было сорок кораблей. Когда же они стали на якорь, Одд сел в лодку и захотел найти Сколли для беседы. А когда они встретились, тот спросил Одда, что за дело у них тут.
– Я собираюсь биться с тобой, – сказал Одд.
– Что плохого я сделал, что ты хочешь отплатить мне? – спросил Сколли.
– Ничего, – ответил Одд. – Я только хочу отнять твои деньги и жизнь за то, что ты разоряешь конунга, который здесь правит.
А того звали Ятмунд.
– Ты тот Одд, – сказал Сколли, – который давно уехал в Бьярмаланд?
– Тот самый, – сказал Одд.
– Я не настолько самоуверен, – сказал Сколли, – чтобы считать себя равным тебе. Ты, наверное, хочешь узнать, почему я воюю с конунгом Ятмундом.
– Возможно, – сказал Одд.
– Этот конунг убил тут в стране моего отца и многих моих родичей, а потом стал государить. Но мне удавалось отвоевать то половину страны, то треть. Теперь, как мне кажется, для вас больше славы принять мою сторону, мы убьём конунга Ятмунда и заберём государство себе, и я подтвержу это при свидетелях.
– Тогда ты должен, – сказал Одд, – добыть себе восемь бондов из страны для помощи в клятве.
– Да будет так, – сказал Сколли.
Теперь Одд отправился к своим кораблям, нашёл Хьяльмара и сказал ему, что если всё пойдёт так, как говорил Сколли, то они примут его сторону. Вот они проспали всю ночь. А утром они со всем своим войском сошли на берег. Сколли, который ночью был занят делом, спустился к берегу с бондами, и они принесли ему клятвы. После этого они объединили войска, сошли на берег и стали сеять опустошение, сжигая всё, куда бы ни пришли. А жители страны бежали к конунгу. На юге страны они встретились, и между ними сразу начался бой, и бились они три дня. Но кончилось всё тем, что конунг Ятмунд пал. Одд и его люди завоевали страну и перезимовали там.
А весной Сколли предложил выделить им землю. Но Одд не захотел этого:
– Но советую тебе предложить это Хьяльмару.
Однако и Хьяльмар не захотел.
– Тогда я решаю, – сказал Одд, – что мы отдадим страну Сколли.
Тот принял предложение и сказал, что они могут жить здесь, когда пожелают, зимой или летом. Вот они снарядили из страны двадцать кораблей, и об их путешествии не рассказывают, пока они не пришли на юг к Скиде.
13. Об Эгмунде Убийце Эйтьова
Упоминают двух конунгов. Одного звали Хлёдвер, а другого – Хаки. Они стояли у Скиды с тридцатью кораблями. Когда же свои суда у берега поставили Одд и его люди, к ним подошли на вёслах десять кораблей. И когда они встретились, не было там никаких приветствий, а сразу же начался бой. У Одда и его людей было двадцать кораблей. Они подверглись столь жестокому нападению, что Одду едва ли хотелось бы столкнуться с более жестоким. Но атака их кончилась тем, что они захватили эти десять кораблей.
Тогда Одд заметил:
– По рассказам они были гораздо страшнее.
– Ты так думаешь? – сказал Хьяльмар. – Это были их приспешники, которых послали нам навстречу.
И они недолго отдыхали, когда к ним подошли на вёслах от берега двадцать кораблей, и сразу же начался такой жестокий и яростный бой, в каком никогда не участвовали они с Оддом, и не встречали они прежде подобных людей ни на море, ни на суше. А битва их закончилась тем, что погибли оба конунга и всё их войско. Также сказывают, что у Одда и Хьяльмара осталось не больше людей, чем уплыло оттуда на одном «ясене», и пришли они к шхерам, которые именуют Эльварскером. В тех шхерах есть бухты, что называются Трёнувагар[11]11
Трёнувагар (Trönuvágar) – «журавлиные бухты».
[Закрыть]. Они увидели там два корабля, и на них обоих были поставлены чёрные палатки. Это было ранним летом.
– Теперь я хочу, – сказал Хьяльмар, – чтобы наше прибытие осталось незамеченным, ибо викинги тихо лежат под палатками.
– Я не могу воспользоваться этим, – сказал Одд, – и не побеседовать с людьми, которых встретил на своём пути.
Вот Одд крикнул и спросил, кто правит этими кораблями. Какой-то человек поднял край палатки и ответил:
– Его зовут Эгмунд.
– Ты, что ли, Эгмунд? – сказал Одд.
– Где ты жил, что не слышал об Эгмунде Убийце Эйтьова? – спросил человек с корабля.
– Я не слышал о тебе, – сказал Одд, – и никогда не видел такого злобного человека, как ты.
О внешности этого человека рассказывали, что он был черноволосый, и на лицо ему свешивался клок волос там, где должна быть чёлка, а лица совсем не было видно, кроме зубов и глаз. У него с собой имелось восемь человек, которые были таковы: их не брало железо и своим ростом и злобой они больше походили на ётунов, чем на людей.
Тогда Эгмунд заговорил:
– Кто этот человек, что так порочит меня?
– Его зовут Одд, – сказал он.
– Ты тот Одд, – сказал Эгмунд, – что давно уехал в Бьярмаланд?
– Я тот человек, – сказал Одд, – который был там.
– Прекрасно! – сказал Эгмунд, – Ибо я искал тебя большую часть своей жизни.
– Что ты задумал для меня? – сказал Одд.
– Хотел бы ты биться на море или на суше? – сказал Эгмунд.
– Я хочу биться на море, – сказал Одд.
Тогда Эгмунд и его люди сложили палатки. А Хьяльмар и его отряд стали готовиться к бою в другом месте и нагрузили свой корабль камнями. И когда обе стороны были готовы, там началась жестокая битва, и они стояли борт к борту. Их бой был жесток и долог. Но когда прошло некоторое время, Эгмунд поднял щит перемирия и спросил Одда, доволен ли тот ходом сражения. Одд ответил, что нет.
– Почему же? – сказал Эгмунд.
– Потому что раньше я всегда бился с людьми, но сейчас, как мне кажется, имею дело с чертями, – сказал Одд. – Я недавно ударил тебя по шее, как только мог, этим мечом, который держу, и не разрубил её.
Эгмунд ответил:
– Каждый из нас может сказать другому, что имеет здесь дело скорее с троллями, чем с людьми. Я ударил тебя по шее, как только мог, и у меня меч, который никогда ранее не останавливался при ударе, и меч не разрубил твоей шеи. Хочешь ли ты, чтобы мы бились дальше? – сказал Эгмунд. – Или ты хочешь, чтобы мы расстались? Потому что я могу сказать тебе, как пройдёт наша битва: здесь погибнут побратимы, Хьяльмар и Торд, и всё твоё войско. Тогда погибнут и все мои воины, и останемся мы вдвоём. Но если мы будем сражаться до последнего, я погибну от твоей руки, – сказал Эгмунд.
– Будем продолжать до тех пор, – сказал Одд, – пока не погибнет всё моё и твоё войско.
Вот они сошлись щит к щиту во второй раз и бились, пока их не осталось трое: Торд, Хьяльмар и Одд. У Эгмунда было ещё девятеро людей. Тогда он взял слово:
– Хочешь ли сейчас, Одд, чтобы мы расстались, потому что теперь я считаю, что убито поровну, поскольку произойдёт так, как я сказал тебе, а тебе суждён век гораздо больший, чем остальным людям. К тому же ты в рубашке, в которой тебя невозможно убить.
– Мне кажется, – сказал Одд, – лучше бы нам расстаться до того, как ты обвинишь меня в трусости.
– Почему бы нам не расстаться по-хорошему? – сказал Эгмунд. – Ведь сейчас я говорю, что убито поровну.
Одд заявил, что хочет покинуть эту бухту, так они и сделали и пристали к какому-то островку. Одд сказал, что им предстоит тройная работа: во-первых, отправиться в лес и настрелять дичи, во-вторых, охранять корабль.
– Я разожгу огонь, – сказал Хьяльмар, – и приготовлю еду.
Теперь Одд отправился в лес, а Торд охранял корабль. Когда же они вернулись, Торд исчез. Они начали искать его. Они нашли лодку там, где она была привязана. Затем они продолжили искать Торда и обнаружили его в расселине. Он сидел там безжизненный.
– Это настолько плохое событие, – сказал Одд, – что мы не подвергались такой потере с тех пор, как умер Асмунд.
Теперь они посмотрели, что причинило ему смерть, и обнаружили, что под одной его рукой воткнуто копьё, а лезвие выходит из-под другой.
– Эгмунд ещё пожалеет, – сказал Одд, – что потери у нас не равны. Мы должны сразу же отправиться в бухту и найти их.
Так они и сделали, но Эгмунда и след простыл. Они тщательно искали его целую неделю по шхерам и лесам, островам и мысам, но нигде не находили его и не слышали о нём. Вот они направились туда, где был Торд, отвезли его в Швецию и возвели ему курган. Потом они вернулись домой в Уппсалу и рассказали конунгу эти новости.
Конунг принял их с распростёртыми объятьями, и они остановились там, а в разгар лета конунг предложил, чтобы они остались:
– Я дам вам корабль вместе с людьми, чтобы вы оба смогли развлечься.
14. Битва на острове Самсей и гибель Хьяльмара
Теперь расскажем об Одде и его людях: они снарядили два корабля, и на каждом корабле было сорок человек. Вот они вышли на парусах в открытое море. Случилось так, что ветер сбил их с курса, и они приплыли к острову, который зовётся Самсей. Там есть бухты, что называются Мунарвагар. Они поставили свои корабли на якорь и установили палатки. А днём случилось так, что у корабля Одда отломилась носовая фигура. Когда же настало утро, Одд и Хьяльмар сошли на берег срубить для себя дерево. Хьяльмар пошёл, как обычно, надев все свои доспехи, в которых он участвовал в сражениях. Одд оставил свой колчан у кораблей, а свою рубашку он носил днём и ночью. Всё их войско спало.
Они не заметили пред тем, что к ним подошли викинги, и Ангантюром звали того, кто предводительствовал ими. Всего их было двенадцать, и все они были братьями. У них никогда не было большего войска, и они путешествовали по всему миру и нигде не встречали отпор. Вот они пришли туда, где находились корабли Одда и Хьяльмара. Они напали на них с оружием и – недолог будет рассказ об этом – убили всех людей, что были на этих кораблях.
Тогда братья заговорили и молвили так:
– Надо, всё же, признать, что Арнгрим, наш отец, никогда ещё не лгал нам больше, чем когда сказал нам, что эти люди столь суровые и великие викинги, что никто им не может противостоять. Но мы пришли сюда, и все они держались чрезвычайно плохо и оказались совсем никуда не годны. Пойдём домой и убьём этого старого засранца, нашего отца, это будет ему за его ложь.
– Одно из двух, – говорили некоторые, – или Оддом и Хьяльмаром пугали больше, чем они того заслуживали, или же они, возможно, сошли на берег, пока хорошая погода. Лучше отправимся на берег и поищем их, чем вернёмся, не попытавшись.
Тут двенадцать братьев так и сделали, впали они в ярость и пошли, завывая. Тогда впал в ярость и Ангантюр, а такого раньше никогда не случалось. Это совпало с тем, что Одд и Хьяльмар вышли из лесу. Вдруг Одд резко остановился. Хьяльмар спросил, что с ним.
Одд сказал:
– До меня доносится странный шум. Мне то кажется, словно ревут быки или воют псы, то похоже на то, словно кто-то орёт. Знаешь ли ты каких-нибудь людей, в природе которых издават такой шум?
– Да, – сказал Хьяльмар, – я знаю этих двенадцатерых братьев.
– А знаешь их имена? – спросил Одд.
Тогда у Хьяльмара вырвался стих:
Хервард, Хьёрвард,
Храни, Ангантюр,
Бильд и Буи,
Барри, два Хаддинга,
Тинд и Тюрвинг,
и Токи с ними,
рождены они были
на востоке в Больме,
Арнгрима отпрыски
и Эйвуры.
Слыхал я о людях сих,
скорых на зло
и добра не желающих
вовсе делать.
Эти берсерки
бедствий полны,
два судна выбили
верных людей.
Тогда Одд увидел идущих берсерков, и у него вырвался стих:
Мужи, идут, вижу,
от Мунарвага
до сечи охочие
в серых рубашках.
Они, бешенные,
битву вели.
Наши на бреге
суда безлюдные.
– Плохи дела, – сказал Одд, – ибо мой колчан и лук остались на корабле, но у меня есть этот топорик.
Одд произнёс тогда стишок:
Тогда устрашился я
раз единственный,
когда, они, воя,
шагали от ясеней
и, вопящие,
взошли на остров.
Узнал я о воинах
тут вероломнейших,
спешащих скорее
зло сотворить.
Одд вернулся в лес вырубить себе дубину, а Хьяльмар остался ждать его. Когда же Одд к нему спустился, берсерки уже подходили снизу. Тут Хьяльмар сказал так:
Одд сказал ещё так:
А я это одним
опровергну словом:
они будут вечером
гостить у Одина,
двенадцать берсерков,
а мы двое – жить.
Тогда у Ангантюра вырвался стих:
Тогда Одд сказал:
Пришли сюда
мужи сердитые,
без доброго имени,
двенадцать разом.
Один на один
сраженье откроем
с хваткими воинами,
коль хватит духу.
– Кто эти люди, – спросил Одд, – которых мы встретили здесь?
– Ангантюром зовут человека, – сказали те, – который ведёт это войско. Мы – двенадцать братьев, сыновья ярла Арнгрима и Эйвуры с востока из Флэмингьяланда[14]14
Фламандия.
[Закрыть]. Но кто спрашивает об этом? – сказал Ангантюр.
– Одного здесь зовут Одд, сын Грима Мохнатые Щёки, а другого – Хьяльмар Мужественный.
– Удачно совпало, – сказал Ангантюр, – ибо мы искали вас повсюду.
– Не вы ли ходили к нашим кораблям? – сказал Одд.
– Мы ходили туда, – сказал Ангантюр, – и всё захватили там для себя.
– Что вы задумали по поводу нашей встречи? – спросил Хьяльмар.
– Я задумал так, – сказал Ангантюр, – как вы предлагали прежде: нужно биться один на один. И я намереваюсь биться с Оддом, потому что ты в рубашке, в которой, как тебе пообещали, тебя не поразит железо, но у меня меч, который называется Тюрвинг и который сковали дверги, пообещав, что ничто не остановит удар, будь то железо или камни. Здесь разделим войско пополам: семеро пойдут с одной стороны, а я – с четырьмя людьми. Я один равен примерно двоим Хаддингам. А ещё одного посчитаем за Тюрвинг.
Тогда Хьяльмар взял слово:
– Я хочу биться с Ангантюром, потому что у меня кольчуга, в которой я никогда не получал рану. Она сделана из четверных колец.
– Тогда ты поступишь плохо, – сказал Одд, – ибо нам будет польза, если я сражусь с Ангантюром, но никак не иначе.
– Чтобы ни случилось, – сказал Хьяльмар, – решать буду я.
Тогда Ангантюр сказал:
– Я хочу, – сказал Ангантюр, – если кто-нибудь из нас выберется отсюда, чтобы он не забирал оружие другого. Я хочу, чтобы Тюрвинг был со мной в кургане, если я умру. Так и Одд получит свою рубашку и стрелы, а Хьяльмар – свои доспехи.
И они условились, чтобы те, кто останется жив, насыпали курган над остальными.
Сперва вышли вперёд двое Хаддингов, но Одд огрел своей дубиной каждого из них, и большего им не понадобилось. Тогда начали подниматься один за другим те, кто должен был биться с Оддом, и кончилось так, что он убил всех, кто был ему назначен. Тут Одд взял передышку. Затем встал Хьяльмар и против него кто-то вышел. Их схватка была недолгой, прежде чем противник пал. Потом поднялся второй, третий и четвёртый. Тогда встал Ангантюр, и у них состоялось жестокое и долгое сражение, но закончилось всё тем, что Ангантюр погиб от руки Хьяльмара. Тут Хьяльмар подошёл к одной кочке и сел, привалившись к ней. Одд приблизился к нему и произнёс вису:
Что с тобой, Хьяльмар?
В лице изменился ты.
Тебя утомили
тяжкие раны.
Шлем твой разрублен,
кольчуга на рёбрах.
Ныне скажу —
Жизнь тебя покидает.
– И теперь подтвердилось то, что я говорил тебе, что не будет нам пользы, если ты сразишься с Ангантюром.
– Неважно, – ответил Хьяльмар. – Каждый умрёт один раз, – и сказал так:
Шестнадцать раз ранен,
кольчуга разорвана,
чёрно пред глазами,
пути не вижу.
Ранил мне сердце
меч Ангантюра,
острый кончик клинка,
закалённый в яде.
– Ныне я понёс такую утрату, – сказал Одд, – что никогда не получу возмещения, покуда я жив. Твоё упрямство принесло несчастье, а мы одержали бы здесь великую победу, будь моя воля.
– Теперь ты должен сесть, – сказал Хьяльмар. – Я хочу прочитать одну песнь и передать её домой в Швецию.
Он сказал вот что:
Не знают такого
на земле женщины,
что бы ударов
я стал избегать.
Что берёг я бока —
смеяться не будет
мудрая духом
в Сигтуне дева.
Ушёл от прекрасных
женщины песен,
веселья жаждавший,
вдаль вместе с Соти[15]15
В сагах известно несколько викингов с именем Соти (см. «Сагу о Хёрде и островитянах», «Сагу об Ингваре Путешественнике»), и, вероятно, подразумевается не тот Соти, что упомянут в гл. 8.
[Закрыть].
В путь торопился
и вступил в войско
в последний раз
от верных друзей.
Провожала меня белая
дочь правителя
на Агнафите
отсюда за окоём.
Подтвердятся слова,
ею мне сказанные,
что я обратно
уже не вернусь.
Покинул я юную
Ингибьёрг, —
быстро сладили всё, —
в день смерти.
Будет горькое
деве горе то,
что отныне мы
никогда не увидимся.
Отнеси в подтверждение —
моя воля последняя —
шлем и кольчугу
в палаты конунга.
Дрогнет дух
у дочери князя,
как нагрудный увидит
доспех изрубренным.
Владел на земле я
дворами пятью всего,
но никогда ими
мне править не нравилось.
Должен лежать теперь,
силы лишённый,
мечом израненный,
на острове Самсей.
Сними кольцо
с руки моей красное
и отнеси юной
Ингибьёрг.
Настигнет её
неизбывное горе,
что отныне мы
никогда не увидимся.
Вижу я, где сидят
в Сигтуне девы,
те, что пытались
там удержать меня.
Не порадуется Хьяльмар
в палатах конунга
ни мужам, ни элю
отныне навеки.
– Теперь я хочу также, чтобы ты передал мой привет всем нашим сотрапезникам, и я назову их по именам:
Пили мы и судачили
сообща много дней:
Альв и Атли,
Эйвинд, Трани,
Гицур, Глама,
Гудвард, Старри,
Стейнкель, Стикиль,
Сторольв, Вивиль.
Хравн и Хельги,
Хлёдвер, Игуль,
Стейн и Кари,
Стюр и Али,
Эцур, Агнар,
Орм и Трандиль,
Гюльври и Гаути,
Гьявар и Ракнар.
Фьёльмунд, Фьялар,
Фрости и Бейнир,
Тинд и Тюрвинг,
два товарища-Хаддинга,
Вальбьёрн, Викар,
Вемунд, Флоси,
Гейрбранд, Готи,
Гутторм, Снериль.
Стюр и Ари,
Стейн и Кари,
Вётт, Весети,
Вемунд, Хневи.
Мы все сидели
на одной скамье
хмельные, весёлые;
не хочу уходить я.
Сварфанди, Сигвальди,
Сэбьёрн и Коль,
Траин и Тьостольв,
Торольв и Сваль,
Храппи и Хаддинг,
Хунфаст, Кнуи,
Оттар, Эгиль
вместе с Ингваром.
– Теперь я хочу попросить тебя, – сказал Хьяльмар Одду, – чтобы ты не клал меня в кургане рядом со столь мерзкими существами, как эти берсерки, ибо мне кажется, что я гораздо лучше, чем они.
– Я выполню то, – сказал Одд, – о чём ты просишь, ибо сдаётся мне, что ты быстро слабеешь.
– Сними у меня с руки кольцо, – сказал Хьяльмар, – и отнеси Ингибьёрг, и скажи ей, что я послал ей его в день смерти.
Тут у Хьяльмара вырвался стих:
Пьёт с конунгом
круг его ярлов
радостно эль
в Уппсале.
Пиво мужей
утомляет многих,
меня ж лезвий следы
на острове мучают.
Ворон летит с юга
с высокого древа,
спешит за ним
орёл следом.
им я с горним
орлом дам пищу,
отведают крови
они моей.
После этого Хьяльмар умер. Тогда Одд стащил берсерков в одну кучу и согнул над ней деревья снаружи. Это было недалеко от моря. Рядом с ними он положил их оружие и одежду, ничего не похитив. Затем он прикрыл это дёрном и после этого засыпал песком. Потом он взял Хьяльмара, положил себе на спину, спустился к морю и положил его на берегу. Поднявшись на корабли, он снёс на сушу каждого, кто погиб, и насыпал там второй курган для своих людей, и те, кто побывал там, говорят, что тот знак, который сделал тогда Одд, виден и по сей день.
