Текст книги "Новеллино"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Новелла VIII (IX)
[О том, как был разрешен необычный спор, и какое было вынесено решение в Александрии][30]30
Первой известной манифестацией мотива, лежащего в основе данной новеллы, является восточный рассказ о блуднице, потребовавшей у купца, которому приснилось, что он ею обладал, плату в количестве пяти коней – ей было заплачено отражением коней в воде. В Италии этот мотив использовали Франко Саккетти (Триста новелл, CXCVI) и Луиджи Пульчи (Моргант, XIII, 30–34). Фольклорные варианты см.: Aarne A., Thompson S. The Types of the Folktale, № 1804 B.
[Закрыть]
В Александрии, той, что находится в Римской империи,[31]31
…в Римской империи… – в Византии.
[Закрыть] ибо имеется двенадцать Александрии, которые основал Александр в марте месяце перед смертью,[32]32
Об этом говорится в латинском переводе греческого романа об Александре Псевдо-Каллисфена, сделанном в IV в. Юлием Валерием (Historia de proeliis, HI, 98). Оттуда это известие перекочевало в редакцию неаполитанского архипресвитера Льва (X в.) и прочно вошло в средневековую легенду об Александре Македонском. Та же легендарная традиция относит смерть Александра к марту вместо исторического июня.
[Закрыть] есть улочки, где живут сарацины, торгующие разной снедью. Туда заходят люди выбрать самые добротные и тонкие кушанья, подобно тому, как у пас выбирают сукна.
Как то в понедельник повар, по имени Фабрат, заметил из своей кухни, что к ней приближается бедный сарацин с куском хлеба в руке. Денег на виду у него не было, бедняк подержал свой хлеб над дымящимся горшком и пропитал его паром, шедшим от кушанья, и потом принялся уплетать хлеб и съел его весь.
В то утро у Фабрата торговля шла плохо, он подумал, что сарацин его сглазил, и набросился ми бедного сарацина со словами: «Плати за то, что ты взял у меня».
Бедняк ответил: «Я ничего не взял у тебя, кроме пира».
«Нот и плати за это», – сказал Фабрат.
И такой поднялся у них спор, что слух о столь небывалой распре дошел до самого султана. Собрал он ради такого неслыханного дела своих мудрецов и, послав за виновниками ссоры, решил рассудить их. Сарацинские мудрецы принялись изощряться и доказательствах. Одни утверждали, что пар не принадлежит повару, и приводили много доводов: «Пар нельзя удержать, он превращается в запах; он не вещественен и нет от него никакой пользы, и, значит, платить не надо».
Другие говорили: «Пар есть часть кушанья, зависит от него, образуется из него и, следовательно, продается вместе с ним. И если субстанция невелика, платить надо немного. Тем не менее тот, кто присваивает ее, должен заплатить».
Много спорили об этом. Наконец один мудрец вынес такое решение: «Один человек продает то, что он произвел, другой покупает. Пусть же тот, кто продает, по справедливости получит стоимость проданной им вещи. Если повар продает свою стряпню, приносящую осязательную пользу» платить следует монетой, не менее осязательной. Но пар – это нечто неосязаемое. Вели же, государь, позвенеть монетами и объяви, что цену пара достаточно оплатить звоном монет».
И султан, следуя этому совету, так и порешил,
Новелла IX (X)
[Рассказывающая о том, как прекрасно рассудил горожанина и паломника Скъяво из Бари[33]33
Скъяво из Бари – некий Михаил Славянин (Michael Sclavus) был в 925 г. византийским катепаном (наместником пограничной территории) в Бари, городе на Адриатическом побережье, который находился под властью Византии до 1071 г.
[Закрыть] ][34]34
Для сюжета новеллы есть аналогия в славянском сказании о Соломоне и Китоврасе, в той его части, которую А. И. Веселовский назвал «увозом Соломоновой жены» (Веселовский А. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872, с. 283 сл.).
[Закрыть]
Один житель Бари, отправляясь в паломничество, оставил своему приятелю триста бизантов[35]35
Бизант – золотая или серебряная монета византийской чеканки.
[Закрыть] на таких условиях и с таким уговором: «Я собираюсь в путь, и одному богу известно, что со мной станет. Если я не вернусь, отдай их на помин души моей. А если вернусь к назначенному сроку, ты дашь мне из них столько, сколько пожелаешь».
Уехал паломник, вернулся в назначенный срок и попросил отдать ему деньги. Приятель ответил! «Повтори уговор». Паломник повторил его в точности. «Отлично сказано, – ответил приятель, – так вот, держи, я желаю вернуть тебе десять монет, а двести девяносто оставляю себе». Паломник стал возмущаться, говоря: «Это бессовестно! Ты отнимаешь у меня мое достояние обманным путем», А приятель ему отвечает сладким голосом: «Я поступаю с тобой честно, а если нет, то пойдем в синьорию».[36]36
Синьория – высшая городская магистратура.
[Закрыть] Был вчинен иск. Судьей был Скьяво на Бари. Он выслушал обе стороны. Произвел расследование. И вот какое вынес решение. Он сказал тому, который присвоил деньги: «Верни двести девяносто монет паломнику, а он тебе отдаст те десять монет, которые ты ему возвратил. Ведь уговор был такой: «Ты отдашь столько, сколько пожелаешь». Поэтому двести девяносто монет, которые ты пожелал, отдай, а те десять, которые не пожелал, оставь себе».
Новелла X (XI)
[Рассказывающая о том, как врач маэстро Джордано был обманут своим коварным учеником][37]37
Источник сюжета – предисловие Моисея из Палермо к его переводу с арабского на латинский «Книги Гиппократа о врачевании лошадей»: героем аналогичного анекдота там является сам Гиппократ (Trattati di mascalcia attribuiti ad Ippocrate. Bologna, 1865, p. 101–103).
[Закрыть]
Один врач по имени Джордано[38]38
Джордано – Джордано Руффо из Калабрии, придворный Фридриха II (см. новелла I, примеч. 2), занимавший ряд высоких должностей в сицилийском королевстве, автор трактата «О врачевании лошадей».
[Закрыть] имел коварного ученика. Заболел царский сын. Врач пришел к нему и увидел, что он может поправиться. А ученик, желая подорвать доверие к своему учителю, сказал отцу больного:
«Я вижу, что он наверняка умрет».
И, поспорив с учителем, с видом знатока велел больному открыть рот[39]39
В книге Моисея Палермского коварный ученик говорит: «узнаю сие [то, что больной должен умереть] по знакам на языке его».
[Закрыть] и положил кончиком пальца на его язык яд.
Больной умер. Учитель все заметил, но лишился доверия, а ученик его приобрел.
Тогда врач поклялся впредь никого не лечить, кроме ослов, и с той поры врачевал только животных и бессловесных тварей.
Новелла XI (XII)
[Рассказывающая об услуге, которую оказал Аминадаб своему господину царю Давиду][40]40
Источник сюжета – французские «Четыре книги царств» (Li quatre livre des Reis, p. 80; ср.: Вторая книга Царств, XII, 26–30; Первая книга Паралипоменон, XX, 1–3). В Библии Равву Аммонитскую (зд.: город филистимлян) осаждает Иоав.
[Закрыть]
Аминадаб,[41]41
Аминадаб – в «Романс об Александре» Ламберта-ле-Торта и Александра де Берне некий Аминадаб, греческий царь, упоминается в числе союзников царя Пора, сражающегося с Александром Македонским. Возможно, из романа и почерпнул ото имя автор «Новеллино».
[Закрыть] военачальник и советник царя Давида, выступил по его приказу с огромным войском против одного из городов филистимлян.
Видя, что город не может дольше держаться и скоро падет, Аминадаб под тем предлогом, что солдаты-де могут взбунтоваться, послал за царем Давидом, прося, чтобы тот прибыл к войску с большой свитой.
Царь Давид тотчас двинулся в поход.
Он спросил своего военачальника Аминадаба: «Зачем ты вызвал меня?»
Аминадаб ответил: «Мессер, город не может больше выдерживать осаду, а я хотел, чтобы честь победы досталась вашей особе, а не мне».
Затем он двинулся на город и победил его: почет же и слава достались Давиду.
Новелла XII (XIII)
[Рассказываются о том, как Антигон осудил Александра за то, что тот, дабы развлечься, слушал игру на цитре][42]42
Источник рассказа об Антигоне – «Поликратик» (1159) Иоанна Сольсберийского (Polycralicus, III, 14), источник рассказа о Поре – «История Александра» Курция Руфа и старофранцузские романы об Александре Македонском.
[Закрыть]
Антигон,[43]43
Антигон (384–301 гг. до и. э.) – военачальник Александра Великого, царь Македонии (с 306 г.), наместник Лидии. Убит в бою при Инее. Иоанн Сольсберийский (ок. 1115–1180) считает его наставником Александра.
[Закрыть] военачальник Александра, увидев однажды, как Александр, дабы развлечься, слушает игру на цитре, схватил цитру, сломал ее и бросил в грязь. И сказал Александру: «В твоем возрасте и в твои лета подобает править царством, а не слушать цитру».
Можно еще и так сказать: тело подобно царству[44]44
В «Книге Сидраха», средневековой энциклопедии, переведенной на итальянский язык в первой половине XIV в., сказано: «душа – царь, тело – царство, если душа дурно правит царством, данным ей богом, она будет брошена в огонь».
[Закрыть] – сладострастие пагубно для него, как цитра для царства. Пусть же устыдится тот, кто вместо того, чтобы держаться добродетели, предается сладострастию.
Царь Пор,[45]45
Пор – царь небольшого индийского государства и Пенджабе. В 326 г. до и. э. Александр Македонский победил Пора в битве на р. Гидасп.
[Закрыть] который сражался с Александром, однажды за трапезой приказал порвать струны цитры у одного музыканта и сказал так: «Лучше порвать струны, чем сворачивать с пути, ибо сладость звука губит доблесть».[46]46
Ср.: «священникам надлежит воздерживаться от всяких соблазнов для ушей и глаз, как то: от некоторых видов музыки и от прочего в том же роде, что может ослабить силу духа, ибо через глаза и уши в душу проникает соблазн порока» (постановление Майнцского собора от 813 г.).
[Закрыть]
Новелла XIII (XIV)
[О том, как один царь содержал своего сына десять лет без света, и как тому больше всего понравились женщины][47]47
Сюжет новеллы повторяет эпизод легенды о Варлааме и Иосафе, которая берет начало в одной из буддистских книг (Лалптавистара), отражается в греческом тексте Евфимия Ивера (XI в.) и в XII в. проникает в Западную Европу и на Русь, распространяясь также по всему средиземноморскому региону (ср. аналогичный эпизод в арабском варианте: Повесть о Варлааме пустыннике и Иосаве царевиче индийском. М., 1947, с. 166). Непосредственный источник настоящей новеллы – «Золотая легенда» (вторая – половина XIII в.) Иакова Ворагинского (Jacobi a Voragine. Legenda aurea. Lipsiae, 1850, p. 821). Сюжет использован Боккаччо во введении в четвертый день «Декамерона» и в сказке Лафонтена. Фольклорные варианты см.: Aarne A… Thompson S. The Types of the Folktale, n. 1678.
[Закрыть]
У одного царя родился сын; ученые-астрологи предсказали, что если до десяти лет он не будет скрыт от солнца, то потеряет зрение. Поэтому царь велел поместить его в темную пещеру и там воспитывать его.
По истечении названного срока он велел вывести его из пещеры и прежде всего показал ему много драгоценных вещей и множество прекрасных девушек.[48]48
В варианте новеллы, который содержится в рукописях Панчатикиано-Палатино 32 и Мальябекиано – Строцциано II, III, 343, царскому сыну предлагается более обширный выбор: «весь мир и небо, и море, и золото, и серебро, и скот, и люди, и кроме того несколько прекрасных женщин».
[Закрыть] Называя каждую вещь, он назвал девушек демонами. Затем он спросил сына, что из всего этого ему понравилось больше всего. Тот ответил: «Демоны». Царь очень был этим удивлен и сказал тогда: «Вот какова власть женской красоты!»[49]49
В новелле, как это свойственно средневековью, под словом понимается иконический знак, который не только отображает вещь, но и влияет на ее сущность.
[Закрыть]
Новелла XIV (XV)
[Об одном правителе, который, чтобы соблюсти справедливость и милосердие, повелел выколоть один глаз себе, а другой своему сыну][50]50
Источник сюжета – сочинение римского историка I в. Валерия Максима (Factorum dictorumque memorabilium Hbri, VI, 5, ext. 3), героем рассказа которого является Залевк (VII в. до и. э.), законодатель в Локрах Эпизефирийских, греческом поселении на восточном побережье Калабрии.
[Закрыть]
Валерии Максим рассказывает в шестой книге о том, что Каленцино, правитель одной земли, постановил лишать глаз того, кто согрешит с чужой женой. Прошло немного времени, как в этом провинился его собственный сын. Весь народ просил его помиловать. И размышляя о том, как благотворно и полезно милосердие, а также о том, что справедливость не должна быть попрана, и вынуждаемый криками своих сограждан о пощаде, сумел соблюсти и то и другое, а именно: правосудие и милосердие. Рассмотрел дело и вынес приговор, чтобы одни глаз выкололи сыну, а другой ему самому.
Новелла XV (XVI)
[О великом милосердии святого епископа Павлина][51]51
Источник сюжета – «Диалоги о жизни италийских отцов» (III, 1) Григория Великого через французский перевод (Contes dévots tirés de «La Vie des anciens Pères». Neuchâtel, 1884, p. 18).
[Закрыть]
Блаженный епископ Павлин[52]52
Павлин Понтий Мероний, из Бордо (ок. 354–431), епископ Нолы, поэт.
[Закрыть] был столь милосерден, что ни просьбу одной бедной женщины помочь ее сыну, находившемуся в тюрьме, ответил: «Я могу помочь тебе только так:[53]53
Павлин все свое состояние истратил, выкупая горожан Нолы, захваченных вандалами.
[Закрыть] отведи меня в тюрьму, где твой сын». Она привела его туда, и он отдался в руки тюремщиков и сказал: «Верните сына этой доброй женщине, а меня держите вместо него».
Новелла XVI (XVII)
[Об огромной милостыне, которую роздал один меняла во имя бога][54]54
Источник сюжета – «Житие св. Иоанна Милостынника» (Vitae Patrum, IV, 19).
[Закрыть]
Меняла Пьеро был богатейшим человеком и вот стал он таким милосердным, что сначала роздал бедным во имя бога все свое имущество. А затем, когда все было роздано, велел продать и себя и все вырученные деньги отдал бедным.[55]55
В средневековом обществе, где наживание богатства считалось в принципе греховным, не были редкими случаи, когда люди, составившие состояние торговыми или денежными операциями, отписывали все свое имущество бедным ради спасения души.
[Закрыть]
Новелла XVII (XVIII)
[О том, как покарал господь одного барона Карла Великого][56]56
Впервые настоящей сюжет зафиксирован в хронике Псевдо-Турпина, созданной ок. 1130 г. (Historia Karoli Magni et Rotholandi, VII). В «Новеллино» он попал через «Золотую легенду» Иакова Ворагинского (см. об этом паст, изд., с. 248). Похожая версия рассказа содержится в книге проповедей французского историка и проповедника XIII в. Иакова из Витри (Crane T. The Exempla or Illustrative Stories from the Sermoncs Vulgares of Jacques de Vitry. L, 1890, n. 114).
[Закрыть]
Карл Великий,[57]57
Карл Великий – король франков (768–814) и император Священной Римской империи (с 800 г.). В одной из рукописей «Новеллино» (Панчатикиано-Палатино 32) героем настоящего рассказа является не сам Карл, а один из его рыцарей.
[Закрыть] находясь в походе против сарацин, оказался при смерти. Составил он завещание. Среди прочего коня своего и снаряжение завещал бедным. И поручил одному из баронов, продав их полученные деньги раздать бедным. Тот ослушался и все оставил себе. Карл явился ему[58]58
В Панчатикиано-Палатино 32 следует: «По истечении тридцати дней явился тому усопший и сказал: „За мое желание раздать милостыню во спасение моей души бог разрешил меня от всех грехов; ты же, милостыню мою присвоив, обрек меня на тридцать дней мук. Ныне тебе говорю: в то место, где я был, ты войдешь завтра же, а я, обретя спасение, буду в раю"».
[Закрыть] и сказал: «Восемь мук обрек ты меня претерпеть в чистилище по воле господа за кони и снаряжение, что ты присвоил. Но слава господу моему, я, искупив грехи, взойду на небо, ты же горько за это поплатишься». Раздался гром небесный, и на глазах у ста тысяч человек, слышавших это, низверг его в ад,[59]59
Финал Панчатикиано-Палатино 32: «Тот проснулся в ужасе и утром рассказал всему войску об услышанном. Пошли толки о столь великом диве, и вот – раздался вопль в воздухе над ним и как бы рычание льва, волка и медведя; и в тот же час похищен он был, живой. Четыре дня его искали воины и рыцари по холмам и горам, но не нашли.· Двенадцать дней спустя войско Карла Великого отправилось в Наварру и там его нашли, уже похолодевшего, среди камней, в трех лье от моря и в четырех днях пути от Байонны – сюда кинули дьяволы его труп, а душу унесли в ад».
[Закрыть]
Новелла XVIII (XIX, XX)
[О большой щедрости и великодушии молодого короля][60]60
Источник сюжета – по-видимому, утраченное razo (биографический комментарий к стихотворению трубадура). Этот источник мог быть известен еще Данте (Ад, XXVIII, 130–142) и его комментатору XIV в. Бенвенуто из Имолы. Анекдот о зубе «молодого короля» приводится также в современных «Новеллино» «Сказаниях о стародавних рыцарях» (Conti de'antichi cavalieri, VII).
[Закрыть]
Рассказывают о доброте молодого короля,[61]61
Молодой король – Генрих (1155–1183), старший сын английского короля Генриха II Плантагенета (1133–1189). В 1170 г. стал соправителем Англии, после чего восстал против отца.
[Закрыть] боровшегося со своим отцом по совету Бельтрамо даль Борнио.[62]62
Бельтрамо даль Борнио – Бертран де Борн (вторая половина XII в.), знаменитый провансальский трубадур. Оставил стихотворение, в котором оплакал смерть «молодого короля». В жизнеописаниях и в комментариях к его стихотворениям изображен как сеятель смут и подстрекатель раздоров между Генрихом II и его сыновьями. Ср.: «Я Бертран де Борн, тот, что в былом / Учил дурному короля Иоанна. Я брань воздвиг меж сыном и отцом» (Данте. Ад, XXVIII, 134–136; о «короле Иоанне» см. Дополнение IV, новелла XII, прим. 2).
[Закрыть] Этот Бельтрамо считал себя умнее всех. Про это ходит множество преданий, некоторые из которых мы здесь записали. Бельтрамо уговорился с ним, что он потребует у своего отца долю сокровищ. И сын так его просил, что добился своего. Все это он роздал благородным людям и бедным рыцарям, и, наконец, у него не осталось ничего, что бы он мог еще подарить. Один жонглер стал просить его дать ему что-нибудь. Он ответил, что все роздал: «И все, что у меня осталось, это испорченный зуб во рту. Но отец предложил дать две тысячи марок тому, кто сумеет убедить меня его вырвать. Пойди к моему отцу и скажи, чтобы тебе дали эти деньги, а я вырву зуб по твоей просьбе». Жонглер отправился к отцу и получил деньги, и сын вырвал зуб.
И другой раз случилось ему дать одному благородному человеку двести марок. Сенешаль, иначе говоря казначей, взял эти деньги, постлал ковер в зале и высыпал деньги сверху, а снизу подложил свернутый ковер, чтобы гора казалась большей. Когда молодой король проходил через зал, казначей сказал ему: «Смотрите, мессер, сколько вы даете. Видите, что значит двести марок, а вы их ни во что не цените». Тот посмотрел и ответил: «Такая малость – такому достойному человеку! Дай ему четыреста. Я думал, что двести марок – это много больше, чем то, что я вижу».
(XX)
[О великой щедрости и великодушии английского короля]
Молодой английский король все раздавал и дарил. Как-то одному бедному рыцарю попалась на глаза крышка от серебряной чаши, и он подумал: «Если б мне удалось ее припрятать, нам с приятелем хватило бы на много дней».
И спрятал серебряную крышку под одежду.
Когда принялись убирать со столов, сенешаль стал проверять серебро и обнаружил пропажу. Поднялся переполох, и рыцарей стали обыскивать у выхода.
Молодой король заметил того, кто взял крышку, подошел к нему незаметно и тихо сказал: «Сунь мне ее под одежду, меня не станут обыскивать», И рыцарь, сгорая со стыда, так и сделал. Молодой король за дверью вернул ему крышку, подсунув под одежду, а потом велел позвать и дать ему другую часть чаши.
Но еще больше великодушия выказал он, когда однажды ночью бедные рыцари проникли в его комнату, думая, наверно, что он спит. Стали складывать утварь и доспехи, чтобы унести с собой. И был там среди них один, не пожелавший оста вить богатое покрывало, которым был накрыт король. Он схватил покрывало и принялся его стаскивать с короля.
Король, чтобы с него не сдернули покрывало, держал его со своего края в то время как тот тянул, пока, чтобы ускорить дело, другие рыцари тоже не ухватились за покрывало. Тогда молодой король сказал: «Коли вы применяете силу, то это уже грабеж, а не кража». При этих словах рыцари, прежде думавшие, что король спит, бросились и «утек.
Однажды старый король, отец молодого короля, очень на него рассердился и спросил: «Где твои· сокровища?»
А тот ответил: «Мессер, у меня больше вашего».
Побились об заклад, так это или нет. Назначили день, когда каждый должен был показать свои сокровища. Молодой король пригласил всех рыцарей страны, чтобы в назначенный день они были на том месте.
А отец к этому дню велел построить богатую палату и снести туда золото и серебро в слитках и в виде блюд, чаш, и доспехи, и нескончаемое множество драгоценных камней и, высыпав все это ни ковры, сказал сыну: «А где твои сокровища?»
Тогда сын вынул меч из ножен. И собравшиеся рыцари поспешили к нему по улицам и площадям. Казалось, вся земля полна рыцарей. Старый король ничего не мог поделать. И золото оказалось в распоряжении молодого короля, который сказал рыцарям: «Берите ваши сокровища».
Один взял золото, другой чашу, кто одно, кто другое, так что сразу все растащили.
Тогда старый король собрал силы, чтобы отбить сноп сокровища. Сын же заперся в замке, и Бельтрамо даль Борнио с ним. Отец повел осаду.
Однажды, когда сын пренебрег опасностью, стрела смертельно ранила его в лоб; ибо его преследовала злая судьба.[63]63
В действительности Генрих умер от лихорадки в Мартеле, но согласно легенде, он погиб, защищая замок Альтафорт, владение Бертрана де Борна в Перигоре.
[Закрыть] К его смертному одру пришли все кредиторы и потребовали своих денег, которые ему ссужали.
Молодой король ответил: «Господа, в недобрый час вы пришли: ваши сокровища розданы, доспехи розданы, тело мое поражено тяжелым недугом. От меня вам сейчас не получить надежного залога». Тем не менее он велел позвать нотариуса и, когда тот пришел, сказал любезно: «Запиши, что и отдаю свою душу навечно в плен, пока им не заплатят».
И умер. После его смерти пришли кредиторы к его отцу и стали требовать денег. Отец ответил им сурово: «Это вы ссужали деньги моему сыну и толкнули его на войну против меня, а теперь, под страхом смерти и лишения имущества, подите прочь из моих владений».
Тогда один из них сказал: «Мессер, мы не останемся в проигрыше, ибо владеем его душой». И король спросил: «Каким же это образом?» а они показали ему грамоту. Тогда король смирился и сказал: «Богу неугодно, чтобы душа такого отважного человека была отдана в плен под денежный залог». И велел им заплатить, что и было сделано.[64]64
Такого рода сюжеты обычно служат прелюдией к рассказам на мотив «благодарного мертвеца». См.: комментарий к новелле XVII, Дополнение IV. Ср. со сказочным сюжетом «крест (образ) – порука» (Андреев И. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне. А., 1020. № 849).
[Закрыть] Потом попал к нему в руки Бельтрамо даль Борнио, и, обратившись к нему, король сказал: «Ты говорил, что умнее всех на свете. Ну, а теперь где твой разум?»
Бельтрамо ответил: «Мессер, я потерял его».
«Когда же ты потерял его?»
«Мессер, я потерял его, когда умер наш сын». Тогда понял король, что он похвалялся достоинствами его сына, простил ему и щедро его одарил.[65]65
Источником финала новеллы, вероятно, послужил надгробный «плач» Бертрана над «молодым королем» (Si tuit li plor).
[Закрыть]
Новелла XIX (XXI)
[О том, как три мага пришли ко двору императора Фридриха][66]66
Источник сюжета – «Кладовая примеров» (Promptuarium exemplorum, И, Ζ). Κ нему же восходит рассказ Хуана Мануэля (Хуан Мануэль. Граф Луканор. М.; Л., 1961, № XI, с. 33–37), на основе которого испанский драматург Хуан Руис де Аларкон написал свою «Саламанкскую пещеру». В Италии сюжет использовал Герардо да Прато (Paradiso degli Alberti, II, 2). Ср.: Андреев И. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне, № 470, 471; Афанасьев А. Народные русские сказки. М., 1957, № 358 (человек следует за умершим другом на тот свет и проводит там триста лет, думая, что провел несколько минут)
[Закрыть]
Император Фридрих[67]67
Император Фридрих – Фридрих II, император Священной Римской империи (1212–1250) и сицилийский король.
[Закрыть] был благороднейшим государем, и люди одаренные стекались к нему отовсюду, потому что он щедро награждал и оказывал все знаки внимания тому, кто был искусен в каком-либо деле. К нему приходили музыканты, трубадуры, рассказчики, фокусники, фехтовальщики, участники турниров, люди всякого рода.
Однажды он сидел за столом и уже велел подать воду для омовения рук, как к нему явились три мага в длинных плащах. Они тотчас приветствовал Фридриха, и он спросил: «Кто из вас главный?» Один из магов выступил вперед и сказал: «Я, мессер». Тогда император, приветливо к нему обратившись, попросил показать свое искусство. И, принявшись за дело, они стали показывать силу своих чар. Небо нахмурилось, хлынул дождь, загремел гром, засверкали молнии и обрушился такой град, что каждая градина была с яйцо величиной. Рыцари бросились бежать в покои, кто куда.
Но буря утихла. Маги собрались уходить и попросили вознаграждения. Император сказал: «Просите, что вам угодно».
И они показали тогда на графа Сан Бонифацио[68]68
Риккардо, граф Сан Бонифацио в Вероне (ум. в 1252–1253), одно время сторонник Фридриха II, затем его противник.
[Закрыть]и сказали: «Мессер, пусть он отправится с нами и защитит нас от врагов».
Император благосклонно отнесся к этой их просьбе. Пустился граф с ними в дорогу. Привели они его в прекрасный город, подарили ему великолепного коня и оружие и, указав на множество благородных рыцарей, сказали: «Эти рыцари станут под твое начало».
Напали враги, началось сражение. Граф разбил их и освободил страну. И еще одержал он три победы в открытом поле. Завоевал он ту землю. Нашли ему жену. Родились у него дети. Долго потом правил он в той земле.
Маги надолго оставили его, потом возвратились. Сыну графа исполнилось уже сорок лет. Граф стал стариком. Вернувшись маги спросили:
«Не хочешь ли повидать императора и его двор?»
Граф ответил: «Власть, верно, уже раз там сменилась, и люди теперь там новые, куда я поеду?»
Маги сказали: «Мы хотим, чтобы ты непременно туда вернулся».
Тронулись они в путь, ехали очень долго. Прибыли ко двору. Императора и его баронов застали они за тем же обеденным столом и все еще не вымывших руки, которые начали мыть, когда граф ушел с магами.
Император велел рассказать о случившемся. Граф рассказал: «Я давно женат, детям моим под сорок. Я выиграл три сражения. Весь мир перевернулся! В чем дело?»
К великому удовольствию баронов и рыцарей император заставил его рассказать обо всем подробно.
Новелла XX (XXII)
[О том, как сокол императора Фридриха улетел в Милан]
Когда император Фридрих осаждал Милан,[69]69
Фридрих Барбаросса взял Милан во время своего второго итальянского похода в 1158 г. Через несколько лет население города взбунтовалось, Барбаросса взял Милан вторично и сравнял его с землей. Не исключено, впрочем, что автор «Новеллино» здесь имеет в виду своего любимого героя Фридриха II, который три месяца осаждал Милан в 1238 г. В пользу Фридриха II свидетельствует и его общеизвестная страсть к соколиной охоте.
[Закрыть] его сокол залетел в пределы этого города. Он отправил туда послов, прося вернуть ему сокола. Подеста[70]70
Подеста – высший городской магистрат, который приглашался, как правило, из другого города и осуществлял свои полномочия в течение полугода.
[Закрыть]сознал совет. Немало было сказано речей. И все как один говорили, что благороднее вернуть сокола, чем удерживать.
Только один старый миланец обратился к подесте и сказал так:
«Для нас едино, что сокол, что сам император. Пусть он поплатится за то, что содеял в округе Милана. Поэтому я советую не отсылать ему сокола».
Вернулись послы и рассказали императору о том, что говорилось на совете.
Император, выслушав это, сказал: «Как это может быть? Неужели в Милане не нашлось никого, кто возразил бы на это?» Послы ответили: «Да, мессер, нашелся один».
«Что за человек?»
«Мессер, это был один старик».
«Не может быть, – ответил император, – чтобы старый человек сказал такую грубость, такую бессмыслицу».
«Но это так, мессер».
«Опишите мне, – сказал император, – как он выглядит и во что одет».
«Мессер, он седой и носит полосатую одежду».
«Раз он носит полосатую одежду, – сказал император, – тогда все возможно: ведь он помешанный».[71]71
Полосатую одежду носили шуты и она считалась неприличной для лиц высокого звания. Ср.: Саккетти Ф. Триста новелл, LXXX.
[Закрыть]
Новелла XXI (XXIII)
[О том, как император Фридрих повстречал у источника простолюдина и попросил напиться, а затем отнял у него флягу]
Однажды император Фридрих, одетый по обыкновению в зеленый костюм, отправившись на охоту, повстречал у источника человека, по виду простолюдина; перед ним на зеленой траве была разостлана белоснежная скатерть, возле него стояли тамариксовая фляга с вином и чистая кружка. Император подошел к нему и попросил напиться. Простолюдин ответил: «А из чего я могу дать тебе напиться? К моему сосуду ты не должен прикасаться ртом, но если у тебя есть рог, я охотно дам тебе вина».
Император ответил: «Одолжи мне свою флягу, и я напьюсь из нее, обещаю, что не коснусь ее ртом».
Тот согласился и протянул ему флягу. Император напился, сдержав обещание, но флягу не вернул и, пришпорив коня, пустился прочь.
Бедняк приметил охотничью одежду императорских рыцарей. На следующий день отправился он ко двору. Император сказал привратникам: «Коли и придет сюда человек такого-то вида, не растворяйте перед ним ворота и приведите его ко мне».
Гит пришел. Предстал перед императором. Пожаловался, что лишился фляги. Император, шутки ради, велел ему несколько раз повторить свою историю Бароны выслушали ее с превеликим удовольствием.
А император спросили: «Узнал бы ты свою флягу?»
«Да, мессер».
Тигли император извлек флягу из-под одежды, чтобы показать, что тот рыцарь был он сам. А простолюдина богато одарил за его чистоплотность.[72]72
Склонность Фридриха II к самым разнообразным экспериментам получила широкое отражение в литературе его времени. В данном случае Фридрих испытывает, насколько может укорениться в плебее чистоплотность. Но «опыты» императора далеко не всегда носили такой невинный характер. Салимбене из Пармы в своей хронике рассказывает, как Фридрих велел запереть человека в ящик и, открыв его спустя некоторое время, исследовал содержимое с целью обнаружить отделенную от тела душу.
[Закрыть]
Новелла XXII (XXIV)
[О том, как император Фридрих задал вопрос двум мудрецам и как вознаградил их][73]73
Аналогичный эпизод содержится в хронике Оттона Морены из Лоди (De rebus laudensibus, 26), где, однако, дар получает от императора только Мартин, а Булгар восклицает: «Упустил копя, ибо сказал невыгодную правду» (amisi equum, quia dixi aequum, quod non fuit aequum).
[Закрыть]
Мессер император Фридрих[74]74
Фридрих I Барбаросса
[Закрыть] держал при себе двух ученейших мужей. Одного звали Болгеро, и другого – мессер Мартино.[75]75
Булгар (ум. в 1167) и Мартин Гозиа (ум. ок. 1166), профессора права в Болонском университете, ученики знаменитого юриста Ирисрия. Эпизод, о котором рассказывается в новелле, воскрешает атмосферу Ронкальского имперского собрания (1158), на котором комиссия докторов римского права объявила все права и привилегии итальянских городов императорской регалией.
[Закрыть] Как-то раз стоял император между этими мудрецами, один – справа от него, другой – слева. И вот задал он им такой вопрос:
«Господа, могу ли я по вашему закону[76]76
Имеется в виду римское право.
[Закрыть] взять что-то у одного из моих подданных и отдать другому, кому захочу, не объясняя причины, только на том основании, что я государь, а закон гласит, что желание государя – закон для его подданных.[77]77
В «Дигестах» (I, 4, 1) сказано: «то, что желает государь, имеет силу закона». То же в кодексе Юстиниана (Inst., I, II, 3, 6).
[Закрыть] Скажите же, могу я так поступить лишь потому, что мне этого хочется?»
Один из двух мудрецов ответил: «Мессер, ты можешь поступать со своими подданными так, как тебе угодно, и за тобой не будет вины».
А другой сказал в ответ: «Мессер, я так не думаю, ибо высшая справедливость заключена в законе, а потому должно соблюдать его и подчиняться ему самым неукоснительным образом. Когда вы отнимаете, нужно знать, по какой причине вы отняли у одного и дали другому».
Поскольку в словах и того и другого мудреца заключалась истина, он вознаградил обоих. Одному подарил пунцовую шапку[78]78
Только Иннокентий IV (1243–1254) даровал этот головной убор кардиналам – до тех пор его носили светские должностные лица.
[Закрыть] и белого коня.[79]79
Оттон Морена уточняет: император подарил коня, на котором сам выезжал.
[Закрыть] А другому доверил ведать судопроизводством по его разумению.[80]80
Барбаросса назначил Булгара имперским викарием в Болонье.
[Закрыть]
Стали многие мудрецы обсуждать между собой, чья награда выше. И решили: тому, кто сказал, что отнимать и давать произвольно допустимо, он подарил одежду и коня, как жонглеру за его угодливость.[81]81
Ср.: «дар должен быть похож на того, кто получает» (Данте. Пир, I, VIII, 5). Жонглерам часто дарили платье.
[Закрыть] А тому, кто заявил, что превыше всего справедливость, поручил судопроизводство.
