Текст книги "Черепашки-ниндзя против Тренидатов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

–   Вот поэтому мы и хотели, чтобы ты нам помогла, – бесхитростно ответил Донателло.

–   Но как? – не могла понять Эйприл.

–   Ты же можешь как-то уговорить этого лейтенанта полиции, или хотя бы мистера Болдуина, пришел на выручку другу Микеланджело. – Тебя-то они наверняка послушают.

–   Может быть, – согласилась Эйприл. – Но для этого нужно придумать вескую причину.

–   А кто, как не ты, может придумать такую причину? – с некоторой долей лести произнес Микеланджело.

–   Спасибо за доверие, – улыбнулась Эйприл. – Я попытаюсь.

–   И что ты им скажешь? – спросил Донателло.

–   Какой ты быстрый, – покачала головой Эйприл. – Может, на месте удастся что-нибудь сообразить.

  Черепашки больше не приставали к Эйприл со своими расспросами. А Эйприл была занята дорогой, потому что, несмотря на раннее время, движение было слишком оживленным.

  При подъезде к музею их встретил постовой полицейский. Он указал, где можно припарковать машину, а потом подошел и уточнил, кто они такие и зачем приехали. Когда Эйприл сказала, что ее просил приехать сам лейтенант Лоумен и назвала свое имя, полицейский даже вызвался проводить всю компанию до входа.

–   А, мисс О'Нил! – встретил их возгласом мистер Болдуин и улыбнулся той же лисьей улыбкой, которую черепашки запомнили по вчерашней встрече. Бросилось в глаза также то, что мистер Болдуин немного отошел от утреннего растерянного состояния и теперь способен даже улыбнуться.

–   Меня просил заехать лейтенант Лоумен, – с некоторым упреком ответила Эйприл.

–   Да, я знаю, – сказал мистер Болдуин. – Но он сейчас занят, и я хотел бы воспользоваться этим, чтобы попросить вас об одном одолжении.

  При этих словах черепашки ниндзя уставились на Эйприл и ждали, что она ответит этому нахалу. И Эйприл, конечно же, заметила эти вопросительные взгляды.

–   Нет уж, мистер Болдуин, – отрицательно покачала головой Эйприл. – Я буду разговаривать с полицейским. Если я совру, то потом вы же меня и обвините в лжесвидетельстве.

–   Я? – удивился тот. – Вы что, никогда!

–   Я уже один раз доверилась вашему честному слову, – напомнила Эйприл.

  Мистер Болдуин очень быстро сообразил, о чем говорит журналистка, и в смущении опустил голову. Он не знал, как еще можно убедить девушку не говорить полиции о краже картины накануне. А теперь информация обязательно попадет в газеты и на телевидение, и мистеру Болдуину тогда несдобровать.

–   Мисс Эйприл О'Нил? – вдруг раздался вопрос.

  Эйприл и черепашки повернули головы и увидели лейтенанта полиции, который неслышно подошел к ним со стороны, пока они тут разговаривали с мистером Болдуином.

–   Да, – ответила Эйприл. – С кем имею честь?

–   Я лейтенант Лоумен, – сказал мужчина, поправляя складки своего пиджака. – Это я сегодня звонил вам.

–   Очень приятно, лейтенант, – улыбнулась Эйприл и протянула руку. – А это мои друзья.

  И Эйприл по очереди представила всех черепашек по имени.

–   Мисс О'Нил, – сказал после этого лейтенант. – Мы могли бы с вами поговорить где-нибудь?

–   Прошу вас, – вдруг вмешался мистер Болдуин. – Оставайтесь в моем кабинете. Здесь вам никто не помешает.

  И мистер Болдуин снова бросил на Эйприл умоляющий взгляд, будто говорил, что готов сделать для нее все, что угодно.

–   Мистер Лоумен, – обратилась Эйприл к лейтенанту. – Пусть мои друзья останутся здесь. У нас будет к вам маленькая просьба.

–   Ко мне? – удивился лейтенант и оглядел черепашек.

–   Да, но не прямо сейчас, а потом, – ответила Эйприл. – А теперь спрашивайте о том, для чего вы меня вызвали.

  И лейтенант стал задавать Эйприл разные вопросы, исходя из того, что ему стало известно от Болдуина. Эйприл отвечала на все вопросы, изредка поглядывая на черепашек, не хотят ли они добавить что-нибудь или поправить ее в чем-то. Но черепашки молчали и качали головами в знак своего согласия со словами Эйприл.

–   Хорошо, – наконец сказал лейтенант. – Признаться, я почти ничего не понял из того, что вы мне рассказали.

–   А мне кажется, – ответила ему Эйприл, – что картина складывается как нельзя более понятно.

–   Вы же понимаете, – улыбнулся лейтенант, – что я не могу написать начальству, что в музее поселилась нечистая сила. Такой рапорт в лучшем случае не примут.

–   А в худшем? – поинтересовался Донателло.

–   А в худшем меня уволят с работы, – ответил лейтенант. – Меня ведь прислали расследовать преступление, а не собирать фольклор.

–   Но все, что сказала Эйприл – чистая правда! – настаивал Донателло.

–   Не знаю, – сомневался лейтенант. – Но что тут правда, а что нет позвольте мне судить самому. Так, ладно, мне пора. А что за просьба у вас была ко мне?

  В это время в дверь постучали.

–   Войдите, – сказал лейтенант.

  Дверь распахнулась, и на пороге появился старый знакомый черепашек, охранник Ник Кортези.

–   Лейтенант, – начал он, но потом заметил черепашек и Эйприл. – О, старые знакомые?!

–   Вы знакомы? – удивился лейтенант.

–   О, лейтенант, – начал Кортези. – Это легендарные ребята. Вы, наверное, еще в школу бегали, когда эти ребята спасли меня и моего напарника, а также жизнь вашему отцу, и помогли задержать особо опасных преступников, которые пытались ограбить банк. И тогда тоже они были с мисс Эйприл О'Нил. Здравствуйте, мисс. Вы меня помните?

–   Конечно, Ник, – улыбнулась Эйприл и поздоровалась с охранником за руку.

–   Говорите, Ник, геройские ребята? – внимательно посмотрел на черепашек лейтенант.

–   О, они все достойны знака «Отличный полицейский», – восторженно отозвался Ник Кортези.

–   И что у вас за просьба, ребята? – поинтересовался лейтенант.

–   Вы должны позволить нам понаблюдать за картиной, – сказал Донателло.

–   Ого-о, – протяжно произнес лейтенант. – Даже так!

–   Да, – настойчиво повторил Донателло.

–   И за чем вам это? – спросил лейтенант.

–   Вы же не верите в нечистую силу, – тихонько ответил Рафаэль. – Вот мы вам и поможем разузнать, кто это был на самом деле.

–   И каким это образом? – передразнил его лейтенант, произнеся свои слова тоже полушепотом.

–   А вот вы разрешите, тогда и увидите, – хитро прищурился Донателло.

–   Ну что, Ник, разрешим этим следопытам понаблюдать за картиной? – спросил лейтенант.

  Вместо ответа Ник Кортези только рассмеялся, что говорило о его согласии с лейтенантом.

–   Ладно, наблюдайте, – согласился лейтенант, а потом повернулся к Нику. – Они уже приехали?

–   Да, – коротко ответил тот.

–   Ник вас проводит, – бросил на ходу лейтенант. – Спасибо за помощь, мисс О'Нил.

–   Рада была помочь, лейтенант, – ответила Эйприл.

–   Ник, – наклонился и шепнул на ухо охраннику Донателло. – Ты уже второй раз нам помогаешь. Спасибо тебе.

–   Да что вы, ребята, – ответил тот. – Я думаю, что вы сделали бы то же самое.

–   Эйприл, – обратились черепашки к девушке. – Мы остаемся. Не забывай навещать нас.

–   Я тоже что-то придумала, – подмигнула черепашкам Эйприл. – Я привезу вам вечером кинокамеру, мы установим ее напротив картины. Вы сможете заснять на пленку все, что угодно.

–   Заранее огромное спасибо, Эйприл, – поблагодарил Леонардо.

–   А теперь я спешу, – сказала девушка, посмотрев на часы. – Пока, ребята.

–   Пока Эйприл, – ответили черепашки.

  И они направились с Ником Кортези, а Эйприл побежала к машине.

  Черепашки поднялись на второй этаж и пошли к тому месту, где висела картина в тот день, когда ее пытались похитить Шредер и его помощники Хряк и Гнюс. Они подошли ближе и заметили, что картина несколько потускнела, но при Нике никто ничего не сказал. Черепашки молчали не потому, что не доверяли старому охраннику, а потому, что считали лишним посвящать его в свои проблемы. Да Ник, наверное, и сам понял, что черепашки стесняются при нем говорить.

–   Ладно, ребята, – сказал он. – Оставайтесь здесь, а мне нужно по службе. Если что, разыщите. Пока, встретимся немного позже.

  И он ушел, оставив черепашек одних.

–   Вы заметили? – тихо сказал Рафаэль, стреляя глазами вокруг.

–   Что она потемнела? – спросил Донателло.

–   Значит, ты тоже это заметил, – обрадовался Рафаэль.

–   А что, если это просто при ярком свете такой эффект? – спросил Леонардо. – Мы же видели ее в темноте.

–   Не думаю, – не согласился Рафаэль. – Здесь что-то не то. Обязательно нужно будет сказать об этом учителю Сплинтеру.

  До конца дня черепашки просидели в музее, несколько в стороне от картины, чтобы не мешать сновавшим полицейским.

  В шесть часов вечера все работы в музее прекратились, и охрана закрыла помещения. Черепашек лейтенант препоручил Нику Кортези и предупредил, чтобы они вели себя хорошо, потому что он и так превысил свои полномочия.

  А в половине восьмого приехала Эйприл, привезла черепашкам еще горячую пиццу и кинокамеру. Она рассказала Микеланджело, как следует ей пользоваться, и помогла установить на штативе напротив картины, пообещала позвонить и уехала. Черепашки снова остались одни. К ним пару раз подходил Ник Кортези, но разговор не вязался, и Ник уходил. А черепашки оставались и тоже молчали, потому что не знали, как себя нужно вести, когда следишь не за преступниками, а за простой картиной.

  Было около одиннадцати, когда Донателло, Леонардо и Микеланджело начали зевать.

–   Ладно, ребята, – сказал Донателло. – Картина как картина. Согласитесь, что она так отпечаталась в мозгах, что теперь будет сниться нам каждую ночь до конца дней.

–   Ну ты скажешь, – не согласился Микеланджело.

–   А что, – сказал Донателло. – Лично я запомнил ее до самой мельчайшей точечки.

  Только Рафаэль молчал и продолжал внимательно смотреть на картину.

–   Рафаэль, – попытался отвлечь его Донателло. – Ты что, захотел испортить себе глаза?

–   Нет, – подсказал Микеланджело. – Просто у него возникло желание проделать в ней дырки взглядом.

–   А мне не до шуток, – серьезно ответил Рафаэль. – Вы что, уже забыли, что сказал учитель Сплинтер?

–   Мы не забыли, – ответил Леонардо. – Но хотелось бы и отдохнуть, набраться сил. Куда она денется до утра? Тем более, ты слышал, что сказал Ник? Охрана музея удвоена. И это только внутри. А снаружи?

–   Но нас учитель Сплинтер просил не охрану считать, а следить за картиной, – настаивал Рафаэль.

–   Вот и последи, – пробормотал сквозь сон Донателло. – А потом мы тебя сменим.

  Микеланджело уже тоже тихо сопел рядом с Донателло. У Леонардо также слипались глаза. И только Рафаэль оставался непреклонным и не поддавался сну, хотя всю прошлую ночь не сомкнул глаз, находясь под пристальным наблюдением тренидатов. Он продолжал внимательно смотреть на картину и старался не сводить с нее глаз.

–   Ладно, сони, дрыхните, – пробормотал он. – Скоро я вас разбужу.

  А тем временем стрелки часов уже приближались к полуночи. Музей был окутан такой тишиной, что было слышно, как свищет ветер за толстыми бетонными стенами.

–   Динь-дон, динь-дон, – пробили полночь музейные часы.

  Рафаэль от неожиданного звука даже вздрогнул и невольно посмотрел в ту сторону, откуда он доносился. А когда снова повернулся к картине, то не узнал ее. Картина равномерно и быстро начала темнеть. От неожиданности Рафаэль даже рот открыл. Он не стал тревожить сон друзей только потому, что подумал, будто это галлюцинация от усталости. Он стал протирать лапами глаза, а когда опять посмотрел на картину...

–   А-а-а!! – закричал Рафаэль и попятился прочь от картины.

  Его крик разбудил остальных черепашек. Они подхватились и бросали непонимающие взгляды то на отпрянувшего в сторону Рафаэля, то на стену, где висела картина. Она стала просто черным квадратом, потому что изображение замка исчезло, а сам квадрат стал увеличиваться, будто кто-то надувал воздушный шар.

–   Вот так картинка-а, – пробормотал Донателло. – Микеланджело! Включай поскорей кинокамеру.

–   Сейчас, – ответил тот и поспешил к штативу.

  А тем временем шар достиг таких размеров, что одной своей частью почти дотрагивался пола. Черепашки услышали позади себя шаги. Это бежали охранники и полицейские, которых оставили присматривать за музеем. И в тот самый момент, как они показались в конце коридора, шар из картины дотронулся до пола и лопнул. Оттуда ударила сильная струя воздуха. Своей силой она опрокинула штатив с кинокамерой и смела с пути черепашек, а затем охранников и полицейских.

  Только Рафаэль, который первым увидел начавшееся изменение и успел спрятаться, а теперь смотрел, как летают по коридору его друзья, полицейские и охранники. Он заметил, что струя воздуха стала выбрасывать небольшие темно-синие комочки, похожие на яйца страуса. Они тоже улетали за струей воздуха.

–   Может, это и есть тренидаты? – предположил Рафаэль.

  И он прошел из своего укрытия вслед за одним таким страусиным яйцом, которое пролетело недалеко от него. Оно прокатилось через весь соседний зал и уперлось в стенку. Рафаэль тоже остановился и стал с удивлением наблюдать, как прямо на глазах яйцо увеличилось до метрового размера в диаметре и лопнуло. Вслед за этим из него появилась голова уродца, похожего на огромную летучую мышь. Он неуклюже двигался и все время кряхтел, как старик.

  Рафаэль заметил, что существо обнюхивает пространство и пытается как-то сориентироваться. А еще он отметил, как хорошо тренидат видит в темноте. Он понял это по тому, как существо чувствовало малейшую преграду на своем пути.

  Обнюхав пространство, тренидат повернулся в ту сторону, откуда только что прилетел и где теперь на его пути стоял Рафаэль. Тренидат стал медленно двигаться к нему. Рафаэль попятился назад, стараясь найти для себя подходящее укрытие. И он нашел его за шторой, за которой оказался большой ящик для противопожарного оборудования. Тренидат дошел до того места, где секунду назад стоял Рафаэль, остановился, обнюхал воздух и недовольно зарычал. Сначала он хотел проверить, кто прятался в ящике, но потом видимо передумал и направился дальше. Рафаэль облегченно вздохнул, но не решался выходить из укрытия, чтобы продолжить слежку за тренидатом. В памяти еще была свежа встреча с ними в ночном замке, и Рафаэль прекрасно помнил, как его с Донателло продержали там заложниками до самого утра.

Глава 8. Расследование ведут черепашки

  Тренидат искал своих собратьев. Он направился по коридору, в ту сторону, куда улетели охранники и черепашки, и куда поток воздуха смыл остальные страусиные яйца, которые вылетели из картины. Тренидаты собрались в большом зале первого этажа. Они неуклюже переступали с ноги на ногу и толкали друг друга. Их общение между собой походило на шуршание огромного количества жуков, собранных в одном месте.

  Тренидаты еще немного пошуршали, а потом разбрелись в разные стороны. Было похоже, что они что-то ищут. Вскоре Донателло стало понятно, что именно. Существа навалились и выломили дверь запасного выхода, а потом высыпали на улицу.

  Когда шум совсем прекратился, Рафаэль наконец решился покинуть свое убежище. Он выбрался из ящика и направился на поиски друзей.

–   Странно, – произнес он, войдя в комнату, где недавно было множество тренидатов, – куда они могли подеваться?

–   Эй, Рафаэль, – вдруг у него за спиной послышался голос Донателло.

  Рафаэль оглянулся и, подняв голову вверх, заметил своих друзей, устроившихся на люстре под потолком.

–   Как вы туда забрались? – удивился Рафаэль. – Давайте, спускайтесь. Монстры выбежали на улицу.

–   Мы это заметили, – ответил Микеланджело.

–   А еще мы наблюдали, как они вылупливаются из яиц, – похвастался Донателло.

–   Что ты говоришь? – нарочито удивленно спросил Рафаэль.

–   Да, – не понял насмешки тот. – Сейчас мы тебе все расскажем. Только вот как нам спуститься?

–   А я почем знаю? – развел лапами Рафаэль. – Как забрались, так и спускайтесь.

–   А ты не мог бы подать нам лестницу, которая стоит в углу? – указал лапой Леонардо.

  Рафаэль нехотя развернулся. Вскоре он приволок лестницу, чтобы черепашки смогли спуститься вниз.

–   По-моему, теперь нам достаточно известно о тренидатах, – сказал Донателло. – Можно идти к учителю Сплинтеру.

–   Да, но мы не знаем, куда они направились, – ответил Рафаэль. – Тебя разве не привлекает идея разузнать все до конца?

–   А что мы можем еще узнать? – упрямился Донателло. – Теперь понятно, что они появляются из картины. На это и намекал нам раньше учитель Сплинтер.

–   Если они и появляются из картины, то куда деваются потом? – спросил Рафаэль. – Ты сможешь ответить на этот вопрос?

–   Конечно! – бойко сказал Донателло.– Вы же видели, как они взломали дверь и отправились на улицу.

–   Но куда именно? – настаивал Рафаэль. – И что будут делать там? И как проникнут обратно в картину, да и собираются ли вообще это делать?

–   Да-а, – почесал затылок Донателло. – Об этом я как-то не подумал.

–   Поэтому я и предлагаю проследить за тренидатами, а также провести свое маленькое расследование, – сказал Рафаэль.

–   По-моему, Рафаэль прав, – ответил Микеланджело. – Эта информация может пригодиться и нам, и учителю Сплинтеру.

–   К тому же, – вмешался в разговор Леонардо, – не забывайте, что Шредеру тоже небезинтересно знать все, что связано с тренидатами. Если он сможет подчинить их себе, монстры наделают много вреда городу.

–   Ну что ж, – согласился Донателло. – Если вы так уверены в необходимости преследования, давайте отправимся на поиски тренидатов.

  Спустя некоторое время черепашки ниндзя уже были на улице.

  Там было значительно светлее, чем в музее. Яркое освещение от рекламных щитов, ламп дневного света, бегущих огоньков названий магазинов, кафе, ресторанов создавали такую иллюминацию, что трудно было поверить, будто в городе царила ночь. В музее же, когда ожила картина, весь свет куда-то исчез, и наступила кромешная тьма.

–   Какие будут предложения? – спросил Леонардо, поворачиваясь к Рафаэлю, который был инициатором затеи с преследованием.

–   Куда они могли подеваться? – остановился и осмотрелся по сторонам тот.

  Микеланджело и Леонардо тоже старались заметить что-нибудь подозрительное, что навело бы их на след тренидатов. Но нигде никого и ничего не было заметно. И вдруг черепашки услышали звуки, отдаленно напоминавшие писк птенцов. Они обернулись в ту сторону, откуда они доносились, и заметили на противоположной стороне улицы пиццерию. В этот момент там как раз погас свет. Черепашки многозначительно переглянулись между собой.

–   Вот так монстры, – удивленно произнес Микеланджело.

–   Да, – согласился с ним Донателло. – Похоже, что они тоже из породы мутантов, которые обожают пиццу.

–   Пойдемте скорее, посмотрим, что они на самом деле там вытворяют, – сказал Рафаэль и первым поспешил к пиццерии.

  Черепашки последовали за ним. Они остановились за несколько метров от здания. Здесь уже отчетливо слышалось равномерное чавканье.

–   Если мы приблизимся к двери, они тут же заметят нас, – шепнул Рафаэль.

–   И что ты предлагаешь? – тихо спросил Донателло.

–   Зайти с черного хода, – ответил Рафаэль.

–   Тогда пойдемте, – сказал Леонардо.

  И черепашки ниндзя снова заторопились. Они прошли мимо соседнего магазина и повернули за угол, попали в узкую улочку и стали разыскивать черный ход в пиццерию.

–   По-моему, вот эта дверь, – сказал Донателло.

–   А мне кажется, что следующая, – не согласился Леонардо.

–   С чего ты взял? – спросил Донателло. – Послушай, как пахнет пиццей.

–   Запах – это еще не все, – настаивал Леонардо.

–   И мне тоже кажется, что нам нужна следующая дверь, – вмешался Микеланджело. – Именно оттуда доносится странный звук.

  Черепашки подошли к двери, и Микеланджело попробовал открыть ее. Но на удивление она не поддалась.

–   Странно, – произнес он. – Каким же образом тренидаты проникли внутрь?

–   А может, все-таки нужно было заходить в ту дверь, на которую указывал я? – спросил Донателло.

  И, не дожидаясь ответа, он вернулся обратно, чтобы проверить свою версию. Как только он дотронулся до ручки, дверь свалилась с завес и с грохотом упала на землю. Донателло еле успел отскочить в сторону.

–   А я вам что говорил? – спросил он у друзей, когда улегся шум. – Сюда нужно заходить.

  Донателло просунул голову в проем двери и тут же отпрянул обратно.

–   Ты чего? – спросил у него Рафаэль.

–   Посмотри, сколько много этих тварей, – ответил Донателло. – Они, наверное, решили уничтожить годовой запас пиццы.

  Рафаэль осторожно повторил попытку Донателло. Тренидаты его не заметили. Они сидели на полу, полках, столах, стояли на стульях и что-то жевали.

–   Что будем делать? – шепотом спросил Рафаэль.

–   А что ты предлагаешь? – поинтересовался Леонардо.

–   Нужно незаметно прокрасться внутрь, – ответил Рафаэль.

–   Рафаэль! – дернул его за рукав Донателло. – Ты же не хочешь сказать, что ты самоубийца!

–   А я так и не говорю, – спокойно ответил Рафаэль, одергивая свой рукав. – Просто нужно понаблюдать за ними поближе. Если уж они не уничтожили нас в замке Вальдхоуз, то можно не беспокоиться.

–   Лично я отказываюсь, – замахал лапами Донателло.

–   Кто со мной? – спросил Рафаэль и посмотрел на Леонардо и Микеланджело.

–   Пошли, – шепнул Микеланджело.

–   А я останусь с Донателло здесь, – ответил Леонардо.

–   Струсил? – спросил Рафаэль.

–   Я не струсил, – ответил Леонардо. – Думаю, что чем больше нас будет, тем быстрее мы наделаем шуму, и они нас обнаружат. К тому же, мы останемся, как прикрытие. Правда, Донателло?

–   Согласен, – ответил Донателло, удовлетворенный тем, что Леонардо нашелся, как ответить на упрек в трусости.

–   Хорошо, – согласился Микеланджело. – Оставайтесь, а мы пошли.

  И они с Рафаэлем стали пробираться в пиццерию, стараясь не привлекать внимания тренидатов, занятых утолением голода.

  Донателло и Леонардо остались и не знали, что им делать, если друзьям вдруг понадобится помощь. Они очень беспокоились за них, но тренидатов боялись еще больше.

–   Эх, – разочарованно вздохнул Донателло. – Нужно было и нам пойти.

–   Ты что, уже передумал? – не понял его поведения Леонардо. – Надо было подумать об этом сразу. Теперь уже поздно.

–   Хотя бы пиццы кусочек догадались прихватить с собой, – мечтательно произнес Донателло. – Как думаешь, может, самим сходить?

–   Перестань, как тебе не стыдно, – упрекнул его Леонардо.

–   А почему мне должно быть стыдно? – удивился Донателло. – Эти проклятые тренидаты пируют там бесплатно. Представь, что они все сожрут, и завтра нам не из чего будет приготовить нашу любимую пиццу.

–   Не выдумывай, – сердито произнес Леонардо. – Для этого потребовалось бы не менее миллиарда тренидатов, а то и больше.

–   А вдруг их столько и есть? – не унимался Донателло.

–   Ладно, помолчи, – грубо сказал Леонардо. – А то мы так даже не услышим Рафаэля и Микеланджело, если им вдруг понадобится наша помощь.

  Донателло послушался. Он принялся всматриваться в темноту.

  В это время Рафаэль и Микеланджело двигались очень медленно, чтобы не наделать шума и не вспугнуть тренидатов, многие из которых уже насытились до отвала и лежали на полу, довольно похрюкивая.

–   Настоящие обжоры, – прошептал Микеланджело, указывая на одного монстра.

–   Прямо как наш Донателло, – в тон ему ответил друг.

  И тут неожиданно раздался пронзительный визг. Рафаэль отскочил в сторону, цепляясь за коробки, предназначавшиеся для яиц. Он не заметил, что наступил на лапу тренидату. Яйца стали высыпаться на пол, разбиваться, образуя месиво, которое разлилось на пол.

  От такой неожиданности Рафаэль и Микеланджело застыли на месте в нерешительности. Они не знали, что им делать: то ли убегать прочь, то ли затаиться и притвориться неподвижными. А тем временем тренидат бегал по кухне и вопил, что было сил. Его дружки стали реагировать на это весьма странным образом. Они зашевелились, повскакивали на ноги, мычали, будто сожалели о случившемся, и старались как-то утешить своего собрата. Они даже пытались гладить его по голове.

  Микеланджело и Рафаэль ошарашенные удивительным зрелищем, смотрели на тренидатов во все глаза. И вдруг случилось ужасное. Монстры повернулись и начали медленно направляться в сторону черепашек, осторожно переставляя ноги и обнюхивая воздух.

  Черепашки похолодели. Они ведь даже не могли догадываться, что собираются предпринять тренидаты, чтобы отомстить за своего собрата.

–   Бежим, – шепнул другу Рафаэль, хотя сам продолжал стоять на месте, словно завороженный.

  Микеланджело тоже оставался на месте. Что-то во внешнем виде этих существ говорило ему о том, что они не могут быть злыми.

  Тренидаты все ближе подходили к черепашкам и внезапно остановились перед преградой, которую устроил нечаянно Рафаэль из разбитых яиц. Тренидаты стали наклоняться и нюхать месиво из сырой яичницы.

–   Мр-рр, дрр-р, – довольно замычали они и на6росились на разбитые яйца.

  Тренидаты так страстно поедали яичные желтки, что не обращали никакого внимания на то, что делалось вокруг.

–   Что здесь происходит? – услышали Микеланджело и Рафаэль голос Донателло.

  Они обернулись и увидели своих друзей рядом с собой. Леонардо и Донателло стояли рядом и тоже наблюдали за странными существами, которые проглатывали яйца и вылизывали пол так быстро, что вскоре ничего не осталось. Они недовольно рычали, отталкивали друг друга от последних остатков и угрожали один одному маленькими острыми зубками.

–   По-моему, это их пицца, – сообразил Донателло.

–   Похоже на то, – согласился Микеланджело.

  Когда разбитых яиц совершенно не осталось, тренидаты начали вести себя агрессивно. Мало того, что они стали драться между собой, они к тому же затеяли погром в помещениях пиццерии. На пол летели банки, формочки, кастрюли, тарелки, кружки, столы, полки.

–   Похоже, они недовольны тем, что кончилась пицца по-тренидатски?! – полусерьезно, полушутя сказал Донателло. – Пора и нам сваливать, а то, не дай бог, они выместят на нас свою злость.

–   Я согласен с Донателло, – сказал Микеланджело. – Нужно пробираться к выходу.

  Но как только черепашки повернули и стали пробираться к выходу, один тренидат громко зарычал и прямо на глазах начал меняться в размерах.

–   Смотрите! – остановил друзей Леонардо.

  Тренидат корчился на полу, словно у него невыносимо болел живот.

–   Может, он обожрался? – предположил Донателло.

–   Или отравился, – подсказал Рафаэль.

  Но когда ноги и лапы существа стали превращаться в ноги и лапы настоящего монстра, черепашки поняли все до конца.

–   Да нет же! – удивленно произнес Микеланджело. – Он, наверное, переел яиц и начал расти у нас на глазах.

–   Смотрите! – указал Донателло. – Тоже самое происходит еще с одним!

–   И еще! – увидел Микеланджело.

–   И там тоже! – добавил Рафаэль.

–   Да они все стали увеличиваться в размерах от яичных желтков! – сделал вывод Донателло.

  Тренидаты действительно стали увеличиваться в размерах. Друг за другом они валились на пол, корчились и поднимались совершенно преображенными существами. Их рост теперь составлял более метра в высоту. Они выглядели сильнее и агрессивнее прежних маленьких тренидатов. Те из них, что не успели отведать желтков, так и остались малышами. Они скулили то ли от обиды на своих собратьев, что те не поделились с ними, то ли завидуя их огромному росту.

  Тренидаты, которые сделались теперь большими и агрессивными существами, начали крушить и ломать все, что попадалось на их пути. Черепашки ниндзя прижимались друг к другу и тихонько наблюдали за происходящим из укрытия, которое они для себя облюбовали. А тренидаты продолжали чувствовать себя полными хозяевами в пиццерии.

–   Похоже, что самое время сматываться, – прошептал Донателло.

–   Здесь они нас еще не заметили, – сказал на это Рафаэль. – А что, если мы выйдем и попадем прямо к ним в лапы? Как ты думаешь, что они с нами сделают? Я не думаю, что им позарез нужны живые пленники.

–   Ты предлагаешь торчать здесь? – спросил удивленно Донателло.

–   Давай, выходи первым, – ответил Рафаэль. – Если ничего не случится, мы тут же последуем за тобой.

–   Хорошо, – согласился Донателло.

–   Ладно, – остановил спор Микеланджело. – Нас никто не гонит отсюда. К тому же, мы еще не все узнали о тренидатах.

–   А этого тебе мало? – спросил Донателло. – Мы даже узнали, чем они любят питаться и почему увеличиваются в размерах.

–   Иди, иди, Донателло, – подталкивал друга Рафаэль. – Если тебе придется погибнуть, то мы будем знать, что ты совершил свой необдуманный поступок во имя великого дела.

–   Да нет уж, – не согласился Донателло. – Я лучше останусь с вами.

  Пока черепашки спорили, как им следует поступить в сложившейся обстановке, тренидаты расправились с пиццерией и стали искать себе другие забавы. Они подпрыгивали до самой столи, цеплялись за люстры, раскачивали их и качались на них, как на качелях. Вдруг одна люстра оборвалась и стала падать вниз. Тренидат с визгом уцепился за оголенные провода, и его ударило током. Он с грохотом полетел на пол, но быстро опомнился и стал на ноги. Его глаза просто светились свирепостью. Тренидат так разозлился, что толкал и из6ивал даже своих собратьев, которые визжали и отлетали в разные стороны.

–   Ого, – удивился Леонардо. – Мне кажется, это от электрической подзарядки они становятся еще сильнее и смелее, чем от яичных желтков.

–   Нельзя не согласиться с тобой, – ответил Микеланджело. – Этот тренидат стал просто неуправляемым монстром.

–   Представляете, если бы ими завладел Шредер, – сказал Рафаэль. – Он уворовал картину не потому, что она ему понравилась. Скорее всего он и Супермозг знают ее тайну не хуже учителя Сплинтера.

–   Да уж, – согласился Микеланджело. – Теперь только не доставало проблем со Шредером. Не дай бог они встретятся...

–   А что он сможет сделать против них? – спросил Донателло.

–   Что ты имеешь в виду? – не понял Леонардо.

–   Я хотел сказать, как он собирается ими управлять, – пояснил Донателло. – Не при помощи же дистанционного управления.

–   А ты бы отправился к учителю Сплинтеру прямо из музея, – попрекнул его Рафаэль. – Тогда бы мы точно ничего не узнали о тренидатах и их повадках.

–   Да ладно тебе, – недовольно произнес Донателло. – Просто мне хотелось поскорее сообщить новость учителю Сплинтеру.

–   Смотрите, черепашки, – перебил их Леонардо. – Они собираются покинуть пиццерию.

–   Тренидаты и правда направлялись к выходу. Впереди шел самый огромный монстр, которого стукнуло током. Теперь он был у остальных вроде как предводителем. Изредка он поворачивался к тренидатам и что-то недовольно бормотал.

–   У них появился командир, – шепнул друзьям Донателло. – Вам так не кажется?

–   Теперь им не хватает только цели, – добавил Микеланджело.

–   Какой цели? – не понял намека Донателло.