355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Автор Неизвестен » Волшебный мертвец: Монгольско-ойратские сказки » Текст книги (страница 9)
Волшебный мертвец: Монгольско-ойратские сказки
  • Текст добавлен: 8 октября 2016, 22:53

Текст книги "Волшебный мертвец: Монгольско-ойратские сказки"


Автор книги: Автор Неизвестен



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Черт с мешком и человек с ведром

Царевич Амугуланг-Едлегчи после этого опять поступил, как и раньше, пришел в рощу на Прохладном кладбище, взвалил себе на плечи Волшебного мертвеца и двинулся с ним в обратный путь. Волшебный мертвец начал опять рассказывать следующую сказку:

Опять-таки в давние времена на севере Индии жил один царь; был у него маленький сын. Прежде чем он начал говорить, подвергся он тяжкой болезни, против которой были бесполезны всякие средства; мальчик был уже при смерти. Заболел же мальчик оттого, что ему причинил напасть черт, явившийся в их страну с мешком из человеческой кожи за плечами. Но этого никто не знал.

Раз один человек, живший в городе того царя, пошел попросить взаймы хлебных зерен и захватил с собой ведро. Шел он ночью и дорогой встретил того черта. Человек тот надел себе на голову ведро и бросился колотить бродячего черта. Черт тогда сказал ему: «Ты кто? Не причиняй мне зла! Станем-ка мы с тобой друзьями! Я дам тебе все, что только тебе ни понадобится. Как твое имя?» – «Меня зовут Носящий ведро, – ответил тот человек, – ну, а тебя как зовут, черт?» – «Меня зовут Носящий мешок из человеческой кожи, – сказал черт. – Ты поставь там свое ведро, а сам подойди сюда!» Человек поставил ведро и подошел к черту. Тот вынул из мешка шелк, подал его человеку и сказал: «Теперь ты впредь, подходя ко мне, оставляй свое ведро. Я тебе буду давать все, что ты пожелаешь! Ведра же я боюсь». Тогда человек заявил черту: «Теперь мы стали братьями. Где же ты живешь? Скажи мне!» – «У меня нет постоянного местожительства, – отвечал ему черт.  – Мое местожительство – воздух!» Тогда человек спросил черта: «Ты чего боишься?» – «Я боюсь поспевшего осенью хлеба, зерно которого высовывается из колоса; боюсь выпученного глаза, да вот еще боюсь твоего ведра. Больше я не боюсь ничего! Я не могу подойти к полю с поспевшим хлебом, в другом же месте для меня нет никаких препятствий. А ты чего боишься?» – «Я боюсь мешка, что у тебя за плечами, – отвечал человек черту. – Ты оставь мешок, а я брошу ведро; вот тогда мы станем друзьями!» – «Нет, – сказал черт, – я не брошу этого мешка. Им я насылаю на всех болезни и забираю души. Если я его оставлю, то чем же я прокормлю себя?» После этого они разошлись; расставаясь, человек дал черту одежду, в карманы и обшлага которой он насыпал зерен и проковырял дырочки. Черт забрал платье и ушел к себе.

После этого человек зажег светильню и пошел по пути, который ему указывали просыпавшиеся зерна. Так дошел он до входа в большую пещеру, находившуюся в скале; черт вместе с маленьким сыном сидел как раз у входа в пещеру. Чертенок стал плакать, говоря, что он проголодался. Тогда черт-отец начал его уговаривать: «Не плачь, мой милый! Завтра я заберу много скота в выкуп за царевича. Ведь это я навел на него напасть. Вот мясо и кровь скота я и принесу тебе!» – «А что за болезнь у того царевича?» – спросил чертенок. «Я навел на него напасть, и он теперь умрет», – отвечал черт-отец. «Батюшка, а как же ты навлек на него болезнь?» Черт-отец тогда рассказал ему: «Я поймал паука и всунул его в ухо царевичу. Паук свил там себе гнездо и стал плодиться». – «А есть какой-нибудь способ избавить царевича от напасти?» – спросил чер тенок. «Надо пустить кровь красному быку; если горячую кровь налить на блюдо, она станет пениться. Тут надо поднести царевича к блюду с кровью, держа его за правое ухо, и приказать бить в тарелки и барабаны и играть на трубах и флейтах. Паук подумает тогда, что наступило лето, сам вылезет и выведет своих детенышей; кровяную же пену они примут за цветы и вылезут совсем вон из уха. Вот царевич тогда и выздоровеет».

Человек тот, подслушав потихоньку то, что говорил черт, вернулся обратно, пошел к царю и доложил ему: «О царь, я могу вылечить твоего сына!» Царь обрадовался и спросил, каким образом он собирается лечить царевича. Человек тот рассказал так, как слышал от черта, а затем устроил все, как было указано, после чего царевич выздоровел. Царь же щедро наградил того человека.

После этого пришлось раз тому человеку повстречаться с чертом. Черт достал из своего мешка кушанье, подал его тому человеку и сказал: «Друг, ты побереги мой мешок, а я напущу напасть на одного человека и вернусь сюда обратно». После того как черт удалился, человек тот забрал мешок и спрятал его посреди большого хлебного поля. Вскоре черт вернулся, стал он кружить вокруг поля и звать, но никто ему не откликнулся. Черт тогда поставил на краю поля разные яства, потужил и наконец вернулся домой. Тогда человек засунул мешок черта в ведро, а отверстие прикрыл ступой и тоже вернулся к себе домой.

После этого человек тот стал ходить по больным, надев себе на голову мешок черта, и лечить. Так как он вылечил очень многих больных, то и приобрел разное необходимое ему имущество и достояние.

Затем человек тот подумал о приближающемся часе смерти: «Сына у меня нет; если я оставлю так этот мешок, черт, наверное, захватит его!» Подумавши так, он изрезал мешок на части и выбросил его в воду. Черт узнал об этом, собрал куски своего мешка, сшил их человеческими жилами и опять стал наводить на людей напасти.

Если бы тот мешок был сожжен, люди были бы долговечны и до самой смерти не видели бы никаких болезней и напастей. Но так как мешок был брошен в воду, люди стали подвергаться разным напастям; оттуда это и пошло.

«Да, если бы тот мешок был сожжен, все живые существа благоденствовали бы!» – заметил царевич Амугуланг-Едлегчи. «Несчастный царевич произнес слово! Не останусь я здесь!» – воскликнул Волшебный мертвец и улетел по воздуху.

Чары гор Малайа

Царевич Амугуланг-Едлегчи опять поступил, как и раньше, пришел в рощу Прохладного кладбища, взвалил себе на плечи Волшебного мертвеца и двинулся с ним в обратный путь. Волшебный мертвец опять стал рассказывать сказку:

В давнее прошлое время в западной Индии, неподалеку от гор Малайа жил один богач; звали его Олонедтю («Обладающий многими предметами»). У богача была тысяча дойных коров. Однажды потерялась его любимая корова с шестью рогами. «На что мне другие коровы?» – подумал тогда богач, сел верхом на быка и отправился на поиски. В то время как он блуждал всюду, не будучи в состоянии найти свою корову, поднялась буря. Он укрылся тогда подле скалы с ключом в горах Малайа и лег спать. Ночью богач встал, возжег духам тех гор курения и обратился к ним с таким молением: «Я не мог найти свою корову с шестью рогами! В эту ночь соблаговолите ниспослать мне счастливый сон!» Помолившись так, он опять улегся спать и увидел следующий сон: Владыка ключа, подле которого он остановился, оказался царем драконов, в подчинении которого находился албин (злой дух) по имени Замба. Царь драконов сказал тому албину: «Что это за приятные курения, какие возжег этот человек! Дадим-ка ему какое-нибудь волшебное свойство». Затем они подошли к спящему и положили перед ним гадательные нитки.

Проснувшись на следующий день, богач посмотрел на гадательные нитки и узнал по ним, что корова его находится внизу, под горой. Отправился он туда и, действительно, нашел свою шестирогую корову. Затем он стал гадать для всех, для всего народа, и так как никогда не ошибался, то прославился как мудрейший гадатель. Все дивились ему и однажды стали расспрашивать его, каким образом он стал таким мудрым гадателем. Богач рассказал, как он потерял свою шестирогую корову, как не мог найти ее и как он переночевал в горах Малайа.

В это время в стране той жил тоже один богатый человек, у которого было трое сыновей. Услышав рассказ мудрого гадателя, он изготовил разного рода кушанья, забрал их с собой и пошел к указанной скале с ключом. Возжегши курения, он обратился с молитвой: «Горы Малайа, ниспошлите мне гадательные предметы!» Помолившись, он лег спать. Увидел он следующий сон: Царь драконов приказал своему албину дать ему гадательные предметы. Албин подошел к нему, взял его детородные части и взамен их приставил ему женский половой орган и сделал его женщиной.

Проснувшись, тот человек почувствовал стыд и ушел в другую страну. Там его взял в жены один нищий, и у них родились три дочери. Тогда тот человек стал мучиться и убиваться, говоря: «В молодости я был мужчиной и имел трех сыновей; теперь я стал женщиной и родил трех дочерей!»

Однажды пришел к ключу, о котором говорилось выше, человек с желваком на голове. Зажегши воскурения и омывшись в воде, он стал молиться: «Горы Малайа, возьмите мой желвак!» Затем он лег спать и увидел такой сон: Царь драконов позвал своего албина и сказал ему: «Эй, албин, если тебе нужно мясо, то я могу тебе дать его сколько угодно». Албин подошел тогда к тому человеку и отрезал ему желвак. Проснувшись на следующий день, человек тот обнаружил, что желвака у него нет. С радостью вернулся он домой и устроил пир. Все дивились на него и говорили: «Ведь у него было точно две головы! А теперь все гладко срезано!»

Был там еще один человек с вередом на голове. После этого он тоже пошел к славному ключу, возжег курения, помолился и лег спать. Увидел он такой сон: Царь драконов опять позвал албина той стороны и сказал ему: «Тебе дают мясо!» Албин взял раньше отрезанный желвак и, заметив: «Это поганое мясо! Я не беру такого!» – прилепил желвак к голове того человека. Как только он проснулся на следующий день, тотчас заметил, что, кроме вереда, на голове у него оказался еще желвак, так что он стал точно трехголовым и едва мог подняться. Горько раскаиваясь, вернулся он к себе домой.

Между тем царевич Амугуланг-Едлегчи стал уже приближаться с Волшебным мертвецом к наставнику Нагарджуне; тем не менее, когда Волшебный мертвец закончил свой рассказ, он заметил: «Изумительно, что случилось с двумя людьми, приходившими после!» – «Несчастный царевич произнес слово! Не останусь я здесь!» – воскликнул тогда Волшебный мертвец и улетел по воздуху.

Пляшущая лягушка и говорящий попугай

Царевич Амугуланг-Едлегчи поступил опять так же, как и раньше, пришел в рощу на Прохладном кладбище, взвалил себе на плечи Волшебного мертвеца и двинулся с ним в обратный путь. Волшебный мертвец стал рассказывать следующую сказку:

В давнее прошлое время на востоке Индии жил один царь, у которого было тридцать тысяч селений. Были у этого царя пляшущая золотая лягушка и искусно говорящий попугай. Присматривал за ними особый человек. Каждый день он приносил их к царю; лягушка танцевала и играла перед царем, а попугай читал ему прекрасные и звучные стихи.

Однажды к тому царю явился плясун. Царь остался от него в восторге, выдал ему большую награду и стал повторять каждый день, что у него нет лучшего друга, чем этот плясун. Между тем человек, ходивший за золотой лягушкой и попугаем, сказал плясуну: «Золотая лягушка и попугай превосходят тебя!» Они поспорили и побились об заклад. На следующий день они предстали перед царем; плясун стал петь и танцевать, царь был очень доволен, много смеялся его песням, а на золотую лягушку и попугая не обратил внимания.

Человек, ходивший за лягушкой и попугаем, проиграв плясуну, почувствовал стыд и, вернувшись к себе, отпустил на волю золотую лягушку. Ее унес ворон и, сидя на скале, собирался уже съесть, как вдруг лягушка сказала ему: «Эй, ворон, если ты думаешь съесть меня, то вначале облей меня водой!» Ворон подумал, что это правда, и спросил лягушку, как ее зовут. «Меня зовут Батур-Седкильтю» («С богатырской душой»), – отвечала лягушка. Ворон понес ее и посадил в воду, которая бежала из пещеры в одной скале. Лягушка сейчас же ушла в пещеру. Ворон начал звать ее: «Эй! Батур-Седкильтю!» Лягушка тогда обратилась к нему с такими словами: «Если бы я не обладала совершенным умом, то давно бы рассталась с драгоценной жизнью. О героизме моей души знают три драгоценности». С этими словами она ушла в расщелину скалы.

Между тем человек, ходивший за лягушкой, пришел к той скале, стал разламывать ее и раскапывать. Тогда лягушка сказала ему: «Не открывай истока этого ключа! Царь держал меня против своей воли. Не ломай скалы! Теперь, хотя ты и страдаешь, можешь быть покоен; впоследствии я дам тебе волшебное свойство! Слушай меня хорошенько, человек, я кое-что расскажу тебе! Я дочь царя драконов Цаган-дунги-тедкегчи («Охраняющий белую раковину»). Вышла я раз посмотреть, как купается дочь царя, а та зачерпнула меня золотым ковшом и поймала».

Человек тот вернулся к себе; тут оказалось, что говорящего попугая унес коршун. Узнав об этом, царь разгневался и приказал казнить человека, охранявшего лягушку и попугая. Тогда сановник, которого звали Сайн-Тюшимель («Хороший министр»), доложил царю: «Если убить его, то к нам не будут приходить плясуны и певцы. Поэтому лучше будет прогнать его». Царь одобрил это предложение, велел навьючить на буйвола припасы, отдал это охранявшему лягушку и попугая человеку, приставил к нему трех человек и приказал гнать его и не возвращаться до тех пор, пока не износятся данные им каменные башмаки.

В пути страж лягушки сказал своим спутникам: «Я человек, обреченный на страдание. Но вы-то, трое, зачем мучаетесь так же, как и я? Покропите свои башмаки водой и потрите их камнем, они тогда износятся». Они потерли тогда башмаки каменьями и те продырявились. После этого посланцы вернулись назад. А страж пошел дальше, ведя за собой буйвола.

Дойдя до берега большого озера, он остановился там, убил буйвола и стал питаться его мясом. Когда мясо кончилось, начал он копать рогом буйвола корни и употреблять их в пищу. Раз увидел он, что летит большой коршун, держа белую змею. Страж тогда снял с себя пояс, закусил его и бросился преследовать коршуна. «Во рту огонь горит!» – крикнул он и уронил пояс на землю, а коршун уронил змею. Человек тот подобрал змею, положил ее на охапку травы и прикрыл шляпой.

Между тем из воды вышло много драконов верхом на конях. Выйдя на берег, они стали искать что-то, но не могли ничего найти. После этого к стражу подъехал белый человек в белой одежде, верхом на белом коне и обратился к нему с такой речью: «Я царь драконов Цаган-лабай-тедкегчи [37]37
  Охраняющий белую раковину: в состав ойратских слов, образующих это имя, выше входило другое слово, не меняющее общего смысла.


[Закрыть]
. Я потерял своего сына и не могу отыскать его. Не видел ли ты его, человек?» – «Какого вида твой сын?» – спросил страж. «Мой сын – белая змея». – «А, в таком случае, – воскликнул страж, – это я его освободил, отняв его у большой птицы». Сказав это, он достал из-под шляпы белую змею и передал ее царю драконов. Царь драконов с радостью принял своего сына, посадил потом к себе на коня того человека и повез его к себе во дворец. Вернувшись домой, царь драконов собрал всех драконов и устроил радостный пир по случаю того, что сын его нашелся. Затем страж, чувствуя, что не в состоянии оставаться долее, доложил царю драконов о своем желании вернуться. Цаган– лабай-тедкегчи тогда сказал ему: «Ты сделал для меня доброе дело! Раньше ты освободил мою дочь, а теперь нашел и отдал мне единственного моего сына. Я теперь хочу воздать тебе за твои благодеяния!» Сказав это, он пожаловал стражу суку красного цвета, пестрый ковер и палку из раковин. Проводив его до края воды, царь драконов наказал ему: «Если ты будешь нуждаться в чем-либо, в каких-нибудь предметах или кушаньях, ударь раковинной палкой по ковру, и все тогда появится». Затем царь драконов предсказал стражу: «От тебя родятся четыре сына, которые сделаются царями-владыками Джамбудвипы». Страж привел собаку, которую подарил ему дракон, к себе. Сука стала по ночам превращаться в деву и была по ночам его женой; с наступлением же дня она надевала опять собачью шкуру и ходила под видом суки. Однажды, когда ее муж ушел, дева сняла с себя собачью шкуру и в своем прекрасном образе пошла купаться. Тут пришел ее муж, взял да и сжег ее собачью шкуру. Вернувшись, дева сказала мужу: «Теперь ты уже не будешь в состоянии удержать меня!» – и прибавила еще несколько беспокойных слов.

Потом пошла она еще раз купаться; у нее тогда оторвалось несколько волос, которые уплыли вниз по воде. А при устье той реки жил один могущественный царь. Служанка этого царя пошла за водой и зачерпнула в ковш вместе с водой и волосы. Когда она посмотрела, то оказалось, что волосы те были пятицветными и состояли из семи драгоценностей. Служанка пошла к царю и поднесла ему найденные волосы. «Очевидно, в верховьях этой реки живет красивая девица – владетельница этих волос», – сказал царь и отправил воинов с приказом разыскать и привести к нему ту девицу.

Когда воины, подымаясь вверх по реке, стали приближаться, жена, заметив их, сказала своему мужу: «Увы! Теперь мы не сможем жить вместе! Нет никакого средства! Пока не истечет год, я буду тебя поджидать, прибегая к хитрости. Пятнадцатого числа ме сяца Пауша [38]38
  Название шестого индийского месяца, соответствующего нашему двенадцатому.


[Закрыть]
 – этот день пусть будет назначенным днем встречи – я выйду в павильон царского дворца. Ты же в это время подойди к тому месту, надев на себя платье из сорочьих шкурок, и начни разные танцы под павильоном. Тогда уж я сумею что-нибудь устроить!» Едва она успела сказать это, как явились воины, забрали ее и представили своему царю.

Страж вслед затем стал, согласно словам своей жены, ловить сорок, убивать и снимать с них шкурки. После этого он сшил себе из этих шкурок платье. Надев его, он отправился пятнадцатого числа месяца Пауша к царскому дворцу. Царь со своей супругой находились тогда в павильоне, который возвышался над дворцом. Страж начал плясать в своей одежде из сорочьих шкурок, что вызвало улыбку и смех царицы. Заметив это, царь сказал ей: «Как я тебя ни развлекал в течение этого года, что только тебе ни говорил, ты ни разу не засмеялась. Почему же ты теперь рассмеялась играм этого простого человека?» – «Я засмеялась тому, что этот человек надел одежду из сорочьих шкурок! – отвечала царица. – А как я буду хохотать, если ты, царь, наденешь такую одежду!» Царь не оставил без внимания слов царицы; он поднял на веревке плясавшего человека к себе наверх, надел его одежду из сорочьих шкурок и спустился вниз. Тогда тот человек принял вид царя и грозно повелел следующее: «Если снаружи придет человек в вывороченном наизнанку платье и станет называть себя царем, спустите на него собак!» Царя таким образом и убили.

У нового же царя родилось четверо сыновей. Старший из них прославился под именем благоверного индийского царя, потому что в один день перевел святое учение [39]39
  Т. е. учение Будды.


[Закрыть]
на тысячу языков небожителей и людей и воздвиг тьмы храмов.

Следующий за ним прославился как хан монголов; он был преисполнен страшной силы и мощи и мог прострелить четыре повозки, не дав стреле упасть на землю.

Следующий за ним прославился под именем Гесер-хана [40]40
  Легендарный тибетский царь, герой многочисленных сказаний, образующих особый цикл.


[Закрыть]
, предводителя воинов, потому что благодаря своей волшебной силе мог испускать тьмы воинов из пор своего тела.

Младший же стал известен под именем Ирбис-Барса [41]41
  Так называли монголы персидского шаха, в также вообще всякого могущественного мусульманского государя Передней Азии.


[Закрыть]
(«Леопард-Тигр»), царя богатств, посылающего в один день четырех воинов в четыре страны света и достающего волшебную драгоценность, удовлетворяющую желания.

В то время мир Джамбудвипа находился в цветущем состоянии.

Между тем царевич Амугуланг-Едлегчи доставил Волшебного мертвеца учителю Нагарджуне. До сих пор Волшебный мертвец находится в пещере скалы, называемой Серюн-ӧй («Прохладная роща»), на горе Цогту («Блестящая») в южной Индии и известен под именем Сиддитю-Алтан («Волшебное золото»). Вот почему, после того как Волшебный мертвец был туда доставлен, долголетие людей и их добродетели увеличились, дела их стали процветать, а право и религия распространяться повсюду.

Библиография

Переводы Сидди-Кюра с монгольского и ойратского:

Галсан Гомбоев. Шидди-Кур. Собрание монгольских сказок. Перевод с монгольского на русский язык [42]42
  Перевод очень вольный, скорее пересказ.


[Закрыть]
. Предисловие академика А. Шифнера. «Этнографический сборник РГО», вып. VI. СПб., 1864, стр. 1—102.

B. Jülg. Die Märchen des Siddhi-Kür, kalmükischer Text mit deutscher Übersetzung. Leipzig, 1866.

B. Jülg. Mongolische Märchen-Sammlung, die neun Märchen des Siddhi-Kür nach der ausführlicheren Redaction, mongolisch mit deutscher Übersetzung und kritischen Anmerkungen. Innsbruck, 1868 [43]43
  Юльг напечатал еще несколько переводов отдельных частей Сидди-Кюра; при наличии двух указанных его работ остальные не имеют значения. Существует и французский перевод части работы Б. Юльга (см. „Revue des traditions populaires“, III. 1888, p. 229 et suiv.).


[Закрыть]
.

Лер. Калмыцкие сказки. С шестью картинами. М., 1873.

Лерош. Калмыцкие сказки. М., 1872.

Sagas from the Far East, or Kalmouck and Mongolian traditionary tales with historical preface and explanatory notes, by the author of «Patrañas». London, MDCCCLXXIII [44]44
  Книжка эта представляет собой английский перевод работы Б. Юльга, о чем „автор“ забывает предупредить читателя. Первые 11 рассказов Сидди-Кюра, позаимствованные из „Sagas…“, были напечатаны в книге: R. C. Armor. Oriental fairy tales, folklore and legends. London, Hutchinson and Co, [S. a.].


[Закрыть]
.

Переводы отдельных рассказов из Сидди-Кюра встречаются в следующих сочинениях:

Найман Бадмаев. Сборник калмыцких сказок. Астрахань, 1899.

А. Н. Беннигсен. Легенды и сказки Центральной Азии. СПб., 1912 [45]45
  А. Н. Беннигсен дает, собственно говоря, не перевод, а пересказ.


[Закрыть]
.

B. Bergmann. Nomadische Streifereien unter den Kalmüken. Riga, 1804—1805.

H’on Wlislocki. Märchen des Siddhi-Kür in Siebenbürgen. 1887.

«Contes Kalmoucks». «Revue Britannique», 1875, mars et juillet.

O’Connor. Folk tales from Tibet. London, 1906.

Перевод осьмой сказки монгольской Исидди, «Журнал новостей», 1805, т. 1, №2.

Г. Н. Потанин. Тибетские сказки и предания. «Живая старина», 1912.

G. L. Ramstedt. Kalmükische Sprachproben, I. Mémoires de la Société Finno-Ougrienne. XXVII, 1. Helsingfors, 1909.

А. Д. Руднев. Баргу-бурятская сказка. «Труды Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отд. РГО», т. III, вып. 2—3. Иркутск, 1902.

А. Д. Руднев. Хори-бурятский говор, вып. 3. СПб., 1913—1914.

О литературной истории Сидди-Кюра можно найти указания еще в следующих сочинениях:

T. Benfey. Pantschatantra, Fünf Bücher indischer Fabeln, Märchen und Erzählungen. Leipzig, 1859.

T. Benfey. Nachweisung einer buddhistischen Recension und mongol. Bearbeitung der indischen Sammlung von Erzählungen, welche unter dem Namen Vetâlapancavinçati… bekannt sind «Mélanges Asiatiques», Bd. III, St.‑Petersbourg, p. 170—203.

Б. Я. Владимирцов. Монгольский сборник рассказов из Pañcatantra. Пг., 1921.

E. Cosquin. Les mongols et leur prétendu rôle dans la transmission des contes indiens vers l’occident européen. Étude de folk-lore comparé sur l’Introduction du «Siddhi-Kûr» et le conte du «Magicien et son apprenti», «Revue des traditions populaires», année 1912.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю