Текст книги "Судебный процесс по уголовному делу американского летчика-шпиона Френсиса Гарри Пауэрса 17–19 августа 1960 г."
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
(По распоряжению председательствующего секретарь предъявляет подсудимому полетную карту.)
Руденко:Подсудимый Пауэрс, у меня, прежде всего, к Вам вопрос: принадлежит ли эта карта Вам?
Пауэрс: Да, это та карта, которая была у меня 1 мая.
Руденко:На этой карте были помечены основные пункты Вашего маршрута?
Пауэрс: Все пункты маршрута были на этой карте.
Руденко:Вы можете назвать основные пункты маршрута, которым Вы должны были следовать по этой полетной карте?
Пауэрс: Мне было приказано как можно точнее следовать по маршруту. На карте красным карандашом были отмечены те пункты, которых я должен был точно придерживаться.
Руденко:Назовите эти пункты.
Пауэрс: На карте обозначен пункт восточнее Аральского моря, другой пункт – к северо-западу от Челябинска, затем пункты до города Кирова и после него. Далее, пункт – недалеко от Архангельска и пункт около острова Соло. Следующие пункты – вблизи от Конгомы, у Кандалакши, южнее Мурманска и севернее Мурманска. А у этого пункта название не обозначено.
Руденко:Какой конечный пункт полета был Вам указан?
Пауэрс: Я должен был приземлиться в Будё (Норвегия).
Руденко:Эти карты были вручены Вам с пометками. Кем были сделаны пометки?
Пауэрс: Я не уверен, но думаю, что, очевидно, их сделал штурман подразделения.
Руденко:Как фамилия этого штурмана подразделения?
Пауэрс: Штурман, который с нами летел в Пешавар, – майор Дулак.
Руденко:Другие отметки, которые наносились на эту карту, делались Вами?
Пауэрс: Есть некоторые отметки, которые я делал сам, но их немного.
Руденко:Это Вы делали уже во время полета?
Пауэрс: Некоторые из них я делал во время полета; две или три отметки я сделал до полета.
Руденко:Еще на базе в Пешаваре?
Пауэрс:Да.
Руденко:А какие отметки делались Вами во время полета?
Пауэрс: Я наносил знаки, определяющие или указывающие погоду в районах полета.
Руденко:Только погоду?
Пауэрс:Я отмечал также ожидаемое время, в которое я приблизительно должен был проследовать над теми или иными пунктами, а также действительное время, когда пролетал над теми или иными пунктами.
Руденко:Вы наносили другие отметки о каких-либо объектах?
Пауэрс:Во время полета я отмечал отдельные аэродромы и объекты, которые были мне заранее указаны. Эти объекты мне не были известны, их нанес на карту кто-то другой.
Руденко:Я прошу разрешения суда предъявить подсудимому Пауэрсу бортовой журнал. Этот бортовой журнал находится в томе 6, л. д. 26.
Председательствующий:Товарищ секретарь, предъявите подсудимому остатки бортового журнала.
(Остатки бортового журнала предъявляются подсудимому Пауэрсу.)
Руденко:Подсудимый Пауэрс, этот бортовой журнал принадлежал Вам?
Пауэрс:Да, это тот бортовой журнал, который был у меня в самолете.
Руденко:Прошу сообщить, какие данные содержатся в этом бортовом журнале?
Пауэрс:Моя фамилия, дата, номер самолета, номер полета, время предполагаемого вылета и время действительного вылета, позывные – это сигнал для возвращения. Если я слышу этот сигнал в эфире, я должен ответить тем же и возвратиться на свою базу.
Руденко:Какая фамилия летчика значится в этом журнале?
Пауэрс:Пауэрс.
Руденко:Кто вручил Вам этот журнал?
Пауэрс: Полковник Шелтон.
Руденко:По журналу Вы больше ничего не имеете сообщить?
Пауэрс:В журнале еще указано время посадки. Есть слова: «время посадки», но не указано когда. Есть указание по использованию оборудования на самолете. Указывается, что, когда аппаратура включена, горит сигнал – свет. Дальше, здесь обозначено специальное оборудование – «В» плюс «Т» (латинские буквы), кажется, так. Далее следует надпись: 3, – тут неясно, здесь латинская буква «д». Далее указаны пункты на карте, скорость ветра, направление, магнитный курс и магнитное склонение, путевая скорость, расстояние между отдельными пунктами, предполагаемое время полета между ними, а также оставлено место, куда я должен был записывать действительное время полета на отдельных участках, высоту, температуру воздуха, погоду, предполагаемое использование горючего и действительный его расход.
Тут написано: «скорость ветра», но предполагалось наносить время, когда я должен пролетать те или иные пункты, и то же самое на другой стороне борт-журнала.
Руденко:Хорошо, достаточно. Скажите, подсудимый Пауэрс, какой у Вас был запасной маршрут?
Пауэрс:Если произошла бы какая-нибудь авария в полете, скажем, с горючим или с кислородом, если это было бы в начале полета, я должен был вернуться в Пешавар. Если бы эта авария произошла во второй половине полета, то я должен был следовать по кратчайшему пути в Будё (Норвегия). Были также намечены маршруты до ближайшего аэродрома, указывающие кратчайший путь, которым я должен был следовать.
Руденко:Какие запасные аэродромы?
Пауэрс:Было отмечено несколько резервных аэродромов, я не помню, какие именно. Было указано, что в случае аварии любой аэродром за пределами Советского Союза был бы, конечно, лучше, чем какой-либо аэродром на территории Советского Союза. ( Оживление в зале.)
Руденко:В частности, указывался аэродром в Швеции?
Пауэрс:Я не помню, указывались ли аэродромы в Швеции, но в случае аварии я бы сделал посадку на аэродроме в Швеции.
Руденко:Какие запасные аэродромы Вам указывал полковник Шелтон?
Пауэрс:Он говорил, что любой аэродром вне Советского Союза был бы лучше, чем любой из аэродромов на территории Советского Союза Несколько таких аэродромов было отмечено, но я не помню точно, где они расположены.
Руденко:Был ли отмечен какой-нибудь аэродром на территории Финляндии?
Пауэрс:Я не помню точно названия, сейчас посмотрю. Он упоминается в обвинительном заключении. Не могу сейчас найти его.
Руденко:Именно тот самый, который упоминается в обвинительном заключении?
Пауэрс:Да, я имею в виду тот самый, который упоминается в обвинительном заключении.
Руденко:Каким образом должна была обеспечиваться посадка Вашего самолета в Будё 1 мая?
Пауэрс:Я не имею понятия об этом. Мне было приказано просить инструкцию о посадке и садиться.
Руденко:Кто из подразделения «10‑10» должен был встречать Вас?
Пауэрс:Там, очевидно, были бы люди из этого подразделения, но кто, я не знаю.
Руденко:Но представители подразделения «10‑10» должны были присутствовать?
Пауэрс:Я уверен, что они там были бы.
Руденко:Таким образом, на базе в Будё было заранее и заблаговременно известно о Вашем предстоящем полете и посадке?
Пауэрс:Я не знаю, что было известно, но мне сказали, что меня там встретит представитель подразделения.
Руденко:С помощью каких средств Вы должны были установить связь с базой в Будё при посадке?
Пауэрс:Я бы вызвал их по радио, дал свой позывной сигнал: «Паппи 68» и попросил инструкцию о посадке.
Руденко:Ясно. Теперь перейдем к вопросам, связанным с полетом над территорией Советского Союза. Сколько времени Вы летели над территорией Советского Союза?
Пауэрс:Я могу сказать лишь приблизительно, точно не знаю, очевидно, от 3 до 3,5 часа.
Руденко:Сколько километров Вы пролетели в глубь территории Советского Союза?
Пауэрс:Точно в километрах не знаю. За 3,5 часа полета приблизительно со скоростью 380 миль в час это составило бы от 1200 до 1300 миль. Я имею в виду расстояние точно по маршруту, со всеми изгибами и отклонениями.
Руденко:На какой высоте проходил полет?
Пауэрс:Полет начался приблизительно на высоте 67 тысяч футов, и по мере израсходования горючего я поднялся на высоту 68 тысяч футов.
Руденко:Вы и следовали по заданному маршруту?
Пауэрс:Я следовал по намеченному маршруту как можно точнее.
Руденко:Как Вы себя чувствовали во время полета?
Пауэрс:Физически я себя чувствовал хорошо, но нервничал, боялся.
Руденко:Чего боялись?
Пауэрс:Сама мысль о том, что я нахожусь над территорией Советского Союза, – это не то, что я бы хотел делать каждый день. (Оживление в зале)
Руденко:Как обстояло дело с кислородным питанием?
Пауэрс:Насколько мне известно, кислородное питание действовало нормально.
Руденко:Все ли было исправно на самолете?
Пауэрс:Незадолго до того, как меня сбили, у меня были неполадки с автопилотом. Все остальное как будто было в полном порядке.
Руденко:Все ли полученные Вами задания были точно выполнены по маршруту полета до момента поражения Вашего самолета?
Пауэрс:Все задания, данные мне, я выполнял по мере сил, как можно точнее. Была плохая погода, и я отклонялся от курса. Большая часть территории по маршруту была закрыта облаками, и я не видел земли.
Руденко:На Вашем самолете обнаружена разведывательная аэрофотоаппаратура. Какие давались Вам задания по ее использованию?
Пауэрс:Мне не были даны какие-нибудь точные или определенные инструкции по использованию или управлению той или иной аппаратурой. Я лишь включал и выключал аппаратуру над теми или иными пунктами маршрута.
Руденко:С какой целью Вы включали и выключали ее?
Пауэрс:Я был проинструктирован делать это. На карте было обозначено, где я должен был включать и выключать аппаратуру.
Руденко:Очевидно, подсудимому Пауэрсу было ясно, с какой целью надо было включать и выключать аппаратуру?
Пауэрс:Я довольно-таки хорошо мог догадываться, для чего включал и выключал ее. Но знал ли я точно? Я сказал бы – нет.
Руденко:Наверняка подсудимый Пауэрс знал об этом точно.
Пауэрс:Я и сейчас не очень определенно уверен, для чего это делалось. Но так как я видел некоторые результаты, после того как я познакомился с этой аппаратурой, я теперь более ясно представляю, чем раньше для чего она предназначена.
Руденко:Я думаю, что подсудимый Пауэрс с первого момента полета не сомневался в том, что это разведывательный полет?
Пауэрс:Думаю, что я не сомневался в этом.
Руденко:На Вашем самолете обнаружена радиоразведывательная аппаратура, включающая магнитофонную запись сигналов советских радиолокационных станций. Так это?
Пауэрс:Мне так сказали, что был обнаружен магнитофон но я не знаю. Я никогда раньше не видел оборудования и впервые увидел его только здесь.
Руденко:Но подсудимый Пауэрс достаточно подготовленный пилот, чтобы знать, что такого рода полеты совершаются в специальных, разведывательных целях.
Пауэрс:Я ничего, однако, не знал об аппаратуре раньше.
Руденко:Но достаточно был осведомлен о том, что этот полет делается в разведывательных целях?
Пауэрс:Я не видел других причин для подобного полета. Прошу выключить свет прожектора, он слепит глаза.
Председательствующий:Прошу выключить свет. Прошу продолжать.
Руденко:На Вашем самолете имелась специальная радиоустановка для создания помех в работе радиолокационных станций?
Пауэрс:В хвостовой части самолета находилось оборудование, которое искажало радиолокационные сигналы, направляемые на меня как истребителями, так и радиолокационными установками на земле.
Руденко:Каким образом Вы управляли Вашей аппаратурой во время полета?
Пауэрс:В указанных местах я включал определенную аппаратуру.
Руденко:Именно в пунктах, которые были отмечены на карте?
Пауэрс:Да, в пунктах, которые были указаны на карте.
Руденко:Вы производили также визуальные наблюдения с самолета?
Пауэрс:Да.
Руденко:А Вы делали соответствующие отметки на карте?
Пауэрс:Если я правильно понял, то я сделал три отметки на карте.
Руденко:Что это были за отметки?
Пауэрс:Первая отметка – аэродром, который не был отмечен на полетной карте. Я определил как можно точнее координаты этого аэродрома. Далее я отметил крупные цистерны – склады горючего. Это было сделано, когда я пролетал через тонкий слой облаков. Я немного отклонился от курса и точно не помню, где находился в то время. Затем я отметил большое скопление зданий – большой населенный пункт.
Руденко:С какой же целью делались эти отметки?
Пауэрс:Мне было сказано наносить на карту все, что не было на ней отмечено. Я думаю, что это общая привычка пилотов отмечать на карте то, что на ней не обозначено.
Руденко:Привычка с целью шпионажа?
Пауэрс:Я уверен, что сделал бы то же самое, летая и над территорией США.
Руденко:Я Вас спрашиваю о полете над территорией СССР.
Пауэрс:Я был проинструктирован делать это, и я выполнял инструкцию.
Руденко:Вы не отрицаете, что вторглись в воздушное пространство СССР, нарушив закон?
Пауэрс:Нет, я этого не отрицаю.
Руденко:Стало быть, это вторжение было в целях разведывательных, шпионских?
Пауэрс:Думаю, что это было так.
Руденко:Вы заявили здесь и на следствии, что включали и выключали рычаги аппаратуры над определенными пунктами?
Пауэрс:Я делал то, что мне было указано.
Руденко:Не зная о специальной аппаратуре?
Пауэрс:Нет, я никогда не видел этой специальной аппаратуры.
Руденко:Вы с таким же успехом могли бы нажать рычаг и сбросить атомную бомбу?
Пауэрс:Это могло бы быть сделано, но это не тот тип самолета, там нет приспособления для подвески бомб.
Руденко:Но этот самолет находился на высоте 20 000 метров, и с земли не видно, какую аппаратуру он несет на борту. Итак, подсудимый Пауэрс, все данные Вашего самолета – высотность, оборудование – все свидетельствует о целях шпионских.
Пауэрс:Так точно.
Руденко:На какой высоте находился Ваш самолет в момент его поражения ракетой?
Пауэрс:Примерно на высоте 68 тысяч футов.
Руденко:При каких обстоятельствах это произошло?
Пауэрс:Я только что произвел поворот самолета и летел приблизительно около одной минуты по прямому курсу. Потом я услышал или, может быть, даже почувствовал какой-то глухой взрыв. Мне казалось, что этот взрыв произошел где-то сзади, и я увидел оранжевую вспышку.
Руденко:В каком районе это произошло?
Пауэрс:Несколько миль южнее Свердловска.
Руденко:Каким образом Вы покинули борт самолета?
Пауэрс:Я не мог воспользоваться катапультирующим устройством из-за сил, возникших в падающем самолете, и помню, что, когда я стремглав летел вниз, приблизительно на высоте 30 тысяч футов, понял, что не могу воспользоваться катапультой. Тогда я открыл фонарь и освободил пристяжные ремни. Центробежной силой меня наполовину прижало к панели приборов, а наполовину выбросило из самолета. Я забыл разъединить шланги кислородного прибора, и мне пришлось бороться, чтобы оставить самолет. Парашют открылся автоматически, сразу же после того, как я покинул самолет. Тогда я был на высоте приблизительно 14 тысяч футов.
Руденко:Какой Вы имели инструктаж относительно вынужденной посадки на территории Советского Союза? Что Вы должны были сделать с самолетом?
Пауэрс:Я был проинструктирован, что если мне абсолютно необходимо будет спуститься на территорию Советского Союза, то я должен уничтожить самолет при помощи кнопок и рычагов, которые имелись на нем для этой цели, и по возможности избежать пленения. Затем с помощью аварийного снаряжения я должен был попытаться добраться до ближайшей границы.
Руденко:Самолет был оборудован специальным устройством для его подрыва?
Пауэрс:Да, мне так было сказано.
Руденко:С какой целью это делалось? С целью самоуничтожения, чтобы замести следы?
Пауэрс:Я не знаю, что было бы уничтожено, если бы я нажал на соответствующие кнопки. Я был просто проинструктирован сделать это.
Руденко:Подсудимый Пауэрс, при задержании у Вас были обнаружены итальянские, французские, немецкие деньги и золотые монеты. Кто их Вам вручал и для какой цели?
Пауэрс:Это рассматривалось как часть аварийного снаряжения. У меня были золотые монеты и русские рубли. Золотые монеты принадлежат различным странам; каким именно, я не знаю. Они должны были помочь мне убежать.
Руденко:А для чего Вам были вручены советские деньги в сумме семи с половиной тысяч рублей?
Пауэрс:С той же целью, с какой мне были даны золотые монеты, – чтобы подкупать людей, если я смогу это сделать. Но я не знаю, как я смог бы это сделать, не говоря на языке страны, на территории которой могла бы произойти вынужденная посадка
Руденко:Подсудимый Пауэрс, но стоило Вам только приземлиться на советской земле, как простые советские люди, почувствовав в Вас врага, задержали Вас, обыскали, обезоружили и доставили органам власти?
Пауэрс:Так точно.
Руденко:Для какой цели Вы были снабжены бесшумным десятизарядным пистолетом?
Пауэрс:Он должен был быть использован в целях охоты.
Руденко:И для этого Вам дали 205 штук патронов?
Пауэрс:Да.
Руденко:Насколько известно, охотятся обычно с охотничьими ружьями.
Пауэрс:Довольно трудно везти на самолете охотничье ружье.
Руденко:Да еще на таком самолете, который отправляется в шпионский рейс…
Пауэрс:Я думаю, что пистолет не имел никакого отношения к шпионскому заданию и к целям полета.
Руденко:Кто Вам вручил булавку с ядом?
Пауэрс:Ее мне вручил полковник Шелтон, когда он инструктировал меня перед вылетом.
Руденко:Для какой же цели вручили Вам эту булавку?
Пауэрс:Она мне была выдана для того, чтобы я применил ее в случае, если попаду в плен и буду подвергнут пыткам Если бы я не выдержал пыток, тогда я должен был бы покончить с собой.
Руденко:Значит, Ваши хозяева, направляя Вас в шпионский полет, не щадили Вашей жизни?
Пауэрс:Они предоставили мне выбор – использовать булавку или нет.
Руденко:Но все-таки они дали булавку, которая была снабжена ядом?
Пауэрс:Да.
Руденко:Они, очевидно, хотели, чтобы Вы взорвали самолет, уничтожили себя и скрыли следы преступления?
Пауэрс:Мне никто не говорил, чтобы я покончил с собой.
Руденко:Но булавка была дана, чтобы Вы покончили с собой?
Пауэрс:Если бы были применены пытки.
Руденко:Вам говорили о том, что в Советском Союзе пытают?
Пауэрс:Я не помню, чтобы шла речь о том, что в Советском Союзе применяют пытки, но я ждал этого.
Руденко:Ну и что же, применяли к Вам пытки?
Пауэрс:Нет.
Руденко:Как относились к Вам следственные власти?
Пауэрс:Со мной обращались очень хорошо.
Руденко:Я хочу спросить Вас о следующем. 17 мая в Центральном парке культуры и отдыха имени Горького Вам была показана выставка всего оборудования и остатков Вашего самолета?
Пауэрс:Да.
Руденко:Вам показали остатки самолета?
Пауэрс:Да, мне показали их.
Руденко:Это тот самый самолет «Локхид У‑2», на котором Вы летали?
Пауэрс:Я уверен, что это именно тот самолет.
Руденко:Только не в том состоянии, в каком он вылетел из Пешавара?
Пауэрс:Довольно-таки значительные изменения произошли.
Руденко:Я думаю, значительные. Вам предоставили возможность осмотреть сохранившиеся части кабины летчика?
Пауэрс:Мне кажется, мне показали все, что осталось от самолета.
Руденко:Я хотел этот факт удостоверить. Части самолета здесь есть, их можно показать. Однако подсудимому Пауэрсу они уже были предъявлены. Теперь я хочу поставить подсудимому ряд вопросов, связанных с началом его шпионской деятельности.
Подсудимый Пауэрс, Ваш полет 1 мая на самолете «У‑2» был совершен в соответствии с условиями, которые Вы заключили в секретном контракте с Центральным разведывательным управлением?
Пауэрс:Да.
Руденко:Расскажите суду обстоятельства, при которых Вы заключили этот контракт с Центральным разведывательным управлением.
Пауэрс:Я тогда служил в военно-воздушных силах. Однажды мне сказали, что какие-то люди хотели бы меня видеть. Я встретился с этими людьми, они со мной побеседовали. Мне было сказано, что для меня имеется хорошо оплачиваемая работа и что я по своей квалификации подхожу для нее.
Мне сказали, что нужно пройти соответствующую подготовку, что я буду разлучен с семьей и приблизительно на протяжении 18 месяцев буду находиться за океаном. Тогда они мне не сказали определенно, сколько я буду получать, но заметили, что это будет больше, чем та сумма, которую я получал, будучи старшим лейтенантом. Работа будет летная. Мне предложили продумать все это. Я с женой обсудил предлагаемые мне условия. Следующая беседа с этими людьми состоялась не то через день, не то через два, не помню. Мне понравилась идея летной работы с большим жалованьем. Я сказал, что согласен разлучиться с семьей, уехать из дому. Тогда мне сообщили кое-что еще в отношении того, что от меня потребуется. Это было, конечно, довольно-таки давно.
Руденко:Это когда было?
Пауэрс:В 1956 году. Надо было пройти соответствующий медицинский осмотр, оказаться достаточно физически подготовленным для этой работы. Я отвечал этим требованиям. Специально для меня был изготовлен летный высотный костюм. Я этот Костюм испробовал в особой барокамере. Мне сказали, что я буду получать 2500 долларов в месяц. Мне выплачивалось на руки 1500 долларов, а 1000 долларов я должен был получить аккордом после успешного окончания контракта. Мне сказали, что моей основной задачей будут полеты вдоль границ Советского Союза с целью сбора любых радио– и радарных информации, и было сказано, что могут быть и другие задания. Я подписал контракт и начал проходить обучение, то есть тренировку.
Руденко:Кто подписал контракт от имени Центрального разведывательного управления?
Пауэрс:Я точно не помню, был господин Коллинз. Кажется, господин Коллинз подписал этот контракт в моем присутствии, но на контракте были и другие подписи.
Руденко:Какая ответственность предусматривалась этим контрактом за разглашение содержания и характера Вашей работы?
Пауэрс:Это наказуемо по определенным статьям закона, потому что это секретные данные.
Руденко:Какая именно ответственность предусматривалась там? Вы не помните сейчас?
Пауэрс:Я точно не помню, как это было сформулировано, но помню, что говорилось о 10 годах заключения или штрафе в 10 000 долларов, или о том и другом вместе.
Руденко:Этот контракт был Вами заключен уже после того, как Вы уволились из военно-воздушных сил?
Пауэрс:Я точно не помню дату, когда я покинул военно-воздушные силы США, и не помню дату, когда я подписал контракт. Но по времени это было очень близко.
Руденко:Вы назвали предложенное Вам вознаграждение в 2,5 тысячи долларов в месяц? Так?
Пауэрс:Да.
Руденко:Это большое вознаграждение?
Пауэрс:Да, это гораздо больше, чем я зарабатывал раньше. Это приблизительно та сумма, которую получает командир, капитан гражданского лайнера, первый пилот.
Руденко:Когда и от кого Вы впервые узнали, что в Ваши задачи будет входить совершение разведывательных полетов вдоль границ Советского Союза?
Пауэрс:Это мне было сказано до того, как я подписал контракт.
Руденко:Стало быть, подписывая контракт, Вы представляли себе, что Вам придется заниматься полетами над территорией Советского Союза?
Пауэрс:В то время я этого не знал.
Руденко:Как не знали?
Пауэрс:Об этом конкретно в контракте ничего не было сказано. Я должен был выполнять приказы, и мне об этом ничего не было известно.
Руденко:В контракте не сказано, но Вам было объявлено, что полеты будут вдоль границ Советского Союза?
Пауэрс:Да.
Руденко:С какого времени и где Вы проходили подготовку после заключения контракта с Центральным разведывательным управлением?
Пауэрс:Подготовка началась через несколько дней, точно не помню через сколько, после подписания контракта. Началась подготовка в конце мая и продолжалась приблизительно до первых чисел августа.
Руденко:Почему Вы, проходя подготовку, имели вымышленную фамилию?
Пауэрс:Нам было сказано: это необходимо для того, чтобы люди, которые не связаны с данным подразделением, при несчастном случае не знали, что он произошел, скажем, с Пауэрсом.
Руденко:Под какой фамилией проходил подготовку Пауэрс?
Пауэрс:Имя было у меня то же самое, фамилия – Палмер.
Руденко:Куда был направлен подсудимый Пауэрс после окончания специальной подготовки?
Пауэрс:В подразделение «10‑10», в Адане (Турция).
Руденко:Когда это было?
Пауэрс:Я, кажется, прибыл туда 20 августа 1956 года.
Руденко:Каковы цели и задачи подразделения, в котором находился подсудимый?
Пауэрс:В основном собирать информацию вдоль границ Советского Союза. Мы также проводили исследовательскую работу по изучению погоды, брали пробы воздуха с целью исследования его на радиоактивность.
Руденко:Кто командовал подразделением «10‑10» в момент прибытия в него подсудимого Пауэрса в 1956 году?
Пауэрс:Полковник Пери.
Руденко:Кому непосредственно подчинялось подразделение «10‑10»?
Пауэрс:Подразделение «10‑10» находилось под непосредственным руководством командира, который был в этом подразделении, а кому оно было подчинено выше, я не знаю.
Руденко:Это было воинское подразделение?
Пауэрс:Во главе этого подразделения стояли военные.
Руденко:Понятно.
Пауэрс:Но основная часть людей, работающих в этом подразделении, штатных работников, были гражданскими лицами.
Руденко:Но они подчинялись военным?
Пауэрс:Да, полковник Шелтон был командиром этого подразделения.
Руденко:В течение какого времени проходил подсудимый Пауэрс службу в подразделении «10‑10»?
Пауэрс:Со времени прибытия до 1 мая 1960 года.
Руденко:Кому принадлежит военная база в Адане, где дислоцировалось подразделение «10‑10»?
Пауэрс:Я уверен, что эта база принадлежит Турции и расположена на ее территории. Но этой базой пользуется как турецкий, так и американский персонал.
Руденко:База принадлежит Турции, а командуют американцы?
Пауэрс:Командирами базы были американец, а также турок. Кто из них был старшим, я не знаю.
Руденко:Разве все имели доступ в подразделение «10‑10»?
Пауэрс:База находилась в запретной зоне, и только персонал, работавший на ней, имел туда доступ.
Руденко:Американский персонал?
Пауэрс:Да, американский персонал там работал.
Руденко:Всех ли американцев туда допускали?
Пауэрс:Те, которые находились в других подразделениях базы, в место расположения подразделения «10‑10» не допускались.
Руденко:Итак, эта турецкая база находилась под полным американским командованием, и, не говоря уже о турках, доступ в нее был закрыт также для многих американцев.
Пауэрс:Доступа в подразделение «10‑10» не было, но в другие подразделения он был.
Руденко:Я спрашиваю об этом подразделении.
Пауэрс:Я не пользовался доступом в другие подразделения, потому что работал в подразделении «10‑10».
Руденко:Но подразделение «10‑10» – особое подразделение?
Пауэрс:Я думаю, что его можно назвать особым подразделением.
Руденко:Именно – разведывательное?
Пауэрс:Думаю, что да.
Руденко:Я хотел бы спросить Вас, кто из высших военных чинов посещал подразделение «10‑10»?
Пауэрс:Было несколько человек, которые производили инспекционные поездки. Во время этих поездок они посещали подразделение «10‑10».
Руденко:Кого из них может назвать подсудимый Пауэрс?
Пауэрс:Я слыхал, что в первых числах апреля генерал Уайт прибыл на базу, я видел его самолет. Я слышал от приятеля, что генерал Уайт посетил базу, но сам не знаю точно.
Руденко:Кто еще из высшего военного начальства посещал базу?
Пауэрс:Были и другие, я всех не помню. Был генерал Эверест.
Руденко:Кто такой генерал Эверест?
Пауэрс:Тогда он был командующим военно-воздушными силами США в Европе.
Руденко:С какими целями он посещал это подразделение?
Пауэрс:Я точно не знаю, я бы сказал, что это была обычная инспекционная поездка.
Руденко:Значит, это подразделение находилось в центре внимания высших военных начальников?
Пауэрс:Это значит, что подразделение, которое находилось на базе, посещалось командованием.
Руденко:Подразделение «10‑10», как Вы сказали, было особым подразделением?
Пауэрс:Оно особое, очевидно, по роду выполняемой работы.
Руденко:Именно, по роду выполняемой работы.
Пауэрс:Но это не значит, что его показывают посетителям. Посетители, наоборот, не допускаются в это подразделение.
Руденко:Но такие посетители, как Уайт и Эверест, – не обычные посетители.
Пауэрс:Вы правы, они, конечно, большие шишки.
Руденко:Посещали ли подразделение «10‑10» другие видные лица?
Пауэрс:Были посетители, но я не помню, кто они такие. Были генералы, конгрессмены. Я думаю, что конгрессмены не посещали подразделение, но они осматривали базу.
Руденко:Еще кто посещал?
Пауэрс:Кроме того, мне кажется, посещал кардинал Спеллман.
Руденко:Кардинал тоже интересуется военными базами?
Пауэрс:Он – церковная фигура. Я бы сказал, что его интересует личный состав, а не база.
Руденко:Тот самый состав, который совершает шпионские полеты?
Пауэрс:Мне кажется, что он меньше думает о том, какую работу выполняет человек, а больше интересуется тем, что из себя представляет этот человек.
Руденко:И благословляет их на эти полеты?
Пауэрс:Я не знаю и никогда не видел, чтобы он это делал. Тем более мы разного с ним вероисповедания.
Руденко:Сейчас я прошу суд разрешить мне предъявить удостоверение личности Пауэрса. Оно находится в томе 6, л. д. 11.
Председательствующий:Товарищ секретарь, предъявите подсудимому удостоверение личности.
(Секретарь показывает подсудимому Пауэрсу удостоверение.)
Руденко:Это удостоверение принадлежит Вам?
Пауэрс:Да, оно было выдано мне.
Руденко:Я просил бы рассказать об эмблеме, имеющейся на документе, и о том, какому ведомству принадлежит печать, поставленная на этом удостоверении.
Пауэрс:На печати написано: «Министерство обороны. Соединенные Штаты Америки».
Руденко:И печать, и эмблема Министерства обороны США?
Пауэрс:Эмблема и печать идентичны.
Руденко:То есть Министерства обороны?
Пауэрс:Да, здесь написано: «Министерство обороны. Соединенные Штаты Америки».
Руденко:А почему Министерство обороны выдало Вам удостоверение, когда Вы не имеете отношения к военному ведомству?
Пауэрс:Министерство обороны состоит из департаментов армии, военно-воздушных сил, военно-морского флота и других служб, которые мне неизвестны.
Руденко:В общем, эти департаменты военные?
Пауэрс:Я бы сказал, что оборонные и, конечно, военные.
Руденко:Теперь я прошу суд разрешить предъявить подсудимому Пауэрсу документ, выданный от имени НАСА (том 6, л. д. 14).
Председательствующий:Товарищ секретарь, предъявите подсудимому документ.
Пауэрс:Он передо мною.
Руденко:Вам принадлежит это удостоверение?
Пауэрс:Да.
Руденко:А Вы имели какое-нибудь отношение к этой организации?
Пауэрс:Я не знаю.
Руденко:Не знаете, имели ли Вы отношение?
Пауэрс:Мы поддерживали связь с НАСА в силу той исследовательской работы, которую мы выполняли.
Руденко:Но ни в какой служебной зависимости подсудимый Пауэрс от этой организации не находился?
Пауэрс:Работников этой организации я никогда не встречал.
Руденко:Стало быть, этот документ выдан для прикрытия, чтобы замаскировать действительную цель разведывательного подразделения «10‑10»?
Пауэрс:Этот документ мне выдан для того, чтобы я имел право летать на военных самолетах. Не каждое гражданское лицо имеет право летать на военных самолетах.
Руденко:Но НАСА не имеет никакого отношения к подразделению «10‑10»?
Пауэрс:Я не знаю. Мне кажется, что эта организация получала кое-какую информацию об исследованиях погоды. Я не могу сказать ни да, ни нет, ибо я этого не знаю.
Руденко:Тогда я хотел бы напомнить подсудимому Пауэрсу, что в своих показаниях, которые он давал ранее по указанному поводу, он говорил: «Поскольку я лично никакого отношения к НАСА не имел, я считаю, что этот документ был выдан мне в качестве прикрытия, чтобы скрыть действительные цели разведывательного подразделения „10‑10“». Это показание, товарищи судьи, содержится в томе 4, л. д. 313, английский текст – л. д. 315.
