Текст книги "Победа женщины"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Совершенно верно! – согласился Ник. – Я говорил с ним по телефону, и он сообщил мне, что жена его знает один пароль, который, кроме него и его жены, не знает решительно никто на свете… Он говорил, что жена его поклялась ему никому не выдавать этого слова.

– Совершенно верно, – поторопилась заявить Инес, – но мне кажется, что в данный момент не будет нарушением клятвы, если я выдам это слово высокомудрому мистеру Картеру. Меня зовут Кармен, а в том слове первый слог моего имени поставлен на место второго, и слово это «Менкар»!

Она звонко засмеялась.

Ни один мускул не дрогнул на лице сыщика, хотя внутренне его так и передернуло. Он невольно удивлялся этой королеве преступников. Ясно, что она действительно жена архитектора! Она создала себе такое оправдание, против которого бессильно было всякое искусство знаменитейшего сыщика на свете. Она во всякое время могла указать на Инес Наварро, свою сестру-близнеца, представляя ее виновной во всем, а себя чистой и невинной, как ангел.

– Хорошо! – сказал он. – Я должен сделать вам комплимент: вы мастерски задумали всю эту историю. И я чистосердечно сознаюсь, что в данную минуту стоял бы перед вами в жалкой роли побежденного, если бы вы не допустили некоторых маленьких неосторожностей, которые должны все погубить, и погубят непременно.

Прекрасная женщина только улыбнулась.

– Вы очень забавны, мистер Картер, – возразила она. – На вас даже трудно сердиться… в вас есть что-то смешное. Если бы я была действительно Инес Наварро, хотя я, к сожалению, только ее сестра, я могла бы гордиться таким остроумным и ловким противником! – Она снова засмеялась.

Если бы у сыщика оставались еще какие то сомнения, эти ехидные колкости, это безжалостное издевательство убедили бы его окончательно: в них проглядывала настоящая Инес Наварро; такой она показалась ему уже и при прежних встречах, и, очевидно, она чувствовала себя очень уверенной, если, совершенно не стесняясь, позволяла себе это удовольствие посмеяться над своим смертельным врагом.

– Допустим на минутку, что вы Инес Наварро, – спокойно возразил он. – В таком случае я должен был бы вам сказать, что, несмотря на весь свой ум, вы поступили довольно неосторожно, подготовив покушение в конторе вашего мужа.

– Почему же! Позвольте вас спросить? – с любезной улыбкой спросила его молодая женщина.

– Вы поставили чересчур много на одну карту. Весь ваш план основывался, в сущности, на том, что сделаю я… если бы я дотронулся до телефона, то вы остались бы победительницей, потому что мертвых противников уже нечего бояться. Но я остался жив, и дело приняло уже совсем другой, довольно нежелательный для вас, оборот.

– Не чересчур ли вы полагаетесь на собственное совершенство, мистер Картер? – насмешливо спросила Инес.

– Дайте мне договорить! – таким же тоном возразил ей Ник Картер, а внутренне возликовал, видя, как его собеседница в пылу разговора не заметила даже, что сама тема разговора должна быть ей совершенно чужда; она же, напротив, оказывается посвященной в такие вещи, которые могла знать одна только Инес Наварро.

– Дело приняло для вас чрезвычайно нежелательный оборот потому, – продолжал сыщик, – что теперь на подкрашенную покойницу было обращено гораздо больше внимания, чем в том случае, если бы я погиб. Таким образом, нам удалось установить, что труп набальзамирован и что покойница умерла уже с неделю назад от удара ножом в левую грудь. Едва ли нужно будет еще особенно рассказывать, что и сходство с вами и… и… с вашей сестрой, – прибавил он с вызывающей усмешкой, – тоже оказалось только поддельным, так как восковой покров на лице был только маской… настоящей маской!

Однако сыщик ошибся в своих расчетах, если ожидал вызвать какое-то волнение в своей прекрасной собеседнице. Она только пожала плечами.

– То, что вы мне здесь рассказываете, для меня совершенно невероятно! – заявила она с полнейшим спокойствием. – Нет сомнения, что случилось нечто ужасное… какое-то преступление, в котором вы обвиняете мою сестру, по праву ли или не по праву, об этом судить не мне, но, во всяком случае, меня лично все это касается столько же…

– Сколько, например, арест Панхо, – быстро докончил сыщик.

Он отлично заметил, что в первую секунду прекрасная женщина чуть-чуть вздрогнула; но она сейчас же весело рассмеялась.

– Милейший мистер Картер, если бы я действительно была преследуемая и так тяжко обвиняемая вами Инес Наварро, то я должна была бы благодарить небо за то, что оно послало мне такого наивного преследователя, – воскликнула она насмешливо. – Вам хотелось поймать меня? Оставьте, пожалуйста, дорогой мой. Видите ли, я случайно знаю бывшего лакея моей сестры… а Панхо, во всяком случае, не арестован, – прибавила она торжествующим голосом, – потому что я еще с четверть часа тому назад видела его внизу, на улице!

Она громко и торжествующе засмеялась.

Но сыщик чуть не подпрыгнул от радости, он знал, что скоро настанет его очередь радоваться. Хитрая, ловкая женщина на этот раз промахнулась. Она, видимо, не так поняла его намек и предположила, что сыщик хотел сказать, будто Панхо арестован за участие в ночном преступлении в конторе архитектора. В своем издевательстве над сыщиком она увлеклась и забыла про осторожность. Ник Картер тут же с быстротой молнии сообразил, что Панхо был действительно причастен к преступлению, вероятно, был даже главным его исполнителем. Инес Наварро же лично совсем не принимала в нем никакого участия. Она спокойно осталась в постели, а исполнение придуманного ею плана предоставила одним только своим сообщникам. В качестве жены архитектора ей, конечно, не трудно было раздобыть себе дубликат ключа, она дала его своим товарищам, а те уже исполнили задуманное ею дело.

Сыщик решил идти напролом.

– Вы ошибаетесь, Инес Наварро, – холодно заметил он. – Панхо арестовали не сегодня утром. Двое из моих помощников следили за ним сегодня ночью, когда он относил замаскированный труп в контору… они еще не могли явиться для личного доклада, а только сообщили мне по телефону, что уже выяснили всю тайну преступления… они проследили Панхо и до этого дома… Они видели, как он со двора делал вам знаки, передавая вам какое-то сообщение, на которое вы отвечали ему быстрым и громким хлопаньем окна.

Это была смелая выходка со стороны Ника Картера. Лицо прекрасной женщины осталось неподвижным, но она побледнела, как смерть, и ее темные глаза зажглись зловещим огнем.

– Мало того, моя прекрасная соперница, – продолжал сыщик, делая ударение на каждом отдельном слове, – эти два помощника в данную минуту едут в одном вагоне с Панхо… Я думаю, вы не станете сомневаться, что моим помощникам удастся арестовать и Панхо, и его сообщников.

При последних словах он, чтобы усилить эффект, достал из кармана два блестящих наручника и направился к поднявшейся со своего места и стоящей перед ним прекрасной преступнице.

Но она остановила его движением руки. Его слова, очевидно, произвели на нее такое уничтожающее впечатление, что она совершенно потеряла способность быстро и логично соображать.

– Значит, все-таки поймали… все-таки поймали! – закричала она в исступлении.

– Вы сознаетесь… вы – Инес Наварро! – торжествующим голосом воскликнул сыщик.

Но прежде чем он успел сделать шаг вперед, королева преступников с быстротой мысли схватила лежащий на столе маленький блестящий револьвер и грозно навела его прямо на лоб сыщика.

– Ни шагу дальше, Ник Картер, или я убью вас. Я думаю, вы знаете меня! – сказала прекрасная женщина. И голос ее от волнения прозвучал хрипло. – Да, я – Инес Наварро; отрицать это уже не имеет смысла, когда известна тайна последней ночи. Я скажу вам больше, – прибавила она с ехидством, – чтобы вам не очень уж ломать голову: существует одна только Инес Наварро… и у нее нет никакой сестры-близнеца, а за эту сестру выдавалась моя доверенная служанка Мэри… Она носила, как вы правильно заметили, восковую маску, это она, а не я, сидела на суде рядом с Каррутером… тем самым Морисом Каррутером, который в данную минуту уже опять свободный человек, потому что именно эту весть и принес мне Панхо.

Ее жестокий, злорадный смех возмущал сыщика до глубины души. Он не думал уже о наведенном на него револьвере, но, еще прежде чем он успел сделать несколько шагов, пол вдруг задрожал у него под ногами… и сквозь какой-то туман он успел только увидеть, как прекрасный демон нажал на спрятанную за столиком кнопку.

Огненные языки вырвались из-под пола… все зашаталось вокруг Ника Картера. Ему показалось, что его подхватили чьи-то гигантские руки, чтобы сбросить его в пропасть, тогда как королева преступников громко захохотала и выбежала в ближайшую дверь.

– Боже мой, Ник! Ты жив еще? Что здесь случилось?

Это были первые слова, дошедшие до слуха сыщика, когда он снова раскрыл глаза. Над ним, с выражением смертельного испуга на лице, стоял Дик и тормошил его за плечо.

– Динамитная мина… королева преступников произвела взрыв… – с трудом выговорил Ник Картер, – где она, эта женщина?

– Инес Наварро? – спросил Дик, помогая ему подняться на ноги. – Я ничего не знаю. Всего одна минута истекла с того момента, как произошел взрыв. Я, как сумасшедший, влетаю в дом, вижу: вся передняя взорвана, а ты лежишь здесь, в подвале… я соскакиваю вниз, начинаю тебя тормошить… и вот, слава Богу, ты, кажется, цел и невредим.

– Слава Богу, да! – ответил Ник Картер, пробуя свои руки и ноги. – Старая история: мы, как кошки, как ни падаем – да все на ноги. Меня, очевидно, оглушило страшной взрывной волной… какой ужас! – прибавил он, оглядываясь. – Взрыв, кажется, разрушил половину дома… меня спасло какое-то чудо.

– Скорее, Ник! – торопил его Дик. – Дом горит, взрыв может повториться.

– Не бойся! Инес Наварро в доме.

– Хорошо, я поищу ее… Но ты выходи скорее на улицу… Того и гляди, упадешь еще здесь в обморок! – озабоченно проговорил Дик.

Он был прав.

Великий сыщик, хотя и не получил никаких ран, был тем не менее так оглушен, что все еще находился в состоянии какого-то полубеспамятства.

– Она вышла через вторую гостиную… в красном платье… она еще не могла уйти очень далеко! – проговорил Дик. – Она, вероятно, выбежала во двор… я выйду на улицу, обегу кругом блока… тогда мы должны ее поймать.

Сказано – сделано. Дик, через неповрежденную заднюю половину подвала, по черной лестнице выбежал во двор, а Ник Картер поспешно, насколько позволяли силы, выбрался на улицу.

Тут он заметил горничную и кухарку, которые, когда услышали взрыв, выбежали из дома и стояли тут, охваченные ужасом.

– Где барыня? – крикнул им сыщик.

– Миссис Менасто? Она, кажется, пробежала во двор третьего номера по 77-й улице, – ответила горничная.

– Черт возьми! – выругался сыщик и как можно скорее добежал до угла улицы. Тут он столкнулся с полисменом, который прибежал, услышав взрыв, и теперь с ужасом глядел на вырывающееся из окон пламя.

– Полисмен! – крикнул ему сыщик, – смотрите, чтобы никто не проникал в дом. Взрыв произведен преступным образом… Я – Ник Картер, и действую по поручению инспектора Мак-Глуски… преступница еще в доме, на ней красное платье.

– Слушаюсь, мистер Картер. Я буду глядеть в оба! – крикнул полисмен и торопливо, насколько позволяло ему довольно тучное тело, направился к горящему дому, чтобы разогнать собравшуюся перед ним толпу любопытных.

Ник Картер поспешно завернул за угол. Но не успел он сделать и одного шага, как вдруг остановился, – перед ним была Инес Наварро.

Она, вероятно, стояла за широкой спиной полисмена и слышала слова Ника Картера. Вероятно, она считала последнего уже погибшим от взрыва и хотела как можно скорее бежать.

Сыщик быстро схватил ее за руку.

– Попалась, Инес Наварро, и…

Но он так и не докончил. Опять что-то сверкнуло перед самыми его глазами, раздался выстрел; острая боль на минуту лишила Ника дыхания; он почувствовал, как силы и сознание покидают его. С секунду у него было смутное, необыкновенно тяжелое ощущение, что он видит перекошенное в злорадной усмешке лицо Инес Наварро, потом все погружается в непроницаемый мрак.

Выстрел привлек внимание полисмена, не успевшего еще отойти и дюжины шагов. Он быстро обернулся и увидел сыщика, распростертого на мостовой. Это обстоятельство так ошеломило его, что он даже не заметил, как в тот же момент какая-то прекрасная дама в простом красном платье преспокойно села в вагон проезжавшего на юг трамвая и быстро умчалась прочь от сыщика и собравшейся вокруг него толпы.

Вечером того же дня в Нью-Йорке и его предместьях уже продавались экстренные выпуски новостей. Они сообщали сенсационную новость о невероятно смелом побеге осужденного на смерть великого преступника Мориса Каррутера, произошедшем во время его препровождения на казнь в тюрьму Зинг-Зинг. Газеты в один голос сообщали, что арестант был прикован наручниками к инспектору Мак-Глуски, взявшему с собой двух своих самых опытных сыщиков. Все они сидели в вагоне для курящих, между тем как два помощника Ника Картера охраняли выходы.

Вдруг двое каких-то неизвестных завязали с этими сыщиками спор. Это было сигналом для восьми элегантно одетых пассажиров, которые до сих пор сидели в вагоне, частью читая газеты, частью играя в карты. Они разом набросились на инспектора Мак-Глуски и обоих сыщиков, по двое на одного, и, прежде чем те, оказавшиеся неготовыми к такому нападению, успели достать оружие, негодяи прижали к их лицам смоченные хлороформом платки. Остальные мошенники, двое, каждый с двумя заряженными револьверами в руках, грозно направили их на остальных пассажиров, чтобы удержать их от любого вмешательства.

Через несколько минут вся эта шайка, вместе с освобожденным от оков арестантом, с быстротой молнии уже устремилась к одному из выходов, и один за другим соскочила с идущего полным ходом поезда с такой ловкостью, которая свидетельствовала о большом опыте в этом деле. Только один из негодяев, который схватился с Патси Мурфи, младшим помощником Ника Картера, так и не успел вырваться и был связан по рукам и ногам.

Инспектор Мак-Глуски и его два помощника не скоро оправились от полученной дозы хлороформа. Сразу же поезд был остановлен, а вся окрестность – тщательно обыскана, однако без всякого результата.

Только через несколько дней удалось узнать, что недалеко от места происшествия, сравнительно пустынного, стоял наготове автомобиль, который и увез Каррутера вместе с его освободителями.

Попавшегося преступника удалось заставить признаться, но его показания только повторяли то, что и без него уже удалось узнать, а больше ничего он не мог или не хотел говорить, будучи, по-видимому, простым орудием в руках заговорщиков.

Но еще большую сенсацию, чем эта новость о бегстве Каррутера, находившегося под надзором самого инспектора Мак-Глуски, произвело известие о тяжелой ране, полученной знаменитым сыщиком Ником Картером. Весь Нью-Йорк целую неделю только об этом и говорил. Говорили, что в сыщика стреляла супруга одного богатого и всеми уважаемого архитектора, женщина необыкновенной красоты, которая в течение многих лет играла двойную роль, будучи в одно и то же время и звездой высшего светского общества, и руководительницей целой шайки преступников, и любовницей того самого, вновь сбежавшего, Мориса Каррутера.

Но прекрасная королева преступников совершенно исчезла с лица земли, точно так же, как и Морис Каррутер. Нельзя было отрицать, что Ник Картер в первый раз за все время своей славной деятельности потерпел тяжелое и чувствительное поражение. Тяжелая рана, к счастью, оказалась не смертельной, и великий сыщик, которого все уже считали погибшим, стал медленно поправляться.

Ник Картер и сам не мог свыкнуться с той мыслью, что его победила женщина. Первые его слова, когда он вновь очнулся от продолжительного обморока, были:

– Терпение, друзья мои, я еще не разбит. Черт возьми, я дал маху и ужасно страдаю от понимания этого… Но для меня это вопрос чести, и я не успокоюсь до тех пор, пока не одолею, наконец, и прекрасную Инес, и короля преступников!