Текст книги "Черепашки-ниндзя против Злобного Крага"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

–                  Гнорры приближаются! – вскричал умбрийский принц. – Это ловушка!

Стены комнаты сотрясались.

–                  Отступим через восточную дверь, – приказал Микеланджело.

Снова пронзительно протрубил рог, уже гораздо ближе. Слитный топот быстро приближался. Путники выхватили мечи и захлопнули дверь на коридор, открывавшуюся вовнутрь. Засов на ней был сломан. Леонардо и Рафаэль торопливо подсунули под нее шесть сломанных мечей и забили их, как клинья, дубовой доской.

Подойдя ко второй двери, Микеланджело глянул в черный проем.

–                  За ней лестница, ведущая вниз, – задумчиво проговорил он. – Неизвестно, куда мы попадем, если двинемся по ней. Но другого выхода нет. Сначала остановим врагов, а потом уйдем по ней.

Шаги в коридоре смолкли. На каменную дверь обрушился снаружи сокрушительный удар. Дверь выдержала, но мелко затряслась, и от следующего удара немного приоткрылась – клинья, отъезжая назад, прочертили в полу глубокие борозды.

На дверь обрушился третий удар, и в щель просунулась огромная рука самого рослого гнорра, покрытая зеленовато-черной чешуей. Потом путники увидели гигантскую черно-зеленую, плоскую и беспалую ступню. Дверь медленно, но неуклонно открывалась.

Умбрийский принц рванулся вперед и со всего размаха вонзил меч в чешуйчатую ступню. Путников оглушил пронзительный вой, и громадная ступня исчезла за дверью – Грегори едва удержал меч. Стекая с клинка, на пол шмякнулось несколько черных капель. Микеланджело снова захлопнул дверь. Леонардо и Рафаэль вновь вогнал в щель выскочившие клинья и заколотили их дубовой доской.

–                  У тебя превосходный клинок, мой друг! – похвалил Донателло принца.

Грегори собрался ответить, как вдруг дверь уже снова сотрясалась от ударов. Окажись она деревянной, ее давно разнесли бы в щепки – у нападающих были палицы и молоты. Внезапно она опять приоткрылась. Воздух разрезали свистящие стрелы. Однако, дверь была открыта не полностью, и стрелы, ударяясь о стену, с еле слышным шорохом валились на пол. Совсем близко протрубил рог.

В комнату начали протискиваться гнорры. Щель была узкой – дверь заклинило – и враги пролезали внутрь поодиночке, где падали сраженные мечами друзей. Не ожидавшие такого отпора, гнорры скопились на одном месте, мешая друг другу. Путники без устали крушили их.

Меч Грегори сломался о кольчугу одного из воинов. Отбросив обломок в сторону, умбрийский принц нагнулся и подобрал из груды железного хлама новый меч. покрытый густым слоем пыли. От других мечей этот отличался белой рукояткой и отсутствием ржавчины на светлом лезвии.

Юноша не знал, что именно этого меча панически боялся Краг. Но почему-то в нем поселилась уверенность, что это оружие принесет ему удачу.

Враги, дрогнув, попятились к двери и с визгливыми воплями убрались в коридор. Они ранили – к счастью, легко – лишь Леонардо. Он сумел вовремя отскочить, и ятаган гнорра оцарапал ему плечо. Зато гнорр не успел приготовиться к защите, и киммериец, сделав глубокий выпад, проткнул его насквозь мечом. В карих, сузившихся глазах Леонардо полыхал суровый бойцовский огонь.

–                  А теперь – отступаем, – распорядился Микеланджело.

Однако, они не успели отступить. В комнату протиснулся предводитель врагов – огромный гнорр, превосходивший ростом даже самых высоких соплеменников. Остальные гнорры толпились у двери, но входить в комнату явно не спешили.

Предводитель бросился на Грегори и, закрывшись щитом и умело нырнув под меч Микеланджело, со страшной силой метнул копье, которое едва не пригвоздило принца к стене. Но Грегори успел повернуться, и копье вошло ему не прямо в грудь, а соскользнуло по кольчуге вбок.

Гнорр выхватил черный ятаган, чтобы прикончить принца, но в это мгновение меч Микеланджело, сверкнув, обрушился на шлем врага, и тот упал с разрубленной головой.

–                  Спасибо, – еле проговорил Грегори.

–                  Не за что, – отмахнулся киммериец. – Кажется, гнорры охотятся именно за тобой. Возможно, они действуют в сговоре с Крагом.

Внезапно гнорры в ужасе метнулись прочь от двери. И путники поняли, что по коридору движется кто-то такой, кого гнорры сами панически боятся.

–                  К выходу! – закричал Микеланджело.

Едва путники забежали на лестницу, как каменнаядверь разлетелась вдребезги, и в комнату вклубилось раскаленное и темное, как дым над горном, косматое облако. Грегори и черепашек-ниндзя швырнуло вперед, а стены комнаты с грохотом рухнули.

Глава 7

Боевой клич гнорров гремел вдали. Но теперь громыхание казалось приглушенным и доносилось не снизу, а как бы катилось вслед за беглецами. Никаких иных признаков преследования – торопливого топота, громких воплей или резких команд – путники не слышали.

Они спускались по лестнице не меньше часа. Темнота, освещаемая факелом, который Микеланджело так и не выпустил из рук, казалась беспросветной. Но с каждым шагом крепла надежда, что им удалось уйти от погони.

Вскоре лестница закончилась, и они пошли по коридору. Неожиданно умбрийский принц с тревогой спросил:

–                  Вы видите свет? Там, впереди? По-моему, это отблески пожара...

–                  Нам некуда сворачивать, придется идти, – не останавливаясь, шагал вперед Микеланджело.

–                  А как не хочется! – посетовал Донателло.

Шагов через тридцать коридор круто пошел под уклон, и путники увидели низкую арку, озаряемую изнутри бликами огня. В коридоре стало светло и жарко. Войдя под арку, они на мгновение замерли, ослепленные розоватыми всполохами.

Открывшийся перед ними чертог был просторней и выше всех, которые им довелось увидеть за время подземного путешествия. Посредине этого удлиненного зала двумя рядами тянулись колонны, похожие на могучие каменные деревья. Поднятые вверх ветви деревьев поддерживали теряющийся в сумраке ПОТОЛОК.

Справа, совсем недалеко от арки, зал рассекала широкая трещина, в которой буйно полыхало пламя. На черных стволах деревьев-колонн дрожали кроваво-красные блики. Иногда змеистые языки пламени злобно обвивались вокруг колонн. Над расселиной клубилась дымная туча.

–                  Это и есть граница, – определил Микеланджело. – Нам осталось пройти мост через огненную реку.

Только он это сказал, как послышались тяжкий грохот, угрожающие крики и звуки рога. От этого грохота содрогнулись каменные колонны и бессильно опали языки пламени.

–                  Вперед! – крикнул Микеланджело. – Еще одно усилие!

Они побежали к мосту. Зал оказался более длинным, чем предполагали путники. Но пол был ровный, и бежать было бы вовсе не трудно, если б не их смертельная усталость. За расселиной послышались пронзительные вопли – гнорры заметили беглецов. Над головой Грегори просвистела стрела. Микеланджело оглянулся назад и расхохотался.

–                  Ишь, рассвирепели! – прокричал он. – А вот не устраивай другим ловушек!

–                  Не хотел бы показаться пессимистом, – пробурчал Леонардо, – но не слишком ли ты рано радуешься? Мне кажется, нас преследуют не только гнорры...

Вскоре им открылась черная пропасть и узкая, без перил, арка моста длиной в пятьдесят-шестьдесят футов. Идти по мосту можно было лишь гуськом.

–                  Ступай первым, – приказал Микеланджело Грегори. – Я буду прикрывать.

Стрела клюнула принца в спину и, со звоном отскочив от кольчуги, упала на землю. Грегори с тревогой посмотрел назад. За аркой, в отсветах огня, толпились черные фигурки гнорров – их собралось там несколько сотен. Они размахивали длинными копьями и черными, в багровых бликах, ятаганами. Все громче грохотал глубинный гром.

Внезапно гнорры в страхе расступились, и путники увидели исполинскую тень. В ней угадывалась свирепая мощь, внушающая ужас всему живому. У арки туча на миг замерла, и багровое пламя подземной реки сейчас же поблекло, будто придушенное завесой дыма. Потом чудовище одним прыжком преодолело половину зала.

Поблекшие было языки пламени с приветственным гулом взметнулись вверх, радужно расцветив косматую тучу. Сгусток тьмы в туче уплотнился и обрел очертания громадного человека с клинком пламени в правой руке. От него невозможно было убежать. Его невозможно было победить.

Так вот, как, оказывается, выглядит этот мифический Дарлог, – хрипло пробормотал Микеланджело.

– В жизни не встречал более неприятного типа, – пожаловался Рафаэль.

–                  Теперь встретил, – мрачно пошутил Донателло.

–                  Нельзя ли попытаться выиграть время и вступить с ним в переговоры? – предложил Леонардо.

Сомневаюсь, что он, вообще, станет нас слушать, – вздохнул Рафаэль. – Мы для него – только добыча.

Дарлог стремительно приближался к путникам. Вслед за ним двинулись и осмелевшие гнорры.

–                  Уноси ноги, да поживее! – скомандовал Микеланджело Грегори. – Мы с ребятами задержим его.

–                  Я не могу бросить вас здесь! – возразил умбрийский принц.

–                  Этот противник нам не по зубам. Но там, где нельзя победить силой, приходит на помощь хитрость. Беги!

Грегори бросился на противоположный берег, а черепашки-ниндзя остались стоять посреди моста.

Темная туча с огненными проблесками, окутывающая черную фигуру Дарлога. подползла к узкому мосту и замерли.

–                  Я советовал бы вам, парни, присоединиться к нашему другу Грегори. – обернулся Микеланджело к товарищам. – Я собираюсь кое-чем поразить воображение этих гнорров. Но для этого мне нужно остаться одному на мосту.

–                  Что ты задумал? – спросил Леонардо.

–                  Я хочу поразить Дарлога его же оружием.

Черепашки-ниндзя не стали вдаваться в подробности. Леонардо, Донателло и Рафаэль кинулись за Грегори на другую сторону моста. Улюлюканье гнорров, между тем, сделалось нестерпимым.

Косматая мантия Дарлога уплотнилась и раздалась в стороны, как два крыла. Клинок раскаленного, но темного пламени обрел форму изогнутого меча.

Микеланджело не сдвинулся с места.

–                  Уходи, – негромко проговорил он. – Твой огонь бессилен. Твоя собственная злоба сделала тебя уязвимым. Ты не пройдешь по мосту. Уходи!

Он снял с пояса кожаный мешочек, развязал и рассыпал себе под ноги его белый порошок.

Проблески огня на крыльях Дарлога угасли, но ятаган налился багровым цветом. Он шагнул вперед, и черные крылья, неожиданно выросшие до гигантских размеров, завесой тьмы нависли над отважным Микеланджело. Размахнувшись, Дарлог ударил мечом, но Микеланджело успел отпрыгнуть назад.

И едва лезвие огненного меча коснулось порошка, рассыпанного Микеланджело на мосту, как все вокруг осветила синеватая вспышка. Раздался звон, и багровый ятаган распался на тысячу тусклых осколков. Мост начал рушиться в пропасть.

Дарлог с хриплым воем провалился в огненную реку, которая некогда и породила это чудовище. Микеланджело в несколько огромных прыжков успел добежать до конца моста. И когда последний обломок моста полетел вниз, ниндзя оттолкнулся от него, пролетел в воздухе и ухватился руками за край берега, выронив и факел и меч.

Грегори протянул ему руку и, под ругань раздосадованных гнорров, помог спутнику выбраться наверх.

–                  Что это было? – восхищенно спросил он Микеланджело.

–                  Порох, – ответил Микеланджело. – Его изобрели китайцы. Когда я отправлялся в это путешествие, то решил захватить немного этого ценного порошка. При соприкосновении с огнем он производит взрыв.

–                  Я и представить себе не мог таких чудес, – пробормотал Грегори.

–                  Через каких-то пять столетий порох станет известен во всей Европе, – авторитетным тоном заявил Рафаэль. – Его распространение сильно повлияет на ход всемирной истории.

–                  Значительно больше на ход всемирной истории повлияет открытие Колумбом Америки, – заспорил с другом Донателло.

Вокруг них просвистело две стрелы, пущенные озлобленными гноррами. Не задерживаясь, путники отправились по дороге, ведущей от моста, к столице царства глуммов. Она вывела их в гулкий коридор.

Глухой, постепенно замирающий рокот едва заметно сотрясал пол. Когда они отошли от границы на милю, глубины недр в последний раз чуть слышно вздохнули, и, наконец, воцарилась тишина.

Спустя час ходьбы, дорогу путникам преградил сторожевой дозор глуммов. Облаченные в латы воины обступили их, направив на черепашек-ниндзя и Грегори арбалеты.

–                  Мы пришли к вам с миром, – приветственно поднял руку киммериец. – Как видите, я не вооружен. Свой меч я потерял, когда Дарлог полетел в огненную реку.

–                  Дарлог повержен? – изумленно переглянулись глуммы, которые от радости не могли поверить такому невероятному известию.

У меня с ним возникли кое-какие неразрешимые разногласия, – скромно похвалился Микеланджело. – В результате, мне пришлось пожертвовать мечом и порохом, а ему – жизнью. Гнорры были крайне раздосадованы, лишившись такого союзника.

–                  Без Дарлога эти негодяи недолго продержатся в подземелье, – ликующе заметил один из глуммов. – Но как вы умудрились пройти мимо глубинных стражей у восточных ворот? Как смогли пробиться через засаду гнорров?

–                  Перед настоящей любовью и верной дружбой ничто не может устоять, – ответил умбрийский принц. – Нет таких преград, какие они не сумели бы преодолеть.

–                  С какой целью вы прибыли в наше царство? – спросил путников другой стражник.

–                  Мы хотим видеть вашего короля, – ответил Грегори. – Он силой удерживает то, что не принадлежит ему по праву.

Стражники недовольно переглянулись, возмущенные этими непочтительными словами в адрес своего короля.

–                  Следуйте за нами, – сказали глуммы путникам.

Спустя два часа пути Грегори и черепашки-ниндзя в сопровождении стражников прибыли в столицу глуммов, улицы которой были ярко освещены множеством факелов. Необычайный вид черепашек-ниндзя вызывал среди глуммов удивленное оживление. Их проводили во дворец, где в тронном зале они увидели царственно спокойного глумма с золотым скипетром, в королевской короне и пурпурной мантии.

Умбрийский принц узнал в нем того самого глумма, который освободил его из стеклянной тюрьмы злых фей, и воскликнул:

–                  Мой избавитель! Кто же вы такой? Неужели вы из тех, кто отнял у меня мою любимую Клер?

–                  Я король Лек, – ответил глумм. – Я держал Клер у себя в надежде, что сумею добиться ее благосклонности. Вы сумели войти в наше подземелье со стороны ворот, которые мы называем Ворота Смерти. Вы совершили то, чего не мог добиться никто из глуммов – уничтожили Дарлога.

–                  И очень своевременно, ваше величество, – почтительно встрял в беседу Микеланджело. – У меня сложилось впечатление, что Дарлог был повержен накануне похода, который собирался осуществить во главе гнорров против вашего королевства. Сумели бы вы устоять против этого нашествия?

Вряд ли, – покачал головой Лек. – Дарлог – это порождение огня и тьмы. Он казался нам неуязвимым.

–                  Теперь угроза для вас миновала, – продолжил Микеланджело. – Я не сомневаюсь, что в скором времени вы без труда изгоните гнорров, а затем и расквитаетесь со зловещими глубинными стражами у восточных ворот. Так не заслужили ли мы награды за свои усилия?

–                  Я понимаю, о какой награде ты толкуешь, – кивнул головой король глуммов. – Изо всех наших преимуществ перед людьми есть одно, которое мы ревниво храним. Оно называется справедливостью. Я прикажу позвать Клер и спрошу ее – хочет ли она последовать за Грегори? Я сделаю это не потому, что вы этого желаете, а потому, что я должен так поступить.

Наступила глубокая тишина, когда появилась Клер в белом платье, с рассыпавшимися по плечам светлыми кудрями. Как только она увидела Грегори, она бросилась в его объятия и крепко прижалась к его груди.

И тогда король спросил ее:

–                  Клер, правда ли, что это тот человек, которого вы хотите иметь мужем?

Правда, сущая правда, ваше величество, это он самый! – воскликнула девушка. – Смотрите все вы, милые человечки, как я смеюсь и как я радуюсь!

Она заплакала. Ее слезы падали на лицо Грегори. Это были слезы счастья. Они сопровождались тысячью самых нежных слов, лишенных смысла и похожих на те, что лепечут малые дети. Она не думала о том, что королю глуммов может быть очень грустно смотреть на ее счастье.

–                  Любовь моя, – сказал ей умбрийский принц, – ты даже представить не можешь, какие опасности мы преодолели. И я нахожу тебя такой, какой мечтал найти.

–                  Какой же? – спросила девушка.

–                  Самой прекрасной, самой лучшей из смертных. Ты меня любишь! Хвала небесам, ты меня любишь! Но, любимая, разве ты не любишь немного и короля Лека, который освободил меня из стеклянной темницы, где злые феи удерживали меня вдали от тебя?

–                  Вы это сделали? – обернувшись к королю, вскричала девушка. – Вы любите меня и все-таки освободили того, кого люблю я и кто любит меня!..

Больше она не могла говорить и закрыла лицо руками.

Все маленькие человечки, взиравшие на эту сцену, обливались слезами, опершись на свои самострелы. Черепашки-ниндзя растроганно вздохнули. Один только король сохранял спокойствие. Клер, которой открылось теперь все его величие и доброта, прониклась к нему нежной дочерней любовью. Она взяла за руку своего возлюбленного и сказала:

–                  Грегори, я люблю вас, один Бог знает, как я люблю вас! Но как же мне покинуть короля Лека?

В эту минуту к королю подлетел на своем вороне вестник Боб. Лицо его было мрачным и тревожным.

–                  Скверные новости, ваше величество, – сказал Боб, спрыгивая на землю.

–                  Говори, – приказал Лек.

–                  Краг во главе своей армии перешел границу Каледийского герцогства. На его пути не осталось никакой преграды, кроме замка.

Для всех присутствующих это известие прозвучало, словно гром среди ясного неба. Король приблизился к Микеланджело и положил руку ему на плечо.

– В этой войне мы будем союзниками, – сказал Лек. – Ты и твои друзья помогли нам избавиться от Дарлога. Мы поможем избавиться от Крага. Нам нечего терять. Если Краг покорит Каледию, он быстро расправится и с соседними государствами. А затем наступит наш черед. Поэтому следует объединиться, чтобы совместно отстоять свою независимость.

–                  Это самые умные слова, которые я услышал за сегодняшни день, – ответил Микеланджело. – С вашего позволения, я и мои друзья хотели бы покинуть вас и добраться до Каледийского замка наикратчайшим путем.

–                  Мои строители разберут западный вход в подземелье, и вы достигнете замка прежде врагов, – заверил король. – Но у нас еще есть время для того, чтобы обручить два любящих сердца.

Вечером того же дня Клер и Грегори, облачившись в пышные одежды, которые им приготовили портные-глуммы, отправились в парадный зал, где их встретил король Лек в праздничном одеянии. За ним шествовали черепашки-ниндзя, а также гвардия в доспехах, мехах и шлемах, над которыми трепетали лебединые перья.

Глуммы сбегались толпами на праздник, проникая через окна, отдушины и камины, пролезая под скамьями. Король подошел к каменному столу, уставленному кувшинами, светильниками, кубками и золотыми чашами чудеснейшей работы. Черепашки-ниндзя заняли отведенное им место для почетных гостей.

Король сделал знак Клер и Грегори приблизиться и сказал:

–                  Принцесса Клер, древний закон народа глуммов требует, чтобы чужеземцы, попавшие к нам, обретали свободу по истечении семи недель. Ты провела среди нас семь с половиной недель. Я был бы плохим гражданином и преступным королем, если бы удерживал тебя долее. Но прежде, чем расстаться с тобой, я желаю, раз уж мне нельзя жениться на тебе, обручить тебя с тем, кого ты избрала.

–                  Благодарю, ваше величество, – стыдливо опустила глаза долу девушка.

–                  Я делаю это с радостью, потому что люблю тебя больше, чем себя самого, а мое горе останется легкой тенью, которую развеет ваше счастье. Клер Каледийская, принцесса глуммов и Грегори, принц Умбрийский, дайте мне ваши руки.

Соединив руки Грегори и Клер, король обратился к своему народу и провозгласил громким голосом:

Будьте свидетелями того, что эти двое, стоящие здесь, под землей, обручаются друг с другом, чтобы вступить в брак на земле. Пусть же они возвратятся туда вместе, и да взрастят они вместе мужество, скромность и верность, как добрые садовники взращивают розы, гвоздику и пионы.

Глуммы вторили этим словам громкими возгласами. Чувства у них были самые противоречивые, потому что они не знали, радоваться или огорчаться. Король снова повернулся к жениху с невестой и, указывая на кувшины, кубки и прочие драгоценные изделия, сказал:

–                  Это дары глуммов. Они будут напоминать о подземных друзьях. А сейчас ты узнаешь. что подарю я...

Наступило долгое молчание. Король с выражением глубокой нежности посмотрел на девушку, чье прелестное сияющее лицо, увенчанное розами, склонилось на плечо жениха.

–                  Друзья мои, любить пылко – это еще не все, – сказал Лек. – Надо еще хорошо любить. Любить пылко – это, конечно, прекрасно, но любить самоотверженно – еще лучше. Пусть же ваша любовь будет столь же нежной, сколь и сильной. Пусть в ней не будет недостатка ни в чем, даже в снисходительности, и пусть к ней всегда примешивается немного сострадания.

Прекрасно сказано, – пробормотал себе под нос Рафаэль.

–                  Ты мог бы хотя бы сейчас помалкивать? – шикнул на него Донателло. – Меня, например, твое мнение о красноречии короля глуммов совсем не интересует...

–                  Вы молоды, прекрасны и добры, но вы – люди и, в силу этого, подвержены многим несчастьям, – продолжал король глуммов. – Вот почему, если к чувству, которое вы испытываете друг к другу, не будет примешиваться немного сострадания, это чувство не будет отвечать всем превратностям вашей совместной жизни. Оно будет подобно праздничной одежде, которая не защищает ни от ветра, ни от дождя. Истинно любят только тех, кого любят даже в их слабостях и в их несчастиях. Щадить, прощать, утешать – вот вся наука любви.

–                  Тоже верно, – согласился с ним Рафаэль, проигнорировав язвительный взгляд, которым его окинул стоящий рядом Донателло. – Любовь – это необыкновенное чувство. Даже черепахи это понимают.

Король умолк, охваченный глубоким волнением, а затем сказал:

–                  Друзья мои, будьте счастливы, берегите свое счастье, берегите его крепко!

Лек достал из-за пояса перстень с драгоценным камнем, от которого шли яркие снопы лучей. Это был тот самый волшебный перстень, с помощью которого он открыл вход в темницу озерных фей. Он надел его на палец Клер со словами:

–                  Прими из моих рук, Клер, этот перстень. Он позволит тебе и супругу входить в любой час в царство глуммов. Вас здесь всегда встретят с радостью и всегда придут на помощь. А ты, в свою очередь, внуши своим будущим детям не питать презрения к маленьким, простодушным, трудолюбивым человечкам, которые живут под землей!

–                  Обещаю, – сказала девушка и поцеловала глумма в щеку.

Во время праздничного пира король Лек обратился к Микеланджело.

–                  Когда вы думаете отправиться в замок? – спросил он.

–                  С вашего позволения, государь, на рассвете, – ответил отважный черепашка.

–                  Для того, чтобы провести полную мобилизацию, мне потребуется два дня, – сказал Лек. – Если начнется сражение, мы успеем прийти к вам на выручку. Мои разведчики будут наблюдать за войском Крага.

Затем король спросил сидевшего рядом с ним жениха:

–                  Вы не находите, принц, что на время боевых действий Клер лучше будет находиться здесь, в подземелье, под надежной защитой моих воинов?

–                  Вы очень добры, ваше величество, – не дав Грегори рта раскрыть, ответила девушка. – Но моя совесть не позволит мне оставаться здесь, в безопасности, в то время, как моей любимой матушке и соотечественникам угрожают кровавые ножи солдатни Крага. Эту опасность я должна разделить с ними.

–                  Понимаю, – понурился король. – Но, положа руку на сердце, не могу гарантировать победы над Крагом. Сейчас он силен, как никогда. Никто не в силах устоять перед его черным мечом.

–                  А вот я уверен в победе! – заявил Грегори. – Зло не может торжествовать вечно. Когда-то приходит и возмездие. И для Крага его час уже пробил. Он мнит себя непобедимым. Но именно теперь, когда он утратил привычную осторожность, узурпатор сделался наиболее уязвимым. И мы используем этот шанс в свою пользу.

–                  Что ж, встретимся на поле боя, – улыбнулся Лек...

На рассвете Клер, Грегори и черепашки– ниндзя отправились в обратный путь. Опытные проводники вывели их к западным воротам, которые уже были открыты по приказу короля. Пик, Стад и Пог ожидали их у пролома в стене, держа за поводья свежих скакунов.

–                  До встречи, – попрощалась с ним Клер и поцеловала всех троих в щеки.

Запрыгнув в седла, жених, невеста и их друзья пришпорили коней и через час доскакали до замка. Не останавливаясь, они мчались по пустынным улицам столицы. Узнав о приближении врага от тетушки Мариллы, жители в страхе загодя покинули город. Часть из них укрылась за стенами Каледийского замка, а другая – ушла в сопредельное княжество.

Как только всадники преодолели ров перед стенами замка, тотчас за ними был поднят мост на железных цепях, наглухо закрыты ворота и опущена прочная решетка. Радости герцогини Каледийской, увидавшей не только дочь, но и зятя, не было предела. Она учтиво приветствовала Леонардо, Донателло и Рафаэля. Однако, радость быстро сменилась тревогой: обретя любимых детей, она легко могла их вскоре потерять, потому что войско Крага находилось совсем недалеко от замка.

Микеланджело и его друзья услышали неутешительные вести от начальника замковой стражи – обещанная помощь от правителей сопредельных государств еще не подоспела, в замке слишком мало продовольствия, но много людей.

–                  Не беда, – подбодрил Микеланджело упавшего духом воина. – О продовольствии не стоит беспокоиться. Нам не грозит длительная осада. Через два дня подоспеет помощь от глуммов. Армия союзников тоже, надеюсь, не заставит себя ждать. Нам нужно выстоять только два дня. А там грянет битва, в которой Краг найдет свою смерть.

–                  Мне бы вашу уверенность, – вздохнул умудренный опытом начальник стражи...

Поздним вечером головной отряд вражеской армии, который по численности превосходил весь гарнизон Каледийского замка, достиг города. Оставленные мирными жителями дома были подожжены. Затем вражеский авангард устремился к замку. Вскоре вся долина перед стенами замка наполнилось многотысячным сиплым ревом наемников. Войско Крага вышло на исходные позиции и стало готовиться к осаде.

Защитники замка увидели бесчисленные факела, которые держали в руках вражеские воины. В долине словно расстелился красновато-огненный ковер. Это жуткое красное сплетение дополнялось прерывистыми огненными струями, которые двигались по склонам холмов.

–                  Что это? – указал на них Грегори, стоя рядом с черепашками-ниндзя и Клер на смотровой башне замка.

–                  Движется большое войско, – ответил отважный Микеланджело. – Краг не терял времени понапрасну. Нелегко будет с ним совладать.

–                  Они несут огонь и поджигают все на своем пути, – возмутилась Клер. – Чего добивается этот Краг? Хочет истребить всех людей и отправить на кладбище?

–                  Поступки этого человека, мнящего себя будущим правителем мира, трудно понять, – задумчиво произнес Микеланджело. – Но их можно предугадать.

–                  Уж коли мы можем предвидеть, как поступит наш враг, то уже это является верным залогом победы, – бодро произнес Грегори.

В безлунном ночном небе не было ни звездочки, когда Краг отважился на первый, пробный приступ замка. До середины ночи вражеское войско надвигалось на замок в молчании, оставляя за собой лишь вьющиеся, как змеи, огненные струи.

Но затем герцогиня Каледийская, которая следила за долиной из окна своей комнаты в башне, вдруг услышала пронзительный вой наемников и ответный клич защитников замка. Прильнув к окну, она увидела, как вражеские факелы скопились у ворот, словно уголья – и рассыпались, угасая.

Вошедшая в комнату Клер поспешила успокоить мать:

–                  Не волнуйтесь, матушка! Враги попытались штурмовать крепостной вал. Но лучники под командованием Леонардо и Донателло остановили их натиск. Ров завален вражескими трупами.

–                  Значит, враг уже отступает? – ободренная первыми успехами, спросила герцогиня.

–                  Увы. нет, – понурилась Клер. – Грегори полагает, что эта неудача не охладит вражеский пыл. Враги лезут на вал повсюду, словно муравьи. Но, по крайней мере, идти на приступ с факелами им впредь будет неповадно.

Под утро над долиной нависла непроглядная темень. Душное затишье предвещало грозу. Внезапно тучи разверзлись ослепительной вспышкой. На горизонте выросла огромная ветвистая молния, озарив тусклым светом склон от стены до рва.

В этом мгновенном свете защитники замка разглядели воинов Крага. Издалека наползали все новые и новые вражеские силы. В это самое время к армии Крага присоединились гнорры, которые надеялись впоследствии с помощью узурпатора умбрийского трона покорить подземелье.

Гром огласил долину, хлынул ливень. Но людей пугал другой ливень – смертоносный, обрушившийся на стены замка с первыми каплями дождя.

В воздухе засвистели стрелы, пронзая защитников. В ответ со стен столицы не прозвучало ни звука.

На мгновение умбрийцы замерли перед безмолвной угрозой. Но затем вспыхнула еще одна молния, и враги встрепенулись. Они вопили, размахивая копьями и мечами, ободряя сами себя, и осыпали стрелами зубчатый парапет. Черепашки-ниндзя и Грегори с изумлением взирали на зловещую черную ниву, каждый колос которой ощетинился смертоносным железом.

Загремели медные трубы. Услышав сигнал, вражеская армия ринулась на приступ. Наемники бегом одолели откос и подступили к воротам. И тогда, по команде Микеланджело, со стен грянул залп из арбалетов.

Передовой отряд штурмующих дрогнул и откатился назад. Тогда сигнальные трубы умбрийцев взвыли громче прежнего. С громким ревом вперед вырвались гнорры, которые прикрывались сверху большими щитами и несли два обитых железом бревна.