Текст книги "Два пистолета и хромой осел"

Автор книги: Неделчо Драганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

СТРАНА ЧУДЕС

Днем пирамиды и Сфинкс уже не казались мне такими загадочными. Каменный лев и правда страшно громадный, но при солнечном свете видно, что, несмотря на разбитый нос, он усмехается достаточно добродушно. Неподалеку от Сфинкса я заметил какую-то будку. Из нее клубился пар. Мне не нужно было гадать, что там делают. Запах пончиков мне был прекрасно знаком. Серебряные монеты, которые Анис взял из своей копилки, оттопыривали его карман. Он сбегал к будке и вернулся с десятком горячих пончиков. Мы проглотили их мгновенно.

– Только аппетит разыгрался, – проворчал Минчо. – Я мог бы съесть еще десяток. Разве это пончики – на один зубок! – Он жалобно посмотрел на Аниса, и египтянин снова отправился к будке.

– Ты, жадный грач! – рассердился я. – Из-за тебя мы потратим все деньги Аниса. А что будем делать, если не найдем сразу золотое сокровище?

– Слушай, сказано тебе не называть меня прозвищем, – угрожающе проговорил Минчо. – Считаешь, что ты больно хитрый. Будто не видно, что у самого слюнки текут.

Анис принес еще кучу пончиков. На дальнейшие объяснения не было времени – пончики вкусны, пока горячие.

Наевшись, мы вспомнили про верблюда. Кинулись искать его возле Сфинкса и пирамиды Хеопса. Но как же узнать наше доброе и ласковое животное, гревшее нас всю ночь? Вокруг было полно верблюдов, украшенных разноцветными монистами и серебряными седлами. На шеях у них висели гирлянды маленьких колокольчиков, которые при каждом движении мелодично пели «дзинь… дзинь». Аллах отобрал свой подарок… Везде толпилось множество туристов, очень смешно одетых: пожилые мужчины с солидными брюшками в шортах и маечках, а женщины – в брюках и ковбойских шляпах. Многие из них ехали верхом на верблюдах, которых вели за серебряные уздечки арабы со смуглыми лицами. Эта пестрая толчея у древних египетских пирамид напомнила мне замечательные ярмарки, которые устраивали в нашем городе, – самое чудесное время в году. Чего на них только не было! Качели и тиры, цирк со знаменитыми акробатами и клоунами, фокусники, изрыгавшие пламя, стена смерти, горы сахарной ваты, самая толстая женщина в мире – Тересита. Но нам с Минчо ярмарки приносили и много огорчений. Однажды, например, после долгих размышлений о том, что делать с единственным левом, мы купили билеты и отправились в балаган смотреть самую толстую женщину в мире. Тересита сидела на низком деревянном стуле и что-то жевала. Мы ужасно расстроились! Куда Тересите до тетки Гины из нашего квартала! Притом мы видели ее каждый день, и нам это ничего не стоило. Выйдя из балагана, мы решили сразу вернуться домой, чтобы еще раз убедиться в превосходстве тетки Гины над знаменитой Тереситой. Тетка Гина сидела у ворот и лущила кукурузу. Под ее вздутым фартуком, казалось, было спрятано не меньше десяти футбольных мячей. Мы уставились на нее.

– Вам чего? Ну-ка, убирайтесь отсюда! – прикрикнула на нас тетка Гина. Но мы не тронулись с места.

– Тетка Гина, если тебя показывать на ярмарках, заработаешь кучу денег. Истинный крест, – сказал Минчо и перекрестился.

– Правда, тетя Гина, ты потолще знаменитой Тереситы, а на нее только посмотреть лев стоит, – добавил я и шагнул поближе.

Вдруг она резво вскочила с лавки, схватила меня и стала колотить по голове нелущенным кукурузным початком. Потекла кровь. Как раз в это время возвращался с работы мой отец. Он тоже мне добавил. С тех пор, когда мне встречается толстяк, я даже не смею улыбнуться.

По каменным склонам большой пирамиды, словно муравьи, ползли люди.

– И я полезу на самый верх. Кто трусит, пусть остается внизу! – нахально заявил Минчо.

– Нечего задаваться, – ответил я, – я тоже полезу. Могу поспорить, что доберусь до вершины быстрее тебя.

Мы побежали к пирамиде, Анис – за нами. Взобравшись на первый же блок, (пирамида сложена из больших каменных блоков), я понял, что до вершины добраться будет трудно, но ни за что на свете не отказался бы от этого. Минчо лез передо мной и делал вид, что ему очень легко. А чуть впереди карабкался высокий рыжий человек, ему помогал какой-то араб. Когда они остановились передохнуть и рыжий обернулся, мы узнали в нем Красного Джо, нашего старого знакомого с корабля «Олимпия». Мы добрались до них, уселись рядом на широкий ровный камень. Англичанин вынул из кармана носовой платок и вытер пот с лица. Ну и красное было лицо! – как спелый арбуз. Он тоже узнал нас и улыбнулся. Заговорил с нами по-французски, произнося слова медленно, протяжно и запинаясь, так что даже мы с Минчо хорошо его понимали.

– Вам не страшно лезть сюда самим?

– Мы бесстрашные! – гордо ответил Минчо. – Самые бесстрашные из болгар!

– О-о-о! – проговорил англичанин, хотя явно ничего не понял.

– А я – египтянин, – напомнил о себе Анис.

– Он наш друг.

Англичанин снова полез в карман и достал красивую зеленую коробочку.

– Угощайтесь, – предложил он, – это американская жвачка.

Минчо взял коробочку и открыл ее. В ней лежало несколько бобов. Он недоверчиво посмотрел на англичанина: не насмехается ли тот? Анис взял два боба и отправил их в рот. То же самое проделал и я. Я хотел взять три боба, но англичанин смотрел на меня, я застеснялся и положил один обратно. Осталось еще четыре. Минчо беззастенчиво забрал все, а пустую коробочку положил себе в карман. За такую красивую коробочку ребята из нашего квартала дадут самое меньшее пять шариков. Бобы были сладкие и напоминали конфеты. Потом сладость исчезла. Это в самом деле была жвачка, но совсем не такая, какая продавалась в лавке дяди Христаки. Чаще всего я жевал смолу. Считалось, что она хорошо чистит и отбеливает зубы.

Мы снова полезли вверх. Араб был впереди англичанина, он поднимался на очередной блок и подавал тому руку. Мы же помогали маленькому Анису, которому было особенно трудно. Мы были в белой пыли, как в муке. Мне стало казаться, что какой-то великан своей сильной рукой поднимал вершину все выше. Но мы упорно продолжали лезть. В некоторых местах склон был такой крутой, что стоило только поскользнуться – и полетишь вниз, как воробей, подбитый из рогатки. Люди и верблюды у подножия пирамиды казались до смешного маленькими – как деревянные игрушки. Я зарекся не смотреть вниз… Вдруг подул сильный ветер. Наши потные рубашки вздулись, как воздушные шары. Мы крепко вцепились в камни, потому что ветер мог легко сдуть нас. И Красный Джо едва не упал. Проводник схватил его, когда, потеряв равновесие, он пытался удержаться на камне, на который ступил. Лицо англичанина, за миг до того бывшее красным, как помидор, от страха стало лимонно-желтым. Похоже, он не из самых храбрых…

Вскоре мы ступили на вершину – площадку величиной с обыкновенную комнату. Усталые, мы растянулись на камнях, подставив потные лица свежему ветру. Возле меня тяжело дышал Красный Джо. Но лежали мы всего две минуты. Я сгорал от нетерпения посмотреть, как выглядит мир с такой высоты – сто пятьдесят метров!

Зелень доходила только до Сфинкса: дальше начинались желтые пески пустыни. На севере горизонт подпирал какой-то голый холм, у подножия которого белела мечеть с четырьмя минаретами. Река Нил, как серо-коричневый, бесконечно длинный крокодил, пробиралась между многочисленными железными мостами. Когда нам надоело смотреть вниз, мы принялись разглядывать камни под ногами. На них были видны разные надписи. Анис нашел вот такую «Ив Лессаж, сержант армии Наполеона Бонапарта – 1799 г.»

Этот наполеоновский солдат взобрался сюда сто тридцать восемь лет назад! Я с трудом мог представить себе, что и тогда жили люди, которые, как я, побывали на вершине пирамиды Хеопса.

Араб бил себя в грудь и в чем-то горячо убеждал Красного Джо. Англичанин кивал головой и недоверчиво усмехался. Араб доказывал ему, что может спуститься донизу и снова взобраться на вершину всего за восемь минут. (Это объяснил нам позже Анис).

– Невозможно, – говорил Красный Джо. – Бьюсь об заклад на два фунта, что невозможно. – Он вынул две банкноты по одному фунту. Араб хотел их взять, но англичанин отдернул руку. – Не сейчас, – сказал он, – получишь, если спустишься и поднимешься за восемь минут.

Красный Джо взглянул на часы.

– Приготовься! Как только дам знак – двигай!

Когда Анис рассказал мне, в чем спор, я очень удивился. Мне казалось, человеку нужны крылья, чтобы спуститься и подняться за восемь минут. Мы же не меньше получаса карабкались по гладким камням! Мне очень хотелось, чтобы араб во что бы то ни стало выиграл спор и забрал у англичанина два фунта.

– Раз, два, три – начали! – крикнул Красный Джо, и араб полетел вниз.

Он прыгал с блока на блок, легкий и гибкий, как серна. Ветер раздувал его одежду, и сверху казалось, что он спускается с парашютом. Он уже добрался до середины пирамиды, как вдруг покатился с камня на камень, раскинув руки. Я было подумал: он просто побежал быстрее и потому кажется, что он катится. Но в следующий миг застыл от ужаса: араб падал, и тело его беспомощно подпрыгивало на острых ребрах камней. Рядом со мной, чуть наклонившись вперед, смотрел вниз Красный Джо. В руке он сжимал деньги. Потом достал свой толстый кожаный бумажник и положил в него деньги. Лицо его даже не дрогнуло.

Мы поторопились убраться подальше от этого страшного человека. У подножья пирамиды собралось много людей. Мы ничего не видели, только слышали горестные причитания:

– Вай-вай, умер Кемаль, хороший был человек…

В МЕРТВОЙ ДОЛИНЕ ФАРАОНОВ

После всего случившегося мне уже не хотелось искать какое бы то ни было сокровище у пирамид. Каждый день здесь толклось столько народу, что, если тут и были когда-то горшки с золотом, их давно уже выкопали. А нам остались только черепа убитых солдат. Я уже начал втайне жалеть, что мы не пошли с французским моряком в консульство. Скорее бы убраться из этой жаркой страны, в которой даже ночь (а мы спали на скамейках у Нила) не приносила прохлады.

Мы шатались по большому городу с его белыми мечетями, множеством витрин и мостов, посмотрели два интересных ковбойских фильма, но нам было совсем не весело. На другой день к вечеру мы зашли в книжный магазин – на витрине были выставлены яркие книжки со смешными картинками. Продавец не только не выгнал нас, но даже позволил полистать книжки. И тут Анис наткнулся на одну очень ценную, в которой рассказывалось, что, если плыть по Нилу всё время на юг, можно попасть в Луксор и Карнак, где находятся древние дворцы фараонов, а недалеко от них – гробницы, настоящие подземные дворцы. Вместе с умершими фараонами зарывали горы золота. И до сих пор не все гробницы были открыты. Напрасно искали их и ученые, и разбойники.

– Кто же виноват, что им просто не везло, – сказал Минчо. – Самое главное – везение, а там уже совсем просто.

Минчо прочитал мои мысли. Раз в песках у Луксора зарыты целые сокровища (так черным по белому было написано в книжке), то нужно, чтобы туда отправился кто-нибудь с моим везением, он сразу бы нашел их. Будет глупо, подумал я, если мы не попытаем счастья в последний раз. Да ведь если после целого месяца скитаний по дальним странам я вернусь в Болгарию с пустыми руками, меня засмеют, а больше всех Прою – он просто погубит нас своими издевками! Я сказал остальным, что нам нечего больше шататься по этому пыльному и жаркому городу, а нужно немедленно отправляться в Долину фараонов.

Наутро мы уже плыли по Нилу на быстроходном и очень красивом туристском кораблике. И на этот раз было совсем нетрудно пролезть без билетов, потому что мы были прилично одеты – в хорошей обуви, в рубашках и с новыми пуловерами на руке – и сошли за детей кого-то из пассажиров.

Не буду подробно описывать путешествие по Нилу. Ничего интересного с нами не случилось, даже самого маленького приключения. По обоим берегам реки виднелись хижины, серые от пыли, с тростниковыми крышами. Иногда мне начинало казаться, что кораблик возвращается на север, мимо знакомых уже мест – села вдоль берега походили друг на друга, как пальмовые деревья. По утрам мы наблюдали, как зарытое в пески пустыни солнце поднимается, мутно-красное и сонное, и, только сдув с себя пыль, начинает сверкать, как золотой шар. Когда путешествие нам надоело до смерти, мы, наконец, приплыли в Луксор.

Мы побродили по старым египетским дворцам и храмам – пустым, разрушенным, давно ограбленным, со множеством рисунков на стенах и толстыми гранитными колоннами. Нам не хотелось терять времени на останки былого богатства, и мы с группой туристов на пароме перебрались на другой берег, где находились гробницы фараонов.

В мертвой Долине фараонов – песчаной пустыне без единого деревца с голыми, торчащими, как крепостные стены, скалами, – было страшно жарко. Оказывается, я только думал, что знаю, что такое африканская жара. Тут же можно было изжариться живьем. Земля жгла ноги, как раскаленная печка, словно под ее голой и твердой корой пылал сильный огонь. Я всё удивлялся, как толстые туристы, старше моего деда, спокойно ходят по такой жаре, фотографируют и не падают от солнечного удара. Мы умирали от жажды и все время бегали по киоскам, чтобы промочить горло лимонадом и разными соками. Но монеты в карманах Аниса быстро таяли, вот мы и решили, как только стемнеет и туристы разъедутся, снова попытать счастья. В течение дня мы осмотрели много гробниц. Самым интересным было подземное жилище какого-то Сети Первого. Как всякий настоящий дворец, оно состояло из множества залов и зальчиков с цветными рисунками на стенах, такими яркими, как будто их рисовали не тысячи лет назад, а сегодня утром. Минчо рассмешил людей, попробовав пальцем, не остается ли на руке краска. Тут экскурсовод сказал, что гробница давным-давно ограблена, и мы поторопились выйти. Недалеко от входа мы заметили двух человек, они выкапывали обломки древних колонн. Их занятие показалось мне совершенно безнадежным. Но около них в беспорядке валялись лопаты и кирки, и я сообразил, что к вечеру нам понадобятся инструменты. Мы незаметно утащили две лопаты и спрятали их в худосочных высушенных солнцем кустах, а сверху привалили камнями.

Солнце склонялось к западу, но продолжало изливать жар; казалось, еще чуть-чуть, и земля расплавится, превратится в горячую кашу. Солнце упрямилось, не хотело закатываться, пока не зажжет огромный пожар, в котором и люди, и киоски с лимонадом превратятся в угли и пепел.

Мы присели отдохнуть и дождаться вечера в бледной тени какого-то кургана. Чтобы время пробежало быстрее, Анис стал рассказывать, что написано в книжке про царские гробницы. Древние египтяне были хитрые люди. Они строили гробницы с множеством входов, но только один из них был настоящим и вел в погребальный зал к золотому саркофагу и драгоценностям, а другие были фальшивыми. Их делали, чтобы обмануть воров, которых на свете всегда хватало. Минчо важно заявил, что его никому не обмануть, он сразу же узнает, который вход настоящий. Я ничего ему не ответил, но был уверен, что из нас троих только я могу справиться с этим делом. Потом мы улеглись на песок немного вздремнуть, но, устав от скитаний, незаметно крепко уснули.

ПО СЛЕДАМ РАЗБОЙНИКОВ

Мы проснулись глубокой ночью. Мне стало жутко в эту безлунную ночь посреди мертвой Долины фараонов. Есть поверье (так утверждала книга), что по ночам фараоны выходят из гробниц и бродят по долине. Служанка Аниса рассказывала ему, что иногда фараоны утаскивали повстречавшихся им людей в свои вечные жилища и держали там, пока и те не превращались в мумии. Фараонам вроде было скучно одним в подземных дворцах, вот они и искали себе компанию. Это, конечно, детские сказки, но все-таки страшно среди ночи в таком диком месте, когда знаешь, что под тобой лежат мертвецы.

– Ну! – сказал, вставая, Минчо. – Теперь или никогда!

Полусонные, мы взяли лопаты и пошли по безлюдной долине. Еще днем было выбрано место, где искать неоткрытую гробницу: возле храма Хатшепсут, жены фараона, высеченного у подножия высокого скалистого холма. Похоже, что там-то мы непременно наткнемся на какое-нибудь подземное фараонское жилище, ведь храм – на самом краю долины и дальше земля уже не разрыта. Мы шли быстро, чтобы успеть до рассвета. Двигались молча, потому что в темноте могли притаиться и другие искатели сокровищ.

Перед входом в храм, состоящим из трех больших порталов с многочисленными колоннами, мы оставили лопаты, чтобы не мешали, и тронулись дальше вдоль каменного холма. Глаза привыкли к темноте, и она уже не казалась нам такой зловещей. Почва здесь была каменистая, и идти стало легче. Мы внимательно смотрели по сторонам в надежде заметить что-нибудь, что указало бы вход в еще не известную гробницу фараона. Мы шли уже довольно долго, никого не встретив, как вдруг до меня донесся человеческий шепот. Я остановился и сделал Минчо и Анису знак прижаться к скале. Мы затаились, и на этот раз все трое ясно услышали голоса. Я выглянул из-за камня: прямо на нас шли двое. Мы помчались назад и, задыхаясь, остановились у входа в храм. Это, наверное, были разбойники. Что же делать?

– Мы спрячемся и выследим их, – храбро предложил Минчо.

– Они же нас убьют! – дрожащим голосом проговорил Анис.

Тогда я сообразил: если мы взберемся на скалу, разбойникам и в голову не придет посмотреть вверх, ну, а если нас всё же увидят, то никогда не догонят, потому что мы лазаем быстрее.

Взобраться на скалу было совсем нетрудно. Она была вся в острых камнях и напоминала Белоградчикские скалы, которые все мы знаем по картинкам в учебниках. Мы спрятались за высокий камень, похожий на крепостную башню. Разбойники остановились точно под ним. Мы не смели вздохнуть. Один из них бросил на землю увесистый мешок. Слышно было его тяжелое дыхание.

– Нужно спешить, – вполголоса сказал ему второй, – скоро взойдет луна.

– Да, сэр, только передохну минутку, – задыхаясь, ответил первый разбойник.

Голос того, что торопил своего напарника, показался мне удивительно знакомым. Где я слышал этот гнусавый голос? Но я не решился выглянуть из-за укрытия. Разбойники были так близко, что малейший шум выдал бы нас. Дождавшись, когда они пошли дальше, я набрался храбрости и выглянул: один, в арабском одеянии, что-то тащил на спине, а другой, худой и высокий, непрерывно озирался.

– Узнал! – крикнул Минчо. В тишине его голос прозвучал, как воронье карканье. Араб выронил мешок и присел, долговязый тоже пригнулся, а мы мгновенно прижались к скале, трепеща от страха. Те постояли пару минут, и араб снова взвалил мешок на плечо.

– Я узнал его! – повторил Минчо шепотом. – Чтоб мне лопнуть, если длинный – не Красный Джо!

Минчо хвалился своим зрением не напрасно. Длинный действительно был тем самым англичанином. И на корабле, и на пирамидах он прикидывался очень важным, а на самом деле – обыкновенный вор. Такого человека нечего бояться. С тех пор как из-за него погиб несчастный арабский гид Кемаль, я его ужасно ненавидел. Вот бы отомстить ему за смерть бедняги! Мы спустились со скалы и пошли за разбойниками. Сколько же золота они набили в тяжелый мешок, если араб едва его тащил!

Мы проползли по песку, чтобы нас не заметили. В двухстах метрах впереди, не оглядываясь, шли разбойники, кратчайшим путем направляясь к реке. Я в кровь ободрал колени, но кто обращает внимание на такие мелочи. Мне это не впервой. Но Анис расплакался и сказал, что больше не может ползти по песку. Мы подождали, чтобы Красный Джо и араб отошли на безопасное расстояние, и тогда двинулись в рост. Еще когда мы спускались со скалы, над рекой всплыл месяц. Сейчас лунный свет залил всю долину, и мы ясно видели, как разбойники добрались до реки и сели в лодку, видно, приготовленную заранее. Как только лодка достигла середины реки, мы подбежали к берегу и легли на песок. Лодка плыла бесшумно. Разбойники высадились на другом берегу и пошли по шоссе. А потом вдруг исчезли, словно растаяли в бледном лунном свете. Я чуть не умер от обиды. Мы с Минчо могли бы переплыть Нил, но как же Анис?

Мы побрели вдоль берега и неожиданно (вот что значит быть везучим) наткнулись на лодку, вытащенную на песок. Мы столкнули ее в воду и вскочили сами. И только тогда сообразили, что ее весла крепко связаны железной цепью. Высвободить их было невозможно. Вода подхватила лодку и вынесла ее на стрежень. Противоположный берег был недалеко, потому что в этом месте река вдвое уже, чем в Каире, но течение увлекало нас всё дальше от того места, где высадился Красный Джо. Мы стали отчаянно грести руками. Потом перестали, потому что едва не попадали в воду. Наконец лодку стало прибивать к тому берегу, и когда воды оставалось нам по грудь, мы прыгнули в воду, схватив за руки Аниса, и выбрались на сушу. Поднявшись на крутой откос, мы оказались на шоссе. Разулись, выжали мокрые штаны и отправились в путь босиком. Пройдя около километра по безлюдному шоссе, мы оказались возле белого здания, служившего нам ориентиром. Где-то здесь исчезли Красный Джо и араб. Мы снова спустились к реке проверить лодку, в которой разбойники везли украденные сокровища, – она лежала на песке еще мокрая. Никто из нас не сомневался, что мешок был доверху набит золотыми предметами из какой-нибудь гробницы. Я понял, почему лодка плыла бесшумно: разбойники обмотали весла тряпками.

– Ага, вот следы араба! – воскликнул Минчо. – Теперь вы будете называть меня Минчо – Орлиный глаз!

Орлиный глаз был прав: свежие следы босых ног вели от реки к шоссе. Вскоре они привели нас к громадному черному автомобилю, похожему на погребальный катафалк. В машине никого не было, дверцы заперты, стекла подняты. Я попытался открыть багажник – напрасно.

– Бьюсь об заклад, – сказал я, – что мешок заперт в багажнике. Я знаю, что делать, – останемся тут до утра! Уверен, что англичанин попытается сбежать на машине.

– Пусть хоть на край света бежит, мы его и там выследим! – ответил Минчо.

Я спросил Аниса, трудно ли ему расплакаться.

– Да нет, – сказал он, – особенно если меня ударят по голове.

– Так кто хочешь заплачет. Ты должен заплакать просто так.

– Зачем? – удивился Анис.

– Затем, что, если Красный Джо не захочет взять нас в машину, ты должен заплакать так жалобно, чтобы он сжалился над тобой. Если мы не попадем в машину, всё пропало!

Договорились, что двое будут спать, а третий – сторожить машину, чтобы не упустить Красного Джо, если ему взбредет в голову выехать до рассвета. Мы кинули жребий. На этот раз мне не повезло: страшно хотелось спать, а выпало дежурить первому. Ребята улеглись у дороги и сразу же заснули. В ночной тишине заурчал моторчик Минчова носа. Мне нужно было двести раз обойти машину и только после этого разбудить Минчо. Начал я считать круги: один, два, три, четыре, пять… скучно, поговорить не с кем. Сделав сто кругов, я присел у машины немного передохнуть и незаметно уснул… Я вздрогнул от какого-то глухого рычания. Подумал, что это Минчо продолжает храпеть, и перевернулся на другой бок. Но рычание усилилось, и я вскочил на ноги. Это не был храп Минчо – рычал мотор машины. Англичанин собирался уезжать. Я подбежал к машине и стукнул в окошко. Красный Джо разинул рот от удивления.

– Эй, малец, в чем дело?

– Вы не узнали меня, сэр?

Он опустил стекло и внимательно присмотрелся.

– О, йес!

– Джастан момент[8]8
  Одну секунду (искаж. англ.).


[Закрыть], сэр, – смело пустил я в ход свое знание мировых языков. Было не до приличий.

Я бросился к ребятам – они продолжали спать, как убитые, – и пнул Минчо:

– Вставайте, не то упустим англичанина!

Неожиданно Минчо быстро вскочил и вернул мне пинок.

– Один-один, – сказал он и потянул Аниса за рукав. – Давай просыпайся, Красный Джо уезжает!

Небо на востоке стало светлеть. Рассветало.

Еще сонный, Анис подошел к машине и состроил такую отчаянную физиономию, что только человек с каменным сердцем не растрогался бы. Но Красный Джо, кажется, принадлежал именно к таким людям. Да, он едет в Каир, но никогда не возит в своей машине чужих детей. Анис расплакался, говоря, что, если он не вернется, его мать умрет.

– Мой отец умер в прошлом году, сэр, и мама совсем одна, – Анис плакал совершенно искренне.

– Одна, говоришь? – вдруг заинтересовался Красный Джо. – Совершенно одна?

– Да, сэр.

– Тогда садись в машину, у меня нет времени.

Он открыл заднюю дверцу, и мы, не ожидая специального приглашения, влезли в машину.

– Эй, вы, – крикнул англичанин, – я не говорил, что возьму и вас.

– Возьмите их, сэр, очень вас прошу. Если бы не они, я бы уже давно лежал на морском дне.

– Как так на морском дне?

– Однажды, купаясь, я стал тонуть. Эти ребята спасли меня.

– Не пойму, где же ты живешь, в Каире или Александрии?

– В Каире, сэр, в Александрии у нас вилла, – заявил Анис настолько естественно, что англичанин окончательно ему поверил.

Он поколебался еще немного, посмотрел на только что взошедшее солнце, потом на часы и сказал великодушно:

– Будут у меня с вами неприятности, ну, да ладно, что делать, раз у меня доброе сердце.

Вот так сказал – разбойник с добрым сердцем!

Красный Джо дал газ, машина заревела и помчалась по шоссе на север, к столице, Египта.