Текст книги "Абсолютный разум (СИ)"

Автор книги: Наташа Михлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Гард окинул насмешливым взглядом Нузза, на лице которого было написано искреннее облегчение оттого, что выдавать чужие секреты не придется.

– Зато повезло, что жив остался… пока. – доктор бросил ручку на стол, – Что ж, ладно. Но если у меня ваш Бронзовый помрет, отвечать за его дурацкие эксперименты будем не только я и ты, но и капитан Баллок!

Он помолчал и продолжил со сдерживаемым гневом:

– Любовь – это такая болезнь, которая поражает в первую очередь головной мозг… Я могу понять Энсо, принявшего стимулятор, чтобы компенсировать астению. Но сейчас же займусь мразью, что эту дрянь ему продала!

Оста собирался недолго: сбросил халат, подойдя к хранилищу лекарств, сунул в карман какую-то ампулу, пристегнул к поясу пистолет и, сделав знак Нузза следовать за собой, вышел в коридор. Двое андроидов, повинуясь приказу, передали свои задачи другим и последовали за главным врачом флагмана.

– Общий досмотр, – раздался голос «Тау», – всем подразделениям немедленно проследовать в отсеки и ожидать распоряжений.

Они нашли его через три часа. Одна из девушек-пилотов призналась, у кого купила найденную в комнате дозу. С согласия девушки Нузза образовал с ней сцепку и подтвердил, что теперь уже бывший пилот сказала правду.

Крис Лански, плотный черноволосый пехотинец из подразделения «Лима», обливался потом, пока андроиды переворачивали вверх дном отсек. Когда они принесли найденный пакет таблеток, он рванулся к двери в бесполезной попытке сбежать, но почти незаметная подножка Нузза уложила его лицом в пол. От страха Лански словно растерял все свои боевые навыки и не сумел оказать сколько-нибудь значительного сопротивления, когда разъяренный Оста схватил его за шиворот и вздернул на ноги.

– И как долго ты толкаешь здесь это дерьмо?! – рявкнул доктор.

Солдат только разевал рот, пытаясь вдохнуть через плотно стянутый воротник. Оста швырнул дилера на стул и внезапно ласково проговорил, обращаясь к одному из роботов:

– Илэр, будь добр, принеси нам стакан воды.

Доктор выхватил у другого андроида таблетки, сунул в руки ошалевшему Лански и сняв пистолет с предохранителя, приставил к его голове.

– Хочешь закинуться таблеточкой, пощекотать нервишки, а, сука? – прошипел Оста. – Ну давай, жри!

Солдат поднял на него полные ужаса глаза. Доктор достал из кармана инъектор и помахал им в воздухе. Улыбка Гарда заставила Нузза сглотнуть. Лански придушенно хрюкнул, но пошевелиться боялся – дуло сильнее вжалось в висок.

– Давай, – прошипел доктор в ухо дилера, – будешь глотать их, одну за другой… Иначе я прикончу тебя… Потом вылечу и снова прикончу. Я ведь могу…

Солдат нерешительно поднес ко рту таблетку, бесстрастный медицинский андроид услужливо подал ему стакан воды.

На шестой капсуле зрачки Лански сузились, руки начали дрожать. Оста неумолимо шлепнул его по руке с пакетом, подвигая ближе. Дилер прерывисто вдохнул, запихав в рот оставшиеся дозы, запил их водой. Дрожь усилилась, у Лански застучали зубы, он умоляюще посмотрел на Оста. Доктор сунул инъектор на место и поднял бровь. Солдат понял, что спасать его никто не собирается, задохнулся, хотел что-то сказать, но не смог. Окончательно утратив власть над своим телом, сполз со стула на пол и забился в судорогах.

Доктор невозмутимо пристегнул оружие, неспеша обошел вокруг хрипящего Лански, изо рта которого текла пена, и взглянул на часы. Выждав еще десяток секунд, склонился, вновь достал из кармана антидот и вколол ему в шею.

Андроид впустил в отсек бота, убравшего с пола лужу с недорастворившимися таблетками и остановил уборщика у выхода. Даже в таком неприглядном виде наркотик оставался наркотиком, и его следовало утилизировать по всем правилам, чтобы и следа не осталось.

Гард Оста приподнял все еще вздрагивающего Лански, содрал с него китель и рубашку, потом повернулся к командиру подразделения «Лима» и протянул руку ладонью вверх. Тот подошел к стенке коридора и тронул сенсор, доставая из ниши дисциплинарный набор. Два магнитных наручника намертво приковали наркодилера к полу, в руке доктора зазмеился «хвост». Раскаленный шарик заряда медленно скользнул по мокрой спине, раздался треск. Солдат дернулся и застонал.

– А ты думал, мы закончили? – вкрадчиво поинтересовался Оста, глядя в безумные глаза Криса Лански, – Нет, дружок, я только начал… Антидот не рассчитан на такие дозы лайтимина, и часть стимулятора все еще в твоей крови… Теперь тебе будет чертовски сложно потерять сознание от боли… А ведь ты захочешь…

В какой-то момент Нузза пришлось полностью закрыться, чтобы не ощущать эмоций распластанного на полу наркодилера.

Наконец, Оста стряхнул кровь с гладкого хлыста, аккуратно свернул и протянул командиру.

– Подлатать в лазарете, после – прямым рейсом в Галактическую, – бросил он андроидам и посмотрел наверх, где были расположены глазки видеосвязи.

– Так будет со всяким, кто попытается протащить на корабль эту гадость. Любой командир любого звена этой эскадры имеет право поступить с дилером так же, как я… «Тау», сбрось мне запись с камер.

– Да, полковник Оста.

Доктор взглянул на Нузза.

– Думаю, это видео станет не менее известным… Надеюсь, теперь мы обрубили корни этой заразе.

***

На стандартный медосмотр экипажа, проводившийся раз в полгода, подразделение «Пи» не явилось – еще совсем недавно врачи прогнали всех, вернувшихся с базы Лаймери, через диагност. С тех пор прошел всего месяц, а Лэну казалось, что не меньше четырех… Еще ни разу у него не случалось столь долгой передышки между миссиями. Дни тянулись и сливались в единую медленную реку. Странно, но это не вызывало раздражения. Закрывая глаза вечером, Миллер знал, что утром раздастся мелодичный звон будильника, метапластик будет холодить босые ноги, а крепкий кофе – обжигать губы. Из отсеков выйдут друзья, и как только последний из них встанет в строй, в отсеке появится командир. После формального приветствия Нузза безошибочно выделит того, кто плохо спал в эту ночь, по дороге в столовую замедлит шаг, чтобы оказаться рядом, спросит, что за сны ему снились, и накопившийся внутри мрак рассеется, как дым…

Пот стекал по спине и груди теплыми струйками, дыхание еще не выровнялось после пробежки. Лэн ощущал, что завтра будут ныть мышцы, но это не страшно. Просто в следующий раз нужно будет лучше распределять нагрузку. Тело наливалось тягучей усталостью. Если посидеть так еще, то заставить себя подняться и пойти в душ будет почти невыполнимой задачей… Он остался у стены, рядом с кулером. Лэну было хорошо. Он открыл глаза и обвел взглядом тренировочный зал.

На зеркальной площадке посередине просторного помещения бесшумно танцевал сиуэ. Иначе как танцем это нельзя было назвать, несмотря на то, что в руках Яана сиял меч. Влажная кожа отражала свет лезвия, не слышалось ни дыхания бойца, ни прыжка, ни приземления, будто силовое поле отделяло сиуэ от мира. Когда световая полоса плыла над полом, зеркальная поверхность словно шла волнами от жаркого смертоносного дуновения.

После выписки из медотсека Яан изменился. Остальные парни, конечно, уже догадывались, отчего разведчик вдруг стал проводить столько времени за запертой дверью каюты, откуда лишь иногда слышался приглушенный смех. А Лэн тихо улыбался, точно зная, что период затворничества сиуэ с планшетом начинается ровно в ту же минуту, когда заканчивается дежурство второго пилота.

Закончив правило, сиуэ сложил лезвие, поклонился невидимому противнику, подошел к Лэну и протянул руку в нишу, к стакану с водой.

– Теперь я понимаю что у тебя за странная разминка перед каждой тренировкой, – лениво проговорил Лэн. – Приемы для этой штучки.

Он повернул голову и кивнул на рукоять в руке разведчика.

– Ловко ты тогда расправился с лаймери… и без бластера, только мечом…

Яан покачал головой.

«Нет. Как раз тогда я понял, что слишком давно не держал его в руках».

Он бережно пристегнул рукоять к поясу.

***

Ману вышла из капсулы диагноста. Смена начиналась через четверть часа, как раз забежать в каюту к Сайяре за клубникой. Два дня назад навигатор угостила Ману ягодкой из нового урожая, и с тех пор Ману думала лишь о кисловатых прохладных плодах, борясь с желанием пробраться в теплицу ночью и наесться досыта. И теперь при мысли об этом рот наполнился слюной. Нужно будет припрятать хоть одну для Айно. Неизвестно, когда им вновь удастся увидеться вживую, но маленькая сервокапсула могла сохранить на года все, что угодно, в первозданном виде. Ману торопливо накинула светло-голубой китель и направилась к выходу.

– Скажи-ка, девочка, не пропускала ли ты в последнее время инъекций?

Ману удивленно подняла брови и обернулась. Гард Оста, конечно, скоро разменяет вторую сотню, однако назвать ее девочкой?!

Доктор, самолично занимавшийся медосмотром офицеров, задумчиво листал в воздухе какие-то графики. Затем перевел взгляд на Ману.

– Ну так что, майор Имачири?

Она пожала плечами.

– Нет, конечно…

Ману взглянула на инжекторный браслет и осеклась. Она ведь снимала его в ту ночь… А утром раздался сигнал тревоги, Ману напрочь забыла надеть браслет и не вспоминала о нем, пока с разгромленной базы Гордых не вернулись корабли…

– Да. Две.

Ухмылка Оста была хищной, словно оскал ловца, нашедшего в ловушке редкий экземпляр.

– Подряд?

Она кивнула, все еще не понимая, к чему он клонит.

– Всего сорок восемь часов, – пробормотал Оста себе под нос, – Что ж, майор Имачири, могу вас поздравить! Вы сделали все для того, чтобы порадовать Императора новыми подданными…

Доктор развернул окно, в котором виднелось нечто, похожее на пузырек с двумя крохотными рыбками. Ярко пульсировали точки сердец. Ману ошарашенно смотрела на голограмму.

– Весьма любопытно, – продолжал доктор, расхаживая по кабинету, – Обычно для зачатия требуется перерыв в приеме препарата не менее четырех дней… Но видимо, в прямой связке с сиуэ клетки человека работают по-другому…

Он резко повернулся к Ману, по прежнему стоящей в центре кабинета.

– Если вы решите прервать беременность, то лучше сделать это сейчас.

Девушка с трудом сфокусировала взгляд на Оста.

– Что?.. Прервать?

Он закатил глаза и переслал ей по внутренней связи несколько страниц информации.

Межгалактические законы… Права женщин… Мгновенно… Отсутствие побочных эффектов… Безболезненно… Бесследно…

Бесследно.

«Они приходили посмотреть на детей. Мы не могли отказать им…»

Боль в его глазах.

«Метка скорби должна зажить сама».

– Нет, – прошептала Ману, нахмурила брови и уже окрепшим голосом повторила: – Не надо.

Гард Оста покачал головой, будто услышав несусветную, но вполне ожидаемую, глупость.

– Вы будете являться сюда еженедельно и немедленно докладывать мне о любых изменениях в состоянии, в любое время суток. Я открываю доступ для вас в мой личный канал связи. Это ясно?

Ману кивнула.

– Полагаю, нам с вами лучше пока помолчать. Не представляю, что скажут наверху, – он не выдержал и расхохотался, потом поднял руки. – Простите старика, майор Имачири. В сегодняшних реалиях еще и это…

Оста указал ей на дверь и поспешно отвернулся, сдерживая новый приступ смеха.

Ману вышла из кабинета, чуть не сбив с ног вовремя отпрянувшего с дороги медицинского андроида. Миновав очередь у кабинета главврача, она приложила ладонь к животу и прошептала:

– Выходит, это вы клубнику любите…

Ей хотелось плакать и смеяться одновременно. Только через несколько минут Ману сообразила, что идет не в ту сторону. Ноги сами привели ее к стволу гигантского облетающего клена. Захотелось обнять огромное дерево, прижаться к теплой, шершавой, сладко пахнущей коре…

В воздухе переливались бесплотные цветовые точки голограммы.

***

– Ну вот, другое дело, – проворчал Оста, сворачивая голографические окна и поворачиваясь к своему хмурому пациенту.

Капитан молча смотрел в угол. Доктор подошел к кровати, вынул из руки Баллока порт, достал из кармана лазерный сшиватель и провел по ранке. Оба знали, что для такой мелочи главврачу вовсе незачем было приходить в палату.

– Хватит дуться, Нур, я ведь уже сто раз попросил прощения.

– Пол-раза, – буркнул капитан, наконец, переводя глаза на друга.

– Ну, – двинул бровью Оста, – мы же оба были неправы…

– Ты опять?! – рявкнул Баллок.

Гард ухмыльнулся и развел руками. Нур глубоко вздохнул, встал с кровати и стал одеваться.

– Я готов просить прощения хоть каждый день, только не запускай себя так больше, – сказал доктор ему в спину.

– Зато теперь я старше тебя на два месяца, – не оборачиваясь, ухмыльнулся капитан.

– А твоя левая почка моложе правой на сто восемьдесят шесть лет, – вздохнул Оста.

Капитан хотел было отшутиться, но увидев сообщение искина по внутренней связи, быстро защелкнул ремень, схватил китель и, чуть не сбив с ног удивленного врача, выбежал в коридор.

– Стой, болван! – крикнул Гард, – Бегать тебе…

Выглянув, он проводил глазами Баллока, расшвырявшего половину персонала в коридоре и скрывшегося за поворотом.

–…нельзя.

Смачно выругался, сбросил халат и быстрым шагом направился за капитаном.

***

Ровный голос на языке сиуэ звучал по всей эскадре – сообщение направлялось по широкому каналу, мощь которого перебила все прочие каналы тахиосвязи. С экранов смотрел один из старейших членов Золотого Совета. Он был одним из тех, кто прилагал все силы к мирному разрешению конфликта и открыто выступал против Таамо, называя его экстремистом. Однако теперь спокойный голос Золотого звенел космическим льдом, а глаза горели гневом.

– … Вы вероломно нарушили соглашение, уничтожив две мирные планеты и напав на Золотой флот в момент мирных переговоров. Поскольку эскадра Кассиопеи относится к Галактическому флоту Альянса, мы расцениваем этот поступок как объявление войны и немедленно отзываем наших послов…

Зеленокожий прервался на мгновение, отвлекшись на другой экран, бесстрастное лицо дрогнуло, но он тут же вновь овладел собой и продолжил:

– Использование вами неизвестных нам видов оружия подтверждает нарушение договора о полной открытости технологий. Подобная низость не останется без наказания, мы будем сражаться до последнего…

Трансляция пошла помехами. Нур Баллок слышал голос сиуэ, пока бежал по коридорам, и вошел в рубку на последней фразе, перед тем, как связь оборвалась. Команда оглянулась на капитана, на всех лицах был написан один и тот же вопрос.

– Нет, – выдохнул Нур, восстанавливая дыхание, – Я не отдавал такого приказа. Все наши корабли на месте…

Следом за капитаном в рубку ввалился Гард Оста.

– Стой, марафонец чертов… – прошипел доктор, – Хочешь пустить все мои усилия псу под хвост?!

Баллок досадливо отмахнулся от него.

– Тау, повтори сообщение.

Искин флагмана послушно включил обращение Золотого сначала, взгляды вновь устремились на экран.

– Дай хоть обезболивающее вколю! – шепотом взмолился Оста.

Капитан, не оборачиваясь, засучил рукав и протянул ему руку.

Запись прервал сигнал входящего сообщения, капитан махнул рукой, переключая канал на свой кабинет, и скрылся за дверью. Команда осталась ждать распоряжений, доктор прислонился к стене, постукивая пальцем по метапластику.

Наконец, створка открылась. Нур вышел из отсека, посмотрел на своих людей, словно видя их впервые, и медленно подошел к пилотским креслам.

– Это прислали мне только что, вместе с данными разведдронов.

Он поднес руку к виску и движением пальцев выбросил файл на голоэкран Тау.

– У командования есть осведомители среди лаймери… Были, – уточнил Баллок.

Короткое видео живо напомнило всем самую страшную битву в истории эскадры Кассиопеи. Ману стиснула руки в замок, Аллен сглотнул и отвел взгляд от экрана, где мерзкие многоногие твари вновь потрошили разумную протоплазму, на сей раз – зеленокожую.

– Главнокомандующий отдал категорический приказ, – бесцветным голосом продолжал капитан, – оставаться на месте…

Подавленную тишину нарушил Гард Оста.

– Разумно. Два врага взаимно аннигилируют и мы наконец-то вздохнем с облегчением.

Нур Баллок смерил доктора долгим взглядом, затем вновь повернулся к иллюминатору.

– Золотой Флот превосходит нашу эскадру лишь в полтора раза. Разведдроны засняли среди роя арумов четыре крупных объекта…

– Четыре маточника?! – выдохнула навигатор.

Капитан сжал челюсти.

– Сиуэ не знают того, что знаем мы. Арумы сметут их и пойдут дальше… станут лишь сильнее.

Баллок распрямил плечи и решительно сказал:

– Наш единственный шанс остановить их – нарушить приказ.

Гард Оста ринулся к капитану и схватил его за рукав.

– Да ты вконец свихнулся, старый кретин! Что ты творишь?! Ты ведь не видишь общей картины…

Капитан вырвался и повысил голос:

– Тау, трансляция… Всем кораблям эскадры. Курс на Каппа Кассиопеи. Приготовиться к бою. Сбор командного состава через пять минут.

– Нет, Тау! Не смей!

Крик Гарда оказался ожидаемо бесполезен, голос капитана был приоритетом для искина. Оста отошел назад и оглядел обращенные к нему лица. Ни одно из них не выражало возмущения чудовищным нарушением военных законов. Через мгновение экипаж, как ни в чем не бывало, приступил к выполнению приказа Баллока. Оста рванулся к лифту, капитан прянул за ним и перехватил Гарда у самой двери.

– Куда ты?

– Прекратить это безумие, – рявкнул тот, протянув руку к сенсору, – вы все здесь сошли с ума… Если я не могу тебя остановить, это сделают в штабе!

Нур отбросил руку доктора от двери, тот попытался оттолкнуть капитана с дороги, но Баллок лишь крепче уперся ногами в пол.

– Мне что, собственноручно отправить тебя в лазарет, Нур?! – прорычал доктор, сжимая кулаки.

– Видимо, придется…

Баллок не успел договорить, как Оста ударил его по лицу и вновь рванулся к двери. Капитан перехватил Гарда за пояс, но тот извернулся и безжалостно всадил локоть в левый бок Нура. Тот поморщился и резким движением сцапал доктора за руку, удерживая на месте, подсек его и оба противника рухнули на пол.

– Неудачная попыка, – криво улыбнулся капитан, прижимая Оста к полу, – Ты же сам вколол мне обезболивающее…

Несмотря на слова, лицо капитана побледнело, а в месте удара на рубашке проступила кровь. В отсек вошли два боевых андроида и остановились у порога. Баллок поднял глаза, навигатор предупредила его вопрос.

– Это я вызвала их, капитан.

Передавая вывернутое запястье Оста роботу, Нур тяжело оперся о пол и сказал, кивая на скрипящего зубами доктора:

– Заприте его в отсеке. Пресекать любые попытки разговоров.

Поднявшись на ноги, капитан глубоко вздохнул несколько раз и обратился к искину:

– Тау, отключить связь полковника Гарда Оста, оставь лишь прямой канал со мной. Как только полковник окажется в каюте, заблокировать дверь до новых распоряжений. Отправь сообщение о передаче временных полномочий главврача лейтенанту Каэри Тимо.

Баллок смотрел на друга, ожидая гневных слов, но тот молча опустил голову и сцепил зубы, словно попавший в плен солдат.

***

Новый третий пилот – молоденький стеснительный ларон Суурн Майло в застегнутом до горла кителе, с первого дня смотрел на остальных членов команды огромными глазами, и чуть не бегом бросался исполнять малейшие просьбы. За капитана Баллока он готов был отдать жизнь, перед Ману и Сайярой преклонялся, как перед главами рода, в присутствии Аллена Гласса терял дар речи.

Во время бурной сцены в рубке Ману поглядывала на Суурна. Неизвестно, насколько далеко простиралась преданность ларона приказам высшего командования, все же, несмотря на восхищение экипажем, здесь он был новичком.

После того, как андроиды с пленником скрылись за дверью лифта, ларон вскочил и ринулся в боковой выход, однако тут же вернулся с аварийной аптечкой, хранившейся в стене, и, робко постучавшись к капитану, протянул ему пакет. Баллок усмехнулся, поблагодарил и потрепал его по голове. Ларон уселся на место, воровато оглянувшись на дверь капитана, торопливо переплел одну из растрепавшихся косичек и только тут заметил, что весь экипаж безмолвно наблюдает за ним. Суурн залился краской и спрятался за светящимися экранами.

Полчаса полета показались вечностью. От перегрузки трудно было дышать. Десятки аватаров командующих заливали командный отсек светом. Часть данных передавалась по внутренней связи, так что понять план сражения, слыша лишь обрывки фраз, было непросто. Ману и не пыталась. Она выполняла свою работу, стараясь сосредоточиться, не думать, не думать…

Третий пилот, уловив эмоции, покосился на Ману и смущенно отвел глаза. Она постаралась взять себя в руки. Парнишке и так придется непросто, это его первый настоящий бой, а тут еще она со своими страхами…

Космос у Каппа Кассиопеи сиял радугой – зеленоватый туман мешался с красными полосами звездного ветра супергиганта, голубыми точками зарядов и ослепительно-белыми вспышками взрывающихся кораблей.

Капитан послал запрос командующему Золотым Флотом, Даэгру Хаино, на третий раз сигнал связи добрался до флагмана сиуэ.

Хаино был собран и мрачен, черные латы матовым блеском отражали свечение голоэкрана. Капитан Баллок прижал руку к груди в жесте уважительного приветствия, вызвав мимолетную тень удивления на лице сиуэйта. Тех, с кем намерен сражаться, приветствуют по-иному.

– Мы выслали все добытые нами материалы о тех, кто напал на вас, и предлагаем свою помощь.

Хаино помедлил, затем ответил, медленно подбирая слова на юнилингве.

– Мы знаем, кто такие арумы. Но не знаем, кто дал им корабли.

– Они не нуждаются в подачках, лэр Хаино, – усмехнулся капитан Баллок, – Как только солдаты доберутся до маточников, вы все увидите своими глазами. Наша эскадра уже сталкивалась с новым поколением этих тварей, в самом начале восстания.

Сиуэ холодно улыбнулся.

«Помнится, Империя приписала эту заслугу Гордым. Мы были уверены, что потери Космофлота – ложь».

Капитан также перешел на язык жестов.

«Не так страшна ложь, как полуправда».

Изображение Даэгра Хаино пропало, затем появилось вновь – между кораблями просачивались потоки мокриц.

– Зачем вам помогать нам?

Капитан Баллок выпрямился и взглянул в глаза сиуэ.

– Одни вы не справитесь. Если не остановить эту заразу сейчас, то некому и не за что больше будет сражаться.

***

Серебро и золото двумя серпами сдавили гигантское темное облако роя. Очень скоро сиуэйты воочию увидели то, о чем говорилось в материалах, присланных людьми. Со времени последней битвы сменилось два поколения насекомых, и потому информация оказалась полезной лишь отчасти. Все суда сиуэ были оснащены силовым полем, потому арумы-резчики скользили по гладкой поверхности, не причиняя вреда. Однако арумы хорошо усвоили урок… Крупных мокриц с острыми, словно заточенными, краями панцирей, стало гораздо больше, они таранили суда и гибли, выпуская свою хищную начинку непосредственно внутрь пробитого корабля. Антрацитовые потоки вновь отделили части флота друг от друга, впереди показались светящиеся громады маточников. На этот раз смертоносные голубые огни сопровождали их не только внутри пленки, но и снаружи, ядовитым облаком расплавляя все на своем пути.

На боковой таблице высвечивались названия подразделений, вступивших в бой. Десантное «Эм». Пехотное «Лима». Пехотное «Сьерра». Десантное «Зета»… Для четырех маточников одного лишь десанта мало. Даже с учетом сиуэйтов, бойцов было в обрез…

Не кусать губы, не сжимать кулаки – на ладонях уже и так достаточно красных штрихов от ногтей…

Десантное «Пи»…

В иллюминаторе виднелись серебристые точки мелких крейсеров. Одну из них смело темным жгутом роя.

«Вернись. Только вернись».

Ману ощутила поднимающуюся ярость. Казалось, попадись ей одна из этих мерзких извивающихся тварей, Ману разорвала бы ее голыми руками. Глядя на спокойное лицо Аллена, на его выверенные маневры, превращающие защиту в нападение, ей хотелось большего… Уничтожить, раскроить, заставить захлебнуться собственной черной кровью… Заметив, что одна из крупных мокриц увернулась от огня, Ману досадливо зарычала. Суурн покосился на второго пилота с суеверным ужасом.

– Остынь, – негромко сказал Аллен, – Ярость – враг точности.

Ману кивнула и сцепила зубы, унимая дрожь в руках.

В иллюминатор ударил свет – рой теснил их к супергиганту, «Тау» мгновенно включил затемнение. Огромный, выходящий за пределы иллюминатора, бок звезды казался белым краем, за которым кончается Вселенная.

***

Выйдя из рубки, капитан наблюдал за сражением, глядя на многочисленные диаграммы на голоэкранах и непрерывно обмениваясь информацией с командирами эскадры. Многие послания не доходили до адресатов из-за помех связи, но капитан верил в своих людей. На экране внутренней связи высветилось сообщение. Почти похороненное в гуще прочих, оно все же привлекло внимание Баллока.

«Выпусти меня».

Капитан вздохнул.

«Я нужен в медотсеке, не будь идиотом».

– Тау, открой каюту доктора Оста.

========== 12. О любви, безумии и звездном ветре ==========

Один из маточников вдалеке превратился в ярко-оранжевую вспышку резалирового взрыва.

«А они молодцы. Справились быстрее, чем мы тогда».

«Ну еще бы, – в мысли Экса сквозила ревность, – на всем готовом…»

– Заткнись, – бросил Дим, – их порядочно потрепали. Если бы Баллок не подогнал эскадру, через полдня от сиуэ остались бы рожки да ножки.

«Подумать только, еще месяц назад мы пускали друг другу кровь…»

Нузза вполуха слушал разговор десантников. Рами, как всегда, спокойно и уверенно вел крейсер сквозь хаос. Ларон смотрел в расцвеченный огнями иллюминатор. Напротив, закрыв глаза и откинувшись к стене, сидел Яан Энсо. Экзокостюм смотрелся на нем непривычно. Сегодня, как никогда, был дорог каждый солдат, сегодня солдатами станут все, вне зависимости от специализации. И делом командиров было постараться, чтобы хоть кто-то из бойцов вернулся домой…

Мысли Энсо витали далеко. Тревога, радость, страх, нежность, злость. Яркие, как звезды. Непривычно чистые, незамутненные маской сдержанности. Нузза невесомым касанием подхватил светлую нить его чувств и распространил по сцепке. Сердца наполнились теплом.

Подключая сцепку, ларон вошел в разум Яана и понял истинный мотив его поведения на прошлой миссии. Конечно, там было ожидаемое желание скрыть прием лайтимина – узнай об этом Нузза, разведчик не просто остался бы в тот день на корабле, но еще и угодил в карцер. Однако основная причина была другой. При мысли об этом командир невольно улыбнулся и вспомнил собственную семью. Прилетая домой, Нузза готов был носить милую Доош на руках, не давая коснуться земли… Что ни говори, а Оттэ и Талс относились к жене совсем по-другому, хоть и любили, конечно, не меньше…

Яан покинул дом в семнадцать лет, и с тех пор его сердце было на замке. Иногда, оставаясь без отпуска по полгода, Нузза даже завидовал тому, как устроены сиуэ… Но генетическая совместимость внезапно оказалась более широким понятием, чем предполагалось до сих пор. Да как, к Шанновым псам, можно сводить все к пресловутой совместимости, когда в сердце загорелась любовь?! Трепетная, как огонек цветка лэулу в ночи, живая и страстная, сметающая на своем пути толстые стены застарелого стыда, страха и предубеждений…

Услышав сигнал тревоги, Яан принял единственно верное на тот момент решение. Бросить на алтарь все, лишь бы защитить нежное, яркое, настолько личное, что даже сказать об этом больно. А уж позволять кому-то постороннему, будь он хоть четырежды друг, смотреть на эти воспоминания… когда на губах еще остался аромат ее губ? Как можно, чтобы кто-то другой ощутил, какова ее кожа на вкус? Увидел, какие мечты рождает один лишь звук ее голоса? Как ее прикосновение меняет картину мира, расцвечивая новыми красками? Как можно позволить копаться в этом, превращая столь драгоценную память в подобие грязного белья?!

Теперь все было по-другому, за месяц воспоминания потеряли невыносимо жаркую остроту, смягчились, покрылись невесомым слоем новых. Тягостно-медленное выздоровление. Друзья. Смех и тепло. Боль и радость тела, которое заставляют работать, несмотря на жалобы. Разговоры с ней, сквозь толщу четырех этажей, улыбки, взгляды и мучительно короткие встречи в холодных коридорах. Счастье, досада, предвкушение мимолетного прикосновения… Энсо открылся командиру, хоть с момента создания сцепки еще ни разу еще не встретился с ним взглядом.

Яан открыл глаза, Нузза смущенно улыбнулся и вновь отвернулся к иллюминатору.

Приземлившись на поверхности маточника, они увидели куски золотистого судна, наткнувшегося на одну из голубых сфер, и двух роботов сиуэ, застывших на зеркально-фиолетовой глади расплавленными белыми манекенами.

«Похоже, мы тут не одни».

«У нас ведь нет связи с лаймери?»

«Подорвем друг друга к такой-то матери!»

«Как понять, что пора валить? Если пойдет цепная, уже не успеем…»

«Будешь быстрее шевелить задницей – успеем…»

– Пошли.

Кай вновь шел в кольце десантников, неся на спине заряд. После возвращения от Джелли они, не сговариваясь, прекратили добавлять к имени робота номер. Зигги притащил Кая в бассейн и попросил рассчитать оптимальные параметры прыжка с вышки с тройным переворотом, который ему до этого не удавался. Дим предложил андроиду подгрузить в память несколько десятков любимых книг. Теперь он обсуждал с Каем сюжет и выслушивал анализ событий, настолько отличающийся от его собственного, да и вообще человеческого, что получал от этих бесед истинное наслаждение. Экс возмущался, что Кая низко используют, и ладно бы для классической формы робофилии… Но для того, чтобы трахать себе мозг киберлогикой?!

В скользких тоннелях было чем заняться – на этот раз арумы оставили в маточнике приличный гарнизон. Заметив в одном из коридоров стрелка, Экс с утробным рыком бросился на него. Тварь выпускала гарпун за гарпуном, но Экс уворачивался, будто заговоренный. Он прыгнул, приземлившись на круглое рыло червя, воткнул руку с резаком в раскрывшуюся шипящую глотку и разодрал пасть арума пополам, оставив свисать двумя черными лоскутами.

С великим трудом пробившись вглубь, отряд оторвался от преследования и, найдя небольшую нишу, предоставил Каю заниматься взрывчаткой. Сами десантники в изнеможении расселись вдоль стен.

«Куда в отпуск махнешь, Димми?»

«В Лиру, на Ролан-М. На лыжах кататься».

«Ты ж вроде в тропики хотел…»

«После того, как я чуть не испекся, как улитка в панцире?! Ни за что. Прилечу и нырну в снег голышом…»

«Господи, я сейчас усну».

«Не раскисай, Зиг. Просто выйти отсюда нам не дадут…»

«Я убью любую тварь, что встанет между мной и кроватью!»

– Порядок, – коротко доложил Кай, – я поставил полчаса.

Нузза кивнул, бойцы поднялись на ноги. Возвращаться решили тем же путем. Бойцов сиуэ они не видели, но каждое сокращение стенок очередного склизкого тоннеля заставляло представлять, как заложенная взрывчатка детонирует прямо у них под ногами.