Текст книги "Молочные реки"

Автор книги: Наташа Колесникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава 8

Виталий Максимович Пустельга сидел в лаборатории вместе с Олегом, компьютерным спецом фирмы. Слушали запись разговора Тамары Бондарчук в спальне с неизвестным мужиком.

– Я ни разу не слышал его, не могу идентифицировать, – сказал Пустельга.

– Я тоже. Он не имеет отношения к городскому руководству. Но если сотрудник ФСБ, пусть даже рядовой, у нас возникнут проблемы.

– Если это сотрудник, которого я ни разу не слышал, не возникнут, – жестко сказал Пустельга. – Значит, так, разговор о предыдущих встречах втайне от жены хорош. Лишние его реплики убери.

– Понял, – сказал Олег, глядя на экран монитора компьютера и нажимая на клавиши.

– После его одобрения поз хорошо бы вставить одну реплику вроде того «Иди ко мне» или что-то еще. Сможешь?

– Модуляцию его голоса я определил, если вы скажете эту фразу, я могу скорректировать модуляцию так, что голос будет похож, не на все сто, но…

– Сам скажи и смодулируй, Олежек. Тут ведь и психологический аспект важен. Сделай его модуляцию, но чуть ниже, голос должен быть хриплым. Ну представь себе, красивая телка показала тебе задницу, ты хочешь ее, нормальным голос будешь говорить, да?

– Понял вас.

– И мужские ахи и охи тоже сделай в соответствующей тональности. Может быть, даже слова какие-то. Он любит повторять: «Это просто фантастика…» Вставь эту фразу.

– Если любит, жена слишком хорошо ее помнит, даже на подсознательном уровне. Тут малейшее несоответствие может разрушить ассоциацию на наш звуковой ряд.

– Затумань ее, фразу эту, подпусти музыку, кстати, она должна звучать сначала. Потом станет громче, и фраза прозвучит как бы глухо, только смысл сказанного должен быть ясен. Сделаешь?

– Нет проблем, Виталий Максимович.

– Тыща баксов за качественную работу. Трудись, Олежек. Сам понимаю, что это гнусно. Но что поделаешь? Таков наш хлеб. Тебе тыща баксов не помешает?

– Все сделаю, можете не сомневаться.

– К вечеру. И продемонстрируешь мне, что получилось.

– Есть! – с готовностью ответил Олег.

Пустельга довольно кивнул и пошел в свой кабинет. Там уселся в свое любимое кресло, призадумался.

Он был вполне удовлетворен тем, что услышал. Не тому радовался, что Тамара в точности исполнила все его установки, а тому, что голос мужика был незнакомым. Если бы он принадлежал кому-то из влиятельных людей города – не важно, администрация, силовые структуры или бандиты, – отказался бы от контракта и вернул бы аванс. Он старый лис и в такие игры не играет – себе дороже. Но голос принадлежал совершенно неизвестному мужику, а это значит – мужу одной из бизнес-леди Плавнинска, простые люди в дом Тамары вряд ли вхожи. Список гостей у него есть, необходимо выяснить, чей же муж этот мужик. Но и без этого понятно – он что-то вроде Валентина, бывшего мужа Тамары, человек при жене, а значит, не опасен. Для него по крайней мере. И это главное.

Тамара не соврала, когда сказала, что мужик не является влиятельным человеком в городе. «Не являешься? Ну так извини, дорогой, мы тебе нагадим на башку, что поделаешь, за это приличные деньги нам платят».

Виталий Максимович довольно усмехнулся. Хорошая сделка получается, удачная!

Елена ехала на завод в мрачном настроении. Погода испортилась, пошел дождь, но не это было причиной ее переживаний. Каким-то странным в последние дни выглядел Андрей, будто опасался чего-то. В спальне все было нормально, не ах, но и для разочарований причин не было, а вот вечером… Уходил в свой кабинет, играл в компьютерные игры и вообще почему-то сторонился ее. Если бы злился по поводу ее грубости, так нет. Просто не хотел посидеть с ней рядом, посмотреть телевизор, обняв жену, поговорить о том о сем, как это всегда было. Вечерами он не оставлял ее одну, всегда был рядом, даже если говорить было не о чем, и это так нравилось ей! А теперь – будто подменили мужа. И все это случилось после дурацкого застолья, которое устроила Тамара. А как она доставала Андрея! Только что стриптиз публичный не продемонстрировала перед ним.

А может, и продемонстрировала? Уж больно долго они отсутствовали в тот вечер. Что у них там было?

Это и занимало мысли Елены, это и заставляло ее хмуриться, а не дождь, который стучал по крыше «фольксвагена». А как тут не хмуриться, если муж, любимый мужчина, стал совсем другим? И дело тут вовсе не в их ссоре. Может, изменил ей с подругой, чтобы успокоить уязвленное самолюбие?

Ничего не понятно.

А ей каково жить со всем этим?!

Она притормозила у железных ворот завода, которые медленно отодвигались, машину хозяйки сотрудники охраны знали хорошо и пропуск не спрашивали. К «фольксвагену» подбежал человек в темных очках, протянул в открытое окошко аудиокассету:

– Елена Дмитриевна, велено передать вам. Пожалуйста, послушайте, что тут записано.

– Кем велено? – спросила Елена, машинально взяв кассету.

– Я не знаю. Просто – для вас.

Молодой человек в темных очках и черных джинсах быстро зашагал прочь от проходной. А Елена сжимала в руке странную кассету, потом бросила ее на сиденье, словно она была пропитана смертельным ядом. Чувствовала – неспроста все это и как-то связано со странным поведением мужа и ее опасениями.

Ну ладно, пусть будет больно, зато какая-то ясность обозначится в их отношениях. И можно будет конкретно решить, что делать дальше.

Она оставила машину на стоянке у АБК (административно-бытовой комплекс), машина Андрея уже стояла там, поднялась в свой кабинет на втором этаже, холодно кивнула секретарше и скрылась за дверью, обитой черным кожзаменителем.

Кассета! Просто так подобные вещи не вручают, значит, какой-то компромат, какие-то новые проблемы. Этого ей только не хватало сейчас! Но что поделаешь? Если принесли, значит, нужно послушать, что там такое, дабы знать, какие проблемы придется решать в ближайшем будущем. И что же там такое?

Она вставила кассету в магнитолу, что стояла на тумбочке у стены, иногда необходимо было дневные городские новости послушать. Включила воспроизведение, замерла, напряженно вслушиваясь.

«– Андрюша… Я так хочу тебя…

– Перестань, Тома. У меня жена есть.

– Прежде, когда мы здесь встречались, тебе не мешала жена.

– То было прежде, а сейчас… она здесь. Пожалуйста, Тома, не надо делать глупостей.

– Я соскучилась уже по тебе, Андрюша…»

Эти голоса трудно было не узнать.

«– Как тебе эта поза?

– Отлично.

– А эта?

– Обалденно.

– Знаешь, я все время вспоминаю, как у нас было… не в Краснодаре, а здесь, на этой вот кровати. Классно ведь, да?

– Иди ко мне…» – прозвучал охрипший от возбуждения голос, будто хлесткая пощечина ей.

Дальше были охи и ахи, понять их причину не составляло большого труда. И хриплый голос Андрея, что это просто фантастика, лишь подтверждал ее самые худшие опасения. Он часто говорил ей это в постели.

Теперь не будет говорить.

Елена замерла, напряженно думая, как поступить. То ли немедленно вызвать мужа и сообщить ему об увольнении, то ли оставить это до вечера. Да, лучше вечером дома сказать, не стоит это делать на заводе.

Но как же больно осознавать, что в момент она потеряла и подругу, и мужа! И ладно бы только эта измена, могла попробовать понять и простить, сама виновата, но, оказывается, такое было и раньше! Человек, которому она верила, на которого надеялась, предавал ее постоянно! И с кем? С лучшей подругой, которая как ни в чем не бывало встречалась с ней, приглашала в гости, сама приезжала частенько, с которой делилась своими радостями и горестями!

Ого-го какую кассету она получила! Не угрозы, не стремление отобрать ее бизнес, а полный крах личной жизни! Кому-то это очень нужно, кому? Вспомнила свой недавний разговор с подругой, ненужные откровения, вспомнила ее поведение на вчерашней вечеринке, этот поцелуй… Тамара? Не забыла давнюю обиду и решила отомстить? Ради этого и устроила странную вечеринку?

Елена выключила магнитолу, кассету положила в ящик стола, решительно взяла трубку телефона, набрала служебный номер Тамары. Никто не ответил. Тогда набрала домашний номер подруги.

– Да? – послышался в трубке сонный голос.

– Тома, это я, Лена Сергиенко. Что у тебя было с моим мужем?

– А почему ты об этом спрашиваешь? Позавчера смылась так быстро, да еще и нагрубила мне…

– Тома, мне подсунули кассету с твоими ахами и сексуальными охами. Это правда?

– Подсунули? Откуда известно, что это именно мои ахи?

– Я на слух пока что не жалуюсь, могу узнать твой голос. Ты там говорила, что вы с Андреем встречались и после того, как он стал моим мужем?

– Отстань, Ленка, других тем для разговоров у тебя нет, что ли?

– Нет. Это так?

– Сама спроси у него.

– Ты специально устроила эту мерзостную пьянку, чтобы соблазнить моего мужа?

– Нет. Зачем мне его соблазнять? Если ты все знаешь, так мы и так… без всяких пьянок… Он же был моим первым мужчиной, а я его первой женщиной, такое не забывается.

– Ну и сволочь же ты!

– Да? На себя-то посмотри!

– Сучка самая настоящая! Забудь обо мне, ты для меня теперь труп! – закричала в трубку Елена.

– Ох, напугала! Ты сама для меня давно труп! Дура, которая увела моего парня и присвоила его себе! Как присвоила, так и отсвоишь, корова!

Елена положила трубку на аппарат. Вот оно что получается! Ну и как дальше жить с этим? С подругой все ясно, ее попросту нет теперь, а друг, напарник, любовник, любимый мужчина, отец ее сына, в конце концов, с ним-то что делать? Не тем оказался, в кого верила, на кого надеялась!

Да что тут думать? Уже решила, что скажет обо всем вечером, дома. Отдать Андрея этой сволочи, Тамаре? Да пусть идет, потом пожалеет, но поздно будет. А может, не пожалеет? Она сексапильная баба, тупая правда, и готовить совсем не умеет, так ведь он готовит как бог! Но быть на содержании дамы – это непозволительно для Андрея, она точно знала. И первое, что сделает, – уволит его к едрене фене. А там видно будет, что из этого получится. И позаботится о том, чтобы ни одна престижная фирма не взяла его на работу.

Вот так!

Елена тоскливо усмехнулась. Вот как, значит, она кончается, счастливая семейная жизнь? Выходит – да. Один дурак грешит, другая дура этим пользуется… Она ведь сама рассказывала, что наняла сыщиков проследить за Валентином. Эти же сыщики и микрофоны в спальне установили… Но дело не в них и не в ней. Он пошел в спальню, более того, сам сказал, что они и прежде встречались уже здесь, в Плавнинске!

Значит, вечером предстоит решающий разговор с мужем. Ну хорошо, она знает, что сказать. После того как продемонстрирует ему эту запись. Интересно, как он отреагирует?

Да не важно! Главное, что она решит, как скажет об этом. Уже решила, тут и думать не о чем, и скажет так, что мало не покажется!

Елена нажала кнопку селектора, велела секретарше зайти немедленно. Через несколько секунд та стояла у ее стола, внимательно глядя на хозяйку, – невысокая, полноватая женщина средних лет, ее ровесница, бывший педагог, соседка по лестничной площадке в доме, где Елена жила с родителями и мужем до переезда на улицу Мовсесяна. Предана хозяйке была сверх меры, но любила подслушивать ее телефонные разговоры. В бизнесе такое не прощается, но Елена верила Валентине.

– Значит, так, Валя, срочно подготовь приказ о том, что с завтрашнего дня я ухожу в отпуск. На хозяйстве остается Сермягин. Его пригласи ко мне. Потом свяжись с нашими турагентствами, купи мне путевку на две недели в Сочи. В лучший отель. Отъезд – завтра.

– Елена Дмитриевна, сейчас разгар сезона…

– А ты растолкуй, кому нужна путевка! Меня в городе знают, и в сочинских гостиницах уважают! – крикнула Елена. – Если постараются – сделают. Скажи – отблагодарю! Мне что, каждый раз по новой объяснять тебе, что нужно делать?

– Поняла, все поняла. Две путевки? А приказ на Андрея Васильевича тоже готовить?

Скандал, самый настоящий скандал! Весь город будет говорить об этом! Известные люди были в гостях у Тамары, видели, как она обхаживала ее мужа, удалялась с ним надолго. Теперь она одна уезжает отдыхать, а его увольняет… Весь город будет судачить об этом! Позор, да и только. Может, пока не увольнять его? Пусть сам решает, когда уйти?

– Нет, Андрей Васильевич… очень занят сейчас. Не может оставить работу. Одну путевку, Валя, одну!

– Все поняла, Елена Дмитриевна.

– И Сермягина Александра Петровича не забудь пригласить ко мне, – тяжело вздохнув, сказала Елена.

По глазам секретарши понимала, той очень хочется спросить: что же случилось? Но сдержалась, и правильно сделала.

– Все сделаю, все, как вы сказали.

– Ступай.

Глава 9

Сергиенко уехал с работы на час раньше, уж больно тоскливо было сидеть в кабинете. Завод работал как часы, никто не долбил бетон над силовым кабелем, а значит, и проблем никаких не возникало. Ну и какой смысл дожидаться шести вечера, когда заканчивается рабочий день у инженерно-технического персонала? Уж лучше дома что-нибудь приготовить на ужин.

Днем заходил Пустовой, поблагодарил за то, что защитил его. Оказывается, позавчера Лена звонила ему, наорала, велела передать дела своему заместителю и отправляться на пенсию, но после разговора с мужем позвонила снова, отменила свой приказ. Что ж тут непонятного?

– Да ладно, я на вас не обижаюсь, – сказал он. – Мы технари, Иван Тимофеевич, и должны отстаивать свою честь и достоинство. Не то эти менеджеры будут жрать нас за каждую оплошность.

По дороге домой раздумывал: что бы такое особенное приготовить на ужин? Чтобы посидели с Леной на кухне, вкусно поели, выпили и поговорили. Чтобы можно было объяснить ей все, что случилось на вечеринке у Тамары.

Когда подъехал к рынку, решил, что шашлык из осетрины будет весьма кстати. Купил полтора килограмма осетрины, зелени, в магазине – две бутылки белого вина, часть пойдет на приготовление маринада, остальное выпьется.

Дома порезал парную осетрину на куски, сложил в кастрюльку из хирургической нержавейки, вперемешку с зеленью и луком, залил вином и поставил в холодильник. За час промаринуется, и к приезду Лены будет готов обалденный ужин с белым вином. Можно жарить на электрошашлычнице с вращающимися шампурами, а если она захочет, и костерок во дворе несложно развести.

Тревожно было на душе Сергиенко. И тревога эта возникла после того, как они с Тамарой курили на лоджии ее квартиры.

– Андрюша, мы могли бы начать все сначала, жить вместе, не прячась.

– Мы и так не прячемся.

– Но прятались. Хочешь, я тебе девочку рожу?

– Тома, перестань. У меня есть жена, большой начальник.

– В том-то все и дело. А если она выгонит тебя с работы и сделает так, что никуда больше не возьмут, ты придешь ко мне? Я для тебя все сделаю.

– С чего бы это ей выгонять меня?

– Ну, мало ли… Придешь? Могу просто устроить электриком, тыщу баксов в месяц буду платить.

– Да перестань говорить глупости, Тома. Все, пошли, а то нас уже там заждались, наверное.

Этот разговор уже тогда насторожил его. А ее страстные поцелуи на виду у всех, чересчур откровенные движения бедрами во время танцев… Он согласился пойти в гости лишь потому, что жена настояла, чуть ли не силой приволокла его туда, и в отместку за это поначалу подыгрывал Тамаре. Но потом, в спальне, она слишком часто упоминала о том, что они встречались уже здесь, слишком откровенно говорила, что хочет его. И слишком громко! И раньше они встречались семьями, у них на улице Мовсесяна, у нее, но никогда она даже не намекала на прошлые встречи. А теперь вдруг заговорила, прекрасно зная, что Лена сидит в другой комнате и в любой момент может войти в спальню!

Но то, что Тамара сказала на лоджии, окончательно выбило его из колеи. С чего это жена станет выгонять его с работы? Еще когда возвращались домой на «фольксвагене» Лены, он вспомнил ее рассказ о том, как Тамара наняла сыщиков, чтобы следили за ее мужем. Если эти сыщики и в ее квартире установили какие-то «жучки», а Тамара разыграла неплохой спектакль, и Лена каким-то образом об этом узнает, тогда не только выгонит с работы. Тогда – крах всему, ради чего он жил! Слава Богу, не дурак, может кое-что понять. Только… потом, когда ничего уже нельзя исправить.

Хотел поговорить с ней на следующий день, да не отважился. Ну вот сегодня наконец поговорит. Расскажет о странном поведении ее подруги и о том, что это может значить. Она поймет, должна понять…

Время близилось к семи вечера, осетрина давно уже промариновалась, а жена не спешила домой. Сергиенко ходил по кухне из угла в угол, мысленно повторяя то, что скажет ей сегодня. Получалось вроде бы убедительно, да кто знает, как отреагирует женщина на подобные слова?

А ведь не хотел ехать на эту вечеринку, как чувствовал добром она не кончится!

Жена вернулась домой в половине восьмого. Сергиенко обнял ее в прихожей, хотел поцеловать, но она холодно отстранилась. Лицо бледное, губы поджаты… Неужели опоздал со своими объяснениями? И с шашлыками из осетрины?

– Лен, я придумал потрясающий ужин – шашлыки из осетрины с белым вином. Хочешь, на кухне в электрошашлычнице сделаю или костерок разведу во дворе?

– Как хочешь, так и делай, я не голодна.

– Что-то случилось?

– А ты не догадываешься что?

– Догадываюсь. Извини за то, что позавчера, у Томки, вел себя не очень… Да я не хотел туда ехать… Лен, давай я сделаю шашлыки и все тебе расскажу.

– Как трахался с Томкой? Спасибо, не надо.

– Ты понимаешь, что говоришь?

– Разумеется. Пошли в гостиную, я тебе хочу кое-что показать. Вернее, дать послушать.

Елена уверенно пошла в гостиную, Сергиенко, мрачно усмехаясь, пошел следом. Он уже не сомневался в том, что хочет продемонстрировать его жена. Тамара с помощью сыщиков послала мужа, вошла во вкус и теперь с их же помощью хочет заполучить его. Не сразу, а потом, когда он окажется у разбитого корыта и придет к ней сам. Куда ж ему еще идти? Вот этого никогда не будет. К ней – ни при каких обстоятельствах, уж лучше в свою Левобережную уедет! А она еще на что-то надеется?

– Лен, я знаю, что ты хочешь мне продемонстрировать. Может, лучше поговорим? Послушаешь меня?

– Сперва ты послушай.

Елена вставила кассету в музыкальный центр, включила воспроизведение. Сергиенко сел на кожаный диван, мрачная усмешка не сходила с его губ.

– Ничего этого не было, фальшивка, – сказал он, когда кончились ахи и охи. – Ты веришь фальшивке? «Иди ко мне» – это вообще не мой голос. Я такого не говорил и не ахал, не охал, это совершенно точно.

– А в остальном – твой? – язвительно спросила Елена.

– Послушай, Лена. Мы пошли курить, но Томка затащила меня в спальню показать свои новые шторы, ты ведь и сама при ней говорила, что у меня отличный вкус. Позы она принимала на фоне штор, а я, чтобы не обидеть радушную хозяйку, одобрял их. А потом мы пошли курить на лоджию. Ничего между нами не было, я тебе клянусь.

– Я приняла к сведению твою клятву. Но верю своим ушам. Про то, что раньше встречались тайком от меня, тоже фальшивка, не твой это голос?

– Мой, – с тяжелым вздохом признался Сергиенко. – Было в 98-м, когда ты моталась то в Краснодар, то в Москву, то за бугор, решая свои деловые проблемы. Но это ничего не значит.

– Ах так?! – закричала Елена. – Я не свои деловые проблемы решала, а спасала наш бизнес, нашу семью, тебя от голодной смерти, между прочим! А ты в это время…

– Насчет голодной смерти не надо. Лучше подумай, так ли ты спасала нашу семью? Может, надо было по-другому как-то ее спасать?

– Ты мне будешь рассказывать, что правильно, а что нет я сделала?! А ты что делал в это время?! По бабам бегал, когда я валилась с ног от усталости? Но никогда, ни с кем, – она помахала указательным пальцем, – не изменила тебе!

– Это сложный вопрос, подумай как следует, ты же умная женщина и все сама поймешь.

– И думать тут нечего! Если ты тогда, в самый сложный момент, предавал меня, о чем тут можно еще говорить?

– Лена…

Она резко дернула плечами, хотя он не прикасался к ней, жестко сказала:

– Завтра я уезжаю в Сочи, в отпуск. Когда ты напишешь заявление об уходе – твое дело. Просто исчезни с моих глаз, и все. Можешь поселиться в трехкомнатной квартире, можешь к Томке переехать, я не возражаю.

– В Сочи, значит? Сексапильная телка в откровенном купальнике на морском берегу…

– Да, именно так! Я еще сексапильная телка, как ты говоришь, и купальники у меня всякие имеются. А ты… пошел вон!

– Лена, я люблю тебя. И позавчера ничего такого не было, это фальшивка. Ну да, были у нас сложные моменты…

– Я сказала – пошел вон!

Уж если женщина вошла в раж, остановить, и тем более переубедить ее, сложно, в особенности это касалось Лены. Сергиенко это знал, но все же сказал:

– Ты поступаешь именно так, как хотела эта тварь Тамара, подруга твоя лучшая. Она даже мне должность предложила, когда курили на лоджии. Ленка, ты в своем уме? Я люблю тебя, только тебя, понимаешь?

– Да плевать мне на тебя! – крикнула она.

Сергиенко встал с дивана, пошел к двери. Остановился, повернулся к жене, сказал напоследок:

– Ладно, я прямо сейчас уезжаю в нашу квартиру. Подлецы могут быть довольны – все получилось, как они задумали. А я считал тебя умной женщиной, способной принять верное решение, а не идти на поводу…

– Пошел ты!.. – истерично крикнула Елена.

Сергиенко машинально кивнул и вышел из гостиной.

Он уже знал, что сегодня будет ночевать в трехкомнатной квартире, а там видно будет. И то, что жены и семьи у него больше нет, тоже знал.

В холодильнике все еще мариновалась осетрина, приготовленная для шашлыков, стояли две бутылки белого вина, но это уже не его забота, что будет со всеми этими деликатесами. На работу он просто не будет выходить, пусть увольняет за прогулы. После того как вернется из одиночного путешествия в Сочи. Что это будет за отдых – дураку понятно. Казаки такие вещи не прощают. Никогда!

Он ехал в своей машине к центру города, а Елена в это время сидела в ванной и рыдала в голос. Просто вопила от боли душевной, но кто ж ее мог услышать в этом престижном районе? Никто.