Текст книги "Обрести себя часть первая (СИ)"

Автор книги: Наталья Андреева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 2

Мы шли вниз по течению несколько дней. Заметили, что здесь встречаются незнакомые нам деревья. Они росли в стороне от берега. Стволы были очень толстыми, похожими на секвойю, но листва напоминала длинные синие с прозеленью нити. Эти нити были очень прочными, и нам удалось связать несколько веревок посредством плетения. Я сделала из пары веревок небольшую сеть, и теперь мы могли ловить рыбу. Рыба была крупной с жирным красным мясом. Это очень радовало, мои дети не голодали. Иногда удавалось поймать куропаток, мы их ощипывали, и запекали в углях костра. На восьмой день мы заметили на берегу реки небольшую тропинку, уводящую вглубь леса. Решили, что не стоит идти сразу.

– Думаю, стоит вернуться и по вечерним сумеркам разведать что там, – строго сказала я. – Посидим до вечера в том месте, где был последний привал.

Так мы и поступили. Вернулись к месту последнего привала и спокойно дождались, пока не надвинутся сумерки.

– Эля, будь с Ильей здесь, если я до утра не вернусь, уходите, – предупредила я.

– Мама, почему ты идешь одна? – спросила Эля.

– Эля, ты же залазила на дерево, все осмотрела, только вот домов не увидела, – мягко уточнила я. – А потому, я пойду на разведку.

– Мам, нож возьми, мало ли, – тихо прошептал Илья.

– Конечно сыночек. Только прошу, слушайся сестру, она уже взрослая, – мягко попросила я сына. – А я буду осторожной, – Сложила в карман из аптечки бинт, антисептик и заметила, что там есть снотворное в капсулах. Откуда оно там взялось, я не помнила, но решила взять с собой на всякий случай. Нож я привязала к предплечью и опустила рукав.

В сумерках идти было сложнее, но я старалась ступать очень тихо. Когда-то я читала в книгах, как это делается. Вскоре я вышла к тропке, и ветер донес запах дыма. «Значит, жгут костер, – подумала я. – Либо это охотники, либо нам не очень повезло». Я намазала темной глиной лицо, чтоб не белело в темноте, и осторожно стала продвигаться по тропинке. Мужские голоса я услышала минут через пять. Продвигаясь под прикрытием деревьев и кустов, я начала различать разговор. Пришло понимание, что понимаю их речь.

– Ты кашу варишь, Хорь? – спросил один из мужчин.

Мне их не было видно. Я постаралась подойти ближе и выглянула из-за куста. У костра на корточках сидел бородатый рыжий мужик, одетый в полотняные штаны и рубаху, поверх рубахи был жилет на меху, на ногах были поношенные сапоги. Он помешивал варево в большом котле. В десяти метрах от него на лапнике лежал косматый чернобородый мужик одетый также.

– Наши уже скоро придут с добычей, – проговорил рыжий мужик. – Сегодня должен был граф ехать, будет, чем поживиться. Пойди, глянь как там наши шлюшки, не затосковали ли по мужской ласке. Ха-ха-ха.

– Я-то посмотрю, а ты к реке по воду сходи, взвара сделаем, – пробурчал чернобородый.

Я поняла, что это разбойники и если мы к ним попадем, ничего хорошего нас не ждет. И тут я вспомнила про снотворное, это был наш шанс. Я вытащила капсулы и быстро вытряхнула порошок на руку. "Главное со слабительным не перепутать" – подумала я. Выходить к костру было страшно. Тут рука потеплела, я разжала кулак и представила, как порошок по воздуху перелетает в котел. Ветерок подхватил белый порошок и отнес его в котел. Я была в шоке. Значит, сон был не просто сном. Нет, сейчас не время думать об этом. Я отползла под куст и стала ждать.

Уже совсем стемнело. Рыжий мужик еще несколько раз перемешал варево в котле, чему я была очень рада, и снял его с огня. Послышались грубые голоса, и на полянку вышло около двух десятков мужчин. Мужчины были одеты в темные штаны и телогрейки на меху. Трое были ранены. Один из мужчин вел другого, связанного, светловолосого и раненого, одетого в кожаные штаны и темно-зеленый камзол, рядом волокли связанного мальчишку, на вид десяти или одиннадцати лет. Мальчик тоже был в крови. В двух шагах от костра их поставили на колени перед широкоплечим высоким мужчиной. Я поняла, что это главарь банды.

– Ну что, граф, – проговорил мужик. – Думал, война кончилась, и ты теперь спокойно жить будешь? Нет. Ты меня за ту девку к петле приговорил, а теперь я тебя приговорю и сына твоего. Вот завтра на рассвете и будешь висеть, а я на твоей лошадке покатаюсь. Следов твоей охраны не найдут, не надейся. Они давно уже Всевышнему о своих грехах рассказывают. Сволочи, двоих моих людей положили. Увести!

Графа и его сына грубо подняли на ноги и поволокли к дальнему дереву, там привязали. Я решила ждать. Разбойники принялись пить, судя по доносящемуся до моего носа запаху, вино. Заедали кашей с «особым ингредиентом». Разожгли еще несколько костров. Поляну залило светом. Мне удалось рассмотреть восемь шалашей. Из одного выглянул главарь банды.

– Притащи мне девку, Хорь, – приказал главарь.

Рыжий Хорь скрылся в кустах, куда ранее ходил чернобородый. Через десять минут рыжий тащил связанную девочку двенадцати лет на вид. Она была одета в темное дорожное платьице, по которому можно было сказать, что его обладательница происходила не из крестьян. Светленькие волосики облепляли замазанное детское личико. Её руки подрагивали от холода и страха. Рыжий разбойник приволок девочку к шалашу главаря и втолкнул в проход. Из моего укрытия было слышно, как плачет и кричит от боли девочка.

«Скотина, – пронеслось у меня в голове». Руки сами собой сжались в кулаки. В груди возрастало возмущение. Мне хотелось броситься вперёд, но тонкая ниточка связи с собственными детьми не позволяла сдвинуться с места. По щекам побежали горькие слёзы обиды и возмущения.

Девочка кричала около получаса, а затем смолкла. Еще через двадцать минут главарь выкинул окровавленное тельце из шалаша. Чернобородый подхватил ее и унес туда, откуда ее приволокли.

Прошло около трех часов, когда уснули все, даже часовые. Я тихо выбралась из-под куста и бесшумно прокралась к графу и его сыну. Они не спали. Я приложила палец к губам, показывая, чтоб вели себя тихо. Граф кивнул. Я не могла достаточно хорошо рассмотреть его залитое кровью лицо в сумраке. Узлы были навязаны хорошо. Тугая верёвка впивалась в кожу пленников. Я вытащила нож и перерезала её, сначала графу, а затем и его сыну. Освобождённый граф осторожно забрал кинжал у своего охранника и резким движением, закрыв ему рот, чтобы тот не издавал лишних звуков, перерезал ему горло. Кровь заливала одежду.

– Кто ты такой? – спросил тихо граф.

– Я женщина, – ответила я. – Случайно наткнулась на их лагерь.

– Почему они спят и не караулят нас, – задал следующий вопрос граф.

– Я подсыпала в кашу снотворное, вот и спят, – отозвалась я. – А вот что дальше делать, не знаю. У них там еще девочки, их нужно спасти, но как с ними уходить не представляю.

– Пока спят, их нужно убить, – сказал граф. – Это единственный шанс выбраться.

– Я не смогу убить даже котенка, а они хоть и сволочи… не смогу, – тихо прошептала я, отводя взгляд в сторону.

Легко ли убить человека? Трудно. Осмысленно очень трудно. Это не бой, когда есть только две стороны одной медали: он или ты. Но жизнь беззаботно спящего… Даже если он не достоин спать спокойно. Совершить поступок, необходимый, но жестокий. И я поняла, что не смогу. Взять ответственность, примерить на себе роль судьи, решить судьбу другого. Не моё это. Запачкать руки в крови.

– Я понимаю, не расстраивайтесь, – тихо проговорил граф. – Долго они будут спать?

– Они пили вино, думаю до рассвета точно, – отозвалась я.

– Это хорошо, вы посчитали сколько их? – спросил граф.

– Да. Двадцать три, не считая того, что уже мертв, – ответила я.

– Сидите здесь тихо, я начну с края, – сказал граф и пополз к дальнему кусту, у которого спали двое бандитов.

Граф подполз к бандитам и точными движениями перерезал горло каждому из бандитов. Пополз дальше. Кровь заливала его руки по локоть. Чужая кровь смешивалась с его собственной. Мне не было жаль этих людей, но каждый раз, когда сталь разрезала кожу, внутри меня всё сжималось.

Граф подобрался к шалашу, через какое-то время он уже двигался к следующему. Так прошло около двух часов. Близился рассвет, когда к кусту, за которым прятались я и мальчик, подошел граф.

– Выходите, – спокойно сказал он. – Они все мертвы.

Голос его был холоден, как лёд. От этого голоса кровь в моих жилах застыла.

– Уже рассвет, – спохватилась я. – Мне нужно к моим детям. Я их спрятала в двух часах ходьбы отсюда.

– Идите за детьми, – отозвался граф. – Они девочек в яме держали. Вытащу девочек и скину туда эту падаль.

– Хорошо, – согласилась я. – Я приведу детей сюда. Не уходите без нас, мы не знаем, где находимся.

– Конечно, мы вас дождемся, – улыбнулся граф. Я заметила, что у него тонкий нос, умные, как у хищной птицы, серые глаза глядели на меня серьезно из-под светлой челки. Волосы были ниже плеч и стянуты кожаным шнурком. Граф был обладателем высокого роста и атлетической фигуры. По рукам было видно, что он умеет управляться с мечом. Я улыбнулась в ответ и поспешила на то место, где оставила своих детей.

глава 3

Дети спали на лапнике. У костра лежала непотрошеная рыба. Значит, дети рыбачили. Я разбудила их и отправила их умываться. Сама в это время собирала вещи.

– Мама, мы умылись, – проговорил Илья. – Куда пойдем?

За его спиной стояла хмурая и мокрая Эля. Опять Илья её обрызгал, знает же, что сестра терпеть не может воду.

– По пути все расскажу, – ответила я.

Мы отправились в лагерь разбойников. По пути я рассказала ребятам, все что я обнаружила, только умолчала о ужасах, которые творили разбойники. В лагерь мы пришли, когда совсем рассвело. В середине полянки горел костер. Вокруг него сидело и лежало пять девочек от десяти до тринадцати лет. Три девочки прижимали окровавленные подолы порванных платьев к промежности. Значит, с ними позабавились эти скоты. Сердце сжалось. Бедные дети, что же они пережили. Глаза были пусты. Лица ничего не выражали. Сын графа подбрасывал хворост в огонь. В утреннем золотисто-белом свете я могла рассмотреть черты его лица. Тонкие губы и нос, как у отца, по-девечьи пушистые ресницы и брови, светлые вьющиеся пряди обрамляли ореол замазанного грязью и кровью лица. Меня встретил сам граф.

– Это ваши дети? – спросил граф.

– Да, – отозвалась я. – Это моя дочь Эльвира, а это сын Илья. Меня зовут Елена.

– Вы крестьяне, из какой деревни?

– Мы не крестьяне, – ответила я. – А вы так и не представились.

– Извините, вы не назвали имя рода, у вас оно есть? – приподнял бровь граф.

– Есть, – усмехнулась я. – Так как к вам обращаться?

– Меня зовут граф Никелиас ар Андрес, это мой сын Кориан ар Андрес, владетели этих земель, – представился граф.

– Хмырь высокородный, – буркнула дочь, за что я толкнула её локтем.

Она такая вредина, когда не высыпается. Переходный возраст несет массу проблем. Подростки в этом возрасте часто грубят, стараются отгородиться. А эмоциональные качели порой выжимают досуха окружающих взрослых. За последние четыре года я выстроила определенную модель поведения со своей дочерью. Как говорила моя коллега, психолог, здесь важно перетерпеть, но и не молчать в сложных ситуациях. Радует, что Эльвира прислушивается к старшим, но иногда все же бывает несдержанна.

– Скажите, мы можем вам доверять? – спросила я.

Еще когда мы просто шли по лесу, я долго думала о том, что не знаю, каков этот мир, государство, и как тут живут. Понятно стало только, что мир магический. Вот и чудеса, в которые верит сынишка. Я понимала, что нельзя говорить правду первому встречному о том, что мы попаданцы, но и объяснить, кто мы и откуда я не знала как. Опять же по причине незнания мира. А вот с графом нужно было подружиться, было видно, что он не плохой человек, не станет убивать сразу.

– Можете, – ответил граф, глядя мне в глаза. – Вы спасли жизнь мне и моему сыну. Я в долгу перед вами.

– Эля, Илья идите к костру, пожарьте рыбу, – обратилась я к детям. – А я пока поговорю с графом.

– Хорошо мама, – проговорила Эля, настороженно глядя на Никелиаса.

Мы с графом остались одни. Я несколько мгновений думала, как начать разговор, и наконец, решилась.

– Вы, наверное, заметили, что наша одежда не похожа на то, что надето на остальных, – начала я издалека. – А еще у нас есть вот такие вещи, – показала ему термос и сотовый телефон, зарядка на котором тут же закончилась и он отключился.

– Да, я никогда не видел такой ткани, а также настолько ровных швов и эта обувь… – откликнулся граф, рассматривая мои кроссовки. – Ваши вещи странные.

– Мы из другого мира и не знаем, как вернуться домой, – выпалила я.

– Расскажите все по порядку Елена, – попросил граф.

– Четырнадцать дней назад я с детьми пошла в лес на прогулку. В лесу мы увидели радужное облако и прошли сквозь него. Оказались в этом мире. Вы спросите, с чего мы решили, что в другом мире. Я отвечу. У нас уже практически была осень, а здесь весна. Ещё и луны… Их две, созвездия другие… Трое суток у нас была странная лихорадка, после которой у нас появилась магия.

– А в вашем мире у вас не было магии? – напряженно слушая мой рассказ, спросил граф.

– В нашем мире магии нет вообще, – тихо откликнулась я.

– И что вы собираетесь делать теперь? – задал вопрос граф.

– Не знаю. Была бы я одна, было бы проще. Но со мной дети. Нужно понять, что это за мир, государство, узнать мироустройство, да и управлять магией, тоже нужно учиться, – ответила я.

Я очень надеялась, что граф поможет хотя бы информацией. А еще у меня была мысль, что у бандитов должны быть деньги, ведь они грабили людей. Понимаю что они на крови, но мне тоже нужно было как-то выживать.

– Кем вы были в вашем мире? – задал новый вопрос Никелиас, о чем-то сосредоточенно думая.

– Я работала учителем, дочь поступила в университет, а сын учился в школе, – ответила я.

– Что такое школа? – задал новый вопрос граф.

– Школа – это учебное заведение, в котором дают общее образование детям от шести до восемнадцати лет, после ее окончания человек выбирает профессию и поступает на профессиональное обучение в колледж или университет, – подробно ответила я.

– Вы тоже закончили колледж или университет? – заинтересовался граф.

– Да, педагогический университет, – ответила я. – У нас технический мир, – опередила я дальнейшие расспросы. – Тот уклад жизни как здесь, у нас был четыреста лет назад. Мы не ездим на лошадях. Для этого у нас есть автомобили, – это слово я произнесла по-русски и поняла, что говорю на другом языке. – Летаем по небу на самолетах, а в космос к звездам на ракетах.

– Какой странный мир и при этом у вас нет магии, – задумчиво проговорил граф. – Вы спасли мне жизнь, и я предлагаю вам стать моей женой, – сказал граф, внимательно глядя мне в глаза.

Конечно, это и могло быть выгодно, только я чувствовала, что это проверка. А еще я уже замужем и снова не хочу. Я не знаю этого человека, жить и думать, что если он встретит женщину и полюбит ее, будет ненавидеть меня. Нет. Мне кажется, что Никелиас хороший человек, пусть будет счастлив.

– А разве вы не женаты? – спросила я, понимая, что вопрос бестактен.

– Я вдовец, – произнес он. В его глазах отразилась боль. – У нас год шла война. Моя жена, мать Кориана погибла в первые месяцы этой войны.

– Простите, я задала бестактный вопрос, – покаянно произнесла я. – Я не хочу замуж. Вы хороший человек. Боль отступит, и вы встретите женщину, которую полюбите. Но это буду не я.

– Что ж, давайте пока пойдем к костру, – предложил граф. – Этим девочкам пришлось многое пережить, теперь их ждет только монастырь. Замуж они никогда не выйдут, – проговорил граф.

Я задумчиво посмотрела на девочек, потом перевела взгляд на графа. На языке вертелся вопрос, но я не знала уместно ли его задавать. Граф заметил мои сомнения.

– Спрашивайте, – предложил он.

– Замуж не выйдут, потому что не возьмут, или сами не смогут, – спросила я.

– Такие девочки больше никогда не подпустят к себе мужчину, – отозвался граф. – Родители не станут их содержать и отправят в монастырь.

Мы подошли к костру. Я присела к одной из девочек, на меня нахлынуло чувство ужаса и боли. Я поняла, что это не мои чувства, а этой девочки. Осторожно прикоснувшись к ее руке, почувствовала, как где-то в солнечном сплетении разгорается свет. Этот свет тянулся вылечить дитя, и я не стала противиться. Направила свет на девочку. Он стремился исцелить физические и душевные раны. Она оживала на глазах. Уходили боль и ужас пережитого. Я прикоснулась к другой девочке и все повторилось. Третью девочку я исцелила уже осознанно. Две последние девочки были просто напуганы, свет помог убрать душевную боль. На меня навалилась усталость. Вспомнилось, что я не спала ночь. Ко мне подошел граф, подхватил на руки и унес на лапник.

– Поспите Елена, – сказал он. – Вы сильно выложились. Теперь с девочками будет все хорошо. Вы сильный целитель.

После этих слов я уснула. Проснулась, когда уже садилось солнце. На костре готовилась похлебка. Илья о чем-то увлеченно разговаривал с Корианом. Эльвира беседовала со спасенными девочками. Графа было не видно. Я поднялась и прошла к костру. Жутко хотелось пить. У огня нашла нашу бутылку с водой. Напившись, отправилась к реке умыться и привести себя в порядок.

У реки я разделась и зашла в воду. Не знаю кому как, но в нестираном нижнем белье, очень не комфортно. Вода была холодной. Поэтому сделала все дела быстро. Выйдя на берег, обтерлась маленьким полотенцем и оделась.

– После магического истощения нельзя купаться в холодной воде, – услышала я голос графа. – Вы можете заболеть.

– Давно вы здесь? – спросила я, надеясь, что лишнего он не увидел. – Я не слышала, как вы подошли.

– Не волнуйтесь, я только пришел, – ответил граф. – У вас очень умные дети. Дочь прекрасно знает математику и не только. Неужели этому учат в ваших школах? – удивился он.

– Да это стандартная школьная программа, – ответила я. – Вы тоже маг? – задала я вопрос, который долго крутился у меня в голове.

– Некромант, – коротко ответил он.

– Почему тогда вас схватили? – удивилась я.

– В меня выстрелили из арбалета. Болт был смазан зельем блокирующим магию, – объяснил он свое пленение.

– А зелье еще действует? – заинтересовалась я.

– Нет, я уже выпил противоядие, – усмехнулся граф.

– Это хорошо. Расскажите мне, как называется ваш мир и государство, где мы находимся, – попросила я, направляясь по тропинке к лагерю.

– Наш мир называется Ардмир, в нем три материка. На каждом материке есть свои государства. На северном материке живут альвы или оборотни как мы их называем, на юге живут гномы и дроу. На нашем восточном материке три государства: Савойа, Аркир, Зелия. Основное население этих государств люди. В Аркире живут драконы, но государство закрытое. Мы в Зелии, в графстве ар Андрес, которое принадлежит моей семье уже более двух тысяч лет.

Я слушала и понимала, что это не просто магический мир, он имеет другие расы.

– А как у вас обучают магов? – задала я волнующий меня вопрос.

– Начальное образование дается в семье. Затем юноши и девушки в возрасте от двадцати лет (это второй возраст совершеннолетия) сдают экзамен, на знание математики, письма, начального курса магии и практический экзамен по элементарному контролю дара. Обучение платное, поэтому поступить могут только люди из обеспеченных семей. Хотя в этом году объявлено, что будут набирать простолюдинов на бесплатное обучение, с дальнейшей отработкой в двадцать лет. Война и эпидемия черной лихорадки унесла много жизней, в том числе и магов.

– А сколько живут маги? – спросила я. – И сколько учиться в академии?

– Маги живут около трехсот лет, – улыбнулся граф, – целители дольше, их дар сам продлевает им жизнь. Учатся в академии шесть лет, – граф ненадолго замолчал. – Вам ведь некуда идти. Поедемте с нами. В нашем мире существует знание, что Всевышний отправляет к нам иномирян тогда, когда общество нуждается в переменах. Вы спасли всем нам жизнь, взамен я готов предложить вам свой дом и заботу о вас. Девочек я заберу к себе. Родителей их убили. Будут моими воспитанницами. Нечего им в монастыре делать. А ваши телефоны спрячьте и никому не показывайте. Эльвира объяснила их функции. Не все знания хороши.

– Телефоны мы закопаем в землю. В качестве кого я поеду с вами, ведь у нас даже документов никаких нет, – спросила я тихо.

– Я хочу вам предложить пройти обряд побратимов и принятия в род, – серьезно глядя мне в глаза, проговорил он. – Не отказывайтесь. Вы Елена станете мне сестрой, а ваши дети племянниками. Так у вас появиться род, и защита рода.

– Но тогда вы будете иметь право распоряжаться моей жизнью и жизнями моих детей, – тревожно сказала я. – В нашем мире никто, даже родители не имеют право решать, как и с кем жить человеку. Мы не сможем выйти замуж по расчету или еще что-либо делать просто в угоду рода. Мировоззрение другое.

– Вы маги, – мягко улыбнулся граф. – Никто не имеет права распоряжаться жизнью мага. Закон в этом плане суров.

– Хорошо, я поговорю с детьми и дам вам ответ, – серьезно ответила я.

Мы вышли на полянку. Дети уже разлили похлебку по мискам и ждали нас. Никелиас присел у огня и взял миску. Я подошла к костру и бросила в него свой телефон. Через мгновение туда полетели еще два мобильных устройства и пара полиэтиленовых пакетов. Ели молча. Спасенные девочки смотрели на меня с благодарностью, и я поняла, что даже не знаю, как их зовут.

– Как вас зовут девочки? – обратилась я к худенькой на вид пятнадцатилетней девчушке.

– Меня зовут Микелла, – скромно улыбнулась она. – Рыженькая Кати, – она указала на рыженькую десятилетнюю девочку. Затем указала на близнецов. Девочки были круглолицы, невысокие, одиннадцати лет с каштановыми волосами. – Лэра и Мири. А Блондинка в зеленом платье Карлин, – я узнала девочку, которую насиловал главарь бандитов. На детских лицах были робкие улыбки. Они понимали, что все позади.