Текст книги "Виражи (СИ)"

Автор книги: Наталья Третьякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Наташа, я не могу его родить! – с отчаяньем вскрикнула Кира.

И слезы потоком брызнули из глаз.

Наталья передвинула стул поближе, и обняла подругу, как бы укачивая.

– Глупенькая, радоваться надо. Бог тебе послал ребенка, а ты тут решаешь, как от него избавиться, лишь бы твоя семья не потеряла репутацию. При чем все это? Скажи! Тебе, слава Богу, не шестнадцать лет, а уже третий десяток на исходе. Может случиться так, что никогда больше после совершенного греха, который ты собираешься взять на свою душу, у тебя не будет детей. Любая женщина – это, прежде всего, МАТЬ. Мы для чего приходим в этот мир? Чтобы оставить потомство, чтобы радоваться детям. Чтобы оставить после частичку себя. Ты об этом подумала, подруга? Я не позволю тебе наделать глупостей.

– Нет. Я не могу родить этого ребенка, и все тут. Люди начнут тыкать пальцем и шептаться за спиной.

– Да кому какое дело? Пусть живут своей жизнью и занимаются своей моралью. Нет, так дело не пойдет. Пойдем, прогуляемся. Здесь не место, чтобы решать такой важный вопрос.

Кира кивнула головой. Несчастье было написано на ее лице. А еще отчаянье.

Наташа расплатилась за кофе, и они вышли в просторы парка. Медленно пошли по бульвару, мимо раскачивающихся на цепях скамеек, мимо галдящих деток, мимо болтающих мамочек, мимо сидящих стариков, которые добрым взглядом провожали детей.

– Ты видишь, Кира, вот в чем заключается жизнь. Посмотри вокруг. Вот оно, счастье.

– Тебе легко говорить . . . – и вдруг осеклась.

Наталья проглотила комок, застрявший в горле.

– Ты сама знаешь, что легко мне никогда не было. У моего Богдана тоже нет отца. И двоих детей я тоже потеряла.

– Извини, – прошептала Кира.

– Да, ладно, ничего. Что, я не понимаю что ли, какие кошки скребут у тебя на душе. Послушай. Мы преодолеем все. Мы вместе, слышишь? вместе выпутаемся из этой ситуации. Ты родишь здорового малыша. Воспитаешь его. Вырастишь в любви. А спустя множество лет скажешь мне «спасибо», что уберегла тебя от непоправимой ошибки. Так и будет, верь мне! Сейчас ты успокоишься и начнешь думать о том, что только ты сама ответственна за свою судьбу. Поняла?

Кира кивнула.

– Но, что же мне делать? Как сказать родителям?

– Давай зайдем с другого конца. Отец ребенка в курсе происходящего?

– Да. Но он на мне не женится.

– Он женат?

– Нет. Но четко дал мне понять, что отказывается брать ответственность за нашу судьбу.

– Так! Тогда флаг ему в руки и на шею барабан. Обойдемся. Свое дело он уже сделал. Это случайно не . . .?

И Наташа посмотрела в глаза Кире.

– Да, это Оскар, друг студенческих лет. Но, видимо, любовь была обманом.

– Вот и пусть катится ко всем чертям, – ответила Наташа. – Ты пообещаешь мне здесь и сейчас, что никаких глупостей делать не будешь. Ты родишь этого ребеночка, а я стану его крестной мамой, и мы вместе будем растить его. Обещаешь?

– Да, – сказала Кира, – и бросилась на шею Наталье.

– Вот и славно! А теперь дышите глубже, мамочка! Пойдем, здесь недалеко центральная аптека. Мы с тобой сейчас купим самые лучшие витамины для нашей будущей мамочки, чтобы у нее родился крепкий, здоровый ребенок. Кстати, сколько у нас там недель? – с любовью проведя по животу Киры, спросила Наташа.

– Восемь или девять.

– Ты что, даже у врача не была?

– Нет, – покачала головой Кира.

– Это надо срочно исправить. У моей мамы есть знакомый врач-гинеколог. У нее встанешь на учет, чтобы в твоей поликлинике никто не трепал языками. Договорились? И смотри у меня, веди себя хорошо. А то буду воспитывать жестко! – пригрозила Наталья.

Улыбка озарила лицо Киры.

– Спасибо тебе. Не знаю, что бы я без тебя делала?

Девушки еще долго гуляли по парку, мечтали о том, что они подарят малышу, когда он родится, и как они будут любить и заботиться о нем. И что у Богданчика появится брат, которого он своим личным примером будет воспитывать. О том, что родится сын, даже и не сомневались. Им обеим нужны были «мужички», которых они будут любить и обожать.

Долго еще Наталье спустя месяцы приходилось убеждать подругу, что они правильно делают, что позволяют зародившейся жизни иметь право на существование. Сколько раз Наташа успокаивала подругу по телефону, когда та в порыве отчаяния пыталась пойти в больницу, чтобы «избавиться от позора». Спасало еще то, что Кира была не худенькой девушкой, а в теле, поэтому растущий животик был не заметен даже на поздних сроках.

Один раз Кира позвонила счастливая.

– Наташа, мне надо поделиться с тобой радостной новостью.

– Что случилось? – встрепенулось сердце Натальи.

– Я замуж выхожу!

– Как так? За кого? Ну, ты даешь! – обрадовалась Наталья.

– Да, подвернулся мне влюбленный Ромео, который давно вздыхал по мне. Мы встретились случайно на празднике у друзей. Слово за слово, и я ему рассказала, как живу, не утаивая и своей беременности. Так он предложил мне руку и сердце. И сказал, что моего ребенка будет считать своим. Вот!

– Господи, как я рада за тебя, подруга! А ты боялась! Будет у ребенка отец! И родные успокоятся. С кем не бывает. Скажешь, что малыша давно планировали, а пожениться решили только сейчас, на позднем сроке. Видишь, как все чудесно складывается! Есть все-таки Бог на свете! Как зовут нашего героя?

– Захар. Он, кстати, встретился с Оскаром и предупредил его: если Оскар хоть на шаг приблизится к нам, то убьет его.

– Тоже правильно! Отказался от сына, пусть теперь и не лезет. А ты создавай семью. Кстати, когда свадьба?

– В марте, двадцать пятого. Ты будешь дружкой.

– Ну, кто бы сомневался. Я целую тебя, Кирочка, и очень-очень за тебя рада!

Малыш у Киры родился в мае, а спустя месяц Наталья стала крестной матерью для маленького богатыря, которого назвали Максом. Захар обожал Киру, и как мог, помогал ей во всем. Из всей этой непостижимой истории получилась замечательная семья. Кира уже меньше стала нуждаться в советах, но Наташа была искренно рада за подругу. Все шло по божьему плану. Подруга была счастлива в материнстве, и состоялась как любящая жена.

Наталья же в ближайший отпуск решила уехать из Киргизии в гости к родственникам, которые жили в Краснодарском крае. На этой поездке настаивала мама, которая уверяла, что Наталье нужно отвлечься, отдохнуть и набраться сил. Богдана отправили в лагерь на Иссык-Куль, бабушка с дедом взяли путевки в прилегающий к лагерю пансионат, чтобы внук был под контролем. Наталья, собрав свои вещи, улетела в Ростов-на-Дону. Из Ростова автобусом добралась до Кропоткина. Там, на автостанции небольшого городка Краснодарского края, Наташу встретили родственники, которых она не видела со времени своей свадьбы.

Встреча с сестрой Еленой всколыхнула воспоминания об утраченной молодости: ведь на глазах сестры развивались отношения с Павлом – первой большой любовью Натальи. Сестра вела активный образ жизни, поэтому прозябание в селе во время летних каникул не было в ее планах. Лена увезла Наталью на Черное море, чтобы похвастаться красотами южного края и просто провести чудесные курортные дни.

Наталью бескрайнее Черное море поразило. Она обожала Иссык-Куль с его прохладными пресными, прозрачными водами, с его горами, чуть видневшимися на южной стороне. Но море было другое, более могущественное, более строптивое и манящее. Наталью очаровало все: и невысокие по меркам Киргизии горы, покрытые лиственными лесами. И ласковое солнце, которое не обжигало так, как на Иссык-Куле, так как озеро было расположено в высокогорном районе, поэтому солнце днем было «ядовито-жгучим». А морская вода, казалось, сама держит тебя на поверхности из-за высокой плотности растворенных в ней солей, и на вкус была горько-соленой, лечебной. Наталья уплывала далеко за буйки, ныряла и с удовольствием полоскала горло живительной морской водой. В море плавалось легко, казалось, что в этих водах утонуть было невозможно, так как тело болталось на волнах, как пробка. Наталье было все удивительно: и ландшафт поражал своей красотой, и новые экзотические деревья, и кустарники, которые Наталье никогда не доводилось видеть раньше. А поселок, в котором остановились сестры, манил курортной жизнью: все здесь пело, кружилось, жило ярко и весело. Бесчисленные толпы отдыхающих слонялись вечером по набережной, занимали многочисленные кафе, которые, казалось, хотели перекричать друг друга музыкой: кавказской, ретро, современной, шансоном. Множество памятников и фонтанов манили пощупать, сфотографировать и просто полюбоваться.

Елена купила Наталье телефон, вставила сим-карту, и попросила, чтобы Наташа всегда была на связи, так как среди такой массы людей нетрудно было потеряться. Сестры совершали вечерний променад, сидели на лежаках и встречали полную луну, которая выкатывалась из-за гор и пробегала высоко над горизонтом, освещая округу, оставляя бегущую лунную дорожку в волнах. Шум волн успокаивал, а музыка, доносившаяся с побережья, заставляла отбивать удары ногами, приплясывать в такт. Какофония звуков оглушала, но в этом была своя прелесть. Для Натальи все было ново.

Елена повстречала знакомых, которые большой компанией приехали отмечать выходные дни на побережье. Все «завалились» в самое популярное кафе, которое славилось своим меню, обслуживанием и музыкальным репертуаром. Заказали легкие закуски, вино и пиво. Наталья мало понимала в алкогольных напитках, поэтому больше цедила сок. Пару раз вместе с сестрой вышла на танцпол, чтобы подвигать телом в ритмах зажигательной музыки. Потом почувствовала, что у нее разболелась голова. Отрывать сестру от друзей не хотела, поэтому, шепнув ей на ухо о своем уходе и, показав на ладонь, в которой лежал телефон, Наталья по-английски ушла. Ей надо было срочно лечь в постель, выпив лекарство, так как разрастающаяся мигрень не давала покоя.

Наташа вышла на центральную улицу и тихо побрела домой, любуясь ночным поселком.

Возле нее притормозила машина.

– Садитесь, – крикнули из салона, – подвезу.

– Спасибо, не надо, – ответила Наталья. – Здесь недалеко, я сама дойду до дома.

Она пошла дальше, но машина на малой скорости шла рядом. Наталье стало смешно: как собачка на поводке – она идет, а машина катится.

– Девушка, одной ходить нежелательно, могут обидеть. Не переживайте, я с Вас денег не возьму.

Наталья посмотрела на машину. Сверху горели шашечки такси.

«Действительно, наверное, нечего опасаться», – подумала Наташа. С минуту постояла, размышляя, как ей поступить. А водитель терпеливо ждал. Потом вдруг спросил:

– Девушка, а вы петь любите?

– Да, я пою, но при чем тут это? – ответила Наташа.

– Вам предоставляется уникальная возможность проехать в такси-караоке, и при этом еще спеть песню. И все это абсолютно бесплатно.

– А за что мне такая честь?

– Может, Вы мне просто понравились. Да, садитесь же, не бойтесь. Не укушу же я Вас, – уже со смехом попросил водитель.

– Какой Вы настойчивый человек! – ответила Наташа. – Ну, хорошо. Только песню я спою одну, потому что до моего дома недалеко.

И Наталья аккуратно присела на пассажирское сиденье.

– Долго же мне пришлось Вас уговаривать, – упрекнул Наташу водитель.

В глаза Наталье бросился насмешливый взгляд, с морщинками в уголках глаз. Мужчина был приятен внешне, но в улыбке чувствовалась сдержанность.

– Извините, я к посторонним в машину не сажусь, – парировала Наталья.

– Но, я же – таксист. Я заметил Вас сразу, еще в кафе. Вы ушли одна, а я следом. Мне показалось неправильным, что Вы без сопровождения. Ваша компания осталась гулять. А почему Вы ушли?

– Голова разболелась, – ответила Наталья.

– Так, мы сейчас это исправим. У меня есть сильное обезболивающее средство.

Водитель потянулся к бардачку, слегка зацепив рукой грудь Натальи.

– Ой, извините. Неуклюже получилось.

– Не извиняйтесь, все в порядке.

Водитель вынул из бардачка анальгетик и протянул Наталье.

– Сейчас и вода будет.

Повернувшись в пол оборота, протянул руку за спинку сиденья, из кармашка которого вынул пол-литровую бутылочку минеральной воды.

– Вот, пожалуйста.

– Спасибо, – смущенно ответила Наталья.

Она выдавила из блестящей фольгированной конвалюты таблетку, положила ее на язык. Водитель заботливо открутил крышку на пластиковой бутылке и протянул ее Наталье.

Она запила таблетку, а водитель не отрывал глаз, любуясь девушкой.

Наташа протянула ему бутылку и сказала:

– Вы спасли мою голову, благодарю Вас.

– Не стоит благодарностей, у нас тут все по-простому.

Наташа улыбнулась.

– Ну, что? Вы мне обещали спеть. Какую песню? Вот, можете полистать содержание и выбрать.

– Мне нравятся песни Пугачевой, – ответила Наталья. – Самая любимая – «Три счастливых дня».

– Понял, сейчас найду. А пока давайте отъедем с центральной дороги. Не переживайте, домой доставлю в целости и сохранности.

Парень, если можно было его так назвать, почему-то внушал доверие. У Натальи сложилось ощущение, как будто она знала его давно, и поэтому даже не удивилась, когда он представился.

– Кстати, меня Андрей зовут. А Вас, прекрасная незнакомка?

– Наталья. Можно проще – Наташа.

– Прекрасное имя. Ну, как Ваша голова?

– Боль проходит. Из Вас получился бы неплохой врач.

– Все мы врачи в той или иной степени. Главное – нести добро и сердечность, Вы согласны со мной?

– Да, Андрей, согласна.

– Ну, так как же песня? – водитель протянул ей микрофон.

– А можно я без микрофона?

– Как скажете. Я и вживую послушаю. Тут замкнутое пространство, голос хорошо будет слышен.

– Ну, тогда включайте, – улыбнулась Наталья.

Андрей ловкими пальцами, нажимая на кнопки, выбрал песню, заказанную Натальей. Зазвучал мотив – вступление. От чего-то Наталья заволновалась, потому что песня была прочувствованной, непростой и по содержанию и по исполнению. Нельзя было ударить в грязь лицом. Поэтому, чтобы отстраниться от окружающей обстановки, Наталья закрыла глаза и запела:

Три счастливых дня было у меня,

Было у меня с тобой . . .

Перед глазами промелькнула жизнь, ее чувства к тем, которые находились далеко, которые умели дарить ей счастье и разбивать сердце. Едва сдерживаемые слезы появились в глазах, голос дрожал, но ни одной фальшивой ноты не было исполнено. Наталья с чувством вела партию, рассказывая сердцем историю несчастной, короткой любви.

Когда отзвучали последние аккорды, повисла в салоне тишина. Андрей потрясенно смотрел на Наталью, не в силах вымолвить ни слова. Наталья же смотрела в лобовое стекло, вдаль, но не видела ничего, она была погружена в состояние прострации, которое вызвала песня.

Вдруг услышала шепот:

– Браво. У меня просто нет слов. Вы у мужчины вызвали слезы на глазах.

– Спасибо, – потупившись, ответила Наталья.

– Вот, что. Давайте, мы сейчас не поедем домой. Я приглашаю Вас в тихое кафе, где мы сможем поужинать, так как я с обеда ничего не ел, и поговорить. Мне так не хочется расставаться с Вами. Обещаю, что доставлю домой в целости и сохранности.

Наталья с сомнением посмотрела на Андрея.

– Ну, пожалуйста, не дайте мне умереть с голоду. Вы же не настолько жестоки?

– Нет, конечно, – улыбнулась Наташа. – Я составлю Вам компанию в позднем ужине.

– Вот и чудесно, – обрадовался водитель. Едем.

Автомобиль летел легко по опустевшей ночной трассе, все дальше и дальше удаляясь от городка.

– Куда мы едем? – спросила Наташа.

– Подальше от суеты. Вот увидишь, тебе понравится.

– А мы уже на ТЫ?

– Да. Давно. После того, как растопила мою душу песней.

Молчание повисло. Да, наверное, слова были не нужны. Каждый прислушивался к себе, заглядывал в собственную душу.

Но вскоре машина затормозила у кафе, которое раскинулось у лесной чащи. Кафе было освещено яркими разноцветными огоньками. Людей за столиками почти не было.

– Где будем ужинать? На природе или в помещении? – спросил Андрей.

– На природе интереснее.

– Я тоже так думаю. Только накинь на плечи куртку, а то здесь прохладно. Горный ветерок не дремлет, – улыбнулся он.

Наталья вышла из машины, потянула онемевшие ноги. Андрей вышел следом, накинул ей на плечи куртку. В нос ударил тонкий аромат парфюма перемешанный с запахом кожи мужчины. Наташа про себя улыбнулась: давно не было ощущений заботы и мужского внимания. Этот вечер продолжал преподносить сюрпризы.

Андрей отодвинул стул и предложил Наталье присесть за стол. Не дожидаясь официанта, пошел делать заказ. Наталья осматривалась по сторонам. Место действительно, было уютным, сказочным. Тут Наташа вспомнила о сестре. Елена могла потерять Наталью и начать волноваться. Достав телефон из кармана, набрала номер.

– Алло, Лена, не теряй меня. Я ушла на свидание с человеком, который внушает мне доверие. Скоро буду.

– Хорошо. Только периодически звони мне, – попросила сестра.

– Увидимся. Потом все расскажу.

Подошедший Андрей удивленно приподнял бровь.

– Контролируют?

– Нет, сестре позвонила, предупредила, что все в порядке.

– А-а-а, облегченно выдохнул Андрей. Значит, никто помешать нашему ужину не сможет?

– Никто, – рассмеялась Наташа.

Андрей сел напротив и стал внимательно рассматривать Наталью. А потом вдруг сказал:

– А ты, как будто и не изменилась.

В глазах Натальи вспыхнуло удивление.

– Я не поняла. Мы не можем быть знакомы. Я приехала издалека. Из Бишкека.

– Ну, кто бы сомневался, – с хитрецой ответил Андрей. – Ладно, мучайся пока по-хорошему, – улыбнулся он.

– Ты говоришь загадками.

– Не все тайны открываются сразу. Расскажи о себе. Ты замужем?

– Была. Развелась. Воспитываю сына.

– А-а-а, я тоже был женат. У меня двое – сын и дочь. Но, не срослось, не получилось сохранить семью.

– В тебе причина?

– Не знаю, даже. В несчастье семьи виноваты оба. Кто больше, жизнь рассудит. Но, наверное, все логично. Вот, нежданно-негаданно встретил тебя. Спустя столько лет.

– Ты опять говоришь загадками?

– Нет, пытаюсь понять, как сложно, и в то же время легко устроена жизнь. Она дает периодически шанс вернуть то, что когда-то было тебе дорого. Ты так не считаешь?

– Не знаю, – задумалась Наталья.

Она вспомнила свою любовь к Азизу. У нее был реальный шанс вернуться к этому человеку, но судьба немилосердно опять развела их по странам, раскидала их чувства, как осколки, по белу свету.

Наверное, воспоминания отразились на лице. Андрей протянул руку и убрал упавшую на лоб прядь волос:

– Улыбнись. Тебе так идет улыбка, Наташа. А еще мне нравится твой заливистый смех.

– А . . .когда это я смеялась? Тебе, наверное, приснилось?

– Да, конечно же, приснилось. Ты всегда мне снилась. Всю жизнь. И вот теперь я сижу и сам не понимаю, как в тысячах километрах от твоего дома, повстречал такую удивительную девушку.

– Ты пытаешься сделать мне комплимент, Андрей?

– Нет, зачем же. Говорю правду. А . . . вот и наш заказ.

Официант расставил тарелки, из графина налил сок, бордовый, тягучий, с кислинкой. Наталья припала губами к стакану, а потом удивленно спросила:

– Как ты угадал мой любимый вишневый сок?

– Просто знал. Если хочешь, прочел в твоих мыслях.

– О, да ты опасный человек. О чем же я еще думаю сейчас?

– Тебе хорошо, потому что давно о тебе никто не заботился. А еще ты пытаешься меня раскусить!

– О-о-о, – рассмеялась Наташа, – хорошо хоть не сказал «покусать».

– Покусать ты тоже можешь, я знаю, но лучше больше не наступать на одни и те же грабли. Нахрапом тебя не возьмешь. Ты ускользнешь, а я потом буду жалеть. Всю жизнь.

– Андрей, кажется, ты голоден. Пора приступать к еде, иначе все остынет.

– Да, ты права. Давай поедим, а все вопросы оставим на потом.

Они, изголодавшиеся, набросились на еду. Свежий воздух способствовал острейшему аппетиту. После того, как с едой было покончено, Андрей спросил:

– Ты будешь не против, если я закурю?

– Нет.

– А сама?

– Не научилась, – отшутилась Наташа.

– Молодец. Сейчас курят все поголовно, и мужчины, и женщины, и подростки. Я мечтаю бросить эту заразу, но пока не удается. Может, теперь стимул появится в твоем лице: будешь мне укором.

– Не хочу я быть укором. Сам для себя решишь эту проблему.

– Буду стараться ради тебя.

– Андрей, ты, наверное, привык к легким курортным романам?

– Не без этого, – усмехнулся Андрей. – Я парень молодой, не связан обязательствами ни с кем. Почему бы не приударить за понравившейся девушкой. Но . . . к тебе это не относится.

– То есть? Что, за мной нельзя, как ты выразился, « приударить»?

– Нет. Ты достойна серьезных отношений. Таких, чтобы навсегда.

Сердце Натальи тревожно стукнуло.

«И чего он ко мне клеится?» – подумала она.

Андрей курил. А она внимательно разглядывала его лицо, фигуру. Потом в мозгу как будто что-то щелкнуло. Она резко встала. Стул чуть было не упал, но она не заметила этого.

– Мне кажется, или . . . ?

– Или? – переспросил Андрей.

– Почему ты мне сразу не сказал?

– А зачем? Представляешь, что я чувствую сейчас? – загасив окурок в пепельнице, спросил Андрей.

Он встал.

– Подожди, расплачусь, и поедем, – быстро проговорил он.

Наташа села на стул, так как ноги у нее подкосились. Догадка, которая вспыхнула у нее в мозгу, заставила тело дрожать.

«Неужели? В это невозможно поверить? Так просто не бывает?» – мучила она себя вопросами. Но походка Андрея рассказала все. Наталья уже нисколько не сомневалась в том, что судьба, сделав крутой вираж, вернула ее к человеку, которому Наталья причинила боль.

Наташа отвернулась. На глазах выступили слезы. В горле стоял комок, который трудно было проглотить.

Андрей вернулся. Встал за спиной. И мягко положил руки на плечи. Тепло побежало по клеточкам, наполняя их жизнью. Наталья слегка коснулась щекой тыльной поверхности кисти Андрея. Она почувствовала легкую судорогу, которая пробежала по его руке. Не искушая больше мужчину, Наталья встала и решительно направилась к машине. Андрей, молча, открыл дверь и впустил Наталью.

Потом, как будто внутренне собравшись, сказал веселым голосом:

– Так! Спать, похоже, здесь никто не согласен. Поэтому поём. Я должен тебе песню.

– Правда? – удивилась Наташа.

– Ну да. Ты мне спела, теперь моя очередь. Но . . .не здесь. Поехали на речку. Там отдыхающих нет. Единственное, кого смогу распугать своим голосом, так это медведей.

– Ой, а что здесь медведи водятся? – испуганно спросила Наташа.

– Конечно, – ответил Андрей. – И лопают зазевавшихся туристов.

– Ой, не хотелось бы мне оказаться в медвежьих лапах.

– Я этого не допущу. Ты окажешься в других лапах, но не сейчас, – отшутился Андрей.

От этих слов по телу Натальи пробежала волна.

« Может, я обманываю себя? Может, мне все это только кажется? Ведь не бывает таких совпадений? Может, это только мое больное воображение?» – занималась самоедством Наташа, но Андрей уверенно держал руль, легко управляя автомобилем, получая кайф от скорости, несмотря на крутые виражи горной дороги. Наташа смотрела на эти сильные руки, сжимавшие руль, и представляла, как они коснутся ее плеча, проведут по щеке, обнимут.

Мотнула головой, прогоняя наваждение.

Андрей свернул с трассы, направляя машину по проселочной дороге. Под днищем застучали мелкие камешки гравийной дороги, а тело стало потряхивать от вибрации. Наконец, круто спустившись с берега, автомобиль замер у кромки воды горной речки, которая сейчас тихо несла свои воды в сторону моря.

Наташа открыла дверь и вышла из машины. Черный купол неба висел так низко над головой, что, казалось, до него можно было дотянуться рукой. То тут, то там росчерком проносились метеориты, а высоко в небе пульсирующей точкой шествовал своей дорогой спутник. Наталья вглядывалась в это небо, зачарованная мерцающими звездами. Легкие впитывали в себя аромат леса, полей, свежесть воды и морской соли. Этот аромат опьянял, дурманил голову. Казалось, что она находится в каком-то другом измерении.

Спиной почувствовала тепло, исходившее от другого человеческого существа. Спустилась в мечтаниях на землю грешную.

– Замерзла? – заботливо спросил Андрей.

– Есть немного. Давай, вернемся в салон. Я хочу послушать в твоем исполнении песню.

– Пойдем. Все уже готово.

– А какую песню ты мне подаришь?

– Подожди, не будь такой любопытной, иначе сюрприза не получится.

– Хорошо, – улыбнулась Наташа. – Пойдем. Буду слушать тебя.

Они вернулись к машине. Сели, захлопнув дверь. Убив несколько комаров, которые успели проникнуть в салон, Андрей откинул слегка спинку пассажирского кресла.

– Чтобы тебе было удобнее. И чтобы не смотрела на меня в упор, так как я тебя еще стесняюсь, – пояснил он.

В ответ Наталья только улыбнулась, приготовившись слушать.

Зазвучало вступление песни Григория Лепса, которая повсеместно звучала на побережье, но здесь, в замкнутом пространстве, звуки проходили сквозь кожу, сквозь сердце, сквозь душу:

В старом парке пахнет хвойной тишиной,

И качаются на ветках облака.

Сколько времени не виделись с тобой,

Может, год, а, может, целые века . . .

Похоже, что Андрей вложил всю душу, всю страстность в само исполнение песни:

На-та-ли! Утоли мои печали, Натали. На-та-ли, -

вдохновенно пел Андрей, а у нее непроизвольно из глаз струились слезы, растапливая ожесточенное, скованное страданиями сердце. Душа распахивалась навстречу этому голосу, который звал, признавался в тоске, сожалел об утраченном. Андрей пел, выворачивая душу наизнанку, а Наталья, поддавшись чарам, магии слов, замерла, вслушиваясь в каждый слог, в каждую ноту. И казалось, что все на этой земле было иллюзией, и только в замкнутом пространстве свершалась немыслимая феерия чувств – радости и тоски, любви и сожаления, раскаяния и надежды. Когда отзвучали последние ноты, повисло звенящее молчание: от неловкости, от невысказанности, от испуга, от неверия в то, что в данную минуту свершилась тайна, которая была предначертана небесами.

Наталья вздрогнула, когда теплая ладонь накрыла ее руку, а тепло побежало волнами по телу. Она не ожидала такой реакции. Как она отвыкла от этой сладостной неги, которая пыталась затопить все ее нутро, взять в полон от волос до кончиков пальцев.

– Почему ты не сказал мне, что узнал меня? – спросила шепотом Наталья.

– Ты думаешь, я понял это? Только когда ты запела, я смог разглядеть твое лицо. Ты же меня не видела, а я не мог оторвать от тебя глаз. И верил, и не верил. Наташа, я мало верю в чудеса. Жизнь заставила меня стать приземленным человеком, но то, что произошло сегодня, иначе, как чудом не назовешь. Ты со мной согласна?

– Да. Просто невероятно. Сама не могу поверить, Андрей. Ты прости меня. . .

– За что, глупенькая?

– За все. Сама не знаю, за что, но я чувствую себя виноватой перед тобой!

– Что ты говоришь, Наташа? Ты знаешь, я давно забыл, что значит ощущение счастья. Такого простого и земного. А сегодня Бог меня вернул в юношеские годы, когда сердце бьется чаще, а душа ждет волшебства.

– Я тоже почувствовала сказку, – согласилась с Андреем Наталья. – А сколько времени сейчас?

– Четвертый час. Скоро уже рассвет. Не желаешь встретить его у моря?

– Не сегодня. Нельзя же еще больше наполнять душу, когда эмоции уже плещутся через край.

– Ты права. Но можно тебя попросить еще об одном одолжении?

– Каком?

– Спой мне еще одну песню. Любую. Я хочу услышать твой голос.

Наташа смутилась. Она понимала, что песня, как любовные сети, затянет сердце Андрея, опутает чарами. А что дальше? Нужно ли Наталье это? Она была как в чаду, как будто ее опоили, одурманили этой волшебной ночью. Но, будет день, взойдет солнце, и развеет чары, которыми сейчас наполнены душа и сердце. Что делать?

– Пожалуйста, – тихо попросил Андрей.

Она взглянула на него и слегка кивнула головой. Отказать не посмела. Выбрала песню Пугачевой «Ты» и слегка вздрагивающим от волнения голосом запела:

Ты, я знаю, ты на свете есть.

И каждую минуту

Я тобой живу, тобой дышу

И во сне, и наяву . . .

Когда была поставлена точка в песне, пропета последняя нота, Андрей склонился над ней, проник своим взглядом в ее глаза, как будто здесь, в темноте, пытался разглядеть ее душу, а потом коснулся губами ее губ. Дыхание замерло в горле, а в мозгу взорвались миллионы искр. Наталья принимала эти теплые, чувственные губы, пила сладость и утопала в волнах блаженства, которое накрыло ее с головой. С трудом Андрей оторвался от нее.

– Я так тебя хочу, Наташа. Но . . . не здесь. Не сейчас. Не могу позволить лишнего себе. Ты права. Эмоции через край. Душа переполнена, оглушена, а сердце в смятении. Надо все разложить по полкам, чтобы понять, как жить дальше. Поехали, я отвезу тебя.

– Хорошо, – ответила Наташа, отстранившись от Андрея.

Он выпрямился. Стал опять отдаленным. Чужим. Очарование вечера было смято. Мотор загудел, прогреваясь. Оба молчали. Любое слово было лишним, потому что слишком были ошеломлены. Оба.

Андрей вывел автомобиль на трассу, и быстро, очень быстро они доехали до коттеджного домика, где остановились Наталья с Еленой. Андрей вышел. Обошел машину. Открыл дверцу. Подал руку. Наталья вложила свою прохладную ладонь в тепло его широкой руки, потонула в ней. Глаза в глаза. Андрей потянул Наталью на себя. Все ближе. И ближе. Потом какая-то сила толкнула его к ней. Он, задыхаясь, стал целовать ее, бешено, страстно. Она даже не пыталась оттолкнуть его, так как сама была ошеломлена этим натиском. Андрей подхватил ее под локти, приподнял. Обнял за талию. Стал поднимать к небу, в звездную высь. Она сама не поняла, как перестала чувствовать притяжение земли. Она уносилась в небо. Наталья уже сидела на его груди, а он страстно целовал ее живот, поддерживая за бедра. Она возвышалась над ним, обхватив его голову, ощущая пальцами шелковистость его волос. Этот полет в небо явился финальной точкой сумасшедшей ночи. Потом, словно испугавшись высоты, она пропищала сверху:

– Отпусти меня, сумасшедший!

Андрей услышал ее требование. Мягко, скользя телом об тело, опустил на землю, не разжимая рук. Потом склонился к уху:

– Спокойной тебе ночи, или доброго утра, не знаю как сказать. Спасибо тебе за счастье, которое свалилось на меня сегодня. Я теперь и не знаю, как смогу хоть день прожить без тебя, Наташа.

Он разжал объятия, и Наталья с трудом сделала шаг назад, медленно выпуская свою руку из его теплой ладони. Губы горели, а в горле сдавило от рыданий. Она не могла ответить ему. Повернулась. Открыла калитку, которая слегка скрипнула, сообщая о ее возвращении. Прикрыла за собой . И сквозь металлические прутья еще раз взглянула на Андрея. Он стоял, несчастный, потерянный, как будто душа лишилась света. Но Наталья не посмела больше сделать ни одного шага ему навстречу, так как понимала, что надо будет переосмыслить все то, что произошло сегодня и сейчас.

Прокравшись к своей кровати, зарылась с головой в подушку и разрыдалась. Жгучие слезы то ли боли, то ли облегчения, обжигали щеки. Нос заложило от слез, стало тяжело дышать. Она повернулась на другой бок. И так, в слезах, уснула. Провалилась в яму, у которой не было дна.