Текст книги "Любимый враг (СИ)"

Автор книги: Наталья Колесова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Здесь? – спросил Юджин, опершись о стол рядом с моими бедрами. Его потемневшие глаза неотрывно смотрели на меня, дыхание со свистом вырывалось из груди.

– Скажи, что не хочешь, – поддразнила я, расстегивая его рубашку, и скользя ладонями по вздрогнувшим горячим бокам. – Не здесь. Не сейчас. Не со мной. Что молчишь, полковник?

Он по-прежнему молчал, но начал действовать, и все шло прекрасно и закончилось бы тоже прекрасно, если б не...

– Господин полковник!

Юджин замер и тихонько зарычал мне в ухо.

– Черт, черт, черт! – сказал он с отчаяньем.

Голос послышался ближе:

– Господин полковник, где вы? Ее величество императрица хочет переговорить с вами! Господин полковник!

– Легка на помине, – недовольно сказала я. Джервек отстранился, приводя в порядок одежду – свою и мою, потому что я совсем не спешила это делать.

– Я... – сказал он, отступая, и с отчаяньем вновь изобразил свой фирменный жест.

– Ладно, ладно, – примирительно сказала я, слезая со стола. – Ты всегда знаешь, где меня найти.

Лорд Джервек удалился из библиотеки слегка неверной походкой. Я, посмеиваясь, проводила его взглядом, и вновь вернулась к своим историческим изысканиям.

Хотя, надо признаться, не без труда.

Императрица взяла за правило ежедневно справляться о здоровье сына – и доклад должен был делать не сам Кассио, и даже не его лечащий врач, а лорд Джервек. Уж не знаю, о чем они говорили не менее получаса каждый день за закрытой дверью, но Юджин всегда выходил оттуда с непроницаемым – не тронь меня – лицом. Пару раз в отсутствие мужа приветствовала императрицу я и даже пыталась поддерживать с ней вежливый, бессмысленный для меня разговор о погоде. Не сказать, чтобы меня пытались игнорировать демонстративно, но, если она и испытывала ко мне теплые чувства, то очень успешно это скрывала.

***

– Как получилось, что кроме должности со... координатора, на тебя взвалили еще и сволочную обязанность следить за здоровьем наследного принца?

Был редкий вечер, который мы проводили вдвоем. Вернее, втроем. А еще точнее – вчетвером. Мы с Юджином полулежали на нагретом солнцем пригорке, наблюдая, как Кассио дрессирует Бестию. Бестия веселилась вовсю. Мы, глядя на них, тоже. Кассио же был в отчаянье.

Так как Юджин молчал, я повернула голову, заглядывая в его лицо. Оно было замкнутым – вновь проглянул Джервек-'крепкий орешек'.

– Императрица сочла... – произнес он медленно, – меня подходящим для этой роли.

Ну разумеется.

– Но ты же не врач! Кстати, что там такое со здоровьем Кассио?

Юджин потянул меня за прядь волос.

– Тебе хорошо с отросшими волосами...

– А, по-моему, и до того было неплохо. Так что с Кассио?

– Тебе не скучно здесь?

Я на мгновение отвлеклась.

– С чего это?

– Ты привыкла к более многочисленному обществу. И к более активной жизни. Ничего, когда все это закончится, мы сможем поехать в столицу. Я покажу тебе Гранд. Он ничуть не хуже Чандлера, уверяю тебя. Только потерпи еще немного.

Вообще-то я пока не страдала от скуки. Но, подумав, решила промолчать. Мало ли что сгодится для шантажа в семейной жизни...

– Договорились. Так что там с Кассио? Надеюсь, ничего такого... смертельного?

– Тебя не собьешь.

– Ни за что! – согласилась я. – Расскажешь сам или придется взламывать врачебные файлы?

– Вряд ли ты найдешь там что-либо интересное... даже с твоей квалификацией.

Джервек упорно наматывал на палец прядь моих волос – это занимало все его внимание и время. Я легонько подтолкнула его плечом.

– Так ты будешь отвечать или нет?

– Кассио пытались отравить, – сказал Юджин, по-прежнему глядя на свой палец. Я дернулась и, охнув, схватилась за его руку.

– Пусти! Кто? Дикость какая-то!

Он усмехнулся.

– Кто? Не я.

– Не ты, точно, – на полном серьезе согласилась я. – Ты тогда был на нашей базе, могу подтвердить.

Муж поднял глаза:

– Думаешь, это потребуется?

– А кто вас, гаятов, знает! Так ты теперь у Кассио вроде личного телохранителя?

– Нет. Кассио отдыхает в моем замке. Я присматриваю за ним, пока все... не разъяснится.

То есть, пока августейшая мама не даст другую команду. Нянька Юджин... это что-то новое...

Или так было всегда?

Спасаясь от дальнейших расспросов, Юджин поднялся и пошел к Кассио – помочь удерживать Бестию в сидячем положении. Бестия вертелась и кусала все, что находится перед ее мордой. Через минуту Юджин и взмокший Кассио уже смеялись в голос, а я сидела, обхватив колени, и наблюдала за ними с серьезным недоумением. Неужели все вокруг слепы?

Мужчины обернулись и помахали мне руками. Я махнула в ответ. Какая разница? Ведь жили же они столько лет до меня. Проживут и дальше.

***

Я резко села на кровати, уставившись в стену перед собой. Что-то... что-то было не так. Рядом застонал, беспокойно шевельнулся Юджин. Не проснулся. Я поспешно оделась, скользнула к двери, принюхиваясь и прислушиваясь. Было тихо. Слабо пахло, не то, чтобы неприятно – непривычно. Я закрыла глаза, просматривая коридор. Пусто, разве что слева, у спальни принца... Охрана? Но этот запах...

Я медленно – миллиметр за миллиметром (до чего же скрипучая!) – приоткрыла дверь, протиснулась в узкую щель и замерла, поводя головой из стороны в сторону. По крайней мере, с час здесь никто не проходил. Скользнула вдоль стены влево. Запах, сладковатый приятный запах, становился все сильнее. Я пригнулась – по низу тянуло, вея странным ароматом. Сквозняк... откуда? Я вывернула за угол – в лицо пахнуло теплой густой волной запаха – лета, яблок, солнца...

У приоткрытых дверей спальни лежали телохранители. Руки-ноги согнуты так, словно солдаты изображали из себя свастику... Оружие на месте. Я уставилась на дверь. Он жив, он дышит, и больше – ни шелеста, ни дыхания, ни...

Но.

Я прыгнула вперед – запах обволакивал меня, как душный кисель, дверь неожиданно оказалась далеко, в конце длинного тоннеля, и таяла, таяла, таяла... Но я все же настигла ее, отбивая ладони; влетела в спальню, замедленно кувыркнулась, ударив кулаком по кнопке тревоги. Запах сделался невыносимым, прорезалось в нем что-то гниюще-сладкое – так пахнет опрелая рана. И в этом запахе плыло в густом воздухе нечто бесцветное, прозрачно-белесое, как кисея, тончайший шелк. Оно парило над кроватью, сгущалось над лежащим навзничь принцем, обволакивало его, как покрывало, как кокон, и, казалось, баюкало, баюкало, усыпляло...

Я не смогла подняться даже на колени – запах заполнил самую последнюю клеточку моего тела, размягчая кости и плавя мышцы, тело таяло, словно горящий воск, и даже когда я поползла к кровати, я оставалась на месте, барахтаясь, как черепашка с разбитым панцирем... где же... где Джервек...

– Джервек... – выдохнула я, глядя на свою вытянутую руку – пальцы скребли и скребли пол, уже не чувствуя боли...

– Повторите еще раз.

– Она уже все сказала, – вмешался Джервек. Я сидела на кровати принца, баюкая сломанную руку – солдаты, ворвавшиеся в спальню, не разбирали, что такое там валяется у них под ногами – и переводила взгляд с бледного и мрачного Джервека на не менее мрачного шефа безопасности Бейтца. Кассио, закутанный в одеяла, полулежал на подушках, молчал и отхлебывал из чашки горячее вино. Выглядел он не то что осунувшимся – изможденным, белым, как та дымка над его головой.

– Согласитесь, все это выглядит более чем подозрительно, – не сдавался Бейтц. – Охранники усыплены, его высочество без сознания, в его спальне – живая и здоровая офицер объединенных войск, рассказывающая совершенно неправдоподобную историю о привидении, которое никто, кроме нее, не видел... Еще несколько минут – и неизвестно, какая бы участь постигла его высочество!

Я засмеялась:

– А кто, по-вашему, нажал на сигнал тревоги? В чем меня обвиняют – в том, что я организовала это нападение?

– В том, что вы сделали так, что это выглядело, как нападение!

Я свирепо уставилась на него. Ненавижу оправдываться в том, в чем не виновата. С Псами бы в этом не было необходимости.

– Не зарывайтесь, Бейтц, – тихо сказал Юджин. – Вы обвиняете мою жену.

Бейтц с отчаяньем на миг прижал к воспаленным глазам ладони, потом раздраженно махнул руками, словно сдаваясь.

– Но как можно все это объяснить?

– Ничего объяснять не надо, – подал голос Кассио – едва ли не первый раз после своего насильственного пробуждения. Потянулся поставить чашку – чашка покатилась, упала, но не разбилась, погрузившись в ворс ковра. Мы все посмотрели на нее. Кассио приподнялся на подушках повыше. Повторил:

– Ничего не надо объяснять. Мы и без того знаем, что это был за гость.

Поморщившись, он перевернулся на бок.

– Бейтц, приготовьте приказ на нового хранителя постели.

– И кто же это, ваше высочество?

– Леди Джервек.

Молчание. Баюкая руку, я вопросительно поглядела на ошеломленного Бейтца, на молчащего Юджина. Хранитель постели... Это еще что такое? Я должна охранять его кровать? Джервек ответил мне потемневшим взглядом:

– Личный телохранитель его высочества.

Я кивнула. Так. Я – телохранитель. Полный дурдом.

Видно было, что Бейтц с трудом удерживается в рамках почтительности.

– Но... ваше высочество... это просто беспрецедентно... назначить телохранителем недавнего врага...

– Жену своего военоначальника, – закончил Кассио, приподняв черные брови.

– Наша служба набирает очень надежных, прошедших множество проверок, опытных охранников...

– Ни один из ваших опытных надежных людей не смог защитить меня... ни один не пришел на помощь... ни они... ни... Никто, кроме леди Маргарет.

Недосказанное все-таки прозвучало, и лицо полковника болезненно дрогнуло.

– Вы согласны, леди Маргарет?

Я прислушалась, глядя на свою распухшую руку: нет, нет, нет, кричал Бейтц; вы нужны мне, я прошу вас, говорил Кассио. Джервек глухо молчал. К черту!

Я нервно засмеялась.

– Да бога ради, Кассио!.. ваше высочество! Если это облегчит тебе жизнь. Но давай договоримся – профессиональная охрана у тебя все-таки будет. А я так... в утешение.

Экран светился, но Джервек не работал: сидел в кресле, заложив руки за голову. Казалось, дремал. Я молча наблюдала за ним – пока Джервек не открыл глаза и не сказал устало:

– Заходите, Мэг.

Я сделала круг возле пульта, с любопытством приглядываясь к кнопкам, тумблерам, экранам – что-то никак не находилось времени с этим разобраться. Присела на стол перед Джервеком.

– Почему не идешь спать? Еще четыре часа утра.

– Какой тут сон?

Я демонстративно широко зевнула:

– Ну, не знаю... Война – войной, а обед – обедом.

– Это что, такая песья поговорка?

– Это солдатская поговорка. Я еще много их знаю! Например, утро вечера мудренее.

– И что это значит?

– Это значит, что, сидючи здесь среди ночи, ты ровным счетом ничего не придумаешь. Тебе надо отдохнуть.

Джервек закрыл глаза.

– Да. Надо.

Я молча смотрела на него. Синевато-серая подсветка бросала на его лицо нездоровые тени, высвечивая впадины и морщины, которые в дневном свете были не видны. Джервек поднял руку, заслоняясь от моего взгляда. Потер лоб.

– Я обещал ему... и ей... ее величеству... что принц здесь будет в безопасности. Я верил в это. Я сам верил в это.

Я дотянулась до его руки: холодная напряженная ладонь нехотя откликнулась на мое прикосновение.

– Чем ты расстроен больше – своей ошибкой или тем, что принц упрекнул тебя в этом?

Он высвободил руку и вновь поднес ее к лицу.

– Но это правда.

– Что?

– Что я не бросился к нему на помощь.

– Я просто тебя не разбудила.

Он поморщился.

– Не тогда. Позже. В его спальне.

Я глядела на него во все глаза.

– Не поняла. Что ты сделал не так?

– Вернее – чего не сделал. Вместо того, чтобы сразу броситься к принцу, я задержался возле тебя.

Я хмыкнула.

– Ну да, в порядке очередности! Я ведь валялась первой.

– Это не смешно, – сказал Джервек, но губы у него дрогнули. Я подумала и сползла со стола ему на колени. Джервек вздохнул, повернулся, чтобы я могла сесть поудобнее. Я уперлась подбородком ему в грудь, рассматривая его. Спросила:

– Ты считаешь это изменой?

– А ты?

– А я бы назвала это любовью...

– И что это за гости, которые усыпляют охранников и принцев?

Я приподнялась на локте, рассматривая лежащего на спине Юджина. Мы так и не уснули – не хотелось. Вернее, хотелось, но совершенно другого.

Джервек молчал, глядя в потолок.

– Или, может, – вкрадчиво продолжила я, – это государственная тайна, и мне, как представителю враждебной стороны...

Пальцы Джервека накрыли мои губы.

– Я просто думал, как лучше объяснить... Чтобы тебе это не показалось страшной сказкой. Просто подошел срок Кассио. Помнишь, я говорил тебе про Веймарский лес?

– Волшебный?

– Обычный. Ты можешь пройти его от края до края – очень красивый, очень густой... обыкновенный лес. Но для императорской семьи он – делатель королей.

– Де-ла-тель?

– Когда наступает срок – у каждого свой – Веймар посылает проводника за претендентом на престол.

Я села.

– И он уходит в лес и проходит инициацию?

Джервек смотрел в потолок.

– Проходит испытания – никто не знает, какие. Об этом никогда никому не рассказывают. А может, и не помнят... Только вернувшийся... меняется.

– А откуда взялся этот обычай?

Джервек повел плечом.

– Он был всегда... Во всяком случае, на Гранде.

– Но кто это проделывает с вами? Человек? Машина? Какое-то... существо? Вы даже не пробовали выяснить?

Джервек казался шокированным.

– Это... святыня. У вас существует такое понятие?

Я, подумав, кивнула.

– Пожалуй. Но мы слишком любопытны, чтобы держаться вдалеке от непонятного.

Джервек перевернулся на живот. Помолчал и сказал нехотя:

– Мы тоже. По крайней мере, мальчишки. В детстве мы облазили весь Веймар.

Я подпрыгнула.

– И?

– И ничего. Ничего необычного мы там не нашли. Я думаю, Делатель... он появляется только когда приходит для этого время.

– Ну да. Как медведь выходит весной из спячки, – я прилегла рядом с Юджином, заглядывая ему в глаза.

– А бывало, что испытуемый не возвращался?

Джервек ждал этого вопроса. Молча кивнул.

– А что, если просто проигнорировать посланника? Решить все, так сказать, мирским способом?

Джервек разглядывал свои руки.

– Ты не понимаешь. Любой из Эйджелов чувствует... зов. И зов этот с каждым днем делается все сильнее. Однажды он просто не сможет противиться ему – и уйдет в Веймар.

Я придвинулась еще, хотя знала, что ему трудно сохранять спокойствие, когда я так близко к нему.

– Юджин... а что бывает, если претендент на трон не один? Что происходит?

Джервек посмотрел на меня. Сказал:

– Давай хоть немного поспим.

Он лег, отвернувшись от меня. Что ж, тоже ответ.

Своего рода.

***

Хм-м, Веймар...

Я рылась в информационной сети Гранда. Спасибо высокому положению моего мужа – техника в замке была, что называется, на грани фантастики.

Ссылок на Веймар было предостаточно. Самое трудное – убрать наслоения десятилетий и столетий, которые превратили инициацию в поистине сказочное действо. Где-то же должна быть скрываться ее рациональная суть.

Священное таинство... пропускаем.

Сегодня принцесса Мария и принцесса Оливия отбыли в Веймарский лес, чтобы... Какая-такая Оливия? У Кассио есть еще и императорская тетушка? Никогда о ней не слышала.

Я шла вглубь веков. Надо же, один раз на инициацию прибыло аж десять претендентов! Похоже, со временем род Эйджелов основательно подсократился... Скоро у Веймара останется только один кандидат.

Время летело незаметно.

Вот! Я торжествующе откинулась в кресле.

Никто и не думал утаивать или зашифровывать информацию, относящуюся к моменту колонизации Гранда. Просто никому из потомков Эйджелов не пришло в голову выяснять истоки этого таинственного обряда – императорская семья воспринимала его как данность.

Я представила физиономию Юджина, когда я все это на него вывалю. Может, не стоит сразу лишать его всех иллюзий?

***

– Ну не знаю! – Раздраженно говорила я, снимая одну за другой хрустальные пробки с флакончиков духов. – Зачем ты только это затеял, Кассио?.. пф-у-у!..

– Это мои любимые, – виновато сказал принц.

Я чихнула.

– Эти-то я уж точно запомню!

– Что вам потребуется еще? – спросил Бейтц, делая пометки.

– Я должна знать тех, кто имеет доступ в спальню принца. Девушек тоже. Или юношей.

Бейтц побагровел от возмущения, Кассио сделал большие глаза.

– Доступ в спальню... – пробормотал Бейтц гневно. – Что еще желает леди?

Я смерила Кассио взглядом.

– Еще леди желает снять с его высочества одежду.

– Что?! – взвизгнул Бейтц.

Кассио вопросительно взглянул на Джервека.

– Слишком много одежды, – ровно сказал тот. – Миледи хочет запомнить ваш собственный запах. Разденьтесь, ваше высочество.

Меня всегда забавляло трепетное отношение аборигенов к своей наготе. Словно снимаемая одежда автоматически лишает всех титулов, званий и заслуг... открывает нечто постыдное – что ты такой, как все...

Я присела перед Кассио на корточки, вынула фильтры. Медленно подымаясь, вдыхала запах его ступней, кожи, гениталий, ароматического масла для массажа, потовых желез, одеколона...

Выпрямившись, мельком глянула в сторону наблюдателей. Бейтц выглядел так, словно его вот-вот стошнит. Джервек смотрел в пол. Пошедший красными пятнами принц нервными резкими движениями надевал халат.

***

Мы сидели на кровати Кассио – Бестия распласталась рядом, дремала и только помаргивала, когда мы начинали кричать. Кассио учил играть меня в карты, и я уже в третий раз оставалась в "дураках".

– Ну сколько можно! Ты жульничаешь!

– Это оскорбление его императорского величества! – высокомерно заявил Кассио, тасуя колоду. – Я могу засадить тебя в тюрьму.

– Только попробуй... и вообще, ты еще не император! Дай сюда, я сама раздам.

– Не доверяешь?

– Ни капли! – я подоткнула вечно мешающий подол платья, скрестила ноги и начала раздавать карты. Перехватила быстрый взгляд Кассио.

– Я предпочитаю "мини", – сообщила я. – Или шорты. Или штаны. С этими длинными юбками то и дело нарушаешь правила приличия...

Кассио уставился в свои карты. Сказал вскользь:

– С такими ногами можно...

– Что – можно?

– Нарушать правила приличия, – и покраснел – густо, безудержно. Стараясь не улыбаться, я глядела в свои карты. Будь здесь Псы, я бы познакомила его с парой-тройкой таких девчонок, что он мигом бы позабыл о моих ногах... Так, опять не задача!

Через несколько минут я бросила карты и кровожадно кинулась на Кассио:

– Шулер! Шулер!

Кассио, хохоча, отбивался; вскочившая Бестия, не решаясь вмешаться, возмущенно лаяла басом, я громко вопила... В это-то славное время и вошел Джервек. Остановился на пороге. Запыхавшийся Кассио сел, я отцепилась от него, приглаживая растрепанные волосы.

– Юджин! Целый день тебя не видела!

– Вижу, ты не скучаешь, – суховато объявил мой муж. – У меня сегодня ночные переговоры, так что не жди. Спокойной ночи, ваше высочество, миледи...

Он вышел – почти так же бесшумно, как и вошел. Кассио опустил ноги с кровати и виновато посмотрел на меня.

– Прости, я не... не хотел тебе ничем навредить. В конце концов, у вас еще медовый месяц...

– В конце концов, – перебила я, – это не твоя вина. И не моя. У Джервека какие-то сложности, и не только с переговорами. Как истинный гаят, он не хочет о них говорить и старается держаться от меня подальше, потому что я все равно все выпытаю... Ну, пора спать, уже полночь. Пока, Бестия! Охраняй Кассио.

***

– Я хочу... – императрица помолчала. Я ждала. Редкий случай – она говорила со мной, не требуя немедленно позвать Юджина или Кассио.

– Я хочу знать, как со стороны... с вашей третьей стороны... как выглядит и чувствует себя его высочество?

– Прекрасно, – искренне сказала я. – Он прекрасно проводит здесь время. Думаю, он доволен.

– А... лорд Джервек?

Я насторожилась.

– Что – лорд Джервек?

– Как его здоровье?

– Не жаловался.

– Он никогда... не жалуется.

Как будто когда-то ему была предоставлена такая возможность!

– В этом он похож на своего отца. Его отец был... очень достойным человеком.

Да, и, сцепив зубы, благодарил тебя за все, что ты сделала с ним. И с его сыном.

– Я бы хотела, чтобы вы...

Склонив голову набок, я с интересом ждала. Что-то многовато сегодня пауз. Обычно речь императрицы напоминает полноводный величественный поток. Сегодня он порядком обмелел.

– ...чтобы вы сообщили мне, если вдруг здоровье лорда ухудшится, или они с Кассио...

Пауза.

– ...если у них с Кассио возникнут какие-нибудь... разногласия.

Пауза.

– В каких вопросах? – вежливо спросила я.

Императрица моргнула.

– Вопросах?

– Разногласия – в чем? В том, что есть на завтрак? В видах на погоду? В чем?

Она еле слышно вздохнула, отводя взгляд глубоких темных глаз, так напоминавших мне Кассио.

И мне вдруг стало ее жаль.

– Я понимаю вас, – сказала я.

Ее красивые губы исказила гримаса отвращения – или ненависти.

– Вы! Что вы можете понимать! Вы даже не женщина... не человек... полусобака... что вы можете понять?!

– Вы любите их обоих, – сказала я. – И никак не можете выбрать одного из своих сыновей.

Ее лицо застыло, стало просто маской, белоснежной прекрасной маской... Губы шевельнулись – раз, еще раз, не вопрос – выдох, но я его услышала.

– Откуда? – я удивилась. – Я всегда могу отличить щенков одного помета... или, вернее, в вашем случае – детей одной су... э-а-а... матери. Это, конечно, не бросается в глаза, иначе бы весь Гранд давно говорил о двух претендентах на престол.

Она глядела на меня с ужасом.

– Но он... он не имеет права...

– Тут я с вами не согласна, – любезно уведомила я. – Но Юджин считает так же, как вы, и это его дело. Что вас вообще беспокоит – что Кассио пройдет инициацию или что он ее не пройдет?

– Он так... слаб, – сказала императрица еле слышно. – Я боюсь. Я думала, если дать ему побольше времени...

Я глядела на нее – и вдруг поняла.

– Это... вы? вы чуть не отравили его?!

Она смотрела на меня, не мигая. Кивнула – почти незаметно.

– Я не рассчитала. Я хотела, чтобы он был прикован к постели, не смог уйти... туда. Потом я думала, это – кара. Я предала Юджина. И за это должна лишиться сына. Своего второго сына. Это было бы... справедливо.

– Справедливо – что? Ваш младший сын должен был умереть, чтобы выплатить ваши долги перед старшим?

Она молчала, опустив веки. Длинные черные ресницы на фоне алебастровой кожи... Злость, долго копившаяся во мне, наконец радостно выплеснулась наружу:

– Не слишком ли много вы на себя берете?

Ресницы вскинулись. Затрепетали. Я продолжила, прежде чем она опомнилась:

– Все в мире творится по шевелению вашего пальчика, да? Даже солнце встает потому, что вы ему приказываете, не так ли?

– Вы не понимаете, – она качнула головой, – Нет, вы не понимаете... Слишком рано. Все происходит слишком рано, все раньше и раньше... Ведь даже я еще жива. Но не в этом дело. Вы... не понимаете.

Экран погас. Я глядела на него, медленно выдыхая. Она даже не потребовала сегодня никого из сыновей. Она хотела сказать, но не сказала... Что?

***

Я проснулась от странного ощущения – кто-то звал меня, непонятно, во сне или в яви. Беззвучно, но настойчиво, отчаянно... По мере того, как я просыпалась, зов становился все тише, тише, пока не угас, не растаял, как сам сон.

Постель рядом была пуста. Это не удивляло – в последнее время Юджин редко посещал нашу спальню, да и то под утро, ложился, как он считал, совершенно бесшумно...

Меня вдруг начало трясти, и я натянула на себя одеяло. Нет, это не холод.

Я беззвучно опустила ноги с кровати. Закрыла глаза – зрение мешало мне слушать. Тихо. Тихо, тихо, так тихо... Не раскрывая глаз, протянула руку, нашаривая одежду. Первое время после свадьбы я честно пыталась надевать все эти кружевные-шелковые штучки, но скоро поняла, что Юджин и без того моментально заводится при виде меня в обыкновенной солдатской майке... Заводился. Ее я сейчас и натянула. Подумав, достала из шкатулки нож – единственное оружие, которое полагалось иметь леди Джервек. Для защиты своей чести, что ли? Или для ритуального самоубийства?

Все повторялось. Я опять стояла у двери, прислушиваясь и принюхиваясь, но в этот раз все было хуже, намного хуже... Насколько хуже, я поняла, когда, уже не скрываясь, вышла в коридор. Охранники лежали на полу на коротком промежутке от нашей спальни до спальни Кассио. Все были убиты голыми руками – у кого свернута шея, у кого проломлен висок. Все они не ожидали нападения, встречая своего убийцу лицом к лицу, лишь у одного был полувытащен из кобуры бластер. Я опустилась на колени рядом с охранником, коснулась пальцами шеи – беспомощный жест извинения живого перед мертвым. Он умер недавно. Полчаса? Я посмотрела в открытую дверь спальни принца. Полный порядок. Кассио просто проснулся, оделся и ушел.

И ему помогли уйти.

Я втянула воздух, хотя и без того все было ясно. Запах Кассио, ставший таким привычным, и запах второго – более знакомый, более яркий. Родной.

Я осела на пятки. Зажмурилась и стукнулась лбом о стену – раз, еще раз, еще – пока резкая боль не заглушила ту, что рвалась из груди. Хотя все двери ты запри, уйдет, что уйти должно. Но только бедствием уход сопроводит оно... Я не могла понять. Как я могла понять? Вот, о чем хотела и так не решилась сказать императрица. Он тоже слышал Зов. Он тоже слышал и никому не говорил об этом. А Зов все усиливался. И когда Зов сделался невыносимым, они просто ушли.

Вдвоем.

Дворецкий Харпер был бледен до синевы. Он даже забыл о правилах приличия и теперь, часто моргая, смотрел, как я одеваюсь.

– Никто, – говорила я, застегивая ремень и доставая из сейфа свой бластер, – никто не должен знать об этом.

– Но как... – прошелестел Харпер.

– Очнись! У тебя есть преданные люди? Один-два? Те, кто будет молчать? Надо убрать трупы. Запереть спальни. Смыть кровь. Мы – все трое – ночью спешно отбыли. На неизвестный срок. Правду скажете только императрице. Только ей.

– Миледи...

– Я пойду за ними.

– Миледи, вы...

– Я смогу догнать их.

– Миледи, ТАМ это не понадобится.

Он показал на бластер Юджина, который я крутила в руках, не зная, как его приспособить. В конце концов, просто засунула за ремень.

– Вам это не понадобится. Вас даже не пропустят ТУДА.

Я пожала плечами.

– Когда мы вернемся...

– Если вернетесь...

– ...КОГДА мы вернемся, здесь должен быть врач. И куча медикаментов. Даже не знаю, каких. Всяких.

– А для вас?

– Что? – остановилась я.

– Что подготовить для вас, миледи?

– Для меня? – я на секунду задумалась. – Булочки. Со всякими такими вкусными начинками...

Харпер торжественно склонил голову.

– Будет сделано, миледи.

И я вылетела в коридор.

След горел на траве – влажной высокой траве середины лета и середины ночи. Первый, второй, третий... Третий? За ними увязалась Бестия – игривая бестолковая Бестия, воспринявшая этот спешный ночной поход как еще одну неожиданную увлекательную прогулку. Ну, подружка, помогай... Я вытащила фильтры, жадно вдыхая запах леса... ночи... следа. Это как весенний бег – сумасшедший пьянящий весенний бег, игра-охота на стремительную ускользающую дичь... Уж эту дичь я не упущу. Ни за что.

Я бежала по лесу. Они не воспользовались никаким транспортом, а ведь Веймар отсюда... в скольки тысячах километров? Но все должно свершиться нынешней ночью. Не знаю, почему я была твердо уверена в этом... словно знала правила игры... словно кто-то сообщил мне об этом – может, сам Юджин, позвавший меня прежде, чем его переломил, перемолол Веймарский Зов. Помнил ли он вообще, как убивал своих людей – или просто устранил досадное препятствие – как мы толкаем застрявшую дверь?

Я бежала по следу. Два шли ровно, целеустремленно, один петлял из стороны в сторону: Бестия охотилась или просто забавлялась, распугивая лесную мелочь, дурашливо пугаясь внезапно взлетевшей птицы или шевельнувшегося от ветра куста. Давай, сестренка, не уставай, не отставай, ты нам пригодишься, поможешь... Мне бы только догнать, взглянуть – и я пойму, что делать.

Я надеялась на это.

Я увидела их примерно через час. Остановилась, согнулась, переводя дыхание. Внизу, у склона холма, деревья не росли, и братья были ярко освещены лунным светом – так ярко, что я различила лицо оглянувшегося Юджина. Он сказал что-то принцу, махнул рукой. Рука тоже светилась – словно разлитая ртуть. Я прищурилась (к сожалению, зрение у Псов совершенно обычное). Неправильно... что-то мне не нравилось в этом освещении... хотя что тут вообще могло нравиться? Странный свет... И странные тени. Тени раздваивались, множились, будто свет исходил не только от луны, но и из другого источника.

Братья стояли неподвижно, чего-то ожидая. Носившаяся огромными прыжками Бестия мало-помалу угомонилась тоже, села, привалившись боком к ноге Кассио. Я видела, как тот потрепал гончую по голове, и внезапно обрадовалась – хоть что-то от прежнего Кассио.

...Это походило на слабую дымку тумана, которая наступала из леса. Туман медленно струился вверх, свивался в жгуты, образуя зыбко мерцающую линию. Я побрела вниз, оступаясь, спотыкаясь, иногда падая, но стараясь не упускать из виду образующуюся перед братьями арку.

Дверь. Вход.

Зачем добираться до Веймарского леса через полпланеты?

Веймар пришел к ним сам.

Юджин шагнул первым. Шагнул, приостановился, сделал еще шаг – и растворился в воздухе. Туманная арка стала ярче, четче, точно набрав сил от проглоченного ею человека. Кассио, помедлив, шагнул тоже – он шел, подняв голову, разглядывая дугу арки над собой. Рядом, прижавшись к его бедру, словно боясь потеряться, брела Бестия.

Споткнувшись, я покатилась вниз по склону. Вскочила, бросилась к двери в Веймар – арка медленно таяла, как тает сахар в горячем чае... Еще, еще, подожди! Я полувлетела-полувкатилась под нависшую надо мной дугу...

Сильный пружинистый толчок отбросил меня – будто я врезалась всем телом в батут. Арка вспыхнула прощальным насмешливым огнем. Веймар не собирался принимать меня. Эйджелы – вот, кто был ему единственно нужен. И он их получил.

Стоя на четвереньках, я бессильно смотрела на медленно гаснущий свод...

Но была еще и Бестия.

Преданная, бестолковая Бестия. Собака.

Я выдохнула, медленно и тщательно, словно изгоняя из себя мысли, опасения, надежды. Свою человеческую суть. Я – пес. Я пес. Собака. Преданная, любопытная собака, больше всего на свете боящаяся потерять своего хозяина. Хозяин – единственное, что мне нужно. Я иду по его следу. Я найду его... я – собака. Чуткая, быстрая, сильная собака.

Я...

Собака.

Запахи обрушились на меня – запахи, много запахов... и шорохи, шорохи, интересные шорохи со всех сторон. Совсем рядом – добыча. Я могу достать ее одним прыжком, воткнуть клыки в сладкое горло... рот заполнился слюной... но – хозяин уходит, уходит... он уйдет, и я останусь одна... страшно... я ищу... я найду его... я устремилась вперед, удивляясь, что бегу так медленно... ну да, у меня же всего две лапы... но я все равно не отстану, след... след... след...