Текст книги "Друзья-подруги (СИ)"

Автор книги: Наталья Ткаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

И было бесполезно объяснять, что он был ласков, что он не мог не быть с ней ласков, что это бред, что он мог с ней сделать то, в чём его сначала заподозрили, и что он сам не понимает, почему на её плече были эти жуткие следы, ведь он сжимал её в объятьях нежно, он помнил, что она маленькая и хрупкая, и ничего он уже не понимает, и запутался, и оставьте все его, наконец, в покое!

Разумеется, в таком раздраенном состоянии пользы от него было немного, поэтому, когда после очередной остановки на обед недосчитались Гаисхаша, с новостью пошли к Цедаргу. Старый орк выругался, велел всех собрать, и так обнаружилось, что и Дирелла с самим Радегом нет. Поскольку с места стоянки начало Пустошей – неровной степи, вскоре переходящей в холмы – было прекрасно видно, а прошлой ночью часовые слышали, как кто-то ходил вокруг лагеря, в обозе сразу забеспокоились. Радега видели совсем недавно, Дирелла и Гаисхаша – Лундик, ещё до обеда, когда они о чём-то спорили, что, впрочем, было для них в порядке вещей.

Цедарг пошёл в сторону Пустошей искать следы, которые вскоре обнаружились к немалому неудовольствию орка – рядом с узкими эльфийскими, почти незаметными, в пыли явственно отпечаталась огромные орочьи. Что они принадлежат его племяннику, Цедарг не сомневался. Поэтому, тяжело вздохнув, дал приказ с возвращением Радега отправляться, а сам двинулся в Пустоши.

– Постойте, я с вами! – услышал он голос Ллио и удивлённо обернулся:

– А я думал, эльфёныш, у вас с братом отношения не очень!

– Всё равно он мой брат, – мрачно ответил Ллио.

– Уважаю, – хлопнул его по плечу орк и перевёл взгляд на приближающуюся Тхар, ещё более мрачную: – А ты куда?!

– Туда же, куда и вы – искать этих придурков, – буркнула девушка, проходя мимо.

– А сама первая говорила: "Не пойдём спасать!" – поддразнил её орк, с готовностью следуя за ней.

– А я и не собираюсь их спасать! Просто хочу убедиться, что с Ллио ничего не случится, – отрезала девушка, неловко поправляя на плече лук, к которому ещё не привыкла.

Поэтому, когда Радег вернулся с небольшой прогулки, во время которой пытался придумать что-нибудь, что помогло бы наладить отношения с Тхар, в обозе недоставало уже пятерых. Орк спокойно выслушал Свилака и подтвердил приказ собираться. А сам сел на небольшом холме, с которого было прекрасно видно удаляющиеся фигуры, и стал ждать.

В конце концов, Тхар бы не одобрила, если бы купец бросил обоз и побежал за ней, сломя голову, как бы ему этого ни хотелось.

Через час он уже ненавидел себя за это решение. Через полтора он разглядел далёкие силуэты, но из-за расстояния невозможно было определить, сколько их и в каком они состоянии. Сбежавшиеся обозные насчитывали то троих, то четверых, то пятерых. Последний вариант, впрочем, вскоре отпал – в какой-то момент цепочка растянулась по степи, и стало видно, что тёмных силуэтов четыре. Люди и орки стали строить испуганные предположения, кого недостаёт. Эльф молчал.

Тем временем один из возвращающихся вырвался далеко вперёд. По высокому росту и светлым волосам опознали Ллио, и тут же все замолчали, потому что кто-то бездумно ляпнул: "А где тогда Тхар?" И все поняли, что действительно, оставшиеся фигуры были слишком высокими и массивными для девушки.

И тогда Радег сорвался с места и бросился вперёд. В голове билось только имя самого дорогого сейчас существа, а в глазах плясала приближающаяся с убийственной медлительностью фигурка эльфа. Радег едва не сбил смертельно бледного юношу с ног, схватил его за плечи и закричал:

– Где Тхар?!

Эльф указал назад и побежал вместе с ним. Через полминуты их нагнал Риан, он же первым подбежал к девушке, которую нёс на руках Гаисхаш. Она была в сознании и без видимых ран, но застонала, когда Радег отобрал её у друга.

– Погоди, – остановил его Странник. – Сядь, я осмотрю её.

– Ноги, – коротко подсказал Гаисхаш.

Радег осторожно опустился на землю, продолжая держать девушку на руках и бережно прижимая к себе. Риан стал мягко ощупывать её ноги ниже колена, он долго молчал, и все вдруг услышали срывающийся голос Тхар:

– Я не буду ходить, да? Всё, мои дороги для меня закончились? – и девушка, захлёбываясь невыплаканными слезами, спрятала лицо на плече Радега, вцепляясь в его куртку как в последнее прибежище.

– Ну что ты, – мгновенно зашептал успокаивающе Радег. – Конечно, будешь! И ходить, и бегать. Обязательно. Не бойся. Всё будет хорошо. Не бойся, моя маленькая, – продолжал он шептать, прижавшись щекой к её лбу. Тхар вдруг подняла голову и немного удивлённо посмотрела ему в глаза, словно вдруг увидела в нём что-то, чего раньше не замечала.

– Правда, – кивнул он с такой уверенностью, какой сам от себя не ожидал. Девушка помедлила и вновь опустила голову, а Радег подумал, что даже если он ошибается, то всю оставшуюся жизнь будет носить её на руках, куда та захочет. Лишь бы она так же доверчиво на него смотрела, но чтобы боли в её глазах не было…

– На правой сильный ушиб, но ничего серьёзного, дня через четыре можно будет спокойно наступать. А вот левая… – эльф запнулся всего лишь на секунду, но ни от кого не укрылась его заминка, – несколько трещин, и очень сильный ушиб всей стопы и щиколотки. Тхар, тебе больно?

– Уже нет, – покачала головой девушка.

– Хорошо, значит, хотя бы это мне удалось, – кивнул со вздохом Странник.

– Риан, скажи, – потребовала она. – Настолько всё серьёзно?

Эльф отвёл глаза.

– Я сделаю всё, что в моих силах, но боюсь, встать на левую ногу ты сможешь не раньше, чем через неделю-полторы. А ходить – и вовсе через две-две с половиной. И, возможно, хромать ещё долго. Ну и ногти на ногах будут расти заново. И сапог тебе, скорее всего, придётся разрезать, снять не получится.

– Вот уж это совсем неважно, – фыркнула девушка и мужественно продолжила: – Главное, что я ходить всё же смогу! Ты только, пожалуйста, боль не возвращай, а то… – девушка замолчала и чуть вздрогнула. Радег инстинктивно крепче прижал её к себе.

– Конечно, – кивнул Странник, поднимаясь. – Пойдёмте к обозу, я тебя внимательнее осмотрю и наложу повязки.

Этим пришлось заняться уже на ходу. Тхар настояла, что им нужно как можно быстрее убираться подальше от взбаламученных их прогулкой тварей, и Радег был вынужден передать её на попечение эльфов и Мирелы. А сам проследил за отправлением обоза, добавил для симметрии второй фингал Гаисхашу (первый тому ещё при встрече навесил дядя), согнал вместе всех четверых и устроил допрос.

Выяснилось, что Гаисхаш предложил старшему Алленгоранле дойти до Пустошей проверить, водится ли там кто-нибудь. Дирелл не смог отказаться, потому что это означало бы, что он трус, а эльфы трусами не бывают. Потом эти двое всячески выгораживали друг друга, невзирая на то, что ясно было – оба виноваты. Пререканиями они занимались и в Пустошах, поэтому проморгали огромную змею-удава, и лишь своевременное вмешательство Цедарга, со всей дури рубанувшего секирой по хвосту чудовища, спасло их от смерти. Судя по сбивчивым рассказам, потом началась свистопляска: змея извивалась, сворачивалась в кольца, бросалась на всех подряд, эльфы стреляли, орки размахивали секирами, пока, наконец, не добили пустошную тварь. Пока орки поздравляли друг друга, а Дирелла рвало в сторонке, Ллио огляделся и обнаружил лежащую на земле и от боли неспособную даже стонать Тхар. Девушку, которая и лук-то натянуть не успела и вообще стояла в стороне, уже издыхающая змея задела хвостом: сначала ударила спереди под коленями, потом по ступням. После первого удара у Тхар от боли подкосились ноги, и второй, к счастью, пришёлся только по левой.

– А так обычно и бывает: самому беспомощному и достаётся больше всех, – заметила Тхар, когда непрерывно костерящий орков и эльфов Радег на ходу заскочил в фургон. – Закон Пустошей.

Как бы девушка не бодрилась, орк понимал, что она едва сдерживает слёзы, глядя на ноги: распухшие, покрасневшие, обмотанные повязками, с фиолетовыми ногтями на левой.

– Ты молодец, – ободрил её парень, обрадованный тем, что она снова разговаривает с ним, как раньше. – Ничего, Риан уверил меня, что просто нужно время, и всё заживёт. А пока я тебя буду носить на руках, позволишь?

– И в кусты ты меня тоже таскать будешь? – со смехом испортила романтический момент Тхар.

– Куда скажешь, – буркнул смущённо орк. – И ты прости меня, ты была такая красивая… я не хочу сказать, что в другое время ты не такая красивая, ты всегда очень красивая…

– Радег, – прервала его девушка, – заткнись, а? Лучше смотри молча. Смотреть у тебя гораздо лучше получается.

– Смотреть? – не понял орк, всё же послушно глядя на девушку. Можно подумать, его упрашивать надо!

– Как тогда, на границе Пустошей, – подсказала девушка, неожиданно чуть улыбнувшись уголком губ. – Я поняла, что ты действительно мной дорожишь.

– А ты сомневалась?! – возмутился Радег, потом посмотрел на неё, встретил укоризненный взгляд, вспомнил, как она поджидала его с ножом, и сник. Его взгляд опустился к её руке, он мягко взял её ладонь своей и сказал: – Если бы это тебе помогло, я бы отдал свои ноги без колебаний…

– Давай больше без членовредительства, – прервала его Тхар, забирая руку и весело добавила: – И потом, мне и мои нравятся. Зачем мне кривые волосатые орочьи?!

Радег засмеялся, девушка тоже, и момент был чудесный, но снаружи его окликнул Свилак, и пришлось уходить.

На его место тут же заскочила Мирела.

– Не волнуйся, мне ничего не надо, – улыбнулась Тхар.

Мирела очень переживала, даже расплакалась, когда Тхар принесли к обозу, и сразу вызвалась быть сиделкой. Вот и сейчас она со вздохом бросила взгляд на ноги Тхар и, нервно теребя и так растрёпанную косу, опустила глаза:

– Тхар, мне тебе кое-что сказать надо…

– Да? – отозвалась Тхар удивлённо, поскольку девушка замолчала.

– Это я.

– Что "ты"? – не поняла девушка.

– Это я подговорила Гаисхаша заманить Дирелла в Пустоши. Я была обижена на эльфа из-за того, что он мной пренебрёг. Гаисхаш и так его не любит, а ещё я ласково попросила… – выпалила Мирела, не поднимая глаз.

Некоторое время в фургоне было слышно только поскрипывание досок и шорох колёс по гравию раздолбанной дороги.

– Ми, думаю, тебе лучше уйти, а то я скажу сейчас что-нибудь… неласковое, – с плохо сдерживаемым раздражением сказала Тхар.

– Тхар, я не думала, что всё так обернётся, – вскинула голову девушка.

– Ми, правда, мне сейчас лучше побыть одной, – настояла Тхар, и виновница её бед выскочила вон.

А Тхар подтянула к себе кошку и щенка и тяжело вздохнула. Она была зла на всех: и на Мирелу, с которой всё и завертелось, и на Гаисхаша, уступившего её уговорам, и на Дирелла, который поддался на провокацию. И в довершение всего – на Цедарга, который, когда они догнали этих двоих, не нашёл ничего лучше, как ударить змею по хвосту. По хвосту! Это только тупоголовый орк мог додуматься ударить змею по хвосту!

Тхар фыркнула и крепче прижала к себе четвероногих друзей. Поговорка "как кошка с собакой" увы, оправдывала себя полностью. Если в день знакомства животным было не до разборок – их разделяла страдающая Тхар – то при первой же попытке внести щенка в фургон обосновавшаяся там кошка принималась шипеть, распушала хвост и размахивала передними лапами. Сам Радег внутри больше не спал, уступив место эльфу, но кошка выбрала себе дом и не собиралась переезжать, а Тхар не возражала против кошки. Поначалу. Но в итоге на ночь щенка привязывали к колесу, а днём их рассаживали по разным фургонам. Сейчас обоих принесли Тхар "в поддержку", и в её присутствии они вели себя прилично.

– Будем надеяться, что это начало долгой и крепкой дружбы, – не очень веря сама себе, заметила Тхар.

А про себя подумала, что обозу слишком везло, и что-то должно было уравновесить это везение. Мысль отдуваться за всех была, конечно, благородной, но совсем не обнадёживающей, тем более, что до конца путешествия было ещё далеко. Поэтому Тхар отогнала её прочь и зарылась носом в мягкую кошачью шерсть, рукой затаскивая подмышку щенка. С ними ей действительно было легче.

Глава седьмая. О тесной связи между героизмом и травматизмом

Риан не обманул: через три дня Тхар уже прекрасно могла опираться на правую ногу. Толку от этого, правда, было немного: девушке только и оставалось, что скакать на ней, но каждый такой прыжок отдавался болью в левой. Впрочем, от неудобств Тхар не очень страдала: за ней наперебой ухаживали все виновники её травмы, Ллио, Радег, разумеется, как главный целитель – Риан, и, когда никто не видел – Тиля. Радег философски отнёсся к её странной сущности, но всем остальным, кому чувства к Тхар глаза не застили, решили Тилю не показывать, на всякий случай.

Цедарг заглянул всего раз и довёл Тхар до полуобморока описанием того, какие последствия могут быть у таких ушибов. А когда она всё же не стала терять сознание, похвалил за выдержку, подарил погремушку с хвоста той самой змеи и, ухмыляясь во все клыки, предложил выйти за него замуж и родить ему троих таких же отважный и выносливых сыновей.

– Похоже, если мне змея врезала по ногам, то тебе она попала по голове, – фыркнула Тхар и улыбнулась: – Ничего, вот вернёшься в степи, встретит тебя жена и напомнит о своём существовании… сковородкой по нужному месту.

Цедарг расхохотался:

– Да помню я о ней! Шучу, – уточнил он, хотя девушка и так это знала.

– Шёл бы ты отсюда со своими шуточками, – буркнул присутствовавший при этой сцене Радег. – Мне с Тхар, может, наедине побыть хочется.

– Ты уже побыл, – хмыкнул Цедарг, впрочем, покидая фургон.

Радег покосился на Тхар. У девушки был задумчивый вид.

– Тхар…

– Если ты снова начнёшь извиняться и объяснять, мы поссоримся, – тут же отрезала она. – Я поняла, что у тебя взыграло сам знаешь что сам знаешь где. И запомни, – Тхар вскинула голову, глядя ему прямо в глаза, – я тебя, может, и прощу, но никогда это не забуду.

– Да я уже понял, – буркнул орк. – Значит, замуж за меня не пойдёшь?

– Нет, – покачала головой Тхар, отворачиваясь.

– Ясно, – коротко отозвался Радег и выскочил из фургона.

Но Тхар недолго пробыла одна – к ней подсел Ллио и немного неодобрительно заметил:

– Не понимаю, как ты с ним вообще можешь разговаривать. Он ведь тебя так обидел!

– Ну а почему я должна молчать? – пожала плечами Тхар. – Мне кажется, благодаря тому, что произошло, он поумнел. И уже не считает, что всё должно быть только так, как он хочет.

– Всё равно, – настоял на своём Ллио. – Есть вещи, которые нельзя прощать. Иначе тот, кого простили, посчитает, что ничего страшного он и не сделал, раз так легко заслужил прощение. И, чего доброго, захочет повторить…

"И тогда я его всё же убью", – закончил про себя эльф.

– Ллио, он остановился, – напомнила Тхар. – Понятно, прежней лёгкости в наших отношениях уже не будет… но изводить его чувством вины я не собираюсь. Просто доедем с ним до Заречного, попрощаемся и разойдёмся, надеюсь, навсегда. Всего две с половиной недели осталось. При хорошей скорости движения – даже меньше.

– Он тебя огорчает, – словно и не услышал её слов эльф. – Ты печальная, когда он уходит.

Тхар вздохнула:

– Ну да, это неприятно, продолжать быть привязанной к кому-то после того, как этот кто-то оступился и причинил тебе боль. Поэтому давай закроем эту тему. Лучше позови Дирелла.

– Зачем? – удивился Ллио.

– Буду вас мирить, – пожала плечами Тхар и усмехнулась: – И попутно подниму себе настроение, поиздевавшись над твоим братом. Он такой смирный после приключений в Пустошах! Даже пытается подлизываться, но эльфийская гордость мешает.

Ллио засомневался, но Тхар требовательно уставилась на него. Юноша понял, что не может спорить с девушкой, да ещё и раненой, вздохнул и пошёл за братом.

Когда они устроились в фургоне, Тхар невозмутимо поинтересовалась:

– Дирелл, что ты обо мне думаешь?

Эльф удивлённо уставился на неё, потом покосился на брата.

– Да-да, только честно, – кивнула Тхар.

Дирелл задумался.

С некоторых пор его отношение к Тхар изменилось, нет, не полностью, но всё же… Сначала она его удивила своим отказом взять деньги и признанием, что Ллио для неё как брат. Эльфам свойственно снисходительно относиться к людям: корыстолюбивым, недалёким, склонным подчиняться своим животным инстинктам. Тхар же настолько не соответствовала подобным описаниям, что пробила большую брешь в устоявшемся мироощущении Дирелла, и это мироощущение приходилось теперь пересматривать. Наблюдая за братом и девушкой, Дирелл удивлялся той искренней заботе друг о друге, которая, казалось бы, не может существовать между столь разными существами. И неохотно, но всё же признал, что Тхар неплохо присматривает за непутёвым младшим братишкой. Нет, он, Дирелл, конечно, сделал бы это в тысячу раз лучше… если бы Ллио позволил. Но юноша упорно избегал опеки старшего брата, зато много времени проводил с Тхар.

То, что она, не колеблясь, отправилась в Пустоши спасать его самого и охранять Ллио, убедило Дирелла, что Тхар дорожит его братом по-настоящему. Но оставалась ещё одна, огромная проблема. Не раз эльф задавал себе вопрос: это сейчас они дружат, а что будет через несколько лет или даже месяцев? Когда Ллио подрастёт, рана в его душе окончательно затянется, он оглянется вокруг и не найдёт рядом лучшей женщины? Хотя бы потому, что велик риск того, что он будет вовсе не в Лесах, где ему легко можно подыскать симпатичную воспитанную девушку его народа, которая могла бы заставить братишку забыть об этой всё же совершенно не вписывающейся в эльфийские каноны Тхар…

– Дирелл, не стоит мучиться и подыскивать более дипломатичный вариант слов: "Ты мне не нравишься", – устав ждать, насмешливо предложила Тхар.

– Ты мне не то чтобы не нравишься, но… – тут же откликнулся Дирелл и собрался с духом. – Ты хорошая, добрая девушка, несколько язвительная, временами излишне прямолинейная, имеешь весьма смутное представление о хороших манерах, вдобавок ты не эльфийка… – Дирелл понял, что увлёкся и оборвал себя: – И я был бы совсем не против того, чтобы ты присматривала за Ллио. Тем более, что ты гораздо лучше меня разбираешься в опасностях, что подстерегают малыша в этом ужасном человеческом мире…

– Сколько можно твердить: меня не надо оберегать, я уже давно не ребёнок! – возмутился Ллио, чувствуя, что брат готовится оседлать любимого конька.

– Да, мы вообще-то дружим, – заметила Тхар. – И это Ллио спасал меня, а не я его.

– Ты мне один раз тоже спасла, – справедливости ради заметил юноша. – Тогда, со Странником. И всегда была добра ко мне. И поддерживала, и отвлекала от грустных мыслей.

Тхар улыбнулась ему:

– Можно подумать, ты меня не поддерживал, не развлекал и не оберегал! – она повернулась к старшему эльфу: – Дружба, Дирелл, это когда оба заботятся друг о друге и готовы всегда прийти на помощь друг другу.

– Вот только не надо объяснять мне, почти столетнему эльфу, что такое дружба! – закатил глаза Дирелл. – Я боюсь, что ваша дружба однажды окончится чем-то более… – он замялся.

– Что я всё же вступлю в твой трепетно оберегаемый от посторонних род? – весело хмыкнула Тхар, не замечая застывшего лица Ллио. – Ты зря волнуешься…

– А почему это Тхар не может вступить в наш род? – неожиданно перебил её Ллио, прожигая брата негодующим взглядом. – Если хочешь знать, то она уже давно в него вступила! – Дирелл открыл рот и схватился за сердце, а Ллио гневно продолжил: – И как же вы все надоели мне с вашими дурацкими предположениями! Неужели так трудно представить себе, что юноша и девушка могут просто дружить, без всякой пошлости?!

Дирелл смотрел на него поражённо, а Тхар удивлённо спросила:

– Ллио, ты чего?

– Ничего, – смутился своей вспышки юноша. – Просто все, кому не лень, почему-то ищут в наших отношениях какую-то гадость.

Тхар внимательно посмотрела на него, но вернулась к обсуждаемой теме:

– Дирелл, закрой рот и начинай дышать. Вот уже два с половиной месяца как ты являешься моим… – девушка садистски выдержала паузу, глядя на затравленно хлопающего ресницами эльфа, – старшим братом.

– Ещё чего! – возмутился Ллио, ощущая в груди какое-то непривычное чувство, в котором он с удивлением опознал ревность. – Ты – только моя сестра!

– В каком смысле? – пролепетал Дирелл.

– Тхар – моя сестра по крови, – гордо ответил Ллио, а Тхар тайком довольно улыбнулась, глядя на него.

– Как это? – потребовал объяснений Дирелл, в глубине души обрадованный, что Ллио хотя бы больше не игнорирует его, хотя и не очень дружелюбен.

Ллио рассказал, Тхар дополнила, и Дирелл вздохнул с облегчением. Такие случаи уже были, и принять в род человека как сестру, это ещё терпимо. Хотя бы потому, что после брака она уйдёт из него в род мужа. И теперь можно не опасаться, что этим мужем будет Ллио Алленгоранле.

– Надо провести необходимый обряд, – с загоревшимися глазами заявил Дирелл. – Правда, с этим придётся подождать до того, как ты сможешь держаться на ногах. Старший родственник – я – у вас есть, так что препятствий не вижу.

– Надеюсь, ты больше не будешь обижать Тхар? – настойчиво спросил-напомнил Ллио.

– Конечно, нет, – кивнул эльф, про себя подумав что-то вроде: "Её попробуй, обидь". – А потом было бы неплохо вернуться в Леса и получить благословение отца.

Ллио помрачнел. Об этом он совсем забыл.

– Следующей осенью, хорошо? – предложила Тхар. – Зимой обратно точно не стоит идти. Разве что попробовать обойти Пустоши с запада. Там тоже тракт есть. Только я в тех местах никогда не ходила, и даже смутно не представляю тамошние дороги.

– Тогда стоит подождать до начала лета… – согласился Ллио.

– Ты что! – возмутилась Тхар. – Уйти от моря летом? Я так люблю купаться! Да и просто валяться на песке под солнышком, слушая волны… уверена, тебе тоже понравится!

Дирелл, про которого забыли, прокашлялся.

– Да, ещё непонятно, что с тобой делать, – озабоченно покосилась на него Тхар.

– Как что? – возмутился эльф и голосом старого мудрого дядюшки пояснил: – Я буду присматривать за вами…

Ллио только хмуро фыркнул, а Тхар безжалостно объявила:

– Ты не входишь в наши планы.

Дирелл уже начал возмущённо возражать, что за ними глаз да глаз, как вдруг обозные стали перекрикиваться и фургон затормозил. Старший эльф высунулся наружу:

– Что случилось?

– Впереди обоз! – откликнулся кто-то.

– Ну вот, а я вынуждена сидеть взаперти! – огорчилась Тхар.

Ллио не успел сказать ничего ободряющего, снаружи добавили:

– Пустой! Ни обозных, ни охраны, ни лошадей!

– Стойте! – встревожено воскликнула Тхар, мгновенно оказавшись у полога и высовываясь наружу: – Ни в коем случае не подходите? Где Радег? А Свилак?

– Я здесь, – отозвался усатый обозник. – Я ему сказал, что не стоит подходить, он пару ребят из охраны послал.

– Ууу, не могу я здесь сидеть! – взвыла Тхар, в нетерпении размахивая руками. – Ллио, полезай на лошадь, я пристроюсь за тобой…

– Даже не вздумай, – прервал её Свилак. – А то снова достанется тебе ни за что, ни про что, упасите предки! Пусть там охрана разбирается, на то она и охрана, хотя пользы от неё…

Тхар фыркнула, не желая поддерживать вечный спор между обозными и охраной, а Ллио предложил:

– Я съезжу, узнаю, что там, и вернусь расскажу! – эльф выскользнул наружу, вскочил в седло и поспешил к началу обоза.

"Пустой" оказалось наилучшим определением для стоящего на краю дороги обоза. Не было не только живых, но и тел, и большей части товаров. Перевёрнутые телеги и разворошенные фургоны производили тягостное впечатление, земля вокруг была усеяна огромными волчьими следами разной давности – некоторым, на взгляд Цедарга, было больше нескольких недель. А кое-где отпечатались лапы артаханов и сапоги людей.

– Зря это он, – нервно дёргая себя за ус, заметил Свилак, когда они с Ллио подъехали к застывшим на полпути между обозами оркам и выслушали их короткое сообщение. – Нехорошо это.

Ллио удивлённо посмотрел на него, не понимая.

– Караванщик, – пояснил Свилак, внимательно оглядываясь по сторонам. – Правило такое. Идёшь мимо разорённого обоза – ничего не бери. А то вместе с богатством несчастье прихватишь, да далеко и не уйдёшь. Это как мародёры все умирают дурной смертью…

– Хватит парня вашими людскими байками пугать! – рявкнул Цедарг. – Спорим, караванщик уже в Сейкале это добро продаёт?

– Спорим, – неожиданно легко согласился Свилак, протягивая руку. – На три злотника. Что хорошо если пол его каравана до этой Сейкалы дойдёт.

Цедарг заколебался на секунду, но орочье упрямство не позволило отступить.

– Ллио, разбей, – обернулся он к юноше. В отличие от Дирелла, которого недолюбливали, и от Странника, который волшебным образом умудрялся идти с обозом, почти никому не попадаясь на глаза, Ллио "приняли в семью". А с похода в Пустоши Цедарг взял его под своё покровительство, оценив эльфийскую стрельбу из лука и преданность семье.

– Я не могу, – смутился юноша. – У нас не принято спорить на деньги.

– Радег, – повернулся к хмуро оглядывающему дорогу купцу Свилак.

– Если не на деньги, то на что же? – удивился тем временем Цедарг.

– На интерес, – ответил Ллио.

Орк хмыкнул, а Радег разбил.

– Пойдём мимо, – решил он. – Ничего не брать и вообще не подходить. Цедарг, Гаисхаш, возьмите ещё двоих и столкните с дороги вон ту телегу. А то, боюсь, не пройдём.

– Точно, надо подвинуть, – кивнул Свилак, возвращаясь к обозу. Ллио последовал за ним:

– На них напали? Мы же уже почти отошли от Пустошей?

– В том то и дело, что почти, – Свилак хмуро потянул себя за ус. – Они вон только подошли, а мы – почти отошли…

И больше ничего не сказал, так что пояснений Ллио просил уже у Тхар, которой всё рассказал. Девушка внимательно его выслушала, чуть хмурясь, и сказала:

– Значит, варги предпочли это место. Кто их знает, почему. А Свилак говорил про всеобщее обозное правило: брать можно, только если откупился добрым делом. Например, нашёл раненого и выходил. Я не то, чтобы не верю в эти байки, но сам подумай: в каких случаях обоз остаётся неразграбленным? Разбойники ленивые попались? Нет, только если гадость какая-нибудь приключилась, вроде варгов… А тут ещё пустоши, рядом с Пустошами лучше не умирать.

– Опять ты про зомби, – догадался Ллио.

– Ну, в этом обозе я просто думаю, всех съели, – отрезала девушка. – Хотя, может, кто-то уцелел и сбежал, – добавила она, видя, как вытягивается лицо Ллио. – Но в любом случае, чем скорее мы проедем мимо, тем лучше. И вот ещё что, – она растормошила спящего на боку Малыша. Щенок поднял голову, оглядел всех сонными глазами и завилял хвостом.

– Что ты! – возмутился Дирелл. – Он ещё маленький драться…

– Да ну тебя, – отмахнулась Тхар. – Кто говорит про "драться"? Мы с Ллио всё выспросили о припустошных волкодавах!

– Они лают, только когда чувствуют рядом опасность, – кивнул Ллио. – Например, варгов.

– А! А я думал, он и так калека, да ещё и немой, – брякнул Дирелл, и Ллио тут же возмутился:

– Он не калека! Он бегает, и уже приносит палку, и выполняет команду "сидеть", и спешит ко мне, когда я его зову! – кипятился юноша, крепко привязавшийся к питомцу за прошедшее время и, как большинство хозяев, склонный напирать на положительные качества собаки, закрывая глаза на её недостатки.

– Да-да, конечно, – успокаивающе закивал Дирелл.

Ллио уже хотел возразить, но тут фургон тронулся, и эльфы согласно высунулись наружу, на всякий случай готовясь в любую секунду сдёрнуть лук с плеча. Но никто не спешил на них нападать, они спокойно прошли мимо и продолжили свой путь. Весь день произошедшее с тем обозом обсуждалось так и сяк, и под вечер все пришли к выводу, что надо держать ухо востро.

А ночью Тхар проснулась от скулящего воя Малыша, пытающегося выкопать под ней яму и спрятаться. Переполошив весь обоз, девушка всё же добилась того, чтобы телеги переставили так, что они образовали полумесяц, обращённый впадиной к Пустошам, а часовых стало в два раза больше. Как оказалось, предосторожности были не напрасны: к утру каждый дозорный мог рассказать и о шорохе в кустах, и об отблесках костра в глазах невидимых тварей, нарезавших круги вокруг обоза.

Утро было по-зимнему серое и холодное, но Тхар заметила:

– Хорошая погода.

– Почему? – удивился Ллио. – Пасмурно и сыро!

– Дождь вот-вот пойдёт. Ни один варг под дождём из логова не вылезет, – уверенно заявила девушка, подумала и добавила: – Вроде бы. Гарраш говорил.

Ллио предпочёл не передавать обнадёживающий, но сомнительный прогноз остальным. Дождь действительно пошёл, и Тхар задремала под стук капель, поручив Тиле разбудить её, если Малыш начнёт подавать признаки беспокойства. Из-за вынужденной неподвижности и усиления мер безопасности Тиля проводила в голове у Тхар больше времени, чем стоило бы. Поэтому сейчас Тхар решила не упускать возможность дать ей погулять, ведь все, включая непрестанно озабоченного её здоровьем Радега, с оружием в руках охраняли движущийся обоз.

Тхар вскоре проснулась сама и остаток утра они с Тилей провели за беседой, продолжив её и после обеда. До вечера ничего интересного не происходило, если не считать ещё одного разбитого обоза, возможно, тоже обчищенного караванщиками – дождь смыл следы, а осматривать внимательно ни у кого желания не было. Наоборот, все торопились до темноты оставить неприятное место как можно дальше.

Костёр пришлось накрыть навесом и постоянно "подкармливать" – дождь не прекращался, но зато и ночные гости не торопились нанести визит.

– Похоже, Пустоши попугали нас, но отпустили с миром, – заметил на следующий день Сайран, суеверно кося через правое плечо на исчезающую за холмами безжизненную степь. Парень управлял лошадью, которая везла фургон с Тхар, и откровенно наслаждался возможностью скрасить скуку болтовнёй с ней.

Ллио, ехавший рядом на Ветерке, поднял глаза на голубеющее над ними небо, только кое-где прикрытое пятнышками облаков, и покачал головой. Тхар успокаивающе заметила, что тракт уже начал отворачивать от Пустошей, а если точнее, то это сами они уходили на запад, уступая место обычным, мирным (насколько это определение применимо к кишащей разбойниками Сейкальской области) землям.

На этот раз, когда обоз остановился, кое-кто уже даже заворчал, что, мол, они теряют время. Но Ллио всё же поторопился вперёд, зная, что Тхар не сможет сидеть спокойно в фургоне и будет сгорать от любопытства, пока он не расскажет ей, что увидел.

Впрочем, подъехав к Цедаргу со Свилаком (Радег с двумя охранниками выехал вперёд), Ллио понял, что он ограничится несколькими скупыми словами и по возможности закроет Тхар глаза ладонью, когда они будут ехать мимо.

– Мои три златника, – протянул руку Свилак.

– Живы будем, сочтёмся, – буркнул орк, напряжённо следя за окрестностями и не упуская из виду фигуры Радега и его спутников. Ллио положил стрелу на тетиву и тоже огляделся, хотя его и мутило. Справа впереди стоял обоз, и стоял, судя по всему, уже давно, не особо отличаясь от двух предыдущих. А вот напротив прямо на дороге были брошены три или четыре повозки из каравана – больше разглядеть со своего места Ллио не мог. Причём ни погонщики, ни охранники, ни артаханы уйти не успели, а варги вдоволь попировали, и зрелище было тошнотворное.