Текст книги "Друзья-подруги (СИ)"

Автор книги: Наталья Ткаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Тхар, ты не могла бы мне помочь? – позвал Ллио и, так и не услышав ответа, позвал снова: – Тхар?

В ответ раздалось уже знакомое мычание, означавшее: "Отстань от меня!" Но Ллио не собирался сдаваться так просто. Опасаясь, что щенок опрокинет таз и сам ушибётся, юноша спустил его на пол, а сам решительно направился к кровати. С минуту постоял, размышляя, потом наклонился, накинул одеяло выше, обхватил девушку обеими руками и резко потянул прочь из постели.

– Эй! – Тхар ловко вывернулась, умудрившись при этом ещё и заехать эльфу локтём в подбородок. – Ты что делаешь?!

– Бужу тебя, – ответил Ллио, потирая ушибленное место и думая, что с самообороной она и без уроков Радега прекрасно справляется.

– А кто сказал, что я хочу, чтобы меня будили? – с размаху плюхнулась обратно Тхар и потянулась: – Красота!

Ллио вздохнул, сел рядом на пол, положил согнутый локоть на кровать, а на него – голову и укоризненно посмотрел на подругу, ответившую ему сонным взглядом. Но эльф понял, что добился своего: Тхар не пыталась закрыть глаза, хотя и хлопала то и дело ресницами. Краем уха Ллио слышал, как щенок исследует комнату, но юноше не хотелось вставать. Они с девушкой смотрели друг другу в глаза, и привычная, чуточку насмешливая улыбка Тхар вдруг стала нежной и тёплой, и вся Тхар со сна была такая расслабленная и трогательно-беззащитная, что у Ллио защемило сердце и ужасно захотелось её обнять. Но он только протянул свободную руку и стал последовательно, прядка за прядкой, убирать упавшие на её лицо волосы. Вчера, несмотря на усталость, девушка вымылась, но легла спать с мокрой головой, и волосы безнадёжно перепутались. Так что эльфийская дотошность вскоре сдалась, и Ллио просто смахнул все оставшиеся кудри с преувеличенно усталым вздохом. Девушка засмеялась; Ллио улыбнулся ей и сказал:

– Уже скоро обед.

– Обед? Ради такого я готова встать! – согласилась Тхар и потянулась. – Подожди меня за занавеской, вместе помоем это чучело. Заодно расскажешь, где ты его взял!

– Хорошо, – кивнул Ллио, поднимаясь.

И они вместе вымыли щенка, попутно пытаясь научить первой команде: "Сидеть!" (но ученик им попался нерадивый), вместе вытерли его, и втроём спустились к обеду.

Всё утро Радег задавался вопросом, не решили ли окрестные кошки некоторое время назад дать коллективный обет воздержания. Потому что упорные поиски котёнка, с привлечением местных мальчишек, которые, казалось бы, всегда всё обо всех знают, не привели его к цели.

Сначала у орка был целый список требований к очередной ступеньке на пути к сердцу Тхар, но после трёх часов безуспешной беготни он уже был согласен на что угодно. Радег попытался было переключиться на щенков, но затея была изначально обречена на провал. Проклиная на чём свет стоит идиота, который пустил глупую байку о том, что орки едят собак, Радег присел на завалинке возле какой-то покосившейся развалюхи. Постепенно успокаиваясь, он обнаружил, что устал, голоден и не испытывает больше никакого энтузиазма. А оглядевшись вокруг, понял, что заблудился.

Радег вздохнул, задержал дыхание и прислушался. Недалеко слышались крики; мужчина встал и пошёл в ту сторону, надеясь спросить дорогу. Постепенно приближающиеся радостные голоса перекрыл странный звон. Повернув, орк увидел на другом конце улицы несущуюся со всех ног ораву мальчишек. А перед ними мчалось нечто чёрно-бело-рыжее, издавая тот самый скрежещущий звук. Не сбавляя скорости и не меняя направления, животное рвануло к Радегу и в одно мгновение взлетело до левого плеча орка. Попыталось влезть ещё выше, но парень перехватил атакующего и оторвал от себя.

В руке у него оказался небольшой беспородный кот-подросток, белый, с чёрным правым ухом и рыжими пятнами на спине и на левом боку. С безумно вытаращенными светло-жёлтыми глазами и привязанной к хвосту пустой жестяной банкой, раскачивающейся при попытках выбраться. Радег поморщился – когти передних лап больно впились в кожу – и перевёл взгляд на подбежавших и остановившихся в нескольких шагах человеческих подростков. Им было на вид лет по четырнадцать-пятнадцать, одеты все были небогато, но добротно.

– Эй, урод корноухий! Давай сюда кота, он наш! – ещё по-мальчишески высоким голосом потребовал старший в банде.

Радег молча прижал кота локтём к груди и, заставив животное пережить несколько не слишком приятных секунд, содрал с хвоста верёвку с банкой и швырнул мучителям под ноги. Главарь нарочито медленно перевёл взгляд с неё на орка, демонстративно кладя руку на нож, остальные тоже придвинулись, хватаясь за собственные ножи, достаточно короткие, чтобы не упоминаться в установлениях. Повинуясь правилам области, Радег оставил и секиру, и слишком длинный нож в гостинице, и хулиганы явно решили, что впятером легко справятся с безоружным орком. Хотя, возможно, хотели только припугнуть и унизить. Радега их мотивы не очень интересовали – он шагнул к ближайшему пацану и, за шкирку оторвав кота от себя, всунул тому в инстинктивно сжавшиеся руки:

– Держи.

Главарь расплылся в довольной улыбке и расставил ноги, гордо задирая подбородок:

– А теперь…

– А теперь, – прервал его Радег, – благодари предков, что у тебя нет хвоста!

… Через две минуты он забрал кота и спросил:

– В какой стороне гостиница "У Герцога"?

Пацан закрыл рот и вытянул руку в нужную сторону. Радег подумал секунду и отправил хулигана к товарищам. Перешагнул через пару стонущих тел и пошёл в указанном направлении, на ходу запихивая сопротивляющегося кота под куртку и думая, что права была мама, когда говорила: не стоит отчаиваться – и тогда то, что ты ищешь, само придёт в руки. Ну или прибежит с жестянкой на хвосте…

В гостиницу Радег вошёл в самом радужном настроении, которому только поспособствовали будоражащие аппетит ароматы из столового зала. Парень собирался сначала привести свою находку в божеский вид, и поэтому только заглянул за дверь. И обнаружил, что все сгрудились у одного стола, что-то рассматривают и обсуждают. А в центре обсуждения была Тхар. Девушка заметила орка и замахала рукой:

– Радег! Иди сюда!

Орк спихнул кота подмышку и подошёл, стараясь не высовываться из-за спины так кстати подвернувшегося Гаисхаша. Сюрприз должен выглядеть прилично, а то…

– Смотри, – радостно воскликнула Тхар, нежно прижимая к груди чёрное лохматое чудище. – Его Ллио принёс!

Радег посмотрел.

– Настоящий припустошный волкодав!

Радег продолжал смотреть.

– Он ещё маленький, но вот когда вырастет…

Радег оторвал взгляд от щенка, увидел счастливую разрумянившуюся Тхар, касающегося её рук – щенка он поддерживает, конечно! – довольного эльфа, подумал секунду, развернулся и пошёл наверх.

– Чего это он? – услышал он удивлённый голос Тхар за спиной.

– Завидует, – тут же ответил Цедарг. – Его-то ты так не обнимаешь!

Под дружный хохот Радег ускорил шаг. В комнате он в несколько рывков расстегнул куртку, кот с некоторым затруднением приземлился на четыре лапы и укоризненно поднял голову.

Кот смотрел на Радега, а Радег смотрел на кота. Первым принял решение зверь: небрежно отвёл взгляд, сел, повернулся и принялся тщательно вылизывать хвост. Радег вздохнул и устало сел на кровать. Между мыслями "Жрать охота…" и "Поганый эльф!" постепенно вклинилась третья: "И что мне с ним делать?".

Кот словно почувствовал, что речь о нём: оставил в покое хвост, поднял голову и задумчиво посмотрел на Радега. Затем, после некоторого колебания, встал, неспешно подошёл к кровати, мягко запрыгнул наверх и поставил лапу на колено орка. Поскольку тот не пошевелился, кот забрался и остальными тремя, потоптался и лёг. Через пару секунд до мужчины донеслось умиротворённое мурлыканье.

– И не нужны нам никакие женщины, – согласился Радег. Некоторое время он бездумно гладил кота, потом желудок напомнил о своём существовании, и парень ссадил животное на кровать: – Пойду поем. И тебе чего-нибудь прихвачу.

Кот невозмутимо развалился на одеяле, а Радег пошёл добывать им пропитание. И весь обед смущал своим хмурым видом ничего не понимавшую Тхар. Но девушка была не из тех, кто бесплодно терзается сомнениями, поэтому она перехватила орка по пути из кухни и попыталась выяснить, в чём дело. Хотя Радегу и было приятно, что она заметила его обиду (полностью надуманную, будем честны), он не отказал себе в удовольствии предоставить ей возможность побегать вокруг него и повыспрашивать, и отозвался неразборчивым бурканьем. Но увы, вместо того, чтобы сюсюкаться с ним, Тхар в сердцах рявкнула: "Ну и дуйся дальше, дурак!" – и убежала.

Радег посмотрел на миску с едой в своей руке, потом на дверь, за которой скрылась девушка, пожал плечами и направился к себе. Там орк поставил миску перед довольно заурчавшим котом, посмотрел, как тот ест, решительно заявил:

– Тем хуже для неё! Будешь моим котом.

Присел и ласково почесал нового друга за ухом.

Глава шестая. О печальных последствиях любовных переживаний

Нет ничего хуже ссоры, в которой непонятно, с чего же она началась, но у каждого обнаруживается достаточно совести, чтобы считать себя виноватым, и достаточно самолюбия, чтобы не идти извиняться первым. К счастью, женщины – создания изобретательные, и на третий день Тхар решила, что вполне может сделать первый шаг – подойти к Радегу – и дать ему возможность сделать второй шаг – самому извиниться.

К ней уже поодиночке и делегациями явился почти весь обоз, стонавший от неожиданно озверевшего Радега, умудрившегося испортить законный отдых. Но если посторонних удавалось быстро выставить, а эльфы разумно отмалчивались, то от Тили было никуда не деться – попробуйте вытолкать за дверь призрак! Тхар поняла, что единственный способ прекратить бесконечные понукания: "Иди, мирись!" – это пойти и помириться. Поэтому со вздохом вылезла из ванной, оделась, замотала мокрую голову полотенцем, дошла до комнаты Радега, постояла минутку, подбирая слова, и постучала.

– Заходи, – откликнулся изнутри Радег.

Тхар начала открывать дверь, и тут же перед ней что-то просвистело, стукнулось о стену и упало на пол. Девушка наклонилась и подняла костяной гребешок, в котором не хватало половины зубцов.

– Чувствую, ты в дурном настроении, – хмыкнула она, разгибаясь и закрывая дверь.

Радег сидел у камина, пытаясь отыскать в распущенных волосах отломанный зубчик:

– Извини, я думал, это Гаисхаш.

– Ты расплёл косы! – воскликнула девушка, подходя и невольно запуская руку в густую волну медных (и по цвету, и по жёсткости) волос. Опомнилась и добавила: – Ты же замучаешься теперь их заплетать!

– А ты мне поможешь, – предложил, усмехнувшись, орк, повернул голову и легонько тронул губами краешек её ладони. Девушка отдёрнула руку, нахмурившись, и отступила на шаг:

– Ещё чего! Я ночью спать буду, а не над твоими косами корпеть! – она кинула гребешок на колени парню.

О том, что вообще-то косы оркам могут заплетать только женщины из их семьи или невесты, Тхар предпочла умолчать, хотя они оба прекрасно это знали.

– Ну вот, – преувеличенно печально вздохнул орк, снова принимаясь расчёсывать волосы. – А я так надеялся, что ты, как настоящий друг, не бросишь меня одного…

Тхар фыркнула, садясь на низкую табуретку у огня:

– Настоящие друзья не дуются неизвестно из-за чего. Радег, ты чего такой злой в последние дни? – небрежно спросила она, глядя, как огонь пляшет на мирно потрескивающих чурбачках.

Радег не знал, что ответить, поэтому некоторое время смотрел на неё, подбирая слова. И постепенно забыл о том, что хотел сказать, просто любуясь. За исключением сапог, Тхар была одета непривычно по-женски: лоскутная, как у сахези, юбка и тонкая белая кофта из хлопка, застёгнутая до подбородка. Кофта, на взгляд орка, весьма заманчиво натянувшаяся в нужном месте.

Радег подумал, что никогда не видел Тхар с распущенными волосами, а ведь наверняка она была бы ещё симпатичней. Хотя она и так очень хороша, везде (взгляд орка невольно пополз гораздо ниже полотенца, да что там, ниже и подбородка, и пуговичек на горле). Радег вовремя опомнился, быстро отвернулся к кровати и поцокал языком. Над одеялом приподнялась черноухая голова.

– Ой, киса! – радостно воскликнула Тхар, проглядев терзания орка. Девушка встала и подошла к кровати, наклонилась и ласково погладила кота. – А я и не знала, что здесь есть кошка. А как её зовут?

– Это мой кот. Имени у него нет, зову его просто "кот", – коротко ответил Радег, продолжая любоваться её фигурой, теперь уже в профиль. Жалко, что на ней вечно столько всего надето, такая красота пропадает…

– Ты думал, они с Малышом ссориться будут, и поэтому на нас с Ллио надулся? – предположила Тхар, садясь, беря кота на руки и зачем-то переворачивая его на спину. – Слушай, а у меня для тебя новость, никакой это не кот.

– Как не кот, а кто же? – Радег намеренно проигнорировал первый вопрос, отложил гребень, встал, подошёл к девушке и сел рядом на кровать. Так близко, что чувствовал сквозь её кофту и свою рубашку тепло её плеча.

– Кошка, – Тхар бесцеремонно подсунула ему нужным местом предмет обсуждения. – И она же трёхцветная, такими только кошки бывают. Как ты сразу не догадался!

Радег заглянул в наглые зелёные глаза и вздохнул:

– Обманщица!

Тхар засмеялась. Кошка, которой надоело лежать на спине, вывернулась из её рук и запрыгнула в нагретое орком кресло, укладываясь там калачиком.

А Радег перевёл глаза на сидящую рядом девушку. Против его воли, а точнее, нагло сметя последние остатки стыда и здравого смысла, мысли возвращались к тому, что сидят они на постели, одни, рядом, и дверь она, кажется, за собой закрыла… А как мило у неё румянятся щёки, и какие мягкие даже на вид розовые губы, а тёмные глаза в неярком свете камина и пары свечей кажутся бездонными. И достаточно протянуть руку, чтобы обнять её за талию и прижать к себе…

Сейчас, здесь, так близко, Тхар была невероятно женственной и нестерпимо желанной, и все мечты и обрывки снов, безжалостно донимавших Радега с начала их знакомства, разом встали перед глазами и потребовали срочного воплощения в реальность. И мужчина послал всё к Хазгуду, протянул руку и убрал прочь полотенце.

– Эй! – возмутилась Тхар, подхватывая его и отбрасывая упавшие на лицо волосы.

– Никогда не видел тебя с распущенными волосами, – ответил Радег, довольно глядя на неё.

– Они мокрые, – заметила Тхар, вставая резким движением и пытаясь набросить полотенце на голову, но Радег не дал – вырвал и отшвырнул, хватая девушку в объятья. – Радег! – успела возмутиться она, прежде чем он закрыл ей рот поцелуем.

Наученный горьким опытом, он успел перехватить её колено, но всё же отклонился.

– Немедленно отпусти меня! – зло воскликнула Тхар, изо всех сил упираясь руками ему в грудь.

– Ты такая красивая, – невпопад ответил Радег, одной рукой за талию прижимая её к себе ещё крепче, а другой с наслаждением зарываясь во влажные, невероятно мягкие волосы, большим пальцем ласково погладив по щеке и любуясь. – Я не хочу тебя отпускать. И не буду.

И Тхар могла сколько угодно пытаться прожечь его гневным взглядом, раздробить ему пальцы на ногах каблуком сапога и сломать рёбра этими нежными маленькими ручками, смешная! Мужчина перехватил очередной удар и поднёс к губам, мягко целуя костяшки. Как тогда, когда это невесомое хрупкое создание гордо восседало на нём с видом победителя. Ну, мы ещё посмотрим, кто кого! Радег ловко подставил не прекращающей попыток выбраться девушке подножку и, аккуратно повалив на кровать, снова потянулся поцеловать, несмотря на её попытку выскользнуть:

– Не смей! Отпусти меня сейчас же!

Это была глупая просьба, которую Радег при всём желании не смог бы исполнить – сейчас, когда Тхар была в его объятьях, Радег совершенно не мог с ней расстаться.

– Нет, – покачал он головой, покрывая поцелуями её лицо, хотя девушка пыталась увернуться, и нашаривая одной рукой легко выскальзывающие из петель пуговицы кофты. – Нет. Сейчас не могу. Просто не могу, – он стал целовать её шею, прошептав: – Ты такая сладкая…

– Это мыло Мирелы сладкое! – попыталась отвлечь его девушка. – Радег, прекрати и отпусти меня! Мне неприятно!

– Ты же сама пришла, – напомнил Радег, расстёгивая очередную пуговицу, хотя девушка пыталась то перевернуться на бок, то прижаться к нему, чтобы помешать.

– Я не в твою постель пришла, а мириться! – взвыла девушка, яростно пытаясь оттолкнуть его.

– Ну почему бы не помириться в постели? – предложил орк, улыбаясь ей. А что, это мысль! Убедить её раз и навсегда, что зря она его отталкивает…

– Потому что я не хочу! Прекрати! – Тхар изо всех сил извивалась, но ни выбраться, ни натянуть обратно убранные с плеч края кофты не могла. – Радег, если ты меня сейчас не отпустишь, ты мне больше не друг!

– А я как раз хотел бы быть тебе больше, чем другом, – выдохнул Радег, и наклонился ниже, настойчиво оттягивая вниз кофту и нежно прикасаясь губами к белой коже снова и снова.

– Радег, если ты сейчас не остановишься, – неожиданно холодным спокойным голосом негромко произнесла Тхар, – то ты мне не просто больше не друг. Ты мне никто и даже хуже, чем никто. Просто ублюдок, любящий насиловать женщин, понял?

На последнем слове её голос всё же сорвался, резанув орка болью. Он разогнулся и растерянно посмотрел в её глаза. Тхар глядела на него так, будто он только что своими руками вогнал ей в сердце нож, да ещё и провернул для верности. Будто предал её, а она уже было поверила, что можно ему доверять. А хуже всего – девушка беззвучно плакала. Крепясь, смаргивая, делая вид, что вовсе это не из уголков её расширенных от обиды глаз слёзы крупными бусинами скользят и теряются в разметавшихся по одеялу волосах.

Плачет… из-за него…

Радега словно что-то оттолкнуло – он отпустил девушку и резко сел у неё в ногах. Тхар сжалась в комочек, отворачиваясь и пытаясь натянуть обратно кофту. Она неловко дёргала её наверх, но ткань никак не хотела накрывать белое девичье плечо с широкими красными следами от мужских пальцев, и Радегу было стыдно и неловко на это смотреть. А помочь – нельзя, потому что ведь оттолкнёт. А теперь он отрезвился и понимал, что никакое это не кокетство и не притворство.

И ещё Радег осознал, что только что сделал что-то нехорошее настолько, что Тхар теперь так далеко, как не была никогда за всё это время. И, хуже всего, как ни сложно было себе в этом признаться, но это из-за него сейчас Тхар всхлипывает, жалко вздрагивая и прижимая к груди наконец сошедшиеся края кофты.

– Тхар, я… – начал Радег, сам не зная, что скажет, но девушка вдруг резко развернулась, соскальзывая с кровати. Не глядела на него, она шагнула к двери, и Радег понял, что если сейчас отпустить её, то всё хорошее, что их ещё объединяло, будет порвано навсегда.

– Тхар, постой, – он перехватил вздрогнувшую девушку, пытаясь посмотреть в глаза, но Тхар отворачивала лицо. – Тхар, прости! Я просто голову потерял, ты – рядом! Прости! Тхар, я больше никогда, клянусь тебе, никогда!..

– Отпусти меня, – срывающимся голосом попросила девушка.

– Тхар…

– Отпусти, – яростно повторила она, глядя на него полными ненависти глазами.

И Радег отпустил. Она выскользнула за дверь, а он сел обратно, обессиленный, словно только что пробежал через Пустоши, по пути сражаясь с каждой попавшейся тварью. Но хуже всего была неизвестность – поняла ли Тхар, что ему стыдно, что он раскаивается? "Дурак, дурак, что же я натворил, – запоздало прозрел Радег, со вздохом проводя по лицу ладонями. – И что теперь делать? Встать и пойти, и снова извиниться, и объяснить, что голову потерял оттого, что она так близко, и что больше никогда такого не будет, она ведь там наверно плачет одна, а я, свинья…"

Он поднял глаза и увидел, как трёхцветная кошка лапой приоткрыла дверь и скользнула в образовавшуюся щель. "Вот, даже ей я противен", – криво усмехнулся парень, поднимаясь. Он подошёл к двери, распахнул её, и только его растрёпанными чувствами можно объяснить то, что он не успел перехватить кулак Ллио, изо всех сил ударившего его. Радег инстинктивно отступил, занося руку для ответного удара, но его остановило перекошенное от ярости лицо эльфа и его слова:

– Как ты мог! Как ты мог с ней так!

Радег уже открыл рот, чтобы попытаться объяснить, надеясь, что он поймёт и скажет Тхар, но из коридора со стороны её комнаты донёсся незнакомый встревоженный женский голос:

– Ллио, иди сюда! Помоги мне её успокоить!

Эльф колебался меньше секунды:

– Утром. В шесть. На мечах. За домом.

И бросился обратно.

Радег вздохнул. Этого ещё не хватало! Убить эльфа он не мог, ранить серьёзно – тоже, но даже незначительная царапина ещё дальше оттолкнёт от него Тхар. А ведь ясно как божий день, что эльф будет пытаться его убить, пока стоит на ногах. И Радег его понимал. В кои-то веки не щадя самолюбия, он признал, что поступил не слишком хорошо, но по-прежнему не знал, что же делать, чтобы исправить то, что натворил.

– Вот, смотри, киса услышала, что тебе плохо и пришла утешить, – оживлённо затараторила Тиля, делая Ллио знак подсунуть неизвестно откуда взявшуюся в комнате кошку всхлипывающей Тхар. Но животное уже само вскочило на кровать и стало осторожно обнюхивать волосы зарывшейся лицом в подушку девушки. С другой стороны сочувственно поскуливал щенок.

Они наперебой пытались успокоить Тхар, и даже Тиля, прекрасно знавшая, что девушка никогда не плачет, если очень расстроена – может всхлипнуть пару раз, была в растерянности. Ллио считал, что выспрашивать подробности было бы слишком жестоко, но Тиля догадывалась, что не всё так страшно, как им показалось вначале, и пыталась выяснить, что же всё-таки произошло. Ванеллириан статуей застыл в углу – он панически боялся женских слёз, и совершенно не знал, что нужно делать в таких ситуациях. Краем уха он слышал вызов Ллио и намеревался прийти на условленное место раньше и убить орка до того, как юноша появится. Риан прекрасно понимал, что у Ллио нет шансов сделать это, а твари, способные причинить боль женщине, не имеют права ходить по этой земле.

– Да что ж это такое! Тхар, – Тиля подсела к подруге и затормошила её. – Он не заслуживает того, чтобы ты ревела о нём столько!

– Я ему доверяла, – проговорила сквозь слёзы девушка. – Я не думала, что он… ну почему? Я же не давала никакого повода, никакого!

– А таким, как он, и не нужно повода, – обрадовалась хоть какому-то отклику Тиля. – Они думают, что неотразимы, и для девушки это счастье, когда её тащат в постель. Тхар, ну плюнь ты на него…

– Я! Ему! Верила! – неожиданно яростно вскрикнула девушка. – Я с ним подружилась! Я к нему привязалась! А он меня предал! И это больно! – Тхар снова скрылась лицом в подушке, а подруга вздохнула и резко встала.

Тиля была уверена, что Тхар, как и любой девушке, втайне приятны были мужское внимание и ухаживания. И в результате она расслабилась и потеряла бдительность, позволила Радегу оказаться слишком близко, но получила только пошлую и грубую сторону так называемой романтики. И от кого – от друга! Не от постороннего, с которым такая ситуация просто не могла произойти. Нет, удар в спину она получила от того, от кого не ожидала подобной подлости.

Тхар вдруг замолчала, перевернулась на спину и вытерла глаза.

– Уйдите, пожалуйста, – попросила она севшим голосом.

Странник мягко удержал попытавшуюся возразить Тилю. Тхар протянула ему щенка:

– И Малыша заберите. Он не понимает, что со мной, но волнуется. Мне на него жалко смотреть.

Странник забрал щенка и вышел, Тиля скользнула в стену. Тхар села, машинально погладила притулившуюся к её боку кошку. Ллио колебался между необходимостью выполнить её просьбу и нежеланием оставлять девушку одну. Некоторое время они просто молчали, потом Ллио решился: пересел ближе и мягко обнял подругу. Эльфы не слишком склонны к телесным контактам, но сейчас юноше казалось, что Тхар нужна поддержка и в самом прямом смысле. Он не ошибся: девушка со вздохом прислонилась к его плечу и потёрлась о него щекой. Ллио мягко провёл рукой по её волосам, потом ещё раз, и ещё.

– Я его убью, – шепнул он ей утешающе.

– Не вздумай, – шмыгнула носом Тхар. – Ты против него – не боец.

– Знаю, – легко согласился Ллио, – но всё равно убью.

Девушка только вздохнула.

– А если я скажу, чтобы ты берёг себя, потому что ты мне нужен живым и невредимым? – наконец сказала она. – Отомстить – это, конечно, здорово, но для меня важнее, чтобы ты был жив-здоров. И вообще, я с ним сама разберусь, – девушка решительно выпрямилась, отстраняясь. – А сейчас уже спать пора. Так что иди, завтра рано выходим.

– Мы и дальше с ними пойдём? – поразился эльф, уже было поднявшийся.

– Вчетвером идти мимо Пустошей в свете последних новостей – самоубийство, – отрезала девушка. – А из-за этого типа не волнуйся, просто держись со мною рядом, хорошо?

– Хорошо, – кивнул эльф. – А ты закройся.

– Конечно, – Тхар тоже встала и подтолкнула Ллио к двери.

Спать Радег не мог. Попробовал было напиться, но от одного вида алкоголя его затошнило. Просто сидеть на месте тоже не получалось: он то и дело вставал и принимался мерить шагами комнату, в десятый раз повторяя оправдания и понимая, что им всем грош цена. И, как бы Радег ни отворачивался, на спинке стула немым укором белело полотенце, забытое Тхар. Наконец он не выдержал и выскользнул в коридор.

Дверь в комнату Тхар была заперта, но между коробкой и косяком оставалась щель, и Радег с поможью ножа легко расправился с засовом, проскользнул в комнату и закрыл за собой дверь. Света в комнате было немного – от одной догорающей свечки, но Радег прекрасно разглядел свернувшуюся в знакомой позе девушку. Он подошёл и медленно наклонился, одной рукой мягко прикрыв ей рот, чтобы не закричала от неожиданности и всех не перебудила, второй потянулся потрясти её за плечо. И почувствовал, как в пах, проколов ткань штанов, упёрлось что-то острое. А в следующую секунду зубы Тхар впились в его ладонь. Орк выругался и отдёрнул руку.

– Тронь меня, и я тебя оскоплю! – прошипела девушка.

– Я пришёл извиниться, – покорно ответил Радег.

Девушка нервно хихикнула:

– А извиняешься ты так же, как и миришься? И я должна быть от этого в восторге?!

– Можешь мне отрезать… всё, что считаешь нужным, но сначала дай объяснить, – попросил парень. – Я свинья, и признаю это. И мне больно, оттого, что ты меня ненавидишь и боишься. И я больше никогда, никогда тебя не обижу. Клянусь. И… я не знаю, что мне сделать, чтобы ты меня простила, но очень этого хочу. Если хочешь, – он легко перехватил руку девушки с ножом и потянул в своей груди, прижимая остриё, – на, режь.

– Шут, – буркнула Тхар, тщетно пытаясь вырвать руку. – Дурак. Отпусти.

– Нет, зачем же! – Тхар удержала непонятно откуда взявшаяся за её спиной красивая светловолосая девушка в голубом платье: – Располосуй его как следует! А ещё лучше, пусть сам вырежет на груди "Прости меня, я – последний подонок!". А то знаем мы таких позёров. Соображает, что ты его пожалеешь, вот и предлагает!

Радег зло сжал зубы и резко дёрнул руку Тхар вниз, девушка вскрикнула и наконец вырвалась, испуганно глядя на мгновенно покрасневшую рубашку.

– Крови маловато, неглубоко резал, – усмехнулось "прекрасное видение" за её плечом. – Неискренне, значит! Давай-ка ещё раз, только теперь не увиливай!

– Девушка, а вы не хотите уйти, и дать нам с Тхар поговорить? – пробормотал униженный Радег.

– Да? – хмыкнула незнакомка. – Чтобы ты снова её изнасиловал?

– Я!? – задохнулся от возмущения Радег и даже отступил на шаг от негодования. – Да у меня и в мыслях не было! Что вы тут… Тхар!

– Правда, Тиля, он меня всего лишь облапал и обслюнявил, – Тхар поморщилась и рукавом потёрла шею, брезгливым движением ранив Радега больнее, чем могла бы это сделать ножом.

– Тогда оскоплять пока не будем, – согласилась Тиля. – Ну-ка, становись на колени и проси у Тхар прощения!

Радег и сам собирался это сделать, но несносная девица превращала искренние извинения в жалкий фарс.

– Не хочешь? – тут же продолжила Тиля. – Мужская гордость не позволяет?

Радег опустился на колени и посмотрел на Тхар. А её подруга всё так же едко подсказала:

– Так, а теперь с чувством, с выражением ври, что ты, конечно же, сожалеешь, и такое больше не повторится, и пусть она даст тебе вторую попытку, так, да?

Тхар молчала. В отличие от боевой подруги, она сидела потерянная и несчастная. Радегу очень хотелось её обнять, а оттого, что нельзя, и более того, он – всему причина, становилось ещё тяжелее.

– Я тебя люблю, – сказал Радег глухо, не сводя с неё взгляда.

– Конечно! – воскликнула Тиля, закатывая глаза. – И одним словом от всего можно откупиться, да?

– Нет, – согласился Радег. – Ничего это не извиняет. Я повёл себя как свинья, и тут нечего добавить. Я прошу прощения. И, пожалуйста… я…

– Ага, я так и знала, что он начнёт что-то выторговывать, – хмыкнула Тиля, правда, уже не так воинственно.

– Пожалуйста, пусть всё будет как раньше. Прости меня, – попросил Радег.

После недолгого молчания Тхар кивнула на порез:

– Перевяжи. И иди спать, нам всем завтра рано вставать. Кошку, кстати, забери.

– Спасибо, – обрадованно воскликнул Радег, понимая, что возлюбленная если и не простила его, то, по крайней мере, даёт ему возможность заслужить это прощение. Он подхватил недовольный пушистый комок с одеяла и попятился к двери.

– Проваливай, – напутствовала его грустная Тиля. А Тхар просто отвернулась.

Всю неделю Радег ходил как побитая собака. Обоз не знал, радоваться этому – он больше ни к кому не придирался, или огорчаться – всё, кроме Тхар, было ему безразлично, он выглядел хмурым и бесконечно усталым. На дуэли со старшим эльфом Радег получил несколько не слишком тяжёлых ран и унизительное замечание: «Скажи спасибо Тиле, что она просила за тебя. И хорошо, что ты вовремя остановился, иначе я бы тебя всё равно убил». Младший эльф только плюнул в его сторону и даже меч из ножен доставать не стал, и это было ещё унизительней. А ещё Ллио ни на шаг не отходил от Тхар, как и сама Тиля, к слабому удивлению орка оказавшаяся призраком. Впрочем, Радегу это было безразлично, тем более, что, как ни странно, необычная подруга Тхар ему сочувствовала. Но замолвить за него словечко наотрез отказалась. А уж оставить его наедине с Тхар – тем более.

Хуже всего было то, что сама девушка была к Радегу убийственно равнодушна. Она его не упрекала, не кричала на него, не ругала. Тхар говорила с ним таким безразличным тоном, что орку хотелось выть от отчаяния. А когда он не выдерживал и начинал всё же что-то сбивчиво объяснять, или рассказывать, как сильно он её любит, Тхар вообще отворачивалась и уходила.

– Ничего, – утешал его Цедарг. – Поиздевается и простит. Ты тоже даёшь, не мог поласковей с ней?!