Текст книги "Улыбка незнакомца (СИ)"
Автор книги: Наталья Соболевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Глава 3
Вероника
Дни в клинике похожи друг на друга, как близнецы, и тянутся нестерпимо долго, а ещё я нахожусь в состоянии постоянного ожидания. С первыми лучами солнца считаю минуты до прихода Ярослава, а когда он уходит, грущу и тороплю время, чтобы настало следующее утро.
Визиты Ярослава мне крайне приятны. Да нет, кого я обманываю, они для меня как праздник. Мужчина внимателен, добр, рядом с ним ощущаю себя принцессой за спиной сильного рыцаря. Ярослав все мои заботы взял на себя, и я с благодарностью приняла его помощь. Тем более твердо решила, что не останусь в должниках и как только выйду на работу, благо она у меня есть, верну Ярославу средства, что он потратил на лечение и те деньги, которые он заплатил хозяйке за мою съёмную квартиру.
– Привет, – улыбнулась Алёнка, когда зашла ко мне в палату. За две недели с небольшим вынужденного отпуска, мы с девушкой сдружились. Она меня развлекала новостями и, чего греха таить, сплетнями больницы, а я делилась с ней впечатлениями от встреч с Ярославом. – Я не с пустыми руками, – медсестра потрясла розовым пакетиком и с довольным видом высыпала содержимое на одеяло. – Надеюсь, выбрала то, что надо.
– Это что, для меня?! – приложив ладонь к груди, обрадовалась я и жадно рассматриваю новенькую, ещё в упаковке косметику.
– Ага.
– Не могу принять такой дорогой подарок, – грустно выдохнула я, но желание прихорошиться для Ярослава взяло верх, и выход быстро нашёлся. – Но если позволишь взять её в долг, а после выкупить, тогда приму с превеликим удовольствием.
– Вот ещё, – обиженно буркнула девушка. – Я от чистого сердца, как говорится – от души, а ты мне деньги предлагаешь, – надула губки Алёна и отвернулась в сторону.
– Ладно-ладно, – приобняла я уже, можно сказать, подругу. Позже всё равно её отблагодарю ответным щедрым жестом.
Приняла душ, тщательно уложила феном длинную шевелюру, на лицо нанесла тональный крем, подкрасила реснички, добавила совсем чуть-чуть на щечки румян и завершила макияж розовым блеском для губ.
«Совсем другое дело», – подумала я, разглядывая довольно симпатичное отражение в зеркале.
– Всё, Койдан замертво упадёт, когда тебя увидит, – выглядывая из-за спины, восхитилась Алёнка. – Хотя ты и без краски красавица, а о фигуре вообще молчу, – девушка оглядела себя и ущипнула за бока на талии. – Смотрю на тебя, и мысли о диете всё чаще посещают. Психану и сяду на японскую диету. Завтра. Или нет, лучше в понедельник. Ой-й, – завизжала медсестра в ухо так, что я вздрогнула и, достав из кармана халата флакончик туалетной воды, щедро меня надушила. – Последний штришок, ещё бы наряд соблазнительный, но тебе и больничная сорочка идёт.
К нам заглянула старшая медсестра и напомнила Алёне, что её ждут другие пациенты. Когда за женщиной захлопнулась дверь, девушка показала в сторону начальницы язык, но всё же выполнила требование, и опять я осталась одна. Телевизор надоел, вид из окна приелся, книги, что принесла мне Алёна, давно прочитала, новые просить неудобно, хоть вой от тоски. До прихода Ярослава больше часа.
Заметила за собой странность: для меня ждать и гонять в голове тревожные мысли – это синонимы. Почему бы не думать о чём-то приятном? Нет, извожу себя навязчивой идеей, что будет, если воспоминания не вернутся. Как тогда жить? А от переживаний, что Ярославу надоест со мной возиться, и он в один прекрасный день просто больше не придёт, и вовсе волосы дыбом встают.
– Какое серьёзное лицо, – хохотнул в приоткрытую дверь Яр. – О чём размышляем?
Признаться мужчине, что не представляю, как, в случае чего, буду без него обходиться – не хватило духа, и я просто пожала плечами.
– Так, о всякой ерунде. А ты сегодня пораньше.
– Пятница. Лето. Офис вымер, и я рванул к тебе. А ты какая-то сегодня необычная, – Койдан подошел, наклонился и вгляделся в моё лицо. – Понять не могу в чём дело. А чем пахнет? – принюхался Ярослав и скривился. – Запах неприятный, но не лекарство.
Страшно расстроилась. Мне духи Алёны показались вкусными, а Яр не оценил.
– Накрасилась что ли? – ну хоть эту фразу Койдан произнес не морщась.
– Да, и надушилась, но если тебе не нравится запах, могу смыть.
Мужчина не ответил, он посмотрел на тумбочку, повертел в руках тушь, помаду, потом глянул в мусорную урну, где валялась упаковка от косметики и спросил:
– Ник, а откуда у тебя в палате новые вещи?
– Алёна подарила, – растеряно призналась я.
Мужчина потянулся и, схватив спинку стула, сел напротив. Терялась в догадках, чем Ярослав недоволен, если не сказать больше, но потом он смягчился и высказался:
– Всё правильно. Сам виноват. Мне и в голову не пришло, что тебе нужны всякие женские штучки, а ты, видимо, постеснялась попросить. Но, Ник, давай впредь договоримся, ты ни от кого чужого ничего не принимаешь, а просто пишешь список, и я приношу всё необходимое.
Ага, тампоны и дезодорант для подмышек мне тоже у тебя просить?!
– Я и так у тебя на шее сижу, а всем необходимым снабжает больница, а это, – кивнула я на тумбочку, – просто баловство не…
– Или нет, сделаем по-другому, – перебил меня Койдан. – Я только что от Германа Александровича, он, в принципе, не против тебя выписать, если будет обеспечен должный домашний уход. Если согласишься переехать ко мне, я его мигом организую. Ну, что скажешь?
Ого! Совместное проживание, я, как вариант, совсем не рассматривала, но Яр ждет ответ, а у меня его нет. Как так сразу решиться?
– Ник, добавлю, мы и так собирались съезжаться. Обсуждали это накануне аварии. Разве тебе не надоели больничные стены? Да и мне будет удобней не мотаться в другой конец города каждый день.
– Яр, не знаю, ответственный шаг, – промямлила я, и мужчина в какой раз решил за меня.
– Собирайся!
Одно слово и я спрыгнула с кровати и шарю по палате глазами с мыслями, что с собой взять и куда всё положить. Нет, Ярослав определённо владеет навыком внушения, по-другому свою реакцию объяснить не могу. Койдан не приказывал, да и тон выбрал вполне мягкий, но всё же послушалась его как загипнотизированная. Интересно, мощная аура Ярослава на всех людей так действует или только меня тянет бессознательно ему подчиняться?
Через мгновение до меня дошло – забирать мне из палаты нечего. Начиная с ежедневно выдаваемых туалетных принадлежностей и заканчивая халатом с тапочками – всё больничное.
– А где одежда, ну та, в которой меня сюда доставили? – поинтересовалась я, перспектива куда-то ехать в больничном наряде совсем не прельщала.
– Ник, ну ты чего. После аварии удивительно, что у тебя кожа осталась относительно целой, а ты об одежде спрашиваешь. Её прямо на тебе разрезали, сняли и выкинули.
– И что, мне теперь на улицу вот так идти? – огорчилась я и оттопырила края сорочки в районе бедер в стороны. – Хотя, что тут такого, – сразу осеклась, а то получилось как будто я неблагодарная и придираюсь к мелочам.
– Вероника, не беспокойся. Неужели ты допускаешь мысль, что я позволю своей девушке рассекать средь белого дня в таком виде, – устало выдохнул Ярослав, ему словно надоело повторять, что он обо мне позаботится, и я понапрасну всё время волнуюсь.
Яр не бросал слов на ветер. Пока он улаживал с администрацией клиники бумажные вопросы, Алёна принесла мне одежду и обувь. Летнее платье по фигуре и бежевые туфли лодочки сели как влитые. Гематомы прошли, ссадины зажили, и с учётом макияжа и укладки выглядела я вполне свежей, привлекательной и главное абсолютно здоровой. То, что ничего не помню, на лице не написано и в глаза не бросается.
Мы с Алёнкой, обе хлюпая носами, напоследок крепко обнялись и пообещали друг другу не терять связь. Чувствую, мне страшно будет не хватать общества девушки, привыкла с ней болтать о том, о сём, но номер её телефона у меня есть, и это утешает.
Ярослав хотел сразу отправиться к нему, но я попросила заехать сначала ко мне на квартиру за вещами, и он согласился.
– У меня уютная квартира? – спросила я у Койдана, когда мы сели к нему в автомобиль, любопытство так и раздирало.
– Понятия не имею, – огорошил мужчина и завел двигатель. – Ни разу у тебя не был.
Вот это подстава! Получается, Яр не имеет обо мне как о хозяйке никакого представления, и когда зайдём ко мне в дом, его мнение сложится. Закусила губу и переживаю. Вдруг я ужасная неряха, и нас ждёт гора грязной посуды, над которой жужжат толпы мух, а на стенах висит паутина, и грязное белье повсюду раскидано.
– Яр, знаешь, обычно ведь хозяева в курсе о приходе гостей, готовятся к нему, полы… пыль протирают. Можно я зайду одна, если там не прибрано – со стыда сгорю, – не придумав вразумительный предлог не пускать к себе Койдана, я честно призналась как есть.
– Ник, – засмеялся мужчина. – Мне всё равно – прибрано у тебя или нет. Бросай глупости городить.
Яру хорошо говорить не его, в случае чего, ждёт вселенского масштаба позор.
Мужчина притормозил у панельки советской постройки. Ну вот и настал момент истины, сейчас раскроется неизвестная часть моей личности. Из-за переживаний, что разочарую Койдана, подошла к старенькой двери на пятом этаже на ватных ногах, но когда дверь открылась, немного отпустило.
Запах квартиры мне понравился, а пройдя внутрь, я окончательно расслабилась. Вполне пристойное жилище, не шикарно, но вполне приемлемо и, что радует, не идеально, но чисто. Кроме пыли из-за моего долгого отсутствия ничего криминального не заметила. Мебели немного и она недорогая, зато новая. И ремонт приличный: свежие обои, современная плитка в ванной, на кухне даже посудомойка имелась.
Пока разглядывала комнаты, Яр прошёл на кухню и включил чайник. Как гостеприимная хозяйка, хотела предложить что-нибудь из угощений и кинулась к холодильнику, но, заглянув, обнаружила там повесившуюся мышь.
– Чтобы продукты плесенью не покрылись, их себе забрала хозяйка баба Надя, – заваривая чай, пояснил Ярослав. – Она, кстати, скоро придёт, поможет тебе своё собрать и чужое не прихватить. А пока можешь из шкафа вещи складывать, баба Надя сказала, там всё твоё.
Так я и сделала. Принесла к шкафу чемодан, который для этих целей выделил мне Койдан, но не успела приступить к переезду, как Ярослав, держа в руках чашечку чая, присел на кровать напротив шифоньера и внимательно за мной наблюдает.
То ещё удовольствие трясти нижним бельём перед носом мужчины.
– Ого! – вырвалось у меня, когда я раскрыла дверцы.– Однако я люблю одеваться.
Вешалки с вещами плотно прижимались друг к другу, чтобы втиснуть между ними даже легкую блузку, надо было знатно постараться и то не факт, что получилось бы. На полках творилась та же ситуация – забиты доверху.
Выдернула первую попавшуюся вешалку и у меня буквально отвисла челюсть.
Я это купила?
Носила?
Выходила в этом на улицу и меня видели люди?
Осторожно обернулась на Ярослава, он тоже таращился на короткое красное платье с прозрачными вставками в виде сеточки по бокам.
– Это не может быть моим! – с круглыми глазами сообщила я.
– Конечно же, нет. Оно определённо принадлежит бабе Наде, как раз её размер, – зло съязвил мужчина.
Оставила комментарий без ответа, раз уж я сама негодовала из-за фасона платья, реакция Койдана вполне обоснована. Надеюсь, остальная одежда меня реабилитирует, а красная тряпочка останется досадным недоразумением.
Наивная!
Следующая вещь, которую вынула из шкафа, была ещё провокационней, чем первая. Складывалось впечатление, что одежду я приобретала исключительно в магазине для взрослых. Наученная горьким опытом, не стала демонстрировать Ярославу что-то больше похожее на карнавальный костюм и кинула «стыдобище» прямиком в чемодан.
Тем временем мужчина отставил чашку с чаем на прикроватную тумбу, встал, потянулся к верхней полке, до которой мне без стула не достать, и в его руке появился рыжий с длинными локонами парик, затем ещё один, но уже с короткой причёской и каштанового цвета.
– Качественные парики из натурального волоса, – резюмировал мужчина и кинул шевелюры на постель. – А тут у нас что?
Зажмурилась, но когда раскрыла глаза, увидела что зря.
Ярослав с интересом рассматривал вполне безобидную миниатюрную статуэтку в виде слоника.
– Это портативная скрытая камера, – деловито сообщил Койдан, царапнул ногтем по выемке на животе слона, и статуэтка показала внутренности со сложным механизмом.
Что мы имеем: гардероб, полный развратных шмоток, набор париков, скрытую камеру, и это при том, осмотр мы только начали, и у Ярослава такое же шокированное выражение лица как у меня, пролить свет на ситуацию он явно не может.
– Так, – протиснулась к шкафу и закрыла его. – Дальше, пожалуй, справлюсь сама. Нечестно получается. Мы находим не совсем обычные вещи, оправдаться из-за амнезии я не в состоянии, а краснеть уже устала. Яр, подожди на кухне.
Глава 4
Ярослав
Скомороха доморощенная! Небось, сидит в комнате, шуршит барахлишком и радуется, какая я умная, а зря. Она ещё лифчики не носила, когда я этим трюком пользовался – сознайся в малом грехе и скрой большой. А в Вероникином варианте это звучит так – покажи Ярославу шмотки, с помощью которых ты за ним следила, и он поверит, что в твоей голове одно сплошное белое пятно. Теперь понятно, какую стратегию выбрала девушка. Убеждать меня и доказывать, что она не мошенница и информацию не воровала – бессмысленно. Всё видел своими глазами. Решила на амнезию по полной программе нажимать. С человека без памяти какой спрос.
Старенькая входная дверь скрипнула, и я выглянул из кухни в коридор, посмотреть, кто пришёл – Баба Надя.
Женщина, как и все люди в почтенном возрасте, тепло укуталась. На улице жара, а она, можно сказать, в пальто, шерстяных синих рейтузах и в цветастом платке – неотъемлемый атрибут всех бабулек.
– Добрый день, – подал я голос.
– Добрый–добрый. Только я трость куда-то задевала и найти не могу. Спряталась окаянная, – пожаловалась старушка и постучала по полу сподручным заменителем трости – обычной палкой, скорей всего подобранной где-то на улице. – А где Вероника?
– В спальне.
– Я ей трав от недуга принесла и ещё пошепчу, – скорей для себя, чем для меня, буркнула баба Надя и, тяжело переваливаясь с одной ноги на другую, поковыляла в комнату.
За женщиной не пошёл. Наблюдать, как ловкая девица пожилого человека дурит, противно. Вернулся за стол и налил себе ещё кружку чая.
За стенкой еле слышно доносились женские голоса, а потом всё стихло, и длилось молчание минут пятнадцать.
Любопытство победило, и я толкнул дверь в спальню. Баба Надя с закрытыми глазами сидела на кровати рядом с Никой и, положив девушке на лоб ладонь, что-то бормотала.
Лично я ворожбу приравниваю к обману. При этом вполне допускаю, что тот, кто ворожит, искренне считает, что обладает потусторонней силой и может помочь, а если к этому прибавить и готовность пациента к чуду, то появляется положительный эффект плацебо.
– Вот, деточка, – протянула баба Надя тряпичный кулёчек, перевязанный холщовой верёвкой, и дала его Веронике. – Каждый день по щепотке заваривай, настаивай и пей с утра на голодный желудок, ровно три дня.
Ага, доброй старушке невдомёк, что её травки в мусорное ведро полетят, как только Ника до него доберется.
– Спасибо, – благодарно склонив голову, произнесла девушка и прижала лекарство в груди, как великую ценность.
Так и тянет от тошнотворного зрелища сплюнуть, а лживой сучке дать подзатыльник.
– Значит, Веронику в свой дом забираешь, – повернулась ко мне старушка. – Почему тогда замуж не зовёшь?
Мысленно перекрестился, мне такое «счастье» даже в страшном сне не приснится. Я скорей на бабе Наде женюсь, чем на мерзавке.
– Ника переезжает ко мне, чтобы за ней должным образом ухаживали, а не для совместного со мной проживания, – успокоил я бабушку, но ответ её явно не устроил.
– Смотри, обидишь Веронику, сам потом пожалеешь. Ты парень хороший, по глазам вижу, но мысли мне твои не нравятся. Я людей как прозрачных вижу. Предупредила тебя, потом не плачься, – баба Надя для весомости слов пригрозила мне клюкой, а затем, как ни в чём не бывало, попросила: – Помоги, сынок, мне встать. Все силы Веронике отдала.
Как же я ждал тот момент, когда все сумки собраны, и мы с Никой стоим уже на пороге в дверях. Старушка, с виду божий одуванчик, пока вещи упаковывали, прикрикивала и шпыняла меня, как пацана, чем невероятно бесила. Не привык я к подобному отношению, но что делать, человек она пожилой, а возраст как минимум требует уважения.
– Ты когда Веронику в прошлый раз до дома подвозил, наблюдала за вами с балкона. Если будете беречь друг друга, не одна беда к вам не постучится, а если нет, умоетесь слезами. Оба.
Ну нет, мне что, ещё и напутствие на дорожку выслушивать.
– Баба Надя, спасибо вам за всё, до свидания, – схватив чемодан с сумкой, толкнул я плечом дверь. Но не тут-то было, бабуля быстро среагировала на побег.
– Подожди, я ещё вас не благословила, – прикрикнула она на меня и, что-то нашёптывая, перекрестила нас с Никой.
Холодок пробежался по спине. Вот сейчас, с припущенными веками, в тёмном коридоре бабу Надю от моей покойной и горячо любимой бабушки Светы не отличить. И как я раньше сходства не заметил? Чертовщина какая-то. Такое ощущение, что родственница с того света спустилась и благословила. Надо бы в церковь сходить и усопшей свечу за упокой поставить.
Пока мы не выбрались из города, Ника пребывала в приподнятом настроении. Она с интересом разглядывала из окна автомобиля мелькающие улицы и часто задавала вопросы. Посещала ли она этот музей, или гуляла ли в этом красивом парке, и где мы с ней любили пить кофе, и любили ли вообще. Отвечал, причём оживлённо. Всё чаще за собой замечаю, Ника так талантливо играет свою роль, что я забываю – амнезию она симулирует. На трассе девушка занервничала и завертела по сторонам головой.
– А мы это куда? – наконец не выдержала мерзавка.
Немудрено. В моей городской квартире она пару-тройку раз была, а в загородный дом я её никогда не приглашал. Представляю, какие у Вероники в голове кружатся мысли. Кругом лес, укромных мест хоть отбавляй, заведи её подальше и приватное местечко готово, даже её крики никто не услышит.
– Расслабься, – улыбнувшись, я не удержался и хлопнул Веронику по голой коленке, причем после руку не убрал, а оставил на девичьей ноге и периодически сжимал. – У меня дом за городом, думаю, тебе там будет комфортно: свежий воздух, никакой суеты, идеальное место для реабилитации.
– А-а-а, – неуверенно протянула девушка, а сама на мою руку на своей коленке косится.
Образ неопытной девственницы Нике особенно удается. Пока не застукал за воровством, она меня привлекала и очень, но её скромное поведение и бесконечно невинные глаза, за исключением нескольких эпизодов, мне даже шага в сторону физической близости не позволили сделать.
– Что-то не так? – спросил я и, свернув на обочину, припарковался.
– Мне идея переезда больше не кажется хорошей, – выдохнула девушка и демонстративно убрала мою ладонь с колена. – Умом понимаю, что мы не чужие, но на деле знаю тебя две недели, а это мало, чтобы вместе жить. Я бы хотела вернуться в квартиру к бабе Наде, пока она кому-нибудь другому её не сдала.
Ага, сейчас, размечталась. Пока флешку не вернешь, ты у меня будешь сидеть под охраной за высоким забором.
– Дом у меня достаточно большой и там, кроме нас, постоянно будет проживать как минимум десяток работников. Комнату я тебе выделил отдельную, не отказывайся, не попробовав, – в предложение вложил всю доброжелательность, на которую только способен. Не знаю, на какую оценку изобразил честные глаза, но сильно старался. Но, несмотря на разумные доводы, вижу, Ника пыжится и придумывает аргументы против. Пришлось добить её обещанием.
– Если тебе у меня жить не понравится, лично отвезу обратно к бабе Наде.
– Хорошо, – смиренно произнесла девушка. – А когда я смогу выйти на работу, моё же место осталось за мной?
Ты охренела что ли?! На работу рвётся она. Близко к офису не подпущу.
– Ай-а-яй, – остудил я порыв, – совсем здоровье не бережёшь. Пока врач не разрешит, никакой работы.
А он не разрешит, я уж об этом позабочусь.
Вероника
У меня начала отвисать челюсть только от одного вида забора, который тянулся и тянулся… Это какую же территорию он огораживает? А когда открылись ворота и показался дом, потеряла дар речи. Нет, я, конечно, предполагала, что Ярослав обеспеченный мужчина, но что настолько…
– Ну как тебе новое жилище? – посмеялся над моей растерянностью Ярослав. – Устраивает?
– Да ты меня обманул. Говорил, что живёшь в доме, а это… – развела я в стороны руки, – настоящий дворец. Там что, озеро?! – двигались мы на маленькой скорости, и я, можно сказать, наполовину высунулась в окно, разглядывая блестящую гладь воды.
– Пруд, – уточнил мужчина и, резко дернув за подол платья, вернул меня в сидячее положение.
Начинка дома была под стать обёртке, всё светлое, почти белое, кажется, шагнёшь и пол испачкаешь.
– Пошли, – снисходительно хохотнул Койдан и потянул меня в сторону лестницы, – позже оглядишься, когда вещи разложишь и освоишься в комнате. Или кого пригласить, чтобы тебе помогли? – осёкся мужчина, и я активно замотала головой.
– Нет-нет я сама!
– Ты так реагируешь, как будто я тебе что-то развратное предложил, – отметил Ярослав, и у меня родился вопрос, как раз сексуального характера.
– Яр, – окликнула я мужчину и, затормозив, вынудила его остановиться. – А у нас… ну… что-нибудь… как же так выразиться…
Да что же это такое? Взрослая, а вопрос интимного характера задать стесняюсь.
– Ник, раскрою секрет, язык, на котором ты сейчас мычишь, мне не знаком. Давай, переходи уже на русский, – не дождавшись от меня членораздельной речи, попросил мужчина, а у самого глаза блестят. Что-то мне подсказывает, всё он понял.
– У нас был секс? – смело выдала я.
Койдан не спешил отвечать, он расплылся в довольной улыбке, толкнул дверь, напротив которой мы стояли, и пригласил жестом войти.
Вот чего он медлит?
– Меня посетила интересная мысль. Ник, а ты случаем ничего не имеешь против раздельных спален? Если есть возражения, милости просим. Я только «За»! – укладывая чемодан на кровать, сообщил мужчина, и я покраснела.
Как на такое реагировать? Я ему про Фому толкую, а он стрелки на Ерему переводит.
– Так, всё, молчание – знак согласия. Верно? – с этими словами Ярослав подхватил сумки обратно и уверенной походкой направился на выход. – Пошли ко мне!
– Не-не-не, – запротестовала я и преградила ему путь, для верности ещё и дверь подпёрла спиной.
– Это намек, чтобы я у тебя остался? – чемоданы полетели на пол, а Ярослав уже с пустыми руками приблизился и наклонился так близко, что наши лица почти прикоснулись друг к другу.
Стою ни живая ни мёртвая. Вроде бы как и отталкивать мужчину не за что, но и выносить интимный момент некомфортно. Ярослав как специально тонкую грань дозволенного не переходит, намотал на палец мой локон и внимательно разглядывает, как он струится у него в руке.
– Яр, зачем ты коверкаешь мои слова? Я совсем другое спрашивала, – возмутилась я и повернула голову в бок, подальше от мужских губ.
– Знаю, что коверкаю, – Ярослав склонился ещё ниже и, вдохнув запах моих волос, перешёл на тихий тембр с хрипотцой. – Но ты так забавно смущаешься и мило краснеешь, трудно удержаться и не провоцировать румянец на твоих щёчках.
– Ах… ты… да ты тупо издевался надо мной! – сквозь улыбку облегчения воскликнула я и стукнула паршивца по плечу. – А я всё думаю, куда моего до мозга костей джентльмена Ярослава дели и кого в его шкурке вместо подсунули? – уже в голос расхохоталась я.
Наверное, со стороны Ярослава я и правда смотрелась комично. Мы же однозначно непросто за ручки во время романа держались, а я как диковатая от него шарахаюсь и от каждого прикосновения трясусь, целомудрие блюду. Надо бы его уже не просто как неземной объект вожделения воспринимать, а как своего молодого человека из плоти, крови и с естественными мужскими желаниями.
Койдан ещё немного пошутил на счет моей пугливости и недоверчивости, потом напомнил в котором часу ужин и оставил одну. Это потом только сообразила, ответ о том, был ли между нами секс или нет, Яр не дал, а второй раз я эту тему ещё не скоро подниму. Интересно, он специально от вопроса увильнул или случайно получилось.
