Текст книги "Любимая маска смерти"

Автор книги: Наталья Перфилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

– Все ясно, – сказал Силантьев, задумчиво глядя на депутата. – Кроме одного. Почему вы решили, что виновата именно Олеся? Даже в квартиру ее не побоялись вломиться.

Полунин растерянно оглянулся по сторонам.

– Честно говоря, я был практически уверен, что все это дело рук Алениной племянницы. Я уже говорил, что допрошенная мною с пристрастием секретарша рассказала о последнем телефонном звонке, после которого Алена ушла и не вернулась, документов я у нее не нашел, а та же секретарша утверждала, что Алена утром никуда не выходила… Про ночь она ничего не могла сказать, так как ночует у себя в квартире. А с восьми утра она была дома. Значит, Алена их сразу кому-то отдала ночью или вынесла, когда пошла на встречу с племянницей. Я послал людей по адресу Олеси Геннадьевны. Под видом милиционеров они опросили соседей, никто ничего не знал. Я оставил в квартире засаду. Я не собирался делать вам ничего плохого, поверьте… Ну, по крайней мере, пока не поговорю с вами и не разберусь в ситуации, – подумав пару секунд, добавил он.

– Спасибо хоть на этом…

– Не за что… Вы моими объяснениями удовлетворены? – нервно поинтересовался у Дмитрия собеседник. – Я честно вам рассказал все, как было. Теперь я бы хотел от вас взаимности. Откуда у вас оказались документы?

– Ей их дал Петя Антипин, – опережая ответ Олеси, сообщил Дмитрий. – Вы с ним знакомы, Валентин Петрович? – Он испытующе уставился в лицо депутата.

– Антипин… Антипин… Что-то такое слышал. Он, кажется, с финансами связан… Да, точно. Банк «Гранит», председатель правления. А он тут при чем? – встревожился Полунин. – Документы что, уже пошли по рукам? – Его волнение выглядело вполне искренне. – Антипин в политику не лезет, я слышал, он даже от управления своим банком постепенно отходит… Что-то такое про наркотики поговаривали… Может, сплетни, конечно. Я с ним никогда близко не общался. Только на общих раутах.

– Алена отдала Петру документы на хранение, – не моргнув, соврал Силантьев. – Вернее, не ему, а его банку. Они были в дружеских отношениях, Петя ей ячейку выделил. Ну а когда Алену убили, он достал папку и отдал Олесе, как родственнице. Алена намекнула ему, что это секретные документы. Он не хотел, чтобы ячейку вскрывали компетентные органы… Короче, он посчитал самым лучшим выходом побыстрее избавиться от этих бумаг.

– Странно… – протянул Валентин Петрович. – Странно, что я ни разу не слышал от Алены об этом человеке. А они, похоже, действительно были довольно близки, раз она ему про племянницу рассказала и документы поручила хранить… Мне, пожалуй, стоит с ним встретиться, поговорить… Возможно, он сможет какой-то свет пролить на то, что случилось. Если Алена отдала ему документы, получается, он встречался с ней одним из последних…

– Вряд ли это возможно, – мрачно сказал Дмитрий.

– А что такое? – вскинул глаза Полунин.

– Его тоже убили.

– В смысле? – побледнел депутат.

– В прямом. Петра Егоровича Антипина убили в один день с Аленой Игоревной.

– Я не понимаю… И его тоже? – совершенно растерялся и беспомощно заморгал Полунин. – Его тоже в машине застрелили?

Дмитрий кашлянул и кивнул:

– Его тоже застрелили.

– Вы думаете, это как-то связано со смертью Алены? – глухо спросил депутат.

– А вы?

– Но тогда я вообще ничего не понимаю. Вы считаете, что эти смерти связаны и к ним имеет отношение папка с моими документами?

– Откуда мне знать, – пожал плечами Силантьев. – Честно говоря, я думал, что вы к этому приложили свою руку…

– Что я их обоих убил? Вы в своем уме, Дмитрий? Вы хоть теперь-то понимаете, что это абсурд?

– Ну, не такой это абсурд, конечно, – невозмутимо отозвался тот, – но я склонен верить, что вы тут действительно ни при чем.

– Конечно, особенно если учесть, что в момент смерти этого Антипина я, по-видимому, был в поезде. Олеся Геннадьевна меня там видела…

– Какая ерунда, – пробурчала Олеся. – При таких средствах, как у вас, совершенно нет никакой надобности пачкать собственные руки… Но я тоже склоняюсь к тому, что Дмитрий прав, вы тут ни при чем. Зачем вам убивать, если документы все равно к вам в руки не попали…

– Вот именно! – с облегчением воскликнул депутат. – Зачем мне вообще было привлекать внимание к этим документам, расследование может принести любые непредсказуемые результаты. Если бы Антипин не передал папку Олесе Геннадьевне, они могли бы остаться у него дома в сейфе или в банке, после похорон родственники наверняка начнут разбирать документы покойного, и мои бумаги всплыли бы… – Олеся с Дмитрием обменялись выразительными взглядами. – Короче, если мы все откровенно рассказали друг другу, то не пора ли обсудить, что вы хотите в обмен на папку. Я готов предложить пятьдесят тысяч долларов.

– Сто пятьдесят, – спокойно возразил Дмитрий.

– Согласен, – немедленно согласился депутат.

Олеся едва слышно ахнула, а Силантьев досадливо поморщился. По тому, как легко согласился на эту чудовищную сумму Полунин, он понял, что явно продешевил. Валентин Петрович действительно готов был расстаться с гораздо большими деньгами.

– Когда я получу папку? – деловито поинтересовался депутат.

– Готовьте деньги. Я позвоню и сообщу вам, как и когда мы совершим с вами бартер.

– Хорошо, – поднимаясь, кивнул Полунин. – Вот моя визитка. Я жду звонка. Я бы попросил не затягивать с этим делом, и, пожалуйста, без шуток. Надеюсь, вы не собираетесь копировать документы? Вы все равно не сможете ими воспользоваться…

– Не волнуйтесь, Валентин Петрович, – усмехнулся Силантьев. – Я понимаю, что, кроме вас, нам за эти бумаги никто таких денег не отвалит. И кстати, иметь в друзьях депутата совсем не лишнее.

– Вот именно, – холодно улыбнулся тот. – Я умею быть благодарным… И неблагодарным тоже… Помните это. – Распахнув дверь кухни, он успокоительно поднял руку в сторону мгновенно вставших в позицию автоматчиков. – Уходим.

Глава 25

– И что теперь? – устало поинтересовалась Олеся, когда дверь за депутатом захлопнулась. – Где ты собираешься доставать эти несчастные документы? Между прочим, если ты забыл, я напомню – папку у меня забрал Петр, а сейчас он мертв…

Дмитрий выразительно хохотнул:

– Может, спасибо для начала скажешь? Лихо я тебя от воровства отмазал? Теперь, когда Алена не может доказать обратного, никому и в голову не придет, что в гараже была не она, а ты… Ты теперь вообще к этому делу отношение имеешь… косвенное. Я молодец?

Дмитрий подошел к Олесе и обнял ее за плечи.

– Молодец, – прошептала она и, уткнувшись носом в его плечо, разрыдалась.

– Я не понял, – растерялся Дмитрий. – Теперь-то чего рыдать? Надо было плакать, когда наши с тобой жизни на волоске висели. А теперь уже пора начинать радоваться. По крайней мере, этот депутат ушел и мордоворотов своих с собой увел. Значит, у нас есть время что-нибудь придумать с этими документами.

– А что тут придумаешь? – вытирая глаза, вздохнула Олеся. – Нужно идти в милицию. Рассказать там чистосердечно все как было…

– И потерять сто пятьдесят штук баксов?

Олеся беспомощно развела руками:

– Да о каких баксах ты говоришь, Дим? Они нам все равно не достанутся. Мы же с тобой на самом деле не знаем, где документы находятся. Значит, ничего отдать Полунину не сможем… Ну что ты на меня так смотришь, я что, разве не права?!

– Интересно, а что ты собираешься рассказать в милиции? – поинтересовался Силантьев, доставая из пачки сигарету. – Как ты им собираешься всю эту ситуацию объяснять? Особенно сейчас, когда все так удачно складывается. Полунин не сомневается в твоей непричастности к похищению документов…

– А ему, насколько я поняла, все равно, кто эти документы из машины взял, – вздохнула Олеся. – Ему сейчас намного важнее получить папку обратно. Он ради этого любого на британский флаг порвет. Ты видел, какие у него глаза? Видел?

– Видел. Ты права, несмотря на все его манеры и любезный тон, он для того, чтобы своего добиться, ни перед чем не остановится.

– Ну и в чем тогда дело? Неужели какие-то паршивые сто пятьдесят тысяч тебе дороже собственной жизни? Ты все равно их не получишь. Ты же не знаешь, у кого документы!

– Как не знаю? Знаю, – спокойно возразил Силантьев. – Ты же сама сказала, что отдала их Пете…

Олеся посмотрела на собеседника как на буйнопомешанного.

– Но Пит мертв!

– Ну и что? Он же их с собой на тот свет не взял, – усмехнулся Дмитрий.

– Ты думаешь, они где-то в доме? Тогда можно поговорить с его женой… Она могла бы нам отдать папку…

– Нет, этот вариант можешь сразу отбросить… – Дмитрий задумался. – Марина мне ничего не отдаст… Даже если это будет просроченный трамвайный билет, она из вредности его спрячет подальше…

– Ну, я могу с ней поговорить… Она же ничего про эту папку не знает и меня тоже не знает… Я могу сказать, что у нас с Петром были какие-нибудь дела коммерческие, что папка мне для работы нужна… Ну, попробовать-то можно… Вдруг получится.

– Не получится, – вздохнул Дмитрий. – У Маринки глаз наметанный, она, если кого раз увидела, в жизни не забудет.

– Но мы не встречались с женой Антипина, когда мы с Русланом были у них в доме, и потом, ночью, ее не было. Она к маме, кажется, уезжала… В Липецк.

– Зато потом приехала, – проворчал Силантьев. – Помнишь ту нервную даму, которая в мою квартиру, как фурия, влетела? – Олеся кивнула. – Так это и есть Марина Владимировна.

– Это жена Петра?! – изумилась девушка. – Не может быть! А зачем тогда она к тебе приходила?

– Тебе интересно? – хмуро посмотрел на девушку Дмитрий.

– Не очень… – как от зубной боли, поморщилась Олеся. – Но я лучше о тебе думала, честно говоря. Все-таки жена друга…

– Петя мне другом никогда не был, – раздраженно заметил он. – Мы с ним общались достаточно редко и в основном по делам… А когда меня нелегкая с этой Мариной свела, я даже представления не имел, что она его жена. Просто в каком-то ночном клубе пересеклись. Наш романчик и длился-то всего ничего… А она вбила себе в голову, что влюблена или что-то вроде того. Мы несколько раз с ней говорили об этом, я старался как можно аккуратнее объяснить, что между нами ничего нет и быть не может… Кстати, тоже на дружбу с Питом напирал… Представь теперь, как она взбеленилась, когда тебя в моей квартире увидела. И о чем я или ты после этого с ней можем говорить?..

– Ты со всеми женщинами, с которыми пересекаешься, в постель ложишься? – хмуро поинтересовалась Олеся. – И потом мучительно придумываешь, как от них избавиться?..

– Ты ревнуешь, что ли? – удивленно приподнял брови Дмитрий. – Нашла тоже время…

– Да при чем тут ревность? – вспыхнула девушка. – Я просто спросила из любопытства.

– А… ну если из любопытства, тогда отвечаю – не всех.

– Во всяком случае, понятно одно, – торопливо сменила она тему, заметив, как внезапно и совершенно непонятно вспыхнули глаза собеседника, – жена Петра нам точно не помощник… Но есть ведь еще один человек, который в курсе всех событий, знает про папку и спокойно может входить и выходить из особняка Антипиных.

– Точно, – хлопнул себя по лбу Силантьев. – Олег! Как же это я про него забыл? Ему, кстати, тоже невыгодно, чтобы дело с документами вылезло наружу, он кровно заинтересован, чтобы все по-быстренькому замять, без скандала.

– Нужно срочно с ним связаться и сказать, чтобы постарался найти папку…

– Ну и где мы его будем искать? – устало спросила Олеся. – Наверное, придется все-таки ехать в особняк…

– Нет уж, рисковать не будем, – решительно заявила Олеся. – Мы по-другому поступим: мы с Катериной созвонимся, а она нам даст номер мобильника своего мужа…

– А ее номер ты, получается, знаешь? – ядовито спросила девушка. – Тоже где-нибудь пересекались?

– Нет, ее номера я пока не знаю, – отозвался собеседник, проигнорировав вторую часть вопроса. – Но знаю способ, как его очень просто узнать.

– Любопытно.

– Ничего особенно, – небрежно бросил он, поднимая телефонную трубку. – Справочная? Вы не могли бы дать мне телефон салона красоты «Чаровница»?

Через пару минут перед ним на столике уже лежал требуемый номер.

– Ну вот, – довольно потер руки Дмитрий. – Видишь, как просто? Я как-то раз стригся у нее в этом салоне, – в ответ на вопросительный взгляд Олеси пояснил он. – Она хороший мастер, между прочим… Только бы она сейчас на работе была, – набирая номер салона, сказал он. – Здравствуйте, милая девушка, нельзя ли Катю к телефончику позвать?.. Ну откуда же мне знать ее фамилию? Если и знал, так забыл сразу же, как вышел из вашего салона… Нет, она точно не блондинка, темненькая, худенькая, симпатичная… Вот спасибо! Жду. Слава богу, кажется, повезло, – зажав динамик трубки ладонью, улыбнулся он. – Сейчас ее позовут, и мы все узнаем… Алло, Катя, это вы? Я знакомый вашего мужа Олега, Дмитрий Силантьев… Мне бы нужно срочно связаться с Олегом. Не могли бы вы дать номер его мобильника?.. Да что вы говорите?.. Когда?.. Н-да… Ну, вы все равно номер дайте, я попробую его разыскать.

– Что случилось с Олегом? – тревожно спросила Олеся, увидев явную озабоченность на лице Дмитрия.

– Надеюсь, ничего, – набирая на своем сотовом только что записанный номер, отозвался он. – Катя говорит, что он со вчерашнего дня не дает о себе знать. Ночевать не пришел и, главное, не отвечает на телефонные звонки.

– Может быть, это из-за того, что Петя умер, поэтому ему и не до семьи сейчас. Во всяком случае, ничего странного, что он ночевать не пришел…

– А почему трубку не берет?

– Да мало ли… – пожала плечами девушка. – Могла батарейка сесть, или деньги банально кончились…

– Тогда телефон был бы недоступен, – возразил Дмитрий, убирая трубку в карман. – А он просто не отвечает. Гудки идут…

– Может быть, он просто не хочет поднимать трубку? – предположила Олеся. – Так же как и я, испугался, что Петю убили из-за документов… Или он еще что-то знает, что может ему угрожать. Он же постоянно был с Питом.

– Да все, что угодно, может быть… – с досадой согласился Силантьев. – Только нам с тобой от этого не легче. На его помощь, если с ним связаться невозможно, нам рассчитывать тоже не приходится…

– Можно немного подождать. Не вечно же он будет скрываться…

– Нет, Олесь, ждать мы как раз не можем. – Дмитрий вздохнул и рассеянно оглянулся. – Во-первых, Полунин может снова в любой момент появиться, и тогда ты так просто от него не отвяжешься… Сейчас он от неожиданности немного растерялся, когда ты его узнала…

– А во-вторых? – вздохнула Олеся.

– А во-вторых, и про Марину забывать нельзя. Она, конечно, неврастеничка, но далеко не дура. Сейчас ей пока не до этого, а как только она все формальности выполнит с похоронами Петра, у нее дело и до Петиных бумаг дойдет. Тогда уж она эту папку точно из своих цепких пальчиков не выпустит.

– Ну и что нам теперь делать?

– Есть у меня некоторые мысли на этот счет… Только сначала ты меня покормить обещала… Помнишь?

– У меня почти ничего нет, – открывая холодильник, вздохнула Олеся. – Колбасы немного, хлеб, кажется, масло.

– Слышь, Олесь, – развернув ее к себе лицом, хмуро сказал Дмитрий. – Так ты это специально сделала? Специально меня сюда заманила, потому что знала, кто тут сидит?

– С чего ты взял? – Олеся отвела глаза и, кажется, немного покраснела. – Откуда я могла знать, что эти парни засаду в моей квартире устроили? Я бы вообще тогда сюда не пошла…

– Ты прекрасно знала, что у тебя холодильник пустой, но все равно потащила меня сюда и в магазин заехать отказалась, – не унимался Дмитрий. – А сама, между прочим, романтический вечер обещала… Я еще удивился, а ты, оказывается, знала, что никакой романтики и в помине не ожидается…

– Ты ошибаешься…

– А знаешь что, – Дмитрий неожиданно отпустил ее плечи и пошел к двери, – пожалуй, я поеду домой. Надоела мне вся эта байда с документами. Мне до них вообще никакого дела нет. Я умываю руки. Сама с Полуниным договаривайся. Можешь действительно пойти в милицию, расскажешь им все… Я думаю, там ты будешь значительно откровеннее… и благодарнее…

– Дим… – У Олеси на глаза навернулись слезы. – Извини…

– Да что ты, не за что… – усмехнулся Силантьев. – Все нормально.

– Дим! – Олеся увидела, что он совершенно невозмутимо застегивает куртку. – Ну прости меня! Я, честное слово, не знала, что тут эти парни с автоматами сидят. Я бы ни за что не поставила тебя под удар и сама бы не стала рисковать… Ну поверь! Мне Руслан сказал, что у меня в квартире милиция засаду устроила… Милиция, понимаешь? Я думала, что Полунин заявил и меня хотят снова посадить в тюрьму… Ты же единственный человек, который мог хоть что-то сказать в мою защиту… Но ты отказался в милицию идти, связываться не захотел… Ну скажи, что мне оставалось?!

– А я, как дурак, уши развесил, – вздохнул Силантьев, расстегивая куртку. – Размечтался о вечере при свечах…

– Ты теперь не уйдешь? – чувствуя себя ужасно виноватой, спросила Олеся.

– Да куда я от тебя уйду. – Дмитрий подошел к девушке очень близко. Так близко, что она почувствовала его дыхание на своей щеке. – Я бы и хотел отвязаться от тебя и твоих проблем, но не могу… – в самое ухо прошептал он.

– Почему?

– Ты правда не догадываешься? – спросил он, нежно целуя Олесины волосы. – Совсем-совсем?

– Я боюсь, – тихо призналась она. – Понимаешь, я очень тебя боюсь.

– Нет… – покачал головой Дмитрий. – Не понимаю… Я делаю для тебя столько, сколько еще ни для одной женщины не делал… И знаешь, что самое странное? Я хочу это делать. А ты меня постоянно отталкиваешь… Наверное, все дело в том парне?

– В каком? – Прижавшись к его груди, Олеся вдруг почувствовала, насколько сильно привязалась к этому человеку всего за какие-то сутки. Если так пойдет и дальше, она скоро просто не сможет без него жить…

– Ну в том, которого ты называешь своим женихом… Скажи, ты очень сильно его любишь?

Олеся молча покачала головой. Говорить ей совсем не хотелось. Вот было бы здорово, если бы все эти убийства, депутаты, документы вдруг исчезли… Просто оказалось бы, что это чья-то злая неудачная шутка, розыгрыш, обман… Что ничего этого нет. А есть только он, Дима. Мужчина, с которым ей хорошо. Хорошо не только в постели, а даже вот так вот – просто стоять посреди маленькой холодной кухни и, ничего не говоря, прижиматься к его куртке щекой.

– Я хочу быть с тобой, – неожиданно даже для себя самой вдруг сказала Олеся. – Пусть это даже просто мимолетное приключение, эпизод в твоей жизни…

– Знаешь, о чем я жалею? – снимая с себя куртку, сказал Дмитрий. – Я жалею о том, что не успел сказать Питу, как я ему благодарен… Если бы не он, то наши с тобой пути никогда бы не пересеклись… И я бы лишился такого увлекательного приключения, – с улыбкой закончил он, снова привлекая Олесю к себе. – Еще тогда, в спальне Пита, я каким-то шестым чувством понял, что ты не просто так появилась в моей жизни.

– Ой, ну не ври ты, ради бога… – рассмеялась Олеся. – Еще скажи, что влюбился в меня с первого взгляда.

– Нет, не влюбился, – покачал он головой. – Это сильнее какой-то глупой влюбленности… Я думал о тебе, твой образ постоянно возникал у меня перед глазами… Когда ты исчезла, испарилась из поезда, я чуть с ума не сошел, поняв, что могу тебя потерять…

Дмитрий осторожно поднял Олесю на руки и понес в спальню.

Глава 26

Утром Олеся проснулась рано. Немного приподнявшись на локте, она посмотрела на спящего рядом Дмитрия и улыбнулась, потом откинулась на подушку и снова закрыла глаза.

«Какая все-таки странная штука жизнь, – подумалось ей. – И радость, и неприятности в ней всегда идут рука об руку. Почему человек не может быть постоянно и безмятежно счастлив? Почему не бывает так, чтобы все и всегда вокруг было понятно? Почему я не могу проснуться в своей постели с человеком, который мне жутко нравится, и быть при этом абсолютно счастлива? Ну почему этому что-то обязательно должно мешать? Вчера все было так романтично, красиво, просто дух захватывало… А сегодня вместе с солнечным светом ко мне вернулись все те страхи, недоверие, сомнения, которые терзают изнутри, не давая радоваться простому женскому счастью рядом с любимым…»

Олеся осторожно, стараясь не разбудить Дмитрия, встала с кровати и накинула халат.

– Ты куда так рано? – Дмитрий поймал ее за руку и потянул обратно на кровать. – За окном еще даже до конца не рассвело. Иди сюда.

– Дим… скажи, только честно, там, в гостинице… Зачем ты эту девочку, администраторшу, в постель к себе затащил?

– Это она, что ли, тебе натрепалась? – с досадой поморщился он и сел. – Вот болтушка… Не бери в голову, я тогда выпил прилично, на тебя был злой… Да ерунда все это. – Он снова потянул Олесю к себе, показывая, что тема исчерпана и говорить в общем-то больше не о чем.

– То есть тебе все равно с кем? – поинтересовалась она. – На меня был зол, попалась под руку эта девочка… Был зол на Марину, попалась под руку я…

– Как вы, женщины, любите все усложнять. Придумываете себе разные сказки и сами же в них верите… – Он поднялся и натянул брюки. – Вот скажи, тебе вчера со мной хорошо было?

Олеся молча кивнула.

– Мне тоже было хорошо. Просто офигительно… Ну скажи, зачем сегодня устраивать все эти разборки, душещипательные беседы? Кому от них польза?

– Да… ты прав, извини, – сухо отозвалась девушка, – наверное, я действительно была не права…

– Тогда иди сюда. Честное слово, отбросить все эти дурацкие условности и просто наслаждаться жизнью намного приятнее. Вокруг и так полно всяких заморочек и проблем, а ты сама себе что-то там надумываешь. Проще надо быть. И мир воспринимать таким, как есть, а не таким, как тебе хочется.

– Наверное, я и правда первостатейная лохушка, – почти про себя пробормотала Олеся. – Ладно, говорить и правда не о чем, давай одевайся, ванна там, а я пойду кофе сварю. Романтика – это все хорошо, но у нас с тобой сегодня еще полно нерешенных дел.

– И одно из них тянет аж на сто пятьдесят штук баксов, – отозвался Дмитрий.

– Вот именно.

– Ты говорил, у тебя есть идеи насчет того, как нам достать депутатскую папку, – напомнила Олеся, когда они с Дмитрием допивали сваренный ею кофе. – Самое время начинать воплощать их в жизнь.

– В общем, ты права… Я, пока одевался, попробовал связаться с Олегом, он по-прежнему не берет трубу… Честно говоря, я начинаю всерьез беспокоиться за парня. Как-то подозрительно дружно переходят в мир иной все, кто связан с этими злосчастными документами. Одна ты осталась и Полунин…

– Спасибо. – Олеся зябко поежилась. – И так на душе фигово, а тут еще ты всякие глупости говоришь. Я, честно говоря, вообще не понимаю, как эти смерти могут быть связаны с документами. Вчера, когда Полунин говорил, что не имеет к смерти Алены никакого отношения, я ему поверила… Ему на самом деле нет никакого смысла избавляться от невесты, к тому же к документам он не приблизился ни на миллиметр, скорее наоборот… А уж со смертью Пети вообще все ниточки обрубаются…

– Да… – доставая из кармана сигареты, кивнул Силантьев. – Я тоже вчера Полунину поверил. Хотя он может оказаться очень хитрым малым. И уж точно не глупым. – Дмитрий задумчиво пощелкал зажигалкой. – Ему действительно смерти Алены и Пита все карты путают… Но я не вижу больше ни одной кандидатуры в убийцы… Такая фигня получается. – Он выпустил синее кольцо дыма и стряхнул пепел.

– И что теперь делать? Может, все-таки пойти в милицию… – нерешительно предложила Олеся. – Там все-таки профессионалы сидят, они уже начали следствие по этим делам. Возможно, если соединить то, что знаем мы, и то, что успели выяснить они…

– Не смеши, – отмахнулся Дмитрий. – Если они даже что-то и узнали, в чем я си-и-ильно сомневаюсь, то никто никаких сведений нам с тобой давать не будет. Ты только свою голову под удар подставишь, если сейчас к ментам сунешься. Тебя запросто могут крайней сделать, всех собак на тебя навешают, а депутат еще добавит…

– А что ты предлагаешь?

– Будем проявлять смекалку. – Дмитрий решительно расправил плечи. – Документы по-любому лучше всего иметь у себя. Лучше бы с ними, конечно, совсем не связываться, но, раз уж так получилось, нужно воспользоваться ими. Предлагаю совершить набег на Петин особняк и попытаться найти, куда он сунул эту дурацкую папку.

– Ты в своем уме? – Олеся посмотрела на Дмитрия и покрутила пальцем у виска. – Как ты себе это представляешь? Выломаешь дверь? Или будешь угрожать Петиным охранникам пистолетом?..

– Я не так примитивен, дорогая. Хотя, возможно, произвожу не самое интеллектуальное впечатление… У меня есть план, – хитро улыбнулся он.

– Расскажешь? – В голосе Олеси особого энтузиазма не чувствовалось.

Силантьев неожиданно хохотнул:

– На первое апреля мы с ребятами одного товарища разыграли… Вышло классно, он чуть в обморок не грохнулся… Но дело не в этом. Все причиндалы у меня в кладовке остались.

– Ты можешь объяснить толком?

– Объясняю… Ты знаешь, что такое меркаптам?

– Не имею ни малейшего понятия, – ответила Олеся.

– Меркаптам – это такой безвредный, но очень и очень вонючий газ, – любезно сообщил Дмитрий. – Его специально добавляют в природный газ, чтобы любую утечку можно было заметить. Сам-то природный газ вообще никакого запаха не имеет…

– Ну и что? – пожала плечами девушка. – Какой нам от этого прок?

– Мы бросим в огород Петиного особняка вот такую маленькую тряпочку, пропитанную меркаптамом, и минут через пять приедем спасать обитателей особняка от отравления… У меня и балахоны с эмблемами газовой службы остались, и респираторы, чтобы лицо прикрыть… Еще бы машину фирменную неплохо привлечь. Попробую договориться с тем парнем из горгаза, который нам тогда помогал. Единственная проблема – Маринка. Если она будет в особняке, наша афера точно не пройдет. Она меня в любом респираторе узнает. У нее нюх как у ищейки… Значит, так: я сейчас звоню парню, насчет машины договариваюсь, потом едем ко мне, забираем ампулу с газом – и к особняку. Ждем, когда Маринка выйдет из особняка, кстати, охранников она наверняка с собой возьмет. Это и будет сигналом к началу операции «Меркаптам». Хороший план?

– Не знаю даже… – пожала плечами Олеся. – Все так гладко звучит, что невольно вызывает сомнения… И потом, ну попадешь ты в особняк, даже в кабинет Петин проникнешь… А толку? Наверняка он положил папку в сейф или в какое-то другое труднодоступное место… Как ты собираешься ее доставать? Надо же код знать.

Силантьев махнул рукой:

– Открыть Петин сейф сможет даже ребенок. Код записан на бумажке, чтобы не забыть, у Пети с памятью серьезные проблемы были в последнее время.

– А бумажка?

– Бумажка к ключу прикреплена. А ключ в глобусе, который на столе. Сто раз видел, как Пит его дрожащими ручонками пытается вставить в ячейку замка… Так что, если папка в сейфе, это самый замечательный вариант.

– Ну давай, попробуем, – без особого энтузиазма согласилась Олеся.