Текст книги "Колыбель времени"

Автор книги: Наталья Павлищева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Что мы держали в руках все трое, причем в один день? Вдруг меня охватил озноб – веер! Да, красивый веер, который принесла королеве я сама!

А дал мне его… Роберт Дадли. Причем странно как-то дал: сунул в руки завернутым в сотню тряпок и умчался, словно по делам. Сказал, что Елизавета давно такой хотела, ему удалось заказать… Где этот веер? Где-нибудь в корзинке королевы. Рыжая любила перебирать свои красивые безделушки. Но веер уже безобиден, он свое черное дело сделал. Получалось, что, развернув веер, первой подхватила гадость я, но я привитая, потом передала Энн и Салли, а потом и королеве?! Стало совсем не по себе.

Нет, этого не может быть, к чему Дадли губить Елизавету, она ему нужна! Кстати, почему он не боялся заразиться сам? Наверное, тоже болел в детстве. Но Елизавета была готова дать согласие неведомому Ивану Васильевичу, что автоматически оставляло Дадли только положение любовника. Королем ему не стать.

Но если бы Елизавета погибла, то не стать вовсе…

А вот тут вы не правы, леди Кэтрин Эшли. Королева назвала Дадли лорд-протектором, то есть своим заместителем, в его руках немалая власть, и под его началом собрана немалая сила. Думаю, две тысячи всадников, о которых сказал Сесил, это только часть. Ну и что, неужели он рискнул бы захватывать власть силой? Да уж, жениться проще…

Жениться?! Но ведь жениться можно не только на Елизавете, Мария Стюарт тоже не замужем. Лорд-протектор Англии, который помог бы ей завоевать английский трон, в качестве супруга королеву Шотландии вполне мог устроить. А уж она-то сделала бы Дадли королем, и даже двух стран сразу! Вот это да… от такого предположения у меня даже дух перехватило.

Конечно, просто переметнуться к более молодой и симпатичной Марии Стюарт, пока имевшей на английский трон призрачные виды, Дадли не мог, опасно, Елизавета бы быстро вытребовала бывшего любовника обратно и отрубила голову. А вот отправив любовницу на тот свет таким хитроумным способом (это не Эми Робсарт, ее с лестницы не столкнешь), Дадли получал блестящую возможность посадить на трон себя самого, оставшись вне подозрений.

Если это так, то рядом страшный враг, это не просто змея, пригретая на груди, это скорпион, который обязательно укусит.

Какой Иван Грозный?! Какое замужество? Тут выжить бы…

А у Рыжей полно папул, только бы не расчесала ни один волдырь, иначе тоже останется рябой. Тогда о замужестве вообще говорить не стоит.

Я сидела, тихонько складывая выстиранные платки для чистки зубов в корзинку. Надеюсь, Рыжая оживет, и они снова понадобятся. Бэсс, видно, дремала.

И вдруг от постели тихий голос:

– Кэт, меня кто-то заразил нарочно?

Я даже вздрогнула, она, наверное, не спала, а лежала, наблюдая за мной. Но я настолько задумалась о своем возвращении в нормальную жизнь, где можно не бояться подхватить оспу или еще какую гадость, что не почувствовала этого. Плохо, так нельзя увлекаться. Однажды я, забывшись, начала напевать что-то по-русски, хорошо, что никто не слышал.

– Не знаю, Бэсс.

– Откуда взялся в моей коробке веер?

Так… начинается… Ни слова о своих подозрениях я пока сказать не могла. Сначала надо все расследовать, посоветоваться с Сесилом, чтобы не наломать дров раньше времени.

– Я принесла.

– Роберт сказал, что заболели все, кто держал в руках этот веер.

– Этот веер мне дал лорд Дадли.

– Роберт… веер? Смешно. А почему ты не боялась заразиться?

Я ответила машинально:

– Болела в детстве…

И вдруг меня пронзило понимание: она подозревает меня?! На меня действительно смотрели колючие глаза королевы… На мгновение я даже растерялась, перехватило дыхание. Подозревать меня после Тауэра, после того, как я столько раз рисковала ради нее самой жизнью, столько сил и нервов вложила в ее спасение?!

– Ваше Величество зря подозревает меня, я не сделала ничего, что могло бы навредить Вашему Величеству.

Пошла она… куда подальше! Все, с меня хватит! Пусть хоть подохнет тут от своей оспы или от своего Дадли!

Рыжая, видно, сообразила, что ляпнула:

– Кэт, я вовсе ни в чем тебя не подозреваю… Нет, я просто спросила, болела ли ты оспой.

Я отложила корзинку в сторону и поднялась.

– Я болела в детстве и сейчас вместе с Вашим Величеством. Ваше Величество позволит мне удалиться, я неважно себя чувствую…

– Кэт, нет! Не обижайся, я сказала глупость!

– Вы высказали, что думали. Простите, Ваше Величество, мне действительно не по себе. Я позову к вам Мэри.

Быстрый поклон и опрометью к двери, пока из глаз не хлынули слезы. Не хватало расплакаться перед этой дрянью! За дверью бедолага Мэри Сидни, тоже подхватившая оспу от королевы и оставшаяся с изрытым лицом.

– Мэри, пройдите к Ее Величеству…

Плевать, кто что думает, сейчас главное скрыться с людских глаз, иначе я пошло разревусь у всех на глазах. Кажется, от меня шарахались, но мне наплевать.

В саду есть беседка, куда редко заходят, там можно дать волю чувствам.

Беседка была пуста, и я действительно расплакалась. Не в голос, не с истерикой, просто сидела и лила слезы. Я крайне редко плакала даже в детстве, но сейчас поняла, что такое, когда слезы льются ручьем. Кажется, они решили вылиться сразу за все годы.

Столько лет напряжения, опасностей, угрозы жизни, столько лет лжи, хитрости, готовности к чему угодно днем и ночью… и ради чего? Чтобы эта дрянь заподозрила в отравлении? Как ей только могло такое прийти в голову?! Все, с меня хватит! Теперь пусть сама выкарабкивается, уеду в свое имение и буду жить как люди. Надоело недосыпать, быть постоянно начеку, переживать, даже болеть. Пусть рожает от кого хочет, пусть выходит замуж за кого угодно, хоть за своего противного Дадли…

И вдруг меня осенило: вот кто подбросил Елизавете мысль о моей вине! Конечно, только вчера мы с ним почти сцепились, и я шипела, что если бы он не притащил этот чертов веер, то королева не подцепила бы заразу! А ведь верно, веер принес Дадли, и все, кто его держал в руках, заболели, служанки даже умерли. Неужели он?! Но скажи я сейчас об этом Елизавете, ни за что не поверит, да она и так обвинила меня. Неужели Дадли сказал, что это моя работа?

В ее покои вещичку действительно принесла я, но дал-то мне веер Дадли. Еще посмеялся, что раздобыл именно такой, о каком мечтала Елизавета. Подсунул и умчался, словно по срочному делу. Стало совсем худо. Не хватает только быть обвиненной в предумышленном заражении королевы. И не оправдаешься, Елизавета поверит ему, а не мне.

Вдруг на пороге беседки появился Сесил. Я даже вздрогнула, то ли он подошел совершенно неслышно, то ли я так задумалась. Он ничего не стал говорить, просто присел рядом и некоторое время сидел молча.

– Хотите уйти от королевы?

– Да.

– Она обвинила вас?

Все этот Сесил знает, может, он и про Дадли тоже знает? Вот кто Дадли терпеть не может! Кстати, взаимно.

– А вас еще не обвинили? Лорд Дадли, кажется, уже нашептал королеве в уши…

– Не бросайте ее сейчас, ей нужна помощь.

– Только пока не выздоровеет. Я не могу помогать той, которая мне не верит.

И вдруг меня прорвало:

– Сесил, зачем вам-то это? Вы умница и могли бы жить сам по себе хоть в Англии, хоть на континенте. К чему столько лет рисковать при разных королях, вас же тоже обижают?

Он чуть помолчал, а потом вздохнул:

– Кроме нее есть еще Англия. И я очень не хочу, чтобы в стране снова началась война…

Я смотрела на него, как на динозавра, выползшего из пещеры. Неужели не перевелись вот такие чокнутые, которые согласны ходить по жердочке над пропастью ради своей страны?

– Потерпите немного, Елизавета не так глупа, она все равно все увидит сама. И чего стоит Дадли, тоже разглядит…

Хотелось заорать в ответ: «Да ты ничего не знаешь! Этот гад будет рядом до самой своей смерти». Но я вспомнила про исправление истории и подумала, что Сесил может оказаться прав.

– Королеву надо выдать замуж за лорда Дадли, чтобы она, наконец, получила желаемое и успокоилась…

– Сесил, но вы столько раз твердили, что если Дадли придет к власти в одну дверь, то вы выйдете в другую?!

– Так и будет, но разве во мне дело?

Ну уж фиг! Если я не отдала Рыжую Артуру, то какому-то Дадли не отдам тем более. Но это означало, что надо возвращаться и снова улыбаться и Бэсс, и противному лорду. Нет, не могу, по крайней мере сейчас не могу.

Сесил каким-то чутьем понял мой настрой, положил руку на рукав:

– Придите в себя, подумайте и еще немного потерпите.

Позже я узнала, что Сесила за мной отправила Елизавета. Увидев, как я ушла, и сообразив, что сильно обидела, потребовала к себе Сесила и попросила уговорить меня, чтобы не бросала ее.

– Можно я скажу вам одну вещь, а вы над ней подумаете? Скорее всего, королева действительно заразилась от меня, а я – подержав в руках веер, который принес лорд Дадли. Я почти убеждена, что лорд очень хотел если не убить моими руками королеву, то сильно ее обезобразить, чтобы вопрос о любом замужестве отпал сам собой.

Сесил ответил не сразу, он покачал головой:

– А убить зачем? Лорд-протектор – это не король.

– Но рядом незамужняя претендентка на трон, которая могла стать замужней в благодарность за поддержку в Англии…

Сесил вскинул на меня свои внимательные глаза и долго смотрел в лицо.

– Вы давно это поняли?

– Сегодня.

– Я действительно подумаю. Лорд Дадли страшный человек, вы правы…

…Он ушел, а я еще долго сидела, размышляя. Ну что я дергаюсь? Серега вон занимается себе хозяйством и занимается. Ну посидел за компанию со мной в Тауэре немного, и обошлось. Влад в роли Мелвилла тоже не слишком напрягается, делает Елизавете комплименты, улыбается, но нахваливает свою Марию Стюарт. Артур и вовсе делал то, что считал нужным, и совестью не страдал. Одна я, как идиотка, пашу на благо этой Рыжей, и все ради чего, чтобы какой-то хлыщ, сумевший охмурить ее, мог одним словом внушить ей такое недоверие ко мне, несмотря на столько лет преданной службы?

Да пошла она! Никуда я не вернусь, ни сейчас, ни позже. Все, хочу домой! В следующий раз пусть идет рожать от своего Дадли в роддом. Что она может со мной сделать? А ничего. Извините, Ваше Величество, я плохо себя чувствую… Простите, Ваше Величество, я тоже больна… Я уже в возрасте, пора бы и на покой удалиться. И пусть попробует сама скрывать свои секреты, свои беременности, свои страсти… Ну ее, не стоит из-за этой Рыжей переживать, у меня своя жизнь, в конце концов.

От такого решения на душе стало легче. Я не обязана больше служить неблагодарной королеве и не стану этого делать. Скажусь больной и немощной.

Посидев еще немного, я отправилась к себе, даже не зайдя в королевские покои узнать о ее самочувствии. С удовольствием посидела в ванне, переоделась в чистую рубаху и свернулась калачиком на кровати. Хорошо-то как! Не нужно прислушиваться, не нужно спать вполуха, вечно быть наготове, начеку.

Снилось мне что-то хорошее, кстати, впервые за все время пребывания в шестнадцатом веке. Проснулась рано утром, улыбнулась заглянувшему в окно солнышку, сладко потянулась, радуясь тому, что можно не вскакивать и не мчаться к королеве. Свобода! Ах, какое же это сладкое слово… Оценить ее может только тот, кто долго был связан по рукам и ногам. Я оценила.

Но радовалась недолго, в комнату заглянула служанка королевы:

– Ее Величество прислала спросить, как вы себя чувствуете.

– Как здоровье Ее Величества?

Чуть не добавила: «чтоб ей!» Вовремя прикусила язык.

– Ее Величеству лучше. А вам?

– А мне пока нет. Поблагодари от моего имени королеву и скажи, что я не могу встать.

Служанка исчезла, а я ругнулась: испоганить так хорошо начавшееся утро! Следом заглянула уже моя Бетси:

– Мадам, вам что-нибудь нужно? Как вы себя чувствуете?

Бетси знает меня прекрасно, ее не обманешь. Пришлось вздохнуть:

– Хорошо, но об этом никто не должен знать. Полежу немного, хоть отосплюсь. Всем говори, что я слаба и никого не хочу видеть.

– Королева несколько раз присылала узнать про ваше здоровье. Она провинилась перед вами?

Ничего себе! Слуги в курсе всего, впрочем, как всегда.

– Ее Величество вольна думать и делать, что пожелает. Если будет спрашивать, отвечай то же, что и остальным.

Не объяснять же Бетси, что королева просто смешала меня с грязью своим подозрением.

От воспоминания о вчерашнем унижении настроение испортилось, даже желание поваляться в постели и отоспаться пропало. Как некоторые рыжие люди умеют испортить все даже своей заботой о твоем здоровье, а ведь день так хорошо начинался.

Есть в жизни такой закон – подлости. Самый сильный, между прочим, самый действенный. Подозреваю, что и в других галактиках он работает без всяких исключений, вот у других законов бывают исключения, а у этого никогда! Причем подчиняются ему все сферы жизни и деятельности.

Вот если нужно встать пораньше, то спать хочется неимоверно, а если можно поваляться подольше, то глаза распахиваются даже раньше обычного, и сон пропадает, сколько его ни зови. Согласно этому закону, мне надоело валяться в постели уже через пару часов до смерти. Просто бока отлежала. Мало того, обуяла жажда деятельности и весьма бурной. Спрашивается, почему бы человеку, страшно уставшему и вымотавшемуся, не отдохнуть хоть денек? Нет, организм уперся в нежелание отдыхать, хоть тресни. Крутилась, крутилась и встала. Еще пару часов промаялась от безделья в кресле, потом плюнула, оделась и отправилась бродить по имению.

Нет, надо просить у Елизаветы разрешение и уезжать к себе, там найду чем заняться. А что, сбережения у меня есть, и немалые, мне просто некогда было тратить, попрошу у Сереги совет, как лучше организовать хозяйство, и превращусь в помещицу. Я даже помечтала о том, какие у меня будут овечки, какие расцветут розы на кустах, какой будет пруд… А если вернут обратно в свое время, тоже порадуюсь. Хватит с меня подвигов во славу королевы Англии.

Меня никто не трогал и не доставал, до самого вечера занималась своими делами, мы с Бетси перебрали мой гардероб, кое-что я даже подшила, кое-что решили выбросить… Почистила воротники, почитала, подремала в кресле, еще почитала, поужинала, а день все не кончался.

Наконец, улеглась спать, хотя, собственно, спать еще не хотелось… Нет, правда, хорошо быть самой себе хозяйкой, особенно это сознаешь, столько лет пробыв привязанной к этой Рыжей.

Дверь чуть скрипнула, открываясь. Я резко обернулась, ожидая чего угодно. Но передо мной стояла… Елизавета, обнимая себя замерзшими руками.

– Кэт… Кэтрин, не бросай меня…

Многолетняя привычка у меня сработала раньше, чем успела сообразить:

– Босыми ногами на холодном полу!

– Ага! – Она ловко юркнула ко мне под одеяло, прижалась, дрожа от холода.

Чуть согревшись, зашептала:

– Ты не уйдешь?

Королева, блин! Девчонка сопливая! Ну куда такую бросишь? Пропадет ведь, Сесил прав.

Немного погодя она вдруг разревелась:

– Я люблю его… что мне делать?

Ей тридцать лет, в таком возрасте уже не влюбляются просто так, это не детская влюбленность, как была в Сеймура, это уже серьезное чувство, и с ним не поспоришь. Оставалось придумать, как обезопасить Рыжую. О том, чтобы ее бросить и уехать в свое имение выращивать розы и овечек, я не вспоминала.

Бабы, несомненно, дуры, на сей раз этот факт касался меня лично, но я почему-то не раскаивалась.

И все же, глядя на то, как влюбленно смотрит на своего Дадли королева, Сесил о чем-то задумался. В тот же вечер он, Уолсингем и Норфолк обсуждали между собой сложившееся положение.

– Королева назвала в качестве лорд-протектора в случае своей смерти Роберта Дадли.

– Да, а он собрал почти две тысячи всадников. Готовится к захвату власти?

– Что мы можем противопоставить?

Сесил задумчиво постучал пальцами по столу.

– А стоит ли противопоставлять? Может, позволить ей выйти замуж за Дадли?

– Сэр, о чем вы? Дадли в качестве короля?!

– Нам нужен наследник. Если не хочет рожать ни от кого другого, пусть рожает от Дадли. А будет ли он королем? Вы плохо знаете Елизавету, выйти замуж за своего фаворита она еще может, а вот отдать ему власть – это вряд ли. Есть только одна вещь, которая для Елизаветы дороже ее ненаглядного Дадли – корона. Этим надо воспользоваться. Пусть выходит замуж, рожает наследника, как только красавчик сделает свое дело, он будет не нужен.

– Надеетесь справиться с тем, кто имеет власть над королевой-женщиной?

– Клин клином вышибают, – усмехнулся Сесил.

Королева могла радоваться, Тайный совет согласился даже на ее замужество с Робертом Дадли!

Елизавета заразила вокруг себя нескольких человек, переболевших оспой тяжелее ее, но сама оправилась довольно быстро, хотя и побывала в весьма тяжелом состоянии. Каким-то чудом оспа почти не оставила следов на ее лице! А уж что на теле, то никому не видно.

Роберт Дадли почувствовал себя снова на коне, он – лорд-протектор! Таковым сумел стать при короле Эдуарде его отец Джон Дадли, а ведь он поднялся тоже с самого низа после того, как деда Роберта Джеймса Дадли казнили, обвинив во взяточничестве. Иногда Роберт пытался сравнить себя с предками. Семью бросали то вверх, то вниз, но с каждым разом Дадли взлетали все выше. Дед был простым адвокатом, но сумел стать незаменимым у короля Генриха VII, очень любил деньги, понимая, что долгой службой так же долго будет становиться богатым, немилосердно брал взятки. За что и был казнен.

Следующий Дадли – Джон – оказался в самом низу, но тоже сумел стать незаменимым и подняться до лорда-протектора, а своего сына Гилберта женил на Джейн Грей, пробывшей королевой всего девять дней. Это привело всю семью в Тауэр, выбраться откуда сумел только Роберт. Он умел быть и напористым, и осторожным одновременно. А еще нутром чувствовал, где выгода. Обладая красивой внешностью и потрясающим обаянием, Роберт вовремя сумел очаровать будущую королеву Елизавету. Он лучше своих отца и брата понял, что к трону можно подобраться не столько при помощи деловых качеств и корпения над бумагами, сколько пожиманием ручки, влюбленными взглядами и прочей чепухой.

Елизавета ему нравилась, и Роберт, не задумываясь, принес в жертву свою любовь – супругу Эми. Одна беда – королева столь строптива, что терпеть ее выходки с каждым днем становилось все трудней. Ревнивая, несдержанная, горячая на расправу и даже на руку, Елизавета была тяжелым испытанием, иногда Дадли сам себе дивился, как надолго хватает его терпения. Но отступать глупо, если Елизавета так долго водила за нос царственных женихов, значит, она просто искала возможность выйти замуж за него, Дадли.

Теперь, когда Елизавета открыто призналась Тайному совету в своей любви к фавориту и назначила его лордом-протектором, бояться Роберту, казалось, нечего. Даже Совет смирился с ее чувствами и согласился на такой брак. Осталось только подождать, когда королева чуть восстановит силы после болезни. Ничего, он подождет, дольше ждал. Дадли умел быть не только напористым и осторожным, он умел быть и выдержанным тоже.

И вдруг…

Вот этого не ожидал никто – после своего выздоровления Елизавета отменила решение назначить Дадли лордом-протектором Англии, решив, что с него хватит и простого участия в Тайном совете!

– Ваше Величество…

– К чему вам такая должность, Роберт? Вы желаете править Англией? Пусть этим занимаются другие – Сесил, Норфолк, Пемброк, Уолсингем… Вы останетесь при мне.

– В качестве кого? – Дадли решил, что пора поставить все на свои места. Если она сейчас скажет «мужа», то остальное неважно. Но Елизавета сказала совсем другое. Она вдруг поинтересовалась:

– А к чему вам были две тысячи всадников, Роберт? – Внимательно глядя на слегка вытянувшееся лицо возлюбленного, она горько усмехнулась: – Власти захотелось? Только после моей смерти, Роберт. Но я не Эми Робсарт, меня с лестницы не сбросишь и улики просто так не спрячешь. Я, как вы видите, даже оспу пережила. – Юбки взметнулись от поворота. Это ее излюбленный прием, так Елизавета получала дополнительный заряд энергии. – Вы не знаете, откуда в моих покоях появился надушенный веер, как раз такой, о каком я однажды вам говорила? И горничная, принесшая этот веер, якобы доставленный неизвестным, умерла от оспы первой… А леди Мэри Сидни, державшая его следующей, изуродована настолько, что вынуждена прятаться в своем имении. Не хлопайте глазами, вам не скоро удастся убедить меня, что в этом нет вашей вины.

– Но зачем мне было бы убивать вас, Бэсс?! Да, веер передали по моему распоряжению, но как я мог знать, в чьих руках он побывает, прежде чем попасть в ваши? Его принесла ваша же Кэтрин Эшли…

– Кэтрин не троньте.

Дадли лихорадочно искал, что бы еще сказать в свое оправдание.

Королева задумчиво полюбовалась его лицом, потом покачала головой:

– Только это вас и спасает от моего гнева. Моя беда в том, что я вас люблю. Подите пока прочь, потом поговорим.

Елизавета никому, даже Сесилу не стала рассказывать о своих подозрениях, она прекрасно понимала, что если сделает это, то Роберту Дадли уже не отвертеться. Сама она догадалась обо всем, лежа долгими бессонными ночами под одеялом. Просто вспоминала всех, кто заразился вместе с ней или от нее. Постепенно стала вырисовываться странная картина – болели не совсем те, кто был рядом. Почему не заболела Кэт, но погибла горничная, которая вовсе не была так уж близка? Всего-то отвечала за ее веера. Елизавета пожалела, что так и не успела расспросить девушку, кто же все-таки принес тот изумительный веер. Сразу не удалось, а когда очнулась от болезни, оказалось, что и горничная тоже больна, только не сумела выжить.

Постепенно раскручивая мысленно все события последнего дня, Елизавета пришла к ужасному выводу – зараза была на веере! Погибли все те, кто к нему прикасался! Кэтрин нет, она заразилась позже и от самой королевы. Заразилась и Мэри Сидни, лицо которой осталось обезображенным оспинами. А вот две горничные, та, что принесла веер, и та, что его держала, умерли. Стало ясно – человек, передавший веер, ошибся только в том, что зараза попала к королеве не сразу, а спустя три-четыре дня, ведь изумительная вещица два из них просто пролежала среди ее вещей.

Кто мог прислать такое?! И вдруг среди ночи она вспомнила, как описывала дорогую безделку Роберту Дадли! Неужели?! Неужели Кэтрин сказала правду и зараженный веер принес действительно Дадли? Тогда все верно, сначала заразилась Кэтрин, но она уже болела, потому не погибла. За ней последовали Энн и Салли, а потом и сама королева.

От понимания этого стало совсем плохо, и как бы она ни гнала страшные мысли, они возвращались. Роберт, влюбленный Роберт, готовый терпеть от нее любые издевательства, пойти на любое преступление, только чтобы видеть каждый день… Нет, это не мог быть он! А из подсознания настойчиво выплывало: как раз он и мог. Но зачем, ведь тогда он терял все?! – уговаривала себя Елизавета. Кроме того, опасно, в случае ее гибели рано или поздно Уолсингем раскопал бы виноватых и нашел Дадли. А не для того ли были собраны всадники?.. Он лорд-протектор ее же волей и в обход всех правил и законов. Женившись тут же на Марии Стюарт, Дадли легко становился дважды королем… Нет, нет, к чему ему такое? Жениться на Марии Стюарт, как бы та ни была хороша, когда влюблен в королеву Англии… нет, глупости!

Легче всего обмануть того, кто хочет быть обманутым. Елизавета очень хотела, она уговорила сама себя, что Роберту не было никакого смысла убивать ее, что вся история с веером – ее собственная выдумка. Уговорила, но отношение к возлюбленному изменилось.

И вот теперь она ругала сама себя за то, что рассказала Дадли о своих подозрениях. Это очень опасно. Но как истинная женщина, Елизавета свято верила в свою неотразимость и не сомневалась, что стоит снова приблизить Роберта, и он не сможет сделать против нее ни единого движения.

Болезнь королевы показала всем, насколько сложен вопрос о престолонаследии. Тайный совет снова и снова настаивал на ее замужестве. Лорды уже были согласны даже на Роберта Дадли, а вот сама королева теперь почему-то не спешила соединить свою судьбу с красавцем. Такого не мог понять никто. Дадли свободен, все уже забыли странную смерть его супруги, почему бы не выйти за него замуж, решив наконец эту пресловутую проблему?!

Но брак должен быть морганатический, и только морганатический. Не короновать, как бы королева этого ни желала! Без воли парламента она ничего не сделает. Была опасность, что королева попросту распустит парламент, но Сесил и остальные надеялись, что Елизавета все же не так глупа, чтобы идти против воли всей Англии в угоду одному человеку.

Елизавета не вышла замуж за Дадли ни тогда, ни потом. Довольно неожиданно этому помогла очередная беременность королевы…

Кстати, дочь Рыжей, которую тоже назвали Мэри, не только выжила, но, по сообщениям моей тайной сообщницы, росла крепкой и здоровой. Мэри Дадли разыграла собственную беременность и сумела выдать дочь королевы за свою. Дублин не Лондон, а дом Сидни не королевский двор, там это несколько проще. Мэри Дадли-Сидни воспитывала королевскую дочь и свою племянницу под именем Мэри. Забавно. Но я точно знала, что двум людям об этом знать совсем ни к чему.