Текст книги "Комплекс Синей Бороды"

Автор книги: Наталья Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

И кстати, – адвокат окинул Лолу профессиональным оценивающим взглядом, – Роза Тиграновна не говорила вам, что мои услуги… гм… достаточно дороги?

– Вас смущает мой внешний вид? – Лола усмехнулась. – Не бойтесь, я вполне кредитоспособна! А это, – она обвела широким жестом свой более чем скромный наряд, – это вроде маскировки… тоже, знаете ли, для конспирации…

– Разумно, – неожиданно одобрил ее адвокат, – весьма разумно! Ну что ж, приступим к делу. Для начала расскажите мне, что у вас произошло и кого я должен защищать.

Он вернулся к столу, вскочил в кресло и развернулся к Лоле лицом. Его короткие ножки не доставали до пола, и он болтал ими в воздухе, как расшалившийся школьник.

– Одного моего знакомого обвиняют в убийстве жены.

– Очень хорошо! – гном удовлетворенно потер маленькие ручки. – Убийство жены – это моя узкая специализация. Я на этой теме, можно сказать, собаку съел… причем не какую-нибудь мелкую, вроде… чихуахуа, извините за выражение, а…

– Бывшей жены, – уточнила Лола, немного обидевшись за чихуахуа.

Это хуже, – адвокат немного помрачнел, но вскоре снова оживился: – Бывшая, но все-таки жена! Жена, она, знаете ли, любого может довести… будем напирать на состояние аффекта… надо будет постараться найти судью-мужчину, тогда сочувствие нам обеспечено… а что из себя представляет этот ваш знакомый? И каковы ваши интересы в этом деле? Вы случайно не собираетесь стать его следующей женой? Должен вас предупредить, это может быть опасно. Некоторые женоубийцы входят во вкус… одного клиента мне пришлось защищать семь раз подряд! Судья от меня уже шарахался!

– Упаси боже! – отмахнулась Лола. – Он никогда не интересовал меня в этом плане. И вообще он человек со странностями…

– Это очень хорошо, – адвокат от возбуждения подпрыгнул в кресле. – Странности – это просто замечательно! Можно будет доказать невменяемость!

– Ну уж не настолько, – обиделась Лола за Ветрова, – все же он не совсем сумасшедший…

– Но если мы докажем невменяемость – тогда можно будет вообще избежать тюремного срока, ограничимся принудительным психиатрическим лечением…

– Ой, только не это! – Лола зябко передернула плечами. – Слышала я, что сейчас творится в психиатрических лечебницах… лучше поищите другой вариант… .

Ну как хотите, – адвокат обиженно скривился. – По-моему, это очень хороший выход… особенно для человека со странностями. Если вы против невменяемости – будем рассматривать другие подходы. Вот, кстати, может быть, попробовать доказать, что это был несчастный случай? С одним моим клиентом это прошло просто прекрасно! У него жена утонула в ванне. Правда, на шее у нее были обнаружены отпечатки пальцев мужа, но мне удалось доказать, что мой подзащитный оставил эти следы, когда делал ей искусственное дыхание.

– И что – поверили?

– Конечно! Правда, соседи заявили, что слышали из их квартиры женские крики, мольбы о помощи… но мне удалось доказать, что в это самое время мой подзащитный смотрел по видео фильм ужасов. Поэтому он несколько опоздал с оказанием помощи жене. Мы даже видеокассету предъявили в качестве доказательства.

– И что – оправдали?

– Полностью! За отсутствием состава преступления! Так что несчастный случай – это просто идеальный вариант! Как, вы говорите, она погибла?

– От ножевых ранений.

Так, может быть, она поскользнулась на разлитом масле и упала на нож? В истории были такие случаи. Царевич Дмитрий, например. .. некоторые, правда, обвиняли в его смерти Бориса Годунова, но прошел вариант несчастного случая. И в моей практике такое тоже случалось. Один мой подзащитный пилил дрова на даче, мимо проходила его жена и споткнулась…

– Ну, в нашем случае такое объяснение вряд ли пройдет. Видите ли, ей нанесли пятнадцать ножевых ударов. Вряд ли суд поверит, что она пятнадцать раз подряд упала на нож!

– Ну, не знаю… всякое бывает… впрочем, действительно трудно будет убедить… но тогда – в чистом виде состояние аффекта! Пятнадцать ударов – это ясно доказывает, что ваш знакомый был просто вне себя! Ни о каком предварительном умысле не может быть и речи! А за убийство в состоянии аффекта дадут самое большее пять лет. Если еще найдем смягчающие обстоятельства…

– Какие? – поинтересовалась Лола.

Ну, допустим, предъявим суду плохо выглаженную рубашку… или найдем образец ее готовки и дадим судье попробовать… иногда это приносит замечательные результаты! Помню, защищал я одного очень интеллигентного мужчину, который задушил свою жену, затолкав ей в глотку целый противень домашнего печенья, которое она сама только что испекла. Мне удалось достать немножко оставшегося печенья и дать попробовать судье. Подсудимого едва не оправдали! В итоге, под давлением общественности и прессы, ему дали полтора года условно! – Глаза адвоката заблестели от приятных воспоминаний. – Ну, такое везение случается редко, но все же в случае убийства в состоянии аффекта больше пяти лет не дают. При условии хорошего поведения и положительных характеристик ваш знакомый выйдет на свободу самое большее через три года! А если еще будет амнистия…

– Простите, – перебила Лола адвоката, – но почему вы рассматриваете только варианты сокращения срока? Почему не хотите добиваться оправдания? Ведь на самом деле мой знакомый невиновен! Он никого не убивал!

– Что – вы серьезно? – адвокат недоверчиво посмотрел на Лолу. – Так-таки и невиновен?

– Абсолютно! – повторила Лола. – Я в этом совершенно уверена! Игорь на убийство просто не способен!

– Ну, знаете ли, вашу уверенность суду не предъявишь! Это не вещественное доказательство! И скажу вам как адвокат – нет такого человека, который не способен на убийство! В моей практике был такой случай… судили активиста партии «зеленых». Кристальной души человек, кроткий, незлобивый, почти святой! Содержал приют для бездомных животных, тратил на помощь братьям нашим меньшим все свободное время и все деньги. И что вы думаете? Убил свою собственную жену. Правда, она сама была виновата. С утра до ночи играла на рояле этюды Дебюсси. Кто же это выдержит?

Адвокат сделал небольшую паузу и проговорил, взмахнув рукой, чтобы подчеркнуть свои слова:

– И вообще, знаете, что я вам скажу? Невиновного защищать гораздо труднее! Он считает, что правда и так на его стороне и совершенно не утруждает себя поисками аргументов и доказательств, не оказывает никакой помощи защите!

Он громко побарабанил пальцами по столу и добавил:

– Прямо даже не знаю, что вам сказать… честно говоря, вы меня огорчили…

– Но, может быть, все же стоит попытаться доказать его невиновность? Поискать настоящего убийцу?

– И кто, с вашего позволения, будет этим заниматься? – адвокат еще быстрее заболтал под столом короткими ножками. – Я, как вы знаете, адвокат, причем адвокат очень квалифицированный, очень востребованный, а не частный детектив и не добровольный помощник следствия. Или, может быть, вы думаете, что милиция будет заниматься этой ерундой?

– Какой ерундой? – опешила Лола.

– Поисками настоящего преступника!

– Но должны же они проводить какую-то работу по расследованию преступления!

Ох, душечка, как вы меня насмешили! У них уже есть подозреваемый, чего еще надо? Соберут каких-нибудь улик, свидетельских показаний – и выведут вашего знакомого на суд! Как вы не понимаете – им нужно закрыть дело, и сделать это как можно быстрее! И все, что мы можем сделать со своей стороны, – это сократить его наказание! Так что выбирайте, что вам больше подходит – невменяемость или состояние аффекта!

– Ну знаете ли… – Лола отступила к двери, – тогда я сама займусь этим делом! Попытаюсь найти настоящего убийцу…

– Не советую, – адвокат огляделся по сторонам, как будто боялся, что их кто-то подслушивает, – знаете, как это называется?

– Как?

– Препятствие работе следствия. И вообще – любым делом должны заниматься профессионалы. Вот вы, например, кто по профессии?

– Я? Актриса… – проговорила Лола, заметно смутившись.

– Ну так играйте на сцене! – припечатал адвокат и склонился над своими бумагами, добавив напоследок:

– Розе Тиграновне пламенный привет!

***

После разговора с Лолой Леня Маркиз очень огорчился. Он и сам не ожидал, что слова, брошенные его подругой в сердцах, произведут на него такое впечатление. В пылу разговора вся ревность его к незнакомому Игорю, которого Лолка так рвалась спасать, куда-то улетучилась, и теперь он думал только о том, какая Лола грубая и вредная. Только подумать, он столько для нее сделал, а она вместо благодарности норовит оскорбить, унизить, да еще и ударить по самому больному месту! И слова-то какие находит, лицедейка несчастная! Он, Леня Маркиз, мошенник экстра-класса, каких в России и странах СНГ можно пересчитать по пальцам, причем по пальцам одной руки – реликтовое создание! Вымирающий вид! А сама-то она кто? Актриса с погорелого театра! Тоже мне талант! Ермолова с Комиссаржевской в одном флаконе! То-то ее из театра поперли!

Но Леня – человек хорошо воспитанный и благородный, он никогда не опустится до грубых оскорблений. Хотя ему, несомненно, было что сказать в ответ Лолке, он гордо ушел. В соседнюю комнату. И даже дверью не хлопнул. Он ожидал, что Лола моментально опомнится и прибежит просить прощения, но она и не подумала. Она долго звонила куда-то по телефону, потом расфуфырилась и умотала из дома, наверное на свидание с адвокатом.

На следующий день Леня решил принять самые строгие меры. Он отказался готовить завтрак. В самом деле, нанялся он, что ли? Лентяйка Лолка свалила на него всю домашнюю работу, включая прогулки со своим карманным волкодавом, а сама оскорбляет его и обижает.

Да еще так больно и жестоко! Можно сказать, с особым цинизмом! Нет, он немедленно уходит из дома, чтобы не столкнуться с Лолой на кухне! Это выше его сил!

«В самом деле, – думал несчастный Леня, зашнуровывая ботинки, – я столько для нее сделал, всем своим благополучием она обязана именно мне, и никому больше! Ведь это представить страшно, из какой грязи я ее вытащил! С вокзала!»

Как всякий оскорбленный мужчина, Леня слегка преувеличивал. Лолу он заприметил и правда в кафе возле вокзала. Но кафе не было забегаловкой, это было чистое, вполне приличное заведение, и подавали там именно кофе и сладкое. Никакого пива, никаких подозрительных неряшливо одетых личностей с бегающими глазами. Лола, разумеется, не была представительницей древнейшей профессии, она мошенничала по мелочи – завлекала своим невинным видом пожилых похотливых козлов, а дальше дело техники – несколько капель клофелина в кофе – и бумажник уже у нее в кармане. Совесть ее нисколько не мучила, поскольку приличные старички не станут клеиться к розовощекой дурехе, приехавшей якобы из глубокой провинции.

Наблюдая за работой мошенницы, Леня отметил ее ловкость и артистизм. И решил взять к себе напарницей.

И вот теперь в голове вертелась мысль: не зря ли он это сделал? По крайней мере сейчас никто не бросал бы ему в лицо несправедливых и совершенно незаслуженных оскорблений!

Леня взял со столика ключи от машины, и тут в прихожую выбежал радостный Пу И и уселся возле двери, склонив голову набок.

– Иди спать, Пу И! – строго сказал Маркиз. – Или разбуди свою хозяйку!

Пу И мигом погрустнел и опустил голову. У Лени кольнуло сердце. В конце концов, животное ни в чем не виновато. А Лолка может проспать до полудня!

– Ладно уж, – сказал он, взяв песика на руки и кладя ключи от машины обратно на столик, – пойдем прогуляемся…

Теплый маленький язычок лизнул его щеку, и Леня невольно подумал, что в жизни все не так плохо – есть и любовь, и преданность, только ему в последнее время не везет…

Они наскоро прогулялись, потому что было холодно, и завернули в кафе на углу, где по утреннему времени предлагался фирменный завтрак – два блинчика с мясом, круассан и большая чашка кофе. Леня честно разделил с песиком блинчики и попросил у девушки за стойкой стаканчик воды, потому что кофе Пу И не любил.

Завтрак настроения не улучшил.

– Вот так, Пу И, – горько сказал Леня, почесав песика за ушами, – твоя хозяйка меня очень обидела. И вообще она совершенно отбилась от рук в последнее время.

Пу И поглядел Лене в глаза и дал понять, что он Лолино поведение тоже не одобряет.

Тут Маркиз поймал веселый взгляд девушки за стойкой и слегка устыдился. В самом деле, сидит взрослый, вполне приличный мужчина и разговаривает с собакой. Да еще жалуется ей на судьбу. Это уже симптом!

Леня заказал еще чашку кофе, а для Пу И – его любимую ореховую трубочку, правда вытащил из нее сбитые сливки, потому что ветеринар велел строго ограничивать собаку в мучном и сладком.

Пока песик, радостно урча, расправлялся с трубочкой, Леня думал невеселые думы. За последний месяц он не получил ни одного заказа, никто не звонил ему по специальному телефону, никто не ссылался на верного человека и не спешил поручить Лене важное конфиденциальное дело, требующее специфических навыков. Значит ли это, что противная Лолка права, и что он, Леня Маркиз, более не востребован? Неужели никому не нужен ловкий, умелый и удачливый мошенник, способный провернуть щекотливое дело без всякого насилия и огласки? Чем иначе можно объяснить молчащий телефон? Конкуренцией?

Леня рассмеялся вслух, за что был удостоен еще одним понимающим взглядом девушки за стойкой – она давно уже поняла, что с посетителем не все в порядке, раз он разговаривает с собакой. Леня не обратил на девицу никакого внимания. Насчет конкуренции он мог быть спокоен, в его профессии он самый лучший.

Людям жалко денег? Действительно, гонорары Леня берет огромные, но ни за что не станет снижать планку – это подорвет его профессиональную репутацию.

– Ладно, Пу И, – сказал он песику, который доел трубочку и умильно поглядывал теперь на симпатичную йоркширскую терьерицу, появившуюся за окном, – нужно набраться терпения и ждать. Все у нас будет хорошо!

Песик поглядел с удивлением – у него-то и так все было хорошо, только ждать как раз не следовало, нужно скорее бежать за прелестной незнакомкой! Но пока Леня копался, терьерица уже ушла. Пу И с упреком поглядел на Маркиза, но тот ничего не заметил, потому что как раз в это время зазвонил наконец тот самый мобильник, который соединял Леню только с потенциальными заказчиками.

Леня так обрадовался, что едва удержался от немедленного ответа, следовало выдержать небольшую паузу.

Звонил человек, которого Леня хотел бы слышать не в самую первую очередь. Было у него несколько старинных проверенных знакомых, сославшись на которых, заказчик мог рассчитывать на Ленину помощь и понимание. В основном они все достались Маркизу по наследству от его старого друга и учителя Аскольда. Все они знали Ленино кредо: никакого насилия, и по возможности как можно меньше криминала. Этот же человек был совершенно из другой оперы. Фамилию он имел незамысловатую – Бугаев, звали его по паспорту Терентий. Когда-то он работал в цирке, но не борцом или гимнастом, как подсказывала фамилия, а всего лишь администратором, потом во времена перестройки вдруг сделался депутатом (фамилия помогла), потом – директором какого-то благотворительного фонда. Фонд просуществовал меньше года и благополучно лопнул, причем поговаривали, что денежки куда-то испарились. Леня Маркиз не слишком вникал в подробности дела. Потом он надолго потерял своего знакомого из вида, и вот года два назад столкнулся совершенно случайно во время выполнения одного весьма щекотливого поручения. Выяснилось, что Бугаев теперь подвизается в чиновничьих кругах, человек там далеко не последний, и даже имеет выход на самого губернатора. Собственно, Леню Маркиза этот человек мало интересовал. Но зато Бугаев очень заинтересовался Лениной нынешней профессией. Кое-что он знал еще со времен работы в цирке, кое-что выяснил через общих знакомых. Одним словом, пару-тройку раз он присылал Маркизу клиентов, имея, надо полагать, с этого неплохой навар – не деньгами, нет, просто те люди, которых он направлял к Маркизу, расплачивались потом с Бугаевым ответной услугой. Связи решают многое, если не все…

– Привет, дорогой! – проговорил Бугаев в трубку, и Леня невольно отметил, что даже голос у него изменился. Раньше он говорил быстро, торопясь и проглатывая слова, иногда пуская петуха. Теперь в голосе Бугаева появились начальственные рокочущие нотки, говорил он медленно, значительно и весомо, нарочно растягивая слова. – Как жизнь молодая? Играет?

– Ты звонишь, чтобы меня об этом спросить? – Маркиз не хотел говорить резко, но уж очень неприятен был ему тон Бугаева.

– Нет, конечно, – тот нисколько не смутился, – я порядки знаю, по этому номеру звонят тебе только по делу. Вот и я тоже по делу.

– Слушаю… – Леня проговорил это сухо, чтобы Бугаев, не дай бог, не услышал в его голосе радости.

– Хочу подослать к тебе одну дамочку…

– Кто такая? – мгновенно спросил Леня, уловив в голосе Бугаева некоторую заминку.

– Она просила сохранить инкогнито! – рассмеялся тот. – Скажу только, что штучка непростая.

– Ты предупредил, чтобы не было криминала? – забеспокоился Маркиз.

– Все в ажуре, ей главное, чтобы конфиденциальность соблюсти… Что-то у нее там стряслось, она тебе сама расскажет. Так берешься?

– Поговорить можно… – протянул Леня, – я конечно занят, но для тебя по старой дружбе так и быть, расстараюсь…

– Ну вот и лады! – обрадовался Бугаев. – Только ей, понимаешь, срочно… Бабам всегда все срочно – вынь да положь немедленно!

– Это точно, – согласился Маркиз.

В душе у него все пело. Стало быть, все у него в порядке, никто его не забыл, он по-прежнему востребован, а Лолка просто злопыхает и вредничает. Он хандрит, только когда нет работы, а сейчас заказ есть, и все наладится.

Выйдя на улицу, он вздохнул полной грудью сырой холодный воздух и несколько опомнился. Вряд ли с этим заказом все будет просто и приятно, поскольку, во-первых: ко всему, что исходило от Бугаева, Леня относился с большой и совершенно оправданной осторожностью. И вторым сомнительным моментом было то, что заказчик – женщина. Все же гораздо проще иметь дело с мужчинами, они не так эмоциональны и четче ставят задачу.

Условились встретиться вечером в «Кофе-холле», что на Садовой, Леня должен сесть за третий по счету столик у окна, заказчица же будет держать на виду последний номер журнала «Вог». Такой способ показался Лене слишком примитивным, лишенным изящества, но условия пока ставил не он.

***

В назначенный час, то есть без десяти пять он сидел за столиком, читая газету и исподтишка поглядывая по сторонам. Кофе в этом заведении варили отвратительно, так что Леня заказал стакан простой воды и зеленый жасминовый чай. Время шло, никто не появлялся. Официантка, похоже, заснула в подсобке. Народу в большом зале было мало, все на виду. Если заказчица хотела конфиденциальности, то зря она выбрала это место. С другой стороны, если дама из чиновничьих кругов, то ее знакомые сюда не ходят.

«Надо бы подстраховаться, – думал Леня, аккуратно складывая газету, – посадить тут Лолку, что ли. Пускай бы за дамочкой понаблюдала… Но Лолка занята своим бывшим хахалем, пытается отмазать его от убийства… Как бы не попала она в историю… Хотя мне недвусмысленно дали понять, чтобы не лез не в свое дело, так что пускай сама разбирается!»

Приятель же и помощник Маркиза по кличке Ухо в данной ситуации был совершенно бесполезен. Если бы дело касалось машин, тут он был как рыба в воде – мигом вычислил бы даму. Но усаживать его за столик в кафе было бы неразумно, Ухо выглядел незаметно только за рулем автомобиля.

Леня взглянул на часы, было двенадцать минут шестого. И тут появилась официантка. Чай так сильно пахнул жасмином, что невольно закрадывалась мысль – не налили ли в него духов. Когда-то давно у Лениной мамы были такие простые картонные коробочки, а в них – стеклянные флаконы с плохо притертой пробкой. Назывались духи «Ландыш серебристый», «Жасмин» и почему-то «Манон»…

Наконец, когда Леня уже собрался встать и отправиться восвояси, в дальнем конце зала появилась рослая молодая женщина с журналом «Вог» в левой руке. Уверенно лавируя между столиками, она пересекла зал, приблизилась к Лене и села рядом с ним.

Маркиз демонстративно посмотрел на часы, но женщина не обратила на это внимания или сделала вид, что не обратила. Вместо приветствия она окинула Леню изучающим взглядом и проговорила:

– Мне сказали, что вы – самый лучший!

– А мне сказали, что вам очень нужна помощь.

Женщина подозрительно прищурилась, но ничего не сказала. Она достала из сумочки пачку легких сигарет, дождалась, когда Леня поднесет ей огонек зажигалки, и неторопливо затянулась.

Леня откинулся на спинку стула и внимательно оглядел свою потенциальную клиентку.

Это была женщина лет тридцати или чуть больше, высокого роста, довольно плотная. Впрочем, она не была толстой, скорее ширококостной. Несмотря на ухоженный вид и дорогую одежду, трудно было назвать ее привлекательной. Особенно портило ее выражение лица – самоуверенное, надменное, неприязненное и одновременно подозрительное. Казалось, она постоянно прикидывает в уме, не обсчитали ли ее?

Затянувшись еще раз и стряхнув пепел на блюдечко, она наконец проговорила:

– Надеюсь, вы умеете держать язык за зубами?

– Сдержанность – мое главное правило! – ответил Маркиз, продолжая исподволь изучать ее. – По крайней мере, одно из моих главных правил.

Женщина продолжала разглядывать его, и в конце концов Леня почувствовал себя шубой, которую выбирает придирчивая покупательница, или даже банкой консервированных ананасов на прилавке супермаркета.

– Что же вам от меня нужно? – проговорил он, чтобы прервать затянувшуюся паузу. – Вы же хотели меня срочно видеть?

– Закажите мне чашку кофе, – вместо ответа потребовала она голосом избалованной красавицы.

Леня не стал отговаривать свою визави от кофе, потому что, как выяснилось, чай в этом заведении заваривать тоже не умели.

– Эспрессо? Капуччино? – любезно осведомился он, надеясь, что официантка снова удалится надолго и до кофе дело не дойдет.

– Американо с лимоном.

Леня сделал знак официантке, а заказчица тем временем полезла в свою сумку. Как только девушка приняла заказ и удалилась, заказчица вынула из сумки прямоугольный бархатный футляр и положила его на стол перед Маркизом.

– Взгляните и скажите, что вы об этом думаете.

Леня осторожно открыл футляр. Ему в глаза ударило ослепительное голубоватое сияние.

– Предупреждать надо, – проговорил он, прикрывая коробку и опасливо оглядываясь по сторонам. – И вообще, разве можно носить по улицам такие дорогие вещи! А впрочем…

Он нагнулся над футляром, прикрывая его от посторонних глаз, и снова открыл.

На черном бархате лежало старинное колье удивительно тонкой работы. Веточки из белого золота были унизаны бриллиантовыми цветами и ягодами. Камни рассыпали вокруг искры холодного света.

Однако, присмотревшись к украшению, Маркиз почувствовал в нем явную фальшь.

Камни сверкали несколько неестественным светом, их прозрачность была не столь безупречной, как это свойственно настоящим бриллиантам чистой воды…

Чистой воды?

Леня придвинул к себе стаканчик с холодной водой и осторожно опустил в него краешек колье.

Последние сомнения отпали: камни в воде оставались видны, они не исчезли в ней, как настоящие бриллианты.

Леня положил колье обратно в бархатный футляр и поднял глаза на заказчицу.

– И что же вы об этом думаете? – повторила она.

– Это имитация, – ответил Леня уверенно, – довольно искусная, но имитация.

– Именно, – кивнула женщина, – вы быстро это поняли.

– Надеюсь, вы пригласили меня не только для того, чтобы это услышать?

– Конечно, – она опустила глаза и заговорила тихим голосом, лишенным прежней самоуверенности:

– У меня было настоящее колье… это семейная реликвия, украшение принадлежало моим предкам… у этого колье удивительная история, уходящая в глубину веков, я получила его от своей бабушки… а она – от своей…

«Не рассказывай сказок! – подумал Леня, глядя на руки своей собеседницы. – Такие широкие руки с толстыми короткими пальцами вряд ли свидетельствуют об аристократических корнях! Твоя бабушка, скорее всего, простояла многие годы за прилавком, там и заработала это колье! А теперь, когда стало модно иметь дворянских предков, ты решила шагать в ногу со временем».

Однако вслух он ничего подобного не сказал. Он продолжал внимательно слушать заказчицу.

– Естественно, я хранила колье в банковском сейфе, только время от времени забирая его оттуда, чтобы надеть в особенно торжественных случаях.

– Вы не заказывали имитацию? – на всякий случай уточнил Леня.

Нет, не заказывала, хотя, наверное, и стоило бы это сделать… – она вздохнула, и на лице снова появилось такое выражение, будто ее только что крупно обсчитали. – В общем, неважно… и не перебивайте меня! Это раздражает! Итак, я на днях снова забрала колье из банка, и собиралась надеть его на прием. Но когда я надела колье, то поняла, что с ним что-то не то. Понимаете, когда долго носишь вещь, то чувствуешь ее кожей. Я с закрытыми глазами могла узнать это колье – по тому, как оно лежит на шее и ключицах, и замочек там слегка царапал кожу, если его не повернуть…

«Ну да, – подумал Леня, – оказывается, моя клиентка не слишком толстокожа, раз понимает такие вещи…»

– В общем, я проверила бриллианты вот как вы сейчас и убедилась, что это подделка, – продолжала заказчица. – В банковскую ячейку имею доступ только я, никто не мог взять колье оттуда, его могли подменить только дома. В прошлый раз полдня оно лежало у меня в ящике туалетного столика. Сначала я подумала на прислугу, но потом перебрала в голове все детали и поняла… в общем, все это вас не касается. Я хочу, чтобы вы нашли настоящее колье!

– Нет уж, позвольте! – перебил ее Маркиз. – Если вы хотите, чтобы я занялся вашим делом – расскажите мне все! Иначе я не согласен работать, ищите другого… специалиста. Если хотите, могу предложить вам справочник «Желтые страницы», там десятки адресов частных детективных агентств!

Принесли кофе. С необъяснимым злорадством Леня наблюдал, как женщина размешала сахар и отхлебнула кофе. Она тут же сморщилась и закусила губу. Леня едва успел отвести взгляд, чтобы она не заметила его ехидного взора.

Женщина закашлялась, прижала к крупному носу бумажный носовой платок и наконец проговорила:

– Дело в том, что вопрос касается моего мужа, и я очень не хотела бы…

– Нет-нет, – Леня замахал руками, – вас, наверное, ввели в заблуждение! Я не занимаюсь бракоразводными делами! Ни в коем случае! Это не мой профиль!

Леня всегда с сочувствием думал о тех несчастных, которые, официально называясь частными детективами, занимаются слежкой за неверными мужьями и женами, заглядывают в окна спален, чтобы сделать компрометирующие снимки. На его взгляд, трудно придумать более унизительное занятие! Кроме того, он считал это непозволительным вторжением в частную жизнь.

– Вы меня неправильно поняли, – прервала его собеседница, – мне не нужен развод, и во всяком случае мне не нужны доказательства неверности мужа.

Она сделала драматическую паузу, вздохнула и проговорила гораздо тише:

– У меня этих доказательств и без того более чем достаточно. Окружающие, знаете ли, постарались открыть мне глаза. Вопрос заключается совсем в другом. Я хочу, чтобы вы отыскали это колье и вернули его мне. Оно дорого мне как… как семейная реликвия!

«Да, к тому же бриллиантов в этой реликвии не меньше чем на сотню каратов, – подумал Леня, – не говоря уже о старинном золоте и превосходной работе!»

– Причем я хотела бы, чтобы вы проделали все это достаточно деликатно! Чтобы никто ничего не узнал…

Маркиза так и подмывало отказаться от заказа. Все в этом деле ему не нравилось: личность заказчицы, то, что в деле замешаны семейные отношения… Однако у него уже давно не было работы, и он чувствовал себя не в своей тарелке. Лене казалось, что еще немного – и он утратит профессиональные навыки, а там – полностью выйдет из игры… работа была нужна ему просто для того, чтобы вернуть самоуважение! Она была нужна ему как воздух!

И он, для вида немного поломавшись, согласился вернуть заказчице ее колье или хотя бы выяснить, куда оно делось.

– Но вы знаете, сколько я беру за работу? – уточнил он на всякий случай.

– Деньги не имеют значения! – отмахнулась заказчица. – Для меня главное – вернуть семейную реликвию!

– И еще… я на какое-то время попрошу у вас эту имитацию. Мне нужно показать ее специалисту.

– Делайте с ней все, что пожелаете, – разрешила женщина, – это ведь все равно подделка!

«Подделка-то она подделка, – подумал Леня, – но достаточно качественная. Сразу видно, что над ней поработал первоклассный ювелир!»

***

После разговора с заказчицей Леня нуждался в консультации специалиста. И он недолго раздумывал, к кому обратиться. Он набрал телефон Ивана Францевича Миллера.

Иван Францевич всю свою сознательную жизнь занимался драгоценными камнями. Изумрудами, рубинами, сапфирами, но в первую очередь, конечно же, бриллиантами. Он знал о них все, что только можно. И то, что нельзя – тем более.

Миллер был ювелиром от бога. Хотя приобрел свою специальность благодаря случайному стечению обстоятельств.

В начале двадцатого века в Петербурге, а затем в Петрограде было удивительно много немцев. Немецкая речь звучала на каждом шагу, немецкие булочные славились качеством выпечки, немецкие мастеровые – трудолюбием и старанием. После Первой мировой войны количество их несколько сократилось, но только в сороковом и особенно сорок первом году всех немцев из Ленинграда отправили в ссылку. Среди прочих был и маленький Ваня Миллер с матерью.

Они оказались в Каракалпакии, где летом от жары трескались камни, а зимой ледяной ветер обжигал кожу на лице. И соленый песок, отвратительный соленый песок, который постоянно скрипел на зубах и попадал всюду – в еду, в воду, в постель…

Мать Ивана – худая и строгая Эльза – не выдержала этой жизни и умерла. Маленького Ваню взял к себе сосед, старый ювелир.

Он-то и научил, мальчика всем премудростям этого древнего и благородного мастерства.

– Здорово, Парфеныч, – проговорил Леня, услышав в трубке низкий хрипловатый голос старика, выполнявшего при ювелире сложные и многообразные функции, от телохранителя до повара и няньки, – хозяин дома?

– Ты, что ли, Леонид? – осведомился Парфеныч и хмыкнул: – Шутишь, да? Знаешь ведь, что он уж сколько лет из дома не выходит!

Иван Францевич действительно много лет не покидал свою квартиру, принимая на дому всех своих немногочисленных клиентов. И клиенты, даже самые важные, мирились с такими правилами, потому что Иван Францевич был один, единственный и неповторимый.

– Иван Францевич, – начал Леня, как только Парфеныч передал телефонную трубку хозяину, – надеюсь, ваше здоровье, как всегда, в абсолютном порядке?