355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Наталья Александрова » Клуб шальных бабок » Текст книги (страница 4)
Клуб шальных бабок
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 03:44

Текст книги "Клуб шальных бабок"


Автор книги: Наталья Александрова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Да вот же она, смотрите! – Надежда показала на фотографию, где на заднем плане виднелось знакомое красное платье.

Брюнетка коршуном кинулась к стенду, уставилась на снимок, но после нескольких минут напряженного внимания пожала плечами:

– Нет, не знаю, кто это такая… Она точно не из нашей фирмы! Вы уверены, что видели ее с Селиверстовым?

Надежда кивнула.

– Ну надо же! Это первый раз, чтобы Василий привел кого-то со стороны… надо будет рассказать в бухгалтерии…

– Надо же, какая у вас интересная жизнь! – проговорила Надежда Николаевна, которая между делом продолжала разглядывать фотографии. – А вот, кстати, еще один такой же костюм!

Действительно, на очередном снимке она увидела третьего мужчину в синем полосатом костюме.

– Ах, это! – Брюнетка проследила за ее взглядом. – Так это Сергей Сергеевич.

– Сергей Сергеевич? – как эхо, повторила Надежда. – А кто это такой? Тоже сотрудник вашей фирмы?

– Нет, – в голосе брюнетки зазвучало несвойственное ей почтение. – Сергей Сергеевич Румянцев – большой человек!

– Большой человек? – переспросила Надежда. – Что-то я не поняла. Директор же у вас Толоконников…

– Подумаешь – Толоконников! – брякнула брюнетка. – Подумаешь – директор!

Тут же она сообразила, что сказала лишнее при жене начальника, и опасливо покосилась на Надежду Николаевну:

– То есть он, конечно, директор, и я его очень уважаю, но вы же понимаете: директор – это наемный работник. Сегодня он начальник, а завтра его уволили, а Сергей Сергеевич – один из главных акционеров фирмы…

– То есть хозяин? – уточнила Надежда.

– Типа того! – кивнула брюнетка и мечтательно вздохнула. – И какой мужчина!

Сергей Сергеевич был ее тайной и недостижимой мечтой.

Впрочем, в этом она была не одинока: многие сотрудницы фирмы с затаенным интересом поглядывали на интересного, богатого и одинокого мужчину.

Одиноким он стал не так давно, два года назад, после того как погибла его жена.

Обстоятельств ее смерти никто в фирме толком не знал. Кто говорил, что жена Сергея Сергеевича попала в автомобильную аварию, кто – что она разбилась, катаясь на горных лыжах. Самой достоверной казалась история, что машину, в которой ехала жена главного акционера, угнали вместе с ней какие-то залетные бандиты, а ее саму выкинули на дорогу, и она разбилась насмерть…

Как бы то ни было, но после смерти жены Сергей Сергеевич больше не женился и даже вроде бы на женщин не смотрел. Во всяком случае, рядом с ним ни одна женщина на людях не появлялась.

То есть выходило, что он так предан памяти покойной жены, что больше ни на одну женщину и смотреть не хочет.

Такое романтическое поведение вызывало в женском персонале фирмы еще больший интерес, и кое-кто пытался во время корпоративных вечеринок взять штурмом эту неприступную крепость.

Чем эти штурмы заканчивались, достоверно неизвестно, но, во всяком случае, Сергей Сергеевич сохранял свою свободу, а всем заинтересованным особам женского пола оставалось только смотреть на него издали, томно вздыхать и повторять с непередаваемой интонацией: «Ах, какой мужчина!»

Слушая словоохотливую брюнетку, Надежда рассеянно переводила глаза с одной фотографии на другую, и тут на глаза ей попалась Нелли Дмитриевна Синицкая. Надежда не обратила внимания на нее раньше, потому что Синицкая была совсем не в том виде, в каком принимала клиентов у себя в офисе. Там перед озабоченным замотанным человеком усаживалась серьезная доброжелательная, но немного суховатая дама в нейтральном костюме и почти без макияжа, здесь же Надежда увидела очень стройную женщину с пышной прической в бирюзовом длинном платье с одним открытым плечом.

«Асимметричный крой», – с ненавистью вспомнила Надежда, но не могла не отметить, что платье Синицкой, хоть и несколько вызывающее, сидит на ней отлично.

– Это у нас новое веяние… – процедила ехидная Надеждина собеседница, правильно определив направление ее взгляда. – Штатный психолог. Денег у начальства некуда девать, лучше бы сотрудникам премии больше платили!

Надежда подумала, что со стороны начальства довольно глупо было бы платить премию таким людям, как эта неприятная девица. Надежда мало ее знает, но уже успела понять, что та вечно болтается по комнатам, сама не работает и людей отвлекает, да еще плохо влияет на психологический климат в коллективе.

– Сначала какие-то тесты все проводила, – шипела девица, – потом начальству отчет предоставила. А каждому сотруднику свои рекомендации. Почти все у нее с отклонениями получились – нарочно так дело представила, чтобы с людей денежки тянуть. Потому что тесты и групповые занятия фирма оплачивает – суммы немалые, я ведомость в бухгалтерии видела, а индивидуальные занятия – будь ласков, выкладывай бабки из своего кармана! Нина Семеновна пошла к ней, а когда увидела, сколько платить нужно, волосы, говорит, дыбом встали!

Надежда снова ехидно подумала, что этой вредной брюнетке курс психологической помощи не помешает. Возможно, Синицкая сумела бы разбудить в ее душе такие качества, как доброжелательность, такт и внимание к людям, и нейтрализовать злобу, зависть и мелкое пакостничество. Впрочем, вполне возможно, что такое было бы не под силу даже самому доктору Фрейду.

– Спасибо! – поблагодарила Надежда брюнетку. – Извините, мне так неловко! Мы с вами разговариваем, а я не знаю, как вас зовут.

– Ольга, – представилась та, – Ольга Ястребова. Я работаю в отделе продаж.

– Очень приятно, а я – Надежда… Николаевна. – Надежда решила, что нужно назваться по отчеству, чтобы не слишком сокращать дистанцию с главной сплетницей фирмы.

Тут возле них остановилась унылая длинноносая девица в зеленом свитере.

– Оль, – обратилась она к брюнетке, – а где у нас стол находок? Я на корпоративе зажигалку потеряла. Хорошая зажигалка, дареная…

– Следить надо за вещами! – огрызнулась Ольга. – Пить надо меньше! А стол находок у рекламщиков…

– Стол находок? – заинтересованно спросила Надежда Николаевна, когда унылая девица удалилась. – Что такое «стол находок»?

– На каждом корпоративе обязательно кто-то что-то теряет, – охотно пояснила Ольга. – Ну, мы и договариваемся с работниками ресторана, что они все потерянные вещи складывают в мешок и привозят к нам в офис, а потом все, кто что-то потерял, роются в этом мешке и ищут свое. Иногда находят. Вот этот мешок мы и называем «столом находок»…

– Как интересно! – проговорила Надежда Николаевна. – Пожалуй, мне тоже нужно взглянуть на этот «стол находок». Я кое-что потеряла на вашей вечеринке, одну сережку. Сережка старинная, бабушкина. Я уж с ней распрощалась, а теперь появилась надежда… Где у вас находится этот отдел рекламы?

– Вон там, справа по коридору, вторая дверь, – показала ей Ольга. – Только я уж вас не буду провожать, мне работать нужно…

– Конечно-конечно, – обрадовалась Надежда, которой уже давно надоела словоохотливая брюнетка.

Она вошла в указанную дверь и оказалась в просторной светлой комнате, все стены которой были увешаны рекламными плакатами, а в центре, вокруг огромного стола, теснились озабоченные сотрудники обоего пола.

– Только синий! – восклицал худощавый парень в черном пиджаке с козлиной бородкой. – Синий – это актуально!

– Кому нужен синий?! – возражала ему рыжая девушка в зеленом костюме. – Синий – это вчерашний день! Только оранжевый! Оранжевый – это сексуально!

– На какую группу ты позиционируешь?! – горячился козлобородый. – Мы же проводили акцию, и все промоутеры высказались за синий! Это актуально!

– Что ты заладил: актуально, актуально! Фокус-группа однозначно высказалась за оранжевый! Женщина, а вам что нужно? Вы видите: мы работаем!

Последние слова относились явно к Надежде Николаевне.

– Мне сказали, что у вас здесь «стол находок».

– А, это вон там! – Раздраженная девица махнула рукой в угол комнаты.

– Женщина, постойте! – вклинился козлобородый. – Скажите, какой цвет вызывает у вас более приятные ассоциации – синий или оранжевый?

– Зеленый! – не задумываясь, ответила Надежда.

Парень и девушка озадаченно уставились друг на друга.

А Надежда направилась в дальний угол, где увидела красный мешок вроде того, с каким обычно изображают на новогодних открытках Деда Мороза.

Наклонившись над мешком, она принялась перебирать его содержимое.

Чего здесь только не было!

Зажигалки и пудреницы, патрончики туши для ресниц и тюбики губной помады, баночки крема для лица и даже целые косметички. Кто-то из мужчин ухитрился потерять галстук, а кто-то из женской половины фирмы потерял колготки.

Надежда Николаевна добралась уже до самого дна мешка, как вдруг ей в руки попался совершенно неожиданный предмет.

Она вытащила его на свет божий и уставилась, не веря собственным глазам.

Это была красная женская туфелька. Изящная лодочка известной итальянской фирмы.

Перед внутренним взором Надежды Николаевны встала отчетливая картина: кафельный пол ресторанного туалета, и на этом полу – высунувшаяся из-под белой с золотом дверцы стройная женская нога в красной туфельке. В точно такой же туфельке, как та, которую Надежда держала сейчас в руках.

И еще одну картину она тотчас же вспомнила: чуланчик возле кухни того же ресторана, развешанные по стенам крахмальные халаты и торчащие из-под них женские ноги. Одна нога – в точно такой же туфельке, вторая – босая…

Что же это значит?

Это значит, что туфелька свалилась с ноги трупа, пока его перетаскивали из туалета в чулан. Позже эту туфельку нашел кто-то из ресторанных служителей и сунул в мешок с потерянными вещами.

Но прежде всего найденная Надеждой туфелька значит, что ей позавчера ничего не померещилось, что у нее не было галлюцинаций и что она действительно видела мертвую женщину – сначала в зимнем саду, потом в туалете и, наконец, в чулане при кухне.

«Необязательно, – упорствовал Надеждин внутренний голос. – Может быть, эту туфлю потеряла совершенно другая женщина! Ведь не одна же пара красных туфель существует на свете! Наверняка на той корпоративной вечеринке была не единственная женщина в красных туфлях!»

– Ну да, – ответила Надежда своему внутреннему голосу. – И что, эта таинственная незнакомка потеряла туфельку, как Золушка на королевском балу, и убежала домой босиком, чтобы успеть до полуночи, когда ее вечернее платье от Escada превратится в сатиновый халат, а черный «Мерседес» – в тыкву? Допустим даже, что эта таинственная незнакомка до того напилась, что потеряла свою туфлю. Допустим, что она надела зимние сапоги и в этих сапогах уехала домой. То есть это вполне естественно, на дворе как-никак зима. Но я ни за что не поверю, что она за два дня не спохватилась и не нашла свою потерянную туфельку! Какая женщина в здравом уме и твердой памяти плюнет на совершенно новые итальянские туфли?

Надежда Николаевна сообразила, что последние слова произнесла вслух, из-за чего на нее подозрительно косится сотрудница рекламного отдела. Она прикусила язык и продолжила свой безмолвный спор с внутренним голосом:

«Допустим даже, что в этом предположении есть доля истины. Допустим, что на вечеринке была еще одна женщина в таких же красных туфлях. Что же мне теперь, как в той же сказке про Золушку, обходить всех здешних сотрудниц и мерить каждой из них эту туфельку? Или устроить в этой комнате засаду и ждать, когда она сама придет за потерянной обувью?»

Надежда еще раз взглянула на туфельку, и ее мысли приобрели новое направление:

«Туфли действительно совсем новые, надеты, наверное, первый раз. Хотя стелька внутри этой туфельки почему-то отклеилась… Такая известная фирма, а тоже халтурит. Наверное, потому туфелька и свалилась с ноги покойницы…»

Стелька внутри туфельки действительно отклеилась, и краешек ее немного загнулся. Надежда Николаевна машинально подцепила край стельки ногтем, приподняла его… и увидела под кусочком мягкой кожи крошечный белый квадратик. То ли бумажный, то ли из мягкого пластика размером примерно сантиметр на сантиметр.

Надежда воровато оглянулась, убедилась, что на нее никто не смотрит, и спрятала загадочный квадратик в свою сумку.

Она понятия не имела, что это такое и какую пользу может принести ей эта находка, но на этот раз послушалась своего внутреннего голоса, который шептал ей, что эта находка не случайна и что из нее можно выудить кое-какую информацию.

– Ну как, нашли свою сережку? – раздался рядом знакомый голос.

В комнату вошла Ольга Ястребова. Она смотрела на Надежду Николаевну с подозрением… или это Надежде только показалось?

На всякий случай она заранее вытащила из уха одну сережку и теперь с радостной улыбкой продемонстрировала ее Ольге:

– Вот, действительно нашла! Очень удачно… Жалко было бы ее потерять…

– Рада за вас, – буркнула Ольга и заговорила с рекламщиками о каких-то своих проблемах.

Надежда Николаевна выскользнула в коридор.

Муж наверняка давно уже освободился и теперь разыскивает ее по всему офису.

Однако Сан Саныч ее вовсе не разыскивал.

Она обнаружила его на прежнем месте, за компьютером, только ребята его окружали совсем другие. Увидев жену, Лебедев всполошился, взглянул на часы и взмолился:

– Наденька, тут всплыл еще один срочный вопрос… Подожди еще немножко, ну, буквально десять минут! Мы уже заканчиваем! Совсем чуть-чуть осталось!..

Надежда хотела возмутиться и отчитать мужа, но вовремя вспомнила, что ни в коем случае нельзя делать это при его подчиненных. Кроме того, у нее самой были еще кое-какие дела в офисе. Поэтому она с ангельской улыбкой ответила мужу:

– Хорошо-хорошо, работайте, я буду в холле… Почитаю какие-нибудь журналы.

Сан Саныч, возможно, что-то заподозрил: его жена редко бывала такой покладистой. Однако его действительно ждали серьезные рабочие вопросы, и он, отложив подозрения до более удачного случая, снова уткнулся в экран компьютера.

А Надежда Николаевна вышла в холл.

Дело в том, что там она заметила уборщицу, которая приступила к ежедневному наведению порядка, а ведь известно, что уборщицы знают о жизни любой фирмы гораздо больше, чем кто-то другой. Может быть, даже больше, чем секретарши. Дело в том, что их обычно не замечают и при них ведут самые доверительные разговоры.

Уборщица действительно ходила по холлу с огромным пылесосом на поводке, как с любопытной собакой, сующей нос во все углы. Надежда Николаевна нарочно села в кресло, которое располагалось на пути дрессированного пылесоса. Вскоре неумолимая логика уборки привела к их встрече.

– Пересядьте, пожалуйста! – довольно сухо попросила уборщица Надежду. Та вскочила, направилась к соседнему креслу и вдруг всплеснула руками:

– Таня?! Кнопкина? Это ты?

Уборщица распрямилась, выключила пылесос и уставилась на Надежду:

– Надя? Любимова? А ты здесь что делаешь?

– Вообще-то я теперь не Любимова, а Лебедева, – поправила ее Надежда, – к мужу пришла. У меня здесь муж работает.

Они с Татьяной какое-то время работали в одном институте, только на разных этажах. Надежда была разработчиком, а Татьяна трудилась в отделе технической документации. То есть она просматривала чертежи, изготовленные Надеждой и ее коллегами, на предмет соответствия ГОСТам и прочим нормативам. Из сотрудников своего отдела Татьяна считалась менее строгой, и все разработчики старались подгадать, чтобы их чертежи попали на проверку именно к Татьяне.

Потом началась перестройка, и Татьяна уволилась из института одной из первых.

Всем в институте были известны сложные Танины семейные обстоятельства. Она довольно поздно по тем временам вышла замуж и родила подряд троих детей, причем всех девочек. Уже одно это считалось огромной проблемой в те годы пустых магазинов и всеобщего рабочего дня от звонка до звонка. Родителям подрастающих дочерей можно было только посочувствовать. И как будто этого оказалось мало, когда Таня с семьей после многих мытарств и хождений по кабинетам получили наконец четырехкомнатную квартиру, из далекого сибирского города приехала в гости свекровь. Она свалилась без предупреждения как снег на голову, погостила, да так и осталась насовсем.

– Мне у вас нравится! – заявила она как-то вечером громогласно.

Она все старалась делать так, чтобы слышали не только домочадцы, но и все соседи, а также люди, гуляющие во дворе с собачками, и дворничиха, метущая улицу, и пенсионеры, забивающие «козла», и просто случайные прохожие.

Любую дверь она не открывала, а распахивала, любую ручку не поворачивала тихонько, а дергала изо всех сил. Причем сил у этой женщины в запасе было немерено: она родилась и выросла в Сибири, там народ очень крепкий.

Ее всегда и везде было много, любое помещение она заполняла целиком, так что становилось негде сидеть, негде стоять и нечем дышать. И это притом, что сама Таня и все ее три дочки были тихие, бледные и худенькие. Девочки к тому же очень застенчивые. Танин муж в мать удался только статью, а так был молчалив и скуп в движениях. Дома он большей частью отсутствовал – все время где-то подрабатывал, чтобы прокормить и одеть свою женскую команду. Редкие часы досуга он посвящал починке вещей, которые портила его мамаша – не со зла, а от бьющей через край энергии.

Свекровь била посуду и ломала бачки от унитазов, выдергивала с мясом крючки для полотенец и роняла на кафельную плитку пестик от ступки, которым Танины дети пытались колоть орехи. По прошествии трех месяцев со дня ее приезда в доме не осталось ни одной плотно закрывающейся дверцы шкафа, все стулья скрипели и качались, диван продавился до такой степени, что торчали пружины, собачка, купленная девочкам, получила сильнейший стресс и начала писаться в прихожей, муж стал появляться дома еще реже, а Таня от утомления и нервов совершенно перестала спать по ночам.

Женщина она была скромная и молчаливая, но сотрудники забеспокоились, видя ее больной и измученной, и приступили с расспросами. А после начали давать советы, как использовать энергию этого стихийного бедствия в виде свекрови на пользу обществу.

– Ничего нельзя поручить! – со слезами в голосе рассказывала Татьяна. – Обед готовила – всю кухню изгваздала свеклой да рыбьей чешуей, даже на светильник попало. Я после работы весь вечер отмывала. Белье она замочила прямо в ванне, да налила на пол лужу. Соседка снизу прибежала, у нее весь потолок мокрый. Пол мела – ручку от швабры выломала, в швейной машине три иголки сломала! За что ни возьмется, все ломается, муж уже устал за ней чинить. Ее к хозяйству допускать – себе дороже получается!

– Да уж, – согласились сотрудники, – такую тетку хорошо бы в телегу запрягать вместо тяжеловоза! Или пускай ручной генератор крутит, электричество дает!

– Так в городе-то этого не нужно, – уныло ответила Таня, у которой от переживаний чувство юмора начисто пропало.

Свекровь твердо настроилась жить в большом городе с семьей сына и упорно не понимала осторожных Таниных намеков насчет отъезда. Да что там, она не услышала бы, даже если бы ей проорали приказ уезжать прямо в ухо.

Тут подошло голодное перестроечное время, и Таня с мужем купили дом в деревне, чтобы девочки жили летом на свежем воздухе и питались экологически чистыми продуктами с собственного огорода.

А потом Татьяна уволилась, потому что некому было сидеть с детьми, свекрови она доверить их воспитание не могла.

Больше Надежда ничего о ней не знала.

И вот теперь Татьяна слабо улыбалась, глядя на Надежду.

– Надо же, сколько лет, сколько зим! Постой, ты сказала – Лебедева? Это что, Сан Саныч твой муж?

– Ну да! – радостно подтвердила Надежда. – Давно уже, больше восьми лет, ты тогда уже уволилась…

– Извините, – тихо сказала Татьяна и отвернулась, – рада была повидать, мне работать надо.

Будь на месте Надежды другая женщина, она бы обиделась на такую холодную встречу. Или пожала бы плечами и отошла: мало ли отчего старая знакомая знаться не хочет. Ну, может, нет у нее никакого настроения вспоминать минувшие дни. А некоторые дамы и сами бы не стали признаваться – не в их положении с уборщицами разговаривать. Но Надежда Николаевна была женщина проницательная, она умела быстро просчитать ситуацию и разобраться, что к чему. Так, сейчас она взглянула на себя со стороны глазами Татьяны.

Собираясь к мужу на работу, Надежда очень тщательно занималась своим внешним видом. Поэтому и прическа, и макияж были вполне на уровне. Конечно, эта противная Ольга Ястребова могла своим ядовитым языком перечислить все недостатки Надеждиного вида, настоящие и придуманные. Но кто ее станет слушать…

Так что Татьяна в данный момент видела перед собой вполне успешную даму средних лет в хорошо сидящем деловом костюме и с норковой шубкой, перекинутой через руку. Шубку подарил муж на прошлый день рождения. Цвет лица у дамы свежий, улыбка приятная, в глазах никакой озабоченности, словом, все у Надежды обстоит прекрасно. Чего не скажешь о самой Татьяне – от хорошей-то жизни в уборщицы не пойдешь… Разумеется, у жены замдиректора фирмы не может быть с уборщицей ничего общего.

– Тань, ты что, рехнулась? – тихонько спросила Надежда, тронув Татьяну за рукав. – Мы же с тобой столько лет на одном предприятии проработали, в колхоз вместе ездили, в самодеятельности участвовали, детей вместе на елки водили…

– Люди меняются… – пробормотала Татьяна.

– Только не я! – решительно сказала Надежда.

Татьяна взглянула ей в глаза и улыбнулась.

– Слушай, я и правда рада повидаться, только нельзя здесь в холле разговаривать, начальство заругается.

– Кто, мой Саша заругается? – рассмеялась Надежда. – Ну, я с ним сама разберусь!

– Да нет, Сан Саныч хозяйственных дел не касается, он по работе главный. Найдутся тут другие… директору все станет известно… – Татьяна опасливо поглядела в сторону, где мелькнул силуэт зловредной брюнетки Ольги.

– Как у тебя дела-то? – спросила все же Надежда.

– Да как… Дочка старшая замуж вышла, родила, вот работаю неполный день, чтобы с внуком сидеть. Две другие учатся.

– А свекровь? – отважилась на вопрос Надежда. – Умерла?

– Что ей сделается… – вздохнула Татьяна, – ноги только не ходят, а энергия прежняя. Шумит, кричит, палкой в пол стучит…

– И вы все вместе так и живете? – ужаснулась Надежда.

– А куда же деться? Еще и зять с ребенком прибавились.

Надежда представила, что творится в квартире, где обитают шестеро взрослых, одна старуха с отвратительным характером и один маленький ребенок, и ей захотелось повеситься.

В это самое время в холле появился знакомый Надежде персонаж.

То есть до сих пор она его видела только на фотографиях, зато эти фотографии она разглядывала долго и упорно. Потому что это был один из трех подозреваемых, один из мужчин в полосатых костюмах, а именно – сын главбуха Нины Семеновны Антон. Или, как называла его Ольга Ястребова, Антосик.

Конечно, сегодня он был не в вечернем полосатом костюме, а в черных джинсах и модном свитере с маленьким зеленым крокодильчиком на груди. Надежда невольно подумала, что выглядит Антон неплохо, и, если бы не излишняя материнская опека, давно нашлась бы какая-нибудь хорошая девушка.

Но держался Антон как-то странно, оглядывался по сторонам, как будто от кого-то прятался. Вдруг в кармане у него заверещал мобильный телефон. Антон затравленно завертел головой и, прежде чем достать мобильник, устремился в дальний конец холла.

Надежда, повинуясь внезапному импульсу, бросилась следом за ним под удивленным взглядом Татьяны. Спрятавшись за колонну, она прислушалась к разговору.

– Я же тебя просил: не звони сегодня! – говорил Антон приглушенным голосом. – Ты же знаешь, к чему это может привести! Да, конечно, то, что случилось позавчера, все меняет. Я понимаю, насколько это серьезно. Но нужно еще немного выждать… Ты же знаешь, чем это грозит… Только не надо на меня давить! Ни к чему хорошему это не приведет! Ну хорошо, хорошо, встретимся через час в магазине «Мастеровой». Там людно и риск минимальный…

Разговор закончился, Антон с негромким щелчком захлопнул мобильник, и Надежда Николаевна едва успела метнуться за другую колонну, чтобы он ее не заметил.

Подслушанный разговор ее чрезвычайно насторожил.

Если до сих пор Антон казался ей наименее подозрительной фигурой из троих мужчин в полосатых костюмах, то теперь он становился главным подозреваемым.

Телефонный разговор вообще звучал очень подозрительно, но, пожалуй, самым главным в нем была одна фраза, которая все еще звучала в голове Надежды: «То, что случилось позавчера, все меняет… Это настолько серьезно…»

Еще бы не серьезно! Позавчера на корпоративной вечеринке убили женщину. Убили почти что на глазах Надежды. Антон, судя по сегодняшнему телефонному разговору, имеет к этому убийству самое непосредственное отношение. Больше того, тот, кто ему звонил, явно шантажирует Антона и угрожает вывести его на чистую воду. Как он сказал? «Только не надо на меня давить… Ни к чему хорошему это не приведет…»

Ну да, шантаж никогда не кончается добром!

– Надя, ты здесь?

Надежда Николаевна обернулась и увидела собственного мужа. Сан Саныч выглядел смущенным и усталым.

– Ну все, – проговорил он, виновато улыбаясь, – мы наконец разобрались со всеми неотложными вопросами… По крайней мере, на сегодня. Так что я в твоем полном распоряжении!

Надежда видела, что муж очень устал, и первым ее побуждением было объявить ему амнистию, то есть отменить запланированный поход в магазин, тем более что повод для этого похода был надуманный, а вместо этого вернуться домой, накормить мужа вкусным ужином и провести с ним тихий вечер за книгой или перед телевизором.

Но она вспомнила подслушанный разговор и тут же забыла все благие намерения.

Амнистия отменяется. Она должна выяснить, с кем встречается Антон в магазине «Мастеровой».

– Поехали! – решительно объявила Надежда. – У нас осталось совсем немного времени, если не ошибаюсь, «Мастеровой» работает только до восьми…

– «Мастеровой»? – удивленно переспросил муж. – Почему «Мастеровой»? Магазин «Домашний мастер» гораздо ближе, да и работает до десяти вечера…

– Но я хотела зайти именно в «Мастеровой», – не сдавалась Надежда. – Там больше выбор…

– Ну, не знаю! – Сан Саныч недоуменно пожал плечами. – Уж фильтры-то есть в любом магазине!

– А мне еще нужно купить горшок для цветов и специальный грунт для пальм и фикусов, – настаивала Надежда Николаевна. – Я на выходных собираюсь пересадить фикус.

Сан Саныч удивился, но спорить не стал. Удивился он потому, что обыкновенно его жена не отличалась вздорным и капризным характером, не спорила попусту в отличие от большинства других женщин и не выдумывала для него бесполезных и ненужных дел. Спорить же с ней он не стал, потому что считал это занятие бессмысленной и безнадежной тратой времени.

Правда, у него мелькнуло смутное подозрение, что жена снова влезла в какую-то криминальную историю, но он это подозрение отбросил как не имеющее под собой никаких реальных оснований.

Так или иначе, через полчаса они уже вошли в магазин «Мастеровой».

Увидев огромный торговый зал, заполненный толпами озабоченных житейскими проблемами женщин и озадаченных своими женами мужчин, Надежда Николаевна растерялась. Непросто будет в таком столпотворении найти Антосика!

Кроме того, ей нужно провернуть всю операцию так, чтобы не вызвать у мужа никаких подозрений.

Но тут Сан Саныч сам подал ей блестящую идею. Он метнулся влево от прохода и воскликнул:

– Надя, ты только посмотри, какая замечательная дрель! Сколько у нее насадок! Да одна эта дрель заменит целый набор инструментов! А какой потрясающий перфоратор!

Надежда увидела огромный отдел электроинструментов и поняла, что оттуда не сможет вытащить ее мужа даже мощный тягач на гусеничном ходу. В другое время она пришла бы в ужас, но сейчас это вполне соответствовало ее интересам, и она только проговорила в спину убегающего мужа:

– Ну, ты тут пока посмотри что-нибудь интересное, а я выберу подходящий горшок для цветов. Можешь не торопиться, до закрытия еще достаточно времени.

Опять же, в другое время такая покладистость жены удивила бы Сан Саныча, но теперь он смотрел только на сказочные инструменты и поэтому ответил несколько невпопад:

– Да, дорогая, я с тобой совершенно согласен…

Убедившись, что муж на какое-то время обезврежен и руки у нее развязаны, Надежда Николаевна углубилась в торговый зал в поисках Антосика.

Конечно, найти конкретного мужчину в строительном магазине немногим легче, чем обнаружить пресловутую иголку в стоге сена. Напротив, для поисков иголки в стогу существует вполне разумный способ: сжечь этот стог, а потом извлечь иголку из золы при помощи сильного магнита. С мужчинами такой номер не пройдет. Потому что не для всякого мужчины найдется подходящий магнит.

В самом популярном среди мужчин отделе инструментов Антосика не было, в этом Надежда Николаевна убедилась, пока пристраивала к делу своего мужа. Есть, конечно, не менее популярные отделы сантехники и водопроводной арматуры, но, прежде чем идти туда, Надежда немного подумала и сообразила, что Антосик пришел в магазин, так сказать, не по зову сердца, а на конспиративную встречу с кем-то неизвестным. Поэтому искать его следует не там, куда с большей вероятностью устремится среднестатистический мужчина, а там, где удобнее без помех и без свидетелей переговорить на серьезную тему.

Прямо перед ней находился отдел посуды. Там, перед стендом с чайными сервизами, стоял мужчина, который со спины показался Надежде похожим на сына Нины Семеновны.

Надежда сделала стойку и спряталась за стеллаж со сковородками, откуда подозрительный мужчина был хорошо виден, но тут же заметила свою ошибку: мужчина встал вполоборота, и она увидела, что он вовсе не похож на Антона. У этого незнакомца был характерный профиль печального верблюда. Кроме того, к нему подошла женщина, явная жена, и раздраженно проговорила:

– Что ты смотришь на эту китайскую дешевку? Неужели ты ЭТО хочешь подарить моей маме?

– А что, Люсь, хорошие чашки… – затянул мужчина без надежды на успех. – Смотри, есть в птичках, а есть в цветах…

– Сам ты в птичках! – рявкнула жена. – Я тебя знаю, тебе бы только поскорее отделаться! У мамы юбилей, понятно? Нужен ПРИЛИЧНЫЙ подарок, понятно? И нечего так на меня смотреть! Поедем дальше… надо было сразу ехать в ювелирный!

– Но Люсенька! – попытался сопротивляться муж. – Чем тебе не нравятся эти чашки? Форма такая необычная…

– Необычная?! – вскинулась жена. – Значит, ты считаешь, что моей маме нужно что-то необычное? Значит, мама у меня со странностями? Говори уж прямо: ты и меня считаешь ненормальной?

Разочарованная Надежда не собиралась и дальше наблюдать за этим набирающим обороты скандалом. Она выбралась из своего укрытия и двинулась вперед.

Прямо по курсу находился отдел текстиля: постельное белье и скатерти, занавески и полотенца, передники и кухонные прихватки. Этот отдел просматривался насквозь, так что вряд ли Антон выбрал бы его для тайной встречи. И действительно, во всем отделе Надежда Николаевна не заметила ни одного подходящего мужчины. Вообще здесь толпились в основном женщины среднего возраста.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю