Текст книги "АнтиПринц (СИ)"
Автор книги: Наталья Коралевских
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
не хочу от нее уходить. Рядом тепло. От нее идет
тепло. Мне хочется закрыть глаза и раствориться в
этом тепле. Словно эмбрион в материнской утробе.
Свернуться клубком и плыть в этой тишине и темноте
навстречу...вечности.
Я просыпаюсь с ощущением глубокой потери. Мне
тоскливо, холодно, я не чувствую себя нужным.
Я разочарован в собственных целях. в пять утра
наедине с миром и тишиной, на балконе моего
многомиллионного особняка – они кажутся такими
мелкими, бессмысленными, пустыми.
108
..."Потому что это не твоя дорога...И та единственная, что
без помех проходит по ней в обе стороны, уже спешит
навстречу, разливая мрак за спиной..."
Утро приносит с собой пустоту и разочарование. Мне
уже давно не было так плохо.
Насмешка судьбы – стремиться к одиночеству всю
сознательную жизнь, и в результате страдать от него
же...
Возможно, все дело в том, что раньше я не умирал.
Рядом не было этой полудевочки – полуженщины с
матовыми черными глазами.
Я стал видеть ее тень рядом с некоторыми людьми.
Один из них стоял на балконе и курил. Я шел внизу и
увидел ее. За спиной того мужчины. Она внимательно
смотрела вниз и помахала мне рукой. Словно старому
знакомому.
Как мне хотелось рвануть туда, наверх, схватить ее...
И никогда не отпускать. Никогда
109
...У каждого – своя смерть. К кому – то она приходит
в облике дорогого сердцу человека, для кого – то это
верная собака, кому – то – лучший друг, погибший
еще в детском возрасте. Но человек никогда не идет на
ту сторону один. Те, кто говорят про темный коридор
и космическую пустоту – они были еще не по ту
сторону Реки. Они всего лишь стояли у одного берега
и ждали... Своей очереди.
Точнее, ждали своего Перевозчика.
...Мне везде мерещатся эти глаза. Их ласковый свет и
понимание, что ты кому – то нужен. Они манят. Они
зовут. Они говорят "Пора домой, малыш!"
Но с другой стороны стоит животная жажда жизни, и
пока она еще сильнее. Мне страшно умирать. Я хочу к
ней – туда, – но мне страшно вновь оказаться на том
поле среди бесконечности ледяных звезд. Они такие
далекие и холодные, и никого нет рядом...
..Запомни, малыш, каждый умирает в
одиночестве...
110
Эти мысли находят свое отражение в музыке. Я
неожиданно для себя вспомнил, какого это – играть.
На скрипке – а ведь меня когда – это этому научили!
Новая музыка рождается как сон, и исчезает так же
легко... Мне страшно терять эти ноты. Мне еще не
удавалось их повторить.
Однажды я догадываюсь поместить на балконе
диктофон. И играю снова...А он записывает. Утром я
слушаю эту мелодию и мне в голову наконец – то
приходит название для моего первого альбома.
Vanitas.
Пустота...
Да, это подходит. Мертвый язык давно погибших
легионеров, мертвая музыка – для мертвой
возлюбленной. Идеально.
***
Все чаще приходит вопрос: куда пропала радость от
каких – то совершений? С каждым шагом я все больше
понимаю – меня уже ничего не радует. Мне уже
111
далеко не так легко, как было раньше. Я старею,
возможно?
Или это потеря интереса ко всему – временна? И мне
просто необходима ТЫ рядом – чтобы вновь
вдохнуть во все жизнь. Но тебя нет, и никогда больше
не будет, а я не хочу пока уходить, но и возвращаться
мне уже, в общем – то, некуда.
Я стою на грани, и отчетливо осознаю – как мало мне
нужно для того, чтобы сорваться.
Тяжело приходится тому, кого никто не ждет. Я не
верю в людей, которые меня окружают. Они знают
слишком много, у них уже искаженное восприятие.
Они видят только деньги, богатство и успех.
У меня в душе царит пустота, и у них – тоже, но
никто этого не понимает, а может быть, это просто не
играет уже ни для кого никакой роли.
Настроение меняется, оно зависит от погоды за окном.
Льет дождь, все небо заволокло серыми тучами,
аромат влажной земли разлит в воздухе – и мне
хорошо. Спокойно. По крайней мере, не так уныло, как
должно быть.
Я стал прятаться от солнца. Оно меня угнетает.
112
Солнце – оно осталось там, за спиной, за той смертью,
оно ушло с тобой в тот идеальный мир, где ты сейчас
– без меня.
Оно сияет для всех, кто еще тянется к жизни, а у меня
уже нет желания, нет никаких сил. Я не хочу. Ничего
не хочу. Тянуться – тем более. Какой в этом смысл?
Все равно тебя так или иначе оттолкнут или не
примут, ведь все, чем ты ценен – это деньги на твоих
счетах.
А не в деньгах счастье.
Зачем мне такая жизнь? Поклонение Золотому Тельцу?
Поклонение каким – то успешным, псевдо – духовно
богатым людям? Тем, которые забыли чужие интересы,
их волнуют только их личные проблемы и проблемы их
семей.
Они пройдут мимо упавшего ветерана, будто это
мусор. Они не кинутся спасать чужого ребенка из –
под колес машины. Им ни к чему присылать просьбы о
помощи и рассказывать об умирающих от рака детках.
И выброшенных собаках, обожженных, избитых, едва –
едва дышащих.
113
Ты говорила, что я – Зло. Пусть так. Но я хочу быть
тем Злом, которое имеет право подбирать сбитых на
дороге котят...
***
Меня часто поражают современные женщины. Точнее,
все чаще. Нет времени много, долго и охотно
удивляться происходящему. Мы как будто бы думаем,
что стоит нам выйти на "западный формат" и все сразу
изменится к лучшему? Да кто вам это гарантировал?
Директива Алена Даллеса в действии уже и в России.
Не пропустите...
Это странно. Это страшно.
России было и вправду лучше, когда был коммунизм.
Были цели и были какие – то понятные планы. мы
знали, куда и в какое светлое будущее мы идем. Была
общность. Не было такой массовой проблемы
наркотиков. Образование было бесплатным, и не
плодились, словно грибы после дождя, платные
коммерческие ВУЗы, которым по уровню далеко до
среднего советского ПТУ.
114
В старой книге, которая досталась мне еще от отца,
была рассказана история девочки, жившей при
коммунизме. Ее звали Галя. Фамилии уже не помню. А
книга называлась "Записки школьницы" – автор Ян
Ларри.
Та девочка Галя понимала, что значат дружба, любовь
(к родителям ли, к Родине ли, к профессии?), для чего
образование, какой труд важен, а какой нет – но ведь
не бывает неважного труда и не бывает бесполезных
профессий. Точнее, тогда их не было.
Люди понимали, что они делают и ради чего. Мастера.
На Руси вообще слово "мастер" издревле было в
почете. Мастер – кожевенник, мастер – дровосек
(лесоруб), мастер, мастер...
И сказка такая старая была. Город Мастеров, или
Сказка о двух горбунах.
Раньше писали удивительные книги. Пели прекрасные
песни. И да, такого разнообразия как на Западе не
было, но было куда более важное и куда более нужное.
Была общность. А сейчас куда и как мы все это
растеряли?
115
Сейчас женщины потеряли свои изначальные
ориентиры в виде семьи и детей. В этом плане я горячо
уважаю мусульманок. У них правильные ценности.
Семья, дети, дом. Душа.
А у нас? Что за страна? Чья это страна? Столь рьяно
рубил – рубил Петя окно в Европу, а вместо окна
получилась какая – то сточная яма.
В нашу страну пришли неправильные ориентиры и
чужие мечты В нашу страну пришли массовые случаи
рака.
Рак – это болезнь тоже оттуда. С Запада. Привет –
привет, кому – то еще нужна американская мечта!
Белозубые, загорелые, горячие – улыбайся и трахайся,
главное – это иметь побольше мужчин!
Легализованная проституция – этому вас, девочки,
теперь учат?
Так чему вы тогда удивляетесь? Мужчины реально
стали бояться. Те, что еще ориентируются на своих
матерей и их пример. А не на вас, девочки, массово
бегущие под нож пластических хирургов, и
умирающие после тридцати. От чего? А все
116
последствия недоработанных, в виде дезы (а русских
нам, блин, не жалко!) слитых технологий.
Вспомните, или вам так нравится быть бледными
бессмысленными пародиями на нацию, выросшую из
каторжников и рабов?
О, американская мечта! Покопайтесь в истории, она
хранит факты, а не придуманную, годами
оттачиваемую легенду. Покопайтесь. Вам будет
полезно...
Не убивайте в себе русскую душу, русскую гордость,
не теряйте ориентиры, девочки.
Нам ведь нужны женщины, а не шлюхи...
***
...Сейчас я лечу из Парижа в Москву и мне так…
странно. Меня ждут три женщины, каждая из которых
знает о существовании другой. Им нормально. Более
того, одна плачет ночью из – за того, что вторая
сделала от меня аборт, а третья занимается моим
бизнесом и приглядывает за теми двумя.
Умеют же некоторые устроиться...Хотя о чем я. Я и не
такое умею.
117
Главное – не стесняться. Пробовать. Мало ли, а вдруг
что – то хорошее получится?
Однако, идеи восточных мужчин с их сералями мне
пришлись по душе. Более того – меня поражает
готовность женщина абсолютно разных
национальностей к такому вот гаремному
существованию. Нет, они не живут в одном доме, они
не скрыты под вуалями, но им это нравится – вот в
чем парадокс!
Может быть, дело в том, что я стал популярен? Им
уже неважно, что меня надо с кем – то делить?
Впрочем, я не верю в такую любовь. У меня просто
женщины, которых нужно опекать. Защищать.
обеспечивать. Решать их вопросы. Мне это нравится,
как ни странно.
Троих уже мало как – то. Но пока больше никто в
душу не запал.
Я иду по следам Повелителя Века, повторяю судьбу
османских султанов. И это так интересно... Вот только
войну начать не с кем. Война у меня в бизнесе.
Никто в моем круге общения не подозревает о моих
женщинах, и нашей веселой восточной семье. Им
118
невдомек, что сияющие глаза и широченная улыбка от
уха до уха у меня не из – за наркотиков.
Моим наркотиком стали женщины. Их нежность, их
страсть, их ласка и материнская почти забота.
Та самая, которой я никогда не знал. Моя родная мать
рано умерла, а мачехе было плевать.
Что делать, если в сердце слишком много места для
одной – единственной женщины?
Выход один. Любить всех. Защищать их. оберегать.
Пусть рожают, пусть молятся обо мне ночами. Пусть
ждут.
Это их природное, естественное состояние. Жаль
только, что я так поздно начал это понимать...
...Четвертую я встречаю случайно. Я изначально
понимаю, что от таких девиц не следует ждать ничего
хорошего. Она рыжая и... не знаю, как это назвать – то
правильно. Она сама по себе. Что ей я? Что ей деньги,
власть, положение в обществе? Ей ничего неважно.
Она хочет одного – просто идти вперед.
Когда – то я с этим уже сталкивался.
119
Мой гарем ревниво следит за новой почти объяв
ленной соперницей. Они всеми силами пытаются
предотвратить неизбежное уже – мою свадьбу.
А я влюбляюсь, словно мальчишка, и понимаю, что
места вдруг стало мало. Все для нее, для нее одной.
Вот только я ей не нужен. Ей не нужны эти склоки и
дрязги. Ей не нужен я.
– Разберись со своими женщинами.
– Они все поймут правильно!...
– Нет. Я говорю тебе – нет. Мой принцип – не
связываться с занятыми мужчинами.
– Я оставлю их всех ради тебя.
– А как же любовь?
– Она прошла.
– А дети? ТВОИ дети?
Здесь я замолкаю. Дети мои, но они не признаны.
Детей мне бросать обидно. Да и не хочется. Они – то в
чем виноваты?
– Молчишь? Правильно. Вот ради них и останься. Я не
смогу их всех принять...
120
Пора снова ломать устои...Ты сможешь. Дай мне
только придумать веский и значительный повод.
...Дети остались сиротами, дорогая. В одночасье. И
я не справлюсь... сам.
***
Нежность возникает словно из ниоткуда. Ты не
понимаешь этого – вначале. Сперва тебе кажется, что
это просто посткоитальный невроз. Раньше я часто
плакал после секса. Секса с абсолютно посторонними
женщинами. Мне было плохо. Так плохо, что словами
это было сложно высказать.
Но потом появилась одна женщина, с которой мне
хотелось плакать по другой причине. От счастья. Я
чувствовал себя нужным. Она была так неопытна и
невинна…И при этом от нее постоянно исходило
тепло. Как от матери. Я засыпал на ее груди в полной
уверенности, что все будет хорошо. Чтобы не
случилось –мы будем вместе.
Сейчас я понимаю, что самообман –это не лучшее
средство. Так долго продолжаться не может. Но это
ощущение осталось. Оно терзало меня в кошмарах.
121
после ее смерти мне не хватало именно этого. Я снова
хотел погрузиться в тот младенческий почти что
покой. Мне было нужно это тепло. Его могут дать
только женщины. Настоящие Женщины. Именно так –с
большой буквы.
Шлюх полно. Они стали отвратительны, хотя в
подростковом возрасте, когда я только вышел на поле
этой битвы под названием «большой секс» – они были
почти ангелами. Были в цене только те, которые
готовы были отдавать себя, не задумываясь. Они
раздвигали ноги с радостью. Им было плевать на какие
– то высокие чувства, какие – то эфемерные ценности.
Нет, мне нужно большее. Уже не красота, не
сексуальность. Ничего из вышеперечисленного не
сможет заменить этого необыкновенного чувства
сопричастности, познания какой – то великой тайны
мира. Этот покой, эта нега – только истинная женщина
способна ее дать.
Я вырос фактически без матери. Я почти не помню ее
ласку. Смутно иногда всплывает что – то в памяти.
Какие – то песни, колыбельные, и нежные руки,
обнимавшие и прижимающие к себе. Тот покой и
122
безопасность, то блаженство у материнской груди –
этого не понять умом и не повторить.
Это большая тайна жизни. Именно это ощущение
называют любовью. Я понимаю его именно так. Мне не
нужен секс, больше не нужен. Мне нужен этот покой.
Покой ведь тоже бывает разный… После той своей
смерти я многое сумел расставить по местам. Я
осознал суть вещей, которая раньше от меня
ускользала.
Вечного покоя мне не нужно. Его там просто нет.
Душа жива до тех пор, пока тело гниет в земле. Его
жрут черви, из него растут цветы. А душа в это время
бродит рядом –никем не замечаемая, никому не
нужная. Она наблюдает, как еще вчера рыдавшая по
тебе женщина на еще не остывшем ложе предается
разврату с твоим же лучшим другом. Это называется
«унять боль по мужу», кажется. Для нее это и правда
попытка унять боль.
А еще это торжество. Что она жива. Она доказывает
это самой себе, а ты стоишь, и наблюдаешь,
наблюдаешь… Потом приходит осознание своей
бесполезности. И ты уходишь дальше. Дома у тебя
больше нет. Только тело в дорогом или не очень гробу.
123
Ты наблюдаешь за теми, кто имел для тебя какую – то
ценность. За теми, кто так или иначе был значимым.
Люди открываются тебе с совершенно иной стороны. С
изнанки. Ты раньше видел только внешнюю сторону.
Теперь тебе стало важным докопаться до сути.
Это было еще при жизни. Но сейчас ее нет – этой
жизни. Плоти нет. Душа живет. Она не скована больше.
Но и многое тебе становится недоступным.
Ты бродишь такими путями, которые смертным еще
долго не будут доступны. Ты не запоминаешь эти
дороги. Ты просто идешь…куда угодно, лишь бы не
стоять.
Рано или поздно душа просит остановиться. Ты
приходишь в то место, где чувствовал себя наиболее
счастливым – это в религии называют Раем.
Рай – он может быть разным. Рай – он у каждого свой.
У кого – то это ясный солнечный день и поле за
старым домом в деревне. А в том доме ждет любящая,
всегда готовая понять и принять бабушка…или мать…
Там всегда рядом с тобой женщина. Возможно, такой
Рай только у мужчин. Но там, в Раю, ты редко бываешь
один.
124
А вот в Аду мне не один раз довелось побывать. Еще
на Земле, как оказалось. Я стремился к нему, мне так
интересно было узнать какие же там грешники, и какие
придуманы пытки… Адские муки? Это сложно так
назвать.
Просто ты будешь вечно…стоять…на месте…И тебе
будет очень, очень, просто безумно одиноко.
Ты будешь видеть словно заевший, постоянно
повторяющийся кинофильм. Твои самые страшные
поступки. Все, что отчаянно пытался забыть.
Там не будет забавных чертиков и раскаленных
сковородок. Да никому, в принципе, они и не нужны.
Тебе и без того будет страшно…И ты захочешь
прекратить это.
Моя душа вернулась до того, как тело начало хотя бы
остывать. Но увидеть я успел достаточно.
Не всем так везет… Ты осталась там, родная. Я так и
не успел найти рядом с тобой свой Рай. И теперь я
понял, знаешь.
Я понял, что мой Ад – он не там, по ту сторону, на
забытых кем – то дорогах. Он здесь, рядом со мной, на
земле. Я ношу в себе свой Ад.
125
Он здесь, на Земле, потому что здесь нет тебя.
***
« – Почему ты такой?
– Какой – такой?
– Такой циничный…стал. Ты постоянно говоришь о
смерти. Ты уже ни во что не веришь. Я не знаю, как
еще тебя назвать… Для тебя не существует ни Бога,
ни черта… Разве можно жить так?
– Разве можно слепо верить в то, что навязывают
веками? Изначально религия не была сосредоточена
вокруг Иисуса, или Аллаха… Ислам – одна из самых
молодых религий мира, и ту изменил в свое время
пророк Мохаммед. Он взял то, что уже существовало,
и сменил плюс на минус, и сделал из Богини – Матери
Бога и его рабов , а женщин – их заперли в гаремах…
Ты считаешь эту религию верной?
– Я не считаю ее верной, просто пытаюсь понять твою
логику! Ты веришь хоть во что – то?
– Я верю…в силу женщины. В то, что она есть Бог на
этой Земле. Женщина –это начало и конец всего. Вам
огромная сила дана, просто не каждая умеет ее в себе
найти, и не каждая умеет ею пользоваться… Мария,
126
богиня Аллат –они были женщинами, но кто – то
решил, что слишком много чести, и в христианстве
женщина ушла на второй план, а в исламе
превратилась в домашнее животное. Вот она – правда
твоей религии… Ты все еще хочешь верить?
– Я не хочу тебя слушать больше…Хотя, быть может,
в чем – то ты и прав…
– История тем и хороша, что при желании можно там
сжечь, тут убрать, а кое – где кое – что дописать…
Историю пишут не победители. Историю пишут те, кто
хочет изменить мир. Те, кто хочет изменить будущее.
Чаще всего –к сожалению!, – с корыстными целями…
– Ты не просто циник… Ты самый настоящий Дьявол
– во плоти!
– А я еще удивлялся, где же он бродит!»
Вера – она приходит и уходит, ты тщетно ищешь Бога
там, где его нет. Вместо того, чтобы вспомнить фразу
из Корана о том, что рай лежит у ног матери. Как
точно сказано! Хоть в этом новые пророки не
решились что – либо изменять…
***
127
И снова меня лечат ночные дороги. Лишь когда ты
движешься куда – то –но уже не один, а в потоке
машин, ты понимаешь всю суть этой жизни. Жизнь –
это движение. Но когда ты двигаешься вперед один и
твоя конечная цель остается неизвестной –это
абсолютно не то же самое, что двигаться вместе со
всеми.
Нужно учиться вливаться в поток. Быть в толпе. Стать
с ней единым целом. Стать ее частью.
Но мы волки, а не часть отары, и нам это сложно.
Люди тоже делятся на два типа : овец и их пастухов.
К этому все приходят разными путями. Человек
должен уметь существовать в социуме, иначе его конец
будет печальным, быстрым и неизбежным. Люди не
любят тех, кто идет не их дорогами. Всех, кто
отличается – неважно, в лучшую или худшую
сторону, неизбежно начинают ненавидеть. Это закон.
Что не изведано – то страшно. И его лучше как можно
скорее уничтожить. Чтобы не будило смутные
желания в неокрепших подростковых душах, чтобы не
сманивало наших женщин.
Вы говорите мне про Ад, рассказываете о Дьяволе. Я
научусь покорно слушать. Мне нужно научиться
128
молчать в ответ на ваши веками пересказывавшиеся
догмы. Они никому уже не нужны, но без них –а что
без них останется? Стадо хищников, готовых убивать
ради сильной и здоровой самки, красивой машины,
денег, наркотиков… Мы –не люди, пока в нас живы
эти звериные инстинкты.
Но я свои инстинкты научился слушать. Я стал
осторожным. Мне проще притвориться одним из вас,
чем долго и нудно объяснять, почему я не похож на
вас, обычные люди. Все равно ведь не поймете.
Все так уверены в своей исключительности… Но на
деле – вы все одинаковые.
Это я , уже ставший матерым волк, ощущаю свою
чуждость всему живому. Но мне хуже и хуже с
каждым днем. Что бы я ни делал – мне не становится
легче. Я запутался. Я сбился с дороги.
Но у меня нет сил вернуться назад и пройти этот путь
с самого начала, чтобы понять –где же я повернул не
туда.
Ты бы мне подсказала, милая. Правда. Я уверен. Вы,
женщины, вообще храните в себе целые сокровищницы
сокрытых от непосвященных знаний. Вы с радостью
ими делитесь, вот только не все готовы вас слушать.
129
Что ж, это поправимо. Вполне.
…Трасса полупустая Дорога так пьянит… Ты
мчишься на полной скорости, но теперь ты не один. И
тебе есть, куда возвращаться.
Такое ценное, хрупкое, трудноуловимое чувство. Если
бы его можно было навсегда сохранить…
Дома меня ждет очаровательное рыжеволосое
существо с уже объемным животиком. Скоро, скоро
мой сын появится на свет… Мне давно пора начать
новую жизнь.
В зеркалах мелькает смутно знакомая тень.
В этот момент я понимаю – что все было зря. Столько
лет, столько попыток сбежать – в первую очередь, от
самого себя.
Я понимаю, что ты не оставишь меня в покое. Это ты
забираешь всех, кто становится мне близок – так или
иначе.
Мне пора избавиться от тебя, милая. Прости. Моя
жизнь и мой покой мне вдруг стали важнее.
– У тебя такой странный взгляд…. – тихо шепчет мое
главное сокровище, прижавшись носом к моей шее.
130
– Не волнуйся, родная. Все БУДЕТ ХОРОШО, –
сквозь зубы цежу я. Тень в зеркале ухмыляется, словно
жуткий клоун из старых фильмов ужаса.
Ты объявила мне войну, ты, жалкий отголосок прежде
живого человека?! Не смеши! Я даже умереть
нормально не смог – что мне твои пустые угрозы!
…Через два дня дом продан и мы переезжаем. От
чаяние и испуг в глазах моей новой любви я стараюсь
просто не замечать…
***
{21}
« Нет уже никаких целей и никаких четких планов.
Полное осознание того, что ты никому не нужен со
своей правдой, своим взглядом на вещи. Что все люди
объединяются по интересам, а ты… Ты как бы и
пытаешься прибиться к какому – то из этих берегов,
но тебя там не ждут – вот в чем беда. Кому ты там
нужен со своей правдой? Со своим мнением?
Ничего «своего» никому от тебя не нужно. Либо ты
будешь как все, либо ты не будешь там, среди них,
приобщаться к этой непостижимой умом тайне
131
коллективизма. Вопрос в другом – так ли уж тебе это
надо?
До определенного возраста ты еще пытаешься. Не то
чтобы у тебя это хорошо получалось, но ты в
определенной мере зависишь от общественного
мнения, и тебе пока еще не все равно. Но так не может
продолжаться до бесконечности, правда?
Рано или поздно наступает момент перелома. И тебе
уже плевать на все это стадо баранов, одержимых –
каждый своей идеей. Кто – то ищет спасения в вере,
кто – то – в любви. Кто – то меняет партнеров, словно
ношеные колготки, и кидается от одного к другому,
заглядывая в каждого, словно бомж в мусорку – а не
он ли? Не она ли?
Меня это пугает по – страшному. Иногда хочется
достать любимую «беретту» и выпустить пару пуль
подряд – в себя ли, или в окно, где еще бродят такие
вот «влюбленные». Вы сами – то верите в то, что себе
же и придумываете, ребята?
Вы никому не нужны сами по себе. И я не нужен. И
ты… И вон тот парень. Так просто все по полочкам
раскладывается. Никто никому не нужен. Искренняя
любовь – она только от родителей. Все остальное –
132
это химия, бушующая в крови по весне, гормональный
шторм и буйный, неутомимый инстинкт продолжения
рода.
Я продолжаю убеждать себя и тебя – в частности, мне
почему – то важно убедить именно тебя, – в том, что
друг без друга будет во стократ хуже, чем сейчас. Это
ты – а ты умнее меня, – спокойно говоришь, что мы и
друг без друга прекрасно проживем. Это ты привыкла
жить одна. И тебя так удивляет, что взрослый мальчик
продолжает цепляться за тебя, будто мартышка за
лиану.
А тебе непонятно, почему? Тебе до сих пор
непонятно? Не так уж ты и умна, оказывается. Тебя
волнуют только собственные чувства, мысли и
потребности. Ты не считаешь нужным тратить на меня
свое ДРАГОЦЕННОЕ время.
А мне уже плевать, знаешь. Это немного неожиданно,
но очень, очень страшно. Я начинаю понимать тебя, и
эта философия понемногу меня захватывает.
Ничто нигде не ждет человека. Надо всегда самому
приносить все с собой. Это твой статус, милая? Ты сама
придумала, или кто – то более умный подсказал?
133
Раньше я пропускал его. Не обращал внимания на
такие важные мелочи. А потом неожиданно до меня
дошел смысл. Вот так вот – короткой вспышкой, будто
молния в небе промелькнула, и осветила – эту
простую, довольно – таки корявую фразу. И мне сразу
многое стало ясно.
Я пока еще глупый и очень наивный, но мне уже все
равно. Я теряю себя в этой бесконечной пустоте, в
этом отрицании, в том, как ты отталкиваешь меня.
Этой ночью я проснулся оттого, что под резинкой
моих трусов копошилась нежная женская ладошка.
Моя дорогая, «верная», «нежная» мачеха. Она,
оказывается, соскучилась по отцу. И ей «жаль, что у
нас пока не все гладко складывалось».
Ей так понравилось, она так просила продолжения…
Но тебя это ведь тоже не волнует, правда? И меня –
нет.
Спать с кем – то… А, ладно. Перед кем я тут
смущенно – целомудренно прикрываюсь вежливыми
словами из обихода любовных романов?
Трахаться с кем – то и любить кого – то – это две
разные вещи. Разные плоскости. Абсолютно
134
необязательно эти ощущения должен давать один и тот
же человек.
Вот только раньше меня пугало – как же так, секс – да
без любви? Оказывается, он дает еще более классные
ощущения. Это кайф. Чистый, незамутненный. И я не
против получать его еще и еще раз… Это может
оказаться вполне даже неплохой альтернативой той
несчастной любви, за которой я так гонюсь, что уже
разучился отличать любовь и зависимость…
Мне надоела твоя неприступность. Лучше я буду
неприступным сам. Мое сердце – моя крепость. Моя
постель – это поле битвы… за любовь.»
***
Иногда я смотрю на улицу и выгляжу в этот момент,
словно грозное божество Олимпа. Мне нужно туда,
вливаться в поток людей. Этот ритм большого города,
не замолкающий даже ночью – он завораживает меня.
Я смотрю на бегущих, идущих, сидящих, ждущих кого
– то людей – и я понимаю, что я жив.
135
Я – сторонний наблюдатель, готовый вмешаться в
любую секунду в ход событий. Но я никому там не
нужен.
Хотя я сам в этом виноват.
Люди любят успешных, счастливых, а главное – они
любят тех, кто стоит у руля власти. Они любят тех,
кто богат.
Я подхожу по последним двум пунктам.
Ты стоишь за спиной. Я чувствую твое присутствие.
Мне холодно. По коже бегут крупные мурашки. Твоя
ненависть разливается по комнате, будто ядовитый
газ. Мне тяжело становится дышать.
– Ты скоро умрешь… – этот голос звучит в воздухе
или только у меня в голове? Твой голос. – Я уже
заждалась…
Призрачный, бесплотный. Но такой реальный… Я
опять схожу с ума.
– Ненавижу тебя… До того мига, пока я не перешла
Грань, я не понимала, как же сильно тебя ненавижу…
Ты отравляешь воздух одним своим присутствием…
Словно ядовитая змея. Ты обманчиво красив. Ты
136
губишь всех, кто слишком близко к тебе подбирается.
Бедная дурочка… Она всего лишь повторит мой путь.
– Замолчи! – сорвавшись, испугавшись, ору я. Но в
комнате уже никого нет.
Ты что – то слишком часто стала появляться. Опять
менять квартиры и дома? Бросать все, уходить,
сжигать за собой мосты? Если бы отец узнал, от кого я
бегаю, он бы поднял меня на смех. Если бы об этом
узнала пресса – вездесущая пресса, – мне бы сильно
не поздоровилось.
Но больше всего я боюсь, что узнает она. Моя
нежная… самая – самая... Я не скажу тебе этого –
догадайся по моим поступкам, улови эти слова в
ритме моего сердца, когда ночами я прижимаю тебя к
себе как можно плотнее… Я прячусь от мира на твоей
груди. Я спасаюсь от своих кошмаров, от
преследующих меня призраков.
Так мало стали значить слова. Люди разбрасываются
ими, будто они ничего не стоят. Ни цента.
Слова, идущие от сердца – они бесценны. Но выдирать
их из меня, вырывать признания, будто клещами в
пыточной – я бы не советовал. Чего они будут стоить,
доставшиеся таким образом?
137
Хотя когда женщина мечтает что – то узнать – она не
остановится. Это я уже понял.
***
..Мои призраки парят в темноте, они не оставляют
меня ни на минуту. Я сплю, положив руку тебе на
живот – там растет и набирается сил мой сын. Я
охраняю вас. Уже совсем измучился. Уже не могу
спать.
Одна за другой перед глазами сцены – ты на постели,
холодная, прекрасная, неживая… Молодой мальчик,
зверски изрезанный неизвестным маньяком… Потом
странные вопросы мне почему – то задавала полиция.
Но я ничего такого не помню…
Не помню…
Не хочу вспоминать…
– И не надейся….И не мечтай… – два тихих голоса,
будто ветер в кронах шелестит.
Не хочу слушать… Я НЕ ХОЧУ ВСПОМИНАТЬ!!!
От моего крика ты стала часто просыпаться, родная.
Прости меня. Прости за слабость, за неумение
разобраться со своими кошмарами.
138
Я опять срываюсь с места и ищу для нас более тихий и
уютный уголок. Может, на природе нам будет легче?
Но еще не знаю, что мы стремительно несемся к
концу… Нашему обоюдному концу…
… Наш новый дом со всех сторон окружен вековыми
соснами. Он чудесен, этот дом. Я хожу по темным
коридорам и уже вижу, как здесь будет расти и
набираться сил мой сын. Как он будет бегать по
широким лестницам, играть с недавно купленным мной
щенком…
Призраки ненадолго успокоились.
Я не знал, что это затишье перед бурей. Поверь, я не
знал!!
…Я ненавижу собак… Почему он постоянно скулит?
А сейчас вообще воет… успокой его, у меня нет сил…
успокой, я кому сказал!!
С трудом поднимаешься, идешь в коридор…
Я не насторожился, когда ты не вернулась через десять
минут. Через двадцать… Я слишком расслабился. Это
непростительно.
Я насторожился лишь через час. Тебя все еще не было.
Собака молчала. Но и ты…
139
Такая тишина – ни звука, ни вздоха.
И тут я вновь увидел призрака. Твой улыбающийся
силуэт… А рядом….
– НЕТ!!!!!!!!!!!!!!!!
– А ведь я тебе говорила… История любит
повторяющиеся сюжеты… – Две рыжеволосые тени
растворялись в воздухе. На лице одной играла
широкая ухмылка от уха до уха. А по щекам второй
катились слезы….
…Я нашел тебя под лестницей. Под телом медленно
растекалась темно – вишнёвая лужа уже запекающейся
крови. Упала, споткнулась?
Испугалась – но чего?
Рядом лежал щенок со свернутой шеей.
Выходит, что это я…. Собственными руками… Или
все – таки не я?!
Но может ли столкнуть с лестницы призрак?...
Мне становится страшно…. Я превращаюсь в
чудовище… Безумное и оттого опасное.
140
Я ложусь рядом с тобой, привычно положив руку на
живот, где уже затих мой сын – он так и не родится…
и он уже не будет здесь играть…никогда…
Я бы хотел умереть вместе с тобой…
На вашей общей могиле я установил прекрасный
памятник – два ангела. Два плачущих ангела. Очень
символично.
Только вот умирать мне почему – то расхотелось.
Наоборот – я чувствую… облегчение. Ты забрала свою
жертву. Больше у тебя ничего не выйдет. Чаши весов
выровнялись – и тебе пора уходить…
А вот что делать со вторым?.... Сколько еще жизней
мне придется забрать, прежде чем я отделаюсь от вас?!
Я снова срываюсь с места. Бегу в никуда.
Мне не больно и уже не страшно.
Мне – снова, – уже в который раз, – ВСЕ РАВНО.
Кто – то когда – то сказал, что смерть – это только
