Текст книги "АнтиПринц (СИ)"

Автор книги: Наталья Коралевских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

начало?…

КОНЕЦ II ЧАСТИ.

141

142

PART III. VANITAS.

Подобное лечится подобным.

..Когда – нибудь я выброшу эту стопку тетрадей. В ней так

много боли, так много кошмаров, в ней спрятаны мои

призраки. Отсюда они не могут вырваться. Я им не позволяю.

Нет, я не сумасшедший. Просто я сталкивался с тем, чего

никогда не видели вы. Когда – нибудь вы поймете… а пока

считайте, как хотите…мне все равно.

Это стало моей мантрой – единственное, в чем я обретаю

покой. Мне все равно. Мне плевать. Я зациклился.

Сосредоточился только на себе. Я бегу по кругу, будто

цирковая лошадь.

Любовницы, тусовки, восторженная молодежь… меня

постоянно окружают счастливые пьяные лица… Они

прикоснулись к тому миру, о котором так грезят… В моей

143

постели скоро будут лежать по предварительной записи –

очередь уже на годы вперед…

То ли смешно, то ли грустно ? Нет. Ничего.

Vanitas.

Пустота.

Я оживаю, когда выхожу на сцену. Но там я пою уже не о

тебе. Мои призраки вырвались на волю в этой агонизирующей

музыке. Она не похожа на то, чего я хотел добиться

изначально.

Это рваный ритм, первобытный, вызывающий страх и панику в

неподготовленном сознании. Но на моих концертах нет

неподготовленных. После горсти разноцветных таблеток

дети, подростки – они слушают меня, будто я новый Пророк.

Смысл моих песен ускользает от них, но главного я добился –

они меня хотят.

Я им нужен.

Мне так важно это слышать…. я стал как наркоман. Я не

употребляю эти ваши таблетки, я боюсь увидеть тех, кого

вижу и в нормальном состоянии… Нет, обойдусь. Мои

наркотики – это секс, музыка и ваша любовь… А большего мне

не надо.

Я стал вашим кумиром. Я – ваш путь в будущее.

Но я и не подозреваю, как мало мне осталось до конца…

Хорошо, что никто меня не предупреждал. Я сумел прожить

последние месяцы, не впадаю в истерику от каждого шороха, я

сумел даже ненадолго стать почти счастливым…

144

Спасибо и на этом.»

***

Только спустя годы – даже десятилетия, – ты

начинаешь понимать, как ценны были ничего, по сути,

тогда не значившие мгновения. Ты смотришь на

фотографии, где ты еще умел искренне улыбаться. И

видишь там… Настоящий некрополь.

Там твои погибшие мечты и разрушенные надежды.

Там, на этих фотографиях. Там многое осталось.

Осталась твоя душа. Она в этих коротких мгновениях

– от того момента, когда фотограф нажимает на

кнопку спуска, – и до момента, который навсегда

сохранился на пленке.

Там ты. Ты настоящий. Тот, какой есть. Каким тебя

видели люди. Разные люди – от совсем чужих,

случайных знакомых, до близких друзей.

А сейчас никого их них не осталось.

У каждого своя жизнь. Кто – то обзавелся семьей и

родил пяток милых детишек, кто – то отдался карьере

и рвется к ее вершинам, как призовая лошадь на

145

скачках, кто – то в поисках своей второй половинки

бороздит просторы интернета и скучает все выходные

в ночных клубах.

А где ты? Куда пропали твои желания и стремления?

Когда наступил момент, и тебе стало все равно?

Эти два таких страшных слова… тебе уже не к чему

стремиться. Твои цели достигнуты. Хотя ты никогда и

не стремился ни к чему подобному.

Ты обрел мудрость и цинизм. Отныне они ведут тебя

по жизни. Ты стал ее сторонним наблюдателем. Не

самая завидная роль, надо признать.

Почему ты остановился и в какой момент ты запретил

себе мечтать?

Только одна сцена всплывает в памяти.

…Ты стоишь у окна в дешевом гостиничном номере.

Это твой последний день – точнее, последняя ночь. Ты

сам так думаешь. Ты куришь – одну за одной, – и тебе

наплевать на запреты, и плевать уже на последствия.

Тебе так плохо, что хочется кричать. И ты кричишь –

внутри себя, беззвучно, потому что орать в голос –хоть

как – то выплеснуть переполняющее тебя отчаяние!, –

тебе стыдно…

146

Ты же мальчик. А мальчики не плачут. Они

стискивают зубы и идут дальше. Но тебе тяжело. И это

не изменит никто. Потому что это никому не важно.

Не нужно.

Ты сам никому не нужен.

У тебя просто нет сил.

В номере темно и тихо. Ты смотришь вниз, на плиты

под окнами –и думаешь, как красиво по ним брызнут

твои мозги… А больно ли будет? Или один короткий

миг – и все? Не так все и страшно, на самом – то

деле…

Просто все вокруг и дальше будет идти, как шло.

Земля не перестанет вертеться.

В твои двадцать два года это конце всего. Что ты

умрешь – а мир не остановится. От этого хочется

свернуться клубком на полу и завыть в голос, как

раненому волку.

И ты сворачиваешься. Еле слышно скулишь сквозь

стиснутые зубы. Кусаешь губы до крови.

Тебе очень плохо… И безумно одиноко.

Пора заканчивать…

147

Эти мысли следуют неотступно. И вот уже открыта

оконная рама. Осталось забраться на подоконник –и

прыгнуть…

Последняя сигарета. Пора…

Неожиданно приходит мысль. Не об отце – которому

давно уже все равно. Не о друзьях, которых ты просто

привык так называть, а им стало плевать на тебя с

твоими проблемами.

Ты вспоминаешь свою собаку, которая осталась дома.

Кто будет за ней следить? Или она отправится обратно

в приют, откуда ты, несмотря на протесты со стороны

мачехи, ее привез?

Кто о ней позаботится? О тебе – то некому… Мачеха

только рада будет выбросить все твои вещи, твои

книги – сотни недописанных тобой романов и

миллионы сценариев, каждый из которых отличается

поразительной депрессивностью, но при этом обладает

каким – то непостижимым очарованием и

притягательностью.

Тебя сотрут из жизни, облегченно вздохнут и двинутся

дальше. А тебе уже будет все равно.

148

Ты вдруг понимаешь, что рано сдаешься. И не время

еще останавливаться. Этот мир не любит тех, кто

сломался и отсеялся, не дойдя до финиша. И у тебя

есть еще масса незаконченных дел.

Ты спрыгиваешь с подоконника – обратно на пол. Ты

плачешь – тихо, беззвучно, чтобы никто не услышал.

О своих погибших мечтах, об ушедших в небытие

дорогих людях. О том, что уже никогда не воплотится.

Ты плачешь от боли и тоски. И эти слезы неожиданно

дают тебе силы закрыть окно и даже не смотреть в

сторону каменных плит и садовых дорожек.

Либо ты уйдешь – но что это изменит? Либо уйдут

твои старые, изжившие себя принципы.

Не цепляйся за прошлое… Не зови тех, кто уже

никогда не придет.

Создай свой сценарий, проживи по нему жизнь. Одну,

десять, сотни… Кто запретит? Кто осудит? Если всем

уже все равно?

Новая сигарета. С каждой затяжкой все легче.

Я больше не буду следовать чьим – то правилам… Я

буду устанавливать свои!»

149

***

– Тебе тоже, наверное, бывает грустно от каких – то

воспоминаний?

– Я предпочитаю не вспоминать.

– Ты думаешь, так будет легче?

– Я знаю…

– Как ты это делаешь?

– ?

– Не вспоминать – это сложно… Мои самые

страшные воспоминания – они со мной всегда… Они в

музыке и письмах, которые так и остались

нераспечатанными либо неотправленными, они в

невысказанных вовремя словах… Они на тех же

старых фотографиях – я вижу там боль, в своих

глазах…

– А я все сжег. В тот день, когда вернулся и мы

вместе с отцом поехали в бордель –дорогой, элитный.

Праздновать.

– Праздновать что?!

– То, что моя недорогая и уж точно нелюбимая мачеха

нас покинула. Он меня простил. Я и сам был этим

150

удивлен. Но… после мы неожиданно сошлись с отцом.

Я приехал иным. Не таким, каким уезжал. Он

удивился, но воспринял меня нормально. А потом мы

даже подружились. Удивительно, как способны найти

общий язык два человека, которым уже все равно!

– Это и про нас с тобой… Мне тоже было уже все

равно, когда мы встретились в том баре…

– Я знаю. Я увидел это в твоих глазах.

– Как ты это делаешь?

– Тебе так все интересно?

– Мне интересно не все, а именно ты. Такой, какой

есть.

– Мы не любим копать до сути…

– И не читай мне стихи Сертакова, я и сама их пре

красно знаю!

– Да. Я точно не ошибся, когда выбрал тебя.

– Кто из нас еще кого выбирал!....»

***

151

– Скажи, а ты мечтаешь о чем – нибудь? У тебя есть

мечта? Есть какая – то цель, которой ты пока еще не

достиг?

– Ты так хочешь, чтобы я показал тебе свое мягкое

подбрюшье?

– Покажи. Мне, правда, интересно.

– Цели разные… Пока не определился еще, что

важнее… что ценнее… А знаешь, я привык один.

– ?

– Просто сейчас это понял. Я привык быть один. Мне

странно то, что ты пытаешься меня понять. Я не могу

понять твои мотивы. Вот о них мне и расскажи.

– Вот ведь любишь же ты менять темы!

– Люблю контролировать процесс – от и до.

Рассказывай.

– Я пытаюсь понять твою логику. Ты –успешный

человек, ты фактически владеешь половиной нашей

страны, у тебя в руках сосредоточена такая огромная

власть… И у тебя совсем никаких целей, амбиций,

планов – нет? Смешно. Я хотела бы понять, что

заставляет человека карабкаться на самую вершину,

держаться там…

152

– …А еще не забудь добавить, как это я так

ухитряюсь идти – и мало того, что иду сам, так еще и

веду за собой?...

– О, и это тоже!

– Замечательно. Но я пока расскажу тебе только

короткую притчу. О молодом человеке, выросшем в

сперва – обычной семье, а затем в этой семье отец

неожиданно начал очень хорошо зарабатывать. И ему

стало ВСЕ РАВНО. Он любил только свой бизнес, он

дрался за него зубами и когтями. Его главной любовью

были деньги – ими и остаются. По сей день. А молодой

человек, когда ему исполнилось двадцать два года,

понял, что еще день в этом аду – и он сдохнет, либо

сам пристрелит кого – то. Сложил все вещи в

дорожную сумку, напоследок выебал мачеху,

вешавшуюся ему на шею лет так… пять перед этим,

заснял это на видео и отправил отцу на рабочую почту.

А сам уехал. Прихватив с собой небольшое количество

наличных, и прекрасно понимая, что с неограниченным

лимитом по кредитке ему лучше заранее попрощаться.

– И?...

– И. он сел в отцовский старый джип и покатил себе

спокойно куда – то в Сочи, ему на море поглядеть

153

захотелось – напоследок. Тогда он думал – и думал

всерьез, – о том, что сложно жить никому не нужным

и быть непонятым. Он доехал до Сочи, он прочесал его

вдоль и поперек, он выкинул в море свой

разрывающийся от звонков телефон. Он катался по

нудистским пляжам и имел по пять девушек в своей

машине – одновременно. Он решил последние дни

прожить на полную катушку.

– Не понимаю, почему все – таки они были «послед –

ними»?! Что заставило его так сорваться и умчаться,

считай, в никуда?!

– Юношеский максимализм, как я сейчас понимаю.

– Дальше…

– Ты когда – нибудь купалась в море во время

шторма?

– Да что ж я, совсем больная, по – твоему?!

– Знаешь, иногда это бывает полезно. Но не в том

случае, конечно, когда тебя в море кидают с обрыва,

избитого до полусмерти, три качка – потому что ты

«выебал девушку их братана», а «этого он никому не

прощает». О том, что девушка сама была

первостатейной блядью с бешенством матки – я

154

рассказывать не буду. В общем, это казалось неплохим

концом – хотя, на тот момент, наш парень хотел сам

поставить точку в этом романе с жизнью. Сам,

понимаешь? Не так, чтобы навязывали, и кто – то

решал за него.

– А…

– Погоди, не перебивай. Он упал в море – как раз

началась сильная гроза. Волны были –ого – го! Море

волновалось. И он понял, что тонет. Молча,

неумолимо –как топор, мать твою! А бугаи стоят

сверху и ржут, наблюдая за его бесплодным

попытками… В этот момент он и понял, что сам

решит, когда ему умирать. И умирать из – за какой –

то бляди – это, мать твою, стыдно! Его вывела к

берегу эта жажда жизни. Он просто лапками своими

болтал, двигался потихоньку к берегу…сознание

терял… но в конце концов, он оказался на берегу. Как

именно – хуй его знает… правда. Может, Высший

Разум помог.

– А потом?...

– А потом эта самая блядь вместе со своим дружком

и его приятелями – бандюганами плавали в том же

море. В одной бо – ольшой бочке. На это ушли

155

последние деньги – нанять трех наркоманов при

желании не так и дорого. Зато у ребят он забрал

прекрасные золотые часы и пару цепей, это ему

позволило некоторое время продержаться. Потом он

пошел работать официантом в ресторан. А потом ему

надоело, и он поехал в Адлер, откуда его через пару

недель забрал отец… Мачеху он выгнал на… далеко и

надолго, в общем. Сына поругал и назначил главой

службы безопасности одного из принадлежавших ему

банков. Так и понеслось…

– И какой из этого следует сделать вывод?

– Вывод? Хм… По – моему, главный вывод – ты сам

выбираешь, когда и ради чего тебе умирать… Нельзя

поддаваться обстоятельствам. И верить женщинам

тоже – нельзя… По крайней мере, тем, что отдаются

тебе на пятнадцатой минуте знакомства. А то

закончить можно, как тот бандит –в бочке,

выброшенной в море, в компании все той же девицы…

хе.

– …

***

И опять меня одолела уже привычная охота к

перемене мест. Я лежу в постели с тремя прекрасными

156

женщинами, а душа моя бродит где – то вдалеке

отсюда. В тишине и уединении среди вековых сосен.

Там, на улицах полусонного города, кто – то есть. Кто

– то меня ждет.

Кто ты – та или тот, кому я нужен? Зачем я тебе?

На груди покоится очаровательная белокурая головка.

Моя душа, мой глас разума… как я оставлю тебя? Как

оставлю вас всех?

Просто пришло время. И мне снова нужно идти. Куда,

к кому – я и сам не знаю. Но я не смогу…остаться. Да

и так ли уж я хочу этого?

В тебе сосредоточился весь смысл моей жизни. Вся

моя жизнь. Поэтому мне не просто нужно уйти – я

должен. Я не хочу испортить все – как в тот раз. Еще

пара месяцев или недель – и ты станешь слишком

важна. Ты непохожа на остальных.

Я стал избегать всего, к чему так или иначе могу

привязаться. Я стал осторожен.

Чем большую ценность ты стала для меня

представлять, тем больше страхов меня мучают, и я не

могу спать ночами. Для этого мне нужны остальные.

Твои сестры, твои подруги. Я собираю вокруг себя

157

множество женщин – и ты делаешь вид, что прав

именно я, что так и надо. Хотя я вижу в твоих глазах

боль.

Мне не нужна твоя боль. Я хочу стать лишь

источником радости для тебя.

Мне нужно уехать.

С этими мыслями я поднимаюсь с постели, оставив вас

нежиться, и иду отдавать распоряжения прислуге.

Пора уезжать. Мне нужна дорога и те чувства, что она

– лишь она!, – дает мне. Чувство покоя и свободы,

отрешенности от всего.

Спустя пару часов я уже за рулем – мимо меня про –

носятся сосны, ели, березы – лес слился в одно

сплошное пятно. Быстрее…еще быстрее..

Куда я бегу и от кого?

От себя. От своих чувств. Мне нужно научиться

сдерживать свои порывы.

Но от себя не сбежишь, как не старайся.

…Нежность… я так долго бежал и от нее. Я не хотел.

Правда, не хотел. Она была лишней и абсолютно

неуместной.

158

Но ты один раз –всего один раз, положила мою голову

к себе на грудь и тихо напевала что – то на незнакомом

мне языке. Почти всю ночь, до утра… Я лежал, слушал

тебя и думал о том, что такой могла бы быть ласка

матери.

И кого же мы ищем всю жизнь?

Мы ищем Женщину. Именно Женщину. С большой

буквы. Сотни никому не нужных блядей рано или

поздно обретут четкие очертания и займут положенное

им в жизни место.

Мне не нужны те, кто отдают свое тело –неважно, что

они берут в качестве платы. Деньги ли, статус, штамп

в паспорте…

Не то. Не мое.

Я хочу лишь этого. Тепло и ласка, которые отдаются

просто так – потому что это ты, а не посторонний,

потому что именно ты, и именно для тебя– это

стало так редко… И так безумно ценно.

Я всю жизнь бежал от того, к чему в итоге хочу

прийти.

И что же мне делать?...

159

***

– Почему ты всегда …

– Помолчи.

– Не затыкай мне рот!

– И не собирался. Просто помолчи. Не спугни…

– Кого?

– Женщины… просто помолчи. Не спугни это

призрачное ощущение – счастья…

***

В клубе темно и накурено. Танцуют уставшие от

похотливых взглядов стриптизерши. Я сижу в своем

уютном уголке и неспешно потягиваю виски со льдом.

И тут…вспышка, видение… да что это? Мне все

снится?

Словно в зеркало смотришь.

Она не похожа на остальных. Ее энергетика чужда

этому месту.

Грация словно у кошки. Рассыпались по плечам

сияющие светлые волосы. Губы нежные, чуть

припухшие – словно осы покусали или целовалась с

160

утра до ночи…. Но изгиб упрямый и волевой. Черные,

пушистые ресницы… а глаза!...

Не стоило мне в них смотреть. Зеленые , как у кошки –

и вдруг вспышка, и они меняют цвет на багрово –

карий… И снова – но уже желтый… И темнеют,

чернеют –уже окончательно.

…Когда – то я нечто подобное уже видел…

– Привет, – ты меня нашла сама. Подошла, словно

повинуясь незримому импульсу. –У тебя не занято?

– Садись…

***

..Знаешь, что самое смешное? Я тебя не искала. Даже

цели такой не было. Ты был не нужен. Мне хватало

своих забот. Кой черт меня занес в тот прокуренный

бар?

Что заставило подойти к тебе – наверное, взгляд, или

излучаемый тобой мощный сексуальный заряд? От

одного взгляда на тебя у меня свело живот, и

задрожали ноги. Я тебя захотела.

Тогда это было столь редко – чтобы я сама , с первого

взгляда захотела кого – то, – я не смогла устоять…

161

Ведь иногда все, что от нас требуется – просто

поддаться своим инстинктам.

Меня не волновало, что ты говоришь. Кому. Зачем. Я

смотрела, как двигаются твои губы, и представляла,

где и как именно они будут чертить маршруты на моей

обнаженной коже. Мне этого хотелось.

Ты так внимательно смотрел мне в глаза, будто сцены,

разыгрывавшиеся в моем воспаленном воображении,

были тебе интересны.

– Ты читаешь мои мысли?

– Они написаны у тебя на лице…

Опять эта усмешка. Что – то свое, безумно знакомое и

родное.

Пронесшийся между нами электрический заряд задел

даже усталых стриптизерш. Они вдруг начали

извиваться в каком – то первобытном ритме, словно

самки, призывающие самца к спариванию –да они, в

общем – то, и были такими самками…

Мы вливали в себя одну порцию алкоголя за другой и

терпели свои электрические заряды. Такой

изысканный вид эротической пытки. Сидеть, смотреть

друг на друга, пить вино…

162

Смотреть, сидеть, чувствовать – кожей, теми

мельчайшими искорками электричества, что

перескакивали с кожи на кожу… заряжать всех вокруг

– собой.

Ты облизываешь разом пересохшие губы. Я ощущаю

твой взгляд – один простой взгляд!, – в таких

потаенных уголках тела, которые обычно не мог

достать даже самый умелый любовник. И это во сто

крат правильнее… и приятнее.

Такое чувство, будто я вот – вот взорвусь от

переполняющего меня электричества. Словно шаровая

молния.

Ты смотришь на меня, и по венам бежит ток.

Это притяжение сильнее всего, что я знала до.

До встречи с тобой.

…Ночь, гостиничный номер, смятые простыни… два

переплетенных тела в неуютной кровати. Но важно не

это. Все вокруг – просто декорации. То, что творится

здесь, в этой постели – это вспышка сверхновой…

Слияние и поглощение. Созидание и разрушение.

Это вечный, неутомимый, единственно правильный

процесс.

163

– Поехали со мной… – ты ерошишь мне волосы. Я не

хочу говорить. Слова явно лишние. Я не представляю,

как смогу уйти от тебя утром. Может, и не придется?

…Кого я пытаюсь обмануть?...

– Зачем?

Ты теряешься от этих слов. Возможно, ты сам только

что понял, что сболтнул лишнего. Не бойся, милый. Я

дам тебе шанс к отступлению. Мне слишком хорошо, и

я могу позволить себе побыть чуточку великодушной.

– Зачем? А просто так. Или ты считаешь, что между

нами – просто секс?

– Ты сумасшедший…куда я уеду? У меня свои цели, у

тебя –свои… Ты ведь не станешь ради меня их менять?

– Ты свои точно не станешь.

Неожиданно я понимаю, как ему плохо в этот момент.

Что – то внутри кричит – внутри него. Я слышу

это… и понимаю, как мне нужно поступить.

Полночи я убаюкиваю тебя, пытаюсь на себя забрать

переполняющую тебя боль. Чужую боль я не смогу

долго в себе носить…. А тебе станет хоть чуточку

легче.

164

Это тайна, которую творим мы, женщины. Но не для

всех…

Под утро мы засыпаем, переплетенные, словно две

лианы. Нам уютно и правильно вот так – вдвоем.

Я и не подозревала о том, что это станет началом

новой жизни. Жизни не для себя – в кои – то веки не

для себя.

***

Гарем взволнован. Они почуяли конкурентку. Они

поняли, чем им это грозит.

Нет, они не боятся меня потерять. Я – какой есть, –

их пугаю и огорчаю, попеременно. Они боятся

потерять деньги, власть и то положение в обществе,

которое им дает статус моей любовницы.

А тебе наплевать. И меня это даже немного пугает.

Деньги? Шлак. Мусор. Ты можешь топить ими камины.

Ты тоже дочь небедного человека, и такого же –

молодая вдова.

Тебя волнуют иные вещи. Ты ищешь… себя. Как я

когда – то. Ты пытаешься понять, дополняю ли я тебя,

165

и чем нам это грозит. Можем ли мы совместиться.

Зачем гадать?

Все уже кто – то сделал и состыковал – за нас.

Ты не первая, нет. Но ты осознана и принята мной –

мне плевать, я не ищу в тебе недостатков. Они меня не

волнуют. Я хочу просто стать ближе. Идти рядом и

держать тебя за руку. Неважно, куда. И кто будет

вести…

Если это не любовь – то я не знаю, чего вы, люди, еще

хотите. Чего ищите.

То, что я искал – я уже нашел.

Но вот нашла ли ты?...

Это те вопросы, которые я даже самому себе в мыслях

задавать не осмеливаюсь. Мне не хватит сил тебя

отпустить, милая. Просто не хватит.

Даже не предлагай.

Я забыл о своей музыке немецких наркоманов, но в

одну из череды наших безумных ночей ты неожиданно

сама включаешь ее. Тот самый гимн безумия, смерти и

свободы.

I’m the way of the future…

166

– Слышал их когда – нибудь?

– Я под нее умирал…

Слова сорвались сами – случайно. Я не хотел

рассказывать, но ты меня убедила. У тебя вообще

хорошо получается убеждать.

Воспоминания, воспоминания… да кому они важны?

Кому нужны? Оказывается, тем, кто действительно

любит…

Им – но не тебе.

***

– Скажи, а что может заставить тебя влюбиться в

женщину?

– Вопрос с подвохом?

– Нет, ты что… Мне просто интересно. Что может

заставить… остановиться. И перестать искать.

– Останавливаться – это вообще страшно. Мне лично.

Остановка – это смерть. Я буду продолжать

двигаться, даже если на это совсем не будет сил.

– Ты так и не ответил.

– Остановиться? Точно не знаю. Однажды такое

было…

167

– И?

– Я же говорил – остановка для меня лично означает

смерть. И давай больше не будем об этом…

***

Любовь – что это такое? Сложный и вообще

неоднозначный вопрос. Любовь может быть разной. К

себе, к миру, к жареной картошке. К дорогим машинам

и черным кредиткам. К определенному уровню жизни.

Мы все чаще стали употреблять это слово по

отношению к вещам.

Мы – поколение потребителей. Нам уже не так важны

чувства, потому что их сложно взвесить и оценить. А

любовь – вообще понятие эфемерное…

– Что такое любовь?

– Это когда в животе у тебя миллиарды розовых

бабочек…

– Это вера. В человека и все, что он делает.

– Любовь – это поклонение.

– Это доверие…

– Общие цели.

168

– Общие стремления.

– Желание…

– Страсть.

Каждый дает свой ответ. У каждого свое

представление. Но все – таки – что же означает

«любовь» в глобальном смысле этого слова?

Любовь – это, в первую очередь, слияние. Либо вы

дополняете друг друга, либо вы просто похожи. Это и

дружба, это и общие цели. Все разом. И бабочки тоже

–куда без них.

Но мужчины редко ощущают в себе коварных

чешуекрылых. Для нас это…

– Любовь? А это когда ты других не замечаешь.

– Дурак. Замечаешь, но они для тебя уже не играют

никакой роли. Потому что ты нашел свою половинку.

– Любовь? Это прожитые годы и опыт. Это только

ваши с ней вдвоем ошибки и потери. Это

преодоленные совместные трудности.

– Любовь – это доверие. А еще – желание иметь детей.

Врач вам ответит, что любовь – это болезнь. Она имеет

свой номер в реестре. Это биохимия и много других

169

непонятных обывателю вещей. Это желание упасть на

колени перед объектом своих чувств и молиться на

него, как на Бога. Это необъяснимая тяга и пожар в

крови. Это странная незримая нить между двумя –

когда на расстоянии тысячи километров от тебя

любимый заболевает, а тебе тоже плохо. Это младенец,

которого она носит под сердцем. Они для тебя

неразделимы и безумно, бездумно, больше всего на

свете дороги.

Это – любовь. А еще любовь – это верность, нежелание

причинять боль и изменять. Это самоограничения –

сознательные, и оттого ценные.

Животные неспособны к любви, хотя ведают

привязанность. Они самоотверженно защищают своих

детенышей, они способны создавать пары. Но это все

инстинкты и рефлексы. А самое страшное то, что

многие люди не так и далеко от них ушли.

Потому что создать пару для того, чтобы легче было

добыть пропитание и наплодить детенышей, могут все.

От животных они недалеко ушли.

А вот отказаться от всего – денег, власти, друзей,

славы… – не каждый сможет. Если ничто в этом мире,

кроме единственного человека, не является для тебя

170

ценным – это уже любовь. Высшее таинство, доступное

лишь посвященным.

Любовь – это вера… Почти как в Бога. Или совсем

так же. Важно другое. По – настоящему могут любить

только те, кто готов отказаться от всего… А таких

очень и очень мало.»

***

…Рано или поздно ты поймешь, что пора

остановиться. Этот бесконечный бег в поисках кого –

то –себя ли, или кого – то еще… Это не может

длиться вечно. Тебя будет удерживать кто – то. Пора

принять как данность и смириться.

Только вот кто избавит от ночных кошмаров? Они

стали постоянны и уже привычны. А ты этого не

поймешь. Мне стало страшно. Ты стала слишком

важна. И я не могу, не хочу посвящать тебя в кошмары

из моего прошлого. Теперь основная задача не

допустить, чтобы они воплотились в реальность.

Чтобы не стали будущим, – только не моим, а уже

нашим. Общим.

171

Я боюсь себя… Своих мыслей и чувств. Неужели это

так плохо? Я беспокоюсь…за тебя. Я боюсь полюбить,

потому что я чувствую – я готов буду ради тебя

убивать. Во имя тебя.

Это опасно. Людские жизни так мало стоят для

меня… А ведь для меня они – просто пешки, которые

не жалко выбросить в процессе игры с доски. Вот

только для кого – то эти пешки тоже –смысл жить…

Кто – то их рожал, кто – то не спал ради них ночами.

Правильно ли я поступаю?

Я опять мчусь куда – то – прочь от себя, прочь от

своих желаний. От тебя. Но меня тянет, словно на

канате – обратно. Вернуться, прийти, упасть к твоим

ногам, словно подстреленная охотником дичь. Стать

твоей вещью, твоим рабом.

Оказывается, я раб своих желаний. Так нельзя. Я не

для того так долго боролся, чтобы своими же руками

разрушить все –в одночасье.

… – Отец…а ты любил когда – то?

– Нет, сынок. Любить – это слишком дорогое

удовольствие для таких, как мы. Для людей дела, для

172

тех, кого называют финансовыми воротилами…

Серьезный бизнес не позволит тебе допускать

промахи. Займись лучше делом, пускай на глупости у

тебя не остается ни времени, ни внимания. Это –

лучшее лекарство.

– Я тебя понял.

…Я снова в дороге. И мне… странно. Я не чувствую

ни покоя, ни привычного драйва. Я уехал, оставив все

позади. Но мне не хочется возвращаться. Пока рано.

Ветер и постоянно сменяющийся пейзаж за окном еще

не вымели из моего сердца и головы – тебя…

Я не вернусь, пока не научусь снова ощущать почву

под ногами.

Пока я жив, я буду сопротивляться. Ради тебя же,

дорогая. Мое бесценное сокровище, мой смысл жизни.

Ради тебя.»

***

– Ты стал причинять мне боль.

– Тебе кажется.

– Ты не прав. Я лучше знаю, когда пора ставить точку.

Нам – уже пора.

173

– Что?! Да что ты говоришь?! Ты понимаешь, что ты

себе позволяешь?!

– Я отказываюсь быть игрушкой для тебя. Прости.

Хотя мне, наверное, вовсе и не за что извиниться… Ты

не останешься один, я верю. Ты найдешь себе еще и

еще… А мне пора. Не останавливай меня… не надо. И

не ищи больше.

За тобой закрывается дверь, а я остаюсь сидеть – как

будто статуя. И внутри все так же глухо и мертво, как

у каменного истукана. Ты вышвырнула меня… из

своей жизни? Как будто использованный гондон?!

А тебе разве кто – то это позволял?!

***

Лежать, свернувшись в комок – для меня это стало

уже привычным… Ты забрал у меня все. Отнял волю к

жизни. Ты стал так важен… Мне неважно уже, что

будет со мной. Моим смыслом жизни стал ты.

Так нельзя. Пора давно заканчивать.

Закрываю глаза и вижу те сцены, которые никак не

получается стереть из памяти. Они со мной постоянно.

174

... Разметавшаяся на белоснежных простынях девица.

Она выглядит, будто низкопробная шлюха –ты

намеренно выбираешь таких женщин?! Черные волосы,

красные губы, некачественно сделанные сиськи…

дешевка. Она не стоит тебя.

Но тебе все равно. Ты вжимаешься в нее, стонешь,

гладишь рассыпавшиеся по плечам волосы. Тебе

хорошо.

Зачем я тогда пришла?! Почему не ушла сразу, а

стояла под дверью, наблюдая, внимательно и

отстраненно?

Будто бы смотрю некачественный порнофильм…

режиссер явно экономил на бюджете… В частности,

актрисах.

Я поняла, что она – не первая, и уж точно –не

последняя. Спасибо, все свободны… И мне пора.

Я выскользнула из твоей квартиры, никем не

замеченная.

Меня свалило уже в подъезде. Надеюсь, что ты не

слышал моего вопля. Вести себя как брошенная

восточная женщина? Легко, только не при свидетелях.

175

Это ты думаешь, что я сильная… А я так хорошо

притворяюсь.

Я поняла в тот день – пора заканчивать. Мне стало

слишком больно, когда я увидела ее – и тебя. Ты

обещал никогда не причинять мне боль. Ты не сдержал

слово.

Чего же ты тогда стоишь, если нельзя верить даже

твоим словам?

Я не люблю дешевых мужчин. И я уж точно не смогу

больше…любить тебя.

Тем более, я этого и не хотела.

***

Мечусь по комнате, словно загнанный в угол волк.

Меня рвет на части. Так паршиво не было уже давно.

Вот так – без объяснения причин, просто потому что я

тебе надоел?! Чем я это заслужил?!

Ты еще большая стерва, чем я думал!

Я не могу думать ни о чем другом. Я вижу твое лицо –

везде. Постоянно. Это хуже, чем давно уже не

появлявшиеся призраки.

176

Оно пустое и холодное. С мертвыми глазами. Тебе все

равно. Я стал неважен. И не нужен.

Кто дал тебе право ставить точку? Кто? Это я решаю,

когда начинать, а когда – заканчивать! Ты нужна мне!

Нужна, нужна, нужна…Это слово эхом разносится в

моем сознании. Оно бьется, будто птица в клетке. Я

никак не могу его отпустить.

Я не могу отпустить тебя… вот так.

Мне нужно твое тепло, твое дыхание, твои слезы – ты

всегда плачешь после оргазма у меня на груди. Я

привык к этому. Это стало неотъемлемой частью моей

жизни.

Мне нужна твоя радость, твоя улыбка.

Я ни о ком еще не говорил так. Такого со мной еще не

было. Тебе ничего не нужно было от меня, и ты ничего

никогда не просила.

Только я. Только мое присутствие. И мое тело. Все.

Такой женщины нет больше…. и не будет. Нужно все

вернуть.

Нам рано ставить точку.

Ты не права, слышишь?! Ты не права!

177

Но я понятия не имею, как доказать тебе, что надо все

вернуть. Что это необходимо нам обоим. И я опять в

бессильной ярости мечусь по гостиничному номеру,

забыв, что через пару часов у меня концерт. »

***

– Почему ты плачешь?

– Мне…хорошо.

– Опять недоговариваешь….

– Не хочу говорить. Давай помолчим.

– Давай…

Тишина и еле слышное дыхание. Два сердца, бьющихся

почти в унисон. Темная спальня, смятые влажные

простыни на широкой кровати. Мы вдвоем, и это самое