Текст книги "Пантера - ярость и страсть"

Автор книги: Наталья Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Она хочет, чтобы мы ее хором отдраили во все дырки! – сально хихикнул Серый и протянул ко мне растопыренную лапу.

–Это можно, – великодушно согласился длинный, и все сразу набросились на меня, как стая голодных шакалов.

Видит Бог, я не заставляла их это делать. Просто этих распоясавшихся болванов, привыкших к безответности своих жертв, давно пора было выпороть, напомнить о том, что они не звери, а какие-никакие, но все же люди. К тому же мне нужно было убрать их с дороги Родиона. Хотя иногда так и хочется взять и одним махом очистить землю от подобной грязи и швали, чтобы другим неповадно было. В общем, я поступила с ними жестоко, но, как мне кажется, справедливо. Я переломала им всем пальцы на руках, чтобы они больше никогда не смогли надеть кастеты. Перед этим мне пришлось их вырубить...

Потом я вернулась в свой тамбур и продолжила слежку. Поезд еще несколько раз останавливался, а босс все сидел и смотрел в окно, как статуя. Наконец, минут через пятьдесят, он вышел на какой-то станции и направился мимо вокзала в небольшой городишко с частными домами, на название которого я не успела обратить внимания. Людей здесь было мало, и мне пришлось удвоить бдительность. И тут я заметила, что уже не одна слежу за Родионом. Чуть впереди меня шел тот самый мужик, что стоял со мной в тамбуре, а потом сбежал. Он вел себя по меньшей мере странно, то есть почти как и я. Босс сворачивал в переулок – мужчина следовал за ним и прятался за деревья или в подворотне каждый раз, когда тот поворачивал голову, чтобы посмотреть на номер дома. Меня он не видел, потому что мне приходилось делать то же самое, только чуть приотстав. Наконец, свернув в очередной переулок, босс прошел своей пружинистой походкой около сотни метров, остановился у зеленого забора, открыл калитку и исчез. Это был двухэтажный особняк с балконом, рядом с воротами стоял кирпичный гараж, в палисаднике росли яблони, а по верху забора был пущен один ряд колючей проволоки.

Шпик прошел мимо особняка, посмотрел на номер дома, потом круто развернулся и быстрым шагом, почти бегом, бросился обратно. Я поджидала его за широким бетонным основанием деревянного столба. Мужчина был так себе, с виду самый обычный дачный гусь: небольшой животик, маленькая голова с большими залысинами, панама на ней и очки в желтой металлической оправе. Ну никак не скажешь по нему, что он шпион. Однако у меня не было сомнений, что он является таковым и что именно из-за него может погибнуть Родион. Какая же все-таки я умница, что отправилась сюда, невзирая на строгие наставления босса!

Сексот поравнялся с моим столбом, и я громко выпалила:

– Дяденька, дайте закурить!

Шпик на полном ходу споткнулся на ровном месте и чуть не упал, чудом удержав равновесие и подхватив на лету свалившуюся шляпу. Потом гневно глянул на мою глупую улыбку и выругался:

– Спятила, что ли, мать твою!

– Нет, – ответила я и долбанула его кулаком, которым могла переломить десять кирпичей, в подбородок.

На этот раз он упал.

Осмотревшись по сторонам и убедившись, что на улице никого нет, я подхватила его грузное тело под мышки и затащила в узкий проход между заборами. А там обыскала, связала его же ремнем и привалила спиной к забору, чтобы со стороны казалось, что человек просто отдыхает после напряженного трудового дня. Через минуту он пришел в себя и открыл глаза. Увидев перед собой мое лицо, он дернулся, но связанные за спиной руки не позволили ему сразу же задушить меня, что было в тот момент, как я догадалась, его самым большим желанием. Тогда он злобно прошипел:

– Что тебе нужно от меня? Кто ты такая?

– Грабительница с большой дороги. А ты чего здесь шастаешь?

– Живу я здесь! Развяжи руки, дура!

– И где же ты живешь?

– Дальше по переулку. – Он кивнул головой в сторону особняка, где скрылся Родион.

– Так что же ты, милый, домой-то не пошел, а вернулся?

– Сигареты забыл купить на станции, вот и вернулся. И вообще какая тебе разница?! Грабь давай и отваливай! Устроила тут допрос, понимаешь... – Он был возмущен до глубины души.

– А почему ты за деревьями прятался, когда сюда шел?

Он внимательно посмотрел на меня и усмехнулся:

– Да ты какая-то сумасшедшая грабительница. Отлить хотел, невмоготу было, думал, не дотерплю до дома.

– Ну и что же помешало?

– Так ведь ты все время сзади шла. Я так понял, выслеживала меня? Кстати, где вся остальная шайка? Это ведь твои бандиты в поезде гуляли? Отпусти, у меня все равно ничего нет. – Он посмотрел на меня и поник.

– Так я тебе и поверила! Если тебе невтерпеж, тогда какого лешего ты за сигаретами побежал, а не в туалет? Выкладывай мне все, или сейчас отволоку в лес и прикончу.

Я кивнула в сторону видневшегося за огородами лесочка, где и в самом деле можно было устроить хорошую экзекуцию. Впрочем, я должна была оставаться здесь, следить за домом, в котором скрылся босс.

– Да что тебе нужно-то?! – взвизгнул мужик. – Нет у меня ничего!

Я уже поняла, что передо мной профессионал, способный выкрутиться из любой ситуации. Он здорово сочинял на ходу, и, похоже, в запасе у него еще немало лжи, чтобы пудрить мне мозги до скончания века. Он был великолепным артистом, внешность у него была самая заурядная и незаметная, а полное отсутствие каких-либо документов только лишний раз доказывало, что этот "дачник" работает на спецслужбы, а не на тривиальных бандитов. Мне стало не по себе. Во что это впутался мой босс, если у него такое шикарное сопровождение? Это требовалось выяснить как можно быстрее, и я перешла в лобовую атаку, зная, что все полные мужчины почему-то страшно боятся физической боли.

– Зачем ты следил за тем парнем в очках? – Я ткнула пальцем в болевую точку на его щиколотке, и он дернулся, как от удара электрическим током. Оправившись, с испугом вылупился на меня, а я опять занесла палец и угрожающе произнесла: – Сейчас будет в два раза больнее, потом в четыре, потом в десять и так далее. Пока все не расскажешь. Ну!

– Постой, постой, не нужно больше! – в страхе воскликнул он. – Я все расскажу, только не продолжай! Меня же парализовать может, черт возьми! Где ты этому научилась, такая молодая да ранняя?

– Я еще и не то могу. Говори быстрее.

Я снова ткнула в нервный узел, уже посильнее, и его лицо перекосила судорога, глаза чуть не вылезли из орбит, а изо рта потекла слюна. Я знала, что ему очень больно и что после этого его действительно может парализовать на всю жизнь, но жизнь босса представляла для меня гораздо больший интерес. Очухавшись, он скороговоркой заговорил:

– Убедила, все скажу, только учти, что и тебя тоже потом прикончат. Я тут не по своей воле, меня заставили, честное слово. Меня используют в какой-то опасной игре, я всего лишь пешка, я ничего не знаю. Мне нужно было выяснить, куда он придет, и позвонить...

– Кто тебя просил об этом? Мужик умоляюще взглянул на меня и пробормотал:

– Тебе этого лучше не знать – дольше проживешь. Тому парню все равно конец, как и его дружкам. Я уже звонил со станции и сказал, что он в этом поселке и пошел в эту сторону, они уже едут сюда. Отсюда ему уже не вырваться. Через десять минут тут будет полно людей из службы безопасности...

– Так ты из ФСБ?

– А ты думала, это все шутки? – Он горько усмехнулся. – Оставь меня связанным и убегай, пока не поздно. Не знаю, кто ты такая, но вижу, что ты еще не в курсе всех дел. Этим ребятам до вечера не протянуть, их обложат здесь и накроют. Ты не знаешь, как работает наша оперативка – у этих парней нет ни одного шанса...

– Что они такого сделали?

– Не знаю, но с утра все наши службы на ногах. Нас раскидали по всем вокзалам и аэропортам и приказали высматривать любого человека с фотографии, которую нам приказали запомнить. Я увидел этого парня и поехал за ним, вот и все. И даже не знаю, кто он такой, поверь...

– А что за фотография?

– Групповой снимок какой-то, молодые ребята, похоже, студенты...

– Что здесь происходит? – раздался громкий голос с улицы, и я обернулась.

В начале прохода стоял, судя по одежде, местный житель, похожий на тракториста из одноименного фильма, и с любопытством смотрел на нас.

– Да вот, мужчина пристал, а потом мазохистом оказался, – пояснила я. Любит со связанными руками трахаться. А я ему доказываю, что лучше по-простому, правда ведь, дяденька? – и, незаметно для парня, занесла палец над его лодыжкой. Шпик тут же подыграл, виновато подтвердив:

– Да, парень, слушай, такая вот незадача случилась. Люблю я это дело, понимаешь, а она кочевряжится. Ты уж не обессудь, мил человек. Оставь нас...

– Так я не понял, – здоровенный детина подошел к нам и присел на корточки, с интересом разглядывая связанного дачника, – вы тут трахаться собрались, что ли? Ну и ну, обнаглели совсем заезжие. – Он осуждающе покачал головой. – Средь бела дня, прямо на улице да еще и под моим забором. Нехорошо...

– Ты уж извини, мы не знали, что это твой забор, – пробормотал мой пленник. – Мы сейчас к другому уйдем, правда, крошка? – Он натужно улыбнулся.

– Это ты так думаешь, – задумчиво проговорил парень. – А я думаю, что сейчас ты пойдешь со мной и я научу тебя кое-чему, чтобы в другой раз не натягивал глупых девок под чужими заборами.

Ухватив его за локоть своей громадной заскорузлой клешней, парень легко вздернул дачника в воздух, поставил на ноги и поволок к улице, бросив мне через плечо: – А ты, девка, сваливай отсюда, чтобы я тебя здесь больше не видел.

Дачник не сопротивлялся. Казалось, он был рад, что избавился от меня, и теперь с готовностью семенил рядом с этим великаном.

Я поверила всему, что он мне наговорил, и больше в нем не нуждалась. Даже и хорошо, что попался этот парень и избавил меня от необходимости решать вопрос его жизни или смерти. Теперь нужно побыстрее предупредить Родиона, чтобы он успел сбежать. Выйдя из подворотни, я прямиком направилась к особняку, стоявшему через пять домов. Дачник с парнем уже исчезли. Подойдя к зеленому забору, я громко постучала в калитку, лихорадочно придумывая, как объяснить боссу мое появление здесь. Впрочем, теперь не это было главным.

Через минуту послышались шаги, звякнула железная щеколда, и я увидела недовольное лицо пожилой женщины необъятных размеров, едва вмещавшейся в проеме калитки.

– Что нужно? – грубо спросила она, сверля меня маленькими глазками-буравчиками.

– Простите, но сюда зашел один молодой человек в очках, кудрявый такой, – начала я объяснять, пытаясь что-нибудь разглядеть за ее спиной. – Вы не могли бы его позвать. Это очень срочно.

– А что за беда?

– Э-э, он, как бы это вам сказать, в общем, украл у меня деньги в электричке, я выследила его и хочу, чтобы он вернул мой кошелек, – понесла я полную ахинею. – Это были мои последние деньги.

– Вот сволочь какая! – Она уперла толстые руки в бока. – Он мне сразу не понравился, стервец! То-то я смотрю, вбежал как угорелый и говорит, что за ним банда грабителей гонится, попросил дозволения пройти огородами. Ну, я и помогла, пропустила, пожалела на свою голову. А он, оказывается, сам грабитель! Ну, попадись он мне еще раз! А еще в очках называется!..

– Постойте, вы хотите сказать, что он ушел огородами?! – не веря услышанному, пролепетала я.

– Ну да, сразу, как вбежал, я его и провела. Он в лесок нырнул и был таков. Там уже не поймают, – уверенно произнесла она. – Много стибрил-то?

– Да не так уж, просто последние, – проговорила я сокрушенно. Извините, тогда я пойду, пожалуй... – Я повернулась, но тут мне пришла в голову неплохая мысль, и я сказала: – Знаете что, если он сюда еще заглянет вдруг, вы скажите ему, что друзья Марии ищут его по всему городку, его и всю банду. Если хочет жить, пусть смывается. Видите ли, у меня папа в ФСБ работает, так он всех на ноги поднял и они с минуты на минуту здесь будут. Кстати, что там за этим лесом?

Тетка, у которой от моих слов глаза полезли на лоб, озадаченно пробормотала:

– Знамо что – трасса. Слышь, машины гудят. Так, говоришь, менты сейчас понаедут? Допрашивать начнут меня? Вали-ка ты лучше отсюда, пока ноги целы! – и захлопнула перед моим носом калитку.

Я осталась стоять, потерянная, не зная, что делать дальше. Потом повернулась и медленно поплелась по улице. В моей голове уже сложилась картина происходящего, и все в ней обстояло примерно так: Родион ехал на какое-то тайное собрание, но почувствовал слежку еще в электричке и начал путать следы. Теперь он уже далеко, и я могла бы успокоиться, если бы не та злосчастная фотография. Наверняка кого-то с нее все-таки выследят, и тот так или иначе приведет чекистов к Родиону, а значит, мне все равно нужно быть там, где и он, чтобы помочь. Но найти его теперь можно только через одного человека – дачника и то вполне вероятно, что попаду туда уже к шапочному разбору, когда Родиона или схватят, или, не приведи Господи, убьют. Но делать нечего, и я направилась к дому, в который парень заволок "любвеобильного мазохиста", надеясь, что тот его еще не убил. Это был самый обычный деревенский дом с покосившимся деревянным забором, каких здесь большинство. Постучав в калитку, я сразу услышала, как в ней что-то щелкнуло, и она приоткрылась. Удивившись, я вошла во двор и остолбенела – под навесом из брезента в углу двора на стуле сидел Родион...

3

Калитка за моей спиной сразу же захлопнулась. За деревянным столиком, кроме босса, сидело еще несколько человек примерно его же возраста. Знакомый мне "тракторист" стоял рядом с калиткой. Дачник, все еще связанный ремнем, сидел ко мне спиной перед ними. Увидев меня, босс не удивился, не начал кричать, а только спросил:

– Что ты там говорила про папу из ФСБ?

– Что? Как? – Я открыла рот и больше ничего не смогла сказать.

– Быстрее говори, времени нет, – резко бросил тракторист, подходя к остальным. – Откуда ты узнала про ФСБ?

– Вот он сказал. – Я кивнула на дачника.

– А что ж ты нам, паскуда, ничего не говоришь?! – взревел парень и сгреб шпика за грудки.

– А вы ему больно делали? – поинтересовалась я, придя в себя.

– Нет пока, а что, это поможет, думаешь? – озадаченно спросил он, опуская "дачника" на стул.

– Мне помогло. Да я сама вам быстрее все расскажу...

И пересказала им все, что выведала, смущенно поглядывая на молчавшего босса, который сидел во главе стола. Когда закончила, он поднялся и коротко бросил:

– Нас кто-то заложил. Все отменяется. Этого изолируйте, заткните рот, чтобы не кричал. – Он Кивнул на шпика – Захар, заводи трактор и уходим отсюда, пока они здесь все не оцепили.

Все происходило так быстро, что я не успевала следить за событиями. Все вскочили, кто-то забежал в дом, кто-то схватил "дачника" и потащил в сарай, а Захар, тот самый тракторист, бросился на огород, где виднелся колесный трактор с громадной тележкой, заполненной сеном. Босс с кем-то тихо разговаривал по своему сотовому телефону, а я стояла, никому не нужная и всеми забытая, посреди двора и хлопала длинными ресницами. Через несколько минут все кардинально изменилось. Босс прицепил себе бороду, снял очки и стал похож на спившегося, потрепанного интеллигента. Захар надел на голову танкистский шлем. Меня затолкали в кабину трактора, туда же сели Родион с Захаром, а все остальные, я насчитала шестерых, зарылись под солому в телеге. Мощно взревев, трактор выкатился с огорода и поехал по проселочной дороге вдоль леса в объезд городка. Со стороны все выглядело вполне прилично: подгулявшие ребята, подцепив девчонку, катаются на тракторе и пьют водку (в руках у босса была початая бутылка "Столичной", и он время от времени прикладывался к ее горлышку). Я, молча, боясь спрашивать о чем-нибудь, сидела в тесной кабине между ними и испуганно таращилась по сторонам, тем более что было на что посмотреть.

По всем проулкам городка уже сновали черные легковушки с московскими номерами, набитые людьми в черных костюмах. По дороге, где мы ехали, тоже проезжали машины с антеннами, но нас пока никто не останавливал. Похоже, они действительно окружили весь городок и теперь прочесывали его. Мне стало страшно. Это ведь не бандиты, с которыми можно разобраться по-свойски, а вполне официальные служебные органы, стоящие на страже безопасности страны. Я понимала, что впуталась в какую-то жуткую историю и, если бы не присутствие босса, подумала бы, что принимаю участие как минимум в государственном перевороте, судя по тому, какие силы брошены на поимку заговорщиков. Мне и в голову не приходило, что босс может участвовать в чем-то предосудительном или противозаконном. И все-таки я спросила:

– Скажите, босс, вы не преступник?

– Нет, Мария. Но меня, похоже, очень хочет выставить им тот, кому я собираюсь наступить на хвост, чтобы не воровал. И у него очень большие шансы добиться своего. Видишь, сколько народу помогает ему отстаивать награбленное. Правда, мало кто из них об этом догадывается.

– Да, круто за нас взялись! – весело улыбнувшись, проговорил Захар, лихо крутя баранку. – Придется опять на дно уйти. Надоело уже, Родион, когда по-настоящему работать начнем?

– Пока не вычислю, кто нас сдал, – босс сделал из горла порядочный глоток, отчего у меня встали дыбом волосы, – будете сидеть тихо.

– Ты голова – тебе виднее, – пожал плечами тракторист. – А я уже удочек наготовил. Палатки все заштопал, лодку еще одну выпросил, думал, порыбачим всласть, все обсудим спокойно. Эх, что за жизнь пошла!

Он газанул, и из трубы на капоте трактора вырвался столб дыма. Тут нас обогнал белый микроавтобус, остановился, из него выскочил экипированный по полной форме майор с короткоствольным автоматом и рацией на груди и махнул рукой, показывая на обочину.

– Так, все идет, как нужно, – не разжимая губ, процедил босс. – Мария, ты – местная шлюха, меня зовут Вася, его – Петя, мы едем в поле на работу.

Захар остановил трактор, высунулся из кабины и весело прокричал:

– Что, командир, война началась?

– Вылезайте все трое! – властно приказал майор, положив руку на автомат, а другой махнул кому-то в автобусе. Из него начали высыпаться вооруженные солдатики.

– Нам на работу нужно! – сердито запротестовал Захар. – Нас в поле ждут, какого хрена!

Майор, не слушая его, приказал солдатам окружить трактор, а сам подошел к кабине, открыл дверцу и кивнул:

– Быстро, я сказал!

Недовольно бурча, босс вместе с бутылкой выпрыгнул на дорогу и громко высморкался офицеру на сапоги. Тот и ухом не повел, словно это был привычный знак уважения. Я спрыгнула и встала рядом с Родионом, затем к нам присоединился и Захар.

– Кто такие? – осмотрев нас с ног до головы, грозно спросил офицер, пока солдаты обшаривали пустую кабину.

– Местные мы, товарищ генерал, – затянула я свою нудную песню. – На работу едем. Мальчики вот меня с собой прихватили. – Я игриво улыбнулась и повела высокой грудью. – Не хотите с нами?

– Отставить базар! – рявкнул майор. – Документы!

– Какие документы в деревне в рабочее время?! – пьяно проговорил босс. – Ты часом не взбесился, начальник? Оглянись кругом. Ты не на плацу, а на природе. У нас план по сенозаготовке горит, так завязывай тут свои порядки наводить. Мы законы знаем, понял? Думаешь, раз деревенские, так можно и к стенке? Не выйдет, товарищ старший прапорщик...

– Молчать!!! – взбеленился тот, обидевшись на понижение в звании. – Из какой вы бригады?

– Из третьей, – недовольно буркнул Захар. – Ты бы лучше нам своих мордоворотов в помощь дал, чем порожняком их гонять, мы бы план в три дня выполнили и уже обмывали бы...

– Вы и так, я смотрю, уже начали. – Майор кивнул на бутылку в руках Родиона. – Так где документы?

– Дома, где ж еще, – пожал плечами пристыженный босс.

– Оставляйте трактор здесь и садитесь в автобус, – не терпящим возражения тоном приказал офицер. – Поедем за вашими документами. Проверим и, если все в порядке, отпустим.

– Ага, щас! – взорвался Захар. – А трактор? А солома?! Сопрут все, а я потом отвечай?! Не дождешься, командир! Ты иди в казарме свои порядки устраивай, а не здесь...

– Я тебе сейчас устрою, – тихо, но злобно поцедил майор, направляя дуло автомата ему в грудь. – Так устрою, что на всю жизнь запомнишь, салага! Ничего с твоим трактором не случится. – И, повернувшись к солдатам, крикнул: – Двое останьтесь здесь, присмотрите за техникой, остальные со мной в машину.

– Товарищ генерал, – жалобно пропищала я, – а я по-маленькому хочу, сил нет терпеть. Это от страха, наверное.

– Дома сходишь! – рявкнул он, и солдаты начали подталкивать нас к автобусу.

Вот и покаталась на тракторе, подумала я. И где мне теперь свой паспорт искать, если он лежит у меня в сумочке?

Офицер уселся рядом с водителем, а мы трое, да еще четыре солдата, не спускающие с нас глаз, разместились в салоне.

– Куда ехать? – спросил майор, повернувшись к нам.

– Это смотря к кому первому хочешь, – мрачно бросил Захар.

– А кто ближе всех живет?

– Я, – пискнула я, сжимая коленки, – я ближе всех,, потому что уже и по большому хочу. Гоните быстрее, а то не выдержу! Во-он в тот проулок.

Босс с Захаром метнули на меня ошеломленные взгляды, а майор, ничего не заметив, приказал водителю ехать в проулок.

Тут у него на груди заработала рация, и из нее послышался голос:

– Тополь, что слышно?

– Ни хрена не слышно, – сердито ответил в микрофон майор. – Взял колхозников. Везу за документами. А у вас как?

– То же самое. Их нигде нет, почти все дома обшарили. Наружку тоже не нашли пока. Его скорее всего убрали. Но они еще здесь, я чувствую.

– Я тоже. Найдем. Все, держите меня в курсе.

Во всей этой кутерьме я все-таки смогла сообразить, что толстая тетка имеет к боссу какое-то отношение. Иначе откуда бы он узнал, что я говорила ей про папу из ФСБ? Видимо, она тут же позвонила ему или Захару и сообщила о моем появлении, а значит, они все заодно. Сейчас я собиралась поехать к ней, рассчитывая на то, что она с ходу подыграет. Показав майору зеленый забор, я, еле дождавшись, когда машина остановится, выскочила и быстро побежала к калитке.

– Эй, куда разогналась? – крикнул майор, вылезая из автобуса. – Пойдем вместе.

– Думаете, я сама не справлюсь? – крикнула я, тарабаня в калитку. Впрочем, мне еще никто попку не подтирал, так что будете первым! Идемте.

Майор густо покраснел до корней волос и отступил, пробормотав:

– Только быстрее. И документы не забудь. В этот момент калитка открылась, и я увидела... Валентину. Сначала мне показалось, что это галлюцинация, но раздумывать было некогда, и я бросилась к ней на шею со словами: "Сестренка, привет, я сейчас описаюсь!" Потом затолкала ее во двор, захлопнула калитку и горячо зашептала ей на ухо, таща за локоть к дому:

– Ты что здесь делаешь?! Впрочем, не важно. Идем быстрее!

Мы поднялись на крыльцо и вбежали в дом. Там нас встретила хозяйка. Посмотрев на мое лицо, она как-то сразу все поняла и спросила:

– Где Захарка?

– Они его взяли вместе с Родионом! – выпалила я. – На улице в автобусе сидят под автоматами.

– Допрыгались, охламоны. А остальная орава куда девалась? .

– В телеге под соломой, на дороге за огородами. Их еще не обнаружили, но уже охраняют. Нас повезли документы проверить. Не представляю, что сейчас будет... – Я со страхом выглянула в окно, отодвинув занавеску и увидела, как майор нервно меряет шагами пространство между автобусом и забором. – Родион сказал, что он местный и документы дома оставил. Загребут всех. Что же делать?! – Я в отчаянии ударила ребром ладони по спинке стула, и та разлетелась на две половины. – Ой, простите, я нечаянно...

Валентина все это время стояла у двери и переводила взгляд то на меня, то на тетку. Я думала только о Родионе и не могла больше ни о чем спрашивать. Потом, когда все закончится, я вытяну из нее все...

– Так, говоришь, трактор на дороге бросили? – спросила тетка. – Ну-ка, пошли со мной.

Она развернула свое громадное тело и неожиданно резво выскочила за дверь. Мы с Валентиной, положившись на Господа и прячась за ее широкую спину, пошли за ней. Протиснувшись в калитку, женщина пошла прямо к "рафику".

– Куда это вы, мамаша? – Майор, который был меньше ее в тысячу раз, заступил ей дорогу. – Не положено!

– Пошел ты!!! – рявкнула она и как былинку смела его с пути. Потом сунула голову в открытую дверцу микроавтобуса, расшвыряла ошалевших от такого напора солдатиков, схватила Захара за рубаху и вытащила на свет Божий.

– Ты что ж это, подлец, вытворяешь?! – Она влепила ему звонкую пощечину, которой легко можно было убить слона. – Тебе кто давал право технику на дороге бросать, а?! А я потом горбатиться должна, когда поворуют?! – и отвесила подзатыльник насмерть перепуганному здоровенному трактористу, виновато съежившемуся перед ней. – А ну-ка, марш за трактором и на работу, бездельник несчастный!

– Да я-то здесь при чем?! – заорал Захар. – Это все вон тот! – И он ткнул пальцем в сторону стоявшего в стороне оторопевшего офицера. – С трактора согнал и сюда приволок! Я ему про сенозаготовку, а он мне дуло в морду! И Ваську тоже сорвал!

Крик стоял на всю деревню. На противоположной стороне улицы у чьих-то ворот стояла черная "Волга". Из калитки вышли двое в гражданском, видимо, обыскивавшие дом, и с интересом уставились на происходящее. Майор, совершенно растерявшись, стал пунцовым, как рак, и не знал, что делать. А тут еще Валентина, увидев такой расклад, подбоченилась и поперла на него, крича совершенно дурным, незнакомым мне голосом:

– Ты что ж это, прыщ вонючий, вытворяешь? Или молоко не любишь пить?! А что, по-твоему, коровы жрать должны, чтобы ты этим молоком по утрам давился, поганец?! Тут каждый час на счету, погода пока держится, а ты в войну играешь, мать твою растак! Дармоед несчастный!..

Тот испуганно попятился, забыв про автомат, а с той стороны улицы послышался смех оперативников.

– Гражданка, – майор предостерегающе выставил руки, – не приближайтесь ко мне, слышите? Я выполняю свой долг, у меня приказ. Мы ловим особо опасных преступников...

– Я тебе сейчас покажу преступников! – вскричала тетка и так двинула рукой по микроавтобусу, что тот чуть не перевернулся вместе с солдатами и Родионом. Потом встряхнула за шкирку Захара. – Это он, что ли, преступник?! Да он тебя кормит, паразит ты проклятый!!! Ты на него молиться должен, в ножки кланяться, а не автоматом грозить!

– Получай, тунеядец чертов! – Валентина замахнулась на майора, но тот успел юркнуть под руку, обежал микроавтобус с другой стороны, заскочил в кабину и крикнул водителю:

– Поехали отсюда!

– А Васька?! – прокричал Захар. – Он у меня на подхвате!

– Выкиньте его на хрен! – рявкнул бледный, как простыня, майор, и Родиона вытолкнули из салона, сразу же закрыв дверь. Мотор взревел, и солдаты укатили под хохот стоявших на той стороне офицеров службы безопасности. Тетка погрозила им кулаком и скомандовала нам:

– Ну-ка, марш за трактором, оглоеды! Напрямки идите, через мой огород, – и распахнула калитку.

Камень свалился с моей души. Мы все заулыбались украдкой и уже пошли к калитке, как из-за угла того дома, где жил Захар, выехала еще одна черная "Волга" и на полном ходу, подняв облако пыли, затормозила напротив нас. Из нее выскочили двое гражданских и, подбежав к коллегам, стали что-то быстро говорить. Все уже зашли во двор, а я немного задержалась, чтобы посмотреть, что случилось. В этот момент задняя дверца машины открылась, и из нее вышел... дачник, слегка помятый, уже бездурацкой панамы, но живой. Он случайно глянул в мою сторону, и наши взгляды встретились...

4

Сначала он поднял дрожащую руку и, показывая на меня пальцем, беззвучно захлопал губами, потеряв, как видно, дар речи от такой удачи. Оперативники стояли по другую сторону машины и ничего не видели. Он сделал шаг в мою сторону, и звуки наконец вырвались из него, хриплые, громкие и самые отвратительные, которые мне только доводилось слышать в жизни:

– Она, братцы, это она, стерва!!! Держите ее!

В следующее мгновение, захлопнув калитку и чуть не прищемив нос Родиону, наблюдавшему за всем этим со двора, я взяла ноги в руки и со всей своей прыти рванула по улице, надеясь, что они погонятся за мной и босс успеет смыться. Так оно и случилось. Отупев от неожиданности, они попрыгали в машины и ринулись за мной. Все, что происходило дальше, можно смело назвать дурдомом. Они меня ловили! То, как они это делали, достойно занесения золотыми буквами в анналы ФСБ как пример полной несостоятельности и беспомощности спецслужб и армии перед уникальной школой таинственного японского монаха. С таким же успехом черепахи могли ловить зайца на пересеченной местности. До самой ночи я бегала от них по всему городку, больше походившему на деревню, где я под конец знала содержимое каждого двора. Один раз в меня даже стреляли. Я прыгала через заборы, носилась по крышам, лазала по-пластунски по огородам, отсиживалась в сараях и банях, пока злодейка-судьба не загнала меня на высоченный тополь другого укрытия поблизости не оказалось. Я понятия не имела, что произошло с Валентиной, боссом и его товарищами, но здраво полагала, что если за мной еще гоняются, значит, ловить им больше некого и через меня они рассчитывают выйти на остальных. Укрывшись в густой кроне, я собиралась провести на дереве ночь и немного отдохнуть, чтобы под утро, когда все уже потеряют бдительность, незаметно выскользнуть из кольца. Сверху был виден весь городок вместе с окраинами, где по всему периметру уже стояли тяжелые военные грузовики, около которых растянулись в цепь солдаты с автоматами. Населенный пункт окружили двойным кольцом, и я не могла бы прорваться, не убив кого-нибудь, а лишать жизни невинных защитников отечества мне совершенно не хотелось.

К ночи беготня немного улеглась. Они уже несколько раз прочесали каждый дом и в каждом дворе оставили солдата, дав приказ стрелять только по ногам (мне удалось это случайно услышать). Мой след они окончательно потеряли, но знали, что я где-то в деревне. Местные жители, загнанные автоматчиками в дома, сидели там, как мыши, и не показывали носа. Черные легковушки уже куда-то укатили, видимо, рабочий день спецслужб закончился, и всю работу переложили на плечи солдат, которые теперь пешими группами патрулировали улицы, тыкая фонарями во все подворотни и темные углы. Похоже, они решили изловить меня во что бы то ни стало.

Привязав себя ремешком сумочки к стволу дерева, чтобы не свалиться, если вдруг засну, я уже было совсем прикорнула, как под моим тополем росшим прямо около двухэтажного здания местной администрации, остановился знакомый мне белый микроавтобус и из него вышел знакомый же майор с каким-то гражданским типом в темном костюме. Из окон конторы, в которой размещался штаб всей операции, падал свет, он давал мне возможность видеть все, что происходило под деревом, где к тому же стояли буквой П три лавочки с урной посередине курилка. Мужчины сели на лавочки, достали сигареты, и я стала слушать их мирно текущую беседу, изредка прерываемую проклятиями и матом в мой адрес.