Текст книги "Лучший подарок для генерала (СИ)"

Автор книги: Наталья Фирст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Глава 9
Время для исполнения желаний

Я горько усмехнулась. Этот болван даже счастья для себя пожелать нормально не смог. Но мне же лучше. Неизвестно чем могла закончиться поездка вдвоем с ним. А так я уехала одна. Выкинула из головы отвратительную ночь. Попыталась забыть предательство Вильгельма. То, что считала предательством.

Я бросила на любимого взгляд и не на шутку испугалась. Вильгельм был белым от ярости. Альберт напротив пошел красными пятнами.

– Мерзавец, – произнес герцог, задыхаясь от гнева, – подлец! Этого нельзя так оставлять!

Я беспомощно переводила взгляд с одного дорого мне мужчины на другого. В сердце разгорался огонек тревоги.

– Все в прошлом? – произнесла я почти беспомощно. – Ведь так? Мы теперь знаем, как все было на самом деле. Знаем, что ни я, ни Вильгельм не виноваты. Правда? Давайте выпьем за счастливое будущее! За то, что все хорошо завершилось.

Голос мой звучал почти беспомощно. Было ясно что не завершилось ничего. С каждым новым словом мужчины становились мрачнее и мрачнее.

Молча поднялся из своего кресла Вильгельм, обнял меня крепко, но нежно и бережно. Так же нежно поцеловал в уголок губ. Не сказав ни слова пошел к выходу.

Это его молчание напугало меня больше всего.

– Не смей! – прокричала я в напряженную упрямую спину. – Не надо! Он того не стоит!

Попыталась встать, броситься следом, но Альберт решительно усадил меня на место.

– Нет, Селия. Это дело чести.

– Плевать мне на вашу честь!

Он лишь пожал плечами.

– Ты женщина, тебе не понять. Если бы Робер был обычным простолюдином, ему бы за такие фокусы сначала набили морду, а после отдали под суд. Но он дворянин! И он нарушил кодекс чести. Такое нельзя прощать. Такое решают дуэлью. В доме тревожно хлопнула дверь.

Я и сама знала, что не прощают. И про дуэли знала все. Но от этого мне было не легче.

– А если его убьют?

Альберт изумленно хмыкнул:

– Кого? Вильгельма? Селия, ты сошла с ума! Он боевой офицер. А этот Трюзо, – мой верный друг презрительно поджал губы, – всего лишь антикваришка! Обычный слизняк и подлец. Не бойся Селия.

Он чмокнул мне руку и тоже покинул дом.

* * *

Черт бы побрал этих дворян! Черт бы побрал их кодекс чести! Что толку от родовой гордости тому, кого пуля уложила в могилу? Я со всей силы ударила кулаками по столу. Жалобно звякнул хрусталь. Мне хотелось выть от безысходности.

Дуэль! Что за дурь в их аристократических головах? Для чего непременно убивать друг друга на поединках?

Я подошла к окну. Холод зимы перекликался со стужей в моем сердце. Два дорогих мне человека садились в экипаж. И почему-то почудилось, что вижу я их последний раз. От обреченности перехватило дыхание.

– Хочешь, – раздался из зеркала встревоженный голос, – я прослежу?

– За кем? За Вильгельмом? Но как?

Кони уносили мою любовь на встречу судьбе. А я ничего не могла исправить.

Сэми сочувственно пояснил:

– За Робером. Если он задумает новую мерзость, мы будем знать.

А ведь верно! От этого подлеца можно ждать чего угодно.

– Хочу! – Я порывисто обернулась к духу.

Сэми молча кивнул и исчез без своих извечных прибауток.

Следующие часы были самыми томительными в моей жизни. Я не находила себе места. Металась по комнатам, как раненая тигрица. Была готова выть и рычать. Стала страшна самой себе. Даже Кетти тихонько затаилась у себя, не рискуя попадаться мне на глаза.

Сэми вернулся перед полуночью.

– Есть новости? – Я рванула к нему, оперлась о стекло ладонями.

– Есть. – Он нахмурился. – Я узнал, где и когда состоится дуэль.

От волнения слова застряли в горле. Я с немым вопросом смотрела в зазеркалье.

– Завтра, в полдень, возле дуэльного павильона. Это…

– Я знаю! – горячо перебила я. – На чем будут драться? На шпагах?

Шпаги давали надежду. Их паршивый кодекс запрещал продолжать дуэль, если пролилась хоть капля крови. Сэми покачал головой и сказал почти неслышно:

– Пистолеты.

Вот и все. Почему у меня не было сомнения, что больше я не увижу Вильгельма живым? Голос духа вернул мне надежду:

– Селия, у тебя же есть гарнитур. Попробуй, загадай желание.

Господи, как я могла забыть? Ноги сами понесли меня по лестнице наверх. Я рывком распахнула дверь, ринулась к столику, схватила футляр, положила ладонь на камни и постаралась унять биение сердца. Пусть с трудом, но это мне удалось.

– Заклинаю тебя светом январских звезд, – слова звучали невероятно торжественно, – исполни мою волю!

Я ожидала, что комната наполнится сиянием, но хладные сапфиры остались мертвы. Я повторила второй раз, третий – все без толку. Захлопнула крышку и швырнула футляр на постель.

– Быть может, еще не пришло время? – голос призрака стал растерянным.

Я пожала плечами. Потом встрепенулась:

– Пожалуйста, беги к Роберу. Не оставляй его одного. Следи за каждым его шагом! Я молю тебя, Сэми!

Все горести последних дней прорвались наружу. Слезы потекли по моим щекам горячей волной. Дух прижался к стеклу с той стороны, сказал с затаенной болью:

– Я прослежу за ним, Селия, только прошу, не плачь.

И вновь исчез.

Я так и не поняла, смогла ли уснуть. Всю ночь беспокойно металась по кровати, пыталась унять тревожные мысли. Утром поднялась совершенно разбитая, что-то съела, не чувствуя ни запаха, ни вкуса. Надела на себя простое платье, нацепила бесполезный гарнитур. Приготовилась ждать хоть до скончания веков.

Сэми вернулся в начале десятого. Я увидела его не сразу.

– Беда! – прокричал он из зеркала.

– Что случилась?

Я нашла глазами часы, с облегчением поняла, что до дуэли еще далеко.

– Робер утром ездил к магу.

Ноги мои подкосились, и я опустилась на кровать. Не осталось даже сил, чтобы задать вопрос. Мой секретарь все понял и отчитался сам:

– Он принес какую-то коробочку, взял из сейфа пистолет и закрылся в кабинете.

– Что он там делал?

Мне показалось, что вопрос прозвучал громко, но Сэми ничего не расслышал.

– Что ты спросила? – он прильнул к стеклу.

Я прокашлялась и повторила:

– Что он там делал?

– Не знаю. Там нет зеркал.

Нет зеркал? Что же делать? Как узнать, какую гадость мог задумать Робер? В том, что он не принес ничего хорошего, я совершенно не сомневалась.

– Вот бы выяснить, у какого мага он был?

Сэми понятливо кивнул головой.

– Я разглядел печать на коробке.

– Так что же ты молчишь?

Я вскочила, начала поспешно собираться, не совсем понимая, что надеваю на себя.

– Опиши ее!

Дух на миг примолк, вспоминая детали. После принялся перечислять, машинально выводя пальцем рисунок у себя на ладони.

– Синий круг, внутри сосновая ветка, птичка, над ними солнце и…

– Я знаю кто это! – вырвалось у меня. – Срочно едем туда!

– Я с тобой!

Голос Сэми прозвучал решительно. Я не стала с ним спорить, кинула в сумочку зеркальце. Прокричала вниз:

– Кетти, прикажи заложить экипаж!

– Леди Селия, – ответили мне тут же, – он вас ждет!

Умница девочка. Я мельком бросила в зеркало взгляд и понеслась по ступеням. Времени было в обрез – до дуэли оставалось два с половиной часа. Сущая малость в масштабах вселенной. Целая вечность, дарованная мне свыше, чтобы спасти любимому жизнь.

* * *

На мое счастье ехать было не очень далеко. За полчаса до одиннадцати я ворвалась в магическую лавку, только не нашла ни единой живой души. Посетителей не было, хозяин возился где-то внутри, колдуя над артефактами и эликсирами.

В пять шагов я долетела до прилавка, схватила скучающий колокольчик и принялась отчаянно трезвонить. Мэтр Ардье появился почти сразу, выглянул изумленно, узнал меня.

– Леди Селия, добрый день, у вас что-то случилось?

Я закричала, забыв о правилах приличия:

– Что вы ему продали?

Мэтр Ардье нахмурился.

– Кому?

– Роберу Трюзо, антиквару.

Метр Ардье был деликатен и не стал говорить, что веду я себя неподобающе. Просто ответил на мой вопрос. Но ответ его мне не понравился.

– Леди Селия, вы не хуже меня знаете, я не в праве разглашать чужие тайны.

На лице моем отразилось отчаяние. Я забыла про гордость, про свое положение в обществе, про репутацию. Мной владело одно лишь желание. Я хотела, чтобы Вильгельм остался невредим. Чтобы был со мной. Чтобы…

– Молю вас! – Я опустилась перед магом на колени. – Молю вас, скажите мне! Если нужно, я заплачу. Назовите любую цену.

Мэтр Ардье растерялся, бросился меня поднимать.

– Леди Селия, – вскричал он, – что вы, не надо. Встаньте, пожалуйста, не позорьте старика.

Вероятно, я за всю свою жизнь не плакала столько. Слезы, вновь слезы. Я не могла их остановить. Мэтр по-старчески запричитал, сунул мне в ладонь платок, поднял, усадил на стул.

Принялся оправдываться:

– Не волнуйтесь так, ничего дурного ваш Робер не покупал. Обычную безделицу для забавы. Джентльмены частенько берут всякую ерунду, чтобы потешить гостей.

– Что? – почти зарычала я.

Он вздохнул и сдался.

– Зачарованные патроны для револьвера. Господа такими стреляют по мишеням. – Мэтр лукаво подмигнул. – Очень удобная, знаете ли, штука, для тех, кто стрелять не умеет, а в грязь лицом ударить не желает. Нужно только назвать перед выстрелом цель и можно смело поражать благородных дам своей меткостью.

Значит, патроны. Значит, цель. Этот мерзавец решил убить Вильгельма. Я вскочила, совсем забыв о благодарности.

– Леди Селия, – прокричал мне вслед маг. – А Робер вам кто? Жених?

– Враг! – выкрикнула я совершенно искренне.

Сзади раздался испуганный вздох:

– Господи, спаси…

Я не стала дослушивать причитания, толкнула дверь и вырвалась на улицу, в зимнюю стужу.

Я почти не помню, что было дальше. Следующий час исчез из моей памяти полностью. Когда экипаж остановился, часы показывали пять минут после полудня. Больше всего на свете я боялась, что опоздала. Что никогда не смогу увидеть Вильгельма живым.

Из окна кареты открывался прекрасный вид: снег, искрящийся на солнце, белые ветви елей, чистое небо, окна старинного павильона и четыре застывшие фигуры. Три из них мне были знакомы. Я их видела справа-налево: в синем – Вильгельм, в черном – Альберт, в красном – мерзавец Трюзо. Рядом с последним крутился молоденький хлыщ-секундант.

Я оказалась чуть сбоку от места дуэли. Слишком далеко от него. Вильгельма видела лишь со спины. Зато Робер стоял ко мне лицом. Оба они уже взяли на изготовку – наставили друг на друга пистолеты.

Время стало вязким, тягучим, почти остановило ход. Дверь кареты открылась мучительно медленно. Я сделала шаг наружу и сразу провалилась по щиколотку в снег. Шубка моя была распахнута, но застегивать ее я не спешила. На груди вдруг ожили, заискрились колкими снежинками проклятые сапфиры.

Губы сами зашептали заклятие:

– Заклинаю тебя светом январских звезд исполни мою волю!

Артефакт ожил, подарил мне свой поцелуй, залил мир ослепительно ярким светом. Осталось одно – правильно загадать желание, остановить убийство. Больше всего хотелось крикнуть: «Пусть с Вильгельмом ничего не случится! Пусть он останется жив!» Но от волнения горло перехватило спазмом, и я никак не могла вытолкнуть из себя такую длинную фразу. Только бежала вперед, падая, утопая в снегу, бесконечно повторяя: «Пусть… Пусть… Пусть». И на мне сияли сапфиры.

Первым это заметил Робер. Губы его тронула кривая усмешка, в глазах появилась боль, он горько покачал головой и нажал на курок.

– В сердце! – Прочла я по его губам.

– Мимо! – с отчаянием ответили мои губы.

Из безжалостного ствола вырвалась пуля и начала бесконечный полет. Как я могла это видеть? Не знаю. Но в памяти остался крохотный кусочек свинца, несущий в себе неминуемую смерть. И он долетел почти до цели. Почти.

Я растратила последний запал и бессильно упала на колени. Где-то в глубине души появился страх, что ничего не вышло. Но нет! Перед Вильгельмом вспыхнул яркий щит. Алый, как кровь на снегу. Пуля ударила в него, застыла в воздухе и упала вниз, подобно подбитой птице.

– В сердце! – Робер вновь нажал курок, отправляя в полет частичку своей одержимости.

– Мимо! – почти без надежды прокричала я.

Сапфиры вспыхнули еще ярче, укрыли меня свечением с ног до головы. Как отголосок этого света, перед Вильгельмом разгорелся новый щит. Вспыхнул и взорвался с грохотом, приняв всю ненависть на себя.

Сияние волшебного колье почти угасло. Свет его еле теплился в глубине живых камней.

Первым понял, что происходит, Альберт. Я успела заметить, как он сорвался с места, побежал к Трюзо, что-то закричал на ходу.

Сам Робер обернулся ко мне, губы его прошептали: «Прости!». Я так явно осознала это, так четко, так безнадежно. А потом прозвучало:

– В сердце.

Палец нажал курок. Смерть третий раз отправилась в полет. Не к Вильгельму, ко мне. Пальцы мои дрогнули и выпустили сапфиры.

– Мимо!

Я уже не надеялась ни на что. Просто безропотно ждала своей участи. Я так устала, что не нашла в себе сил бояться. Мне стало все равно.

Колье ожило в последний момент. Свет его был темным, почти багровым. Он принял в себя кусок свинца и сразу потух. По груди, обжигая, потекли горячие струйки.

Я опустила глаза, ожидая увидеть кровь. Но нет. Струи были ярко-синими. Это таяли живые сапфиры, каплями стекая по платью в снег. На коже вздувались волдыри.

– Жива? – неверяще выдохнула я. – Жива!

Я подняла глаза и наткнулась на потухший взгляд Робера. То, что случилось дальше, мне сложно объяснить. Альберт опоздал всего на миг.

– Люблю, – вновь прошептал Робер.

А после повернул револьвер к себе дулом. Глаза его стали пустыми, лицо отрешенным. Это было лицо живого мертвеца.

– В сердце, – прошептали побелевшие губы в последний раз.

Новая пуля пустилась в путь, чтобы покарать того, кто отправил ее в полет.

А меня окончательно покинули силы, и свет померк.

Эпилог

– Леди Селия, сядьте на стул, не стоит так часто выглядывать в окно. Как только они приедут, Сэми сразу предупредит.

Кетти изволила сердиться, но я знала, что это не всерьез. Она была рада не меньше меня.

– Сядьте же!

Строгий окрик вернул меня на место. Горничная вновь взялась за шпильки для волос, повертела их в руках, любуясь. Заколола завитую прядь. Шпилек была ровно дюжина. В навершии каждой сияла огнем живым синяя капля.

Тогда, пять месяцев назад Вильгельм с каким-то потрясающим упрямством перебрал, просеял затоптанный снег. Словно только это могло исцелить меня, спасти мне жизнь. Он нашел все, что осталось от волшебного гарнитура.

Позже, когда я выплыла из небытия, любимый преподнес необычный дар: дюжину шпилек с сапфировыми каплями, обрамленными в белое золото. В глубине каждой капли пульсировала, билась, как живое сердце, алая искра. Маги сказали, что это – частичка моей силы. То, что я отдала артефакту взамен за исполненное желание.

Помню, как Вильгельм бережно поцеловал меня в щеку и предложил:

– Птаха, давай назовем новый гарнитур «Слезы январских звезд»?

А я согласилась с ним. Почему бы и нет? Зачарованные сапфиры от души оплакали никчемную жизнь Робера Трюзо – жизнь несчастного антиквара, одержимого больной любовью.

Только мне его не было жаль. И рыдать над его судьбой я не собиралась. Каждый совершает свои ошибки. Каждый отвечает за них сам. За свои я расплатилась сполна. Артефакт едва не выпил меня досуха. А Робер… Он выбрал свой путь. И финал этого пути оказался также страшен, как поступки самого антиквара.

Кетти поправила последнюю прядь, отошла в сторону и умильно сложила на груди ладони.

– Какая же вы красивая, леди Селия!

Я улыбнулась в ответ. Целый месяц горничная ухаживала за мной. Кормила с ложки, баюкала, если я не могла уснуть от боли. Долгий месяц! Лишь когда целители справились с ожогами на коже, когда убрали шрамы, когда я пошла на поправку и смогла самостоятельно ходить, Кетти вздохнула спокойно. Милая, добрая девушка. Как мне с ней повезло.

Все это время был со мной и Вильгельм. Я вновь бросила на окно нетерпеливый взгляд.

– Надеваем платье? – Глаза Кетти загорелись восторгом.

– Думаешь, пора?

– Пора. Герцог Конье и ваш ненаглядный граф прибудут через полчаса. Нам как раз хватит времени, чтобы вас нарядить.

Она проворно завесила зеркало темным покрывалом и принесла подвенечное платье – белоснежную мечту. Я смотрела на драгоценное тончайшее кружево, сияющий шелк, серебряную нить шитья, и почти не верила, что эта красота сейчас окажется у меня на плечах.

– Какое же чудо! – который раз охнула Кетти.

Платье и правда было прекрасным. Чудным, изумительным, совершенным. Таким, о каком я мечтала все десять лет.

Из-под темной ткани постучали. Сэми торопливо доложил:

– Вильгельм велел передать, что они будут вовремя.

Он замолчал на миг и спросил:

– Чего это вы снова спрятались?

Прозвучало это так обижено, почти по-детски. Кетти весело хмыкнула:

– Знаете, сэр Сэмюэль, у дам иногда бывают секреты от мужчин.

– Какие еще секреты? – буркнул дух. – Что я там не видел? И потом, я не совсем мужчина!

– Тем более, – отрезала горничная. – Вы сейчас чем должны заниматься?

Этот вопрос остался без ответа.

– Все должен и должен.

Настроение у Сэми было ворчливым. Я прекрасно понимала, что он нервничает не меньше нас.

– Сэми, – рассмеялась я, – обещаю тебе, ты первым из мужчин увидишь меня в подвенечном наряде.

– Ловлю на слове! – тут же выпалил дух. – Как закончите наряжаться, обязательно позовите. А то обижусь и уйду.

Он исчез, а Кетти беззлобно прицокнула языком:

– Вот жулик.

Между ними установились самые теплые отношения. С недавних пор в моем доме вообще царили мир и покой. Я наконец-то чувствовала себя совершенно счастливой.

* * *

Возле собора собралась целая толпа зевак. Слухи о нашем венчании занимали первые полосы газет вот уже две недели. Ровно с того дня, как в «Хрониках Королевства» появилось объявление.

Кучер остановил экипаж напротив парадного входа. Вильгельм сам открыл мне дверь, подал руку и улыбнулся. Кетти осторожно придержала шлейф. Я спустилась вниз, на истертые плиты мостовой и поймала в ладонь крупную теплую каплю.

Небо было синим, ярко светило солнце, над нашими головами висело единственное облако.

Вслед за первой каплей упала вторая, потом еще и еще. Дождь пошел густо-густо. Капли были звонкими, озорными.

Кетти восторженно прошептала:

– Леди Селия, как вам повезло! Какая хорошая примета! Слепой дождик на свадьбу это всегда к счастью.

Я даже не стала спорить. Счастье никогда не бывает лишним. Мне до него осталось пройти два десятка шагов. Только бы не вымокнуть насквозь.

– Бежим? – спросила я, приподнимая белый шелк подола.

Вильгельм кивнул, бросил взгляд на мои туфельки, густо шитые серебром. Потом подхватил меня на руки и быстрым шагом понесся вперед – к собору, через площадь, по древним ступеням, в кованные створки ворот.

Кети спешила следом, держа в руках круглое зеркало в раме. Из зазеркалья смотрел притихший Сэми. Рядом величаво вышагивал Альберт.

На нас летели горсти пшеницы, звенели по брусчатке серебряные монеты, алыми бабочками порхали лепестки роз. Отовсюду раздавался восторженный людской рев.

Вильгельм склонился ко мне и горячо зашептал:

– Ты чего притихла, Птаха? Видишь, как все радуются.

– Вижу, – так же шепотом сказала я.

Он наклонился еще ниже, коснулся губами моего виска. И я услышала:

– Птаха, я люблю тебя!

– Я тоже тебя люблю! – ответили мои губы

Вильгельм опустил меня на ноги у самого входа в храм и пропустил вперед герцога Конье. Мне это казалось глупостью, но мой любимый хотел, чтобы все было по правилам.

Альберт протянул руку, я сверху положила свою ладонь.

– Пойдем, Селия, – сказал он, – доставлю тебя к алтарю в лучшем виде.

Вильгельм нервно хохотнул за спиной, попытался пошутить:

– Смотри, только не перепутай! Это моя невеста. И женюсь на ней я.

Альберт подмигнул мне и выдал серьезно:

– Хм, а неплохая идея! Селия, как ты смотришь на то, чтобы прогнать этого гордеца? Из меня выйдет муж куда лучше! Соглашайся, не пожалеешь!

Я покачала головой. Нет Альберт, ты чудесный человек и замечательный друг, но сердцу не прикажешь. А в моем сердце нет места больше ни для кого. Разве что…

Я украдкой положила ладонь на живот. Там еще было тихо-тихо, но я-то знала, что совсем скоро… Только, тсссс, это – огромный секрет. И мы о нем пока не расскажем никому.