Текст книги "Точка отправления (СИ)"

Автор книги: Наталья Цепкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Привет.

– Привет. Ты от Наташи?

– Да.

– Есть новости?

– Пока показатели стабильные, никаких сдвигов.

– Я читал, что из комы обычно выходят через месяц. Что это как бы сон разума. Наташа устала и вот сейчас отдыхает.

– Что-то похожее мне сказал и ее доктор.

– Серьезно? Так значит можно надеяться, что она через месяц откроет глаза?

Таня улыбнулась и кивнула.

– А как у тебя дела? – перевела разговор девушка. Когда она рядом с ним, то хотелось по больше узнать о нем, о его жизни, о том что было до взрыва. И Таня всегда обходила стороной тему встречи с Наташей.

– Нормально. Доктор говорит, что скоро буду снова ходить. Тань, – немного помолчав обратился Рома. Его голос был серьезным, так что у девушки екнуло сердце. В горле пересохло, и она еле произнесла.

– Да.

– Слушай, ты обронила, тогда, что у Наташи были парни одни…подонки. Я…

– Нет…нет…если ты об этом, ты не такой…я поняла это…прости…

– Нет, я не об этом. Почему она их выбирала?

Таню застали врасплох. Она и сама частенько задавалась таким вопросом.

– Не знаю. Честно я не знаю ответа на этот вопрос.

– Знаешь, один мой друг, часто говорит о людях, которых мы плохо знаем. Если есть вопрос, ответ стоит искать в детстве.

– Я познакомилась с ней, когда она поступала в институт, – соврала Таня, ей не хотелось вдаваться подробности их с Наташей первой встречи, знаешь она таких выбирала всегда. Я хочу сказать, если бы ты видел всех ее парней, ты бы понял, почему я так за нее волнуюсь. Почти все хотят ее поиметь, – Таня тут же смутилась, – не в том смысле. То есть и в том тоже, но я имела ввиду, что хотят использовать ее доверчивость, щедрость и наивность. Иногда она как ребенок, доверяет первому встречному. Ее хотели пару раз выгнать из общежития, потому что она водила бомжей просто покормить их. Ты можешь себе представить?

Рома усмехнулся.

– Я понимаю тебе смешно, но когда это повторяется постоянно, то становится страшно. Иногда мне кажется, она рада жить в такой, – тут Таня запнулась, но не смогла найти более подходящего слова нежели вертелось у нее на языке, и потупив взгляд проговорила, – нищете.

– Может, она была бедная? – переспросил Рома. Но в своих воспоминаниях Наташа таковой не казалась.

– Нет, – помотала головой Таня, но немного подумав, пожала плечами, – не знаю. Я ничего не знаю о ее семье, ее детстве. Возможно, она и правда сбежала от нищеты. Потому что общий язык с такими легко находит.

– Может быть она просто общительная.

– Кто? Наташа? Нет, – снова мотнула головой Таня, – ты бы видел как она себя ведет, когда мы с ней знакомимся с парнями в кафе. Хотя…Может ты и прав, но она избирает с кем может открыто разговаривать, а с кем смущается. Ну, как это…некоторые люди е ближе что ли. И еще…

– Что? – переспросил Рома, когда Таня задумалась. Для него это был шанс получше узнать Наташу. И чем больше он ее узнавал, тем сильнее она ему нравилась. В ее поведении не было фальши, Наташа была такая какая есть и все же ему казалось, что и такое поведение напускное. Что что-то случилось в ее жизни, почему она стала себя так вести, но как бы он не пытался вытащить это из Тани, ничего не получилось. Возможно, она и сама не знает, а может быть просто не хочет в это поверить. Парень чувствовал, что когда он нащупывал ту тонкую ниточку от клубка под именем Наташа, Таня просто забыла. Он чувствовал, что она должна сказать что-то личное, но задумалась и уставилась в окно. Взгляд сделался мечтательным, а губы беззвучно двигались, как будто что-то шептали. Но его вопрос вытащил Таню из забытья.

– Ее поведение, как у маленького ребенка, – и немного подумав, добавила, – у Наташи низкая самооценка, возможно корень проблем в этом.

– Я бы сделал все, чтобы она считала, себя самой прекрасной и неповторимой, – ответил Рома, глядя в сторону другой койки.

– Да. И как я могла тебя принять за хулигана.

– Да, – смеясь ответил Рома, – возможно иногда юристы и похожи на плохишей. А ктстати кто ты? Чем занимаешься?

– Я веб-дизайнер в одной небольшой компании, – ответила та, у нее вдруг мелькнуло в голове. «Если он и из числа подонков, то у него самые добрые глаза».

– Ты сегодня как-то странно все время улыбаешься, – сказал Рома, и добавил, – это из-за доктора?

– Что? Нет, – протянула Таня и посмотрела на Рому. Ну, как она могла сказать, что это из-за него. Она от всего сердца рада, что он оказался нормальный парень, с которым приятно общаться.

Они и не заметили, как прошло время. Сначала в палату зашла медсестра с подносом, на котором лежала белая салфетка. На ней две иглы и ампулы… а через минут пятнадцать и доктор Вержбицкий.

– Здравствуйте, больной, – громко сказал он, с оптимизмом, – идете на поправку?

– Да. Спасибо.

– Ну, и замечательно, а теперь вам следует немножко отдохнуть. Пойдемте, – обратился он к Тане.

В ответ девушка кивнула и помахала рукой на прощание Роме.

Кутаясь в твидовое пальто, Таня еще не могла привыкнуть к новенькому Peno Logan, который только что подъехал к воротам. Дверца открылась, и Эдуард махнул рукой, чтобы та быстрее садилась. После вчерашнего инцидента Тане было неловко, но она все же села.

– Извините, вчера…

– Ничего. Забудем. Конечно, так от меня еще никто не сбегал, но я вас не виню.

– Если быть честной, то меня недавно бросил парень и я побаиваюсь заводить новые отношения.

– Я ни на что не намекаю, – успокоил Эдуард. Нахмурив брови он посмотрел в зеркало заднего вида, вырулил на дорогу, и после чего улыбаясь повернулся к девушке, – расслабьтесь, я просто довожу вас до дома.

Таня кивнула и сложила руки на коленях. Ей с трудом верилось, что Эдуард довозит ее просто так, но она с удовольствием приняла эту игру. Ее ни к чему не обязывают, а она экономит кучу времени и тем более не ездит по метро. Словно камень упал с плеч при такой мысли.

Эдуард включил радио. Классическая музыка и старинные мелодии Африки и Индии, наполняли машину умиротворением, и все же Таня сидела напряженная. Она не понимала, почему боится доктора, ведь он такой милый и отзывчивый, у него такие добрые глаза. Только вот его блуждающий взгляд по дороге, ее настораживал. Он как будто что-то искал, или боялся увидеть. Но что можно увидеть на обочине дороги?

Таня попыталась переключиться и заговорила первая:

– Вы помните, как ехать?

– Вроде бы да. Тушинская. И только до остановки, – улыбаясь, ответил он.

– Верно. Там недалеко, да и вам будет трудно разворачиваться, честно.

– Я уже понял, – ответил Эдуард, поглядывая в боковое зеркало.

Таня хотела спросить, на что он смотрит, но поняла, что знать это не хотелось.

Доехали они на удивление быстро, хотя пару раз вставали на светофоре. Как только машина свернула на Волоколамское шоссе, то девушка немного подалась вперед, чтобы не пропустить свою остановку.

– Вроде бы тут, верно.

– Да, спасибо, – сказала Таня, когда машина остановилась возле остановки.

– Ну, тут долго стоять нельзя так что до свидания.

– Да, до свидания, – смутилась Таня. Теперь он сам ее выставлял. Ощущение не из приятных, но может быть просто хотел отомстить.

Девушка вышла из машины и направилась в сторону дома. Ей хотелось обернуться. Для чего? Она сама и не могла ответить на этот вопрос. Чтобы увидеть, как ее провожают? Чтобы почувствовать, что зацепила доктора? Почему ей всегда надо это чувствовать, как будто в детстве ей не додали любви и сейчас она пыталась это возместить.

А вдруг он будет за ней следить? Ей сделалось страшно, и Таня прибавила шагу. К дому она почти бежала. И только у подъезда смогла отдышаться и немного прийти в себя. Машинально она огляделась. Ни кого. Да и кого она хотела увидеть?

Эдуард был хорошим человеком. Сколько он ей помог. Он был настоящим другом. А вот Рома… О нем так думать не хотелось. Он был больше чем друг, точнее что-то иное. Для него хотелось быть лучше, наряжаться, или что-нибудь сделать, как-нибудь удивить.

Таня еще не осознавала, что в ее сердце навсегда поселились лучистые карие глаза начинающего юриста. Она пришла домой и вспомнила заветы ее любимой бабушки: путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

«Что ж» – подумала она и решила последовать этой истине.

Таня вообще была отменной хозяйкой. То время пока она жила с бабушкой, многому научилась, и теперь с легкостью могла переделать старое платье в модную новинку, или из муки, яиц и сахара сделать шедевр кулинарии. Она была единственная в блоке, которая пекла пироги и запеканки. Вот и сейчас для Ромы Таня решила испечь свою любимую «Шарлотку» и ватрушки по бабушкиному рецепту. Закрутившись на кухне, она не заметила, как на улице совсем стемнело.

Рома почти всю ночь не спал, сильно зудела нога, хотя врачи говорят это хорошо, но для него просто невыносимо. Радовало только то, что разрешили немного вставать.

Вот и в это субботнее утро, Рома с трудом встал с постели и, опираясь на костыли, дошел до умывальника. В небольшое окошечко, была видна дверь напротив. После вчерашних разговоров с Таней, ему еще сильнее захотелось увидеть Наташу, дотронуться до нее.

С минуту он колебался, а потом выглянул в дверь. Никого. Одна медсестра сидела в самом конце коридора и что-то заполняла. Другая, только что хлопнула дверью одной из палат. Решившись, он ковыляя, и переставляя костыли добрался до двери и почти ввалился в палату.

Наташа была такой спокойной, что казалось она просто спит. Стоит тронуть за плечо и веки дрогнут, и он снова увидит ясный взгляд. Рома долго смотрел, на широкое открытое лицо и не видел синяков и ссадин, а только застенчивую улыбку и мечтательный взгляд как в тот день. И надо было такому случиться. Сесть в тот самый вагон, где была смертница. И почему она выбрала именно третий вагон, а не средний как обычно…

Нога предательски заныла, и он чудом не упал на девушку. Рома согнулся и опираясь на руки, прошептал ей над ухом:

– Ты сильная, ты обязательно выкарабкаешься.

Добраться до своей палаты оказалось намного сложнее, и когда Рома упал на койку, то невольно с его губ сорвался глубокий вздох. Теперь, как и обычно, он уставился в потолок и стал ждать очередного прихода медсестры.

Сейчас, когда Рома большую часть времени проводил один, было время чтобы подумать о жизни. Чего он хочет? Раньше он не сомневался, что станет юристом. После трех лет практики и написании диссертации, пойдет работать в престижную контору его отца, одного из ведущих юристов Москвы, к чьим услугам иногда обращались сильные мира сего. Рома и забыл, что когда-то он мечтал стать терапевтом, и помогать людям. Но долгие разговоры с Таней о Наташе, разбередили его память.

Отец, как и Таня, относились к людям практичным, которые ценят комфорт и возможность быть независимым. Но Рома, как и Наташа, видели мир под другим углом. Для них «сострадание» было не просто слово, это было одна из составляющих их души. Их поступками руководил не разум, а сердце.

– Как я мог это забыть, – тихо проговорил Рома. Он смотрел на дверь. Совсем рядом лежала она, – спасибо, тебе. Ты снова меня спасла, ты открыла мне глаза, ведь я был слеп окрыленный перспективами карьеры юриста.

В это время как раз вошла медсестра. Веселая студентка, которая подрабатывала тут на выходных. Ее карие глаза всегда улыбались, как будто бросали вызов. Не раз она получала выговор, но уверенная оптимистка, не хотела мириться с этим черствым миром и хоть тут, где нуждаются в теплоте общения, она будет их подбадривать.

– Снова мечтаете?

– С чего вы взяли?

– У вас такая улыбка, как будто вы думаете о чем-то приятном, – улыбаясь во весь рот, ответила медсестра, и стала набирать лекарство в шприц.

– Возможно вы и правы, – Рома повернулся на бок и оголили ягодицу.

Наташа прищурилась. Плотно сжав губы, она смотрела на Таню и Рому. Они были совсем рядом, сидели в нескольких метрах, а она поджав ноги, разместилась на подоконнике. Сердце сжималось. Их телодвижения, взгляды, непринужденный разговор. Наташа прекрасно знала все уловки подруги: и покручивание волос, и пожимание плечами, и игривый взгляд из-под ресниц – которыми сейчас пользовалась. А Рома в ответ смеялся.

Мысленно Наташа ругнулась. Но разве это ее парень? Они только познакомились и все. Да и Таня вряд ли об этом знает. Сильно захотелось ударить по стене кулаком, чтобы хоть на чем-то выместить злость, но этого духи (коим она сейчас являлась) не могли сделать. И это злило еще сильнее.

Разговор Тани и Ромы затянулся. Наташа сложила руки на груди и ссутулившись сидела и слушала, про работу Тани, про диссертацию Ромы, и про нее. Почему они о ней разговаривают? Это одновременно и успокаивало, и настораживало. Что про нее расскажет Таня? Ее подруга толком не понимала жизни Наташи, и всегда пыталась подсказать, что ей следует делать. Но сейчас…Для Тани в делах любовных есть один девиз: на войне, как на войне.

И почему Рома так интересуется ее семьей? Ее домом? Но злость не давала делать какие-то выводы. А потому просто сидела на подоконнике и ждала, когда Таня уйдет домой.

Через час зашла медсестра, чтобы сделать перевязку, и только тогда попросила Таню выйти, напомнив что часы посещения есть еще и после обеда. Только тогда Наташа ступила за тонкую чуть видимую черту, там где начинаются тени и воздух зыбкий, словно в час зноя. И в одно мгновение оказалась в другом мире. Наташа еще не научилась правильно возвращаться, поэтому оказалась в поле за несколько десятков метров от места, где Видеор решил сделать привал. Она прекрасно знала куда идти, так как в поле рос только один дуб, чьи ветви словно живая крыша раскинулись, образуя треугольник. Под деревом лесовик и альв развели костер и сейчас Наташа могла видеть тоненькую струйку дыма, которая поднималась ровным столбом в верх и растворялась в облаках.

Девушка оказалась в поле, которое является кусочком пепелища. Тут нет обуглившихся деревьев, и все же некогда здесь были глубокий лес, в котором жили лесовики, друды, а также берендеи, человеко-люди, о которых она наслышана от Видеора. А сейчас это бескрайнее поле цветов и высокорослых трав. Хотя на северо-востоке худенькие березки и маленькие елочки кое-где пробивались, отвоевывая себе место под солнцем.

Наташа шла медленно, отчасти прогуливаясь и наслаждаясь дивным свежим воздухом, наполненным запахом поля, отчасти чтобы выкинуть из головы увиденное. Она пыталась хоть как-то смириться с тем, что Таня захомутает Рому. В такую девушку, как ее подруга, трудно не влюбиться. И она ей не конкурент. Наташа глянула на себя. Плащ остался около дерева. Джинсы заправлены в обувь, одолженную у Спитигневы. Джемпер в полоску. Девушка хмыкнула. Рома был первый «нормальный» парень, который в ней задел струну души. С ним было легко, и не надо было притворяться. Наташа никогда из себя ничего не строила, но сложно общаться, когда от тебя чего-то ждут. Сразу же вспомнился парень, с которым Таня ее познакомила в буфете…Нет, Рома другой…он как будто…как будто….Но в голове вертелось только одно: моя половина.

– Черт! – снова выругалась она.

Почему ее подруге достается лучшее, без особых усилий? На этот вопрос как не странно Наташа знала ответ. Ведь ее подруга симпатичная кокетка, которая умеет поддержать любой разговор, и на фоне стеснительной девушки всегда выглядела в более приглядном свете.

Она понимала, что только мучает себя такими мыслями, но ничего поделать не могла.

Наташа тяжело вздохнула, так что плечи опустились, и тут что-то сбило ее с ног, навалилось, прижало к земле, так не было возможности пошевелить ни руками, ни ногами. От неожиданности девушка растерялась и силы куда-то ушли, даже закричать не могла, мышцы глотки, как будто парализовало. Но еще сильнее Наташу поглотил страх, когда перед собой увидела уродливую морду с широким приплюснутым носом и далеко посаженными глазами – бусинками. Наташа не сразу в напавшем признала помощника Ростичерна. Но как только в ее памяти всплыл вчерашний разговор у костра, то сразу же вспомнилось, что на нее охотятся. Мысли о неминуемой смерти пронеслись в голове. Затаив дыхание, она только и смотрела в глаза этому чудовищу, который сейчас привстав, крепко держал ее руки. Наташа походила на курицу, которую схватили за ноги и несут на стол, чтобы отрубить голову. Страх, так сильно проник в нее, что она даже не пыталась сопротивляться.

«Неужели, это конец» – вертелось в мыслях.

Нападавший, который сильно напоминал Наташе тролля, из детских страшилок, прижимал ее к земле одной лапой, другой достал веревку из-за пазухи. Он деловито перебирал веревку, ища конец, и тут что-то привлекло его внимание. Он поднял глаза. Наташа так и не поняла, куда он смотрел, и что увидел, вот только злорадство на его лице в миг исчезло. На смену пришло удивлением, а затем страх. Его черные глазки – бусинки не мигая смотрели в одну точку.

«Если уж этот верзила так испугался, то что же делать мне» – только и успела подумать Наташа, когда тролль снова приник к ней и зарычал, как зверь, защищая свою добычу.

Он был так близко, что Наташа ощущала зловоние, и слышала сиплое дыхание, от которого подступал к горлу скудный завтрак. Голова кружилась и она уже начала терять сознание, когда услышала:

– У тебя же есть силы побороть его.

На этот раз Наташа не слышала звука голоса, но слышала слова. Они звучало в ее голове. Кто-то был внутри нее и вселял надежду. В ней что-то встрепенулось. Она это ощутила. Чьи-то легкие крылья коснулись сердца. Красный клюв прошелся по перьям. К своему удивлению Наташа обнаружила, что ее оцепенение прошло, и у нее есть силы сопротивляться. Но здравый рассудок говорил: куда тебе тягаться с этим чудовищем, в четыре раза больше тебя?

– Ты сильная, ты обязательно справишься, – голос растворился в рычании, но девушка успела уловить последние слова, которые подействовали отрезвляюще. Сейчас ей хотелось верить только в то, что совсем близко находится тот, кто хочет ее поддержать, помочь.

И она не представляла, как была права. Над ней и этим безобразным троллем стояло видение хозяина леса. Светолик был всемогущ в лесу, но не в поле. Он и покинуть-то свои владения не мог, но мог послать призрак, который как раз и стоял над пораженном Богуном. Полы темно-зеленого плаща развевались и показывали черные кожаные сапоги. Если бы Богун решился бы нападать, то конечно же, видение растворилось, но куда полукровке сообразить, что это всего лишь на всего волшебство. Раскрыв рот тот смотрел на хозяина леса, пока Светолик призывал внутренние силы белокурой девушки к бою.

Наташа глянула на тролля и воспользовавшись его замешательством вцепилась в его морду. Тот явно не ожидал этого и взвыл от боли. Резкий визжащий крик разорвал тишину и эхом разлетелось по полю. Где-то встрепенулись птицы, чьи взмахи крыльев доносились до них.

Богун упал на бок, придавив Наташе ногу. Но сдаваться она не собиралась, напротив, стала колотить массивное тело правой ногой, пока не высвободила левую. Тот сделал отчаянную попытку, схватить ее за щиколотку, но Наташа смогла увернуться. Вскочив на ноги, девушка бросилась бежать. Она не понимала откуда в ней столько силы, ведь так быстро никогда не бегала. Около дуба она оглянулась, ни мерзкого тролля, ни того, кто его спугнул не было. Только серо-зеленое пятно плыло в сторону леса. Сердце девушки екнуло. Ей только не хватало приведений. Но закрыв глаза и помотав головой, видение уже растворилось в ночи. От легкого ночного ветерка колыхалась трава. Из-за облака показалась луна и осветила поле и верхушки елей холодным серебристым светом. Как будто и не было никакого происшествия. Где-то вдалеке заухала сова и пищали летучие мыши, поодиночке вылетая из леса на охоту. Наташа огляделась, пытаясь удостовериться, что все хорошо и опасности больше нет. Быстрыми шагами направилась в лагерь, где застала своих друзей во все оружия.

– Что случилось?

– На тебя кто-то напал? Мы слышали крики?

– Да, – тяжело дыша, ответила Наташа и опустилась на травяную подстилку возле дерева. Обведя уставшим взглядом друзей, она рассказала во всех подробностях о происшествии.

– Это точно помощник Ростичерна?

– Такое лицо трудно не запомнить, да еще этот запах, брррррр – от одного воспоминания, Наташа поежилась.

– Здесь бродят тюрки, возможно кто-то и из них мог напасть на тебя.

– Да и от тюрков плохо пахнет, – брезгливо добавил лесовик, которому один раз пришлось встречаться с этим злым народцем, когда он шел первый раз от Веделяны и заблудился, сойдя с тропы. Тогда он еще не знал как ее удерживать подле себя.

– Что-то еще было? – спросил Молнезар, глядя на девушку.

Наташе не нравилась эта способность альва видеть ее насквозь, читать эмоции, но ей нечего было скрывать, просто она не могла рассказывать того, чего не понимала. Ей было легче бы нарисовать. Опустив глаза, девушка ответила:

– Да, мне кто-то помог. Но я не видела кто, только голос.

– Возможно дух поля, – ответил Молнезар.

– Дух поля? – удивилась Наташа.

– Белые девы не только душат и затанцовывают, они могут и спасти, – ответил альв и мечтательно посмотрел на поле, которое освещалось тусклым светом луны.

– Но мне показалось это мужской голос.

– Так это, наверное, Леший, не оставляет тебя, – растянувшись в улыбке сказал лесовик, – ты точно его не видела.

– Нет. Если только серое пятно.

– Лесные духи не любят показываться на глаза, – добавил Молнезар, вглядываясь в горизонт. Но сейчас вряд ли можно доверять своему зрению. С точностью альв не мог утверждать, видит ли он удаляющийся, и развевающийся на ветру, плащ Ростичерна, или это просто стая птиц, а может быть и правда, Леший.

– Если это помощник Ростичерна, значит он где-то рядом, и у нас есть возможность его перегнать, – сказал Видеор, подкладывая дров в огонь.

– Скорее он хочет запутать и выкрасть тебя.

– Зачем?

– Этого я не знаю. Но точно убивать не собирается, а то бы сделал это сегодня.

Наташа это знала и сама, но все же облегченно вздохнула. Хорошо, что кто-то еще так думает. И по крайней мере смерть ей тут не угрожает.

Вот только ничего хорошего в этом не было. Ведь быть убитой и быть пленницей, конечно же не одно и тоже, но все равно ужасно. От этих мыслей холодок пробежался по спине девушки.

Ночь в поле была холодной, не смотря на дневную жару. Наташа была рада, что у нее есть плащ и укутавшись в него, смотрела на костер. Видеор только привязал лошадей и стал укладываться на ночлег. Его травяная подстилка, была укрыта, чем-то напоминающим матрас. Молнезар уже лежал на такой же подстилке, с одной стороны дерева и сквозь листву смотрел на небо. Подложив руки под голову, альв наслаждался звездным небосклоном, хотя не замечал, начинающийся звездопад.

Скоро наступит разноцвет, время когда падают звезды и расцветают розы в садах. Молнезар грустил по дому. Он уже пропустил день срезанных лилий, когда у каждого дома стоят букеты, на столах, на окнах, в спальнях и расточают волнующий аромат. Наступало время празднования дня голубоглазой Агидель и зеленоглазой Живы. Но вряд ли сможет успеть на цветочный карнавал. Совсем поникнув, альв предался воспоминаниям, единственное, что сейчас его связывало с домом.

Наташа смотрела, как догорают дрова, хотя жар от углей был сильный, она все же сидела в плаще. У нее из головы не выходила беседа, которую она увидела в больнице. Как ей хотелось все объяснить Тане, все расставить по полочкам, но уже было поздно. И все же поговорить с подругой очень хотелось.

Вот только как? Разве духи могут разговаривать с людьми?

Наташа была сильно взволнована и поэтому машинально стала перебирать браслет. Ни Молнезар, ни Видеор не заметили, как девушка превратилась в тень, а потом и вовсе исчезла.

Таня сидела на кухне и пила чай. По телевизору шел какой-то американский боевик. Но его она почти не смотрела. Взгляд постоянно останавливался на дверце шкафчика, где стояла банка из-под чая. Когда последний раз она курила? Как это – расслабиться и беспечно выпускать клубы дыма. И почему Наташа была против этого? Ведь она даже ни разу не пробовала.

Взгляд все снова и снова находил нужную дверцу и допив чай, девушка подошла и достала одну самокрутку. Присев на табуретку, Таня сделала затяг. Потом еще и еще, глубоко вдохнула и облокотилась о стену, выпустила клуб сизого дыма.

И тут краешком глаза заметила какое-то движение в коридоре. Таня повернулась и увидела свою подругу. Сердце екнуло. Хотя она и не понимала чего больше испугалась: внезапного появления или того, что ее застукали за покуриванием травки.

– Наташ, ты? Я, я ничего, – начала было оправдываться Таня, как вдруг вспомнила, что никому не открывала дверь, а у Наташи ключей от квартиры нет. И вообще ее подруга уже неделю находится в коме.

Теперь удивление переросло в панику. Дух. Приведение. Галлюцинация. Что это могло быть? Просто игра ее воображения, подсознательно рисующее, то что больше всего волнует.

– Ты…ты тут? – только и смогла выдавить Таня.

Наташа кивнула. Она молча наблюдала. Этот дух, приведение стояло неподвижно, прислонившись к дверному косяку.

– Но как…ты же в коме…в больнице…ты мне снишься?

– Можно и так сказать? – наконец заговорила девушка. Несколько дней назад Наташа была бы счастлива поговорить с подругой, но сейчас, у нее были смешанные чувства. Таня флиртует с Ромой, да еще снова стала курить травку…что еще она делает? Наташа распаливала злость, просто глядя на свою подругу, которая как будто приросла к табурету.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – снова спросила Таня, с трудом отдавая себе отчет в том, что делает. Она разговаривает с миражем. И как себя может чувствовать приведение? Но ей надо было говорить, хотя бы для того, чтобы не было тишины, которая пугала еще сильнее нежели внезапное появление подруги. Тишина пугающе давила и грозилась преподнести новые сюрпризы.

Наташа улыбнулась.

– Там где я сейчас нахожусь вполне нормально. Да и ты смотрю отлично себя чувствуешь.

– Я…я…, – Таня глянула на бычок у себя в руках. Видно, когда появилась Наташа, она затушила его машинально, как пятиклассница, попавшаяся на переменке учителю.

– Можешь не объяснять, – отмахнулась Наташа, – я хотела спросить у тебя совсем другое.

Таня внимательно посмотрела на подругу, ожидая ее вопроса. Вообще чем могут интересоваться видения?

– Тебе нравиться Рома?

Таня вздрогнула. На нее как будто вылили ведро холодной воды. Дрожь пробежала по спине. Дух знает не только о ее знакомстве с Ромой, но и о чувствах. Если она сейчас признается, что с ней будет? А если не признается?

Честно говоря, Таню мало заботили чувства других. Если ей нравился парень, она его добивалась. И тут она действовала по той же схеме, пусть и не осознано. Но чем больше она общалась с Ромой, тем сильнее ей казалось: они разные. Его взгляды на жизнь были иными, далекими от его материального состояния, и очень похожими на взгляды Наташи. Но что делать, если Тане он нравится. Без всяких размышлений. Просто как красивый, веселый парень.

– Я…я… – у Тани пересохло во рту, и язык прилип к небу.

Наташа усмехнулась и покачала головой.

– Не бойся. Я ничего тебе не сделаю. Просто…я хотела сказать, не парься.

– Что?

– Я на него не претендую. Да и как я могу я же…– в коме, – тихо добавила Таня.

– Ну, да, в коме, – согласилась Наташа.

Слезы навернулись, ком подступил к горлу и девушка не сумела с ними справиться.

– Наташ, – Таня это видела. Приведение плачет. Ей захотелось обнять подругу, но страх что обнимет, всего лишь воздух удерживало ее на табурете. И все же она сделала попытку взять ее за руку.

Наташе это нужно было меньше всего. Сочувствие. Просто жизнь сама вносит нужные коррективы. Не гоже ей быть рядом с таким парнем как Рома. Ему подстать ее подруга Таня.

– Ладно, я все сказала.

И когда Таня вроде бы ужа почувствовала теплоту от ее руки. Та просто исчезла. Испарилась. Только оставила после себя легкое колыхание воздуха.

Таня чуть не упала. Тут же выпрямилась на табурете, она огляделась. Сердце бешено билось, но не от наркотика. Такое с ней происходит впервые. И кому она сможет рассказать, чтобы ее не сочли сумасшедшей. Эх, Наташа бы поняла.

Девушка затаила дыхание и снова огляделась, не появилась ли ее подруга снова.

– Бред какой-то, – сказала она себе, повернувшись к столу. Но постоянно продолжала озираться, как будто ждала, что в квартире появится кто-то еще. И в конце концов дождалась. Ей казалось, что сейчас в комнате сидят гоблины и играют в карты, а тролль валяется на кровати и плюет в потолок семечки. Она этого не видела, но ощущала, что кто-то здесь есть. А может быть Наташа не совсем ушла, стала невидимкой и наблюдает за ней.

Таня не спешила уходить с кухни, и решила сделать себе чаю и бутербродов, чтобы как-то прийти в себя. Она перекусила, но все же не решилась выйти в коридор, так и задремала на табурете. Проснулась только под утро. Все тело гудело, в висках звенело, ноги онемели и болели, но все же она была рада наступившему новому дню.

Горизонт стал окрашиваться бледно-розовым, когда веки Наташи стали тяжелеть, прикрывая раскрасневшиеся от слез глаза. Ее бы порадовало, что она в первый раз смогла появиться там, где исчезла, но сейчас было не то время. Обида и злость на саму себя, на случай, на фатальность переполняли. Наташа понимала, что поступила правильно. Ведь возможно больше никогда не появиться в своем мире, и ее тело будет лежать в коме, пока не отключат датчики, которые следят за ее здоровьем. А может, найдут ее родителей, и они продадут ее на органы – они всегда хотели поиметь с нее побольше денег. От таких мыслей стало еще обиднее, и слезы, пуще прежнего, потекли по щекам. Наташа пыталась сдерживать рыдания, чтобы не разбудить друзей.

Всю ночь она вспоминала беседу ее подруги и Ромы, а потом и разговор с Таней. Теперь она могла сказать точно. В том мире никто ее не ждет. Как верно подметила Веделяна, как будто все знала наперед. Теперь для своего мира она никто.

И тут глядя, как в предрассветный час одна за другой гаснут звезды, Наташа поняла, что какие-то высшие силы хотят, чтобы хоть в этом мире она смогла сделать что-то полезное, например, спасти короля от этого черного милорда. Конечно, как это сделать, ей никто не скажет, но хоть где-то она должна принести пользу.

С этой мыслью Наташа стала засыпать, и, в конце концов, провалилась в тихий глубокий сон.