Текст книги "Точка отправления (СИ)"

Автор книги: Наталья Цепкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Наташа передернула плечами. Вот уж чего-чего, а не с кем опасным она встречаться не хотела. Даже любопытство не могло перебороть страх, который возникает перед неизведанным. Невольно, она все же представила свою встречу с чем-то большим в листьях, сучках и свирепым взглядом и поежилась. Нет. Однозначно ей не хотелось ни с кем встречаться.

– Знаешь какой у нас лес. Уууу, какой древний, – продолжал Видеор, – хотя от первобытных лесов, которые создал сам Род, уже ничего и не осталось. То поле, которое раскинулось от нашей деревни до самой Ризы дело рук пришедших окультуривать нас актов. Эх, окультуривать. А сами все только сделали хуже.

– Актов?

– Да, актов, – повторил лесовик, – первая великая раса, которая получила от богов мудрость и красоту, – Видеор еще раз фыркнул, – да, только какая это великая раса, если такое творят. Эх, провели тут полгода и ушли обратно в горы. Да еще ругались, что мы, мол, варвары и не хотим ни городов, ни храмов. Но разве мы можем променять леса? Они нас кормят, поют, защищают. Сам Велес взял наших предков в свою свиту, чтобы мы держали лес в порядке. Да и храм у нас есть, конечно не из золота. Эх, да что уж говорить.

– Я понимаю, – тихо молвила Наташа. В ее мире, это уже не проблема, а норма. Кто-то решил, что для всех будет лучше жить в небольших бетонных коморках, с окнами на большие эстокады, мерцание атриумов и ночных клубов, нежели спокойствие и умиротворение жизни в деревянном доме с небольшим огородиком. Никто не удосужился спросить тех, для кого это все строилось – нужно ли им это? В мире, где жил Видеор, эти мнимые миротворцы хотя бы поинтересовались их мнением.

– Знаешь, иногда я слышу как деревья шепчутся в ночи, вспоминают былые времена, когда они были еще молодыми побегами. Что-то не так? – неожиданно спросил Видеор, увидев грустную улыбку, которая замерла на губах девушки и печальный взгляд устремленный куда-то мимо него. Ее мысли летали далеко и были не самыми веселыми.

– Нет, все нормально. Просто я тебя прекрасно понимаю.

– Вы привыкли разрушать и сожалеть, – добавил лесовик, – мы же не сожалеем ни о чем.

– Так уж все у вас хорошо?

– Я доволен своей жизнью. Разве что жалею, что до сих пор не женат.

– А… – Наташа невольно глянула в сторону женщины. Та как раз вышла в другую дверь, что располагалась за печкой.

Лесовик проследил за взглядом гостьи и замахав руками, ответил:

– Что ты. Спитигнева, моя сестра. А теперь и нельзя ей, обет дала. Она уже была замужем, вот только помер ее Сулл, ужасной смертью. Придавило его деревом, когда тот помогал актам освобождать территорию для дворца. Для всех лесовиков это знак – наказание Велеса, который следит за лесными пределами.

– Какой ужас.

– Возможно. Но так должно было случиться. Нельзя вырубать древний лес. И теперь моя сестра решила стать знахаркой, чтобы хоть как-то загладить позор мужа. Сейчас в деревне мы в большом почете, да и запах многотравья мне очень по душе. А в твоем мире у тебя есть муж? – спросил Видеор через некоторое время.

– Нет, нету, – ответила девушка, покачав головой.

Хоть ей нет и двадцати двух, Наташа зареклась насчет парней. Ей всегда попадались одни отморозки, которые смешивали ее с грязью, заставляя думать, что она хуже всех. Низкая самооценка – это не только заслуга родителей, но и всех тех, в кого она так отчаянно влюблялась.

В памяти всплыл Рома. Он показался ей хорошим парнем. Но они все поначалу хорошие парни. Хотя нет, в взгляде не было злости, а в открытой улыбке – и намека на ехидство. Но о чем сейчас можно говорить? Она застряла в ином мире, а он… Не известно жив или мертв в том мире, после того…

Наташа печально смотрела на тот холм, с которого еще недавно они спустились, а когда повернулась к лесовику, то увидела искрящиеся глаза, которые улыбались.

– А я вижу что есть. Но тебе не обязательно мне говорить, я же не твой наставник. Когда находишь свою половинку, то начинаешь светиться изнутри, как будто проглотил светлячка. А ты светишься. Не бойся, я уверен, тебя вернут домой к твоему любимому.

– Я не… – хотела было запротестовать Наташа, но Видеор встал с своего места и пошел в сторону двери.

– Ладно скоро ночь, надо проверить все ли в порядке на дворе. А ты ложись спать.

Пока они ужинали, Спитигнева подготовила кровать в сенях. На сундук положила несколько матрасов – вот и кровать. Белоснежная простыня, подушка в цветочек и тоненькое одеяло. А на стуле, около сундука висела ночная рубашка, широкая, расшитая голубыми нитями.

Спитигнева оставила на небольшом столе, около окна свечу, чтобы гостья могла приготовиться ко сну.

Наташа подошла к небольшому вытянутому окошку, которое выходило на улицу, и нагнулась, чтобы посмотреть в него. Деревню окутала тьма и только золотистая луна, вставая из-за холма проливала скудный свет на площадь. Но даже этого ей хватило, чтобы увидеть тень. Серое пятно метнулось в сторону и скрылось за кустами сирени соседского дома. Наташа сразу же отпрянула от окна, и холодок пробежал по спине, подняв дыбом волоски. Но еще сильнее девушка испугалась, когда погасла свеча – слишком резко она дернула рукой. Сначала девушка стояла неподвижно напротив окна. Потом, когда глаза немного привыкли, на ощупь стала пробираться к кровати. Наткнувшись на стул Наташа кое-как переоделась и забралась под одеяло. К ее удивлению кровать была мягкая и очень удобная. И все бы ничего, но из головы не выходила эта тень, которая явно выбегала из сада Видеора.

А может это сам Видеор. Глупость, какая, За мной следят? Тоже глупость. Просто кто-то проходил мимо. Наташа решила остановиться на последней версии, и прокручивала ее в голове. Но мысли лезли совсем другие. Наташа не была мнительной, но это явно походило на слежку. И почему-то думалось, что именно за ней. Но кто? А главное почему? Сколько было вопросов, на которые не было ответа. Они вертелись в голове, зудя, и мешая сну завладеть уставшим телом.

– Сейчас я точно ничего не решу, – твердо сказала Наташа и закрыла глаза, натянув одеяло до подбородка. Голова гудела от мыслей, и сон ни как не шел, поэтому она решила считать овечек, чтобы хотя бы отвлечься. Сон сковал ее веки, когда была посчитана пятидесятая овечка.

На следующее утро Наташу разбудили крики петуха. Оказывается комната, где ее оставили ночевать находится над этими поющими птицами. От громкого кукарекания, девушка резко вскочила с кровати и не сразу поняла где находится. Маленькая комнатка, окно почти у самого пола и запах соломы. Ей понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить события вчерашнего дня. После чего она легла обратно в кровать, пытаясь унять безумное сердцебиение.

Теперь она разглядывала солнечные блики на стене и представляла встречу с альвом. Как он выглядит? На самом ли деле они такие красивые и музыкальные? А носит ли он с собой флейту – прославленный инструмент эльфов? Есть ли у них оружие, как «эльфийские клинки». В свое время Наташа несколько раз пересматривала трилогию «Властелин колец». И вот сейчас она и не верила, что сама стала такой же случайной героиней. Вот только без такого ужасно изнурительного путешествия. Хотя кто знает, все может быть впереди.

Ее мысли прервала Спитигнева, которая вошла в комнату. Увидев, что Наташа уже не спит, та поклонилась и молвила:

– Доброе, вам, утро. Я вот вам платье принесла.

В руках у нее и правда был сарафан с удивительной фиолетовой вышивкой, которая напоминала цветы рассыпанные по подолу. И все же Наташу сильно смутил этот наряд, как бы он ей не понравился.

– Но у меня есть своя… – показывая на стул, Наташа обомлела. Последнее слово замерло где-то в глотке. Он был пуст. Но, она прекрасно помнила, где вчера именно здесь оставляла одежду. Как такое могло случиться!

Наташа часто заморгала, а потом перевела взгляд на Спитигневу, надеясь, что та все объяснит. Женщина видно поняла верно озадаченный взгляд девушки и улыбаясь ответила:

– Вы выглядите как чужеземка. Многие вчера уже судачили об этом. А у чужеземцев много врагов. Если вы нужны альвам, то до них вы должны дойти живой.

– Меня могут убить из-за одежды? – переспросила Наташа, съежившись, как будто уже сейчас ей угрожает опасность.

В ее мире такое тоже возможно, но там ты должен выглядеть на миллион, по крайней мере, быть презентабельным. А тут? Простые джинсы и ты уже в группе риска? Невольно в памяти всплыла ее однокурсница Ира Джин, которая любила хиповые повязки, фенечки и цветастые юбки. Как-то ее сильно побили за такой прикид, что она полтора месяца лежала в больнице.

Стоп! – мысленно скомандовала себе Наташа, чтобы отогнать эти мысли. И стала прислушиваться к тому, что говорит Спитигнева:

– Нет, вы не так поняли. Вы похожи на чужеземку, а мы не любим чужеземцев. Последний раз они нанесли нам непоправимый ущерб.

Наташа тут же вспомнила, о чем вчера ей рассказывал Видеор. Печально посмотрев на Спитигневу, девушка перевела взгляд на сарафан.

– Но я никогда не носила юбки. Можно ли мне что-то похожее на штаны? Или может быть длинный плащ, чтобы я спрятала свою одежду.

Спитигнева долго смотрела на нее зелеными искрящимися глазами, а потом молча вышла. Наташа ничего даже не успела сказать вдогонку, только взмахнула руками. Но когда дверь захлопнулась, руки как ватные опустились вдоль тела, и она присела на кровать.

Ей никогда не нравились юбки. Еще с самого детства любила больше штаны и шорты. Тогда Наташа не осознавала почему не хочет быть милой и женственной. И когда появились джинсы, это был бальзам на душу. Теперь она могла одеваться, как хотела, и не походить на белую ворону. Но все же она выделялась на фоне своих подруг. Ее явное пренебрежение к вещам, скромность и самозабвенная отдача работе делала ее чудачкой в ее мире. Мало кто понимал, что Наташе хотелось, чтобы о ней рассказывали ее картины, а не внешность и сама редко судила кого-то по куртке или цвету волос, главное были поступки. Она пыталась себя окружить хорошими людьми. Несколько таких друзей она нажила. А вот молодого человека, которого бы она полюбила, так и не встретила. Возможно, если бы в ней была женственность и непринужденность в разговоре, как Тани, то может быть, ей и попадались бы хорошие парни. Хотя Наташа думала, если встретить свою половинку, то примешь его любого.

Ее мысли снова прервали. Скрипнула дверь и на пороге вновь появилась Спитигнева. В одной руке она держала джинсы и джемпер, в другой – сапоги, скорее всего до голени, без каблуков. Из плотного темно-зеленого материала, под цвет той ткани, которая лежала у нее на плече.

– Я не могу вам навязывать свое мнение, поэтому возвращаю вашу одежду. Но прошу вас надеть это, ведь для большинства из нас чужеземцы, это проблемы и опасность, – сказала Спитигнева и положила все на стул.

Женщина развернулась и уже собиралась выходить, когда Наташа все же бросила ей в след:

– Но я ведь не виновата. Вы должны понимать, я просто каким-то чудом попала в ваш мир. Я безобидная. Я мухи не обижу.

– Вы спасли короля, а значит противостояли страшному врагу. Не стоит так себя порочить, – серьезно ответила Спитигнева и сложила руки на переднике, – на нашего короля было уже три покушения, и его ведунья предсказала, что возмездие придет с чужестранцем.

Когда Спитигнева говорила, ее лицо сильно изменилось. Морщины резко вдались в кожу, глаза светились, и взгляд казался безумным. Но в следующую секунду все изменилось, и хозяйка снова стала приветливой. Такому резкому изменению в лице мог бы позавидовать Мастер Перевоплощений.

– Я спасла! Короля?! Это не я, это не возможно, – Наташа даже подпрыгнула на месте, от слов Спитигневы, – уж поверьте, я бы запомнила, если спасла бы короля.

Та просто пожала плечами.

– Но почему вы мне не верите, я ведь его даже не знаю.

– Если вы его не знаете, это еще ни о чем не говорит.

– Как так? – остановила девушка, хозяйку, – если я его не видела, не знаю, то зачем он мне вообще сдался? И вообще к королю не собираюсь, да и как я туда попаду?

– Я не ведунья, – ответила Спитигнева, и вышла из сеней. А Наташа осталась стоять в растерянности.

– Ну вот, день начался с новых загадок. А ведь я еще не разобралась со вчерашними, – крикнула она, но дверь уже захлопнулась. И никто не ответил.

Переодевшись, и кое-как причесав волосы гребнем, девушка вышла из сеней, чуть не упав на крутых лестницах и зашла в дом. Там уже приятно пахло пирогами.

– Доброе утро, Наташа, – ответил Видеор. Он сидел на лавке и постукивал короткими пальцами по столу в ожидании завтрака.

– Доброе утро, – буркнула девушка и присела рядом. Украдкой бросив в сторону Спитигневы взволнованный взгляд. Пытаясь побороть свое плохое настроение, Наташа обратилась к лесовику, – я разве вызываю подозрение?

– Что? – непонимающе спросил он, и тут же кинул недовольный взгляд в сторону своей сестры.

– Я хочу все разъяснить. Я не сама сюда пробралась, и понятия не имею как это произошло, и, вообще, я хочу домой.

– Может, мы сначала поедим?

– Как я могу есть если мне угрожает опасность!

– Спитигнева! – крикнул Видеор и ударил ладонью по столу. Лесовик, который все время улыбался, тут же изменился. На лице проступили глубокие морщины, изрезав переносицу, а глаза засветились злостью. Он весь как-то посерел, помрачнел, от чего уже не казался таким милым и простодушным.

Наташа притихла. Ее, как и Спитигневу испугало такое преображение.

Женщина, семеня, показалась из-за печи. В руках несла поднос с пирогами, плюшками, ватрушками, а рядом стояло молоко, сметана, варенье, а также ложки и чашки. Поставив поднос на стол, покорно встала рядом, склонив голову.

Видеор только глянул в нее сторону. Краем глаза лесовик заметил, что около их окон замедляют ход прохожие.

– Уши греют, – сердито буркнул Видеор и усмирив свой гнев, добавил:

– Не знал, что у знахарок такой длинный язык.

– А я думала, что хоронятся от врага, а не от друга.

Видеор долгим взглядом из-под заросших бровей смотрел на сестру, а потом повернулся к Наташе, и на лице его снова сияла улыбка, как будто ничего и не было. Потерев руки, он обратился к девушке:

– Ну, что давай, позавтракаем, а потом решим все вопросы.

В ответ Наташа только кивнула, удивленная таким резким изменением в поведении. Спитигнева, также семеня, ушла на кухню и за все время ни разу не показалась.

После завтрака, они разлеглись на заднем дворе, на большой лавке. Солнце как раз стояло над деревней, и от этого еще приятнее было, находится в тени ветвей раскидистой яблони. Но Наташа не могла спокойно лежать, ей все время казалось, что за ней следят и вот-вот в нее полетит нож, или стрела из-за пушистых кустов нежно-голубой сирени. Пытаясь сдерживать страх, девушка рассматривала высокую сосну, по которой ползала белка и постоянно оборачивалась, а когда шея заныла, то сев по ниже, решилась спросить:

– Почему меня должны убить?

– С чего ты решила?

– Спитигнева, и не говори, что это не правда.

Видеор вздохнул и теперь у него был озадаченный вид. Он перевел взгляд с испуганного лица Наташи, на клочок голубого неба, которое виднелось между ветвями яблони. Лесовик и правда многого не знал, просто потому что не любил лезть в чужие дела, то ли дело Деяна. Хотя, кое о чем он догадывался, но не считал нужным делиться своими соображениями. Лесовики – это тихий спокойный народ, который предпочитает не вмешиваться в чужие дела. У них есть все, что нужно для счастья, а приключения, интриги, тайны…пусть остается для более авантюрных.

– Я же говорил, мы не любим чужеземцев, – начал он размеренным тоном, – когда в нашу деревню заходит странник, все всегда меняется и не всегда в лучшую сторону. А мы не любим перемен. Недавно, когда в нашей деревне появился альв, то многие переполошились, а вчера, когда увидели тебя, подумали что ты из дасу и что скоро война, которую пророчат между королем Светлокрая и Черным милордом.

– Но причем тут я?

– Притом, что тебя Черный милорд считает главным врагом, – совсем рядом раздался мелодичный высокий голос.

Наташа поняла, что что-то пропустила и в испуге метнулась в сторону. Упала, но быстро встала на ноги. Повернувшись лицом к незнакомцу, она обомлела. Перед ней стоял высокий худощавый юноша с голубыми, почти прозрачными выразительными глазами, с длинными изогнутыми ресницами. Его отрешенный взгляд блуждал с лица девушки на лесовика и обратно, можно было подумать, что юноша о чем-то мечтает. Вот только сдвинутые брови и поджатые тонкие губы, которые превратились в тонкую розовую линию, говорили совсем о другом. Некоторое время Наташа не двигалась и с опаской смотрела на альва. Но немного осмелев сделала несколько шагов вперед и села около ног Видеора, прямо на траву. Лесовик тоже был не меньше ее удивлен таким неожиданным появлением. И был разочарован тем, что он, лесной житель, не услышал как к ним подошел гость. Ведь именно лесовики не только могут бесшумно пройти рядом, но и услышать любой шорох.

«Совсем снорвку потерял» – подумал Видеор, а в слух сказал:

– Приветствую тебя!

– И вам привет! Позвольте представиться, Молнезар, сын Лучезара племянника короля Светлокрая, волшебник второй ступени и защитник прекрасного Светлограда. Я рад видеть ту, которой мы обязаны процветанием нашего королевства, – молвил незнакомец и поклонился Наташе. Альв говорил певуче, но не делал промежутков между словами, от чего фраза походила на одно слово. И тот, кто не знаком с альвийским языком, вряд ли, что мог понять.

Но та лишь смогла из себя выдавить:

– Это тот самый альв?

Наташа не сводила с него глаз. Тонкие черты лица выдавали королевскую кровь. Но он был одет в льняную рубашку, подпоясанную широким кожаным поясом со светло-фиолетовой вышивкой, которая изображала спираль. На поясе висел небольшой меч и мешочек. Узкие льняные штаны были заправлены в небольшие полусапожки. А длинные волосы были заплетены в тугую косу. Альв был на самом деле красив, как и пишут все учебники по фентези, вот только красота эта была холодная, неземная (если это можно применить к миру сказок). Будто луна одарила его частью своего волшебного алмазного света.

Вообще Наташа была общительной девушкой, пока речь не заходила о тех, кто ей сильно нравится или может стать кандидатом в ее парни, тогда она начинала сильно смущаться и даже заикаться. Но сейчас рядом с таким совершенством, она чувствовала себя убогой и никчемной. Язык прилип к небу, не давая выговаривать слова.

– Я, Молнезар, сын Лучезара… – начал снова альв, но сбился, встретившись с непонимающим взглядом девушки и передернув плечами, замолчал.

– Это Наташа, – представил ее Видеор, видя общее замешательство.

– Очень рад. Наконец-то мы знаем имя той, кого можем прославлять вместе с Ладой и Лелей.

– Но я ничегошеньки не понимаю!

Молнезар перевел взгляд на Видеора, но тот только пожал плечами, мол, разбирайтесь сами. Альв, моргнув, снова посмотрел на Наташу:

– А что вы не понимаете?

– Ну, для начала, как я здесь оказалась? – Наташа была довольна, что хоть кто-то сейчас внесет ясность в эту неразбериху.

– Я и еще пять моих братьев поклялись, что спасут от беды ту, которая когда-то спасла нашего короля. И вот я здесь.

– Но я никого не спасала. Это нелепая ошибка…

– Нет, ошибки здесь никакой нет, – ответил Молнезар и улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы. Девушка заметила выступающие клыки, и ей стало не по себе. Этот мир такой прекрасный и светлый, таил в себе что-то ужасно опасное, как и этот альв, свои острые клыки. Поежившись, она все же ничего не сказала, а продолжила слушать, – это было давно и в твоем мире. Здесь мы выглядим несколько иначе, там же мы больше похожи на бабочек или светлячков. У нас нет выбора, мы не может предстать такими, – и он рукой показал на себя, – вы просто вычеркнули нас из памяти или стали считать нас духами, и нам пришлось ими стать, просто, для того чтобы выжить.

– Но я не помню, – растерянно призналась она. Но тут в памяти всплыл момент из детства, когда она в первый и последний раз попробовала наркотики. Тогда казалось, что она все выдумала, но теперь…

Наташ тряхнула головой, так что кудряшки рассыпались по щекам и плечам, и внимательно посмотрела на альва. Ведь ей и прежде встречались такие вот выразительно-томные глаза.

– Я спасала альва, который запутался в паутине?

– Вы вспомнили!

– Кажется, да, – ответила Наташа, но в голове кружилось: «Это ведь невозможно!»

Все походило на беспорядочное действие актеров, которое вызвано одурманенным умом режиссера, нежели на правду. Взрыв. Появление в другом мире. Лесовики. Альвы. А теперь еще она спасла короля, и за ней охотятся, чтобы убить. Бред какой-то.

– Как странно, под наркотиком вы видите мир такой, какой он есть на самом деле, с нами и другими существами. Но трезвые вы просто отказываетесь верить в происходящее, для вас мы всего лишь галлюцинации. Вы вытеснили нас своим неверием и заблуждениями, и мы вынуждены были переселиться в параллельный мир. Но свой прежний мир забыть не в силах, ведь тут нас создали, и иногда мы приходим, чтобы полюбоваться им и вспомнить давние времена.

Наташа только кивнула. А Молнезар продолжил:

– Так вот, когда я почувствовал, что вам грозит опасность, то попытался, вас спасли, но я еще не сильный волшебник и взрыв, случившийся в вашем мире, помог мне и вытолкнул тебя сюда.

– Так значит, обратно ты меня не вернешь?

– Мне очень жаль.

– А моя жизнь там…или…или я умерла? – только сейчас Наташа осознала, что с ней могло случиться.

– В том мире вполне возможно, но точного ответа я не знаю, так же, как не знаю, могу ли вернуть вас домой, ведь сюда вы попали с помощью своего мира.

– Но ты, какой ни какой волшебник! – взорвалась Наташа.

– Я потратил много сил, а восстанавливаются они не так быстро, как хотелось бы. Если только попробовать открыть врата через несколько недель.

– Недель?!

Наташа даже привстала, но снова села и тяжело вздохнула. Теперь ей придется привыкать жить в новом мире, где все ее считают если не врагом, то странноватой чужестранкой, от которой не известно что ждать. Хотя и в своем мире она отличалась от москвичей и даже среди своих друзей слыла «чудачкой». Но все же тот был мир, где она имела понятия как выжить. А здесь? Что знает она об этом мире?

Слезы предательски наворачивались на глаза от обиды, но она сама затеяла этот разговор, чтобы во всем разобраться. Хотя вопросов было еще много, Наташа стала хоть что-то понимать, как и почему она тут очутилась. Но разве стало ей от этого легче?

– Возможно, я могу тебе помочь, – неожиданно сказал лесовик, который все это время тихонько сидел рядом, – тут недалеко живет Веделяна, мудрая женщина, может быть она сможет что-нибудь подсказать. Вот только идти надо с самого утра, чтобы вернуться к вечеру.

Взгляд Молнезара стал жестче, но быстро сменился на отстранено-мечтательный, так что Наташа подумала, что ей показалось.

– Я думал, наш король сможет вас лично поблагодарить, за свое спасение. И может быть придворная волшебница поможет переправить вас в тот мир.

– Я думаю, стоит все же сходить. Мне не хочется здесь так надолго оставаться, – ответила Наташа. Не смотря ни на что, ей не хотелось задерживаться в этом мире. И она зацепилась за предложение Видеора.

– Но если вы здесь….

– Мне тут страшно. Я хочу домой, – перебила альва Наташа. Она даже не понимала, что он говорит, да и зачем.

Девушка жалобно посмотрела на альва. Она не хотела кого-либо обидеть, но застревать тут на долго тоже не хотелось, ведь там какая никакая а ее жизнь. А что делать тут? Но девушка только ответила, – наверное, у меня нет другого выбора.

– Значит завтра идем к ведунье, – сказал альв в его голосе слышались печальные нотки, но из-за его певучего голоса, ни Наташа, ни Видеор этого не поняли. Наоборот лесовик принял ответ и запротестовал:

– Нет, нет, нет – замахал руками он, и даже вскочил с места, – нельзя. Завтра Змеевик, то есть змеиный праздник, – пояснил лесовик, повернувшись к Наташе, – в этот день все змеи на свадьбу собираются и в лес лучше не ходить, не то можно прямо на змеиную свадьбу попасть, а тогда домой уж живым не вернешься.

Девушка вздохнула, и ссутулилась. Значит, ждать еще один день.

– Знаете как у нас говорят, – не унимался Видеор, – среди ряски – змеиные пляски.

Молнезар слышал про Змеевик, но среди его народа змея – это не гадюка, а мудрая повелительница трав. Именно от нее альвы получили знание о целебных травах. Мастера Травники только благодаря Белой змее знают живительные секреты. И в этот день альвы не прячутся по домам, а на природу выносят кушанья, то только те, кто связан с врачеванием. Если все альвы буту праздновать все праздники, то не останется дня для других дел.

Взгляд Молнезара стал еще загадочней. Он вспомнил о доме, а потом о короле…и о его миссии, и с кем она связана. Брови нахмурились, а взгляд переменился, погрустнел что ли.

Остаток дня они провели дома. Видеор показывал и рассказывал Наташе, что есть в этом доме, а Молнезар поведал пару легенд о том как чужестранка спасла короля. Наташа слушала как завороженная. Ей еще никогда не посвящали стихов, а тут две песни. Конечно половину слов девушка не разобрала из-за акцента альва, но смысл ей все же был понятен. Когда песня заканчивалась, краснея она благодарила Молнезара.

На улице быстро темнело, и на небосклоне появились первые звезды. За эти два дня, что она провела в ином мире, заметила, что тут как утро, так и вечер наступают неожиданно, что нет тех долгих переходов, которые есть в ее мире. Не прошло и получаса, как комната погрузилась в полумрак, и только огонь от печи освещал кухню и напряженное лицо Спитигневы. На двух яблонях и высоком дубе, который рос около калитки запел соловьи, или, по крайней мере птицы, чье пение так сильно напоминало Наташе трели соловья. Вдалеке заухали совы. А в воздухе закружилась мошкара. Наступило «время сна» как выразился Молнезар, когда пошел на покой. В этот вечер, альв остался у них. Спитигнева постелила ему на печи, а сама улеглась в сенях, постелив себе на низенькую скамью.

Ночь была ветреная, и в сенях у окна постоянно завывало, так что Наташа не могла уснуть. Но сейчас ей было спокойно, только потому что рядом спала хозяйка дома. Наташа не понимала почему, но рядом с ней ей всегда становилось спокойно, словно рядом с мамой. С настоящей мамой, которая приласкает, чему-нибудь научит, а если и отругает, то за дело. А не той женщиной, которая ее родила.

Девушка приподнялась на локте и глянула на Спитигневу, та мирно спала, посапывая, и даже не ворочалась.

– Эх, – вздохнула Наташа и легла, натянув одеяло до шеи. Заснула девушка только под утро, и не слышала ни пение петухов, ни голоса Спитигневы. Только когда мягкая рука дотронулась до плеча, и хорошенько встряхнуло его, то открыла глаза.

Таня приехала в больницу, но отказалась от медицинской помощи. Медбрат настаивать не стал, только показал на всякий случай куда можно обратиться и быстро скрылся за распашными дверями. Там на улице подъехала еще одна скорая и было видно, как перекладывают больного на каталку.

Девушка мотнула головой. Ей все еще не верилось, что это происходит наяву и с ней. Все слишком было нереально. Этот взрыв, потом суета, потом все эти люди…Наташа.

Таня невольно вспомнила почему она оказалась в метро и из-за чего ее подруга в одной из больниц.

В коридоре, где стояла девушка, бегали медсестры из одной палаты в другую. Все попытки заговорить заканчивались молчаливым жестом рукой, мол, попозже. Но никто не выпроваживал ее на улицу, поэтому она решила дойти до регистратуры.

Коридор заканчивался небольших холлом, откуда шли две лестницы наверх. Тут же было несколько кабинетов.

– Вы что-то хотели? – окликнула Таню женщина в белом халате. За стеклом сидела женщина лет сорока. Коротко стриженные мелированные волосы, в ушах сережки – гвоздики. Лицо ее было напряженно, она явно что-то искала среди кипы бумаг и только Таня заставила ее оторваться и то ненадолго.

– Да. Я бы хотела узнать насчет поступившей сегодня…

– Сегодня у нас дурдом, если вы не видите. Приходите завтра, послезавтра, когда более или менее все успокоится.

– Но у меня подруга…она попала….сегодня в метро….

– Ах, вот оно что, – сказала женщина и поправила рукав, который она закатала до локтя. Она внимательно посмотрела на девушку, после чего добавила, – что вы хотели узнать?

– Не к вам ли она поступила.

– Знаете, тут есть списки. Во-он, висят на стене. Посмотрите. Но у нас очень много неизвестных, сами понимаете, документы не все носят.

– Да. Да, но у Наташи был при себе студенческий.

– Ну тогда если она здесь, – женщина не договорила, листая бумаги, она скорее всего нашла то что ей надо и взяв два подколотых листка, быстро вышла в заднюю дверь.

Таня осталась стоять в растерянности. Глубоко вздохнув, все же решила посмотреть списки. С замиранием сердца она пробегала глазами имена поступивших, когда рядом с собой услышала глухой звук. Это раскрылась дверь и врачи вывозили очередного пациента.

– О Господи, не может быть. Наташа! – крикнула она, чуть ли не кидаясь на девушку, которая лежала без сознания на каталке.

– Вы кто? – серьезно спросил врач. Таня могла видеть только его глаза, марлевая повязка и шапочка скрывали его лицо. Взгляд был серьезным, пронзительным и сильно смутил девушку. Запинаясь, она проговорила:

– Я…я подруга…можно мне…

– У нее серьезная операция, не мешайте нам, – сказала женщина врач, которая шла с другой стороны каталки. Кивком головы она указала на двери лифта. Третий врач нажал на красную кнопку и двери открылись. Каталка легко заехала и скрылась за закрывшимися дверями.

– Вы можете подождать, вон там.

Таня вздрогнула и обернулась на приятный мужской голос. Перед ней стоял молодой мужчина в белом халате. Он был выше ее на голову. Карие глаза смотрели сверху вниз, но ласково.

– Да. Спасибо, – отозвалась Таня, и помявшись, добавила, – вы не знаете куда повезли…

– В операционную. Здесь ее подготавливали и ждали, когда освободиться хоть одна. Вы сестра?

– Нет. Подруга. Но у нее в Москве кроме меня больше никого нет. Я…я даже не знаю, что делать. Она выживет?

– Трудно сказать, но будем надеяться, – губы доктора тронула улыбка.

– Спасибо.

Комната ожидания представляла собой небольшую комнату без окон с тремя креслами, одним столом, на котором лежали без всякого порядка глянцевые журналы и семью скрепленными между собой стульями. Они стояли по стене, где висел плакат о действиях во время экстремальных ситуациях.

Таня оказалась не одна. Там уже сидела пожилая пара. Как выяснилось муж с женой. Они ждали решения после операции их внучки. А мать семилетней Кати умерла в карете скорой помощи.