Текст книги "Непредсказуемость одной судьбы (СИ)"

Автор книги: Наталья Белозерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Непредсказуемость одной судьбы
Наталья Белозёрова

Пролог

«Сегодня нужен дождь, а завтра нужно будет солнце. Мы не можем судить хорошо это или плохо. Происходит то, что должно произойти!» Слова одной старой мудрой женщины.

– Вот же ж! – со злостью сказала девушка. – И как меня только угораздило залезть в это болото?

Ноги хлюпали в жидкой грязи. Старая сумка натирала плечо. Подол платья намок и путался в ногах. Двигаться было тяжело. Опираясь на палку, найденную ещё в лесу, она упорно продвигалась вперёд. Небо заволокло серыми тучами и начинал моросить мелкий дождик. И без того мокрая одежда намокла ещё сильнее.

Первую ночь в лесу и в полном одиночестве она пережила. Как сложится следующая ночёвка было даже страшно представить.

А идти надо, даже не идти, а бежать. Ведь её наверняка ищут по обвинению в убийстве, а теперь ещё и в побеге. Если бы не старый дворецкий, она наверняка была бы уже мертва, причём умерщвление произошло бы не самым гуманным способом. Дикари славились своей жестокость далеко за пределами своей страны. Например, бросить человека в кипящий котел, или отрезать по кусочку части тела, или забить до смерти палками.

Жуткие мысли о пытках и мучительной смерти придавали сил, и девушка продолжала упорно переставлять ноги. Ещё немного и она совсем увязнет в трясине. Она остановилась и осмотрелась вокруг.

– Ну же, думай! – сказала она сама себе. – Надо выбираться от сюда до вечера иначе…

Тяжко вздохнув, она продолжила идти в ту сторону где, как ей казалось, должна была быть твердая земля.

Дождь усиливался и струйки холодной воды начинали бежать по шее за воротник, волосы прилипали к лицу, ноги дрожали от усталости.

Сколько раз говорила ей бабуля: «Слушай природу! Она поможет!» А маленькая девочка только смеялась в ответ: «Как же её слушать, ба? Она же не говорит!»

«А ты попробуй, голубка, и обязательное услышишь!»

Как же теперь не хватает бабушки, она бы точно знала, что делать.

– Слушать природу! Слушать природу! – бормотала девушка и медленно шла дальше. Силы почти оставили её.

За спиной раздался треск сучьев и от страха путница рванула вперёд. «Неужели нашли? Неужели догнали?» – истерично завывал мозг. Это конец! Теперь точно – конец! Никто даже разбираться не будет виновна она или нет. Если сбежала, значит точно виновата! Оставалось надеяться только на быструю и лёгкую смерть здесь, в болоте, а не на центральной площади города, куда приходит люд, чтобы развеять скуку.

Под ноги попала какая-то коряга и девушка со всего маха шлёпнулась в грязную жижу. Вовремя выставив руки вперёд, ей удалось приземлиться так, что пострадали только колени. А страх накатывал новой волной. Не помня себя от ужаса, она принялась ползти прочь от невидимой опасности.

А позади раздался звук «ПФ». Беглянка замерла. Теперь точно поздно бежать. Медленно повернувшись она встретилась с зелёными глазами своего преследователя. Рядом с ней в десяти шагах стоял дракон!

Глава 1

Первые два года жизни Элирин Монт можно было бы назвать самыми счастливыми. Её любимые родители безмерно обожали и баловали своё единственное дитя. К сожалению, у девочки не осталось воспоминаний о тех счастливых безмятежных днях. Предательская память не сохранила ни единого мгновения. Только рассказы старой бабушки Мот, давали возможность девочке представить ту безмерную любовь, которая царила в сердцах её родителей по отношению к ней и друг к другу. Семья Элирин считалась образцовой в их маленьком городке и многие завидовали тому, как легко и просто молодой паре удаётся сохранить мир и порядок в своём доме. Пока однажды горе не вошло и не разрушило уютный мирок.

Элирин только исполнилось два года, когда смерть забрала её отца. От недолгой, но тяжёлой болезни он скончался на руках своей супруги одним холодным зимним утром. Молодая вдова была безутешна. Остаться без любимого мужа в рассвете лет и с маленькой дочкой на руках. Бедная женщина чуть не сошла с ума от горя. Если бы не полные слёз глаза маленькой девочки, скорее всего, женщина последовала вслед за своим любимым мужем.

Элирин помнила полные безумия и горя глаза матери, которые со временем совсем потухли и превратились в два безжизненных камня.

Единственное, что осталось у семьи – маленький городской домик, в котором уже не раздавался радостный смех, не звучали песни, не осталось ни веселья, ни счастья. Вся жизнь погрузилась в уныние и череду серых дней. Накоплений становилось всё меньше, и со временем пришлось бы переехать к родственникам матери. Элирин помнила, как холодно и порою голодно было, но переезжать к дяде Дожу не хотелось. Его вредная жена всегда говорила, что девочка плохо воспитана и похожа на крестьянку, а не на городскую благовоспитанную девицу. Её дочери всегда ходили в новых красивых платьях и хвастались куклами, что купил их папенька на ярмарке, и дразнили девочку замарашкой. А ещё она слышала, как дядя Дож назвал их с мамой нахлебниками и приживалками. Даже не понимая смысла этих слов, всё равно было обидно. Хорошо, что родственники приезжали в своём экипаже только раз в три месяца. Дядя давал мешочек с содержанием и укатывал восвояси.

А ещё через три года к матери Элирин посватался сосед: молодой амбициозный военный. И женщина, под давлением своих родных, которые хотели сбросить обузу в виде двух неимущих родственниц, согласилась. Мужчина, несмотря на то, что состоял на военной службе и частенько участвовал в различных военных операциях, был на удивление худого телосложения. Его начинавшие редеть волосы, были грязно-серого цвета и собраны в тоненький хвостик на затылке. Маленькие глазки постоянно бегали, а длинные сухие руки напоминали ветки старого дуба у окна. Хотя и назвать нового мужа матери уродливым было нельзя, он был по-своему привлекателен, но только характером обладал неуживчивым.

И однажды Элирин объявили, что она отправляется временно пожить к бабушке в соседнее селение. Мать уже была беременна, и ей тяжело будет справляться с повзрослевшей Элирин. Девочка плакала и умоляла не отправлять её к бабушке, но мать была непреклонна. Тогда перед самым отъездом Лири убежала из дома и спряталась у заброшенного амбара возле торговой площади. Девочку быстро нашли, соседские вредные мальчишки подсказали, где искать беглянку, и отчим сильно избил её. К бабушке Элирин поехала в синяках и с отекшим глазом.

Временное обычно превращается в постоянное.

Дорога к бабушке заняла почти весь день. Повозку останавливали лишь один раз, чтобы пассажиры могли передохнуть, размяться и поесть. Остановили у таверны и люди, у кого были деньги отправились внутрь, чтобы заказать себе обед и поесть в прохладном помещении. Летнее солнце палило изо всех сил, на небе не было ни облачка. И пассажиры не только устали от пыльной дороги, но и вспотели от ужасной жары. Несмотря на то, что большая часть дороги проходила по лесу, это не приносило облегчения измученным путникам.

Никому не было никакого дела до одинокой девочки, тихо сидящей в самом конце телеги, глядя себе под ноги. Она не разглядывала чудесные виды вокруг, не слушала разговоры попутчиков, не отвечала на вопросы сердобольной женщины. Слишком резко пришлось ей повзрослеть и осознать, что во всём мире у неё есть только она сама. В путь девочке дали флягу воды да пару бутербродов, но за всю дорогу она так и не прикоснулась к ним.

В следующий раз повозка остановилась на окраине большого поселка, и грузный мужчина – извозчик, повернувшись к ней велел выходить. На обочине, сидя на поваленном дереве, ждала пожилая женщина. Одета она была просто: рубаха без вышивки да серая свободная юбка, голову женщины покрывал белый платок. Девочка внимательно разглядывала женщину, и женщина, поднявшись, разглядывала ребенка.

– Это ты – моя Лири? – прищурившись спросила женщина.

– Да, – тихо ответила девочка.

– А что это с твоим лицом? – опять задала вопрос женщина.

Отвернувшись в сторону, девочка промолчала.

– Ладно, – вздохнула женщина. – Когда захочешь, тогда и расскажешь. Это все твои вещи что ли?

Она подошла и взяла из рук ребёнка узелок.

– Да, небогато. Ну, а меня можешь звать бабушка Мот. Я родная тётка твоего отца. Теперь будем жить вместе. Пошли покажу мои хоромы! – и улыбнувшись она взяла девочку за руку и вдвоём они побрели по дороге в сторону леса.

Оказалось, что дом бабушки Мот находился на самом краю посёлка, почти в лесу. На что бабушка всегда говорила, что это только к лучшему, всякий сброд не шатается и шума меньше.

Домик старой женщины был маленький, но зато добротный. Летом в нём было прохладно, а зимой тепло. Рядом с калиткой руками доброй женщины были заботливо посажены цветы. На заднем дворике у бабушки был разбит небольшой огородик, где выращивались различные овощи и зелень, а небольшая грядочка была выделена под целебные растения.

Внутри дом оказался настолько же маленьким, каким и казался снаружи, он состоял из кухни и одной жилой комнаты. Небольшой уголок в жилой комнате был огорожен занавеской, за которой стояла хозяйская кровать. Войдя в эту комнату, бабушка положила узелок на кровать и сказала:

– Вот здесь мы и будем спать. Места немного, но нам, думаю, будет достаточно.

Девочка ничего не ответила, уставившись на носки своих стареньких ботинок.

Тяжело пришлось бабуле в эти первые дни их совместного проживания. Не хотела девочка разговаривать, а только сидела всё время на лавочке у дома и смотрела на дорогу. Она всё ещё надеялась, что мама придёт за ней, но дни проходили, а единственного дорогого человека на дороге так и не появилось.

– Она не придёт! – сказала одним пасмурным вечером бабушка и обняла девочку за плечи. – Не жди напрасно!

И в этот момент внутри ребёнка, что-то надорвалась и лопнуло. Она подняла свои огромные глаза полные боли и разрыдалась в голос.

– Поплачь, поплачь, милая! Всё наладится!

Они просидели так, обнявшись, до самой темноты: девочка плакала, а старая женщина ласково гладила её по голове.

Со следующего дня жизнь в доме изменилась. Две одинокие души нашли успокоение друг в друге. И опять в жизни Элирин начались тихие и мирные дни, наполненные маленькими житейскими радостями.

Бабушка Мот оказалась очень образованной женщиной для того времени. Она умела читать и писать, знала рецепты лечебных снадобий, маленько даже могла врачевать, разбиралась в растениях, а ещё знала очень много интересных сказок. И все её сказки заканчивались какими-нибудь мудрыми словами.

Многому научила Элирин бабушка Мот. Летом они ходили в лес за ягодами да целебными травками, занимались огородом, готовили целебные настойки. Бабушка редко бралась лечить людей, но продать лекарство, собственноручно изготовленное соглашалась с радостью, поэтому деньги, хоть и небольшие, но в хозяйстве имелись. А ещё в хозяйстве были пять курочек, несколько уток, коза, старый пёс, да серая кошка.

Вот так и жили они пока Элирин не исполнилось шестнадцать лет.

Глава 2

Отпраздновали шестнадцатилетние Лири скромно. Бабушка испекла яблочный пирог, Лири надела красивое платье, и, казалось, что она самая счастливая на свете. Ещё вчера сын кузнеца, Пэтр, сказал, что хочет взять её в жёны и будет разговаривать с отцом, чтобы посылал сватов к старой Мот. Но через два дня в дверь дома постучали. На пороге стоял старый мужчина и, передав бабушке письмо, ушёл.

Читая его, бабушка поменялась в лице, как будто сразу постарела на десять лет. Лири озабоченно вглядывалась в лицо старушки.

– Что там, бабуля? – озабоченно спросила она

– Радость-то какая, – пыталась выдавить улыбку бабушка. – Замуж ты выходишь. Родители тебе жениха нашли. Да не простого, а настоящего офицера! Пишут, чтобы ты немедленно домой возвращалась.

Глаза бабули против воли наполнились слезами и одна горькая слеза пересекла старческую морщинистую щёку. И опять они сидели, обнявшись до темноты и обе плакали. Они прощались друг с другом и понимали, что встретится снова им уже не удастся.

Как часто Лири представляла свою дорогу домой: сначала с радостным предвкушением, а потом с тоской и горьким разочарованием.

На пороге, когда-то родного дома, её встречала мать, сильно постаревшая и осунувшаяся. Вокруг бегали трое мальчишек и, судя по круглому животику, скоро в семействе ожидалось пополнение. Женщина, глянув на дочь сухо поприветствовала её, и они прошли в дом. В кабинете их ждал отчим, который почти не изменился, только волосы его почти все выпали. Он объявил только приехавшей девушке:

– Завтра приедет мой старый друг, Хэнрик Строн, и заберёт тебя. Все документы подписаны и вы с ним женаты. Даже не думай совершить какую-нибудь глупость! Ты же помнишь урок, который я тебе преподал в прошлый раз? – девушка молчала, опустив глаза. Она уже отвыкла от криков и ругани. С бабушкой они жили мирно, никто в деревне их не обижал, и сейчас Лири находилась в состоянии шока. Кивнув головой, она собиралась выйти, но отчим остановил её:

– Ты должна понимать, что попадёшь в очень хорошую семью. Не осрами меня и будь послушна своему мужу.

Постелили Элирин на чердаке, её комната давно уже была занята новыми жильцами. Покрутившись до рассвета на старой скрипучей кровати, ей так и не удалось сомкнуть глаз, поэтому она встала утром не выспавшийся и разбитой.

Жених, точнее уже муж, прибыл в дом около полудня. Это был высокий плотный мужчина тридцати лет с черными волосами и небольшой бородой. С виду её муж напоминал косматого медведя, который собирается в спячку. Одет он был в хороший дорожный костюм.

Поставив последние подписи на брачных документах и получив приданое, в виде двух сундуков, молодожены отправились в путь. Предстояло проехать несколько часов до места назначения, а времени было мало.

Погрузив на телегу сундуки, Хэнрик, помог и ей взобраться, а сам сел на коня и поскакал впереди. Старый извозчик сначала пытался угнаться за резвым скакуном, да потом видно устал трястись на ухабах и дал лошадям возможность ехать медленнее.

Вот так, без свадебного платья, без праздничного обеда, без венчания в храме она стала женой.

Добрались они до места уже в сумерках. Только их телега пересекла городские ворота, стражники закрыли их. А если бы они не успели, сокрушался извозчик, ночевали бы прямо на дороге под стенами города.

Рассмотреть сам город Лири не смогла, да и дом её мужа находился почти на окраине. Маленькое двухэтажное здание неприветливо глядело чуть светящимися окнами на подъезжающих людей. Извозчик помог сгрузить поклажу и получив оплату уехал.

На пороге появилась грузная женщина лет пятидесяти. Несмотря на свой небольшой рост, она отличалась достаточно объемными формами. Волосы женщины были убраны в чепец, платье было простое, но явно из дорогой ткани. Увидев сына, она расплылась в улыбке:

– Дорогой, ну что же ты так долго? Я уже начала волноваться.

– Простите матушка, – пробасил Хэнрик. – Извозчик нерасторопный попался, всю дорогу пришлось оглядываться да дожидаться его. А вот это моя жена, как ты и просила. Девушка скромная, из хорошей семьи.

– Здравствуйте, матушка! – поздоровались Лири и поклонилась женщине.

– Какая я тебе матушка? – брезгливо скривившись сказала женщина. – Я точно не твоя мать, к счастью. А ко мне будешь обращаться госпожа Матильда. Поняла?

Так уж повелось с незапамятных времён, что даже самые мелкие людишки хотят почувствовать себя господами.

Хэнрик взял Лири за руку и провёл в дом. На первом этаже были гостиная и кухня, а на втором этаже спальни. Время было уже позднее и оставив девушку в комнате Хэнрик спустился в низ.

Ванная комната в доме была только одна и Лири смогла лишь умыться в маленьком тазике на тумбочке у окна.

Муж пришёл через несколько часов, в заметно подпитом состоянии. Раздевшись он забрался на кровать, обслюнявил лицо девушке и раздвинув ноги резко вошёл в неё.

– Чего орёшь? – проворчал мужчина. И с хрипами заерзал на девичьем теле.

Волна омерзения и отвращения накрыли Лири с головой. Пока мужчина хрипел и пыхтел душа девушки рвалась на части, а слёзы катились по щекам. Быстро закончив, муж скатился и завалившись на бок тут же захрапел. А Лири упёрлась лицом в подушку и содрогалась от беззвучных рыданий, презирая себя и этого человека, что лежал рядом.

Так началась её новая жизнь в новом доме.

А утром, ещё до первых петухов, в комнату ворвалась госпожа Матильда, растолкав молодоженов, он выдернула из-под них простынь и стала её разглядывать.

– Ну что ещё матушка? – недовольно проворчал Хэнрик. – Темно, спать хочется.

На что мать ему ответила:

– Ну хоть тут не обманули, не бракована девка оказалась, – и самодовольно удалилась из комнаты бросив простынь на пол.

Никогда ещё в жизни Лири не чувствовала себя настолько опозоренной. Чувство стыда и унижения не давало дышать, слёзы комом стояли в горле и душили. Подняв простынь, девушка положила её на стул рядом с кроватью в то время как Хэнрик опять мирно захрапел, улёгшись прямо на матрас.

Сна не было, и переодевшись девушка спустилась вниз. В доме было тихо. Госпожа Матильда, видимо, страдающая бессонницей, решила прилечь у себя. А так как спать не хотелось, Лири пошла на кухню готовить завтрак да так завертелась, что не заметила, как на улице рассвело и обитатели дома спустились вниз.

– Ну чего там застряла? – раздался голос свекрови. – Давай накрывай уже на стол.

– Ну и криворукая же ты, – приговаривала женщина, поедая блинчики с мёдом. – Ничегошеньки не умеешь. Всё пригорело у тебя. И даже чаю заварить не сумела. Да если бы не мой сын…

Закончив завтрак госпожа Матильда облизала свои толстые пальцы и сказала:

– Давай, сынок, заканчивай, и пойдём приданое посмотрим, может хоть там чего стоящее есть. А ты, девка, не стой разиней! Со стола убери да посуду помой!

Как только муж ушёл вслед за маменькой, Лири схватила посуду и судорожно начала складывать её в мойку. Попутно налив себе чай и глотая блинчики не прожевывая.

Закончив уборку, она вышла в комнату, где уже стояли распахнутые сундуки, а их содержимое разложено вокруг. Здесь были: несколько отрезов дорогой ткани, мотки пряжи, кружева, ленты, посуда, рулон простой серой материи, бусы, платки, скатерть, простыни с пододеяльниками.

Госпожа Матильда выбрала два отреза ткани и причмокивая от восторга отнесла их в свою комнату. Остальное приданое было убрано в сундуки и закрыто на ключ, а сами сундуки были помещены на чердак. Ключики, госпожа Матильда, оставила себе, так как она хозяйка в доме и за всё хозяйство отвечает она. Хэнрик и слова не сказал матери, а только с улыбкой кивал головой.

Целый день девушка носилась по различным распоряжениям свекрови: то постирать надо, то приготовить, то одежду заштопать, то во дворе убрать, то тесто на хлеб поставить. За целый день Лири так ни разу и не присела, а за окном уже стемнело.

– Хватит свечи переводить, – сказала недовольная свекровь и задула свечу. – Завтра утром пораньше встанешь и закончишь, бестолочь.

Она поднялась к себе в комнату и закрыла дверь, а Лири так и застыла с иголкой в руках. Неужели теперь это её жизнь? Череда упрёков и тяжёлой работы.

– Эй, жена, ну где ты там? – раздалось со второго этажа. – Давай быстрей, не заставляй меня ждать!

Поднявшись к себе в комнату, девушка увидела развалившегося на кровати мужа. Он улыбнулся уголком рта и похлопал ладонью по кровати рядом с собой.

– Ну же– сказал он. – Согрей меня, я соскучился.

Сделав усилие над собой, Лири начала раздеваться. Всё её естество, протестовало против очередной пытки над душой и телом. Но теперь она жена и не имеет права отказывать мужу.

Со временем она научится просто терпеть, молча лежать и ждать пока всё закончится. Но и это умение придёт не сразу.

После того как муж закончил, он повернулся на бок и захрапел. И несмотря на безумную усталость, Лири не могла заснуть, она тихо рыдала, уткнувшись в подушку.

А утром начался новый день, и новые бесконечные задания, упрёки, недовольство. Вечерняя пытка любовью мужа, а потом горькие слёзы и, наконец, короткое забытьё, которое приносило мимолётное облегчение.

Так прошла неделя, а потом другая. Через месяц мужа вызвали на службу, и он уехал. Лири вздохнула с облегчением, теперь хотя бы ежевечерние пытки отменялись. А вот свекровь начала лютовать. Теперь она могла позволить себе даже ударить девушку за любую провинность. Плохо вымыла пол – оплеуха, не досмотрела за кашей – подзатыльник, криво положила стежки на старой рубахе – так тут можно и палкой по руке огреть. Синяки не успевали сходить с несчастного тела Элирин.

Зато ночи принадлежали лишь ей одной. Она могла часами лежать, глядя в потолок и мечтать, что когда-нибудь она вырвется отсюда и поедет назад к своей бабуле. Но и этой маленькой мечте не суждено было сбыться.

Уже прошло три месяца, как Лири стала женой. Одним дождливым осенним днём в дверь постучали, и мальчишка посыльный передал госпоже Матильде мокрый и мятый конверт.

– Ну и что теперь делать? – возмутилась женщина. Она была неграмотная: читать и писать не обучена, к тому же, всю жизнь считала, что женщинам ни к чему эти науки.

– Эй, ущербная, – позвала госпожа Матильда. – А ну подь сюды! Читать умеешь?

Девушка кротко кивнула головой.

– На читай! Не хочу в такую погоду бежать к старику лекарю, как обычно, может и ты на что сгодишься?!

Лири открыла письмо и начала читать корявые смазанные строчки.

– Дорогая матушка. Спешу вам сообщить, что задержусь ещё на службе. На границе нынче неспокойно. Тёмные маги с северных гор так и норовят оттяпать кусок нашей земли. Но мы их не пустим. На смерть стоять будем. Также сообщи моей жене, что её бабка скончалась. Неделю назад я вступил в наследство и продал всё имущество умершей. Как вернусь, привезу денежки. Правда, много выручить не получилось. Так, что можешь заказывать у швеи то платье, которое ты хотела. С наилучшими пожеланиями твой сын.

Дочитывала письмо Лири уже со слезами на глазах. Её бабушки больше нет! Нет того светлого тёплого родного человека, к которому рвалась её душа.

– Чего ревёшь, корова? Письмо дай сюда и иди работай! Ишь, расселась она тут. Давай, давай, иди уже!

Остаток дня прошёл как в тумане. Очередные упрёки и тумаки пролетали мимо затуманенного сознания. У неё никого больше не осталось, никто её не согреет, не приласкает, никто не скажет доброго, утешительного слова.

И в этот момент душа девушки как будто покрылась ледяной коркой, теперь она стала только призрачным отражением самой себя.

Её больше не волновали ни оскорбления, ни побои, ни бесконечная тяжёлая работа, ни этот ненавистный дом и его отвратительная хозяйка.

Прошло ещё два года. Хэнрик, то приезжал на пару недель, то уезжал на службу, и бывало отсутствовал по нескольку месяцев дома. Госпожа Матильда продолжала злобствовать и изводить бесконечными придирками Элирин. Иначе как: девка, безрукая, корова или дура – она никак девушку не называла. Лири уже привыкла к такой жизни и молча сносила все оскорбления.

По городу ходили жуткие слухи, что скоро сюда придут отряды тёмных магов, ужасных дикарей на своих жутких драконах, что изрыгнула сама преисподняя. А когда они ворвутся в город, то не останется ни единой живой души, всех вырежут на потеху своим чёрным зверским сердцам. То тут то там раздавались шепотки, что они уже стоят у стен города и только ждут удобного момента чтобы напасть.

Городской маг успокаивал паникующих жителей, что магический купол над городом надёжный, ни один враг не пробьёт его. А для усиления скоро прибудет отряд королевской армии и люди могут спать спокойно. Не захватить врагам их славный город.

В томительном ожидании нападения, город провёл две недели, пока однажды ранним утром не раздался грохот свидетельствующий, что маги уже пришли.