Текст книги "Правило двух. С исключениями (СИ)"

Автор книги: Наталья Захарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

  – Мраксы... судя по всему, ваша супруга – Меропа Мракс?

  Слизерин на картине подался вперед, крепко сжав в волнении медальон, остальные едва не вываливались из рам, с таким вниманием портреты вслушивались в каждое произнесенное слово.

  – Да. Наш брак был, к моему глубочайшему сожалению, очень коротким. Всего-лишь год, но это время я буду вспоминать как необыкновенно счастливое...

  Диппет бросил взгляд на черный браслет, выглядывающий из-под рукава, и слегка наклонил голову:

  – Примите мои соболезнования.

  – Благодарю.

  – Что ж... раз Контракт заключен, буду рад видеть вашего сына в сих стенах. Думаю, малыш еще потрясет магический мир...

  – Несомненно, – слегка улыбнулся Виктор. – Марволо – просто сгусток достоинств, достойный наследник знаменитых предков. Думаю, факультет Слизерин будет им гордиться.

  – Замечательно.

  Потратив еще пару минут на вежливые расшаркивания, мужчины встали, и раскланялись. Слизерин, не выдержав, подошел ближе, что-то обдумывая. Дождавшись ухода гостя, нарисованный маг метнулся куда-то в сторону, исчезнув с картины.

  Виктор прошел уже половину пути, как его остановил тихий голос и мелькнувшее на еще секунду назад неподвижном пейзаже движение.

  – Лорд Сит-ари?

  Виктор бросил быстрый взгляд по сторонам, убеждаясь, что никого поблизости нет, после чего поставил щиты и обратил внимание на неожиданного собеседника.

  – Лорд Слизерин, не так ли?

  – Именно, – слегка усмехнулся нарисованный маг. – Не хочу показаться навязчивым...

  – Сегодня в гостиной повесят картину. Пейзаж или натюрморт?

  – Натюрморт.

  – Хорошо. Бывший бург Остер, знаете такой?

  Глаза Салазара на секунду приобрели круглую форму.

  – О!

  – Именно. Я открою вам проход.

  Кивнув, Виктор снял щиты и невозмутимо пошел дальше, провожаемый задумчивым взглядом нарисованного мага. Выйдя за пределы защиты, ситх осмотрелся, постоял немного, любуясь зимним пейзажем, и скользнул свозь пространство на Косую аллею.

  Надо выбрать натюрморт поаппетитнее.

  ***

  Здоровенная картина (самая большая, что нашлась) диссонировала с обстановкой, но ситху было плевать. Слизерину – тем более. Появившийся ближе к вечеру маг неторопливо огляделся, потыкал пальцем какой-то экзотический фрукт и вежливо раскланялся с хозяином, пожирая взглядом играющего на полу, покрытом толстым ковром и пушистыми шкурами маленького темноволосого мальчика.

  Марволо, поглощенный процессом игры с металлической змейкой, не обращал ни на что внимания. Он позал по шкурам, азартно шипел, и таскал игрушку за хвост.

  На узком лице мага, наблюдающего с картины, все сильнее расплывалась довольная улыбка.

  – Милый малыш...

  – И не говорите, – ухмыльнулся зашипевший Виктор. Салазар повернул к нему горящий радостью взгляд.

  – У вас тоже имеется этот дар?

  – Да.

  Слизерин прошелся по картине, машинально цапнув краснобокое яблоко. Ситх, развалившийся в кресле, наблюдал за о чем-то напряженно размышляющим магом.

  – Кто вы? – Слизерин отложил яблоко, напряженно вглядываясь в золотые глаза. – Вы ведь Истинный, не так ли?

  Виктор улыбнулся, сверкнув слишком длинными для человека клыками.

  – Вы не вампир, у тех два, а не четыре клыка, не оборотень, не...

  – Я первый представитель моего вида на этой планете, – прервал размышления мага Виктор. И, пока что, единственный.

  – Дитя?

  – Он пошел в мать.

  – Ясно... а...

  – Марволо – настоящее чудо Магии. Благодаря жертве Меропы в нем полностью обновлена кровь рода, проснулись все дары, есть личные способности. Он будет Великим магом, в этом я уверен.

  Салазар на мгновение закрыл глаза, сжав кулаки.

  – Отрадно это слышать. Я уж было решил, что все мои потомки вымерли...

  – Нет.

  – Почему вы ополчились на этого... Дамблдора? – испытующе прищурился Слизерин. – Я же вижу, дело не только в фениксе.

  – Не люблю, – золотые глаза на миг окутались алой паутиной, – когда на моих родных строят планы всякие... отбросы.

  – Вот как... – понимающе протянул Салазар. – Что вы предпримете?

  Ситх ухмыльнулся, проведя пальцами по горлу, и нарисованный маг довольно оскалился, сверкнув изогнутыми, как у гадюки, тонкими клыками.

  – Удачной охоты и приятного аппетита.

  ***

  Сидящий в массивном, покрытом вычурной резьбой кресле средних лет мужчина небрежно откинул за спину прядь золотых волос, с любопытством уставившись на простое, запечатанное прекрасно известным ему знаком, письмо.

  Привычно проверив послание на различного рода неприятные сюрпризы, маг распечатал конверт и погрузился в чтение. По мере чтения брови все больше сходились на переносице, а голубые, ясные, как безоблачное небо, глаза стали сереть – признак надвигающегося бешенства.

  Недовольно выдохнув, маг посидел пару минут, успокаивая нервы, после чего принялся внимательно перечитывать письмо, отмечая интересные моменты.

  – Вот как! – выдохнул маг, встряхивая головой. – Как забавно! Проверим...

  Холеная рука отбросила послание на стол, сверкнул перстень с гербом. Мужчина выпрямился, демонстрируя армейскую выправку, запахнул роскошный халат, и направился в портретную галлерею. Такие новости следовало обсудить, и немедленно.

   *"Mea culpa (рус. моя вина), mea maxima culpa" (рус. моя величайшая вина) – формула покаяния и исповеди в религиозном обряде католиков с XI века.

  Интерлюдия. Иллюзия реальности.

  25 мая 1977 год.

  Голливуд. Кинотеатр «Санрайз».

  Публика гомонила, фланируя по холлу и рассматривая афиши, висящие на стенах. Шум заполнял помещения кинотеатра, разбавляя торжественную атмосферу: высоченные потолки, лепка и паркет, красные ковровые дорожки и тяжелые бархатные шторы и заградительные шнуры с золотыми кистями. Кинотеатр выглядел дорого, торжественно и очень пафосно.

  Из атмосферы всеобщего веселья и ожидания чуда выбивались слегка бледноватые лица режиссера и съемочной группы в полном составе: никто не знал, как публика отреагирует на представленный их вниманию фильм. Актеры и операторы нервно и немного плоско шутили, скалясь в камеры журналистов, представители кинокомпании сверлили их нечитаемыми взглядами.

  И только один человек в толпе мечтательно улыбался, наблюдая это броуновское движение сквозь черные солнцезащитные очки, тихо мурлыкая под нос какую-то торжественную мелодию. Высокий шатен лет тридцати, не больше, на вид, одетый в дорогой, индивидуального кроя костюм, опирающийся на трость, он выглядел несколько неуместно в этой толпе, жаждущей зрелища, но люди не слишком обращали на него внимание, просто проходя мимо.

  Стоящий рядом молодой мужчина не старше двадцати пяти, одетый в такой же костюм, который можно было выставлять в витрину с пометкой «Образец английского кроя», вздохнул, несколько раздраженно оглянувшись по сторонам.

  – И что я тут делаю... – процедил он, с неудовольствием сморщив нос. Мужчина постарше хмыкнул.

  – Я тебя на привязи не тянул, если не хочешь, то запросто можешь уйти.

  – И так и не узнать, из-за чего ты в последние полтора года сам не свой? Нет уж! Я не смогу пропустить это зрелище! – сверкнул темными глазами брюнет, тряхнув кудрявой гривой. Его спутник тихо рассмеялся.

  – Ах, Марволо... ты все так же нетерпелив и любопытен, как в шесть лет!

  – Отец! – простонал брюнет,укоризненно глядя в черные стекла очков. Шатен рассмеялся, откинув с лица прядь цвета шоколада.

  – Идем, сын. Пора.

  На лице мужчины застыло предвкушение от встречи с давно ожидаемым событием.

  ***

  – Странно...

  Отец и сын, хотя никто из людей их так бы не назвал, максимум – братьями, неторопливо шли по бульвару Сансет, наслаждаясь вечерней прохладой и разглядывая вывески и людей.

  – Что именно?

  – Отец... ведь Вейдер назван Лордом Ситхов не просто так? – Марволо испытующе посмотрел в глаза отца, скрытые стеклами. – Джедаи эти... Сила... Все это имеет смысл. Не так ли?

  Мужчина рассмеялся и снял очки. В закатных лучах солнца запылали расплавленным золотом нечеловеческие глаза.

  – Ты же умный, Марволо... – прошептал шатен. – И должен знать – в любой сказке есть рациональное зерно. Та страшная в своей обыденности основа, на которую нарастили красивую маскировку.

  Марволо фыркнул, надменно вскинув голову.

  – Значит, ты потратил на это деньги потому, что...

  – Все мы мечтаем, сын, – Виктор смотрел на небо, легко улыбаясь. – Все мы мечтаем... и я радуюсь, что могу исполнить свою мечту хоть так, на экране. Но... кто знает, может однажды...

  Виктор рассмеялся, раскидывая руки в стороны, и неожиданно подхватив сына под руку, шагнул сквозь пространство.

  ***

  Август, 1983 год.

  Голливуд, бульвар Сансет. Кафе.

  Маркус раздраженно отбросил стопку скрепленных пружиной листов, покрытых машинописным текстом. Предоставленный ему агентом сценарий ему совершенно не нравился. Все то же самое, ничего нового. Роль Спасителя оказалась для него роковой: она принесла ему богатство, бешеную славу и... огромную проблему.

  – Тяжело быть актером одной роли... – мягкий баритон, наполненный сочувствием, заставил оторвать голову от рук.

  – Простите? – ярко синие глаза вопросительно уставились на незнакомца, непонятно откуда и неизвестно когда приземлившегося за соседний столик.

  – Я говорю, что если вы согласитесь на... – рука незнакомца брезгливо указала на сценарий, шелестящий страницами на ветру, – это... то результат будет такой же, как и в прошлый раз. То есть...

  – Никакой, – жестко высказался Маркус. Незнакомец встал и, не спрашивая разрешения, пересел за столик мужчины.

  – Вы сами это сказали, – пожал плечами высокий шатен, поправив черные солнцезащитные очки. Маркус вздохнул, блуждая взглядом по окрестностям, и неожиданно напрягся. Что-то происходило странное. Кафе было безлюдным – и это в разгар жаркого дня! Люди проходили мимо, не обращая внимания ни на аппетитные ароматы превосходного кофе, ни на стоящие в тени столики... официанты вымерли, в кафе воцарилась тишина.

  – Какого... – Маркус нахмурился, синие глаза потемнели, грива пшеничных волос растрепалась налетевшим порывом ветра. Сидящий напротив дорого одетый мужчина снял очки и реальность для актера разлетелась осколками – глаза незнакомца оказались цвета расплавленного золота.

  – Вы никогда не размышляли над тем, почему именно вас выбрали на ту самую роль? – мягкий голос разбил наваждение и Маркус подался вперед – рассматривая сидящее напротив него существо. В то, что перед ним не человек, мужчина поверил сразу – зрачки в глазах слегка меняли форму, становясь то уже, то шире – значит, не линзы. Опытный взгляд актера отметил, что скулы немного... мощнее, чем у людей. Слишком гладкая, ровная, чистая кожа – и никаких следов щетины, пусть и тщательно выбритой. Ухоженные руки... и широкие, как у занимающегося с пеленок мечника, запястья – вспомнились руки инструктора по фехтованию. Плавные, скупые движения... Мужчина улыбнулся и Маркус с холодком в груди заметил блеснувшие клыки – гораздо более длинные и острые, чем у представителей Хомо Сапиенс.

  – Кто вы?

  – Дам наводку... Носит черное, желтые глаза, владеет Силой... – шатен шевельнул пальцами, и стоящие на столике чашка и молочник плавно взмыли в воздух, зависнув, словно на веревке. Маркус провел рукой на и под посудой, констатируя отсутствие вспомогательных средств, после чего перевел повеселевший взгляд на своего собеседника.

  – Ну, раз так... Ситх, не так ли? – улыбнулся актер. Шатен вежливо наклонил голову.

  – Виктор Марка, лорд Сит-ари. Ситх. Приятно познакомиться... аппрентис.

  Посуда плавно спланировала обратно на столик. Маркус моргнул. Он прекрасно знал, что означает это слово, как-никак читать умеет, но вот в таком контексте...

  – Вы уверены? – осторожно, как душевнобольного, спросил он. Виктор кивнул.

  – На все «сто». Именно поэтому я вас рекомендовал при подборе актеров на роли.

  Ситх внимательно смотрел на сидящего перед ним человека, отмечая различия между тем Марком и этим Маркусом: более высокий рост и крепкая мускулатура, синие глаза, волосы цвета спелой пшеницы... и ощущение спящей в нем Силы. Самый натуральный Скайуокер. Как по заказу.

  – Скажу сразу – вы не первый, кому я делаю такое предложение.

  – Стать учеником?

  – Не только. Я предлагаю вам войти в мой Дом. Дом Сит-Ари.

  – Что это означает? – Маркус подался вперед, удивляясь самому себе. Страха не было, так же, как и недоумения, желания отмахнуться и забыть этот бред, или намерения позвать санитаров или представителей спецслужб. Что-то в глубине души шептало, что это – шанс, тот самый, которого он ждал с момента рождения, тот, который нельзя упускать! Второго раза не будет.

  – Рассказывать можно долго... – Виктор расчетливо прищурился, – лучше я вам покажу. Кроме того, я предоставлю вам некоторые материалы, для лучшего понимания ситуации.

  – Зачем вам это? – Маркус наклонил голову к плечу, рассматривая ситха. – Не думаю, что я вот такое вот прекрасное приобретение. Я не в детском возрасте...

  – А мне и нужен взрослый. Так интереснее, – ухмыльнулся ситх. – Кроме того, вы принижаете собственные достоинства, но об этом позже. А для чего... скажите, вам понравилось летать? Пусть и только на экране?

  Маркус вздрогнул. Полет был его мечтой... неосуществимой.

  – У вас есть звездолет? – плоско пошутил он. Виктор понимающе хмыкнул.

  – Пока – нет. Но будет. Обязательно. Кроме того, путешествовать можно не только с помощью техники.

  – Сила?

  – Магия. Итак... хотите ознакомиться с ожидающими вас перспективами?

  ***

  Ноябрь, 1983 год.

  Голливуд, бульвар Сансет. Кафе.

  – Итак, что скажете? – Виктор светски закинул ногу на ногу, удобнее устраиваясь в плетеном кресле, и сжимая рукой в перчатке чашку с ароматным кофе. Маркус задумчиво смотрел по сторонам.

  – Пути назад ведь не будет?

  – Вы и сами не захотите, – пожал плечами ситх. – Вы можете жить здесь, работать, если захотите, но частью их мира, – мужчина указал взглядом на спешащих людей, – вы уже не будете. Слишком велики будут различия. И даже не в физиологии... менталитет.

  – Скажите, милорд, – синие глаза впились взглядом в золотые, – вы действительно хотите найти проход туда?

  – Туда, здесь... кто знает, где расположена далекая-далекая галактика? – усмехнулся Виктор. – Это неважно. Главное, что я знаю, какое место займу в ней. Ваше решение...

  Маркус поднялся и встал на колени перед сидящим ситхом.

  – Лорд Сит-ари, прошу принять меня в Дом свой.

  На макушку легла горячая ладонь.

  – Принимаю.

  Мужчины исчезли, и очнувшийся официант принялся убирать со стола.

  ***

  Через неделю все газеты украсились траурными рамками, сообщая о безвременной кончине одного из самых известных актеров, воплотившего на экране бессмертный образ истинного героя... а в одной из комнат мрачного замка, возвышающегося над скалами, в бреду метался молодой мужчина, переживающий полную перестройку организма – процесс длительный и болезненный, но крайне необходимый и гарантирующий изумительные перспективы, а Виктор довольно улыбался, рассматривая появившуюся на гобелене еще одну надпись.

  Ситх был доволен – ведь таких, как он, было очень и очень мало. И сегодня его семья пополнилась еще одним членом.

  ***

  19 мая 2005 года.

  Голливуд. Кинотеатр «Санрайз».

  – М-да... интересно получилось, – с юмором отметил светловолосый молодой мужчина, смахивая с рукава пиджака видимую только ему пылинку. Стоящий рядом шатен поправил гриву вьющихся волос.

  – Согласен. Особенно мне понравилось посвящение в титрах...

  – Да, было очень смешно! Так и тянет повторить слова Марка Твена...*

  – Кто знает? Может еще и скажешь!

  Мужчины, шатен и блондин, направились по бульвару, поправляя черные солнцезащитные очки, надетые, невзирая на вечернее время. Проходящий мимо оператор, снимавший еще вышедший самым первым четвертый эпизод саги вздрогнув, замер на месте. Повернувшись вслед, он потрясенно уставился в спину блондина, шепча имя.

  – Нет... не может быть! – мужчина встряхнул головой, протерев глаза. – Или... может?

  * «Слухи о моей смерти сильно преувеличены». Марк Твен. Телеграмма в ответ на напечатанный в газете ошибочный некролог, повествующий о его смерти.

  Моя муза нализалась непонятно чего и явно нажралась мухоморов, расширяющих сознание. Сюжет поворачивает в такие дали, что я просто в шоке, а концовка уже вводит меня в транс.

  Глава 10.

  – Тварь! – тяжелый кулак с грохотом обрушился на массивную столешницу из отполированного красного дерева, от чего предмет мебели, простоявший пару веков едва не развалился на части. – Какая же все-таки тварь!

  Высокий, рослый мужчина в простой черной мантии метался по кабинету, медленно, но верно разнося его на куски. Золотистые волосы встали дыбом, голубые глаза, сейчас прозрачные от гнева, наливались сиянием, зрачок то расползался практически на всю радужку, то резко сужался в точку.

  Воздух вокруг мужчины словно сгустился, начиная закручиваться все сильнее набирающим силу смерчем: тяжелая, массивная мебель подрагивала, окна тихонько дребезжали, пара бокалов и бутылка, стоящие на полке открытого бара уже успели лопнуть, заливая его шнапсом.

  Воздух сотрясался от сочных немецких ругательств, а изысканность оборотов посрамила бы любого заслуженного любителя крепкого словца. Маг пометался еще немного, пнул сапогом стул так, что он отлетел к стене, развалившись, после чего замер, тяжело дыша и обводя помещение безумным взглядом.

  Постояв без движения, блондин закрыл лицо руками и застонал. Постепенно напрягшиеся, закаменевшие мышцы расслабились, мужчина вздохнул, отнял руки и, сделав пару шагов, сел на второй, целый стул.

  – Вот как, Альбус, да? – прошептал маг, смотря на стол, где лежал свиток, украшенный странными черными печатями. – Вот так... подло. Я твой друг, у нас нет тайн... – горько рассмеявшись, прошептал мужчина. – А потом постоянно с этим своим фениксом приходил. Постоянно. И пел он обязательно перед принятием важных решений... это я помню. Прекрасно помню. Каждый раз...

  Геллерт Гриндевальд, тот, кому прочили титул Великого мага, саркастично умехнулся, кривя красиво очерченые губы.

  – Хорошо, что в последнее время мы с тобой не виделись, Альбус... Все как-то не получалось – дела, дела... То ты у Фламеля пропадаешь, то ты в Хогвартс устраиваешься, хотя раньше брезгливо губу оттопыривал, то еще что-то... и хорошо, что я не успел тебе сообщить, что нашел-таки себе невесту... Сейчас, вспоминая наше с тобой общение, я припоминаю, как жадно ты слушал о моих предках... и как менялся твой взгляд, когда я размышлял о том, что род надо продолжить. Не мальчик все-таки, пора бы уже остепениться, а не размышлять о разных глупостях типа власти над миром или общем благе. А оно вон как обернулось... Интересно! – маг вскочил и принялся прохаживаться по кабинету, топча сапогами обломки вещей и мебели.

  – Интересно... сколько мыслей на эту тему были полностью моими? А, Альбус? Ты ведь просто дрожал, когда ораторствовал передо мною на тему добра и справедливости для всех. Ну-ну... надо сказать спасибо своему информатору... и навести справки. Очень интересно, что стало отправной точкой для всей этой бурной деятельности... и надо еще раз наведаться в Гильдию менталистов. Герр Шварц очень советовал. Я разберусь, Альбус, и вырву с корнем все то, что ты впихивал мне в голову, представляя моими идеями, мыслями и устремлениями. Я разберусь, Альбус...

  В голубых глазах застыло жестокое обещание грядущей мести, маг жутко улыбнулся и решительно сжал кулак.

  – Я разберусь. Обещаю.

  ***

  Самый громкий тихий скандал за прошедший год тихой сапой набирал обороты. Виктор и так находился под пристальным вниманием невыразмцев: отдел Министерства Магии, совмещающий в себе функции исследовательского отдела с разведкой и взваливший на себя уйму обязанностей, отнесся к словам магика крайне серьезно. Разговор был тщательно проанализирован, буквально каждое слово, после чего начались шевеления.

  Первым делом невыразимцы подняли архивы, потрясли знатоков волшебной фауны, опросили специалистов и энтузиастов-любителей. То, что феникс может аппарировать с грузом было известно всем. Также, как и факт родства с саламандрами, позволяющий птице оперировать огнем в достаточно широких пределах.

  Однако, в процессе опросов выяснился один маленький нюанс: феникс может аппарировать практически сквозь любые щиты. Во всяком случае стандартные, рассчитанные на магов, птице были на один чих. Сложные, основанные на крови или сродстве магий, фениксу практически не поддавались, однако, если птице поможет кто-то снаружи, то она запросто проникнет внутрь. Были, конечно, заклинания, созданные исключительно против этих огненных созданий, но их мало кто знал, а учитывали еще меньше.

  Когда Густав прочитал отчет, у него волосы дыбом встали. Представив себе, что может натворить маг, у которого в подручных есть феникс, Глава выхлебал бокал коньяка, после чего осел в кресле, обдумывая происходящее. Чем дальше, тем больше вся эта ситуация магу не нравилась. Даже если взять только эти качества, феникс получался очень неудобным противником...

  И, что самое противное, они о таком не задумывались. Совершенно. А вот мордредов ситх подумал. Очень хорошо подумал. Однако, словно этого мало, он подумал еще кое о чем... и предупредил. Хотя совершенно не обязан был этого делать! Фраза о песнях не выходила из головы Густава, назойливо долбя череп. В мире магии проблема защиты сознания от влияния извне стояла гораздо острее, чем в немагическом, хотя и там были... нюансы. Но тут... Зелья, заклятия, артефакты, врожденные способности... перечислять можно долго и нудно. Мало им сирен и тех, в ком течет их кровь! Так теперь еще оказалось, что можно влиять на магов с помощью птицы, про которую такое никогда и не предполагали! Хотя, может и знал кто, но знаниями не делился.

  А зачем? Такой простой, эффективный и безопасный со всех сторон способ – да это же просто неимоверные выгоды! Невыразимцы рыли, как бешеные, отыскивая хоть какие-то факты, намеки или слухи. Неудачи шли за неудачами, никто ничего не знал и не говорил, но вот через два месяца им впервые удалось найти зацепку.

  Один маг вспомнил, как стал свидетелем беседы двух мужчин, у одного из которых на плече сидел феникс. Изначально настроенный крайне агрессивно, пришедший на встречу маг, после песни птицы внезапно успокоился, потом постепенно начал проникаться к собеседнику симпатией... закончился разговор тем, что маги расстались практически друзьями.

  Такая резкая смена настроения очень настораживала. Получив пусть и косвенное, но хоть какое-то доказательство правоты ситха спешно созванные невыразимцы только переглянулись на очередном собрании.

  – Вы знаете, – Марготта Элжберета Батори, дальняя родня печально известной Эржебет Батори, задумчиво поправила блестящий локон, кокетливо выпущенный из прически на волю, – меня настораживает еще один интересный момент.

  – Какой? – Густав повернулся к ослепительной красавице, являющейся одним из самых лучших аналитиков его отдела. Женщина задумчиво откинулась на спинку стула, машинально расправив плечи и выставляя впечатляющие прелести в тесном корсете в наилучшем для любования ракурсе.

  – Феникс. Он испугался ситха. Вы заметили? Сначала он не хотел лететь к столу Виктора, затем он даже не пробовал как-то сопротивляться! И еще... как этот магик смог удержать феникса в руках? А? Этих красавцев голыми руками не взять! Все равно, что саламандру ловить! А ситх удержал...

  Маги переглянулись, Густав достал палочку и активировал заклинание. Над стоящим посреди стола старым думосбросом появилось изображение – помещенные внутрь воспоминания очевидцев. Вот короткий кусочек – Дамблдор что-то шепчет понурой и недовольной птице, пока та, укоризненно на него посмотрев, не расправляет крылья. Вот ситх молниеносно ловит феникса – и тот обвисает в крепкой хватке дохлой тушкой. Птица явно в ужасе, это видно совершенно ясно и четко. Мужчина держит ее, не напрягаясь.

  – Магия? – с сомнением почесал нос Карл.

  – Если и магия, то явно отличающаяся от нашей... – Густав побарабанил пальцами по столу, задумчиво рассматривая замершее изображение. – Мы о его виде или расе совершенно ничего не знаем. А значит...

  – Не можем хоть как-то спрогнозировать... – вздохнула Марготта.

  – Ладно... – Густав пододвинул к себе очередной отчет. – Марготта. Что у нас по Альбусу Дамблдору?

  – Ничего хорошего, – брезгливо скривила пухлые губы Батори. – Итак... есть несколько крайне настораживающих моментов. Родня. Младший брат – ненавидит Альбуса лютой ненавистью, винит в смерти их сестры. Дело спустили на тормозах, сочли несчастным случаем... вот только меня заинтересовало кое-что. Судя по отзывам знакомых, в юности оба брата были примерно одинакового уровня. Крепенькие середнячки, не более. Однако, сейчас Аберфорт является практически сквибом. Дальше. В настоящий момент уровень магии Альбуса резко, скачкообразно вырос, он стал сильнее, хотя до уровня главы старого рода не дотягивает. Но для представителя молодой (шесть поколений) семьи – очень неплохо. Даже слишком неплохо, если знать, что его отец женился на маглорожденной... и он стопроцентный человек.

  – Ритуалы? – подалась вперед Мессалина. Марготта пожала плечами.

  – Скорее всего. На это намекает то, что уровень Альбуса вырос после смерти его сестры. Это был первый скачок. Дальше. Имеет контакты с Фламелем.

  Маги встревоженно переглянулись, глава нахмурился.

  – Это точная информация?

  – Да. Фламель почему-то заинтересовался амбициозным магом. Кстати... судя по всему, феникс появился вскоре после знакомства Альбуса с Николя.

  – Однако... что еще?

  – Дружит с Гриндевальдом.

  Маги изумленно переглянулись.

  – В последние пару лет эта дружба вроде-бы исчерпала себя... и есть интересный слух. Гриндевальд наводил справки у Гильдии менталистов.

  – Причина?

  – Причина неизвестна, но было несколько визитов... – Марготта обвела присутствующих торжествующим взглядом, – вскоре после скандала в магазине.

  – Вот как... – Густав подобрался, почуяв запах жареного. – Клаус. Попытайся установить контакт с Гриндевальдом. Намекни, что это – официальное расследование... и есть интересные новости.

  ***

  – Тааак... – протянул Геллерт, разглядывая письмо, украшенное официального вида печатью с хорошо знакомым ему гербом. – Это еще что такое?

  Маг быстро просканировал письмо, неопределенно хмыкнул, ничего не обнаружив, после чего распечатал и погрузился в чтение. Закончив, он откинулся в кресле и задумчиво уставился в окно.

  – Ну надо же... просьба о встрече. И намеки какие интересные! Натворил ты дел, Альбус, раз Отдел Тайн так всполошился. Вон, даже письмо прислали с нижайшей просьбой о встрече... и намекают, что есть интересная информация... Что ж... Посмотрим, что там лаймы раскопали.

  **

  Лаймы раскопали много чего. Геллерт внимательнейшим образом ознакомился с предоставленными ему сухопарым светловолосым магом материалами, после чего с трудом подавил злорадную ухмылку. Вляпался Альбус, ничего не сказать, вляпался по самое «не могу»! И как же это его угораздило?

  – Скажите, герр Клаус, – маг откинулся на спинку стула и прищурился, рассматривая невозмутимого невыразимца. – Что послужило причиной расследования? Да еще и Отдела Тайн? Да еще и так... оперативно?

  Клаус сложил бумаги в папку, завязал ее и, положив на стол, подвинул к Гриндевальду. Посмотрел на мага. Подумал. Пожевал губами. Геллерт с интересом наблюдал за демонстрируемой ему пантомимой.

  – Дело в том, что мистер Дамблдор развязал конфликт с Истинным. С Лордом Магии.

  – И он еще жив? – изумился маг. Клаус невозмутимо пожал плечами.

  – Пока что... да.

  – Пока что, – понятливо протянул Гриндевальд. Клаус согласно смежил веки.

  – Да. Судя по всему... пока что.

  Маги замолчали, рассматривая картины, висящие на стенах кабинета роскошного ресторана, где проходила встреча. Магловского. Поэтому Гриндевальд блистал в костюме цвета асфальта, а от одежды Клауса за милю перло английским кроем.

  Вошедшие официанты подали десерты, коньяк и кофе, после чего исчезли, словно привидения. Геллерт осмотрел штрудель с ванильным мороженым и, довольно кивнув, ковырнул его вилочкой. Клаус решительно атаковал баварский сливовый пирог.

  – К какой расе принадлежит Истинный? – невозмутимо поинтересовался Гриндевальд, наслаждаясь вкусом нежной начинки. Вишня и миндаль. Клаус слегка улыбнулся.

  – Ситх.

  – Сидхе? – поднял бровь Гриндевальд, не понимая, с чего такое косноязычие. Англичанин отрицательно покачал головой.

  – Нет. Ситх. Новый вид... или раса. Мы еще точно не знаем.

  – Новый магик... – задумался Геллерт. – Совершенно неизвестный вид... Как его зовут?

  – Виктор Марка Сит-ари. Лорд Сит-ари.

  – Сит-ари... Ситх... – очень интересно. А теперь... – маг побарабанил пальцами, уставившись на невыразимца, – расскажите, что именно произошло в тот день. Подробно.

  Голубые глаза похолодели.

  ***

  Салазар умиленно наблюдал за играющим малышом, гоняющим здоровенную анаконду. Магическую разновидность. Рептилия была устрашающе огромной: пятнадцать ярдов в длину, в самом толстом месте – больше фута в диаметре. Жуткий монстр, способный задушить в своих объятиях любого... Красавец Сесва трепетал при виде Виктора, и довольно шипел, играя с Марволо.

  Ситха змей боялся. Это было видно, это чувствовалось. Виктор вызывал в нем какие-то глубинные страхи, заставляя инстинкт самосохранения пищать и визжать. А вот ребенка Сесва обожал, готов был играть (в понимании змея – учить охоте) часами, и вообще с Марволо они стали лучшими друзьями. Малыш своего нового компаньона полюбил сразу, лично наливал ему молоко, они часами могли плавать в теплом бассейне или греться у камина, хотя на нормальное отопление ситх не поскупился... но вот очарование живого огня, мягкие, теплые шкуры, горы подушек... Они даже спали вместе, благо было где разместить здоровенного и жутко тяжелого змея.

  Нарисованный маг нарадоваться не мог, наблюдая за жизнью своего потомка. Марволо ему очень понравился, было видно, что малыш далеко пойдет. А еще между Салазаром и Виктором состоялся крайне интересный разговор.

  **

  – Что думаете делать, Виктор? – маги давно перешли на "ты" и теперь этикетом не заморачивались.

  – По поводу? – Виктор устроился в кресле поудобнее, дегустируя дорогущий коньяк многолетней выдержки.

  – Продолжение рода. Насколько я понимаю, Марволо, хоть и является вашим сыном, пошел в мать.

  Ситх согласно вздохнул и отпил еще глоток ароматного напитка.