Текст книги "Ты меня не забудешь (СИ)"

Автор книги: Наталия Веленская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 37 страниц)

Глава 74

– Поэтому ты отказалась от денег, которые тебе предложил отец? – ухмыльнулся Потапин, плавно заворачивая к посёлку, который располагался рядом с «Журавлёнком». – Из-за принципов?

– Так значит это был не намёк? И он действительно пытался купить моё молчание? Чтобы на тебя не заводили дело...

Снежана мысленно перенеслась в тот вечер, когда состоялась драка между Мишей и Егором. Отец Потапина примчался намного раньше полиции и пытался аккуратно предложить ей свою помощь – отправить папу в дорогой реабилитационный центр, оплатить лечение. Как-то загладить свою вину «за все те неудобства, что причинил ей Миша». Даже в том полувменяемом состоянии Снежке показалось подозрительным и странным все те слова, которыми опутывал её Павел Дмитриевич. А внутренний голос упорно нашёптывал, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Да и сама фраза «неудобство» почему-то оскорбила девушку до глубины души. Конечно же она отказалась от его помощи. И на всякий случай старалась больше не ввязываться в разговор с Потапиным-старшим до самого приезда полиции.

– Ну-у отец умеет хорошо обрабатывать, – рассмеялся Миша, – Там даже антикоррупционный комитет бы не нашёл к чему прикопаться. Всё-таки он столько лет в министерстве сидит и чего только не повидал. Но ты его удивила, Снежан, реально. Не каждая бы смогла отказаться от таких больших денег. А ведь они решили бы все твои проблемы.

– Так ты из-за этого решил меня подвести? Чтобы продолжить меня обрабатывать?! – вскипела Вьюгина.

– Да нет, я ж говорил, что случайно тебя увидел! Снежк, ну я вот правда не понимаю. Он же хотел сделать доброе дело – помочь твоему отцу встать на ноги…

– А где он раньше был со своими добрыми делами? – с горечью поинтересовалась Снежана. Несмотря на то, что она была уверена в правильности своего поступка, но слова Потапина в очередной раз поселили сомнения в её душе. – Пока мы с тобой встречались. Где?! Миш, это очень подло давить на такую болевую точку, чтобы получить желаемое!

– Дурочка, ты, Снежан, – сокрушённо вздохнул Миша. – Дело и так и так замнут. Это просто вопрос времени. Отцу такое пятно на репутации на хрен не сдалось. Поэтому он сделает всё, чтобы меня отмазать. Просто без твоего согласия добровольно отказаться от всех обвинений, процесс займёт чуть больше времени. Вот и вся разница. А результат будет один. Может всё-таки подумаешь ещё раз?

– Нет! Мы справимся сами! – отрезала Снежана, но почувствовала, что глаза начинает жечь от непролитых слёз. – Он и без ваших денег встанет на ноги, ясно тебе?!

– Ну-у… как знаешь, Снежан, – в полумраке машины сверкнула его насмешливая улыбка.

Снежана до боли закусила губу и сжала кулаки. Даже если он тысячу раз прав, и дело замнут, она всё равно не откажется от своих слов и не воспользуется предложением семьи Потапиных. Она просто не сможет потом с этим жить. Да и родители бы её точно не поняли… Снежана была в этом уверена.

Впереди уже показались главные ворота, и через несколько мгновений машина Потапина затормозила у той самой легендарной дырки в заборе. Снежка могла попасть в лагерь и через главный вход, но по старинке через этот прогал было быстрее добраться до своего корпуса.

– Спасибо, что довёз и пока! – бросила Снежана и, подхватив свой рюкзак, выскочила из машины.

– Снежан, погоди! – окликнул её Потапин.

Вьюгина обернулась, наблюдая, как парень медленно приближается к ней. Снежана мысленно взмолилась, чтобы их прощание не вышло слишком долгим. И чтобы Потапин не вывалил на неё ещё одну порцию гадостей. Потому что и ресурса всё это выслушивать у неё не было, и убежать у неё уже не было сил.

– Я правда рад, что мы смогли увидеться и поговорить, – сказал Миша. – Пускай каждый из нас остался при своем мнении, но… В общем, хорошо, что я тебя встретил. Теперь вот даже не знаю, когда в следующий раз ещё увидимся. Я в августе забираю документы из универа и перевожусь в другой город.

– Куда? – ошарашенно спросила Вьюгина.

– Не переживай, не в Москву, – рассмеялся Миша. – Город пока я ещё и сам не знаю. Но отец сказал в столице мне пока лучше не светиться. Поэтому можешь спокойно ехать на свою стажировку, о которой ты так мечтаешь. В Москве ты меня точно не увидишь. Да и вообще хрен его знает, столкнемся ли мы ещё когда-нибудь вот так. М-да, что-то мне даже и не верится, если честно. Что действительно всё. Аж пробрало немного.

Миша смотрел на неё сейчас с очень грустной улыбкой, чуть склонив голову на бок.

– Ну вообще-то впереди нас ждёт заседание суда, – пробормотала Вьюгина.

– Моя милая, глупая девочка, – тихо рассмеялся Миша, – Меня всегда и раздражала, и умиляла эта твоя наивность и непосредственность. Может поэтому тебе и удалось украсть моё сердце, не знаю… Снежан, ты правда думаешь, что дело дойдет до суда?

– Значит, суда не будет… – задумчиво проговорила Снежка. И почему-то ей сейчас было всё равно настигнет наказание Потапина или нет. Всё о чём она сейчас мечтала – это телепортироваться в свою вожатскую, рухнуть на кровать и моментально заснуть. А ещё в идеале стереть себе перед сном память, но это уж было совсем что-то из разряда фантастики…

– Нет, моя маленькая, – Миша, как-то неожиданно сократил между ними расстояние и резко притянул её к себе, – Поэтому, будем прощаться…

Вьюгина даже не успела опомниться, как он коснулся её губ. Нежно, аккуратно, неторопливо, будто боясь её спугнуть своим поцелуем. Но Снежане всё равно стало так неприятно, точно её губы обожгло раскалённым железом. Невыносимо хотелось вырваться и встать под струи холодной воды, чтобы смыть с себя все его прикосновения и воспоминания об их встрече.

Снежана издала протестующий вскрик и попыталась отстраниться. К счастью, Потапин сразу же прервал поцелуй, но не спешил выпускать её из кольца своих рук.

– Не смей… не смей так больше делать!!

– Если что я могу тебе подыграть, – Миша одарил её хитрым взглядом, нежно проводя кончиками пальцев по её щеке вниз, а потом будто невзначай заправил ей за ухо упавшую светлую прядь. Он не раз так делал, и раньше от этой мимолетной ласки у Снежки внутри разливалась невероятная нежность. Но сейчас ей вновь захотелось как можно скорее смыть с себя следы его прикосновений.

– Чего? Ты о чём?

– У нашего прощания есть свидетели.

Миша слегка кивнул в сторону забора. Снежке даже не надо было уточнять, кого он имел в виду. Конечно же, там стоял Егор. Ну а как иначе? Ведь её сердце отреагировало на его присутствие уже привычным образом – пропустило удар, а потом забилось в отчаянно бешеном ритме.

– Нет! – твёрдо сказала Снежка, наконец-то выныривая из ненавистных ей объятий. – Прощай, Миш!

Снежана бросилась прочь, стараясь не встречаться взглядом с молчаливой и застывшей у забора фигурой.

– Снежан, это был незабываемый вечер! – донёсся ей вслед голос Миши. – Было классно! Пока!

Снежана чуть не споткнулась о маленький камешек и в удивлении обернулась на Потапина. Что он несёт?! У них просто состоялся напряжённый разговор. Что в нем было такого незабываемого? То, что она в очередной раз показала себя наивной дурой, которая упрямо отказывается играть по правилам этого жестокого мира?!

Миша с самодовольной улыбкой помахал ей рукой и скрылся в салоне машины.

Маленькая, глупая месть, но всё равно на душе стало чертовски приятно. Раз уж не удалось удивить Снежану сенсационной новостью про пьяные покатушки Теплова, то хотя бы так он смог внести разлад в их прекрасный союз. А может эта его маленькая невинная шутка подтолкнет их к расставанию. Вот это было бы вообще замечательно! Судя по тому, что Вьюгина проводила свой выходной одна, у этих двоих точно что-то произошло накануне. Вряд ли этот гаденыш отпустил бы её одну в город на приём к следователю. А потерянный и глубоко несчастный вид Снежаны только подтверждал его догадки – эти двое точно поссорились. Может быть, даже из-за тех самых покатушек Теплова. Ну вот это был реальный попадос – чтобы вот так совпало. Какая бы Снежка ни была милая и добрая девочка, но такое она точно ему не простит. Миша был в этом уверен. А значит, этот скотина останется в пролёте. И так ему и надо!

Вьюгина непонимающе качнула головой, но тут же поспешила выкинуть из головы все мысли о Потапине и сконцентрироваться на главной задаче – пройти мимо Егора, не смотря на него, и не ввязываться ни в какие разговоры. Она даже не хотела возмущаться, что он пришел её встречать, хотя она просила его оставить её в покое. С этим она будет разбираться уже завтра…

А пока нужно сосредоточиться на том, чтобы смотреть чётко впереди себя и автоматически передвигать ноги.

– Серьёзно, Снежан? Он? – Егор неожиданно возник прямо перед ней, преграждая ей путь. Снежана невольно подняла на него глаза и чуть не отшатнулась от того яростного огня, который полыхал в его взгляде. Который, казалось, сейчас был готов испепелить её прямо на месте. – Неужели, ты настолько сильно ненавидишь меня за то, что я сделал?

Глава 75

Снежана в смятении уставилась на Егора. Кажется, от усталости она уже окончательно перестала понимать, что происходит. Причем тут Миша и авария, виновником которой был Егор? Неужели он решил, что она специально подстроила свою встречу с Потапиным, чтобы позлить его и вызвать ревность?

– Бл**ь! Ты сказала любой, кроме меня, Снежан. И это было больно. Пи***ц как больно, даже сама мысль об этом… Я не думал, что ты вот так сразу… и чтобы ты в итоге с ним… После всего того, что было! Что он сделал! Я не понимаю, Снежан. Вот хоть убей не понимаю! Я даже не думал, что ты способна на такое. Способна так ненавидеть!

– Теплов, ты что несёшь??!! – дрожащий от гнева и боли голос разлетелся в ночной тиши. Нет, он что правда подумал, что этот вечер она провела с Потапиным? И решилась подарить ему себя, лишь бы отомстить Егору?! Снежане казалось, что она задыхается. Будто ее ударили сейчас прямо в солнечное сплетение, и она отчаянно пыталась поймать губами хотя бы один жалкий глоток воздуха. – Если ты реально думаешь, что я могла переспать с ним назло тебе, то… ты меня вообще, получается, не знаешь! И никогда не знал!

– Снежан, а что я еще мог подумать, когда увидел тебя с ним!

Да что угодно, кроме этого! Ей хотелось крикнуть ему в ответ, но она лишь прикрыла глаза и удручённо покачала головой.

– Егор, хватит! Я очень устала, правда... Просто оставь меня в покое. Пожалуйста!

С этими словами она решительно сделала шаг в сторону и, обогнув совершено растерянного парня, скрылась за забором. Вот только всю дорогу до корпуса она чувствовала на себе его тяжёлый взгляд. Егор, не отставая, молча шёл за ней следом. И лишь на лестничной площадке их этажа они один раз взглянули друг на друга и разошлись в разные стороны – каждый к своему отряду.

***

– Снежан, давай я тебе помогу, – не выдержал Егор, настигая Вьюгину. Пускай он сам был навьючен тяжёлыми сумками чуть ли не с ног до головы, но видеть Снежку с огромным рюкзаком на плечах было выше его сил. Она и так была маленькая и хрупкая, а за последние дни будто бы совсем стала прозрачной…

Девушка отрицательно покачала головой и ускорила шаг, вновь запевая очередную кричалку, чтобы подбодрить идущих по лесу детей. И вскоре совсем убежала вперед. Теплов удручённо вздохнул и поплёлся среди замыкающих. С таким количеством вещей, которыми его нагрузили, у него при всем желании не получилось бы догнать Снежку. Которая в очередной раз попросила оставить её в покое. На этот раз даже не прибегая к помощи слов, а использовав в качестве оружия свой устало раздражённый взгляд.

Ну не мог он оставить её в покое. Не мог и всё тут!

Как и не мог смириться с теми ужасными горькими словами.

Нас с тобой больше нет.

Потому что он скорее разучится дышать, чем смирится с тем, что между ними всё кончено. Нет, нет и тысячу раз нет!

Он просто обязан всё исправить! Да, он капец как перед ней виноват! Да, он дурак, как справедливо заметила Романенко, выгоняя его из вожатской, когда Егор пытался прорваться к плачущей Снежке. Да, он налажал по всем статьям. Но он обязательно докажет, что изменился. По-настоящему изменился. Из-за неё, ради неё, для неё. Потому что она – самое важное, что есть в его жизни. Он сделает всё, чтобы ее глаза вновь засеяли от счастья. Иначе… нет, об этом он даже не хотел думать.

Ему пришлось поговорить с Евой и успокоить её истерику. Хотя он прекрасно видел, что все эти рыдания в три ручья на самом деле это отлично разыгрываемый спектакль. Просто, чтобы надавить на его жалость. От искренних чувств там было всего ничего. Раньше Егор бы просто махнул рукой и послал далеко и надолго все эти выяснения отношений. Но в голове упорно крутились горькие упрёки Снежки. А значит, он должен был расставить все точки над «i» и зафиналить эту историю. Как минимум, чтобы эта ненормальная больше не объявлялась в его жизни и не мотала нервы Вьюгиной.

Отъезд Снежаны поверг его в настоящий шок. Каринка хоть и выслушала его сбивчивый и эмоциональный рассказ, так ничего ему толком и не сказала, куда и зачем уехала Вьюгина. Хотя Теплову и так всё было предельно ясно – она просто сбежала. От него.

Руководство тоже «обрадовало», решив перенести его выходной из-за предстоящего турпохода. Видите ли товарищи синоптики обещают похолодание, и для самых младших отрядов крайне нежелательно «наморозить сопли» и заболеть под конец смены. Да и какая ему разница – пара дней позже или раньше?

Егор, услышав подобное заявление, кивнул в ответ и только лишь сильнее стиснул зубы от злости. Ну не может же, он просто плюнуть на обязанности вожатого и уйти решать свои дела. Этим он ничего не докажет Снежане, а совсем наоборот. И быть может именно в походе, девушка всё-таки захочет его выслушать, когда её эмоции немного поулягутся…

Радио, что играло на весь лагерь, будто издевалось над ним и его чувствами. Теплов уже сбился со счету, сколько раз играла песня про «Незабудки». Которая, между прочим, была ни хрена не актуалочка!

Возможно, мало делал я для нашей любви

Но до конца жизни помню: незабудка – твой цветок[1]

– У него млять треки закончились что ли? – не выдержал Егор, когда он и Марат с Некитом выходили из пионервожатской.

– У кого? – уставился на него Сабиров.

– У диджея! Кто у нас в лагере отвечает за музыку?

– Гор, ты чё? Водянова просто включает местную радиостанцию, – Некит окинул его странным взглядом, будто сомневаясь в адекватности друга.

Но Егору было плевать. На всех и всё. Кроме Снежки. Но она была сейчас далеко… Грёбанная песня! Ну не встречать же её в самом деле вечером с незабудками? Бред! Да и не успеет он смотаться к озёрам, чтобы собрать ей букет. Батикова спихнула на него целый список всяких мелких поручений, и большая часть тихого часа уйдет, чтобы это всё разгрести.

– А чё это у Вьюгиной выходной, а ты здесь тусуешься? – с ухмылкой поинтересовался Соловьёв, подсаживаясь к Егору на спортивной площадке.

– Отвали.

– Оу. Поцапались что ли?

– Соловей, а не пойти бы тебе на х...

– Мм, я сморю тут всё серьёзно, – заржал Димка и хитро прищурился, оглядывая Теплова. – Чё разбежались, да?

Егор молча уставился в одну точу, от всей души желая, чтобы Соловьёв побыстрее свалил в закат. Вот что он точно не собирался делать, так это отчитываться о событиях своей личной жизни перед этой лагерной мразотой!

– Мм интересный поворот. Та-а-ак с Михой она мутила, с тобой мутила. Кто там на очереди? Сабиров вроде к ней давно свои шары подкатывал. Ну пока Потапин ему место не указал ещё в первой смене. А ты, я смотрю, Егорыч, у нас отчаянный парниша – даже не возникал особо, что они общаются. Может и зря, не боялся конкуренции? Она не к Маратику случайно свинтила? Я что-то и Сабирова сегодня не видел в лагере. Может они там вместе в свой выходной развлекаются, а?

Егор медленно выдохнул и лишь сильнее сжал кулаки.

«Тебе и дальше будут встречаться по жизни не самые приятные в общении люди. И среди них обязательно найдутся те, кто будет тебя дико бесить, и тебе, возможно, захочется дать им в морду…», – зазвучал в его голове нежный голос Снежаны. Который одновременно был и его совестью, и его главным жизненным ориентиром.

В морду Соловьёву и правда хотелось дать. Хотя бы чисто для профилактики, чтобы тот научился следить за своим языком. Но нет, обойдётся. Егору и так сейчас хватало проблем. Да и к тому же, Димыч нёс откровенную херню – Егор видел Сабирова буквально пару часов назад и точно знал, что Снежка не проводит с ним свой выходной.

– Слушай, а может и мне попытать счастья, чё думаешь? Я, конечно, парень простой, багатеньких предков и министерских связей у меня в загашнике нет. Ну а вдруг?..

– Шёл бы ты к Лешему, Соловьёв, – устало вздохнул Егор, понимая, что Димка изо всех сил старается вывести его из себя. И у него это почти получилось. – Тебя там уже заждались.

– Чё? К кому?!

– К Лешанко, в пионервожатскую. Соловей, звездуй уже отсюда, реально.

Настроение упало ниже плинтуса. Потому что кое в чем этот мудень все-таки был прав. Если он не исправит свою ошибку, Снежка будет с Сабировым. Рано или поздно, но они сойдутся. Лагерные дела, один универ, работа в студсовете, Каринка с Некитом, которые сто пудово на правах влюбленной парочки будут делать совместные дружеские сборы. Даже удивительно, как это Марат до сих пор не пробил стены френдзоны с таким-то бэкграундом[2]. У них ведь действительно было множество точек соприкосновения с Вьюгиной помимо лагеря. А всё, что есть у него – это стремительно утекающие дни лета… Нет, никакого Сабирова, никаких хороших правильных мальчиков рядом со Снежкой он не потерпит и точка!

Егор в очередной раз тяжело вздохнул, выныривая из своих мыслей и попытался проследить взглядом светлую макушку, что возглавляла идущую колонну детей.

Он с трудом помнил не помнил, как они добрались до Турграда[3]. Теплов исправно делал всё, что ему говорили – таскал тяжёлые вещи, помогал расселить детей, оттащил в огромную палатку, которая служила кухней, всю заготовленную поварами провизию. Но это он делал скорее на автомате, а глазами всё время пытался найти Снежку.

С момента её возвращения в лагерь они практически не разговаривали. А все те несколько её фраз, когда она была вынуждена обратиться к нему по работе, прозвучали очень холодно и отстранённо. И в этом он снова сам же и виноват. Потому что он в очередной раз сглупил, когда вспыхнул от ревности и ненависти к Потапину, и наговорил ей всякой херни.

Да, он опять повел себя как полный кретин. Ну а что он ещё мог подумать, когда он увидел этого мудака?! А уж когда Потапыч будто вспомнив былые времена, привычным жестом притянул к себе Снежку и впечатал в неё свои губища… В тот момент Егору понадобилась вся его выдержка, чтобы не накинуться на него с кулаками. И чтобы не сойти с ума от раздирающей внутри боли. Единственное, что его спасло и немного отрезвило – реакция Снежаны на этот поцелуй. Словно она хотела как можно быстрее избавиться от присутствия Топтыгина и искренне сожалела о том, что произошло. И он отчётливо увидел, как на её лице застыла маска какой-то беспросветной грусти и презрения.

Егор сильнее сжал кулаки, пытаясь переварить увиденное. Что же ты надела, Снежка…

В тот момент он понял, что должен узнать правду. Должен! Даже если он уже не имел права требовать от нее каких-либо объяснений. Даже если он сейчас сдохнет прямо на месте от этой боли.

Тогда он наивно думал, что хуже уже быть не может: девушка, которую ты, оказывается, давно любишь, бросила тебя узнав, какой ты на самом деле, и переспала назло тебе со своим бывшим. Но нет – когда он увидел, как сильно её задели его слова, когда она посмотрела на него своими потемневшими от гнева цветочными глазами, в которых плескалась откровенная боль и ярость. Вот тогда у него внутри что-то оборвалось. У неё ничего не было с Потапиным! Ни-че-го! А он снова повел себя, как последний кретин! Потому что он в очередной раз не сдержал данного себе обещания и обидел девушку, которую любит...

[1] «Незабудка», Тима Белорусских

[2] Бэкграунд – на сленге так могут говорить про опыт.

[3] Турград – сокращенно так называется туристический городок. Это место в лесу на берегу реки, где располагался палаточный лагерь.

Глава 76

Егору удалось урвать момент и застать Снежку одну уже на закате. Поначалу Теплов и не понял, куда это она так резко пропала – они только что отужинали, и дети стали рассаживаться у костра, чтобы вместе петь лагерные песни. Егор даже пообещал им что-нибудь сыграть на гитаре, если у него получится настроить инструмент. Но особых надежд он не питал – после того выступления для Снежки, он как-то забросил свои занятия. Да и гитара, которую приволок ему сотрудник, что заведовал Турградом, была вся убитая. Она больше годилась на то, чтобы разжечь костер, чем для нормальной игры. Но он всё равно попробует сыграть. И, возможно, Снежана хоть немного смягчится и даже будет не против ему подпеть…

Правда, когда он уселся рядом с ней на песке, надежда на совместное выступление у костра как-то стремительно стала таять. Снежана даже не смотрела на него своим привычным морозно-колючим взглядом. Не было ни раздражения, ни обиды, ни злости. Ничего. Только абсолютное безразличие… От которого Егору реально стало страшно. Очень.

Егор не знал, с чего начать их разговор. Потому что этот противный липкий страх, что растекался по его венам, будто бы сковал ему язык и вытряхнул из головы все заготовленные фразы.

– Ты так и будешь ходить за мной, как тень, и молчать? – не выдержала Снежана.

– Мне иногда кажется, что мне действительно лучше молчать. Я как открываю рот или начинаю нести какую-то херню, которая тебя обижает или говорю правду, которую ты не хочешь слушать.

– Правду надо было говорить раньше, Егор, – усмехнулась Снежана, переведя свой синий цветочный взор на спокойную гладь воды.

– Да, но… – Егор на несколько мгновений смешался. Вот ни хрена ни обнадеживающее начало разговора! – Снежан, прости меня за то, что я наговорил тебе вчера. Я… я идиот, правда. Я не должен был так говорить, и вообще даже думать такое…

– Ладно, – кивнула Вьюгина по-прежнему несмотря на него.

Ладно?! И вот как прикажете это понимать?! Я не злюсь? Я тебя простила? Я готова тебя выслушать? Или иди, пожалуйста, на хрен оставь меня в покое, мне уже на тебя всё равно??!

– Я знаю, что сам всё разрушил. Но я очень хочу всё исправить. Без тебя всё не то, Снежк. Без тебя… без тебя меня будто нет.

Снежана порывисто выдохнула и на секунду прикрыла глаза, будто пытаясь совладать с проступающими эмоциями. Ну это уже хоть что-то. Егор с замиранием сердца смотрел на неё, не в силах отвести своего взгляда. Вот схватить бы её в охапку и просто поцеловать – толку будет однозначно больше! В отличие от этих его неуклюжих попыток блеснуть своим красноречием. Ну не мастер он говорить красиво! Всякие романтичные разговоры и мимишности – это точно не к нему. Потому что он говорит чётко и по фактам – так как чувствует. Только судя по её реакции, толку от этого ноль.

М-да, поцелуй всё-таки более проверенный и действенный способ.

Потому что порой касанием губ можно намного лучше выразить свою мысль, чем словами. Но ведь оттолкнёт… сто пудово оттолкнет. И к предыдущим косякам добавится новый. А ему это надо при текущем раскладе? Нет. Значит сидите, Егор Андреич и огребайте по всем статьям, как и положено провинившейся стороне. Никаких нежностей и поцелуев, обойдёшься! И ничего сопли на кулак мотать – сдаваться пока ещё было рано.

Мысленно отругав себя, Теплов немного вернул себе боевой настрой. Если сидит и слушает его – уже не плохо. И быть может есть шанс до неё достучаться – рассказать о своих чувствах, почему он боялся вывалить на неё признание, и как именно он хочет исправить свою ошибку. Пускай он изначально и хотел порешать все дела, а уже потом с ней говорить – но кто ж знал, что руководству приспичит перенести этот поход! И когда они его по факту отпустят в город тоже большой вопрос. Вот только он на физическом уровне не мог оставить всё, как есть то, что происходило между ними. Его просто разрывало на части от того, что она была рядом, но в то же время будто бы далеко-далеко, где-то за стеной из холода, льда и отчужденности. И больше он этого вынести не мог.

Егор тяжело вздохнул и с мольбой взглянул на девушку:

– Не молчи, пожалуйста.

– Я не знаю, что мне тебе сказать…

– Твое молчание, Снежк – это самое худшее наказание на свете, – признался Егор, – Я не шучу. Хуже только сидеть рядом и понимать, что я не могу тебя ни обнять, ни поцеловать…

– Егор…

– Снежан, ты одна из самых добрых, честных и искренних людей, которых я когда-либо встречал в своей жизни. В тебе столько тепла, сопереживания и любви ко всем вокруг, что знаешь – я иногда прям залипал, глядя на тебя. Я никак не мог поверить, что ты и правда настоящая, реальная. Что это не бред, не сон и не мои фантазии. Что такие, как ты, и правда существуют в природе. Живут рядом с тобой, на одном этаже, едят вместе с тобой в столовой… И ты ведь действительно веришь в людей, Снежк, веришь в их доброту, постоянно находишь какие-то их положительные стороны и качества. Причем не только у детей, но и у взрослых. Вот только на мне ты почему-то поставила жирный крест. Мне кажется, я чуть ли не единственный человек, в которого ты не веришь. Что я и правда могу измениться. И что каждый заслуживает шанс, чтобы исправить свои ошибки.

– Егор, я верила тебе, – медленно проговорила Снежка, наконец оборачиваясь к Теплову и внимательно глядя ему в глаза, – Верила в тебя, в нас… Но больше не хочу. Я… я больше не выдержу, если всплывет какая-нибудь очередная правда. За эти недели мой мир уже несколько раз разлетался на куски. Я просто хочу, собрать по частям всё то, что от него осталось. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Неужели я так много прошу?

– Для меня это не просто много. Для меня это звучит, как что-то невозможное. Пока будет хоть один маленький шанс, что ты меня простишь, я буду бороться. Вот такой вот я упрямый осел, Снежк, – горько усмехнулся Егор.

– Маленький шанс? Какой? Я не вижу никаких шансов, Егор, – покачала головой Снежка, пытаясь совладать с собственным сердцем. Которое в этот момент просто разрывало на части. Потому что дико хотелось к нему. И когда он так сидел так рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки – желание становилось просто невыносимым. Броситься к нему в объятия, прижать голову к его груди и просто забыть обо всём. Стереть из памяти всё то, что она узнала… Но это было невозможно. И значит, Снежане оставалось только надеяться, что рано или поздно ему надоест и он оставит её в покое. Нужно просто немного потерпеть, призвав на помощь всю свою выдержку и дождаться конца этого тяжелого и в какой-то степени бессмысленного разговора. – У меня своя жизнь, у тебя своя жизнь со своими понятиями, что хорошо, что плохо и как надо её проживать… Закончится смена, ты получишь грамоту и уедешь.

– Я никуда не уеду, Снежан. Хочешь ты этого или нет, но третью смену мы проведём рядом друг с другом.

Снежана даже опешила от такого уверенного и даже в чём-то наглого тона. И вся её выдержка, на которую она так уповала недавно, как-то резко улетучилась.

– Ты понимаешь, что мы не сможем работать друг с другом после всего, что произошло?! Ты пытаешься склонить меня, чтобы я разорвала свой трудовой контракт? – вскочила Вьюгина, злобно сверкая глазами. – В одностороннем порядке? Чтобы я подвела людей?! Егор, это тебя устроили по знакомству, а у меня есть обязательства перед руководством лагеря!

– Я не пытаюсь тебя ни к чему склонить, – спокойно отозвался Егор, распрямляясь во весь свой рост. – Я просто хочу быть с тобой.

– Это пройдёт, Егор, – Снежана попыталась улыбнуться, но улыбка у неё вышла какой-то надломленной, горькой. Минувшая вспышка гнева отняла её последние силы, и сейчас наступило какое-то опустошение. – Это сейчас ты так говоришь, но стоит тебе вернуться к своей прежней жизни – поверь за тобой очередь выстроится, таких, как эта Ева. Поэтому не переживай, скучать ты точно не будешь…

– Я бы всё сейчас отдал за то, чтобы ты меня наконец услышала. Я люблю тебя, Снежк. И я знаю, что в глубине души, ты тоже меня любишь, – Егор не выдержал и всё-таки шагнул к ней ближе, одной рукой привлекая к себе, а второй аккуратно приподнимая подбородок. Чтобы не упустить ни малейшей детали, как она отреагирует на его заявление. Если она скажет, что ничего к нему не чувствует, он должен видеть в этот момент её глаза... Иначе он просто не поверит.

Снежана не могла вынести этого взгляда. Его тёмно-зелёные глаза заполняли всё пространство вокруг, затягивали в трясину, из которой не было выхода. Слишком близко – он буквально ощущала его дыхание на своих дрожащих губах. Сердце отстукивало в груди рваным хаотичным ритмом, разгоняя скопившийся внутри холод. Больно… и очень страшно снова ему поверить. Но как же ей хотелось! Спасали только остатки здравого смысла, за которые она отчаянно держалась, чтобы не рухнуть в пропасть. Потому что её сердце уже позорно капитулировало. Да и тело, которое отзывалось на каждое его прикосновение, тоже готово было добровольно отдаться во власть этих горячих и настойчивых рук. Которые, казалось, обжигали её даже сквозь ткань футболки. Снежана порывисто вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как по её телу разливается жар, который невозможно было контролировать. Потому что между ними сейчас не просто искра – между ними опять полыхает. И как же сложно было этому противостоять.

Не надо было подпускать его так близко…

– А что такое любовь, Егор? – тихо спросила Снежана, пытаясь вновь влиться в реальность. И обуздать в себе тот вихрь чувств, который ворвался в её сердце лишь от одного его прикосновения. – Я вот раньше думала, что знаю. Знаю, что стоит за этими простыми и важными словами. А вот сейчас я уже ни в чем не уверена. Каждый раз, когда я смотрю на своих родителей, я верю в их искренность, в их чувства. Хотя про такую любовь, как у них, не пишут книги и не снимают сериалы. И для кого-то она покажется очень простой и обыденной. Но для меня в этом и есть её сила – каждый день несмотря не на что посвящать другому каждую мысль, каждый свой вздох, жить его радостями и горестями. Только вот стоит оглядеться вокруг и становится как-то грустно. Потому что у нас всё не так… Мне вообще кажется, что мы все разучились любить. Мы выбираем друг друга не сердцем, а по каким-то своим эгоистичным мотивам. Чтобы достичь какую-то цель, или из-за удобства, или вообще от скуки…

– Снежан, я не преследую никаких целей. И никаких скрытых мотивов у меня тоже нет!