Текст книги "Данс-охотники (СИ)"

Автор книги: Наталия Немченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

2012 г

ДЕЖАВЮ Памяти Кира Булычёва – самого лучшего фантаста мира С самого утра Юрик был не в настроении. С самого начала день просто не задался: сначала перегорел электрический чайник и пришлось ставить старый металлический на газовую плиту, в результате чего парень опоздал в булочную и его любимый кукурузный хлеб кончился, так и не дождавшись своего постоянного покупателя, потом кто-то проткнул шину на правом переднем колесе и Юрик провозился почти целый час, приводя всё в порядок. Ну, произошло ещё много чего, а потом парень решил съездить в лес. За ягодами, за грибами. Лучше бы он этого не делал... Лесок встретил Юрика томной тишиной и покоем. Оставив машину под ближайшей к дороге огромной елью, парень подхватил корзинку и по узкой, прочно протоптанной тропинке направился на “охоту”. Первый гриб попался уже через пять минут – небольшой крепкий подберёзовик с прилипшим к шляпке листком. Юрик радостно сунул его в корзинку и с нетерпением заозирался по сторонам в поисках следующей “жертвы”. Увидев в траве шляпку, парень бросился к искомому, но тут же скривился – поганка... ...Корзинка была почти полной, и Юрик устало присел на поваленный ствол ели, рассеянно кидая в рот одну за другой ягодки земляники. Кулёк с бутербродами он, к сожалению, где-то благополучно посеял, впрочем, есть-то особо не хотелось, так что... Ягодки были хоть и некрупные, но оказались на диво сочными и душистыми и парень быстро уписал почти половину, когда за его спиной зашумели кусты и чей-то скрипучий голос произнёс: – Земляничку кушаешь? Юрик быстро обернулся, сбив при этом стоявшую рядом корзинку так, что все грибы и оставшиеся ягоды посыпались на землю, и увидел странное косматое существо небольшого росточка в драном донельзя тулупчике и лаптях на босу ногу. В длинной взлохмаченной бороде существа торчали сучки, веточки, листочки и даже выглядывала живая мышь. – Землянику, говорю, ешь? – повторило существо, видя, что пауза несколько затягивается. – И что из этого? – сердито спросил Юрик, присаживаясь на корточки, выбирая из травы свои трофеи и вновь складывая их в корзинку. – Тебе-то какое дело? Существо присело рядом, с интересом наблюдая за тем, как парень разыскивает среди травы грибы и редкие ягодки. Дождавшись, когда корзинка наполнится вновь, оно сунуло в неё голову, шумно понюхало и, подумав, произнесло: – Половину мне отдашь! – Чего?!! – Отдашь мне половину – не обижусь и чары не наложу. – спокойно ответило существо. – Грибы выбирай покрупнее и почище, мне они для сушки нужны, понял? – Совсем обалдел? – невежливо спросил Юрик, отдёргивая корзинку от любопытного носа. – Иди да сам собирай... чародей тоже мне нашёлся! – Значит, не дашь? – поинтересовалось грустно существо. – А прогневать меня не боишься? – Тебя?! Да кто ты такой, чтобы с меня дань требовать? – Колдун я. – немного стеснительно произнесло существо. – Живу вот тут... Кормлюсь тем, что наберу, и что туристы оставят. – Так в чём же дело? – хмыкнул Юрик и, поднявшись с корточек, подхватил корзинку. – Иди, собирай... а на мою корзинку рот не разевай! – Прокляну ведь! – уныло сказало существо, когда парень, перепрыгнув через ствол ели, отправился в обратный путь. – Плакать будешь, каяться! Юрик, не оборачиваясь, поднял руку и воспроизвёл крайне неприличный жест. Занудно звенел вконец раздолбанный будильник, который уже раз сто падал на пол, сброшенный неблагодарным хозяином, но тем не менее упорно продолжал нести свою столь опасную службу... Юрик, не открывая глаз, протянул руку, спихнул будильник на пол. Тот упал, но удачно – на брошенные у кровати тапки и продолжал уже с них доводить хозяина до белого каления. Кое-как выдержав минут пять, Юрик в конце концов сдался, встал с кровати, поднял будильник и, выключив его, водрузил назад, на прикроватную тумбочку. Тут же зазвонил телефон. – Ё-моё! – простонал парень – Да что ж за утро такое? Алло! – Дрыхнешь? – рявкнул знакомый до изжоги голос. Чёрный, скотина бессмертная... – Ты мне что обещал? – Что я обещал? Вроде бы... О-ой! Тут только Юрик вспомнил, что ещё вчера пообещал Эду прийти к нему и помочь обшить прихожую “вагонкой” – и красиво, и эстетично. Обещать-то обещал, да за сборкой грибов обо всём благополучно забыл! – Если ты через полчаса не появишься у дверей моей квартиры, то на судьбу не жалуйся! – зловеще пообещал Чёрный и отключился. Юрик с тоской посмотрел на кровать, собрался было отправиться на кухню но, глянув на часы, передумал и, торопливо одевшись и кое-как умывшись, направился к дому, где жил Эдуард, и где у приоткрытой двери в нетерпении маячил сам хозяин. – Припёрся наконец! – вместо “здрасьте” услышал парень, был тут же крепко схвачен за шиворот и втянут в прихожую, где громоздились упаковки с “вагонкой” и многое-многое другое. – Дел до хрена, а он как беременная каракатица плетётся... Переодевайся и – вперёд! – А где Роланд? – уныло спросил Юрик, окидывая взглядом о-очень немаленькую прихожую. – У него всё ж таки и сил побольше, и умения... – Рол на всевампирском симпозиуме, Сен-Жермен занят выведением цветка-сторожа, твой двойник на больничном, а ты как раз свободен. – А Наташка с Леркой? – без особой надежды поинтересовался парень. – Позвал бы их, вот и... – Не для девичьих ручек это дело! – сурово произнёс Чёрный. – Двигайся давай! И Юрик “двинулся”. Последующие семь часов показались ему сущим адом: Эдуард гонял его как сидорову козу, зудел, нудел, без конца отвешивал ему подзатыльники и оплеухи – короче, вёл себя хуже, чем Тамерлан, Чингисхан, Гитлер и прочие-прочие-прочие, вместе взятые. Когда был забит последний гвоздик и Юрик без сил рухнул на пол, мечтая только об одном – чтобы его пристрелили и зарыли куда-нибудь глубоко-глубоко, где он мог отдохнуть как следует, Чёрный задумчиво прошёлся вдоль стен прихожей и, почесав кончик носа, произнёс: – Ну что ж... Потрудились на славу, не так ли? Ладно, иди уж домой, доходяга! Юрик бескостной медузой перевалил через порог дома клыкастого садюги, держась за заборы, добрался до родного очага... Из последних сил разделся, плюхнулся в постель и, уже пребывая на грани сна и яви, успел подумать: “Как хорошо, что этот день всё-таки закончился...” Как бы не так... Будильник звенел занудно-занудно, не принимая во внимание то обстоятельство, что его в любой момент могут шваркнуть об стенку. Юрик с огромным трудом приоткрыл заспанные глаза, попытался дотянуться до механического самоубийцы, но претерпел полную неудачу, а поэтому оставил всяческие попытки и попробовал заснуть снова... но не тут-то было. Мерзкий въедливый звон проникал даже сквозь подушку, напрочь прогоняя остатки сна. Юрик чертыхнулся, рывком сел на кровати и только собрался было расшибить мерзкий механизм об пол, но тут зазвонил телефон. – Ё-моё! – простонал парень. – Да что же за утро такое? Алло! – Дрыхнешь? – рявкнул Чёрный, шипя, словно сдувающееся колесо. – Ты мне что обещал?! – Что я обещал? Вроде бы... О-ой! В мозгу Юрика вспыхнула на миг и тут же погасла яркая картинка: он и Эдуард прибивают полосы “вагонки”, причём Чёрный без конца гудит, брюзжит и постоянно отвешивает ему, Юрику, подзатыльники... Словно отозвавшись на эти мысли, мгновенно заболела голова. – Слушай, Эд, – робко спросил парень. – А разве мы с тобой вчера всё не сделали? – Что-о? Всё ещё дрыхнешь, что ли? Какое ещё “вчера”?! Быстро собирайся и чтобы через пять минут был у меня, иначе... Не закончив фразу, Чёрный отключился, давая своему собеседнику простор для фантазии, дабы тот мог в полной мере “помечтать” о том, что с ним сделают в случае неповиновения и невыполнения указаний. Юрик вздохнул, с тоской посмотрел на кровать и в сторону кухни, оделся и, выйдя на улицу, поплёлся к дому, где жил Чёрный и где на пороге нетерпеливо маячил сам хозяин. Твёрдой рукой парня втащили в квартиру, в прихожей которой были навалены картонные упаковки с “вагонкой” и прочим-прочим-прочим. – Припёрся наконец! – пробурчал Эдуард. – Дел до хрена, а он как беременная каракатица плетётся... Переодевайся и – вперёд! – А где Роланд? – уныло поинтересовался Юрик, окидывая взглядом о-очень немаленькую прихожую. – У него всё-таки и сил побольше, и умения... – Роланд на всевампирском симпозиуме! – отрезал Чёрный. – Сен-Жермен занят выведением цветка-сторожа, твой двойник на больничном, а ты как раз свободен. – А Наташка с Леркой? – вздохнул Юрик. – Позвал бы их, вот и... – Не для девичьих ручек это дело! – отрезал Чёрный. – Двигайся давай! Делать нечего, пришлось “двигаться”. Следующие семь часов показались бедолаге семью кругами ада: Эдуард гонял его безо всякой жалости, гудел, брюзжал, впечатывал ему многочисленные подзатыльники... К концу работы Юрик чувствовал себя так, словно это именно он лично построил пирамиду Хеопса... причём без каких-либо помощников. Чёрный задумчиво прошёлся вдоль стен, постучал ногтем по гладкой деревянной поверхности и, вздохнув, произнёс: – Ну что ж... Потрудились на славу, не так ли? Ладно, иди уж домой, доходяга! Парень с трудом выполз из дома Эда, кое-как добрался до своего пристанища и, не раздеваясь, рухнул на кровать. Уже засыпая, успел подумать: “Хорошо, что этот день всё-таки закончился...” Ага, фиг! Будильник надрывался из последних сил. Юрик эдаким зомби дёрнулся, попытался сбить мерзкий механизм ногой, но не достал, зато подушкой получилось и проклятая звонилка рухнула на пол... но не разбилась, так как приземлилась на тапочки и уже оттуда продолжала донимать своего хозяина. Парень чертыхнулся, с трудом поднялся, выключил будильник и тут же зазвонил телефон. – Ё-моё! – простонал Юрик. – Да что же за утро такое? Алло! – Дрыхнешь? – рявкнул в трубку Эдуард. – Ты мне что обещал?! – Опять?!! – взревел туром ошалевший Юрик. – Совсем обалдел, что ли? Мы же ещё вчера всё сделали!!! – Что-о?! Пить меньше надо! – возмутился Чёрный. – Какое ещё “вчера”? Быстро собирайся и чтобы через пять минут был у меня, иначе... В трубке часто и противно запищало... Юрик вздохнул, посмотрел на неубранную кровать и в сторону кухни, куда ему так и не удалось добраться и, выйдя на улицу, поплёлся к дому, где жил Чёрный и где в дверях уже нетерпеливо маячил сам хозяин. И так продолжалось ещё два дня. Зазвенел будильник, упорно поднимая своего хозяина. Юрик застонал, попытался подняться, но не смог. Голова от постоянных подзатыльников гудела, руки-ноги дрожали и решительно отказывались как-либо повиноваться своему владельцу. “Прокляну! – пронеслось в его голове. – Плакать будешь, каяться!” Неужели же...” Тут к будильнику присоединился ещё и телефон. Юрик очумело глянул на аппарат и откуда только силы взялись: зайчиком вскочил с кровати, метнулся в ванную, умылся, переоделся и, схватив кошелёк, выскочил на улицу. Уже через полчаса он остановил машину на окраине леса, подхватил сумки и поспешил к поваленной ели, где несколько дней назад повстречал колдуна. Там никого не было. Юрик тяжело вздохнул, без сил опустился на обомшелый ствол, поставил рядом сумки и пригорюнился о своей навек загубленной жизни. – Пришёл? – услышал он знакомый голос и дёрнулся так, что сбил сумки на землю. Косматый колдун стоял рядом и с любопытством разглядывал высыпавшиеся из пакета кульки и кулёчки с сахаром, конфетами, печеньем, колбасой и прочими лакомствами. – Импортные, небось? – спросил он Юрика, который принялся складывать все покупки обратно в сумку. – Не люблю я этого... – Наше всё, российское! – поспешно заверил его Юрик и, вздохнув, произнёс. – Простите меня, а? – Что, прижало? – усмехнулся колдун. – Долго же ты, однако, терпел! – У меня от этих подзатыльников уже голова трещит! – пожаловался парень. – Сил моих больше нет... Повеситься хочется! – Вот это ты зря! – сурово сказал колдун. – Ладно уж, я сегодня добрый... Иди домой! – А подзатыльников больше не будет? – Не будет. Иди-иди, а то я могу и передумать! Юрик заискиваюше улыбнулся, аккуратно поставил туго набитые сумки рядом с колдуном, гимнастом перемахнул через еловый ствол и так припустил по дорожке, что только “пыль да под копытами”... Колдун посмотрел ему вслед, почесал всклокоченную бороду, подхватил пакеты и вразвалочку отправился к себе в избушку. Что-то было не так. Юрик приоткрыл один глаз, посмотрел по сторонам и взгляд его упёрся в... будильник, который упорно молчал и не делал никаких попыток довести своего хозяина до безумия. И стрелки его не двигались! “Сломался наконец! – с облегчением подумал парень. – А... Сколько сейчас времени?” Нащупав сотовый, он глянул на него и похолодел: был уже двенадцатый час! – Чёрный меня убьёт! – простонал Юрик. – Я же ему пообещал... Телефон резко зазвонил. – А вот и сам Эдди, не ко дню, а к ночи будет помянут... Алло! – Всё ещё дрыхнешь? – скучным голосом спросил Чёрный. – Ну спи-спи. Кстати, я передумал прихожую “вагонкой” обшивать, так что ты свободен! – Как? – радостно воскликнул Юрик. – Правда?! Хорошо-то как! – Я обои купил “под дерево”, буду клеить. Нет-нет, твоя помощь мне не нужна, я Лерку с Наташкой припрягу. Сам понимаешь, это сугубо женское дело, так что дрыхни дальше... Чао! С этими словами Чёрный отключился и парень с радостным воплем рухнул обратно на кровать. – Слава тебе, Господи! – воскликнул он. – Ну, пусть теперь у других голова поболит!

2012 г

Я ПОЭТ, ЗОВУСЬ Я... – Эй, Юрик! – в приоткрытую дверь просунулся любопытный нос Леруки. – Юрчик, ты дома? – В магазин, наверно, ускакал! – предположил Роланд, отстраняя Валерию и решительно входя в квартиру. – День рождения, как-никак... Интересно, и чем же он нас всех угощать будет? – Ведром варёной картошки и блюдом кильки маринованной! – фыркнула Лерука. – Сами, что ли, не знаете, какой он жмотяра? – О, мальчики-девочки, смотрите, – я подняла с дивана толстую тетрадь в клеенчатом переплёте, раскрыла её и пробежала глазами кривоватые строчки. – Ого, стихи! – Чьи? – заинтересовалась Лерка. – Пушкина? Уайльда? Китса? Шелли? А может, Байрона? – Лучше. Это Юрикина писанина, по-моему. Вот уж не думала, что наш приземлённый мальчик стишки кропает... В этот момент хлопнула входная дверь, и в квартиру ввалился взмыленный Юрик, нагруженный пакетами по самые уши. – А, уже пришли? – спросил он, ничуть не удивившись нашему столь раннему приходу. – Вот и хорошо, поможете на стол накрыть... – Юр, ты стихи любишь? – невинным голоском поинтересовалась Валерия. – Если в книге и в подарок – то нет... – равнодушно произнёс Юрик, обернувшись к нам, и только тут заметил тетрадь в моих руках. – Где взяла? Отдай сейчас же! – Ага, как же! Вот щас мы почитаем, что ты тут нацарапал! – съехидничала Валерия и, выхватив тетрадь из моих рук, наугад её раскрыла. – О, вот, послушайте! Называется “Хрусталь”! – В небе, на бархате чёрном, Битый лежит хрусталь... Вы не поранились? Полно, Мне ничего не жаль! Пусть колок хрусталь и не вечен, А бархат небесный – сквозной, Останется в сердце навечно Его перелив неземной. Пройдут вновь года и столетья, И в Лету уйдут города... Исчезнет всё – люди и судьбы, А свет хрусталя – никогда! В небе, на бархате чёрном, Битый лежит хрусталь. Вы не поранились, полно! Мне ничего не жаль... – Неплохо! – одобрительно сказал Роланд. – Честно, не ожидал! Почему не издаёшься? – Для того чтобы издать свою книгу, нужны деньги и немалые! – вздохнул Юрик. – Откуда у меня такие? – У отца займи, – предложил парень-вампир. – Или у графа... Он добрый, он даст! – Ага, он-то даст... – пробормотал Юрик. – Пинок коленом в одно место. Слушайте, вы мне помогать на кухне будете или займётесь обсуждением моей литературной карьеры?! Пришлось мне, Юрию и Валерии плестись за хозяином на кухню, а Роланд, сославшись на аллергию на пищевые ароматы, удобно расположился на диване и принялся перелистывать страницы в тетради стихов. ...Салаты были уже приготовлены, разложены в вазочки, когда на пороге кухни внезапно возник Роланд. – Всё кулинарите? – весело спросил он. – Не лопните после? – Не боись! – сказала Валерия, утирая ладонью пот со лба и заодно размазывая по нему свёкольный сок. – При нашей сумбурной жизни ожирение нам не грозит... А ты чего пришёл? Совесть заговорила, решил помочь? – Да нет... – покачал головой парень-вампир и вдруг вкрадчиво произнёс. – Юрик, а что это за стихотворение у тебя такое ” Я люблю тебя”? Посвящается какой-то Э.Ч.... – Не какой-то, а какому-то! – хихикнула Лерука. – И не просто там Э. Ч., а Эдуарду Чёрному! Ты что, Рол, отупел совсем? – А ну-ка, прочти! – оживилась я. – Не надо! – взвизгнул Юрик, бросился к Роланду, чтобы вырвать тетрадь (или хотя бы тот лист со злополучным стихотворением) у него из рук, но всё без толку. Тот без особого труда посадил незадачливого поэта на кухонный шкаф и, приняв красивую позу, начал читать: – Я люблю тебя, мой ангел, За печальные глаза, За улыбку. Фальшь и правду. Я люблю лишь одного тебя! Я змея на белой коже, Я – не то, что видишь ты, Что ты видишь, не похоже На забавные мечты. Я и фея, и русалка, Я и ведьма, и змея... Ведь не так ли, мой несносный, Называешь ты меня? – Очень интересно... – протянул наконец Роланд, когда на кухне воцарилась полная тишина. – Как мой папочка там тебя называет, а? – Ты же сам только что прочитал – феей, русалкой и ведьмой! – отозвалась Лерука. – Оч-чень интересно... А вот ещё интереснее... хм, фей... что будет, если мы прямо сейчас позвоним объекту твоих воздыханий и прочтём ему этот сонет? Ой, как он обраду-уется! – И не говори! – поддержала я её. – Заодно сообщим, кто автор сего шедевра... – Не надо! – пропищал Юрик в ужасе и забил ногами по кухонному шкафу. – Не звоните, пожалуйста! Давайте лучше кушать салатики, они очень вкусные, только не звоните Эду-у-у... Его можно было понять: Эдди у нас мужчина серьёзный (хоть и вампир со стажем), современные нравы ему явно не по душе, а такое “голубенькое” поползновение к его персоне он не то чтобы не оценит, но даже и не поймёт, хоть ему объясняй, что сейчас это модно и что более пятидесяти процентов (если не больше!) звёзд сцены и политиков этим занимаются день и ночь! – Ладно уж, не скажем! – наконец смилостивился Роланд и снял болезного с верхотуры. – Иди стол накрывай! ...Подарки были подарены, салаты были съедены, соки выпиты и к нам вновь вернулся интерес к поэзии. – Так, что там у нас дальше? – Юрий потянулся к тетради, всё это время лежавшей на диване и, раскрыв её, пробежался глазами по мелким строчкам. – Вот ещё кое-что интересное... “Гомо сапиенс” называется. Читать? – А то как же! – хором отозвались присутствующие (кроме Юрика, разумеется...). – Ну, слушайте... – Он был на “Титанике”, Он был на “Курске”, Он был на “Руслане”, Он горел вместе со всеми. Он был на башнях Манхеттена И рухнул вниз, на землю. Он взорвался с атомной бомбой, Он уничтожил Хиросиму. Он погибал вместе с Чернобылем, Он спасал, невзирая на смерть. Он закрывал собой шахты, Где прятались стволы ракет. Он тонул при наводнении, Он умирал от жажды в пустыне. Он летел как астероид И пробивал собой атмосферу. Он – это вспыхнувшая сверхновая, Уничтожившая всю систему... Он – это что-то очень грозное, Он – это просто Гомо сапиенс! – И что ты имел в виду, когда писал этот стих? – спросила я. – В чём тут смысл? – Тупым не понять! – буркнул Юрик и, извернувшись, вырвал-таки свою драгоценную тетрадь из цепких рук своего двойника. – Где уж нам уж... – печально покивал Роланд и, потянувшись, легко поднялся с дивана. – Думаю, нам пора! – А посуду помыть? – возопил Юрик, преисполнившись праведным гневом. – Лопать, значит, вы все мастера, а помогать кто будет? Папа Карло? – Завтра! – помахала рукой Лерка. – Всё завтра... Да, Ролли? В итоге за “Ролли”, так не вовремя произнесённое Валерией, нам пришлось не только вымыть посуду, но и отдраить всю квартиру целиком. Юрик тихо радовался внезапному субботнику, а Роланд, вольготно растянувшись на диване, лениво перелистывал тетрадь, да одним глазом следил за нами, чтобы убирались как следует и не филонили... – Всё! – простонала Валерия и без сил опустилась в кресло, выпуская из рук тряпку, которой вытирала пыль. – Не могу больше... Лучше убейте меня! – Ага, как же... Размечталась! – отозвалась я, выливая воду в туалет. – Кстати, слышала новость? В Украинской Раде постановили, что все древнегреческие философы и учёные на самом деле были украинцами... И апостолы Христа – тоже! – Точно, особенно Иуда! – воспряла духом Лерка. – Этот уж точняк из их породы! – Эй, вы там скоро? – окликнул нас Роланд. – Юрий уже закончил! – У меня, кстати, тоже стих родился! – внезапно сообщила моя подружка. – Вот, слушайте! – Господи, за что мне такое наказание? – простонала я, но Лерка была неумолима: – Когда я всё-таки скончаюсь, Ко мне на кладбище приди И у креста моей могилы На память розу посади! – Кактус я тебе на память посажу, а не розу! – сердито сказала я. – Самый что ни на есть крупный... Мексиканский! Так сказать, одна колючка над другой расти будет... Не зли ты, Бога ради, Роланда! Знаешь ведь, что он терпеть не может, когда его Ролли называют! – Чай пить будете? – выглянул на кухню Юрик и тут же схлопотал пыльной тряпкой по шее. – За что?! – За поэзию! – мрачно сказала я и, поднявшись с пола, на котором отдыхала, направилась к входной двери. – С днём рождения, писака! – Я поэт... – начал было парень, но тут Валерия радостно продолжила. – Зовусь я Юрик... – Лодырь, нытик и... – тут я запнулась, не сумев подыскать рифму к слову “Юрик”. – И... и жулик! – докончила Лерука. – Запиши в свою тетрадочку, поэт! – Ритмика хромает! – возмутился Юрик. – И я не жулик! – А какая разница? – философски заметила я, выпихивая свою подружку в дверь и выходя за ней вслед. – Главное, что рифма есть!

2013 г

ИРРЕАЛЬНЫЙ МИР – Мы скоро домой пойдём? – ныла Даша. – Там по телевизору вот-вот мультики начнутся... а мы тут как приклеенные сидим! – Да сдались тебе эти мультики, Дашуня? – спросила я. – Вон тебе Роланд сколько дисков накупил... до старости хватит! – А я не старею! – тут же похвасталась девочка. – До нашей старости! – буркнула Валерия. – Слушай, Наташка, может, ты и в самом деле домой с ней пока пойдёшь? Если Дашка заплачет, тут всем нам кирдык будет... Идите от греха подальше, а? ...Тут надо бы объяснить, что дело происходило в больнице. У Лерки заболела сотрудница, с которой она была в хороших отношениях и поэтому решила навестить болящую, прихватив заодно и меня, чтобы не так скучно было. Дашка увязалась сама. Уж не знаю, на что она рассчитывала, может, думала, что больница – это как цирк? Ну, в какой-то степени это и вправду так: здесь работают такие “фокусники” и “гадалки”, что только держись! Найдут у тебя то, чем ты и в жизни не болел и даже не знал, что такие болячки вообще в природе существуют... В общем, поначалу Дашуня держалась молодцом, играла с планшетом – тыкала кота в пузо, в лапы, гладила по голове... Думаю, если бы это был живой кот, то он бы давно сдох от подобной “ласки”. Потом она избегала всю больницу вдоль и поперёк, залезала куда только можно, а можно ей было везде (ещё бы, с такой-то внешностью!). Из каждого очередного “рейса” Даша возвращалась с руками и карманами, полными конфет, шоколадок, фруктов и прочей, угодной детской душе снеди... Но вот наступил момент, когда ей стало СКУЧНО. Памятуя о том, что может произойти, если Даша не дай Бог расплачется, мы пытались всячески развлечь её, но с каждым разом это становилось всё труднее и труднее. – Может, вы домой пойдёте? – ещё раз предложила нам Валерия. – Чего здесь сидеть-то? Даш, ты куда? – Тут какая-то дверь! – звонко отозвалась малышка. – И я сюда ещё не заглядывала... Ой! Её “ой” было таким выразительным, что я и Лерка, не сговариваясь, вскочили с кушетки и бросились к Дашуте. – Что случилось? – испуганно спросила Лерука. – Тебя кто-то обидел? Может, комарик укусил? Так покажи, какой именно – я ему всю морду лица набью... – Сами посмотрите... – предложила Даша. – Тут такое-е... Валерия и я глянули в приоткрытую дверь и… просто-напросто обалдели от увиденного. Не было никакого намёка на больничный двор... если эта дверь вообще туда вела. Вокруг, куда ни глянь, расстилалось бескрайнее, просто необозримое поле и лишь вдалеке виднелось нечто маленькое, неприятно чёрное. – Чего стоим? – спросила Даша и первой шагнула на узкую бетонированную дорожку с высокими бортами. – Идёмте же! Мы с Лерой переглянулись, и – была не была! – одновременно ступили за дверь, которая тут же со стуком захлопнулась и... исчезла. Позади теперь не было абсолютно ничего, даже хоть каких-нибудь развалин не наблюдалось. Но ведь через какую-то дверь мы да вошли?! Однако вокруг ничего не было, лишь какой-то маленький холмик радостно разноображивал тусклую действительность. – Молодец, Дашка! – подбоченилась Валерия. – Вот умеешь ты радовать тётю Наташу и тётю Валерию... Как мы теперь отсюда-то выберемся, а? – Может, если встать на этот холмик, то мы вновь попадём туда, откуда... – начала было я, но договорить не успела, так как внезапно холмик дёрнулся, пискнул и с невероятной скоростью помчался куда-то прочь от нас, вскоре бесследно исчезнув за горизонтом. Вся наша компания выпученными глазами посмотрела ему вслед, затем Лерука почесала переносицу и задумчиво сказала: – Это на него ты хотела встать? Что ж, идея неплохая... Беги, лови, вставай! Я только отмахнулась... Когда первый шок прошёл, мы осмотрелись повнимательнее, и только сейчас поняли что, собственно, находимся ни в нашем городке, ни в лесу... ни даже в пустыне, потому что это место напоминало наш мир лишь с первого взгляда, а вот со второго это впечатление пропадало напрочь... Небо было зеленовато-голубым и таким ощутимо низким, что поневоле казалось – протяни руку и достанешь до него без труда! Я так и сделала – привстала на цыпочки для верности и что есть силы вытянула правую руку вверх так, что кончики пальцев действительно коснулись чего-то волокнистого и мягкого, но вот ухватить это “что-то” у меня так и не получилось. – И что это был за “зиг хайль”? – с любопытством спросила Валерия, внимательно наблюдавшая за моими манипуляциями. – А ты сама попробуй и узнаешь! – посоветовала я, поднимая весело пискнувшую Дашу и сажая её себе на плечи. – Забавное ощущение! Подозрительно посмотрев на меня (нет ли какого подвоха?), Лерка осторожно подняла руку, пошевелила пальцами, и лицо её озарилось улыбкой. – Никак не ухвачу! – пожаловалась мне малышка, усердно сжимая и разжимая пальчики. – Это мягкое такое ускользительное... А где солнце? А ведь солнца-то в вправду не было, вдруг подумала я, совсем нет ничего, что бы его хоть немного да напоминало... Зато светилось само небо – мерцающим, нежным светом и земля вокруг странная, зеленовато-коричневая... и ни травинки вокруг. – Чего стоим, кого ждём? – спросила Валерия и, не дождавшись нашего ответа, бодро шагнула вперёд, по-солдатски чётко печатая шаг по бетонной дорожке. – Вперёд! – скомандовала и Дашка, всё ещё сидевшая на моих плечах. – На абордаж! Ой, а вон там кто-то стоит... Маленькая девочка! – Хоть кто-то тут да есть... – буркнула Лерка, ещё больше ускоряя шаг. – Спросим у неё, есть ли отсюда какой-нибудь выход... Эй, вы идёте или нет? – Идём-идём... – вздохнула я. – Никакой с вами личной жизни... Когда до неподвижно стоявшей девочки осталось идти не более пяти-шести метров, Лерука внезапно остановилась. – Ты чего это? Иди и спрашивай! – Нет, – почему-то шёпотом произнесла Валерия. – Тут что-то не так... Давайте обойдём эту девочку! – С ума сошла?! А если вокруг зыбучие пески? Не зря, видимо, эту дорожку здесь проложили! – Мне что-то не по себе, – ещё тише ответила Лерка, всё так же не двигаясь с места. – Ну не нравится мне эта девчонка и всё! Сама посуди, ну что делать маленькому ребёнку здесь – одному, без какой-либо защиты? М-да, об этом я как-то и не подумала... Присмотревшись повнимательнее к по-прежнему неподвижно стоявшей девчушке в пышном розовом платьице, внезапно поняла так же и то, что приближаться к ней и мне не хочется. Вот не хочется и всё тут! Казалось бы, что маленький ребёнок может сделать двум взрослым тёткам? Ничего, только пнуть по голени и обругать. Но мы-то уже были научены горьким опытом и прекрасно понимали, что то, что порой кажется хрупким и беззащитным, не всегда им является на самом деле. Взять хотя бы нашу Дашуту-Мальвину! А от девчушки в розовом веяло такой невообразимой жутью, что её хватило бы и на десяток самых разнообразных монстров и проверять, так ли это на самом деле, нам ну никак не хотелось. – Пожалуй, ты права! – признала я и, ссадив недовольную Дашку на дорожку, первой ступила на землю... И ничего не произошло. – Ну вот, а ты говорила... – довольно сказала Валерия, спрыгивая следом. – Даш, иди сюда! Мы сделали несколько шагов влево, по дуге огибая то место, где стояла жуткая девочка... и тут Даша прыгнула. Доселе незыблемая, как казалось, почва неожиданно прогнулась под ногами Дашуты, а потом резко выгнулась, подбрасывая её вверх. Ну, совсем как на резиновом надувном матрасе! Весело завопившая Дашка взлетела словно ласточка, затем мягко приземлилась на “землю” и до самого горизонта пошли резиновые волны, подбрасывая всё, что попадалось у них на пути – то есть нас с Леркой. Не скажу, чтобы это было неприятно, скорее уж наоборот: сразу стало так весело, так легко, как бывает только в детстве... Тут мы и сами начали прыгать всё выше и выше, напрочь позабыв о странной девочке, которая всё так же стояла на дорожке и до которой становилось всё ближе и ближе – из-за прыжков мы совсем позабыли о дистанции, которую намеревались было держать и это первой заметила Дашута: – А она совсем рядом, эта девочка... Это не опасно? – Блин! – опомнилась Лерка и мягко приземлилась на землю. – И в самом деле... О-ой! Я оглянулась и мгновенно поняла, что тут не “о-ойкать” надо бы, а орать и бежать что есть мочи – у девочки в миленьком розовом платьице не было головы... только сплошная оскаленная пасть на длинной гибкой шее, покрытой чешуёй и эта пасть рванулась прямо к нам! Короче, остановились мы лишь тогда, когда эта самая “девочка” исчезла из виду полностью... – Никогда в жизни так не бегала! – отдуваясь, сказала Валерия, шлёпнулась на бортик дорожки, чтобы хоть немного да отдохнуть и тут же с визгом подскочила. – Ты чего? – испуганно спросила я. – Укусил кто? – Если бы... Ты до бортика дотронься! Я с опаской коснулась пальцем бетонной поверхности и тот с лёгкостью ушёл в бортик словно в мягкое сливочное масло. – Ни фига ж себе! – Ни фига?! Да эта зараза чуть не засосала меня внутрь! – возмутилась Валерия. – Остались бы от меня только воспоминания и кроссовки, торчащие наружу... Чего ржёшь?! – А ты поменьше садись, куда ни попадя! – еле сдерживая столь обидный для Лерки смех, посоветовала я. – А то не глядит, плюхается... – Здорово! – восхитилась Даша, погружая ладошки в бортик. – Ой, отпусти! – И не подумаю, – сердито сказала я и сунула девочку себе под мышку. – Вдруг эта штука опасна? Лерку едва не засосало по самое “не балуй”, а теперь ещё и ты лезешь, куда не надо... – Я сейчас заплачу! – с угрозой сказала Дашка. – И останешься здесь совсем одна! – хмыкнула Валерия, осторожно присаживаясь на землю, машинально набирая горсть зеленовато-коричневой почвы, больше похожей на песок и медленно пропуская её сквозь сжатый кулак. – Что это?! – Ну что там опять случилось? – со вздохом спросила я. – Бриллиант. – Что? – Бриллиант, говорю, случился! – ответила Лерка и разжала ладонь, на которой звездой сверкнул крупный камень, всеми своими гранями отражая сияние неба. – Я тоже такой хочу! – потребовала Дашута, дёргая меня за рукав. – Давай и мы поищем? – Что, думаете, их тут кучами рассыпали? – засмеялась Валерия и осеклась, увидев у меня в руках багрово-красный рубин. Радостно ойкнув, Даша шустро засунула в землю ладошки и вскоре у неё в кармашке кофточки лежали три крупных бриллианта, четыре рубина, два изумруда и ещё множество мелких сапфиров и жемчужин... – Вот так-то! – с удовлетворением сказала я, глядя на ошарашенное лицо Лерки. – Не одной тебе клады находить! Пошли дальше, что ли? – Хрен тебе! – быстро ответила та, принялась усердно перепахивать зеленовато-коричневую землю, и результат тут же не замедлил сказаться: Лерка с ног до головы покрылась пылью, а камней нашла совсем немного – лишь кусок янтаря, обломок розового кварца и часть друзы аметиста. Небогато, конечно, но Валерия осталась вполне довольной и этим, так как очень любила и янтарь и аметист. – Я пить хочу! – сказала Дашка и облизнула пересохшие бледно-голубые губки. – Здесь нет речки? – Поищем! – пообещала я и взяла девочку на руки. – Лерка, хватит ерундой заниматься, ребёнок пить хочет, пошли! – Ладно... – с сожалением отозвалась Валерия и, отряхиваясь от пыли, встала. – В какую сторону идти-то? – Пойдём вдоль дорожки. Может, она выведет нас к речке... или озеру... Какая разница? ...Мы всё шли и шли, шли и шли... Чёрная точка на горизонте постепенно увеличивалась, и теперь становилось ясно, что это замок с высокими шпилями и флагами – всё, как полагается, вот только заходить в него совершенно не хотелось... Но, видимо, придётся, если мы хотим найти выход из этого странного мира. – Вода! – радостно закричала Даша и завертелась у меня на руках. – Вон там, слева! Видите, блестит? – Наконец-то... – с облегчением вздохнула Валерия. – А то и мне уже жуть как пить хочется... Мы прибавили шагу и, когда наполовину приблизились к цели, то оказалось... – Опять алмазы?! – разочарованно сказала Лерка. Да, это и в самом деле была не вода, да и вряд ли в этом мире существовали реки или озёра... Прямо перед нами сиял холодным светом лес из кристаллов, таких прозрачных, что временами казалось, что это всего лишь обман зрения, а на самом деле их совсем нет. – Какие-то они странные... – заметила я, подходя ближе. – Видишь? И холодные на ощупь, и студенистые... словно желе. Кусок кристалла отвалился от основной части и рухнул на землю, разбрызгавшись во все стороны мелкими комочками, которые тут же начали таять и просачиваться в почву. – Это же вода! – в восторге воскликнула Даша и, бросившись к ближайшему к ней кристаллу, с лёгкостью вырвала кусок и поднесла его ко рту. – Холодная и чистая! Пейте, не бойтесь! – Скорее уж ешьте... – пошутила Валерия и, немного помедлив, последовала её примеру... Да уж, напились мы вволю, как говорится, от пуза. А если быть точнее, то наелись. Странная “вода” не только утолила жажду, но и подавила чувство голода, чему мы были только рады. – Пойдёмте по дорожке? – предложила я. – Идти по этому песку не очень-то удобно, я его уже полные кроссовки набрала. – А бортик? – с опаской спросила Лерка. – А что нам бортик? Перешагнём и всё тут. Трудно, что ли, ножку повыше поднять? Так мы и сделали. Сначала аккуратно поставили на дорожку Дашу, потом сами, стараясь не касаться коварных бортиков, перебрались... и тут же свалились с ног – дорожка внезапно дёрнулась и с огромной скоростью ринулась вперёд, к видневшемуся вдалеке чёрному замку. – Мама! – в ужасе завизжала Валерия, попыталась спрыгнуть с внезапно взбесившейся бетонной полосы, но не смогла и ноги поднять. – Наташка-а, я прикле-елилась!!! – Мы тоже... – мрачно сказала я, пытаясь отодрать от бетонной поверхности хотя бы ладони, на которые во время толчка и опёрлась... на свою голову. – Вот щас к-э-эк врежемся... и привет Ромашке! – У-и-и-и-и!!! – заскулила Лерка и крепко зажмурилась, я последовала её примеру, и дорожка тут же остановилась, словно решила, что на этот раз с нас пока хватит. – Не поняла... – услышала я голос Валерии, осмелилась приоткрыть один глаз и обнаружила, что всё вокруг нас по-прежнему – замок вдали (он не приблизился ни на йоту), зеленовато-коричневая равнина вокруг, лес водяных кристаллов... А нет, вот кристаллов, увы, уже не было. – Одно из двух – или мы все сошли с ума и это наш, так сказать, персональный дурдом, или же это дорожка сбрендила! – сердито сказала моя подружка, поднимаясь на ноги. – Она что, возомнила себя дорогой из жёлтого кирпича? Так та была намного культурнее и не доводила порядочных людей до заика! – А мне понравилось! – возразила Дашка. – Ну, ещё бы... Что ты в своей жизни видела, кроме подвала? – огрызнулась Лерка, осматриваясь по сторонам. – Да и под землёй сколько лет пролежала... – Зачем ты так? – укоризненно спросила я, с тревогой оглядываясь на девочку, которая обиженно надула губки. – Она и так... – Заплачу! – пригрозила та. – Не пугай, пуганые уже... Надо идти дальше, а то вдруг настанет ночь, а мы и понятия не имеем, что тут по ночам творится... и кто тут по ночам бродить может... Вдруг здесь твари водятся похуже той девочки! И мы бодро зашагали вперёд, время от времени поглядывая на небо – не темнеет ли оно? Но похоже, ночь здесь появляться вовсе не спешила. Да и как, подумала я, может наступить ночь в мире, где совсем нет солнца? Иногда наши головы задевали за что-то мягкое и невидимое, но мы этому уже не удивлялись, обнаружив в самом начале путешествия, что небо здесь низкое и вполне материальное, ну как... как... как, скажем, полог над кроватью. Иногда над пустынной равниной взмывали ввысь гигантские сверкающие фонтаны и бесшумно обрушивались вниз, рассыпаясь миллиардами сияющих брызг по земле... Иногда небеса начинали колыхаться, словно театральный занавес и сквозь них смутно проступали чьи-то гигантские лики – одновременно и жуткие и невообразимо прекрасные... Небо внезапно темнело, и в нём появлялись огромные, светящиеся всеми цветами радуги шары. Они медленно кружились, словно в каком-то танце и то опускались вниз, то вновь поднимались ввысь... Потом, словно по команде, шары выстроились в цепочку и исчезли, а небо вновь засияло прежним светом. Чёрный замок тем временем становился всё больше и больше... Нет, не из-за того, что мы приближались к нему. Он рос прямо на глазах, словно живое существо... и внезапно предстал прямо перед нами и мы все едва не впечатались лбами в высоченные двери из кованого металла. – Эй, встречайте путешественников! – крикнула Лерка. – Устали до чёртиков, пить-есть хотим... и никто не встречает! – Охренела?! – дёрнула я её за рукав. – Вот сейчас нас ка-ак встретят по макушке и сожрут, чего доброго, за милую душу! – Меня не сожрут! – гордо сказала Даша. – Я несъедобная! – Блин, ну просто одни плюсы получаются! – завистливо протянула Валерия. – Маленькая, миленькая – обидеть рука не поднимется, а если и поднимется... Мир праху твоему, тупой болван! Смотри, на кого руку поднять собрался! Дашка надулась, хотела сказать рыжей ехидине что-нибудь колкое, но не успела: двери заскрипели и начали медленно открываться, обдав нас потоком холодного воздуха, вырвавшегося из-за их створок. – Пойдём? – предложила я. – Выхода другого у нас всё равно нет, а тут... мало ли что, вдруг да найдём здесь способ вернуться домой? – Кто бы был против... – проворчала Лерка, осторожно проходя в “гостеприимно” открытые двери и подозрительно принюхиваясь. – Ой, что-то мне не нравится тут... Может, попытаемся найти какой другой замок? – А у тебя есть столь огромный выбор этих самых замков? Ну, выйди, посмотри – вокруг, куда ни глянь, одна пустота, ни единого домика не видно.... А Даша, между прочим, устала! – Не устала я! – запротестовала было девочка, но в этот момент особенно сильный порыв ветра сдёрнул у неё с плеч шёлковый шарфик, который она очень любила и унёс в тёмную глубину коридора. – Ой, улетел... Я сейчас! Она сорвалась с места и побежала следом за шарфиком, я машинально последовала за ней, Лерка непроизвольно ступила вслед за нами в темноту... И двери тут же захлопнулись с оглушительным грохотом! – Дура! – рявкнула Лера в мгновенно наступившей непроглядной тьме. – Чего ребёнка обзываешь? – обиделась я. – Она же не виновата! – При чём тут Дашка? Это ты дура! Что, не могла постоять на месте, пока Дашута забирала свой шарфик, а я оглядывалась? – Но откуда же я могла знать... – Да в любом, мало-мальски уважающем себя ужастике ясно, что если вас трое или двое, то не надо всем сразу соваться в какое-либо подозрительное место... если не хочешь, чтобы тебе свернули твою бедовую головушку, а тут здрасьте, нате вам обед из трёх блюд! – А я несъедобная! – напомнила о своём существовании невидимая в темноте Даша. – Ну, это ты в желудке у монстра будешь объяснять, если у того несварение желудка случится. Монстры – они такие, сначала скушают, а уж потом разговаривают! Что делать будем? – Сначала включим свет! – сказала Дашута, и в темноте вспыхнул ослепительно яркий луч маленького фонарика. – Держите, мне свет-то совсем не нужен, а вот вам... – Моя ж ты умница! – аж прослезилась Лерка и, взяв у неё фонарик, первым делом схватила меня за руку. – Пошли, что ли? ...Мы шли и шли... казалось, замок был безразмерным или же это мы ходили по кругу – заходили в одну дверь, проходили огромный зал, выходили в другую дверь – и так без конца. Даша пыталась оставлять хоть какие-нибудь знаки, чтобы быть в курсе того, проходили мы тут один раз или несколько, но ничего не вышло. Монетки и шарики-конфетки мгновенно исчезали, стоило им только коснуться пола – словно проваливались сквозь него. Но вот наконец в очередном зале нас поджидал сюрприз: посередине огромного, скудно освещённого (но всё же освещённого) рассеянным сиянием, льющимся из ниоткуда, на возвышении стоял гигантских размеров, матовый, ничего не отражающий чёрный куб. – Какой-то квадрат Малевича в три-дэ исполнении! – заключила Валерия, обойдя странную конструкцию вокруг. – Н-да, у хозяина замка со вкусом, похоже, полная лажа... Впрочем, чего можно ожидать от современного искусства? И из чего же ты, дружок, сделан? Ну-ка... Лерка с трудом взобралась на возвышение, дотронулась до куба, по которому внезапно поползли туманно-серые полосы. – Лер, слезла бы ты лучше, а? – с тревогой попросила я. – Какая-то эта штука подозрительная... а вдруг это вообще атомная бомба? Словно в ответ на мои слова куб задрожал и из него повалил густой белый туман, который постепенно заполнил весь зал и надёжно укрыл нас до пояса, а Дашку так и вовсе по макушку. Испуганная Валерия торопливо сползла с постамента и подошла к нам, оглядываясь на “украшение”, которое внезапно распалось на две половины и из него начало выбираться что-то чёрное, льдисто поблескивающее, со светящимися синими глазами... Поняв, что вот это “что-то” и есть самое страшное в этом и без того непонятном мире, мы придушенно пискнули и, развернувшись, понеслись куда глаза глядят – впереди Валерия с фонариком в руке, за ней я с Дашкой под мышкой, которая недовольно пищала, требуя, чтобы её посадили на плечи... Но до удобств ли тут?! Зал превратился в просторный светлый коридор с множеством дверей, и мы принялись распахивать одну за другой, в надежде как можно быстрее найти выход из этой ловушки, ибо за нашими спинами утробно рычало, грохотало и прыгало огромными скачками нечто, но... Мы распахивали дверь и видели за ней пылающие недра земли, распахивали другую и обнаруживали подводный мир, едва пронизанный лучами солнца, за третьей – бескрайние просторы Вселенной, усыпанной миллиардами мерцающих звёзд, крупных и сияющих точно бриллианты... Или же видели и вовсе странные миры, где озёра находились на небе, а с земли вверх медленно капала изумрудная вода. Один раз Лерка чуть даже не погибла, сдуру заглянув в одну из дверей дальше, чем следовало: пустота за ней внезапно заклубилась, и из неё вылетели серые щупальца, лишь каким-то чудом не ухватив шлёпнувшуюся на пол рыжую непоседу... Монстр, судя по звукам (оглядываться ну никак не хотелось!), был всё ближе и ближе, а дверь оставалась всего одна. – Пойдём? – спросила тревожно подпрыгивающая на одном месте Валерия, которой, судя по всему, страшно не хотелось снова заглядывать неизвестно куда. А придётся! – А у нас есть выбор? – поинтересовалась я, берясь за металлическую ручку. – Если уж так страшно, закрой глаза... Пошли! Лерка первой нырнула в приоткрытую дверь, я подхватила на руки Дашуту, тоже усердно зажмурившуюся, обернулась, на миг мельком глянув на приближающееся чудовище, шагнула вслед за подружкой и с треском захлопнула дверь прямо перед распахнувшейся смрадной клыкастой пастью. ...Тишина. Тишина такая, что закладывало уши. – Мы спаслись? – первой подала голос Лерука. – Наташ, что видишь? – Хитрая какая... – отозвалась я. – Возьми и сама посмотри! Чего вечно норовишь на других всё перекладывать? – Девочки, вы чего? – услышали мы незнакомый голос, одновременно распахнули глаза и увидели перед собой молодую женщину с пакетом в руках. – Лиза, ты?! – удивлённо выдохнула Валерия. – А... а ты что здесь делаешь? – Как что? Лежу, – пожала плечами незнакомая мне Лиза. – Сказали, что ко мне пришла моя сотрудница, я вышла... а вы тут стоите, стену подпираете, да ещё и жмуритесь. Ой, а чей это очаровательный ребёнок? “Очаровательный ребёнок” кокетливо улыбнулся и юркнул за мою спину. – Стену подпираем... Да если бы ты знала, что сейчас было... – начала было Лерука, оглянулась и сделала такие квадратные глаза, что я не выдержала и тоже обернулась. Двери не было. – Вот это да-а... – первой подала свой хрустальный голосок Даша-Мальвина. – А куда же всё делось? – Что? – заинтересовалась Лиза. Сразу видно, что тоже журналистка – любопытство у них в крови! – Ничего, – отрезала Лерка. – Лиз, тут, в общем, тебе передачка от всех наших и бо-ольшой привет. Если чего надо – звони, хорошо? Мы пойдём, а то Дашка тут раскапризничалась, мультики смотреть хочет... Пока-пока! И мы ушли, оставив Лизу в лёгком недоумении. Хорошо ещё, что она, как видно, человек понимающий, необидчивый, а вот я бы на её месте... До сих пор не можем понять, что же было с нами – на самом ли деле мы побывали в этом странном мире или же просто надышались хлоркой в больнице и нам всё это приглючилось? Скептик, конечно, сказал бы: ” Галлюцинация!”, но ведь не у всех троих же?! И, к тому же, откуда тогда взялись в наших карманах драгоценные камни, которые (как вы, наверно, помните) мы выкопали из земли? Они-то уж точно не галлюцинация!