Текст книги "Любовница отменяется, или Тренчкот"
Автор книги: Наталия Левитина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
Глава 20
Утро на передовой и волшебный вечер
Некоторые ночи таковы, что к утру волнения прошлого дня совершенно улетучиваются из памяти. Если вчера блондинка Елена нависала надо мной гранитной глыбой и казалась непреодолимым препятствием на пути к счастью, то утром я думала о ней с жалостью.
Бедняжка!
Она еще надеется.
Но Никита ее обязательно бросит!
Он без ума от меня!
Единственная акция, на которую еще способна подвигнуть Никиту Елена, – совместная поездка в магазин. Его любовный пыл остался нерастраченным. Я в этом убедилась. Ладно, готова простить несчастной жалкие попытки вообразить себя одним целым с Никитой. Это мы с ним – одно целое, почти семья. А она – ошибка прошлого, и исправить ее Никите мешает лишь его доброта.
Ну, ничего. Елена вскоре превратится в гвоздь, торчащий в ботинке. Судорожно цепляясь за Никиту, она будет только раздражать его. И когда раздражение перевесит боязнь причинить опостылевшей девице сильную боль, тогда он наконец поставит крест на их семилетних отношениях.
Я все делаю правильно.
Сижу в окопе и не высовываюсь.
Да, вопрос решится без моего участия. Останется только въехать в Рим на белом коне и в золотом венке триумфатора!
Утро я провела в блаженном медитировании – каждая клеточка тела еще помнила сладкую истому ночи, и уже готовилась к новому наслаждению – чашке кофе с сигаретой. Оставалось собраться духом и вынырнуть из-под теплого одеяла…
Содрогаясь от прикосновений ледяного пола (когда же включат отопление?!) и на ходу натягивая халат, мчусь открывать. Под пуховым одеялом гораздо уютнее!
– Мама, перезвоню, тут пришел кто-то! – кричу по пути в телефонную трубку.
За дверью – сосед Виктор, мой друг. Программист, перманентно страдающий от недоедания. Он сутками сидит перед монитором и вспоминает о еде только на грани голодного обморока. И тогда Витя делает над собой усилие, вылезает из берлоги и плетется ко мне. Правда, с тех пор, как здесь поселился Никита, программист появляется все реже – я и не надеялась на подобную деликатность!
– Ты одна? Привет, – шепчет Витя. На нем дырявая футболка, волосы стоят дыбом. Опять всю ночь не спал. Как и я. Но я, в отличие от Вити, выгляжу гораздо презентабельнее.
Из-за Витиной спины выглядывает незнакомый парень в яркой бейсболке. В руках у него три огромных коробки с пиццей, и он с интересом пялится на меня.
– Одна.
– Извини, что так поздно.
– В смысле – рано?
– А сколько времени?
– Восемь утра.
– Восемь утра? – озадаченно моргает Витя. – Хмм… Ну надо же. Юль, ты прости, я пиццу заказал через Инет, а денег нет. Одолжишь?
– Сейчас.
– Ты не думай, у меня на счету есть. А про кэш забыл. Спасибо. Юль, ты это…
– Что еще?
– Суперски выглядишь!
Отделавшись от ранних гостей, смотрю в зеркало, и меня прошибает холодный пот. Маленький шелковый халат надет наизнанку и криво! К тому же одна пуговица на животе расстегнулась, и мои фантастические оранжевые стринги стали достоянием гласности. Ясно, почему парни так пристально меня рассматривали.
Ну и ладно.
…Теперь очередь Марго.
– Юля, – холодно цедит мамуля в трубку, – ты прекрасная дочь.
Мне становится невероятно стыдно. Тон мамы не оставляет сомнений – я преступница. Игнорирую дочерние обязанности. Но у меня столько проблем! А Марго после моего отказа стать топ-батраком в «Технобанке» целых две недели хранила гордое молчание, не звонила, не навещала. Я же, запутавшись в отношениях с Никитой и Нелюбиным, ни разу не поинтересовалась, куда исчезла моя прежде такая активная мамочка. Мой контролирующий орган.
– Мама, прости! Я виновата!
– Вот так.
– Мне очень стыдно.
– Ладно каяться. Я ездила в столицу, присмотрела квартиру. А через неделю улетаю в Москву окончательно. Хотя бы до аэропорта проводишь?
– Мама, ну конечно же!
– Думаю, перед отлетом приглашу вас с Никитой на прощальный ужин.
У меня в горле уже стоят слезы.
Марго улетает!
Я… Я не выживу без ее ценных указаний!
Без ее мудрого руководства!
– Ладно, до встречи, у меня еще много дел, – говорит мама.
…Настал черед мобильника. Проверяю: звонил и не дозвонился Степан Данилович. Любимый босс настроен гораздо более доброжелательно в отношении моей персоны, чем маман.
– Юля, привет! – ласково говорит Степан Данилович. – К нам приезжали из «Технобанка», заключили договор.
Вот почему шеф едва не мурлычет от удовольствия. Отхватил жирный кусок пирога.
– Мне проценты, – тут же напомнила я.
– Разумеется! Юля, когда тебя обижали в «Удачных покупках»?
– Никогда.
– Одна статья в месяц.
Прекрасно! Место Аслана, бесперебойно обеспечивавшего меня гонораром, занял другой клиент. Надеюсь, сотрудничество с «Технобанком» будет менее вредным для здоровья, нежели общение с Кумраевым!
– Юля, ты так и не сподобилась доехать до «Принтэлита».
– Ой.
– Вот и ой. Ну как же, а? Михаил сегодня звонил, интересовался, когда у него возьмут интервью.
– Михаил – это…
– Это он самый. Владелец типографии, где мы теперь печатаемся. А ты должна написать о «Принтэлите» статью. Записывай, куда ехать. Сегодня в ресторане «Кармен» у них корпоративная вечеринка. Начало в семь вечера. Тебя пригласили.
– Затруднительно брать интервью у человека, исполняющего стриптиз.
– А при чем тут стриптиз?
– Как будто вы не знаете, чем заканчиваются корпоративные вечеринки – глобальным свинством. Вспомните, как мы в этом году отмечали Восьмое марта.
Степан Данилович надолго замолчал.
Наверное, зря я это сказала.
Зачем напоминать боссу, как он танцевал ламбаду, обмотавшись палантином главбуха и приладив к ушам серьги из пучков укропа… По всем тарелкам собирал этот злосчастный укроп!
– Ладно, Юля. Тебя пригласили, отказываться неудобно. Езжай, встречайся, договаривайся. Сидеть в ресторане тебя никто не заставляет.
– Хорошо.
– Хотя в «Кармен» так вкусно кормят, – мечтательно вздохнул босс.
– Еда меня мало волнует.
– Да. Ты уникальная девушка.
…Последним номером идет Сюзанна. Она тоже успела позвонить, пока я демонстрировала свои прелести Виктору и парню с пиццей.
– Ой, Юля, привет! Изумительная новость! Я отследила последнюю покупательницу!
– Сюзанна…
– Ты не представляешь, сколько сил на это ушло!
Милая девочка…
Нелюбин, вероятно, уже вонзил клыки в шею Ксении Савич. И четвертая покупательница никого не интересует. Но как сказать об этом человеку, затратившему на поиски бездну энергии?
– Глеб сказал, ты нашла девушку, уехавшую от «Шифоньера» на сиреневой «Мазде»?
– Да, Сюзанна, спасибо тебе.
– Но по четвертой покупательнице я обязательно должна отчитаться. Никто не знает, как лягут карты. Поэтому слушай! Мне долго не удавалось вычислить, кто из девочек дежурил в ту смену, когда продали четвертый тренч. Потом мы вспомнили – это была Даша. Но Даша уволилась два месяца назад. Ты не представляешь, где я ее обнаружила! На Гавайях!
– Вау! Гениально! Аллилуйя сотовой связи!
– Извини, не поняла?
– Да ничего, это я так. Давай дальше.
– Даша теперь работает в гавайском отеле. И она вспомнила, что тренч купила одна наша постоянная клиентка, Алла. Очень выгодная покупательница – у ее мужа безразмерный кошелек. Говорят, он какой-то влиятельный чиновник из городской администрации.
– Скажи фамилию.
– Я не знаю фамилии Аллы. Она шифруется. Отказалась от дисконтной карточки – мол, скидки меня не волнуют. Анкету не заполняла. Единственно, у нас есть ее эмейл. По нему мы сообщаем Алле о новых поступлениях.
– Записываю!
Сюзанна продиктовала адрес электронной почты.
– Даже не знаю, как тебя благодарить!
– Да ладно, Юля, брось! Мне самой было интересно. Воображала себя Пинкертоном.
Вот как?
А я за последние два месяца уже устала от этой роли!
…Наверное, надо брать пример с Сюзанны и постараться быть такой же упорной. Эта девушка настойчива, как донецкий шахтер, она упрямо вгрызается отбойным молотком в пласт поставленной задачи и не остановится, пока не раскрошит породу в пыль.
А я? Сбагрила следователю Ксению Савич и рада. И даже думать не хочу о какой-то Алле, жене влиятельного чиновника. Но эта Алла – словно бахрома из ниток на обратной стороне вышивки! Для опытной рукодельницы – нож в сердце. Да я и так выполнила львиную часть работы Нелюбина. Но чтобы придать завершенность выстроенной конструкции и отполировать ее до блеска, надо избавиться от Аллы. Знала ли она вообще о существовании такого человека – владельца «Таунхауза» Аслана Кумраева? Вряд ли.
Но чем черт не шутит!
Хорошо. Отправлю сеньорите письмо. Возможно, она откликнется. А если нет? Каким образом ее отлавливать? Просить через Сюзанну «шифоньеровских» девушек сразу позвонить мне, едва Алла появится в магазине с намерением разорить его дотла?
Ладно, отправлю письмо.
А вдруг?
Эмейл для Аллы я составила довольно быстро.
« Уважаемая Алла!– написала я. – Вас беспокоят из бутика Блюберри, расположенного в магазине «Шифоньер». Мы получили уведомление от фирмы, поставляющей нам товар. Они настойчиво рекомендуют найти покупателей тренчкотов, так как…»
– Да, интересно… – пробормотала я и отправилась на поиски сигареты.
Пять тайников, хитроумно устроенных мной в различных уголках квартиры, были – увы! – пусты. Оставалось самое безопасное и надежное местечко – моя сумка, оставленная на тумбочке в прихожей.
Загадочный факт: сомневаясь в любви Никиты, постоянно размышляя о его нравственных качествах, я ни разу не заподозрила милого в склонности рыться в вещах подруги. Пусть он изменяет мне с блондинкой, но запустить руку в мою сумку явно не способен.
А сама хотела проверить его мобильник!
Ну, кто я после этого?!!
С сигаретой дело пойдет быстрее. Главное – открыть окно. Пусть этим я подписываю себе смертный приговор (на улице собачий холод, в два счета схватишь пневмонию!), зато любимый, вернувшись с работы, не заметит запаха дыма. Наотрез отказавшись от сигарет, Никита обзавелся тонким обонянием.
«Они настойчиво рекомендуют найти покупателей тренчкотов из предпоследней коллекции. Так как выяснилось – в пигменте, использованном для окраски изделий, содержится титан». –Во как! – удивилась я. – Титан – это не шутки. «А в пуговицах присутствуют следы… следы… нуклеоцинкамина».
– Кошмар какой! Нуклеоцинкамин… Звучит устрашающе! – зябко поежилась я.
«Так как выяснилось – в пигменте, использованном для окраски изделий, содержится титан, тяжелый металл, имеющий способность накапливаться в организме человека, а в пуговицах присутствуют следы нуклеоцинкамина – опасного канцерогенного вещества».
– Мне бы триллеры сочинять, – вынесла я вердикт.
«Торговая марка Блюберри гарантирует всем покупателям, пострадавшим в результате этого недоразумения, компенсацию моральных издержек. В случае быстрого возврата изделий угроза здоровью покупателей минимальна. Срочно свяжитесь с нашим менеджером по эл. почте или телефону!»
Слышали бы собственники марки Блюберри, как жутко клевещу я на их товар! Посинели б от злости и подали на меня в суд.
Я добавила в письмо номера моих телефонов – домашнего и сотового – и нажала кнопку «Отправить». Надеюсь, Алла часто проверяет почтовый ящик? Затем подошла к шкафу, открыла его и с сомнением осмотрела тренч, доставивший мне массу неприятностей. Не хватало еще титановое отравление из-за него заработать! Бегай потом по больницам!
В половине седьмого отправилась в ресторан «Кармен». Никогда еще сборы на мероприятие не были такими легкими. Я просто надела серый костюм, подаренный Никитой, и сразу ощутила себя другим человеком – гордым и уверенным в себе.
Проблемы?
У меня нет проблем!
Я с ними беспощадно разделалась!
Жаль, Никита не видит, как шикарно выглядит подруга в безумно дорогом наряде из магазина «Шифоньер» (надеюсь, в пуговицах не содержится нуклеоцинкамин?!). Доблестный труженик «Фросткома» продолжает нянчить французских партнеров. Если Никитина способность убеждать окажется сильнее недоверчивости французов, концерн «Шато» завалит супермаркеты и рестораны области замороженными деликатесами. Но слишком уж долго он с ними возится! Я вот уже и кровавое преступление успела распутать, а окаменелых лягушачьих лап в магазинных холодильниках пока не видно…
Дождь накрапывал, я осторожно обходила лужи, опасаясь заляпать драгоценные брюки. Другое дело джинсы – им не страшна непогода!
На парковке у ресторана «Кармен» сверкали боками дорогие авто. Вывеска ресторана призывно и радостно мерцала в мокрых сумерках… Интерьер, выдержанный в черно-бело-красной гамме, официанты в камзолах с позументами, официантки в кружевных мантильях, веера, шпаги и пики на стенах, фальшивый виноград навевали воспоминания о старых советских фильмах по пьесам Лопе де Вега.
Метрдотель проводил в зал. Корпоративный праздник уже набирал обороты – ничто так не укрепляет командный дух, как совместное пьянство! На сцене резвилась ведущая – местная телезвезда. На московскую знаменитость у владельца «Принтэлита» не хватило денег. Или просто поскупился. Нерешительно оглядывая столики и сидящих за ними людей, я вдруг подумала, что даже не знаю фамилии Михаила! Босс не назвал ее! Миша и Миша, только так шеф и говорил мне о директоре типографии.
– Вы Юля из «Удачных покупок»? – спросил кто-то сзади. Я обернулась и увидела мужчину. Одного брошенного на него взгляда было достаточно, чтобы понять – дамы рядом с ним долго не живут. Они погибают от мучительных сердечных мук.
Какой опасный тип!
Опасный тип осматривал меня с ног до головы, явно демонстрируя восхищение. Я смутилась.
– А вы Михаил? Владелец «Принтэлита»?
– Да! – Он тут же завладел моей рукой и долго не отпускал. Я вспыхнула. Его ладонь была сухой и горячей. – Пойдемте со мной!
– Извините, отчества не знаю. Степан Данилыч не подсказал.
– А можно и без отчества! Кстати, вот визитка. – Михаил уже обнимал меня за талию и настойчиво вел куда-то.
Тусовка провожала нас ревнивыми взглядами. Женщины, облаченные в вечерние платья, косились и поджимали губы. Я поняла, что выгляжу великолепно. Не успела изучить визитку, зажатую в руке, как почувствовала сзади какое-то движение и обернулась. И обомлела…
Я увидела Елену! Роскошная, блистательная, еще более эффектная (в ресторане «Киото», где я впервые увидела ее, она выглядела подавленной), Елена пристально смотрела прямо на нас с Михаилом.
– Вот, кстати, познакомьтесь, Юля, это наш пиар-менеджер Елена. Думаю, вы, девочки, найдете общий язык.
Я?!
С ней?!!
Ни-за-что!!!
– Леночка, это Юлия из «Удачных покупок»!
Блондинка (какая притворщица!) мило улыбнулась, симулируя полную непричастность к моей судьбе. Вот корова! Я из-за нее утратила сон. А она улыбается как ни в чем не бывало!
– Юля, мы можем вместе поработать над рекламной статьей о «Принтэлите», – сказала лживая Елена.
Еще чего не хватало!
– Нет, сначала я лично пообщаюсь с Юленькой, – перебил пиарщицу Михаил.
Улыбка молниеносно слетела с лица блондинки. Она презрительно сверкнула глазами, уставилась на босса… Тот в ответ одарил ее долгим, вызывающим взглядом, однако тут же снял руку с моей талии…
Постойте!
Что это?!
Сквозь меня словно протянули линию высоковольтной передачи… Эти двое явно связаны друг с другом! Я посмотрела на визитку, все еще зажатую в кулаке. На ней было написано:
МИХАИЛ АРАПОВ
Типография «Принтэлит»
Генеральный директор
Михаил Арапов?! АРАПОВ?!! Бог мой… Так, значит… Разговор, подслушанный случайно в «Киото», касался не моего Арабова, а Елениного Арапова?!! Я услышала знакомое сочетание звуков и тут же расшифровала его как фамилию любимого человека…
Здравствуй, дедушка Фрейд!
В тот момент я услышала то, что ждала услышать. Никита всегда казался мне слишком роскошным подарком, я считала себя недостойной подобного счастья. Поэтому ждала подвоха. И в «Киото» наконец получила объяснение, каким образом рядом со мной оказался такой невероятный мужчина.
И все это были мои домыслы!
Никита здесь абсолютно ни при чем!
Нет, я прямо сейчас расцелую Елену! Эта девушка, столько дней в моих мыслях олицетворявшая мировое зло, ни в чем не виновата передо мной! Возможно, она виновата перед невестой Михаила Арапова, но какое мне дело до богатенькой невесты Михаила? Елена глубоко несчастна. Ее роман с казановой затянулся, а у бедняжки нет сил прервать бесплодные отношения.
Решительнее надо, Ленусик!
К черту этого козла!
Неужели ты не видишь, каков он?
Такие изменяют вечно!
Ну, ничего. У нас еще будет время пообщаться с бедняжкой-пиарщицей.
– Вы простите, сейчас никак не могу остаться! – выпалила я. – Давайте договоримся об интервью. Организуем его в менее шумном месте. И вообще, я вам позвоню. Вот, у меня есть визитка. Всего хорошего! Удачной вечеринки!
И не задумываясь, как выглядит со стороны мое поведение («очень странная девица!»),пулей выскочила из зала. Михаил и Елена остались позади с разинутыми ртами. Корпоративная вакханалия набирала обороты, ведущая формировала группы для эротического конкурса. Я летела словно на крыльях и сносила препятствия в виде официантов и стульев…
Водитель пойманного автомобиля был явно контужен. Только контуженые так медлительны – он ехал едва за восемьдесят! Он просто влюбился в педаль тормоза! Какое свинство! Да, я понимаю, час пик, и все равно – это не повод плестись со скоростью раненой улитки.
– Уже зеленый! – рявкнула я водителю в ухо на перекрестке. – Зеленее не будет!
Мужчина отпрянул и посмотрел на меня с опаской. А я рвалась домой!
Вломившись в квартиру ураганом, какие бесчинствуют на техасских равнинах, я помчалась на кухню и лоб в лоб столкнулась с любимым. Он едва успел сделать шаг в сторону двери, намереваясь встретить свою импульсивную подругу. В руке Никита держал вилку с нанизанным грибочком.
– Никита, милый! – закричала я и бросилась к нему на шею. – Как же я по тебе соскучилась! Я тебя обожаю, ты знаешь? Ты мой драгоценный, ненаглядный!
Да, я действительно ужасно по нему соскучилась. Потому что человек, рядом с которым я жила последние два месяца, не был моим Никитой. Это был фантом, смоделированный горячечным сознанием, и опиралась я не на факты, а на вымысел! Тот, выдуманный Никита – лживый и лицемерный, – не имел ничего общего с настоящим – чудесным, необыкновенным! Словно пелена упала с моих глаз. Все слова и действия Никиты за эти два месяца предстали в совершенно ином свете:
– он на самом деле любит только меня и собирается наградить эмбрионом;
– ему не нужна Марго в качестве проводника в высший эшелон бизнеса;
– он действительно обнимал на улице Татьяну, однокурсницу, и возил ее за продуктами;
– тренажерный зал по средам – это тренажерный зал;
– и если он считает меня прелестью – так оно и есть! Я – прелесть, в сторону сомнения!
К сожалению, у этой прелести не все в порядке с головой…
Вероятно, мы всю жизнь проводим в окружении людей, придуманных нами. И приписываем им мысли и поступки, сообразуясь с личной степенью испорченности или благородства… Это как же можно все испоганить!
Я виновата перед Никитой. Злилась, негодовала, презирала – и себя, и его! А он чист, как свадебная простыня современной невесты! Он меня не обманывал, он всегда был искренен со мной.
А я…
Я утонула в море лжи…
Два бесценных месяца безнадежно испорчены! Они могли стать восхитительным адажио, но из-за моей глупости превращены в какофонию. Я украла их у себя и своей любви. Более того – вляпалась в криминальную историю и едва-едва из нее выпуталась, испытав грандиозное нервное потрясение. И это все – из-за неумения верить!
Решено – я не буду прежней, я исправлюсь! Буду благодарить судьбу за каждый новый день, проведенный рядом с любимым, не стану искать подвоха и скрытого смысла, буду радоваться каждому солнечному лучу и капле дождя. Теперь…
– Юля! Юль… – услышала я издалека.
Объект размышлений настойчиво пытался попасть в фокус моего взгляда. Я, как обычно, отсутствовала.
– Ты бесподобно выглядишь в этом костюме. А что случилось? Почему ты влетела в квартиру сломя голову?
– Была в ресторане «Кармен» на корпоративной вечеринке, – отчиталась я. – И в какой-то момент осознала, как сильно тебя люблю! Как ты мне дорог! Ну, вот… Пришлось мчаться изо всех сил, чтобы донести до тебя эту мысль.
– Спасибо, – улыбнулся Никита, разглядывая мое лицо. – Приятно слышать. Ты тоже мне очень дорога. Здорово, что мы встретились на том тренинге, да? А ты ела в ресторане? Я оставил тебе полкотлеты. Больше ты все равно не осилишь.
Он оставил мне полкотлеты!
Как это мило!
Глава 21
Я опять в глубоком обмороке
После октябрьских дождей и слякоти пришел ноябрь. Сухой и прозрачный, он словно был незапланированным бонусом накануне зимней стужи. Прохлада бодрила, а яркое солнце заставляло ликовать. Лужи высохли, улицы выглядели вполне по-весеннему.
И вот в такое золотистое утро, наполненное свежестью, когда я собиралась выкурить еще одну Самую Последнюю Сигарету, позвонил следователь Нелюбин. Ну конечно, он же должен аннулировать мою подписку о невыезде, поняла я, рассматривая дисплей телефона. А заодно – отчитаться, как продвигается расследование. И, наверное, страшно соскучился. Потому и звонит.
Или не отвечать?
– Здрасьте, Анатолий Кириллович!
– Здравствуйте, Юля. Я жду вас завтра в прокуратуре в двести восьмом кабинете в час дня.
– Будем отмечать мое счастливое освобождение от несправедливых обвинений?
Нелюбин немного помолчал. Как будто мысленно пережевывал услышанную фразу. Между нами повисла наэлектризованная пауза.
– Да нет. Новости для вас неутешительные, – наконец произнес Нелюбин.
Я замерла от неожиданности и крепко сжала телефон.
– В смысле?
– Я встречался с Ксенией Савич. В день гибели Кумраева и вообще всю ту неделю она провела в Амстердаме на мебельной выставке.
– Не может быть!
– Но это факт.
– Нет, – простонала я. – Хватит уже издеваться надо мной! Я нашла Эльмиру, нашла Ксению… Вас никто не устраивает!
– Как глупо звучит – «вас никто не устраивает». Детский лепет!
– Ну, конечно! Теперь вы заведете старую песню. – Да, – хмыкнул Нелюбин. – Это вы, Юля, были на стройке в ту среду.
– Нет, не я.
– А кто? Отсутствие Ксении в городе подтвердить нетрудно, она готова предоставить паспорт с загранвизами плюс свидетельства целой армии знакомых, вплоть до коллег из Голландии.
– Все подстроено, – поняла я. – Ксения тщательно спланировала расправу с Кумраевым. Естественно, она все продумала и просчитала. Вам надо копнуть глубже, Анатолий Кириллович. Если проверить, то выяснится: ее алиби – липовое.
– А у вас его и вовсе нет, – ледяным тоном напомнил Нелюбин.
Сама знаю!
– Ксения умная и хитрая! Она все вычислила и организовала!
– А мне, напротив, Ксения показалась удивительно искренним человеком.
Вообще-то, мне тоже…
В голове молнией сверкнула мысль: я вдруг вспомнила, насколько отличается мое материальное положение от благосостояния Эльмиры и Ксении. А если эти богатые дамочки просто откупились от следователя? Кинули ему жирную подачку, принесли в конверте «котлету» из долларов или евро – и у обеих тут же образовалась масса препятствий для устранения Кумраева. Эльмира, видите ли, давила попой турецкий пляж, Ксения – двигала шкафы в Амстердаме. И только Юля Бронникова, спрятав в чулке наган и нейтронную бомбу, выслеживала бизнесмена.
– Что же мне делать, Анатолий Кириллович? – жалобно спросила я.
– Вы так ничего и не придумали? – сурово поинтересовался Нелюбин. – Насчет алиби? Не вспомнили, кто мог бы подтвердить его?
– Нет. Я была уверена, Ксения Савич избавила меня от необходимости суетиться.
– Суетиться! Эх, вы! Какая-то вы безалаберная, Юля.
Я шмыгнула в трубку. В горле стоял ком. Разве я безалаберная? Да нет же, я очень ответственная. Но выложив на стол перед следователем две карты – сначала пиковую даму, затем бубновую, – понадеялась, что партия завершится без моего участия. А надо было ваять алиби, кропотливо собирать лжесвидетельства, искать поддержку у друзей.
– И как теперь, Анатолий Кириллович? А? – жалобно мяукнула я.
– Приходите завтра к часу дня в прокуратуру.
– С вещами?
– С какими вещами?! Просто приходите. Даже не поднимайтесь наверх, я сам к вам выйду.
– Да?
– Погода стоит отличная. Прогуляемся и подумаем, как исправить ситуацию. Возможно, мы сумеем вам помочь…
Слова Нелюбина звучали обнадеживающе! Я снова воспрянула духом. Он готов помочь… Не знаю, сколько стоит его сочувствие… Пусть даже оно обойдется в кругленькую сумму. Лишь бы выкрутиться из этой истории!
От первого звонка до второго – пять сигарет. У меня тряслись руки, даже дымовая завеса на кухне не пугала: да, Никита, безусловно, заметит вечером, как у нас накурено. Но скоро меня посадят в тюрьму, и уже никто не будет отравлять атмосферу никотиновым выхлопом…
Как будто Никита переживает из-за отравленной атмосферы! Нет! Он переживает из-за моих отравленных внутренностей!
Я взяла мобильник, он прыгал на столе, как лягушка.
– Здравствуйте, это Алла, – прозвучал в трубке девичий голосок. Он явно принадлежал существу юному, хрупкому. Девушка тараторила, захлебывалась словами. – Вы Юлия? Менеджер представительства Блюберри? Ой, здравствуйте! Я получила ваше письмо и так испугалась! Неужели это правда? Такая известная марка! Кошмар! Ужас!
– Алла, значит, это вы купили тренч в «Шифоньере»?
– Да! А в нем – титан и этот, как его… Хренамин!
– Нуклеоцинкамин, – поправила я строго.
Итак, она позвонила. Но нужна ли мне Алла? Естественно, нет. Уж если две подготовленные и блестяще мотивированные женщины не вписались в дело Аслана Кумраева, как я впихну в папку следователя эту глупую малышку?
– Мне надо обратиться к врачу? – продолжала паниковать Алла. Ее ужас выплескивался сквозь отверстия динамика.
– Погодите минутку, сейчас я вам все объясню. Давайте встретимся прямо сейчас. Я должна взглянуть на ваш тренч. Из компании прислали разъяснение – опасны плащи только из двух партий. Возможно, ваш совершенно безвреден.
– Какое счастье!
– А если вреден, тогда вы детально расскажете мне, когда и куда вы его надевали, какая при этом была погода, светило ли солнце, или, не дай бог, шел дождь. Ведь нуклеоцинкамин при взаимодействии с водой трансформируется в новое соединение, еще более канцерогенное.
Ну и бред!
Но как ловко я полирую ей мозги!
– Я же его не носила, – всхлипнула Аллочка. – Я надела этот чертов тренч всего два раза!
Ага! Могу предположить: первый раз – примеряла плащ в магазине. Второй раз – надела для встречи на стройке с господином Кумраевым!
– А сейчас, Аллочка, он спокойно висит у вас в шкафу, такой весь якобы безобидный?
– Нет! Я же его продала!
Упс!
Классическое развитие сюжета.
Ильф и Петров «Двенадцать стульев».
«Стулья расползаются, как тараканы…»
– Понимаете, эти продавцы поклянутся чем угодно, лишь бы впарить вещь! Даже если она совсем не подходит! Представляете! Заплатила приличную сумму… Нет, для меня это, конечно, не деньги… И все равно! Представляете, я пришла домой, надеваю… И настроение испорчено! Представляете! Абсолютно! Плащ, он такой яркий… Фиолетовый или сиреневый, я не очень в цветах разбираюсь. А мое лицо стало прямо зеленым! Представляете! Зеленым! Как у болотной кикиморы… Я же не зеленая! У меня отличный цвет лица… Я только-только сделала коралловый пилинг… Представляете? И теперь – зеленая. На фоне сиреневой ткани… Вот, скажите, продавцы не видели? Я-то не видела, у них там освещение неестественное… Но им-то заметно! Нет, промолчали… Представляете! И все прыгают, ахают – как вам идет, как вам классно! Лишь бы продать! Как я расстроилась… Вы не представляете!
– Кому?! – с отчаянием закричала я. – Алла, кому вы его продали?! Имя! Фамилия! Телефон!
– Ой, да я ж не знаю фамилии! Я его за полцены сразу и продала. Одной девушке, Ольга ее зовут. Мы с ней не очень знакомы.
– Но хоть немножко-то знакомы?!
– Ну-у… Да. У нас дочки занимаются в студии «Топ-топ-модель».
– «Топ-топ-модель»! – вскричала я. – Да, знаю!
– Так вот, мы с Ольгой пару раз сталкивались в коридоре.
– И что же? Столкнулись в коридоре и сразу же организовали филиал элитного бутика?
– Филиал? Я не понимаю. Вы о чем?
– Прямо в коридоре и предложили Ольге купить такую дорогую вещь?
– Ну да, – просто ответила Аллочка. – Да… Нет, сначала мы, конечно, разговорились… Поболтали минут десять. Нет, трид… сорок. О наших доченьках. Ну, там про детские болезни, кто чем болеет и как лечим… От кашля, например, я всегда редьку с медом даю…
– Говорят, еще луковый сок с сахаром помогает, но я не пробовала, – вставила я.
– Да, но это же мерзость! Ребенка потом не поцелуешь! И вообще, сейчас в аптеках продаются такие эффективные сиропы… О чем это мы?
– О методах лечения кашля у детенышей.
– Но начали-то о другом! Ах, да… Еще мы с Олей гувернанток обсудили. Я свою собираюсь увольнять… И домработница тоже охамела. Вот, например, сегодня… Я ей пять раз сказала – вымойте вентиляционные решетки в гостевых туалетах и ванных. Вымойте! Там пыль клочьями висит! Бесполезно. Никакой реакции! Представляете? Я ей зарплату плачу. Пять раз напомнила… А эта корова…
– Потрясающая халатность, – посочувствовала я. – Не повезло вам с домработницей. Увольте ее. И сколько у вас гостевых туалетов?
Праздное любопытство.
Однако ж интересно.
Аллочка умолкла. Наверное, подсчитывала.
– Три. И две ванных комнаты. Но это для гостей, – не без гордости отчиталась мучительница домработниц. – А хозяйских туалетов…
– Ладно, мы опять отвлеклись!
– Ах, да… Ну, так слово за слово… Я и пожаловалась Ольге, как не повезло с тренчем. И она тут же захотела его купить! Представляете! Оля видела фотографию в глянцевом журнале, там модель в этом тренче. Ей очень понравилось. Мне тоже. Это культовая вещь!
Кто бы мог подумать!
Наше время наводнено культовыми вещами, знаковыми событиями и великими личностями. Каждый второй режиссер – культовый, каждая третья певица – великая.
– А дальше?
– Ну, я быстренько съездила домой, привезла плащ, пока у детей шло занятие. И все! Получается, я к этому тренчу совсем мало прикасалась. Один раз примерила в магазине. Ну, и после… Дома где-то час в нем ходила, приглядывалась. Все надеялась порозоветь.
– В смысле? – удивилась я.
– Ну, перестать быть такой зеленой. Не вышло! Представляете? Ну, а Оле я плащик в пакете привезла. И больше его не трогала. Как вы думаете, Юля, мне идти к врачу?
Если только к психотерапевту.
Пусть назначит препарат, угнетающий речевой центр мозга.
– Ну, видите ли…
– Этот же… Цинкамин! – напомнила Алла.
– Нуклеоцинкамин, – поправила я. – Нет, не надо вам к врачу. Вы действительно совсем мало контактировали. Ничего не будет.
Алла громко вздохнула – с явным облегчением.
– Ой, ну, спасибо, успокоили… Я уж в больницу собралась ложиться на обследование.
– Получается, теперь надо искать эту Ольгу, – расстроилась я.
– Как только ее увижу – обязательно передам ваш телефон, – пообещала добрая Аллочка.
