Текст книги "Последний (СИ)"
Автор книги: Наталия Московских
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]
41
Лоренс, штат Канзас. 21 ноября 1993 года
Когда Джеймс позвонил жене из Аэропорта и сказал, что вылетает домой, ему не понадобилось самому рассказывать ей, что его в очередной раз постигла неудача в погоне за Валиантом Декоре: Марта поняла по его голосу и сама озвучила, что наводка оказалась ложной. Снова.
Хитрый и изворотливый, словно сам Дьявол, Декоре искусно провел Харриссона по ложному следу и вновь ускользнул от преследования.
Сколько раз я еще упущу его? – сокрушенно думал Джеймс, злясь на себя за то, что так и не смог за весь прошедший год отомстить за смерть своего отца. Несколько раз Декоре оказывался совсем близко, буквально находился перед самым носом. Джеймс видел его, стрелял в него, изо всех сил пытался достать его, но каждый раз судьба будто издевалась, вырывая Декоре из хватки «Креста» в последний момент.
Каждая неудача заставляла сердце Джеймса болезненно сжиматься. Он не мог спокойно спать, зная, что такое опасное существо разгуливает на свободе. Марта никогда не высказывала мужу опасений насчет Валианта Декоре, но Джеймс знал, что страх поселился в ее душе в ту самую минуту, когда супруг пересек порог дома вслед за Арнольдом Дюмейном и направился в «Крест». Он знал, что Марта тоже стала хуже спать ночами после известия о смерти Фила Харриссона, она начала чаще оглядываться в ожидании опасности и даже попросила научить ее обращаться с оружием. Джеймс дал жене серию уроков, однако спокойствия это не добавляло ни ему, ни ей. Марта храбрилась, понимая, что муж ни за что не отступится от своего решения изловить Валианта Декоре, да и понимала, что, если б он держался в стороне, то все равно мог бы попасть в список тех, кого вампиры захотели бы устранить со своего пути…
… И все же она не могла перестать страшиться за судьбу их семьи.
– Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось, – уверенно говорил Джеймс, обнимая супругу ночью, и она искренне старалась в это верить, подавляя сомнения и опасения, овладевшие ее душой.
Я должен положить этому конец, – думал Харриссон, понимая, что с каждым днем обстановка в его доме становится все более напряженной. Рано или поздно Марта может не выдержать этого давления и уехать вместе с Джесс как можно дальше, чтобы ни «Крест», ни Валиант Декоре больше не омрачали их жизнь. По правде говоря, Джеймс не осудил бы супругу за такое решение.
– Завтра день рождения Джессики, – напомнила Марта по телефону, когда Джеймс позвонил ей из аэропорта. – Она хотела, чтобы мы вместе сделали ей торт, как всегда. Мы же сможем хотя бы эту традицию не нарушать?
В голосе жены слышалась печаль и плохо скрываемый упрек.
– Да, конечно. Прости, я приеду, – оправдывающимся тоном тихо вымолвил Харриссон.
– Ты успеешь?
– Успею, – пообещал он. – Конечно же, успею.
День выдался пасмурным и промозглым. Ветреная погода Лоренса была особенно неприветлива, будто бы напоминая всем, что в любой момент может подняться ураган и унести домик какой-нибудь новой Дороти прочь из Канзаса. Выходя из такси, Джеймс неуютно передернул плечами от ноябрьского ветра и направился к дому, который сегодня тоже казался ему мрачным и тусклым, почти брошенным.
Брошенным? – переспросил себя Харриссон. – Разве что, мной.
Выругавшись про себя в ответ на эту мысль, он поднялся на крыльцо. Дверь оказалась чуть приоткрытой.
Что за?..
Весь последний год Марта следила за тем, чтобы входная дверь была надежно заперта. Она ни за что бы не оставила ее открытой, даже если б заметила, как к дому подъезжает такси мужа.
В сердце Джеймса словно кольнули ледяной иглой.
Марта! Джессика!
Харриссон вооружился и вошел в дом. Сердце его стучало неистово, и хотелось ворваться в прихожую шумно, выкрикивая имена родных, однако он заставил себя соблюдать осторожность. В душе еще теплилась мысль, что супруга просто по рассеянности забыла зарыть дверь…
Господи, пусть она просто забудет! Пусть просто забудет, ради всего святого…
Но этой надежде не суждено было сбыться: на светлом ковре у самого входа в гостиную мелькнуло темно-красное пятно, и Джеймс ни с чем не мог его перепутать. Чуть дальше на ковре виднелись кровавые отпечатки явно женских, судя по размеру, ладоней.
Нет!
Сказал Джеймс это вслух, или лишь подумал? Он не знал. Но забыв об осторожности, он ворвался в гостиную с пистолетом наизготовку. Тело Марты было первым, что он увидел. Ее голубые глаза застыли, в них замер омут предсмертной боли. На неестественно свернутой шее виднелось четыре прокола – одна пара чуть ниже другой… только одно существо могло оставить такие раны, и, похоже, Марте удалось единожды вырваться из цепкой хватки, броситься бежать, но вновь угодить в лапы чудовища…
Вытянутая вверх, вдоль ковра, рука тянулась к лежащему неподалеку пистолету, который Марта брала с собой во время уроков стрельбы.
Джеймс титаническим усилием заставил себя быстро оторвать взгляд от тела супруги. В следующий миг он увидел перед собой Валианта Декоре. Вампир выпрямился во весь рост, руки его были в крови, в глазах застыло выражение ужаса.
– Харриссон… – только и выдохнул он, приподнимая руки. На первый взгляд это могло показаться сигналом к тому, что монстр готов сдаться, но Джеймс слишком хорошо изучил уловки этих тварей и догадывался, что Декоре лишь готовится напасть.
Прямо у ног вампира лежала маленькая девочка. На ее светло-голубой кофточке растекалось страшное кровавое пятно. Лицо было бледным и осунувшимся, взгляд казался рассеянным, словно Джессика уже не чувствовала боли, находясь на грани жизни и смерти.
Она произнесла что-то, но Харриссон не расслышал точно. Он услышал лишь слова: не успел.
Взгляд девочки замер.
За долю секунды в сознании пронесся последний диалог с Мартой.
– Любимая, я… звоню из аэропорта. Вылетаю домой.
– … ясно. Что ж, мы тебя ждем, – она помедлила. В ней умирала последняя надежда услышать, что все закончилось. – Он снова ушел, верно? След оказался ложным?
– Когда-нибудь я поймаю эту тварь, обещаю.
– Уже больше года, Джим, – вздохнула Марта. – Иногда мне кажется, что это никогда не закончится.
– Я знаю, – Джеймс прерывисто вздохнул. – Мне тоже. Но я делаю все возможное, чтобы…
– Да, – перебила она, явно борясь с собой и стараясь взять себя в руки. – Я знаю. Прости. Я не то хотела сказать, просто…
– Я понимаю, что ты хочешь сказать. И если вы с Джесс думаете…
– Не надо такое по телефону обсуждать, – прервала его Марта. – И… ничего я такого не думаю, слышишь? Просто мне страшно. Весь этот год я боялась, понимаешь? Иногда у меня нервы сдают.
– Прости, – только и сумел ответить Харриссон.
– Просто приезжай скорее домой.
– Дюмейн просил заехать в офис для обсуждения дальнейшей стратегии с Советом, так что…
– Завтра день рождения Джессики, – на этот раз Марта не стала скрывать недовольства. – Она хотела, чтобы мы вместе сделали ей торт, как всегда. Мы можем хотя бы эту традицию не нарушать?
Джеймс вздохнул. Он не мог не пойти ей на уступки хотя бы на этот раз. Иначе, он был уверен, Марта просто не выдержит.
– Да. Конечно. Прости, я приеду.
– Ты успеешь?
– Успею. Конечно же, успею.
Но он не успел.
По всему телу пробежала волна яростной дрожи, и со звериным воплем Джеймс ринулся на убийцу.
– Харриссон, стой! – воскликнул Декоре. Возможно, он попытался применить свое гипнотическое свечение глаз, но Джеймс знал эту уловку и не смотрел врагу в глаза. Сейчас он готов был отдать и собственную жизнь, лишь бы заставить эту тварь заплатить за все. Ему было плевать, что вампир сильнее человека, что по его жилам гуляет опаснейший яд, который может превратить любого в кровожадного «перевертыша». Ему на все было плевать. Разве есть теперь смысл беречь свою жизнь? Ради кого и ради чего? Если Марта и Джессика…
Валиант, казалось, не собирался сопротивляться так рьяно, как обычно.
– Харриссон, я не…
Джеймс не слушал. Он выпустил пулю, которая угодила вампиру в ногу, и тот, зашипев от боли, запнулся. Харриссон бросился на него, собираясь уничтожить монстра голыми руками. Схватка была беспорядочной и яростной, Джеймс перестал отслеживать собственные движения, позволяя своему телу работать самостоятельно, вымещая весь накопленный гнев на этом ненавистном существе. Заразиться вампирским ядом он уже не боялся…
Декоре вывернулся, сплюнув на пол кровью из разбитых губ. Он заметно прихрамывал, но все еще мог развивать нечеловечески большую скорость. Ударом он выбил из руки своего противника пистолет и оттолкнул его.
– Харриссон, стой! – вновь отчаянно воскликнул он.
Джеймс, не теряя времени схватил деревянный стул и вновь ринулся на врага. Валиант поймал летящее на него импровизированное оружие и скорректировал траекторию так, чтобы разбить его о стену, и перехватил его часть. В руках Харриссона осталась спинка с двумя ножками. Сидение с остальными двумя оказалось в руках Валианта, и вампир одним движением руки отломал одну из ножек стула, превратив ее в зазубренный кол, которым собирался защищаться.
Схватка снова продолжилась – разъяренная и беспорядочная. За окном послышался звук сирен полиции и скорой помощи: должно быть, кто-то из соседей позвонил в службу спасения, услышав шум.
Харриссон отвлекся на секунду, оказавшись у стены. В этот момент зазубренная ножка стула с силой вонзилась ему в грудь в область левой ключицы. В ране вспыхнула боль, заставившая отчаянно взвыть. Из последних сил он постарался ухватить своего врага, но сумел лишь сорвать небольшой старый грубоватый нательный крестик с его шеи. Валиант не заметил этого и лишь сильнее припечатал противника к стене.
– Когда все поймешь, я тебя найду… – произнес Валиант, чье лицо остановилось в нескольких дюймах от лица Джеймса. Уже в следующий миг Декоре ускользнул из дома через заднюю дверь.
Харриссон почувствовал, что падает. Боль была невыносимой, однако в ее пелене он постарался скорректировать падение так, чтобы не вонзить ножку стула еще глубже. Сознание покидало его. Когда полицейские ворвались в дом, Джеймс услышал лишь обрывки их голосов. Правая рука, сжимавшая нательный крест вампира, тянулась к лежащей без движения дочери с замершими глазами, а в голове стучали ее последние слова: ты не успел.
42
Гудленд, штат Канзас 25 декабря 2003 года
Джеймс дернулся, очнувшись ото сна, и в груди вновь вспыхнула резкая боль, будто он все еще находился внутри кошмара.
Джесс! – прозвучало в его сознании, и он постарался вскочить, словно все еще мог что-то исправить. Боль кольнула сильнее, и на этот раз из груди вырвался слабый стон, а правая рука легла на недавнюю рану. Только сейчас Харриссон сумел осознать, где находится.
– Джеймс, – окликнул кто-то. – Эй, тише-тише, ложитесь обратно. Вам не стоит делать резких движений.
Харриссон узнал Ривер Уиллоу, хотя на это потребовалось определенное усилие. Думать было тяжело: голова словно пребывала в тумане.
– У вас легкий жар, – прохладная рука девушки прикоснулась ко лбу раненого. – Но Сэм сказал, что это нормально, скоро должно пройти, так что… вам просто нужно немного отдохнуть. Как вы себя чувствуете? Сильно болит? Сэм сказал, что может потребоваться обезболивающее…
– Нет, – качнул головой Джеймс, устало прикрывая глаза. – Не нужно. Если можно… просто воды?
– Да, конечно.
Девушка взяла с прикроватной тумбы заранее приготовленный стакан.
– Только не торопитесь, – порекомендовала она. Джеймс готов был залпом осушить десять таких стаканов, однако совета послушался. Правая рука подрагивала от упадка сил, в голове неприятно гудело.
– Так… где же мы все-таки?
– Гудленд, Канзас, – кивнула Ривер. – Мотель «Белая Лилия». Это в нескольких милях от… «Мотеля Черного Дрейка», где вас ранили. Вы же помните, что произошло?
Джеймс кивнул.
– Во всех подробностях. Мне жаль твоего друга, Ривер.
– Вы уже говорили. И я повторюсь: это не ваша вина. То, что напало на нас, уже не было Крисом Келлером. Ужас берет от одной мысли, что я должна была стать такой.
Джеймс нахмурился, и девушка, казалось, поняла его мысль. Она закатала рукав свитера, и Харриссон только сейчас заметил, что одежда на его спутнице другая. Теперь на ней был красный свитер крупной вязки, а на спинке стула, на котором она сидела, висела кожаная коричневая куртка. Джинсы и сапоги остались прежними.
– След от укуса уже начал заживать. Как видите, никаких признаков некроза нет, – улыбнулась Ривер. – Вы смотрите на мою одежду? Это вещи прежних постояльцев. Анжела сказала, что здесь частенько что-нибудь забывают, так что она какое-то время хранит вещи, а если через полгода за ними никто не является, сдает в приюты для бездомных. Вам тоже кое-что нашли на смену порванной кофте. Хотя, наверное, сейчас вам нет до этого никакого дела?..
Харриссон устало вздохнул, выдавив из себя слабую улыбку.
– Этот… вьетнамский доктор, – он на миг прикрыл глаза. – Сэм. Я бы хотел его поблагодарить. Повезло мне, что он здесь оказался.
– Это точно. Иначе пулю пришлось бы вытаскивать мне. Не уверена, что смогла бы сделать это так же хорошо, в конце концов, у меня не было подобного опыта, – девушка смущенно улыбнулась, затем нахмурилась. – Может, нужно поискать вам снотворное? Чтобы вы могли уснуть без… сновидений. До того, как проснуться сейчас, вы спали очень беспокойно. Звали, – она замялась на секунду, но все же решила сказать ему, – Марту и Джессику. Это ваша семья? Та, что на фото?
Некоторое время он не отвечал, и Ривер смущенно зарделась.
– Ох… Боже, простите. Не стоило мне это спрашивать.
– Так звали моих жену и дочь, – вздохнул он. – Десять лет назад они погибли. Были убиты в нашем доме Валиантом Декоре.
Ривер вздрогнула, услышав это имя, и опустила голову. Отчего-то она вдруг почувствовала себя виноватой в смерти Марты и Джессики Харриссон, словно могла быть косвенно причастна к ней, потому что не сразу разглядела в Валианте Декоре монстра.
– Я… соболезную. Простите, что спросила.
– Мы и правда жили в Лоренсе, – слабо усмехнулся Джеймс. – Ты как-то спрашивала меня об этом. А однажды… ко мне в дом пришел человек по имени Арнольд Дюмейн… Он пришел, чтобы сообщить, что мой отец был убит. Точнее, заражен. Убит он был уже после… в «Харриссонском Кресте» тем самым Арнольдом Дюмейном, когда превращение вступило в активную фазу.
Девушка ахнула, ужаснувшись. Джеймс продолжал.
– По завещанию, – он сделал паузу, собираясь с силами, – я должен был занять… место отца на посту главы «Креста». И я занял, чтобы… – снова усталый вздох, – чтобы найти тварь, которая заразила его. Это сделал Декоре.
Ривер нахмурилась и сочувственно покачала головой.
– Боже… мне так жаль.
– Я охотился за ним год. И однажды я вернулся домой, а на полу… – он вновь помедлил, и, похоже, на этот раз пауза не имела отношения к физическому состоянию, эта рана была куда глубже и куда сильнее. – Сначала я увидел жену. Марту. С проколами на свернутой шее.
– Господи… – выдохнула девушка.
– Дочка была еще жива… она скончалась у меня на глазах, когда я пытался убить Декоре.
Девушка покачала головой.
– Ох… Джеймс, это… я соболезную…
Он не обратил внимания на ее слова.
– Я одичал и собирался убить его голыми руками. Как видишь, я не очень преуспел, – в слабой и болезненной усмешке, мелькнувшей в уголках губ, стояло безбрежное горе, живое по сей день. – Мне удалось лишь слегка ранить его и сорвать нательный крест с его груди.
– Нательный крест? – переспросила Ривер, тут же отругав себя за то, что зацепилась за столь незначительную деталь. Тем не менее, она ничего не могла с собой поделать: ей было странно слышать о кресте на шее вампира.
– Да, – Джеймсу, похоже, эта деталь вовсе не казалась странной. Ривер сжала кулаки, мечтая, чтобы Харриссон прекратил говорить об этом и не бередил столь болезненное прошлое, однако прервать его словами не решилась, а он зачем-то хотел довести свой жуткий рассказ до конца. – В драке Декоре… он сломал стул и вонзил его отколотую ножку мне в грудь. Оттуда взялся тот грубый шрам, о котором… – он устало вздохнул, аккумулируя остатки сил, – о котором говорил этот вьетнамский доктор.
– О, Боже, – выдохнула Ривер, понимая, что должна сказать хоть что-то, но все известные ей слова соболезнования попросту вылетели из головы. Она не представляла себе, что может сказать в ответ на такую историю.
– Когда я очнулся в больнице, Дюмейн рассказал мне версию событий… «Крест» вел следствие на месте совместно с полицией Арвады, – Джеймс прикрыл глаза и облизнул пересохшие губы. – Декоре ворвался в дом и сначала напал на Марту. Она пыталась защититься… и даже вырвалась после первого укуса. Знаешь, я ведь учил ее обращаться с пистолетом… – веки едва заметно дрогнули. – Она хотела защититься. Тогда и прибежала Джессика. Шальная пуля Марты угодила ей в живот.
Ривер округлила глаза от ужаса, прикрыв рот рукой.
– Декоре поймал Марту снова и… закончил начатое. А после свернул ей шею, чтобы не оставлять зараженную. Он, наверное, считает, что… – Харриссон прерывисто вздохнул, – п-проявил милосердие. А Джесс… знаешь, я ведь обещал, что успею приехать и сделать для нее торт ко дню рождения. Она очень этого хотела даже в последние минуты своей жизни. Она посмотрела на меня и тихо сказала: «ты не успел». Почти сразу после этого моей дочери не стало…
– Господи…
Ривер сокрушенно закрыла глаза, понимая, что ни одно живое существо не имеет права ходить безнаказанно по земле после проявления такой жестокости. А сколько еще ужасов этот монстр успел натворить за всю свою долгую жизнь! Ривер искренне подивилась, что Харриссон рассказывает об этом так спокойно. Да, в его голосе слышалась боль потери, слышалась вина и слышалась тяжесть, но Ривер думала, что окажись она на его месте, то одно воспоминание об этом поднимало бы в ее душе такой мутный ил ненависти, что было бы ясно – она ненавидит объект своего рассказа настолько, насколько вообще одно живое существо может ненавидеть другое.
Джеймс открыл глаза лишь на секунду, и снова прикрыл их. В его памяти дословно воскрес диалог с Дюмейном. И тогда, десять лет назад в его голосе после ранения было куда больше сил и жара.
– Я найду эту тварь! Я из-под земли ее достану…
– Мистер Харриссон, прошу вас, не напрягайтесь. Вы были тяжело ранены, вас ожидает несколько недель интенсивной терапии, плюс у вас сломана ключица. На восстановление уйдет…
– Мне плевать, сколько времени уйдет, слышишь? Я приказываю никому не выходить на след Декоре без моего ведома. Никому, тебе ясно?
– Мистер Харриссон, это неблагоразумно. Сейчас вы единственный руководитель «Креста», кроме Совета, и вам нужно поберечь силы.
– Дюмейн, как ты не поймешь, что после смерти Валианта Декоре ни я, ни «Крест» будем и вовсе не нужны!
–… я… да… это я понимаю. Но пока что «Крест» существует, и ему нужен руководитель. Ему нужны вы. Впрочем, возможно, если б вы поручили мне поимку Декоре, я мог бы…
– Повторяю еще раз: я приказываю, слышишь ты меня или нет: никому. Не сметь. Приближаться. К Декоре. Он – мой!
Джеймс прерывисто вздохнул, осторожно положив руку на ноющую рану. Ривер сочувственно поморщилась, стараясь не дать состраданию захлестнуть себя так сильно, чтобы лишить возможности оказать поддержку своему спутнику.
– Мне очень жаль, Джеймс, – мягко произнесла она.
– Да. Мне тоже.
Некоторое время никто не мог проронить ни слова. Затем Харриссон все же заговорил:
– Я так и не сумел тебе сказать, – невесело усмехнулся он. – Ты показала себя первоклассным бойцом. Это ведь я должен был защищать тебя от Валианта… а в итоге вышло так, что я стал тебе обузой.
– Не говорите так, – нахмурилась Ривер. – Обузой вас уж точно не назовешь. Вы сделали все, что могли против существа, которое было намного сильнее вас.
– Хотелось бы верить.
Харриссон говорил заметно медленнее: похоже, он снова погружался в сон.
– Мне кажется, это все неслучайно, – слабым голосом произнес он. Ривер непонимающе приподняла брови.
– Что именно?
– Валиант объявился снова… через десять лет поисков… и снова в Лоренсе…
Мысль ускользнула от него, и он погрузился в сон. Ривер не стала его будить, надеясь, что на этот раз кошмары не потревожат его.
– С Рождеством, – зачем-то произнесла она, отходя от его кровати.
43
Лоренс, штат Канзас 25 декабря 2003 года
Мэри Уиллоу совершенно потеряла сон. Она вздрагивала от каждого шороха, опасаясь, что с минуты на минуту могут объявиться сотрудники полиции и сообщить страшнейшую из вестей…
Весь предыдущий день с интервалом в час она созванивалась с Викторией Келлер, которая тоже не находила себе места после исчезновения Криса из больницы. Она подробно расспросила Мэри о встрече с детективами, пытаясь нащупать хоть малейшую ниточку, способную привести ее к сыну, однако, как и детективы, пока что не находила ничего. Обе убитые горем матери молчали о своих страхах, боясь высказать даже предположение, что случилось что-то ужасное, но обе они думали об одном и том же: они боялись, что их дети уже никогда не вернутся домой.
И вот теперь ни Виктория Келлер, ни ее муж не отвечали на звонки. Мэри даже отправилась к ним домой, однако на стук в дверь тоже никто не ответил. Каждое окно было темным, как склеп, жилище Келлеров казалось брошенным. Побродив вокруг несколько минут, Мэри Уиллоу поняла, что ничего не добьется, и с тяжелым сердцем побрела к себе.
В эту страшную Рождественскую ночь Мэри находилась дома в одиночестве – Майкл отправился в больницу, потому что сидеть сложа руки он просто не мог, работа позволяла ему не сойти с ума. Мэри поддержала его решение выйти в смену, понимая, что вместе они лишь будут сильнее нагнетать обстановку. К тому же, если Ривер доставят в больницу, Майкл может узнать об этом одним из первых и сообщить жене…
Боже, надеюсь, он не позвонит…
Тревожные мысли прервал звонок в дверь, и женщина моментально подскочила. Уже прикоснувшись к ручке, она замерла и затаилась. Глупая спасительная мысль о том, что Ривер будет жива, пока дверь не откроется и не пропустит в дом страшную новость, оказалась для женщины спасательным кругом, за который она отчаянно ухватилась. Однако прозвучавший с крыльца голос заставил ее снова обратиться к здравому смыслу.
– Миссис Уиллоу? Это детектив Монро.
Мэри сокрушенно открыла дверь, округлив глаза от закрутившейся вихрем тревоги.
– О, Господи, случилось что-то ужасное, да? – отчаянно воскликнула она, понимая, что титаническим усилием заставляет себя держать дверь открытой.
Стивен Монро устало вздохнул. С первой их встречи он, казалось, осунулся, под глазами наметились темные круги от недостатка сна.
– Вы позволите войти? – спокойный и учтивый тон детектива возымел свой короткий эффект, и женщина неуверенно потупилась, перемявшись с ноги на ногу.
– Ох… да. Конечно.
Мэри отступила от двери, пропуская нежданного посетителя в дом.
– Детектив Монро, – осторожно обратилась она, вновь чувствуя, как волна тревоги омывает ее и едва не лишает равновесия, – прошу вас, не томите. Если вы нашли…
– К сожалению, мы пока не сумели отыскать вашу дочь, мэм, – уставшим голосом произнес Стивен, и слова эти явно дались ему тяжело. – Уверяю вас, мы пытаемся отработать все возможные зацепки. К делу подключено очень много людей, но пока что… результатов нет.
– Боже… – пройдя в гостиную, Мэри обессиленно упала в кресло, уронив руки на колени. – Господи, только бы с ней было все в порядке!
Несмотря на нескончаемую безызвестность, женщина испытала легкое облегчение: пока не найдено тело дочери, можно было верить, что Ривер еще жива.
– Есть основания полагать, что Ривер еще жива, – будто читая мысли Мэри, проговорил детектив Монро. На молящее воодушевление, загоревшееся в глазах измученной неизвестностью матери он не обратил внимания, продолжив сухим и усталым тоном докладывать обстоятельства дела. – Ее инициалы… возможно, ее инициалы были найдены в журнале «Мотеля Черного Дрейка» в Гудленде, в пяти часах езды к западу от Лоренса.
– Гудленд? – изумилась Мэри. – Но… зачем ее туда увезли?
– Я не имею ни малейшего понятия, мэм, – нехотя признался Монро. – Я оказался там, потому что поступил звонок из местного управления полиции с сообщением… о массовом убийстве в том мотеле.
– Господи! – Мэри едва не вскочила.
– Вашей дочери среди убитых нет, миссис Уиллоу, – поспешил успокоить ее детектив. – Но тело Криса Келлера мы там нашли.
Мэри едва не подскочила. Ей показалось, что мир уходит у нее из-под ног, и, если бы она стояла, то явно потеряла бы равновесие. На дальнейших словах детектива ей пришлось концентрироваться с утроенным усердием, потому что теперь все мысли были заняты судьбой несчастного Криса и его родителей.
– Мы с напарницей имеем основания полагать, что Ривер тоже побывала в том мотеле. На месте преступления были найдены три стреляные гильзы, идентичные тем, что мы обнаружили в доме семейства Келлер во время похищения вашей дочери. В журнале управляющего значатся инициалы – только инициалы «Р.У» рядом с инициалами некоего «Д. Х.», – Монро внимательно посмотрел на женщину. О том, что сами пули на этот раз на земле обнаружены не были, он предпочел умолчать. Как минимум, две из них засело в теле Криса Келлера. Вопрос в том, кого поразила третья. И поразила ли она кого-то вообще.
– Джеймс Харриссон? – нахмурилась Мэри, вспоминая, как называла это имя детективу во время самой первой их встречи. – Так почему вы его не ищите? Даже если имя поддельное, он, выходит, его часто использует. Может, он где-то еще себя выдал!
– Мы ищем его, мэм, будьте уверены, – качнул головой Монро. – Я лично осматривал номер, в котором они с Ривер – если это действительно они – останавливались. Следов борьбы нет, следов насилия тоже. В номере открыто окно, через которое, похоже, ваша дочь и ее похититель покинули мотель. Когда это произошло – до начала массовых убийств или после – сказать точно не могу, но предполагаю, что вряд ли они предпочли выбираться таким образом в угоду собственной прихоти. Скорее всего, их что-то вынудило так поступить. Так или иначе, им удалось оттуда сбежать. В номере мы нашли отпечатки пальцев, но в базе, как и прежде, среди преступников этот человек не числится. Похоже, проблем с законом у него никогда не было, и мне нужно понять, миссис Уиллоу, что могло побудить этого человека похитить вашу дочь. Прошу вас, вспомните, пожалуйста, может, вы знали кого-то по фамилии Харриссон? Ссорились с кем-то? Может, это… кто-то из поклонников ваших книг?
Мэри ошеломленно посмотрела на Монро.
– Я… я не знаю, со мной никогда не связывались навязчивые поклонники. И не припомню, чтобы у меня были какие-то конфликты с кем-то по имени Джеймс Харриссон. Определенно, я не знаю этого человека.
Монро неловко поджал губы.
– Миссис Уиллоу, ваша дочь всегда была с вами откровенна?
Мэри почувствовала, что горло ей сдавили слезы от слов детектива.
– Не говорите о ней так… – выдохнула она.
– Простите?
Мэри подняла на него два увлажнившиеся от слез глаза.
– В прошедшем времени. Вы использовали прошедшее время. Как будто моей девочки уже…
Монро поспешил успокоить женщину.
– Миссис Уиллоу, я ведь говорил, мы полагаем, что ваша дочь жива. Я имел в виду, была ли Ривер откровенна с вами до этого инцидента.
– Господи, разумеется! Мы с Ривер очень близки, она всегда мне все рассказывает… к чему этот вопрос?
– Она никогда не упоминала о каких-либо… своих связях?
– Связях?
– К примеру, любовных связях, миссис Уиллоу.
– Намекаете, что моя дочь инсценировала собственное похищение, чтобы сбежать?! – вспылила Мэри. – От кого, черт возьми, ей бежать?!
Монро устало потер переносицу.
– Мэм, я никоим образом не пытаюсь очернить вашу дочь, – он приподнял руку, призывая женщину к спокойствию. – Я хочу лишь установить связи, определить мотив. Возможно, Ривер досаждал какой-нибудь поклонник явно старшего возраста, а она ответила ему отказом? Это вполне могло бы послужить мотивом и для похищения, и для убийства Криса Келлера, ведь вы упоминали, что покойный Келлер и Ривер какое-то время назад находились в романтических отношениях.
Мэри нахмурилась, заставив себя успокоиться.
– Боже… – выдохнула она, потерев руками лицо. – Нет, ни о чем таком Ривер никогда не говорила. Да и отношения с Крисом… это была юношеская влюбленность, не более. О том, чтобы у Ривер были ухажеры старшего возраста, я никогда не слышала. Дочь однозначно рассказала бы мне о таком, в этом я совершенно уверена. Да она обо всех мальчишках, которые даже просто смотрели в ее сторону, мне говорила!
– Тем не менее, о том, что она стала свидетельницей аварии в день своего приезда, Ривер предпочла не говорить.
– Побойтесь Бога, детектив, моя девочка была в шоке! Ей просто нужно было время. Она не всегда рассказывала все в первые же секунды, но не тянула с подробностями дольше дня или двух. Если бы она вернулась домой… – Мэри мучительно всхлипнула, не сумев закончить мысль. Она была уверена, что если договорит, то однозначно потеряет самообладание.
Монро вздохнул.
– Хорошо, положим, вы правы на этот счет. Но… может быть, он ей угрожал?
– Кто? Этот Харриссон? – непонимающе качнула головой Мэри.
– Вы не допускаете подобного варианта? Возможно, Ривер просто боялась рассказать вам из-за угроз со стороны этого человека? Думаю, об аварии она сначала не говорила по той же причине – не хотела вас волновать.
Мэри покачала головой.
– Детектив, когда я родила Ривер, врачи сказали, что больше я не смогу иметь детей, и я сделала все, слышите, все, чтобы быть своему единственному ребенку опорой, поддержкой, матерью и другом. Я улавливала малейшие колебания в ее настроении, и если бы моя дочь пришла домой испуганной, я, несомненно, заметила бы это, как заметила и в день ее приезда! В нашей семье нет секретов. Понимаю, вам, надо думать, приходилось не раз слышать такое от родителей сложных подростков, но в нашей семье все действительно обстоит именно так. Я, Ривер и Майкл, всегда поддерживали друг друга. Так что, да, детектив Монро, я уверена, что у моей дочери не было великовозрастного ухажера по имени Джеймс Харриссон, или как он там себя еще называет!
Стивен понимающе кивнул.
– Я понял вас, миссис Уиллоу.
Мэри вздохнула.
– Я рада была бы, если б эта версия действительно имела место. Тогда легче было бы найти этого подонка… – лицо ее неконтролируемо скривилось в страдальческой гримасе, и женщина потерла глаза руками, стараясь не дать себе заплакать от отчаяния. – Господи, бедный Крис!..
– Что ж, извините, что побеспокоил, миссис Уиллоу. Я свяжусь с вами сразу же, как выясню что-либо.
Стивен нервно перебрал пальцами и уже собирался направиться к двери, когда безумная мысль заставила его замереть и вновь повернуться к женщине.
